Материнское сердце. Стихи

Материнское сердце

Стихи

Елена Сомова

Оформление обложки Елена Владимировна Сомова

Корректор Елена Владимировна Сомова

© Елена Сомова, 2024

ISBN 978-5-0059-0978-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

октябрь, 2022 г.

Елена Владимировна Сомова родилась 2 августа 1966 года в г. Горьком (Нижний Новгород). Окончила филфак ННГУ им. Лобачевского. Лауреат московского издания «Российский писатель» по итогам 2023 года в номинации Критика.

В декабре 2023 г награждена Дипломом за поэзию: 3-е место в Международном русскоязычном поэтическом конкурсе «Дуэнде Лоркиано» – 2023 в рамках большого многосекционного и мультиязычного конкурса «Парнас» в г. Каникатти (Сицилия).

Лонг-лист премии Искандера-2020 за книгу стихов «Восстание Боттичелли»,

Лонг-лист премии Искандера-2024 за книгу для детей и подростков «Честное волшебное»,

Диплом финалистки литературного конкурса им. Дмитрия Симонова «Есть только музыка одна» —2020 в номинации Поэзия, публикация на сайте конкурса подборки моих стихов «Жизнь – это такт меж нотами…».

Шорт-лист конкурса «Линия фронта» -2020 – публикация очерка «Фашистский концлагерь Любек» в спецвыпуске московского альманаха «Линия фронта» стр. 277 – 281.

Шорт-листы Международного литературного конкурса «Новые амазонки» -2021, 2022 публикации в Москве в сборниках прозы «Новости женского рода» (рассказ «Почему?») и «Девочка на шаре, или Письма из детства» (рассказ «Жизнь на воздушном шаре».

В 1997 г стала участницей 2-го совещания европейских авторов в Хорватии (где в то время шла кровопролитная война между сербами и хорватами, поездка была осуществлена благодаря фонду Джорджа Сороса при содействии Союза писателей и Института Открытое общество). Совещание проходило на острове Крк, результат поездки – публикация творческого резюме в журнале «Понтес» —97.

Публикации: в журналах «Молодая гвардия» №4/2024, «Невский альманах» №2 (136) 2024, «TERANTELLA», «Российский писатель», «Литературный Иерусалим» №37, «Новая Немига литературная» №6 2023 г, «Поэтоград» №17 (274) 2017 (Москва), стихи в конкурсном списке «Эмигрантская лира» -2024 г, в международном поэтическом альманахе «45 параллель», «Сетевая словесность», «Клаузура», «Русский Глобус» США, «Текстура» (сказки), в альманахах: «Клад» (АРТ – Роса), в творческой гостиной «Маяка», в альманахе «Линия фронта» -2020, в сборниках женской прозы, в сборнике памяти поэта Ольги Бешенковской «И надломиться над строкой» (стихи и эссе памяти поэта) – издательство Gesamtherstellung Edita Gelsen e.V. (Германия, 2016). Автор 34-х книг. Живет в России, в Нижнем Новгороде.

Пень

Невеселый пенёк,

зацвету сладкой хлебной порой,

оторвусь от ствола, от воздушной его вертикали.

Мои листья зарыли в тоскливый осенний денёк,

и беспутные стебли метлой жестяной ободрали.

Что мне видится в вас?

Вы – потомки хороших людей,

Что вам дать от меня,

если я теперь – только опора…

Не кладите мне мусора в корни.

Средь ваших затей

нет понятия Библии, не близка вам и Тора.

Только не выжигайте

мне корни шашлычным костром

и не смейте… не смейтесь

над кольцами лет високосных.

Каждый год високосен и труден —

восстанет крестом

И поселится яблочным семечком в памяти россной.

Только ржёте, как в цирке, и пьёте больное вино,

Где кровавые лозы топтал сапогом иноверец.

Там уходит поэзия, как золотое руно,

И велюровый бред посыпает мозги, новоселец.

«За грязью не увидеть чистоты…»

За грязью не увидеть чистоты,За копотью не рассмотреть сиянияНебес, по – мартовски скрывающих цветыПосылкой в будущее – в ноги изваяния.Когда витийства солнышка сильны,И человеко – ангел крылья расправляет,Как дерева листву – и в них сверяетХод времени, в котором мы вольныУвидеть свет и крылья над собой,Похожие на лепестки, навекиСбирающие росы воли в реки,Чтоб оставаться добрым человекомИ не подхрюкивать нахалам в хрюк свиной.

«Глинобитумных копей не счесть в ожиданье порядка …»

Глинобитумных копей не счесть в ожиданье порядка —Улучшение склонов за счет самих склонов – зарядкаот безделья и гнуси. Все мышцы натугой питая,бьется ранами жизнь, бытиё так свое коротая.Где дышал жизнью парк, там предвечности слезная свечкаперебила фонарь, выкликая проснуться сердечко,и оно поднималось ростком, танцевало от ветра,и захлебывалось молоком разливным – в километры, —Свежий воздух – родник, замечательное пустозвонство!Он – младенческий крик, – золотое земное упорство,шевеленье листвы, ручко-ножковое шевеленье,лепетанья просты, как медвяное в шепоте зренье.

Весенние березы

Сняла земля пуховые платки,Березоньки под бархатистой кожейдрожат. О, как же веточки легки!К вершинам движет силы сок. Ты можешьих пожалеть, добрейший из людей?Для них же ты – почти что чародей, —Брось нож и смилуйся над веткой озорной,Люби их видеть зрением души.Березы – матери, красавицы святойоберегай видения, спеши.Березы – матери баюкают в метель,А летом веерные листья тень дадут.Люби, как Родину тот благодатный день,Когда берез увидел изумруд,Листву и нежность. Не спеши взять сок,Он молодым – большой любви зарок.Они клянутся с ним в руках, навек,И лишь сойдет, как чистота весь белый снег,Влюбленные к березонькам спешат,Качая в мыслях зайку – малыша.

«Колышатся пучки вороньих гнезд…»

Колышатся пучки вороньих гнездА зелень новую шатает ветер.Птенечьи колыбели русских слезМой взгляд под облаками шатко встретят.Я назову их Гекльберри, Сойер,На солнечную крышу поселивВозничьих из небесных колоколен,Щебечущих на сладкий свой мотив.Они везут по свету птичий гамИ раскулачивают сердце страстью.Как хорошо было делиться пополамИ солнцем, радугой, и взбалмышем ненастья,Хранить в глуби знакомых мне вещейДыханье прошлого, даже ошибок частых,И сохранять за таинством свечейдля нищих чувствами – стихи, как знанья счастья.

«Отпело сердце главные сюиты…»

«Треплет жизнь, а омела цветет!»

Борис Евсеев «Вихорево гнездо»

Отпело сердце главные сюитыПод натиском рулетки и предательств,Омелой белой гнездовой повитыРты сплетников и сцены надругательств.Повыжжена оранжерея клятв,Их слепки, как солдатики стоят,И негодует каменное войско,Не причиняя, впрочем, беспокойства.Молчание сменяется мычаньем, —Борцы поникли в зоне одичанья,И сорняки раскрякались над розой,Приписывая хрюк с метаморфозой.Кончается жизнь фарсом. Звоны медиМерцают, как таблицы Википедии.

«Говорили родители, в лужи не лезь, в грязь …»

Говорили родители, в лужи не лезь, в грязь —лезла узнать,Что там, кто в ожидателях прыгнуть по центру бензинной мглы.Говорили, не лезь напролом – пёрла познать всю вязь,как не познать,Что неведомо было Кощею на струнке иглы.Лезла в дебри, ломая бивневый клык,Прокусила занавес у театра барыг,Притворилась лебедем и плыла в восход,Хотя время заката линяло в линиях вод.Говорили, не лезь поперек борцовых собак,Разных круговертей без дна и льстивых клоак,Но мотором чуяла, где эту спесь попрать,Лезла на трамплин звать позвёздно друзейи рассвета ждать.

«Блаженства роковая высота…»

Блаженства роковая высотаЛетит к тебе на краешке листа,И ты прощаешь мир за все ошибки,И за потоки ливней, и за снег,Один не состоявшийся успех,Собравший многолетние попытки.И вот тогда, не разобрав, в коговлюбившись, наливая в решетокофейный век, не требуя начала,а просто утоляя чувство векбыть утомленными, вернув успех,переходя на линию причала,вдруг вспомнишь год полета над землейна крыльях, когда чкаловской петлейописывали крылья все пределы,доступные уму и зренью,какна день рождения новый зодиак,теперь открытый в сфере просвещенья.

Бесчеловечность льстиво пиарит яд

«Не спеши! Не пугайся! Ты – умер!..»

«Не спеши! Не пугайся! Ты – умер!»

Тибетская книга мертвых

«Не спеши! Не пугайся! Ты – умер!»Твои книги берут в обороти торгуют… торгуют… Чу… – зуммер.Это те, кто убил тебя, – взводот мошеннических лиходеев,кредиторов и всех вышибал,кто лишал заработанных денег,презирая презренный металл.Цифровая манилка – ловушка:Жми на кнопку – и ты в западне.Электронная тьма – побирушкачереп скалит задорно тебе:– Приходи же, дружочек, в могилу,Приходи в мой отеческий дом,Я издам тебе вирш и идиллий,Сочинений златых толстый том.Только не говори, голодаешь,Но купи, хоть и умер, своюКнигу, только у нас! Что икаешь?Ожил? Где ж тебе пить я возьму!?Ты не ешь и не пей, дорогуша,А не то мы и сами помрем.А на улице – лютая стужа,Новый год… Новый гроб – новый дом.Вот, леденчик возьми, раз в могиле,пососи, палку после отдашь.Мы наварим здесь, в адовой гнили,и конфеток, и ваты – плюмаж, —обезличь ею тощий свой череп.Может, волосы? – думает жизньи гребёт по – на Родину, берег, —Надо ж справить десяточек тризн.Голодает, не лает собака,Умирая, у будки лежит.Дети ей принесли: «На – ка! Мнака!»Поздно, милые, пес – инвалид.Умирая, взглянул в человека,что его книги в детстве читал,и бомжом умер в каверзах века,пока пёс, то есть, он сам, наспалтри зарплаты и плюс отпускные,пару премий и кучу листов —заверните в них кутьку, родные,тройку завтраков и десять снов,гонорарные топи и веси,чай с малиной, чтоб лучше спалосьво – могилке, – и гроб старый треснет, —новый продали.Треснет и ось, —на ней глобус и вся стратосфераиздыхала во имя бабла,Аве, пластик! И высшая мера,Ад терпенья в обители зла.

«Темно у плазменной панели…»

Темно у плазменной панелижурналы толстые читать,отслюнивать, пока не спеликупюры – и на всё плевать.Когда споют, – на кнопку пультавсю жалость мира положить,прощай, деревня Акапулько,Я буду Родине служить!Переору за брудершафтомвесь суповой набор стиляг —пусть душатся в шелках и шарфахи вечным пламенем горят.А я на разовую встречукопейки жалкие коплюи электронный человечексверяет: Родину люблю.Любите Родину, стиляги,она бесплатно любит вас,и положила, хоть в напряге,для вас не тухлый ананас.По гипермаркетам гуляя,в салончик лего отпустидитя, капризам потрафляя,дай ему Родину спасти.Вот так в родительских объятьяхон там и Родину найдет,в салоне живописи крафтаподхватит для своих забот.И целый вечер будет резатьи рисовать, пока все спят,по телику головорезыбегут от роботов опять.Но мир, спасенный его солнцем —зря ль каждый лучик вырезал?! —Манящ и свеж, искрящ и ал —заката вечером на донце.Малыш умеет всё понять,кроме родительской отлучки,так что гулятельские штучкисвалите комом под кровать,чтоб не дождался вашей взбучки,вам не сказал, что убирать.

«Машина очищения карманов…»

Машина очищения кармановработает исправно без наганов.

«Глухой акустический барабан…»

Глухой акустический барабанаудио-мост пробил в карман,точит звуком пустые мозги —пляшут жвачки в зубах мелюзги.Репетитор – это Новый Сизиф,тащит в гору груз по-над замком Иф,на горе сгружает скопом быстрей —съедут и раздавят плато плоскостей.Встань, лежащий томик, вдаль посмотри,взглядом всполоши желчные пузыри.Никакие супер-тонкие карандашине врисуют мыслью: плюнь и разотри.Стерли, как с доскисвежие брускитонкой молочной мыслистарые куски.Прокандидать её,мысли житьё-вытьё,пульса живого толкабыстрое колотьё.

«Когда ругается поганая собака…»

Когда ругается поганая собакаЭто не значит, что плохой здесь ты.Она поганила, работала за мнаку,Положат на могилу ей цветы.Поэту не положено в РоссииНи хлеба с маслом, ни кус пирога,Ему ни корки хлеба, он, трудяга,Не мял кроильщикам страны бока.Он просто лишь обманутый и слабый,Без яда. И курарты тоже нет.Не носит змей за пазухой с азартомИ не роняет свой авторитет.Бухальщики пропили гонорары,Проели плешь куриной слепотеИ ждать устали щедрой божьей кары,Пока танцуют, но увы, не те.Отгладив шкуры, крякают в подвалах,По акциям скупая рундукиИ чешут репу, и скребут в анналах,там, где мерцают воблой сундуки.Мерцай, рыбешка, мы с тобою – звезды,Мерцаем всем бесплатно, – задарма,Привязываем к лисапедам гнездаИ знаем, где гуляет Колыма.

«Прогресс в трущобе – истинный абсурд…»

Прогресс в трущобе – истинный абсурдкогда развешивает «демиург»лапшу наушную для потребленья,когда в характере боязнь оленья,мужчина, а трепещет на ветрусоломиной распада или тленья.От лжи и трепа уши разотру.Как часто ложь, над правдою восстав,свой мадригал размножив, как устав,своих помазанников поднимает,и в жуткой прыти рвется на поклон,задув свечу, как было испокон,и правда кровь за правду проливает.

«Бестолковое карканье, ради чего сотрясать…»

Бестолковое карканье, ради чего сотрясатьВоздух новой весны, быстролетный дурман новоселья?!Полон таянья снега жасминного, чтобы восстать,Мир весны, как восход, как свидетельство воскресения.Были шапочны кроны, держали, как чаши своиОхлажденные факелы снежной горячности неба,И хотелось лететь, как автобус, напротив зари,Чтобы больше увидеть, забыв коготки ширпотреба.

«Крупный загон для надежных людей…»

Крупный загон для надежных людейГотовых сорваться с беззвучных цепей.

«Всё-то им хочется призраков…»

Всё-то им хочется призраковстарых таежных надежд,привязи цепкими нитями,чтоб залатать ту брешь, —от недоверия наледьпроизросла внутри —держит микстуру память —дождь и его пузыри.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.