Кровавая тень государства. Часть вторая «Архангел». Том второй

– О, Господи. – сказала Лиза.

– Он в городской лежит? – спросил я.

– Да. В реанимации. – ответил он.

– А почему только сейчас сообщили? – спросил я.

– Так вот только недавно узнал о тяжести травмы. Вот и побежал к вам. – ответил он.

– Понятно. Владимир Анатольевич, срочно машину и мою помощницу. Мы едем в больницу. – сказал я.

– Есть. – ответил Владимир и сказал в рацию – Говорит Ангел. Машину и сопровождение для Архангела к первой столовой. Цербера тоже. Немедленно!

– Принято. Выезжаем. Внимание! Охране Архангела срочно прибыть к первой столовой. – сказал Юра из рации.

– Принято. Выдвигаемся. – ответил голос из рации.

– Елизавета Борисовна, вы с нами? – спросил Владимир.

– Ну, конечно. Нужно будет сразу предпринимать какие-то действия. Да и Дёминой может быть нужно чего. – ответила Лиза.

– Говорит Ангел два. Машину для Бабочки с сопровождением к первой столовой. Срочно! – сказала Таня в рацию.

– Принято. Выезжаю. Сотрудникам охраны Бабочки немедленно прибыть к первой столовой. – сказал водитель Лизы в рацию.

– Принято. Уже едем. – ответил голос из рации.

– Оксана Георгиевна, срочно свяжитесь с МЧС и Министерством здравоохранения. Скажите, что нам может потребоваться их помощь. – сказал я.

– А если откажут? – спросила Оксана.

– Оксана Георгиевна, мне плевать. Кому угодно яйца выкручивайте, но добейтесь от них поддержки. – сердито сказал я.

– Поняла. Действую. Я в управление. Дарья Тимуровна, быстрее хватайте разнос с булками и немедленно бегом в управление. У нас ЧП. Окси People! Обедать и сразу на рабочие места. – крикнула Оксана в сторону раздачи, где Даша складывает булочки в пакет и быстро пошла на выход.

– Бегу. – крикнула Даша, высыпала булочки обратно в разнос и побежала за Оксаной.

– Дарья Тимуровна, я вам попозже булочек сама занесу. – крикнула Даше заведующая столовой.

– Спасибо большое. – крикнула на бегу Даша и скрылась за дверью.

– Так. Вы хоть пообедайте. А то небось не обедали ещё. – сказал я начальнику.

– Да какой тут обед. Ком в горло не лезет. Всё утро у нас не работа, а сплошное переживание за коллегу. – сказал он.

– Но в любом случае питаться нужно. А мы попробуем помочь ребёнку. Будем надеяться на лучшее. – сказала Лиза.

– Только вот диагноз неутешительный. Травма очень серьёзная. Остаётся только надеяться на лучшее. – сказал я.

– Будем надеяться. – сказала Лиза.

– Машина и сопровождение для Архангела на месте. – сказал Юра в рацию.

– Машина и сопровождение для Бабочки на месте. – сказал водитель Лизы в рацию.

– Принято. – ответили по очереди Владимир с Татьяной.

– Выдвигаемся. – сказал Владимир.

– Да. Пойдёмте. Время не ждёт. – сказал я.

– Главное, чтобы с ребёнком были улучшения. – сказала Лиза.

– Я тоже на это надеюсь. – сказал я.

Мы вышли из столовой на улицу, где нас ждут машины с охраной. Мы разошлись по своим машинам. Машины сорвались с места и на большой скорости промчались через проходную. Охрана очень удивлена таким скоростям на проходной, решив, что у нас очередная тревога. Мы примчались в больницу довольно быстро. Подлетев ко входу в больницу, мы немного напугали окружающих, когда из всех автомобилей повылазили вооружённые люди с автоматами, часть которых быстро подошла ко входу в больницу. Мы вошли в здание больницы и прошли в приёмный покой, где обнаружили сидящую на стуле, плачущую Дёмину.

– Сюда нельзя посторонним. – сказала медсестра, сидящая за столом, а Дёмина, увидев нас, сразу подскочила и подошла к нам.

– Александр Алексеевич. Елизавета Борисовна. Мой сын! Что же мне делать? – плача сказала Дёмина.

– Ирина, скажите, как он? – спросил я.

– Врач говорит, что всё плохо. У нас нет таких опытных врачей. Ему операцию нужно делать. У него кровоизлияние. – плача сказала она, а Лиза прижала её к себе, а я подошёл к медсестре.

– Так, девушка. Сейчас вы, без лишних вопросов, поднимаетесь и делаете максимальное ускорение для поиска врача мальчика этой женщины. Всё понятно? – спросил я.

– Не положено. Ждите здесь. Сами выйдут. – нагло ответила медсестра.

– Бегом! Роняя тапки! – зло крикнула Татьяна, выхватив из кобуры и направив на неё пистолет.

– А она не шутит. – сказал я, а медсестра рванула с места так, что аж стул упал.

– Вообще уже оборзели, твари. Пора ГУЛАГ возвращать. – зло сказала Таня, убирая пистолет в кобуру.

– Не говори. – сказал я и увидел очень удивлённую и немного напуганную помощницу – А ты чего такая напуганная?

– Я подумала, что Татьяна Сергеевна её сейчас застрелит. – ответила помощница.

– А она могла. – сказал Владимир.

– Правда? – удивлённо спросила помощница.

– Конечно правда. Тут ребёнок в опасности, а она из себя королеву корчит. Прибью стерву. – зло ответила Татьяна, а в это время вернулась медсестра с врачом.

– Вы чего тут устроили? Зачем персонал оружием пугаете? – возмущённо спросил врач.

– Здравствуйте. Нечего строить из себя непонятно что. – ответил я.

– Здравствуйте. Давно не виделись, пациенты Симонов и Максаков. А вашего друга Максима не захватили, чтобы весь наш персонал запугать? – спросил врач.

– Не захватили. Тут вам и без него хватит. А её научите правильно общаться с людьми, когда к ней вежливо обращаются. – сердито сказал я.

– Разберёмся. Ну и кого из ваших друзей на этот раз подстрелили? – спросил врач.

– Никого. Мы тут по поводу мальчика. Сына этой женщины. Она моя сотрудница. Что с ребёнком? – спросил я.

– Простите. Я не знал. Тяжёлый он. Состояние критическое. Перелом свода. Кровоизлияние. Необходимо хирургическое вмешательство. У нас нет настолько опытного нейрохирурга, чтобы провести ему подобную операцию. Оказываем всю необходимую помощь, которая требуется, но это всё, чем мы здесь можем ему помочь. Обратились за помощью в министерство, но пока ответа нет. – сказал врач.

– А если его отправить в одну из московских больниц? – спросил я.

– Было бы замечательно. Там есть отличные нейрохирурги, но мальчик нетранспортабельный. В таком состоянии при перевозке он может умереть. Я не могу дать согласие на его транспортировку. – сказал врач.

– На данный момент, чем мы можем помочь ребёнку? Медикаменты, или ещё чего? – спросил я.

– Пока нет. Дальше видно будет. – сказал врач.

– Вы когда-то спасли жизни мне и моему другу, а теперь постарайтесь сделать так, чтобы мальчик дожил до того, как мы найдём решение. Давайте постараемся вместе ему помочь. – сказал я.

– Я сделаю всё, что в моих силах. Я очень надеюсь, что помощь не заставит себя долго ждать. Я-то могу подождать, а вот ребёнок нет. – сказал врач.

– Мы друг друга поняли. Это моя помощница. Сегодня она будет до вечера здесь. Пока с мальчиком не решим, здесь постоянно будут мои люди. Если что потребуется, то можете сказать им и мне об этом сообщат в любое время суток. – сказал я.

– Хорошо. Договорились. – сказал врач.

– Я тоже останусь здесь с Ириной, чтобы хоть как-то её поддержать. – сказала Лиза.

– Ну зачем, Елизавета Борисовна? У вас и без меня забот полно. Не нужно. – плача сказала Дёмина.

– Подождут мои дела. У моей сотрудницы с сыном беда приключилась. Я сейчас здесь нужна. – сказала Лиза.

– Елизавета Борисовна? Здравствуйте. Простите. Не заметил вас сразу. – сказал врач.

– Здравствуйте. – ответила Лиза.

– Ну теперь всё в порядке. Железная дева тоже здесь. Снова будет плакать весь персонал. – сказал врач.

– Почему железная дева? – спросила помощница.

– Похоже, что вы недавно у них работаете. – сказал врач.

– Почти год. – сказала помощница.

– Ну тогда понятно. А вот полтора года назад, Елизавета Борисовна прямо в этой больнице жёстко строила как свой, так и наш персонал. А ещё у вас там был такой страшный дядька. Максим его зовут. Так он грозил меня убить несколько раз и один раз на ремни порезать. Чуть не придушил. Спасибо Елизавета Борисовна от него меня спасла. – сказал врач.

– Максим Олегович? Да он очень добрый и отзывчивый. – удивилась помощница.

– Ну это пока не касается жизни его друзей, которых тогда постреляли. – сказал врач.

– А у него тогда друзей постреляли? – спросила помощница.

– Ну так вот этих двоих и постреляли тогда. Новости смотреть нужно, девушка. – сказал врач.

– Так не друзья они ему. Александр Алексеевич генеральный директор, а Владимир Анатольевич директор по безопасности, а Максим Олегович их подчинённый. – удивлённо сказала помощница.

– Ну это совсем не мешало ему тогда постоянно твердить, чтобы я спас его братьев и друзей. Ладно, мне пора проведать мальчика. – сказал врач и вернулся в реанимацию.

– Максим Олегович нам друг и брат. – сказал Владимир.

– Надо же. А не похожи. – сказала помощница.

– Ещё как похожи. Ты просто их очень плохо знаешь. – сказала Лиза.

– Ангел, ответь Ангелу один. – сказал Макс из рации.

– А вот и он сам. – сказала Лиза.

– Ангел на связи. – ответил в рацию Владимир.

– Колибри просит Архангела с ней срочно связаться. – сказал Макс из рации.

– Принято. Сейчас свяжется. – сказал Владимир в рацию.

– Девушка, я могу воспользоваться этим телефоном? – спросил я у медсестры.

– Можно. Только не долго. Вдруг кто позвонит. – ответила она.

– Хорошо. Спасибо. – сказал я.

– Пожалуйста. – ответила она, а я снял трубку и набрал номер диспетчера.

– Диспетчер слушает. – послышалось в трубке

– Это Александр Алексеевич, соедините меня с Оксаной Георгиевной. – сказал я.

– Здравствуйте, Александр Алексеевич. Соединяю. – ответила диспетчер.

– Здравствуйте. Спасибо. – сказал я.

– Александр Алексеевич? – спросила Оксана.

– Да. Оксана Георгиевна, что у вас? – спросил я.

– Вы приказали выкручивать яйца кому угодно. Дарья Тимуровна в министерство здравоохранения уже пробилась. Там готовы оказать нам помощь. Пытается достучаться до МЧС. Я решила пойти сразу коротким путём и достучалась до президента. Рассказала о нашей ситуации и попросила у него помощи. – сказала Оксана.

– Ну а он чего? – спросил я.

– Ну чего? Очень удивился, но выслушал. Попросил вас связаться с ним. Он ждёт. Телефон подсказать? – спросила Оксана.

– Нет. Я помню. Я сейчас ему позвоню. Умница. – сказал я.

– Спасибо. – ответила Оксана, а я положил трубку.

– Ангел, мне срочно нужна связь с Кремлём. Колибри решила сразу покрутить яйца президенту. – сказал я, а у медсестры и помощницы от удивления округлились глаза.

– Коротким путём пошла? Молодец. Явно президенту это не понравилось. Если только из машины позвонить, чтобы долго не искать. – сказал Владимир.

– Точно. Идём. – сказал я и мы сразу вышли из приёмного покоя.

– Внимание! Архангел выходит к машине. – сказал Владимир в рацию.

– Принято. Всем занять позиции и держать периметр. – послышалось из рации, а мы вышли из здания, подошли и сели в машину.

– Мы остаёмся здесь. Архангелу нужно позвонить. Продолжать держать периметр. – скомандовал Владимир.

– Есть, держать периметр. – ответил один из охранников, а Владимир сел в машину.

– А чего он тебя хочет услышать? Ему недостаточно того, что ему Оксана сказала? – спросил Владимир.

– Не знаю. Скорее всего он не хочет вести разговор с моей подчинённой. – сказал я и стал набирать номер на трубке.

– Как там пацан? – спросил Юра.

– Плохо. В сознание не приходит. Операция нужна и врач, который сможет такую операцию сделать. – сказал Владимир.

– Ужас. – сказал Юра.

– Это Симонов Александр Алексеевич. Соедините меня с президентом. Он ждёт моего звонка. – сказал я в трубку.

– Александр Алексеевич, здравствуйте. – сказал президент.

– Здравствуйте, Борис Николаевич. – ответил я.

– Я так понял, что мне недавно звонила ваша жёсткая девица, которая тогда построила командующего округа? – спросил президент.

– Ну с вами такой номер у неё явно не прошёл. – сказал я.

– Ну почему не прошёл? Прошёл. Она на меня сразу так насела, что я хотел сбежать из кабинета. Она обрисовала ситуацию с мальчиком и сказала, что может понадобиться срочная помощь. Вы готовы сказать, какого рода помощь вам нужна? – спросил президент.

– Нам нужен лучший нейрохирург страны, или планеты, если возможно. Я заплачу любые деньги, чтобы помочь этому мальчику. – сказал я.

– Кто вам этот мальчик? – спросил президент.

– Он сын моей сотрудницы. – сказал я.

– И всё? – спросил президент.

– Всё. Если мы начнём отбирать людей по принципу «свой-чужой», то чем мы лучше животных? Я должен спасти жизнь этому мальчику, чего бы мне это не стоило. И я прошу оказать мне помощь в его спасении. – сказал я.

– Я незамедлительно позвоню в министерство здравоохранения, чтобы они помогли решить вопрос с врачом. – сказал президент.

– Спасибо вам большое, Борис Николаевич. – сказал я.

– Пока не за что. Как с вами напрямую можно связаться? – спросил президент.

– Записывайте номер. – сказал я и продиктовал ему номер телефона в машине.

– Хорошо. Я с вами свяжусь. – сказал президент и положил трубку.

– Что президент говорит? – спросил Владимир.

– То, что ему Оксана яйца прищемила. – сказал я.

– Молодец. Сильно прищемила? – спросил Владимир.

– Нормально. Сказал, что помощь окажет. Осталось только ждать. – сказал я.

– Отлично. Сидим. Ждём. – сказал Владимир.

– Думаете, что он выживет? – спросил Юра.

– В данном случае остаётся только надеяться. – сказал Владимир.

– Я очень сильно на это надеюсь и постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы ему помочь. Этот ребёнок не должен погибнуть. – сказал я.

– Будем надеяться на лучшее. Главное, чтобы врача быстро нашли и доставили к нам сюда. Неизвестно сколько мальчик протянет в таком состоянии. Как я понял, счёт идёт на часы. – сказал Владимир.

– Так и есть. Я уверен, что врач, который вырвал нас с тобой из рук костлявой, сделает всё, что от него зависит. – сказал я.

– Согласен. Он хороший врач. Жаль, что он не нейрохирург. – сказал Владимир, а в этот момент зазвонил телефон.

– Симонов. – сказал я, взяв трубку.

– Александр Алексеевич, это Борис Николаевич. – сказал президент.

– Какие новости по моему вопросу? – спросил я.

– Решаются. Ваши девицы и до министра добрались. Он уже действует. Дал поручение найти лучших нейрохирургов страны, которые ближе всего к вам. – сказал президент.

– Сколько времени будут искать? – спросил я.

– Сказал, что в течении десяти-пятнадцати минут вам позвонят. – сказал президент.

– Отлично. Пусть сообщат, во сколько мне это обойдётся. Я заплачу. – сказал я.

– Ну что вы, Александр Алексеевич? Менять жизнь ребёнка на деньги? Сейчас нужно думать о спасении жизни ребёнка, а не о деньгах, понимаешь. Ничего не нужно. А вот с вашими красными девицами, которые так в оборот могут взять по вашему приказу, я бы познакомился лично. Ведь мне и МЧС доложился о том, что и на них ваши девочки вышли и не попросили, а потребовали помощи для ребёнка, если понадобится его эвакуация в другое медицинское учреждение. – сказал президент.

– А они чего? – спросил я.

– Ну а чего они? Согласились. Но решили на всякий случай доложить мне. Я им сказал, что с вами нужно дружить. – сказал президент.

– Понятно. Спасибо, Борис Николаевич, за поддержку. А по поводу знакомства с моими девочками, то я думаю, что у вас будет такая возможность. Правда одну из них вы уже встречали ранее. – сказал я.

– Значит она была тихой и ничего не требовала. – засмеялся президент.

– Точно. Нам бы с вами встречу запланировать. У меня есть вопрос, который я хотел бы с вами обсудить. Найдёте для меня окно в ближайшее время? – спросил я.

– Сейчас посмотрю… Если только через две недели. Но не точно. Я запишу себе. Мой помощник с вами свяжется, когда у меня образуется окно. Но это точно не раньше, чем через две недели. – сказал президент.

– Хорошо. Я себе запланирую поездку на тот период. Буду ждать звонка. – сказал я.

– А по телефону нельзя обсудить данный вопрос? – спросил президент.

– Не люблю важные дела обсуждать по телефону. – сказал я.

– Я вас понял. Хорошо. Вам сообщат. Я надеюсь, что мальчик поправится. Пожалуйста, держите меня в курсе о его состоянии. – сказал президент.

– Хорошо. Я попрошу моих девочек докладывать вам о состоянии мальчика. – сказал я.

– Ну спасибо, Александр Алексеевич. – засмеялся президент.

– Пожалуйста, Борис Николаевич. До свидания. – сказал я.

– До свидания, Александр Алексеевич. – сказал президент и положил трубку.

– Девчонки достали всех. – сказал я.

– Молодцы девочки. Дают жару. – сказал Владимир.

– Молодцы. Всех на уши подняли. – сказал я.

– Приказ получен, выполняют. – сказал Владимир, в этот момент снова зазвонил телефон.

– Симонов. – сказал я, взяв трубку.

– Александр Алексеевич, это Нечаев, министр здравоохранения. – сказал голос в трубке.

– Здравствуйте. Слушаю вас. – сказал я.

– Я звоню вам по вашему вопросу в отношении мальчика с травмой головы. – сказал министр.

– Хорошие новости есть? – спросил я.

– Есть. Ваши сотрудники даже мёртвого заставят плясать. Мы недавно по этому поводу говорили с президентом. И я очень хотел бы посмотреть на ту даму, которая заткнула мне рот и приказала слушать её внимательно, пока не началось. Очень захватывающе. – сказал министр.

– Я вас обязательно с ней познакомлю. А теперь можно перейти к делу? Мне некогда развлекаться разговорами, как и моим сотрудницам, которые выполнили мой прямой приказ. Жизнь мальчика на волоске, господин министр. – сказал я.

– Теперь понятно, у кого они учились. Хорошо. Я дал поручение найти лучших нейрохирургов страны. Нашли четверых. Трое готовы вылететь, а четвёртый врач работает вроде бы на вас, как мне доложили. Но у вас всё настолько секретно, что в министерстве обороны меня очень далеко послали с такими запросами. Причём прямым восьмиэтажным текстом. – сказал министр.

– Не понял. Какой нейрохирург на меня работает? – удивлённо спросил я.

– Семёнова Раиса Михайловна. Слышали о такой? Один из лучших нейрохирургов страны. Военврач. Если она согласится, то замечательно, если нет, то МЧС готово отправить свой борт с врачом к вам. – сказал министр.

– Ангел, нашего военврача сюда! Живо! – громко приказал я Владимиру, от чего он дёрнулся от неожиданности.

– Есть. – сказал Владимир и сразу сказал в рацию – Ангел три, ответь Ангелу.

– Ангел три на связи. – ответил Андрей.

– Ангел три, немедленно доставить нашего военврача в городскую больницу. – приказал Владимир.

– Есть. – ответил Андрей.

– А вы что, не знали, что она нейрохирург? – спросил меня министр.

– Её личное дело не менее секретное, чем вся наша организация. Я знаю, что она военный хирург и до сих пор мне этого было вполне достаточно. – сказал я.

– Ну теперь будете знать. Ещё. Если в дальнейшем нужно будет перевезти мальчика к нам в Москву, то сообщите. Я решу этот вопрос. – сказал министр.

– Хорошо. Спасибо вам большое. Если ребёнок выживет, то с меня большая бутылка отличного коньяка. – сказал я.

– Договорились. Если что, я буду у себя, если потребуется отправка хирурга. – сказал министр.

– Хорошо. Спасибо. Мы позвоним и сообщим вам. – сказал я.

– Хорошо. – ответил министр и мы положили трубки.

– Её уже везут сюда. – сказал Владимир.

– Это хорошо. А ты знал, что она одна из лучших нейрохирургов страны? – спросил я Владимира.

– Да ты что? Нет. Не знал. Я знаю, что она многим совсем плохим жизнь спасла. Она Макса с того света вытащила. И Андрюху тоже, когда его тяжело ранили. Но таких подробностей о ней я не знал. – удивился Владимир.

– Вот и я не знал. – сказал я.

– Так получается, что мы подняли всех на уши, а тот, кто нужен у нас работает? Ну ничего себе. – сказал Владимир.

– Только бы она согласилась прооперировать мальчишку. – сказал я.

– Будем надеяться. – сказал Владимир.

– Ладно. Идём в обратно. Узнаем, как там мальчуган себя чувствует. – сказал я.

Мы вышли из машины и пошли обратно в больницу. Войдя внутрь, мы столкнулись с врачом.

– У этого мальчика очень серьёзные покровители. Наш главврач всех на уши из-за него поднял. Ему наш замминистра позвонил и потребовал докладывать о состоянии мальчика каждые полчаса. Похоже, что непростой мальчик. Теперь лично дежурит около него. – сказал врач.

– Обычный мальчик. Просто заместителю министра не безразлична его судьба. – сказал я.

– А мне кажется, что ему просто хорошенько прищемили откуда-то выше. – сказал врач.

– Ладно. Как мальчик? – спросил я.

– Как и прежде. Пока держим в том же состоянии. Он реагирует на раздражители. Значит мозг работает. Сколько ещё он продержится, я не могу вам сказать. – сказал врач.

– Хорошо. Надеюсь, что скоро прибудет помощь. – сказал я.

– Я тоже на это надеюсь. Пойду посмотрю, как он там. – сказал врач и пошёл в реанимацию, а мы пошли в приёмный покой.

– Ну как вы тут? – спросил я.

– Плачет. Больше ей ничего не остаётся. – сказала Лиза.

– Я разговаривал с президентом и министром здравоохранения. Они готовы оказать помощь. И я очень надеюсь, что помощь уже близко. – сказал я.

– Ангел приём. Ответь Ангелу три. – донёсся голос Андрея из раций.

– Ангел на связи. – ответил Владимир.

– Военврач в больнице. Куда её проводить? – спросил Андрей.

– В приёмный покой. – ответил Владимир.

– Есть. – сказал Андрей.

– Быстро доехали. – сказал я.

– Чего-то прям очень. – сказал Владимир, а в приёмный покой вошли военврач и Андрей.

– Кто? Кого ранили? – обеспокоенно спросила военврач.

– Никого. Ребёнок нашей сотрудницы с качели упал. У него перелом свода черепа и кровоизлияние. – сказал я.

– Боже. – сказала она.

– Мне министр сказал, что вы одна из лучших нейрохирургов страны. Прошу вас, помогите мальчишке. – сказал я.

– Я не делала таких операций с войны. А это ребёнок. – сказала она.

– Пожалуйста! Я умоляю вас! Спасите моего сына! Умоляю! – кинулась к военврачу Дёмина.

– Так! Вы его мать? Успокойтесь немедленно! Как это произошло? В подробностях. – прикрикнула на Дёмину военврач.

– Качался на качеле. Соскользнул и упал, а качели его догнали и ударили по затылку. Боже, крови как много было. – снова сильно заплакала Дёмина.

– Понятно. А ну, девочка, мигом сюда его врача с медкартой. – скомандовала военврач медсестре, а та не стала спорить и убежала в реанимацию.

– Поможете? – спросил я.

– Не знаю. Нужно снимки посмотреть и записи врачей, а если понадобится, то и самого ребёнка. – сказала военврач.

– А как вы так быстро добрались? – спросил Владимир.

– Ну так приказ был немедленно привезти, а так как телепортироваться мы не можем, то ехали быстро, как могли. – сказал Андрей.

– Чуть не убились по дороге. – сказала военврач.

– Ах да. Там же менты за нами гнались. Надо пойти разобраться, пока ребята их на колбасу не пустили. – сказал Андрей и вышел.

– Звали? Уже врача нашли? – спросил вошедший в приёмный покой врач, в сопровождении медсестры и главного врача.

– Я звала. Где медкарта ребёнка? Надеюсь снимки недавно сделали? – строго спросила военврач.

– Сделали. Два часа им. Вот, пожалуйста, карта мальчика. Здесь и снимки. – сказал врач.

– А вы кто, простите? – спросил главврач.

– Я сюда не знакомиться приехала, а ребёнка спасать. А если вам это что-то скажет, я Семёнова Раиса Михайловна. – сказала военврач.

– Это который доктор медицинских наук? Знаменитый нейрохирург и военный врач? – удивлённо спросил главврач.

– Она самая. Делом займёмся, или пойдём ещё водочки за знакомство бахнем и заодно перепихнёмся, пока ребёнок умирает? – зло спросила военврач.

– Простите. – сказал главврач.

– У жены прощения проси. Так. Что у нас тут? Гематома. Трещины. Дааааа. Так. Тут линейные переломы и судя по КТ, эпидуральная гематома. Сколько он в таком состоянии? – спросила военврач.

– Со вчерашнего вечера. Подключён к ИВЛ. – ответил врач.

– Сколько?! А чего тогда не били тревогу, мать вашу? Совсем тут все без мозгов? – закричала на них военврач.

– Мы отправили запрос в министерство ещё вчера, а они отреагировали на наш запрос и позвонил сам замминистра. Сказал, что вопрос по ребёнку решается. Приказал докладывать о его состоянии. – сказал главврач.

– Идиоты. Им не запросы посылать нужно, а звонить и требовать. Они не на ваш запрос ответили, а на давление свыше. Если бы не Александр Алексеевич, то к вечеру у мальчишки был бы уже совсем другой врач, а у его матери горе. Другой бы ребёнок так бы и умер у вас здесь, без оказания помощи. – зло сказала военврач.