Мирелир, книга желаний

– Мне кажется, она побежала к дороге, – с одышкой произнес толстяк. – Если и была тут, то давно удрала.

– Всё же не мешает осмотреть это место.

– Послушайте, дался вам этот блокнот! Мы объявим воровку в розыск, она далеко не уйдёт.

– Если только не сунет в этот «блокнот» свой любопытный нос.

– И что тогда?

– Тогда мне придётся гоняться за ней по всем мирам, мой друг.

– Я ничего не понимаю. Знаю только, что мне она тоже нужна, так что если вы её поймаете, то верните мне. Конечно, требовать этого я не могу, но поверьте, нам лучше держаться вместе. Вам – этот гаджет, мне – девчонку. И заметьте, ваше вознаграждение не столь уж велико. И нет доказательств, что эта вещь принадлежит вам. Но где она прячет блокнот? В кармане?

– Вряд ли.

– Надо порыться в её рюкзаке, скорее всего, замарашка забыла прихватить свои вещички, или не захотела. Вы пойдёте со мной?

– Идите один, и принесите мне этот рюкзак, заберите и ваши вещи, а я подожду вас в машине. И осмотрите комнату, где была девочка, может, она припрятала вещи под матрацем или где-нибудь, и в душ загляните. А вот это оставите там.

– Что это? Неужели… Мистер, мы так не договаривались!

– Так надо. Да, вы правы, это не простая коробка, но ведь вы хотите, чтобы вас считали погибшим? Того, кто войдет в номер, разнесет в клочья, и от вас отстанет ваш партнер, а тех денег, что я вам дам, хватит на новую жизнь.

– Да-да, конечно. Вот ключи, а вот моя машина. Выезжайте к дороге, я подойду. Мы её догоним, я обещаю. И, если не трудно, включите мой телефон, пусть подзарядится, а то в этом номере розетка искрила, и я не рискнул ею пользоваться. Кстати, у меня там есть фото девчонки.

Шаги толстяка удалились. Лиззи посмотрела на его машину. В салоне зажегся свет, и можно было разглядеть незнакомца. Он сидел, глядя перед собой с таким видом, будто что-то обдумывал. У него были резкие черты лица, прямой нос, тонкие губы, чёрные блестящие волосы. И одет он был в чёрное. Кто он такой, и про какой блокнот он говорил? Она не брала никакой блокнот. Может, подойти и прямо спросить этого незнакомца, чего он хочет? Может, у неё этого вообще нет? Пусть успокоится и отстанет от неё. Лиззи колебалась. И тут ее пронзила мысль: а что если какой-то там блокнот – всего лишь предлог, чтобы схватить её и самому продать Томасу?

Лиззи встала на ноги. От сидения в неудобной позе у неё затекли ноги, и выпрямившись, она ощутила головокружение. Надо было глубоко вдохнуть и постоять, пока оно прекратится. Лиззи посмотрела на мотель. Ряд окон, в основном тёмных, но кое-где теплился огонёк. А вот и то окно, через которое она выбралась, оно до сих пор открыто.

Лиззи увидела, как силуэт толстяка мелькал в освещённом окне, то приближаясь к окну, то удаляясь, а потом и вовсе исчез. Скоро толстяк появился на стоянке. Он подошёл к машине и стал что-то говорить пассажиру, потрясая старым пустым рюкзаком, он выворачивал его, тряс, потом хлопал себя по карманам, даже сделал круг вокруг своей оси, разводя руки. Лиззи с трудом удерживала смех. Кажется, толстый попал, раз он боится чёрного настолько, что готов снять с себя штаны, чтоб доказать непричастность к её исчезновению.

Вдруг окно озарила яркая вспышка, раздался звон разлетевшихся осколков, окно повисло на одной петле. Было видно, как внутри бушует пламя. Раздались голоса, крики испуганных постояльцев.

Чёрный человек сделал знак толстяку, и тот быстро сел на сиденье водителя. Машина тронулась к воротам.

– Эй, вы куда? А я?

Лиззи рванула следом, но не смогла догнать автомобиль. Его задние огни она видела некоторое время, они удалялись по шоссе. Зачем она бежала за ним, она сама толком не понимала. Это мог быть шок после взрыва, и страх быть арестованной, и боязнь остаться одной. Но скоро она перешла на шаг.

Сзади бушевало пламя, мотель горел, выпуская в небо чёрные клубы дыма, одна за другой его покидали машины. Водители, воспользовавшись тем, что полиция пока не прибыла, спешили покинуть это место. Кому нужно доказывать свою непричастность к взрыву? Но полиция вот-вот появится.

Лиззи свернула с шоссе на первом же повороте. Она сделала это вовремя: мимо, сигналя сиреной, пронеслась пожарная машина, за которой следовал полицейский патруль.

Остаток ночи Лиззи провела в поле, в сарае для сена, на которое рухнула, как подкошенная.

5. Первый друг

Рассвет наступал медленно, словно небо нехотя просыпалось, недовольное пасмурной погодой. Моросил мелкий дождик, от земли поднимался туман, дорога была пуста. Лиззи совершенно не представляла, где она находится и куда следует идти. Ясно было одно: если её заметят на шоссе, она рискует потерять свободу в очередной раз. Никто не поверит в существование тёти по ту сторону границы, её отправят обратно. И хорошо, если отдадут не Патерсон, а в другую семью, пьяница её бы со света сжила, однозначно.

Дождь усилился, грозя перейти в ливень. Вдали показалась автозаправка с магазинчиком, и Лиззи побежала. Рюкзачок стучал по спине, промокшие кроссовки хлюпали, с бейсболки текли струйки воды. Когда она вошла в магазинчик, над дверью прозвенел сигнал, и продавец повернулся от полки с товарами. Но тут с полки посыпались какие-то пачки, и он снова отвернулся.

– Чего тебе, пацан? –спросил он, укладывая товар.

– Я… мне нужно чипсы и шоколадный батончик.

– Чипсы возьми сам, они у кассы, батончик сейчас принесу.

Подойдя к кассе, Лиззи вздрогнула. Напротив на стене была листовка с её фотографией, той самой, сделанной толстяком, когда он выходил купить ей одежду. На ней Лиззи стояла, жмурясь от солнца, видок был ещё тот: драные джинсы, их разорвала собака на ферме, куда она забрела в поисках места для ночлега. Немытые волосы, висящие вдоль лица, тоже не украшали. Интересно, продавец признает в «пацане» бродяжку, когда приблизится? Хорошо, что волосы спрятаны под бейсболкой.

Продавец уже стоял рядом. Улыбался, глядя на неё. Лиззи старалась казаться спокойной. Продавец присвистнул, переводя взгляд с фотографии на Лиззи. Это был совсем молодой парень, с веснушчатым лицом простачка из деревни.

– Так это тебя разыскивают?

– Да. Хочешь заработать, давай, звони копам! Это не я взорвала тот проклятый мотель!

– Не надо так кричать, всех окрестных котов разбудишь. Да, про тебя было сообщение по радио: девочка, на вид пятнадцать лет, замечена в воровстве и подозревается в поджоге и убийстве, может быть опасна. Только этот листок не копы принесли, а один мужчина. Он, кажется, даже купил у хозяина что-то, чтобы тот повесил этот портрет, всего на один день, говорит. А знаешь, тебя не узнать, мало похожа на фото.

– Но ты-то признал?

– У нас в деревне все девчонки на Хэллоуин и не так меняются, меня не проведёшь. Я один раз…

– Слушай, мне надо уходить, и ты не мог бы подождать часок, прежде чем сдавать меня этому чёрному?

– Да не собираюсь я тебя сдавать, а насчет чёрного – не знаю, что ты имеешь в виду, но на нём был серый такой пиджак, а волосы да, действительно очень тёмные, и голос такой неприятный, у меня даже мороз по коже пробежал. А вон он, идёт сюда. Да не пугайся ты так, ныряй в подсобку, да побыстрей!

Снова прозвенел сигнал от входной двери. Паренёк повернулся к посетителю от полки, с которой опять посыпались коробочки и пакетики.

– Добрый день.

Лиззи смотрела в щёлку неплотно прикрытой двери, и видела руку в сером рукаве, которая указала на листовку, и услышала голос:

– Не появлялась?

– О чём вы? А-ааа, эта девчонка. Была час назад, взяла чипсы и шоколадку, потом села к какому-то типу в машину и укатила.

– Проклятие! Почему вы мне не сообщили?

– Я только заступил и ничего не знал. А что, надо было? А как сообщить, когда у человека нет мобильного телефона? У всех есть, а у меня нету. Украли на прошлой неделе, вот как. А мне его папаша на последние гроши купил, говорит: на тебе, сынок, пригодится на работе. А у него батарея была, вы не поверите…

Тирада закончилась на нисходящей ноте, уже вослед посетителю. Раздался грустный звон колокольчика, хлопнула дверь. С полки свалился очередной пакетик с сухариками.

– Уф!– выдохнул юный продавец, когда Лиззи вышла из подсобки.

– Ты что, сдрейфил? Ну да, это тебе не тыква с глазами на Хэллоуин.

– Да чувак этот странный какой-то. У меня на него нервная аллергия. Еще минута, и я бы тебя ему выдал, так он на меня посмотрел, я еще подумал, какая мне выгода тебя прятать, но я его уболтал, потому что…

– Сдается мне, ты и меня сейчас уболтаешь. Спасибо, что всё-таки не выдал, иначе был бы замешан в похищении. Вот тебе и выгода.

Лиззи развернула шоколадку, отломила половину и протянула парню. Тот взял, они шутливо чокнулись половинками, прежде чем расправиться с ними.

– Я Лиззи.

– Я Андре.

За окном по-прежнему лил дождь. Лиззи, зевнув, спросила

– Твой хозяин скоро тут будет?

– Нет, сегодня он поехал закупаться, будет только к вечеру. Можешь перекантоваться тут, в подсобке есть диванчик, дождик кончится, я дам знать.

– Спасибо, Андре. И сними эту картинку, пожалуйста. А я посплю немного.

Но уснуть Лиззи так и не смогла. Пружины старого диванчика впивались в тело, диванная подушка пахла мышами, ко всему прочему в магазин повалили покупатели, и звон дверного колокольчика каждый раз пугал, не давая сомкнуть глаз.

Что же всё-таки было нужно незнакомцу в чёрном? Или в сером? Откуда у него… Господи, да это же пиджак Толстяка!

В ушах девочки зазвучала похоронная музыка. Бедняги уже нет на этом свете, иначе его пиджак не достался бы незнакомцу. Вот почему её могут разыскивать не только за поджог, но и за другое. Может, Толстяк подсунул ей что-то в рюкзак? Однажды Берта подложила Лиззи дохлого мыша, которого держали в маленьком виварии. Это был всеобщий любимец, она звала его Людвиг, и он был пёстрый – живой образец городской мутации, как сказал преподаватель биологии. Серый с белым, такими бывают котята, но никак не мышата. И перепутать его с другими мышками было нельзя. А потом он вывалился из рюкзака Лиззи. Дохлый, твёрдый как камень. И её обвинили в краже и убийстве, и был бойкот, с ней никто с тех пор нормально не общался, кроме Щуплого Патрика, которого тоже разок подставили, но Патрик был слишком труслив. Если бы Говард… но на Говарда была очередь… И он смеялся над ней вместе с остальными!

Лиззи, тряхнув головой, отогнала ненужные мысли.

Она решила произвести досмотр своего немногочисленного имущества. Может, найдёт причину преследования странного незнакомца?

Вот они, ее сокровища Тома Сойера: совместная фотография отца и мамы, таблетки, адрес тети Энн на мятой бумажке, надо будет все-таки выучить его наизусть, мало ли что может случиться. Ещё этот странный предмет, похожий на книжку или планшет, но его невозможно открыть. А кроме этого – ничего! Ничего, привлекательного для преследователя. Нет тут сокровищ!

Стоп. Отец говорил о сокровище, и видимо, хотел отдать его своей жене, но Билли не взял. И ещё. В ночь её кошмара кто-то лез в окно, или это было воздействие таблетки, данной мачехой? И это чудовище шептало какое-то странное слово: Мирелир!

Как же открыть эту штуку?

Лиззи погладила книжку по твердому переплёту и прошептала:

– Пожалуйста, откройся, Мирелир!

Если вы чего-то добиваетесь, то удача вам рано или поздно явит свою благосклонность.

Книга открылась, но книга ли это? Текста не было. Ладно, будем считать ее блокнотом. На первой странице есть какое-то сообщение.

Мирелир

Добро пожаловать в мир вашей мечты

Любой каприз за ваши жизни

Напишите ваши желания

Лиззи долго не думала, она огрызком карандаша написала два слова. Эти слова были: дом, школа. Тут она поняла, что дала маху, и следует добавить другие вещи. Но карандаш сломался, и последний кусочек грифеля упал на пол. Девочка пожала плечами и захлопнула книгу.

6. Лесная фея

Было раннее утро, и Лиззи снова шла по дороге. Проезжавшая мимо машина замедлила ход, остановилась, водитель дал задний ход.

– Подвезти?

Один взгляд сказал Лиззи многое: очередной жирдяй, по имени «Я тебе гамбургер куплю». Наверняка прочитал объявление, которое Ворон расклеил везде где можно, прибавив обещание награды.

Она, не отвечая, повернула к лесу. Водитель нажал на клаксон, подумав, что девчонка не слышала. Но она, вместо того, чтобы повернуться, бросилась бежать.

Лиззи бежала изо всех сил, но она начинала понимать, что далеко не убежит: машина ехала не слишком быстро, но расстояние между ею и жирным водителем с улыбочкой на лице, наверняка с потными руками и вонючими ногами, как у Мистера Доброта, неуклонно сокращалось.

Он знал, что нагонит девчонку, которая сбежала от приемных родителей, замечена в воровстве и подожгла мотель – об этом он прочитал на городском сайте. Это была она, опасная бродяжка. Тем лучше! Награда за ее поимку невелика, но ему нужно другое. У него в подвале есть хорошее помещение для пленницы.

Мужчина нажал на газ, решив не искушать судьбу медлительностью. Но тут, к его вящей досаде, девчонка прыгнула с дороги в кусты, перемахнув с неожиданной прытью глубокий кювет, и исчезла за зарослями ив. По всей видимости, побежала в лес. Гнаться за ней не имело смысла и, смачно плюнув в окно, любитель одиноких и беззащитных поехал дальше.

Лиззи, отдышавшись, огляделась. Она была в лесу, солнце светило сквозь листву деревьев, щебетали птицы. Что ей тут делать? Нет чистой воды, не говоря о бутилированной, нет закусочных. Но на дороге её поджидают всяческие неприятности. Этот очередной любитель награды наверняка сообщит о беглянке, хотя бы не черному человеку, а полиции, и её начнут искать в лесу с волонтёрами. Цепочкой они начнут прочёсывать лес, или, что ещё хуже – собака возьмёт след. К счастью, надвигается дождь – смешно, но к счастью, потому что тогда никакая собака след не возьмёт. Зато она сама вымокнет до нитки, но ей не привыкать. Так рассуждая, Лиззи незаметно для себя прошла довольно большое расстояние, и вышла к заброшенной деревушке. Не иначе, как небеса сжалились надо мной, решила девочка, увидев домики, один из которых стоял нараспашку. Это было лучше, чем ночевать в лесу… но не в доме, где дверь висела на одной ржавой петле! Она пошла дальше, высматривая дом получше. Завернув за угол подходящего по всем меркам дома, она вскрикнула от неожиданности, натолкнувшись на странного вида женщину. Та тоже явно не была готова к встрече, и отскочила.

– Простите, я не хотела вас напугать! – сказала Лиззи, вспомнив уроки вежливости.

– Меня напугать? Меня? Все самое страшное я уже пережила за свой долгий век. Норну не просто напугать, поверь мне.

– Мой век не так долог, но я тоже всех потеряла: Маму, отца, тетю, друга, даже почти любимого. Потеряла дом, теперь спасаюсь от преследования противного типа. Если меня поймают, я больше не выдержу. Сойду с ума, вот так. Простите, что загружаю вас своими проблемами. Я уже ухожу. Надеюсь, вы меня не заложите?

Лиззи повернулась, готовая быстренько смыться от странной женщины, одетой в старинное платье, переливающееся на свету, с распущенными длинными волосами. Откуда в лесу такое чудо? Может, тут снимают фильм про фею?

Лиззи повернулась. Она решила подыграть.

– Вы фея? О, примите мои почтения, уважаемая волшебница.

И присела, приподняв полы длинного воображаемого платья.

Дама уже была в серебристом, а не золотого оттенка платье, и волосы уже были красиво уложены. Как успевают эти киношники переодеваться? Известно, что быстрее всего это делают манекенщицы. Лиззи ни на миг не допускала, что встретила волшебное существо.

Норна посмотрела на нее внимательно.

– Дитя, ты не ошиблась. Не торопись убегать, я хочу сделать тебе предсказание.

– Правда?

– Конечно. Ты обретешь и дом, и мать. У тебя будет подруга. Ты вырастешь и станешь матерью сама, и твои дети будут слушать историю о том, как норна предсказала тебе судьбу. Только не верь ему, никогда не верь ему!

– Кому не верить?

Но вместо ответа норна начала бормотать что-то мало разборчивое, а потом быстро заскользила в лес и исчезла в сумраке. Лиззи поняла: это сумасшедшая. Ну что ж, убежала, тем лучше.

Она выбрала дом, который ей понравился тем, что дверь была цела, стёкла тоже. Она вошла. Половицы недовольно скрипели под ногами, когда она ходила по комнатам, оставляя следы на пыльном полу. Лиззи твердо решила жить тут. Но стоило запастись продуктами, или для начала хотя бы поискать воду. Можно в городе, зоне отдыха, налить воды в какую-нибудь пустую бутылку. И прикупить булочек.

Спустя полчаса Лиззи снова была на дороге. И тут ей, наконец, повезло. Остановилась машина и приветливая темнокожая женщина с мальчиком лет пяти спросила, куда ее подвезти.

– Тебе, наверное, в город нужно? А что, школьный автобус сломался? Бедняжка, ты опаздываешь! Но Молли никогда не бросит человека в беде. Садись поскорей, а то мы тоже опаздываем, представление в цирке вот-вот начнётся.

Молли высадила Лиззи недалеко от школы, посоветовав идти прямо туда и ничего не бояться. На прощанье она так лукаво подмигнула, что Лиззи поняла: эта женщина если не всё знает про неё, то о многом догадывается, и она не выдаст. Школа, ну что ж! Хотя бы отдохнуть можно.

С толпой шумных школьников она прошла в здание. Нашла административный корпус и комнату регистрации. В это время там никого не было, и Лиззи, воспользовавшись служебным компьютером, внесла себя в список учащихся, немного изменив имя – на Элизабет Кантри. Услышав, что кто-то входит, она метнулась прочь от стола, но задела рукой об угол. От боли из глаз брызнули слёзы.

– Что ты тут делаешь? Почему плачешь? Ты у нас кто? –спросил женский голос. Лиззи ответила, вытирая глаза:

– Я Ли… Элизабет Кантри.

– Покажи-ка свой билет. А, так ты новенькая? Не стоит плакать, у нас хорошая школа. Сейчас беги в столовую, а я сделаю тебе школьную регистрацию полностью. Получишь учебные материалы и всё остальное.

Лиззи надеялась провести тут какое-то время, но на следующее утро снова была тут. Ей дали учебники и расписание занятий, но почему-то никто не спросил её ни о родителях, ни о том, где она живёт, будто её приняли за кого-то другого, имевшего полное право получать не только образование, но и бесплатные завтраки. Лиззи старалась сделаться как можно незаметнее, но постепенно её страхи уходили. Она опасалась только наступления холодов, ведь у неё не было тёплой одежды, и рано или поздно все заметят, что она одета не по погоде, и расспросов не избежать. О том, куда придётся податься, она старалась не думать. Мирелир больше не выполнял желаний. Этот странного вида планшет кажется, нуждался в подзарядке. Однажды Лиззи стояла у окна в школьной галерее и смотрела на спортивную площадку. В руке она держала Мирелир. Только что она вырвала страницу со своим дурацким желанием, это был импульс, но она выместила в этом поступке всю досаду от случившегося с ней. Она хотела написать новое желание, но не успела этого сделать. К ней подошёл преподаватель биологии и сообщил, что ее ждут у директора школы. Сердце Лиззи сжалось от страха. Приглашение не означало ничего хорошего. Они её разоблачат и выдадут полиции. А стоило ли бояться? Очередное удочерение, только и всего. Лучше, чем зимовать в лесной избушке. Ах, если бы не зима! Понурив голову, она последовала за учителем. Но её слабая надежда не сбылась: директор начала разговор с того, что посоветовала заниматься спортом и не опаздывать на первый урок. Последнее случалось довольно часто.

– Обещаешь? –спросила госпожа Виллер.

– Я постараюсь.

Лиззи не хотела обещать то, что могла не выполнить. Директор поняла это.

– Я надеюсь, что твоя родственница присмотрит за тобой.

– Моя кто?

– Вижу, ты пока не готова встретиться с ней после разлуки. Но она нашла тебя, и вы сейчас обнимите друг друга.

– Она что, здесь?

Лиззи не могла поверить, что Катрин Зиндал или даже Целеста Петерсон разыскала её. Зачем?

В дверь постучали.

Госпожа Виллер посмотрела на побледневшую девочку. Почему она так боится?

– Входите! – сказала она.

Дверь открылась. В кабинет вошла женщина. Лиззи узнала эти глаза, она увидела их прежде всего остального. Потом уже: гладкие волосы, две морщинки на лбу, добрую улыбку. Это была тетя Энн.

Они ехали в машине. Тетя на удивление лихо водила.

– Тетя Энн, ты ведь расскажешь мне, где ты пропадала, и почему оставила меня отцу, а не взяла с собой?

– Меня вынудили исчезнуть обстоятельства. Но, чтобы ты больше не заблуждалась, я скажу: я не твоя тетя. Но ты можешь называть меня так.

– Не могу. У вас же есть какое-то свое имя?

– Даниэла.

– А почему вы назвались моей тетей Энн, когда появились у нас дома?

– Таково было условие, при котором твой отец заключил контракт с Агентством.

– Что это за Агентство?

– О, у него очень красивое название: «Агентство исполнения желаний».

– Тетя Энн, то есть Даниэла… пожалуйста, я уже не маленькая, чтобы тешить меня сказками. Говорите прямо, прошу вас. Я слишком много пережила, чтобы верить всему, чем меня пытаются сбить с толку.

– Хорошо. Тогда слушай. Катрин Зиндал разбила вашу семью в мелкие дребезги. Твоя мама после этого погибла. Твой отец перенес инсульт. Потом поправился, а поправившись, обратился к нам. Я пришла, чтобы помочь ему, и мне это удалось. Но потом твой отец повел себя некрасиво. Во-первых, он перестал оплачивать наши услуги, потом отказался вернуть… скажем, инструмент для исполнения… черт, не знаю, как сформулировать это, чтобы у подростка не поехала крыша…

– Теперь я понимаю, куда девалась мамина страховка! Ушла вам.

– Но и мы дали вам немало, вспомни. Мы не учли только один фактор: жену твоего отца. Это она манипулировала им, и пресекла наше сотрудничество.

– А зачем вы тогда меня нашли?

–Нам нужна одна вещь. Та книга, на обложке которой стоит странное такое название: Мирелир. Это артефакт, и он не принадлежит тебе, так что его придётся вернуть в Агентство. Где он? Учти, если не отдашь, то загремишь в клинику. Ты хочешь этого? Таблеток от голосов по ночам не хочешь?

Стоило кому-нибудь намекнуть на клинику лечения неврозов, с Лиззи можно было договориться о чем угодно. Она поспешно открыла свой рюкзак и стала лихорадочно в нём рыться. Все было на месте. Все, кроме книги. Как сказать этой странной женщине, что ее нет? Она просто не поверит!

– Ой, простите, я, кажется, потеряла его.

– Ничего, мы найдем, стоит только погрузить тебя в гипноз, и ты вспомнишь, куда спрятала или кому отдала то, что тебе не принадлежит. У нас есть хороший гипнолог.

Машина свернула в неприметную улочку и остановилась перед дверью в большом задании. Здесь было темновато, стены соседних домов не давали солнцу приникать сюда. Все было серым: дорога без тротуара, высокий пандус для грузовых машин, стены.

– Где мы?

– У Торгового центра. Только с изнанки, с тыла. Я работаю тут.

Через служебную дверь они вошли в Центр, вышли в зал, поднялись по эскалатору на второй этаж. Даниэла дернула за руку Лиззи, когда та остановилась перед рекламным табло.

– Не ищи наше Агентство на табло, его названия тут нет. Я схожу, отчитаюсь, а ты в кафе поешь мороженое, договорились?

– Я боюсь одного человека. Даниэла, не оставляй меня одну, прошу тебя! Он такой черноволосый, нос прямой, и он, кажется, убил водителя, который меня подвозил. И поджег мотель. А меня объявили в розыск, как будто это я сделала.

– Мы потом разберёмся, что к чему. А пока идём, тебе нечего бояться.

Даниэла отвела Лиззи в кафе.

– Закажи что хочешь, вот банковская карточка, можешь не экономить.

Даниэла направилась ку3да-то вглубь торгового зала Она набрала код замка, дверь открылась. Войдя, женщина замерла на месте. Обведя взглядом помещение, она замерла и сделал шаг назад.

– Мы вас ждали, – сказал, поднимаясь со стула у окна, подтянутый молодой человек.

Даниэла увидела: офис явно обыскивали. Но не это заставило ее вскрикнуть: на полу она увидела лужу крови, и лежащего в ней Курта, владельца Агентства.

Она попятилась, но натолкнулась спиной на второго человека. Первый сказал:

– Без глупостей, госпожа Мартинсон.

– Что вам нужно?

– Нам нужен список артефактов.

– Не знаю, что вы имеете в виду.

– Гарро, поройся в столе мадам. Нет ли там списка?

Тот, что стоял за спиной Даниэлы, прошел вперед, и стал исследовать ящики ее письменного стола.

– Есть, шеф. Обожаю глупых дамочек.

Он поднял вверх листок бумаги.

– Давай сюда. Посмотрим, что в нем. Итак: флейта или инструмент, похожий на флейту. Средство управления людьми и животными. Интересно. Следующее: кольцо норны. Что за хрень непонятная? Средство для возвращения в прошлое. Интересно. Далее: зеркало, или предмет, похожий на старинное зеркало. Средство наблюдения. Очень хорошо. Палочка, или предмет, похожий на палочку. Средство левитации, также активатор артефактов. Запишем: волшебная палочка Мерлина.