Дом пересталых – II

– Шампанского налить на всякий случай?

– А смысл? Где я, а где шампанское? На самом деле, мне бы хотелось чего-то необычного в своей сексуальной жизни, каких-то смелых экспериментов, например, попробовать вдвоём…

– Ты хотела сказать «втроём»?..

– Нет…

– А ты веришь в то, что сны имеют привычку сбываться?

– Да…

– Тогда раздевайся…

– Стоп! А где ещё трое?

– Нет, всё-таки доминировать в семье должен тот, кто потом сможет всё это разминировать.

– Сейчас бы взять и расцеловать меня, да?

– Кстати, ты не никогда не думала о том, чтобы заснять себя в каком-нибудь эротическом хоум-видео?

– Пробовала. Ржали целых полчаса. В итоге ни у кого ничего не получилось.

– Ну, да… Смех убивает эротику. Если нас пробивает на ржач, то этим всё, обычно, и заканчивается.

– Однажды мой знакомый, гуляя в парке с маленьким сыном, стал свидетелем интимной сцены. «Папа, а что дядя с тётей делают?» – «Сынок, им надо!» Прозвучало, как слово «лопата», после которого всем положено хвататься за животики.

– Мы тоже с сыном как-то на прогулке стали свидетелями интимной сцены. Но так как дело было в зоопарке, то и в главных ролях у нас выступали верблюды. Кроме нас, свидетелями этого кэмел-трофи стала ещё одна троица: бабушка, мама и её пятилетняя дочурка. Яжежмать, убедившись, что её родительница уже успела надёжно изолировать ребёнка, достала телефон, включила камеру и начала сосредоточенно снимать увлечённую процессом пару двугорбых, стараясь при этом изо всех сил зайти в анфас. Корабли пустыни же, видимо, решив подыграть горе-оператору, как могли старались позировать. «Ириш, ты чего там делаешь-то?» – в конце концов не выдержала уставшая сдерживать внучку бабушка. «Ма-ам, подожди! Меня мой уже достал! Давай повесим зеркало напротив кровати, да давай повесим зеркало! Очень уж ему хочется увидеть, какое у меня в этот момент выражение лица! Вот! Покажу! Нехай угомонится!» Плакали тогда, как говорится, все…

– Ну, надо же людям как-то выпускать пар! А какой клапан на его пути окажется первым – смех или секс – дело случая…

– Ну да… Смех и секс продлевают жизнь. Подайте, люди добрые, кому чего не жалко… Но какое это всё-таки счастье – не помнить и половины из того, что говоришь!

– Ладно, уговорил, собираю себя воедино и выезжаю к тебе. Чайку приготовишь?

– Ты в своём уме? Где я тебе чайку сейчас возьму? Кажется, в холодильнике курица была. Сейчас пожарю. Устроит?

– Ну вот скажи мне, как с таким мужчиной шутки про «заскочу по пути аптеку, к чаю чего-нибудь куплю» шутить, а?

– Ну, не знаю… Про «жарить курицу» тоже вполне себе смешно, а главное – актуально…

– А как же жена?

– Жена? А что жена? Жена нужна. Хотя бы для того, чтобы мужчина мог чувствовать себя счастливым, когда её нет дома…

– Так ты – кирёмаке?

– Киряю, бывает. Но не до такой-то уж степени.

– Кирёмаке, в переводе с японского, это человек, слишком одарённый или красивый для того, чтобы быть счастливым.

– Ну, отлично! Наконец-то всё встало на свои места! Это раньше я подозревал в себе самовлюблённого, с завышенной самооценкой чудака на букву «М», а теперь нет, всё норм, я – кирёмаке… Кстати, не подскажешь, почему если любой красивой девушке или даже замужней женщине задумчиво сказать: «Да… Проститутка бы из тебя не получилась…», в большинстве случаев она обязательно в ответ возмутится: «Это ещё почему?!»

– Типа, не обидно, что послали, досадно, что пойти не в чем?.. Не. Я столько не выпью. Брезгливость продержится дольше, чем сознание. Ладно, до встречи…

На этом диалог оборвался. Я вышел из чата, выключил ноутбук, споро переместил куриные окорочка из морозильника в микроволновку. Оттаивать. Спустя минут десять посолил-поперчил, отжал пару зубчиков чеснока, оставил мариноваться и поспешил готовиться к встрече. В ванную. Самоизоляция, она такая самоизоляция, свой отпечаток накладывала. Если в её начале я шутил про то, что всё новое – это хорошо побритое старое, то, вновь и вновь бормоча эту мантру зеркалу над умывальником, оказалось, что предвидел.

Ещё через полчаса раздался звонок в дверь. На пороге стояла… жена.

– Ну что? Привет тебе, кирёмаке? Смотрю, ты уже приготовился курицу жарить? Ну, и как ты думаешь мы с тобой дальше жить будем, отчаюга?..

За окном уступал место респираторному июню масочный май две тысячи двадцатого…

Слово Тори Грасс

Лето в этом году наступило так внезапно, что я даже ноги не успела побрить, не то, что похудеть. За двумя мужиками погонишься – рот порвёшь. А что я? Я хочу мужика такого, чтобы порезала пальчик, а он, такой, меня поцеловал, пожалел, ну и в постель затащил потом. Потому что у меня давно уже такой возраст, что те, кто поёт песни под гитару, пишет стихи и приглашает в театр, в продолжение логично топчут френдзону. Потому что на вопрос: «Ты меня любишь?» нужно отвечать не «Да…», а «Безумно!». Потому что ненасытность в постели – это не про секс, а про завтрак. Потому что распущенная интеллигентная женщина гораздо приятнее, чем просто интеллигентная, и интереснее, чем просто распущенная. В общем, портниха без юбки со всех сторон куда привлекательнее сапожника без сапог.

Так вот, о чём это я? А, о лете! Тем первым по-летнему жарким утром я успела трахнуться целых три раза – бедром об угол стола, коленкой о сидушку стула и мизинцем правой ноги о резную корявую ножку шифоньера. Последнее было наиболее ярким и запоминающимся, ибо от трения ножки о ножку искры посыпались из глаз. Но так как даже отложенного оргазма это мне не принесло, возникла потребность, что-то изменить. В себе или в окружающем меня мире. С трудом поборов сформировавшуюся за долгие годы привычку в любой непонятной ситуации немедленно браться за генеральную уборку, я села перед четвёртой уже кружкой кофе и тупо уставилась на телефон. А вдруг? Ведь зачем-то люди старались, трудились, изобретали его.

От телефона я обычно шарахаюсь и тайно мечтаю утопить его в унитазе со всеми, к лешему, контактами… Ну, может, кроме одного и ещё двух-трёх, но тем утром было впервые по-летнему жарко, и это оставляло шанс из разряда «Плохо быть Юлей. Того и гляди кто-нибудь перепутает буквы на клавиатуре и назовёт тебя Блёй». Этой обознатушки я тайком и ждала. И перепрятушка случилась.

«Тырлынь-урлынь…», – спустя полчаса ожидания подало признаки жизни чудо инженерной мысли. «Курлынь-мурлынь», в смысле, «Да, алло» – с облегчением откликнулась я на его призыв. От себя, конечно, не уйдёшь, но попытки, не смотря на вопреки приобретённый жизненный опыт продолжаются.

– Привет, чем занимаешься?

– Рыбу заливную делаю.

– Ого, а ты умеешь?

– А то! Кусочек форели, глоток кофе…

– Со мной тоже не стоит пытаться разговаривать, пока я не выпью чашку кофе. Кофе я, кстати, не пью.

– Извини, что ты сказал?

– Пойдём мороженого, говорю, купим.

– У меня нет денег.

– Я угощаю.

– Тогда мне коньяк.

– Кстати, о коньяке. Представляешь, Иван неожиданно взял и бросил пить!

– Надеюсь, это просто цитата из книги «Как непринуждённо сообщить о смерти друга»? У меня сегодня же день рождения!

– О, поздравляю! И сколько тебе, если не секрет?

– Да какой там секрет! Двести граммов и лимончик!

– Ну, тогда по столько, ещё по полстолька, и достаточно. Завтра рано вставать.

– А смысл рано вставать? Завтра же выходной…

– Водички попить.

– Так стремительно на завтрак меня давно никто не приглашал! Думаю, двумя мороженками «КВ» мы вполне обойдёмся.

Наверное, мне нужно представиться. Знакомые зовут меня Тори Грасс. Ну, как зовут… Обычно я прихожу сама. Подозреваю, что подавляющему их большинству я кажусь фейерверком, эдаким ходячим праздником – искрящимся, шумным и беззаботным. «Вот у кого всё хорошо, – услышала я как-то за спиной, – Всё время рот до ушей!» А иногда что-то похожее мне говорят даже в лицо. Что ж. Людям вообще свойственно путать причину со следствием: не «улыбаюсь оттого, что всё хорошо», а, наоборот, всё хорошо оттого, что улыбаюсь.

Ну, как «всё хорошо» … Относительно того, что могло бы быть, ходи я с уксусной физиономией. Улыбка – это мышечная привычка, которая на уровне рефлекса убеждает окружающих в том, что с тобой не может произойти ничего плохого. Они и ведут себя с тобой соответственно, а ты, глядясь в это зеркало, начинаешь и сам верить в собственное благополучие. Как-то так.

На самом деле я устрица с плотно стиснутыми створками, и требуется меня убить, чтобы узнать, что там внутри. Да и то ни черта не поймёшь, так как совершенно непонятно, как это работало при жизни.

До сих пор мне попался всего один человек, которого не удалось одурачить. Ну, не то, чтобы я сознательно ввожу людей в заблуждение, но так уж получается. Как-то мы пили кофе в большой компании, в маленьком баре научной библиотеки. Потом все разошлись, остались только я и женщина, которая нас угощала, хозяйка бара. Она посмотрела на мою чашку и вдруг сказала:

– А ведь ни один из них понятия не имеет, что ты собой представляешь самом деле.

Сказать, что я удивилась – ничего не сказать.

– Ты о чём?!

– Они все думают: какая жизнерадостная, общительная девушка! Душа нараспашку! – продолжала она, всё так же глядя на мою чашку, словно разговаривала с ней, а не со мной.

С этого места разговор начал меня забавлять.

– А я, значит, не такая?

Моя визави помотала головой.

– Ты скрытная.

– Вот как. С чего ты это взяла?

– Никогда ничего о себе не рассказываешь.

– Погоди, а чем я тут занималась предыдущие полчаса?!

Она покачала поднятым кверху указательным пальцем.

– Ерунда.

– Иди ты! Да ведь это был настоящий словесный стриптиз!

– Не сомневаюсь, они так и подумали. Но меня на этот понт не возьмёшь. Ты умудрилась полчаса занимать их рассказами о своей личной жизни, не сообщив при этом о ней ничего хоть сколько-нибудь существенного! Я слушала и ждала: ну, вот сейчас! Сейчас я услышу пикантные подробности, или щемящие тайны, или… Но нет! Ни одного факта! Под видом фактов ты скормила им кучу остроумный замечаний.

– Да брось, – не унималась я, – с чего ты это взяла?

– Твоя чашка. – Она кивнула подбородком на чашку.

– Ну? Что с ней не так?

– Вот след от твоей помады. А вот, – она достала пудреницу и открыла зеркало, – Твои губы.

– И что? – Я пристально посмотрела на своё отражение.

– Ты выпила чашку кофе, съела пару пирожных, одновременно разговаривая, – а помада совершенно свежая!

О моём собеседнике, пожалуй, тоже следует сказать особо. И совсем не из-за его личности, загадочной настолько, что женщины ложатся с ним в постель просто из любопытства. Дело в том, что Факов без обиняков обозначил своё творчество как душевное порно, и это не было преувеличением. Как бы вы к этому ни относились, но сегодня мудрено сохранить младенческую невинность в вопросах секса и любой из нас, помимо своего желания, неизбежно знает об этом больше, чем ему хотелось бы. Аббревиатура БДСМ знакома практически каждому, независимо от того, практикует он это или нет. Но в том, в чём остальные не более чем дилетанты, Факов является экспертом. Он делится своим опытом с обезоруживающей искренностью, утверждая, что не пишет о том, чего не испытал сам. Наши отношения с ним носят форму ИФТГ. Как по мне, смахивает на ЛГБТ, по праву признанное экстремистской организацией, деятельность которой на территории нашей страны запрещена. Факов в ответ только смеется: снимается с поверхности! «Застебут», – возражаю я. «Хайп лишним не будет. Это точно!» – урезонивает меня он и переводит тему.

Во всём этом для меня есть что-то чрезмерное, некая фрейдовщина, попытка свести всю человеческую сложность к единственной предпосылке. Но, подумала я тогда, так или иначе любой из нас видит мир через призму своего опыта, и, если опыт Факова таков, это его право. Не пытаясь приуменьшить значение либидо в отношениях с миром и с собой, всё же я не считаю, что мы так жёстко им детерминированы. В пору моего увлечения психоанализом я честно пыталась ответить себе на этот вопрос и обнаружила, что есть вещи, несводимые к сексуальности при всём желании.

– Да какой из тебя мужик? Ты же даже гвоздь в стену вбить не можешь?

– По-твоему, у мачо вся стена в гвоздях?

– Что у тебя сегодня на обед?

– Рыбный плов с огурцом. Хотел сделать роллы – не задалось.

При всём том Факов не укладывается в представление о банальном эротомане. С кем шутки плохи, с тем и остальное так себе. Его карманная философия изобилует настоящими инсайтами и, если абстрагироваться от формы изложения, не менее содержательна, чем большинство философских трудов, которые мне приходится штудировать по долгу службы и мере интереса. Пожалуй, если бы философы писали свои труды в подобной манере, студенты читали бы их с большей охотой и овладевали наукой играючи – в буквальном смысле этого слова.

Порно-то оно, может быть, и порно, но я бы назвала это опытом эротического экзорцизма. Был у меня студент, весьма неглупый парень, но повёрнутый на одной идее. Единственную причину насилия и агрессии он видел в подавлении сексуальности, о чём без обиняков высказывался во всех сочинениях, в беседах с однокурсниками и даже в студенческой малотиражке. Обычное заблуждение юности, когда каждая новая концепция, которую мы для себя открываем, на какое-то время захватывает нас целиком, без остатка, кажется универсальной и единственно верной. Потом её теснят другие теории, и мы постепенно прозреваем её неполноту, иногда отказываясь от неё вовсе, но чаще оставляем какую-то часть, пригодную для применения.

Парнишке не повезло. Во-первых, некому было за ним присмотреть. Где-то у него имелась мать, но он был предоставлен сам себе, подрабатывал и содержал себя сам, из-за чего учился неровно. Кроме того, он излишне настойчиво продвигал свою идею, навлекая на себя насмешки товарищей. Как часто бывает с такими ребятами, был он одинок и друзей в колледже не имел, а поэтому насмешки вскоре обернулись настоящей травлей. Мы, как могли, пытались его защитить, но он, что называется, то и дело нарывался, и однажды, не снеся унижений, пырнул своего главного обидчика ножом в туалете. Мерзавец выжил и даже не особенно пострадал, и только благодаря этому парень получил минимальный срок. Мамаша хватилась сына где-то через год, позвонила мне с его телефона – видимо, звонила по всем номерам подряд – и была удивлена, что её сын уже полгода мотает срок. Не знаю, как сложилась его дальнейшая судьба, но такое или подобное часто происходит с теми, которые «до всего доходят своим умом». Семья не дала им ничего, на что можно было бы опереться – либо опыт семьи оказался непригодным в тех обстоятельствах, куда вырулила их кривая. Тогда им ничего не остаётся, как строить свои замки на песке или вовсе в воздухе, а эти сооружения редко бывают пригодными для обитания.

Когда я беседую с Факовым, то нет-нет да и вспомню этого бедолагу. Оба проповедуют и практикуют то, что я для себя определила как эротический экзорцизм, или же сексорцизм, словами Факова. Изгнание бесов посредством сексуального акта. Или актирование бесов посредством секса. Не суть. И если вы думаете, что, имея дело с Иваном, главное – не быть подопытным кроликом, я возражу, что под неопытным кроликом всё ещё хуже. Это, конечно, имеет под собой почву, но, как и любая концепция, охватывает только одну грань нашего бытия – хотя и немаловажную.

– Погоди, мне кажется или ты забыл надеть презерватив?

– Не переживай, я и сам своего рода гондон.

У каждого из нас свои резоны, и, видимо, они таковы, что с этой дороги не свернуть, пока не пройдёшь её до конца… В любом случае, из всех существующих в мире путеводителей Факов рекомендует исключительно принадлежащий перу Данте, и знаете, с учетом того, что разница между «ах!» и «ох!» составляет всего каких-то десять сантиметров, по-своему он прав. «Возлюби ближнего своего, – проповедовал он мне. – Стоит только возлюбить дальнего, как все деньги на дорогу уйдут». Хорошие сказки заканчиваются хорошо, но плохие – честно.

Жизнь так устроена, что даже джинсы приходится шить самой. Во-первых, на готовых разница между объёмом талии и бёдер совершенно неприемлема. Каждый раз терзаюсь сомнениями: это у меня талия слишком тонкая или попа слишком толстая? Хотя что я на неё грешу: она единственная, кто постоянно твердит мне: «Думай головой».

Мир вообще чудовищно не эргономичен. Зачем, спрашивается, строить дома вдоль дороги? Или это дороги прокладывают вдоль домов? Чтобы не лишать нас выбора – свихнуться от шума или страдать от духоты, задраив все щели?

Я купила кондиционер. От решения купить кондиционер до его приобретения прошло всего три года, что подтверждает известную поговорку. Ждала, пока появятся деньги, чтобы внести всю сумму сразу, так как не люблю одалживаться. Парадоксальным образом больше у меня становилось только работы, доходы застыли на мёртвой точке. А так как фактически я жила на производстве, есть подозрение, что с меня вычитали за койко-место. Из этого факта принудительно следует только один вывод: если нужны деньги, то искать следует именно деньги, а не работу, так как эти две вещи непосредственно между собой не связаны.

Понятия не имею, как о моих намерениях стало известно коту, но в то же эпохальное утро он разбил последний уцелевший вентилятор. Разумеется. Откуда коту знать, что покупку доставят только в понедельник, а установят и вовсе неизвестно когда, так как сплиты расхватывают, как горячие пирожки: климат год от года всё жарче, у дядьки на даче зацвело дерево киви, выращенное в порядке эксперимента из косточки. Правда, говорят, что киви – лиана, но то, что я видело, было похоже на дерево, а лианы у нас не растут.

В общем, надо было учиться на установщика климатической техники, сейчас бы каталась как сыр в масле и клиентов выбирала по кастингу в социальных сетях. А осенью, когда закончится высокий сезон, отслюнявила бы пару пачек и отчалила к тёплым морям, где высокий сезон тоже, слава Богу, закончился и вся фестивальная публика схлынула, освободив место мизантропам вроде меня. Мои овцы, которых я считаю перед сном, уже постепенно начали стареть и умирать, а сна, сцуко, так и нет! Если женщина чего-то хочет, спорить с ней бесполезно. Папа, может, и главный, но кто в доме папа, решает мама, а каждый уважающий себя мужчина обязан уметь расправить трусы через карманы брюк.

Меня частенько спрашивают, как мне удаётся постоянно находиться в поиске. «Очень просто, – отвечаю им я. – Я постоянно, то в Яндексе, то в Гугле». И пускай вокруг меня весь мир воплем кричит о каком-то вирусе. Поверьте, рядом с ущербом, наносимым этому миру идиотами, вирус даже не стоял! Представьте, каким бы было наше общество, если бы вся прогрессивная общественность сражалась бы не за права, но за обязанности. Не нужно лайкировать действительность, на самом деле нас всё достало настолько, что даже уже не бесит. Все мы злые, и настроение у нас обычно тоже так себе.

– Мне кажется, ты мне сегодня приснился…

– Ничего, это отстирывается.

– Да ты на меня молиться должен!

– Я и молюсь.

– Да, но не «Господи, дай этой твари мозгов», а как-нибудь по-другому…

Сейчас мне было бы самое время возмутиться, за кого меня здесь принимают, если бы я регулярно не сталкивалась с теми, за кого меня принимают. В мире, где тысячи и тысячи женщин ежедневно подвергаются домашнему бессилию со стороны своих мужей (про сексуальное бессилие я вообще молчу), я грамоте не обучена. Мне Боженька грудь дал. Ведь, как оказывается, для счастливых отношений недостаточно найти психически здорового нормального мужика без детских травм и нужды в психотерапевте. Нужно ещё и самой быть такой. Со всеми свободными мужиками а-ля за сорок хоть что-то, хоть где-то, да не так. Иначе почему с таким богатством и до сих пор на свободе, а я перманентно пребываю в шоке, ибо, если честно, то никак не ожидала такого поворота. В общем, ищу любимого, «ин тим» не предлагать, на групповуху я не согласна. Я – игрок в этом плане не командный.

В этом нагромождении причин и следствий, поступков и их мотивов – явных и скрытых, своих и чужих – которыми мы подкармливаем тараканов (своих и чужих) иногда вдруг хочется простоты. Объяснимости без длинного регресса причин, а из внезапного «а вот!».

Я выбрала самую дальнюю от работы остановку – трамвайную: это, кажется, называется «пройтись по воздуху», и это единственный флэшмоб, который по силам после целого дня на каблуках. Только не надо спрашивать, почему я делаю это на каблуках! Теперь у меня не то настроение.

Словом, шла на трамвайную остановку, мечтая, если повезёт, дождаться трамвая сидя. Не повезло!

На остановке, заняв своей толстенькой расхристанной персоной всю скамейку, спал очень пьяный мужчина. Нет, сначала я увидела сворачивающую к вокзалу «десятку», а потом уже, приготовившись к продолжительному ожиданию, его.

Это была сцена из «Королей и капусты», разыгранная на местном материале: Блайт Вельзевул покоился на своём ложе, сладко подложив руку под всклокоченную голову и издавая могучий храп, а вокруг, на почтительном расстоянии (но с непочтительными физиономиями) стояли аборигены, всем своим видом выражая философское недоумение.

Я уже минут десять переминалась с каблука на каблук, мечтая о мягком сиденье трамвая, когда спящий сладко потянулся, попытался перевернуться на другой бок и, так как скамейка была узкая, упал на землю. На четвереньки. Встряхнул головой, как это делают собаки и открыл глаза.

– О, гля! Упал, – констатировал он и оглядел близстоящие ноги. Остановился на моих и попытался обозреть всю персону целиком. Но так как из его положения это было неудобно, он тяжело поднялся, отряхнул штаны и плюхнулся на скамейку.

Некоторое время мужчина изучал меня мутным взглядом, пока я изо всех сил пыталась сохранить лицо и не рассмеяться. Наконец глубоко вздохнул и произнёс:

– Мадам! Не угодно ли потрахаться?

– Нет, – ответила я, давясь собственным смехом.

– Хм… А можно узнать, почему?

Я пожала плечами (не вдаваться же, в самом деле, в объяснения!) и ответила:

– А не хочу.

– Жаль, – смиренно ответил он спустя паузу. Немного посопел, почесал бороду и заключил: – У вас есть мужчина! – и, так как ответа не последовало, великодушно добавил: – Можете не отвечать.

Затем хлопнул себя по коленям, поднялся и, оглядев остановку, отвесил общий поклон:

– Присаживайтесь, господа! Всех благ!

После чего удалился со скромным достоинством.

А ноги всё-таки побрить нужно. Надоело уже, что муж во сне, трогая меня ниже пояса, принимает за нашу собаку и пытается скинуть с кровати. В общем, как говорил волк, обнимая овечку, если тебе холодно, я могу тебя съесть. Плохие танцоры ночью нарасхват, а посему, звёзды, загадывайте желание! Я упала!

Кодекс семейной жизни Ивана Факова

(издание четвёртое, откомментированное)

— Возвращаясь к твоему дню рождения, можно скромно поинтересоваться, кого пригласишь?

– Если только какую-нибудь Оксану…

– Кто такая?

– Ну, Оксана! «Оксана пьёт, Оксана курит, Оксана делает минет. Зачем к себе на день рождения я буду звать ещё друзей?»

– А что, в обычные дни минет тебе делают друзья?

– Нет, таких друзей у меня нет.

– Плохо, дорогой мой, плохо.

– Что плохо?

– Плохо, что какая-то там Оксана на твоем дне рождения будет жрать в три горла́, а про меня ты забыл. «Скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты». Точно уверен, что таких нет?

– Специально глянул в записную книжку: с утра таковых не было и сейчас, вроде, тоже ничего не изменилось…

– Эх, «налетела грусть, ну что ж, пойду пройдусь»… Знаешь, бывает накатит, и хочется поныть мужику, и слать ему сиськи, но ни мужика нет, ни уж тем более сисек. Только грусть, грустяха, грустинушка… А для тебя я пошла бы на многое, хотя мне и не в чем… «Что тебе подарить, человек мой дорогой, как судьбу благодарить, что свела меня с тобой?»

– Знаешь, мне и самому постоянно не даёт покоя вопрос: «Что можно подарить человеку, у которого всё и так есть?» В общем, мне ничего дарить не надо, я уже и сам себе сделал «самый лучший подарок» – откопал в архивах оригинал того, с чего я когда-то начинался, как автор – самописную рукопись «Кодекса семейной жизни». Она публиковалась на заре «большого интернета» одним из ведущих юмористических порталов. Там по этому поводу даже мем был: «Иван Факов…», далее шла ссылка на адрес моего тогдашнего «хомяка» – «как отражение супружеского кодекса жизни»…

– «Хомяка»?..

– Ну, хоумпейдж, домашняя страница, свой сайт… Да… Были времена. Как говорится, если хочешь расстроить родителей, а к гомосексуализму душа не лежит – иди в искусство. Отношения с родителями тогда у меня были не из простых…