Стратегия оборотня. Космическая академия

– Стереотипы, – подумав, ответила я. – Ну хорошо, давай в следующий раз сядем к нему. Это даже прикольно – позлить всех вокруг!

Триш заметно обрадовалась. Из нее в будущем получится превосходный миротворец или дипломат. Для выпускников академии и такая карьера не была редкостью. После недолгих размышлений подруга огорошила не столь уж очевидными выводами:

– Вот и славно! Всем покажем, что нам плевать. И будем делить… к-хм… существ по поступкам, а не видам! К тому же он просто милый и симпатичный парень.

От последней формулировки я вросла в землю и рот разинула. Да сама Триш не могла себя пересилить и назвать Одира человеком, но зато разглядела его внешность? Если уж откровенно, то если бы он не был оборотнем, то вполне мог привлечь и мое внимание. Кареглазый шатен, очень широкий в плечах, но притом не производящий ощущения грузности – полностью в моем вкусе. Но ракшасы, насколько мне известно, и не бывают уродами. Ведь это и есть их природа – привлекать. Однако каждая девушка в Системе Освоенных Территорий это знала и сразу ставила границу: это не та красота, которую можно оценивать. Вот, например, снежные барсы, которые живут на Земле Третьей – невероятно красивые звери. Даже на видео глаз отвести невозможно от их грации и блеска шерсти. Но ведь никому не придет в голову влюбиться в снежного барса или другое прекрасное животное! Так происходило и с ракшасами: их красоту видели, но не воспринимали. Все знали об их склонности к извращениям. Некоторые, самые безумные, ненадолго связывались с ними – испытать новые ощущения, но и они со временем сбегали. И насильников среди ракшасов было больше, чем среди всех остальных рас вместе взятых. Они вообще на сексе помешаны, больные. Но легальные оборотни держали себя в руках – или обзаводились гаремом, или развлекались только с себе подобными. Да и не производил пока Одир впечатления невменяемого извращенца. Наверное, потому что еще совсем молод.

А Триш уже переключилась на другую тему:

– Пойдем в пятницу в клуб! Не спорь, Дая! Пока ты сама себя с ума не свела. Или от своего гормонального кризиса тоже во сне собралась избавляться?

– Уж точно не в клубе, – обозначила я твердую позицию.

– В клубе с кем-нибудь можно познакомиться!

Я усмехнулась.

– Ну да, представляю себе. Лучше уж во сне. Или вон, с Одиром – он ведь должен быть всегда готов?

Хотя бы эту шутку Триш оценила и громко рассмеялась.

* * *

Клубы, как и оборотни, делятся на узаконенные и не очень. Примерно в том же соотношении. Однако таких же принципиальных различий между ними нет. Притом в легальные государственные клубы редко заглядывает молодежь. А кому понравится веселиться на глазах у десятка полицейских и пить безалкогольные коктейли? Это места отдыха семейных пар и совсем незрелых подростков, которым родители впервые разрешили «потусить». Гарантия, что отдых не закончится неприятностями. Цвет пояса на одежде показывает, насколько человек настроен на знакомство. Красный оттенок говорит, что девушка или парень заняты. Даже если их партнера нет поблизости, то могут утащить в полицейский квадрат после обычной попытки познакомиться. Зеленый пояс, наоборот, свидетельствовал о том, что сегодня отдыхающий мечтает не только потанцевать, а в идеале получить длительные партнерские отношения. Чаще всего получали они только одну ночь интима, но в эти вопросы полиция вмешиваться уже не могла – никто ж насильно зеленый пояс на бедную брошенку не надевал. В государственных клубах продавались также легкие психотропы и секс-услуги – конечно, только для тех, кому исполнилось двадцать пять. В общем, отличное развлечение для стариков.

В остальных заведениях было заметно шумнее, но и там довольно безопасно – внутренняя охрана следила за порядком. Здесь и спектр услуг разнообразнее, и психотропы другого уровня воздействия. Но ничего особенно ужасного не грозило, если посетитель сам с головой. Правило одно: не запихивай внутрь ничего подозрительного – будь то яркая таблетка или член симпатичного нового знакомого. Однако эти правила действуют в любой ситуации, а не только в развлекательных клубах.

Мы с Триш выбрали негосударственное заведение под названием «Ромарио» – ближайшее к академии и потому являющееся самым популярным местом отдыха курсантов. Мы тоже там были завсегдатаями: танцевали, отдыхали, иногда выпивали по коктейлю, знакомились с кем-нибудь, но никогда эти знакомства не выходили за границы клуба.

И как будто звезды сошлись в неудачном месте: именно сегодня там присутствовал Эрк. Я сразу выхватила из сотен лиц компанию знакомых – шестикурсники собрались за одним столом недалеко от входа, а уж разглядеть среди них того, которого видеть хотелось меньше всего, не составило труда. Триш мгновенно оценила мою реакцию и проследила за взглядом.

– Хватит уже, Дая! – прикрикнула она. – Сколько можно его избегать?

– Еще два курса, – обозначила я, как аксиому. – После этого он выпустится, и мы уже вряд ли встретимся. Вот тогда можно и притвориться, что я никогда перед ним не позорилась.

Триш скривилась.

– Нашлась тут тоже, опозоренная. Он уже о твоем признании забыл, но ты продолжаешь мусолить, никак отпустить не можешь. Несколько месяцев прошло! Или ты просто до сих пор в него влюблена? Тогда да, тогда продолжай психовать.

Я захлебнулась воздухом от возмущения.

– Влюблена?! Как раз наоборот! Видеть его не могу, неужели неясно?

Триш ухватила меня за локоть и поволокла вглубь, издевательски приговаривая:

– Вот и докажи, что тебе все равно. А то пока я вижу только искры из глаз – это любовь, не иначе.

– Триш, я тебе руку сломаю!

– Не сломаешь, – хохотала подруга. – Потому что это правда. Я же просто пошутила, но разошлась-то, разошлась. Видать, в самое яблочко прилетело.

– Неправда!

– Ну-ну. Еще громче об этом проори.

К счастью, глупая перепалка закончилась, когда она увлекла меня за звуковую завесу, где играла музыка – настолько громкая, что препираться дальше можно было, только тесно обнявшись и крича друг другу в уши. А у меня не было желания обнимать Триш прямо сейчас.

У барной стойки опрокинули по коктейлю, после чего я вынуждена была признать – не так уж и плохо. А среди такой толпы присутствие Эрка можно запросто игнорировать. И раз барабанные перепонки рвутся от технотронного ритма, то можно и потанцевать – древнейшее развлечение людей любой эпохи, любого статуса или вида. Мы с Триш надели зеленые пояса – это означает, что каждый может попытаться, но пусть на всякий случай будет готов к резкому отказу.

Парни вокруг нас крутились – и я, и Триш умели привлечь к себе внимание. Многочасовые спортивные тренировки даром не проходят, а врожденная женственность делает остальную работу. К тому же здесь мы не были выряжены в обтягивающие черные комбинезоны – форму курсанток, потому струящиеся короткие юбки и высокие каблуки добавляли каждому движению изюминки, которую невозможно воспроизвести в другом наряде. Танцы на грани фола – с мимолетными касаниями и улыбками. Ничего не обещающие, пока не прозвучат имена. До знакомства девушка может позволить себе какой угодно флирт, но после знакомства любой имеет право озвучить свои желания, а второй должен их либо принять, либо отвергнуть. Чтобы повысить вероятность успеха, парни сначала рисовались – пытались понравиться до произнесения имен. А в таком шуме и не познакомишься. Потому им пришлось бы вытаскивать нас в первый зал, и пока ни один не осмелился.

И я крутилась, отпустив свои заботы, неприятности на учебе или необходимость думать о деньгах. Крутилась, подняв лицо к мерцающему потолку, позволяя волосам свободно развиваться. Принимала не без удовольствия чужие прикосновения – это лишь знаки внимания. Мне никто не понравился настолько, чтобы я захотела услышать его имя. Но все они создавали ауру – я молода, свободна, красива, и мелкие тревоги не играют прямо сейчас роли.

Но внезапно обстановка изменилась. Триш среагировала первой и остановилась, а я замерла, уловив ее движение. Всего в двух шагах от нас стоял огромный мужчина – никакая одежда не смогла бы скрыть его мощную фигуру и перекатывающиеся бугры мышц. Типичный берсерк. А если человеку не посчастливилось родиться таким гигантом, то ему приходится сложно. Парни вокруг нас расступились, не желая ввязываться в возможный конфликт. Интерес могучего оборотня был очевиден – он не сводил потемневшего взгляда с Триш.

Я огляделась, прикидывая варианты. Можно рвануть к охране, у них есть средства остановить любого, но тогда берсерка только разозлишь. До того, как его уложат, он успеет покалечить многих, если не саму Триш. Оборотень перевел задумчивый взгляд на наши пояса. Прокол. Если бы на нас были красные, то это стало бы сигналом для любого не лезть. Даже берсерки опасаются открыто нарушать закон в самом центре Неополиса. Но в данном случае он имел право с нами говорить – хотя по взгляду и нельзя было сказать, что гигант собирается именно говорить. Я просто потащила Триш в другую сторону. Но, когда оглянулась, отметила, что берсерк уверенными шагами следовал за нами, рассекая толпу, как огромная булава.

Вылетели за звуковую завесу. Здесь уже музыка тише, то есть можно привлечь к себе внимание хотя бы криком. Синхронно развернулись и сразу оцепенели от ужасающего лица оборотня, теперь перекошенного назревающей злостью. Худшее, что можно сделать, – это бежать от берсерка и провоцировать в нем инстинкт охотника. Они вполне способны себя контролировать, но до тех пор, пока гормоны не затмят разум. А мы, всего лишь первокурсницы, совершили настолько серьезный промах! Вот вам и различие теории и практики, профессор…

Однако к нам сразу с нескольких сторон рванули люди. Я с удивлением узнала компанию идиотов – тех самых, что в столовой донимали Одира Вейра. Их главный буквально задвинул Триш себе за спину, и его друзья тоже выступили вперед. Но слева подбежали шестикурсники, и наши защитники не стали ничего говорить – предоставили право высшим по рангу. Эрк Кири подоспел первым, теперь я за ним даже не могла разглядеть берсерка.

Он вскинул руку в мирном жесте, а другую руку убрал за спину, крепко сжимая в ней мини-бластер – обычное оружие тех, кто имеет право говорить от имени закона:

– Не нужно конфликтов, оборотень! Здесь куча охраны.

Берсерки агрессивны, но не тупы. Особенно легальные – они годами учатся обуздывать свой нрав. И, судя по всему, этот сделал над собой колоссальное усилие и медленно прорычал:

– Никаких конфликтов, солдат. – Он по каким-то жестам уловил статус Эрка. Курсантов от обычных людей не отличишь только до четвертого курса, а потом уже с легкостью узнается и профессиональная выправка, и выверенные движения. – Мне просто понравилась женщина. Я хотел назвать ей свое имя.

Оборотень пытался говорить мягко – так мягко, насколько вообще способен представитель этой расы. Все равно звучало угрозой, хотя он старался. Возможно, Эрк это тоже уловил. Зачем доводить до мордобития – быть может, и с летальным исходом – если ни одна из сторон этого не хочет? Эрк кивнул ему коротко, обернулся к нам и остановил взгляд на моем лице. Я качнула головой и кивком указала на Триш – мол, не я заинтересовала оборотня, а подруга. Потому шестикурсник громко и отчетливо спросил у нее:

– Ты хочешь знать имя этого господина?

– Нет, – ответила она тоже громко, паника уже отступила.

И Эрк повторил для берсерка уже очевидное:

– Она не хочет знакомиться с тобой.

Берсерк окинул взглядом Эрка – очень внимательно, с ног до головы, потом глянул на остальных. И, видимо, решил, что благоразумнее будет поискать приключений в другом месте. Он тоже кивнул и слишком резко, нервно двинулся к выходу. Кому-то сегодня не повезет на темных улицах Неополиса, но всех проблем не решить.

Старшекурсники даже интересоваться нашим настроением не стали – убедившись, что берсерк не настроен больше донимать Триш, они просто направились к своему столу. Потому мы имели возможность поблагодарить хотя бы первых подошедших, которых даже идиотами теперь язык не поворачивался назвать:

– Спасибо, – я сказала первой, и Триш еще звонче и благодарнее повторила.

– Не за что, – сказал их главный. – Меня зовут Иррик, второй курс. Мы учимся в одной академии. Кем бы мы были, если бы не отреагировали?

Другого я и не ожидала. Между собой мы могли спорить и даже драться, но чтобы в подобной ситуации хоть один курсант остался в стороне – такое и представить невозможно. Я еще раз благодарно улыбнулась Иррику и его друзьям, а потом мы с Триш поспешили вернуться к веселью.

Больше ничего запоминающегося так и не произошло. Никто из парней нам не понравился настолько, чтобы допустить знакомство. Мы дотанцевались до боли в ногах. И потом, уставшие, решили все же отправиться в общежитие – не каждый день случаются судьбоносные встречи, пора было это признать.

В столь позднее время заведение покидали уже многие. И на улице было приятно прохладно, потому молодежь задерживалась у крыльца в ожидании друзей. Мимо Эрка я прошла с гордо поднятой головой, как если бы вообще не заметила. Мы сразу свернули в переулок – так путь короче до стоянки платных перевозчиков. Триш предложила:

– Нам стоит экономить деньги. Может, пешком доберемся?

Понимая, что она вряд ли всерьез обдумала такой вариант, я все же указала на обувь:

– Если я на этих каблуках пройду десять километров, то уже никогда не смогу ходить. Придумаем что-нибудь. В крайнем случае есть перестанем. Но посещать клуб не бросим!

Триш рассмеялась, но вдруг осеклась. Впереди от тени здания отделилась фигура. Мы обе облегченно выдохнули, узнав Иррика. Но он смотрел теперь как-то иначе – наверняка наглотался психотропов. Тем не менее даже под наркотиками он не представлял никакой угрозы – мы с Триш даже на каблуках смогли бы постоять за себя против одного человека.

– Девочки, – парень натянуто улыбнулся. – Не хотите попробовать порошок? Всего тысяча за грамм.

Ну ничего себе поворот! Мы вылупились на знакомого, не понимая, как курсант военно-полицейской академии докатился до уровня уличного дилера. Триш отмерла и сдавленно ответила:

– Нет уж, спасибо. Дай пройти.

Но парень странно ощерился и предложил:

– Тогда, может, вас проводить?

Он убрал пакетик в карман, шагнул к нам и, раскинув руки, приобнял за талии сразу обеих. Не сговариваясь, мы уверенно отпихнули его от себя подальше.

– Иррик, – буркнула я недовольно, – ты бы собственный товар в таких количествах не употреблял!

Он засмеялся, а осторожная Триш коснулась моего локтя и предложила:

– Обойдемся без ругани, Дая. Нам лучше вернуться к остальным. Мы ведь Эрка так и не поблагодарили.

Я не стала спорить. В конце концов лучше добраться до академии со знакомыми, раз в каждом переулке нас ждут обдолбыши, которых и бить-то не хочется, потому что еще совсем недавно они проявили себя хорошими ребятами. Я даже была готова пойти в компании шестикурсников, они уж точно проследят, чтобы мы благополучно сели в платный перевозчик. А приключений на сегодня достаточно.

И, снова выходя на освещенную перед клубом площадку, мы остолбенели. Впереди стоял смеющийся Иррик вместе со своими друзьями. Пьяный, веселый… и ни капли не производящий впечатления человека под психотропами. Переглянулись. Дошло сразу до обеих, а озвучилось общим выдохом:

– Перевертыш…

И, как будто почувствовав неладное, я приложила руку к поясу сзади. Тут же сказала о пропаже Триш, чтобы она тоже ужаснулась. Перевертыш украл мою маленькую сумочку, пристегнутую к поясу, да еще и так, что я ничего не заметила! Сумочка Триш оказалась на месте. В моей была карта с небольшой суммой денег и удостоверение личности. Мысли понеслись в сторону возможных решений: карту надо заблокировать, документы можно восстановить. За потерю удостоверения мне в личное дело запишут выговор, придется проходить заново идентификацию, сдавать кровь – проблемы, но решаемые. Вот только без корочек я не смогу сегодня попасть в общежитие. Это уже хуже, но что-нибудь придумаю. Я не расстроилась, а разозлилась до кипящей ярости:

– Мерзкий перевертыш! Ублюдок! Почему я сразу не переломала ему кости, как собиралась?!

Своими воплями я привлекла внимание стоящих неподалеку. Из них к нам подошел только Эрк, улыбнулся – ну вот только он умеет так улыбаться, что сразу начинаешь мечтать о невозможном. До конца выслушал искреннюю тираду, перемешанную с ругательствами, и хлопнул меня по плечу в качестве поддержки. Шутливо заметил:

– Как таких неподготовленных девиц в курсанты принимают? Ладно-ладно, не паникуй, на первом курсе все такие же тупые. Сегодня можешь перекантоваться у меня, утром слетаешь в полицейский квадрат и напишешь заявление. Если повезет, то уже завтра или послезавтра снова станешь легальным человеком. А перевертышу кости ты бы не переломала – у него их фактически и нет. Так что считайте, что легко отделались. Он вас обеих мог там же придушить без труда.

Я проигнорировала круглые глаза и многозначительные взгляды Триш. К счастью, видеослайдер был пристегнут к поясу с другой стороны – его оборотень не прихватил. Сразу вошла в базу личного финансового управления и остановила действие карты. Кто вообще в наше время ворует деньги? Да пока он мой счет будет взламывать, я пять новых успею выписать. Делала каждый клик медленно, вдумчиво, лишь бы не посмотреть на Триш и не покраснеть от мысли, что сегодня – каким-то фантастическим образом и перипетиями судьбы – я окажусь в квадрате самого Эрка, самого впечатляющего курсанта академии, который меня когда-то отшил и которого я так долго всеми силами старалась ненавидеть.

Глава 3

В платном перевозчике мы оба молчали. Мне было не по себе – вроде бы стоило поблагодарить Эрка за помощь, но как при этом не выдать собственного восторга? Да я бы согласилась на вооруженное ограбление ради одной возможности вот так ехать куда-то вместе с ним. В итоге решила делать вид, что согласилась просто из безвыходности положения. И была даже рада, что шестикурсник больше не подшучивает над моим серьезным промахом и ни о чем не спрашивает.

Поездка заняла целых двадцать минут. На бесплатном перевозчике вышло бы раз в пять дольше, но бесплатные в такое время уже и не ходят. Это значит, что квадрат Эрка находится на самой окраине столицы. Я молчала и когда мы поднимались на скоростном эскалаторе до двести двенадцатого этажа, и когда он, приложив удостоверение, открывал замок. Но не выдержала, войдя в светлое, огромное помещение. Такое, даже в мноквадратнике на окраине, стоило немыслимых денег.

От изумления я присвистнула.

– Ого, Эрк, ничего себе роскошь! Стало любопытно, кто твои родители… Или ты получаешь такой доход от подработки в полиции?

Парень скинул ботинки, направился в гостиную невероятных размеров и попросил, не оборачиваясь:

– Давай обойдемся без этого. Вот там комната свободная – можешь занимать ее, пока не восстановишь удостоверение личности. Не требую рассыпаться в благодарностях, но и нервы себе трепать не позволю.

Я опешила от неожиданно появившейся прохлады в его голосе:

– Без чего обойдемся? О чем ты?

Мне действительно не была понятна внезапная смена его настроения. Эрк повернулся, заправил руки в карманы и посмотрел на меня с настоящим раздражением. Нет, я не рассчитывала на прилив романтики или неловких касаний вот так сразу после щедрого предложения помощи, но никак не могла сообразить, почему такой вежливый и приятный парень вдруг разозлился. Он долго смотрел на мое лицо, затем как будто сумел прочитать на нем явное недоумение и вдруг произнес:

– Эрк Кири.

Шагнула к нему и снова замерла, так и не понимая:

– Я знаю, как тебя зовут.

И он повторил с паузами, как будто говорил с умственно-отсталой:

– Эрк. Кири. До сих пор будешь делать вид, что не можешь сопоставить?

Меня долбануло осознанием откуда-то сзади, даже мысли от такого удара содрогнулись. В самом деле я только сейчас об этом задумалась! Кири – довольно распространенная фамилия, в прошлом было не меньше трех знаменитых писателей Кири, и дипломатов, и даже один президент. Лет семьсот назад – я не слишком хорошо помнила историю, чтобы сказать точнее. Но сейчас в мыслях обозначился другой однофамилец, который раньше не приходил в голову:

– Командор Кири… – я сделала недоуменную паузу, – твой родственник?

– Отец. А то ты не знала.

У меня отвисла челюсть. Один из главнейших людей в правительстве, командор Четвертого Сектора Освоенной Территории, а его сын – вот так запросто ходит по земле и учится в той же академии, что и я?! Мне почему-то представлялось, что настолько высокопоставленные персоны держат своих чад не там, где они могли бы получить травмы и вынуждены общаться с простыми смертными. Да на любом задании в полиции Эрк мог нарваться на оборотней и погибнуть! И никаких других детей элиты я в академии не встречала, так почему мне эта неочевидная мысль должна была прийти в голову? Я рассматривала парня теперь пристальнее, пытаясь вспомнить из учебников портрет его знаменитого отца и уловить внешнее сходство.

– Не знала? В любом случае плевать. Иди спать. Я с ног валюсь.

– Подожди! – я даже руку вскинула, как будто собиралась его жестом остановить. – Эрк… а может быть такое, что ты отказываешь… ну, девушкам отказываешь по этой причине?

Эта мысль меня посетила только что, продиктованная его странной реакцией на обычное любопытство. При ответе на вопрос он прохладно улыбнулся:

– Я не отказываю девушкам. Я отказываю только тем, кто перед признанием в чувствах сначала навел обо мне все справки, а уж потом подкатил. Предпочитаю дам, которые никакого отношения к академии не имеют.

Мне нечего было возразить – осталось развести руками. Недоразумение, недопонимание и нелепое стечение обстоятельств, из-за чего вся ситуация с его стороны стала выглядеть именно так. Да, мы с Триш расспрашивали сокурсников об Эрке, но никого из ближайших друзей. И узнавали вовсе не о родословной – возможно, только потому никто ее не упомянул. Или курсанты, родившиеся и выросшие в столице, не подозревали, что в провинции далеко не всех шишек в лицо помнят. Единственное, что нас интересовало: есть у Эрка пассия и нет, чтобы мне случайно не признаться в чувствах уже занятому парню. Но сейчас любые объяснения прозвучали бы пустым оправданием. Он ведь тогда мне даже не нагрубил – просто отшил. А девушек себе ищет подальше от знающих. Чтобы не путалось честное с меркантильным? Но Эрк сам по себе впечатляющий – да ни одна девушка не станет рассматривать за его внешностью и характером какие-то дополнительные бонусы! Но и это прозвучало бы всего лишь оправданием. Потому я не стала спорить и доказывать свою невиновность, да и слишком много времени прошло, пора уже забыть. А теперь и простить за разбитое сердце, раз мне стала понятна картина и с другой стороны.

Даже комната была огромной – я таких пространств в жилых помещениях и не припомню. Усталость была жуткой, ноги гудели, а после того, как я скинула туфли, принялись гудеть с угрожающим звуком, но мне так хотелось осмотреться, почувствовать себя хотя бы ненадолго богатенькой девочкой, которая ни в чем себе не отказывает. Вид на город с такой высоты смотрелся лучше любой картины. Серые стены, которые на ощупь оказались шероховатыми, привлекали к себе не только взгляд, но и вызывали желание непременно погладить. Я разделась и проникла в прилегающую ванную – и там сошла с ума окончательно. Никогда не была завистливой, вообще не понимаю, что на меня нашло, но отчего-то хотелось визжать. И душевая кабина, и ванная – все отдельно. Обстановка блестит, переливается, а стены обиты темно-коричневым синтетическим мрамором. Возможно, что у Эрка и не паранойя… я это поняла только после того, как увидела ванную комнату. Кто знает, на что готовы пойти женщины, чтобы оказаться здесь и на всю жизнь задержаться? А в доме самого командора, наверное, еще круче? Хотя вряд ли может быть намного круче – это уже даже представить невозможно.

Кири… Сын самого командора Кири… В этой волнующей мысли я и уснула.

* * *

Хотелось вспомнить Его имя, а в голове крутилось только «Кири» – как отголосок какого-то ненужного воспоминания. Человек, стоявший за моей спиной – я чувствовала Его дыхание и ту знакомую силу, которую ощущала всякий раз, едва Ему стоило оказаться рядом – носил другое имя. Его я не знала. Я его никогда не слышала.

– Вспоминай, Дая, – улыбка в голосе.

И больше ничего не надо. Только ответить Его же именем – и точно тем же тоном. Если от моего голоса Он получает такое же удовольствие, то моего иллюзорного недолюбовника тоже проберет до самых костей. Только для одного этого надо знать. Я развернулась резко. Точно, Он улыбался. Безупречный.

Положила ладонь ему на грудь, с вяжущим удовольствием провела пальцами по гладкой коже. Вертикальные зрачки сузились и превратились в тонкие полоски. Ему нравится. Ему нравится все, что я делаю, как мне нравится все, что делает Он. Сон – не место для неловкостей. А крокодильи глаза бывают только в сновидениях.