Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 1

«Да чтоб тебя, что ж ты раньше не сказала об этом „Упрощённом режиме“? Запускай давай, запускай!»

Он секунды три буравил глазами кнопку «Да», пока та не загорелась зелёным светом и не пропала. После этого Шэнь Цинцю тотчас уловил в воздухе то, от чего по спине поползли мурашки: отменно, чрезвычайно отчётливая демоническая энергия!

Она будто опасалась, что Шэнь Цинцю не сможет её засечь!

Этот режим явно был назван «упрощённым» не для красного словца!

Не испытывая ни капли стыда за то, что пользуется «Упрощённым режимом», воодушевлённый успехом Шэнь Цинцю двинулся в том направлении, откуда исходила демоническая ци. Пройдя с полтысячи шагов, они с учеником покинули центр города и подошли к заброшенному дому.

Это точно здесь! Вы только посмотрите на эти выцветшие до белизны бумажные фонари, на эти разваливающиеся ворота – разве не вылитый дом с привидениями?

Изобразив подобающее ситуации выражение лица, Шэнь Цинцю велел Ло Бинхэ, который всё это время молча следовал за ним по пятам:

– Возвращайся в поместье Чэнь и скажи Мин Фаню, чтобы взял все имеющиеся амулеты, собрал всех братьев и привёл их сюда.

Ло Бинхэ открыл было рот, чтобы ответить, но тут его зрачки резко сузились.

Заметив, что ученик уставился куда-то ему за спину, Шэнь Цинцю тут же понял, что это не сулит ничего хорошего; однако предпринимать что-либо было слишком поздно. В спину ударил внезапный порыв ледяного ветра, и ворота с грохотом распахнулись.

– Учитель, учитель, скорее очнитесь!

Под эти крики Шэнь Цинцю наконец пришёл в себя.

Едва он открыл глаза, перед ним предстало искажённое тревогой лицо связанного Ло Бинхэ, который сидел напротив него. При виде того, что Шэнь Цинцю очнулся, мальчик просиял; вздохнув с облегчением, он вновь принялся звать учителя.

Привязанная к Ло Бинхэ Нин Инъин плаксиво вторила ему.

Шэнь Цинцю всё ещё чувствовал лёгкое головокружение – возможно, это было реакцией на ту дрянь, которой обдал его демон.

В общем, настроение у него было препаршивое.

Простота этого режима и впрямь оказалась чересчур топорной – это же надо, отправить его прямиком в пасть мелкого босса!

Но самым скверным во всём этом было то, что он, недосягаемый глава пика Цинцзин, был отправлен в нокаут каким-то там ничтожным боссом прямо на глазах у своих учеников!

Стоило ему очнуться, как по ушам резанул пронзительный голос Системы:

[OOC, с вас снято 50 баллов притворства.]

Он только что потратил 100 баллов, чтобы оплатить «Упрощённый режим», и вот теперь Система не моргнув глазом вычитает ещё 50! Мог ли он отрицать, что от этого у него сердце разрывалось? С той силой, которой изначально обладал Шэнь Цинцю, бороться с подобным демоном было всё равно что резать курицу тесаком для убоя быков; тем постыднее, что этот самый тесак не смог справиться даже с курицей.

Но вскоре Шэнь Цинцю обнаружил то, от чего ему сделалось ещё хуже.

Почувствовав, что с его телом что-то не так – ему почему-то было холодно и кожу отчего-то саднило, – он опустил взгляд, и с губ чуть не сорвалось: «Твою ж мать!»

Он! Был! Раздет!

Хоть его раздели всего лишь до пояса, это уже было достаточно жутко.

Ведь Шэнь Цинцю как-никак был главой пика! Голый по пояс, в одних штанах да белых сапогах, безвольно валяющийся на земле с накрепко связанными тонкой верёвкой руками и ногами – что за жалкую картину он собой представлял! Что! Это! За! Вид?! Словно смазливый мальчик, застуканный в постели любовника! Ничего удивительного, что Система одним махом сняла с него пятьдесят баллов, – этого и следовало ожидать! Даже лиши она Шэнь Цинцю всех баллов разом – он получил бы по заслугам!

Его лицо то бледнело, то краснело, сейчас ему больше всего на свете хотелось вырыть себе яму мечом и закопаться в неё на некоторое время, однако его меч, похоже, успел отрастить ноги.

Ничего удивительного, что Ло Бинхэ выглядел слегка смущённым и обеспокоенным, – наверняка он думал, что по возвращении его ждёт неизбежная жестокая расплата за то, что он видел учителя в столь непотребном виде.

– Учитель, наконец-то вы очнулись! – тут же принялась всхлипывать Нин Инъин. – Инъин так перепугалась…

«Перепугалась она! – бессильно возмутился Шэнь Цинцю. – Если боишься, так нечего носиться где ни попадя, девочка!»

В этот момент из-за его спины раздался зловещий смех, и из темноты выплыла чёрная тень.

– Так это и есть глава пика Цинцзин великого хребта Цанцюн – и это всё, на что ты способен? Если в школе, претендующей на первое место в Поднебесной, все таковы, то недалёк тот день, когда демоны захватят мир людей! – Вымолвив это, фигура вновь зашлась в приступе дикого хохота.

Лицо противника скрывала чёрная вуаль, голос же был скрипучим, будто у завзятого курильщика опиума, необратимо посадившего горло.

– Кожедел? – прищурился на него Шэнь Цинцю.

– Верно! Он самый, я и есть Кожедел собственной персоной! И сегодня мне в руки попался знаменитый мастер меча Сюя, что за нежданная радость! Ах, Шэнь Цинцю, Шэнь Цинцю, как бы ты ни ломал голову, тебе ни за что не разгадать, кто я!

– Отчего же не разгадать? – отозвался Шэнь Цинцю, а затем бросил потрясённо застывшему Кожеделу: – Ты – Де-эр, так ведь?

На миг лишившийся дара речи демон откинул вуаль, раздражённо воскликнув:

– Быть того не может! Как ты догадался?

Шэнь Цинцю попросту не находил слов.

«Ты что, думаешь, я слепой? – негодовал он про себя. – Разве я не вижу твои формы? Да будет тебе известно, мужчины в первую очередь обращают внимание не на лицо, а на фигуру; у тебя большая грудь и широкий зад, а между ними тоненькая талия – кем же ты можешь оказаться, как не женщиной? К тому же у этого дома такая претенциозная отделка, какой не встретишь в обычных домах, – ты в самом деле думаешь, что я не в курсе, что вернулся обратно в поместье Чэня? Хоть там немало женщин, я видел лишь нескольких из них, а представили мне всего одну: Де-эр. Поэтому в ответ на твоё предложение угадать, кто ты, мне, само собой, только и оставалось, что назвать это имя, ведь как зовут остальных, я не имею ни малейшего понятия – как бы я мог догадаться, окажись это кто-то из них? Кто ж знал, что ты мигом утратишь самообладание и вместо того, чтобы всё отрицать, тут же разрушишь интригу, сдёрнув вуаль!»

Но не мог же он сказать всё это вслух? Ведь не мог же?! И как бы он потом это объяснил?! В итоге Шэнь Цинцю только и оставалось, что принять загадочный вид.

Однако Де-эр – хотя следовало бы называть «её» Кожеделом – весьма быстро свыклась с разоблачением и вновь нацепила на себя образ любимой наложницы господина Чэня.

– Ты прав, это я! – заявила «она», вновь натянув несравненно прелестную, но при этом торжествующую улыбку. – И всё же тебе, Шэнь Цинцю, ни за что не догадаться, почему я избрал облик этой нежной хрупкой девушки!

Шэнь Цинцю кое-как принял скособоченное сидячее положение, всеми силами стараясь удержать свободную, но при этом не слишком неформальную позу.

Похоже, для босса по старой доброй традиции настало время признаний – и он не мог отказать Кожеделу в подобной любезности.

Не нуждавшаяся в поощрении Де-эр тут же приступила к излияниям:

– Кожедел появляется как по волшебству и исчезает, не оставляя следов, не потому, что я могу взмыть в небо и скрыться под землёй, а потому, что каждый раз, совершив убийство, я тут же надеваю кожу убитой. Обретая внешность этих женщин, я перенимаю их манеры и незаметно сливаюсь с толпой, подбирая себе новую жертву.

– Не сходится, – заявил Шэнь Цинцю.

– Что не сходится? – помрачнев, спросила Де-эр.

– Если всякий раз, убивая кого-то, ты надеваешь его кожу – к примеру, убив Де-эр, ты занимаешь её место, – при этом остаётся тело Де-эр с содранной кожей; разве людей не озадачит появление второй Де-эр?

Стоило Шэнь Цинцю сказать это, как его внезапно осенило.

Ведь в этом мире отсутствует технология экспертизы по ДНК, так что по телу с содранной кожей, похожему на кусок окровавленного мяса, весьма затруднительно судить о том, кому оно принадлежало.

– Как я посмотрю, ты уже догадался, – сказала Де-эр. – Так и есть. Я выдаю тело своей последней жертвы за тело предыдущей. К примеру, убивая Де-эр, я носил обличье Сян-эр, которая на тот момент считалась живой; облачившись в кожу Де-эр, я выдал её тело за тело Сян-эр, которое впоследствии и обнаружили.

Шэнь Цинцю воистину преклонялся перед здешними злодеями: они следовали профессиональной этике даже чересчур рьяно, не только раскрывая свои психологические мотивы, но также подробно растолковывая приёмы и ход мыслей при совершении преступления, при этом не забывая иллюстрировать свои объяснения примерами из личного опыта. По правде сказать… в сравнении с иными преподавателями, готовящими класс к Единому государственному экзамену[47], они подходили к делу куда более ответственно!

Глаза молча слушавшего Ло Бинхэ гневно сверкали: бесчеловечное коварство демонов распалило его юношеское чувство справедливости. У Нин Инъин же голова давно шла кругом от всех этих «Сян-эр» и «Де-эр», но она не осмеливалась вмешаться.

– Выходит, тебе нужно менять кожу через определённые промежутки времени, – заметил Шэнь Цинцю. – Так для тебя это развлечение или насущная необходимость?

– Думаешь, я так просто тебе это расскажу? – ухмыльнулась Де-эр.

«Старшая сестрица – или всё-таки старший братец? – ты мне уже столько наболтала, что ответ на один вопрос погоды не сделает!» – вздохнул про себя Шэнь Цинцю.

Тем временем Де-эр двинулась туда, где сидели связанные Нин Инъин и Ло Бинхэ. Мальчик сумел сохранить присутствие духа, а девочка в ужасе заверещала:

– Не приближайся, демон! Учитель, спасите меня!

– Твой учитель связан вервием бессмертных, – расхохоталась Де-эр. – Поток его духовной энергии заблокирован, так что он и себя-то спасти не в состоянии – чем же он поможет тебе?

Неудивительно, что Шэнь Цинцю, тайком опробовав свою духовную энергию, обнаружил, что она пребывает в состоянии застоя – ранее переполнявшее его ощущение силы исчезло.

Внезапно Де-эр вновь охватила неодолимая тяга к разговорам с самой собой:

– Проклятье, если бы мастерству моего тела[48] не был нанесён непоправимый ущерб, мне бы не пришлось непрестанно менять кожу, чтобы питаться энергией людей. Ты совсем юна, твоя кожа нежная и гладкая, к тому же ты – ученица известной школы, так что твоей энергии мне хватит надолго. А когда я высосу из твоей кожи всё подчистую, настанет черёд твоего наставника. Способности мастера меча Сюя – как раз по мне, так я буду считать, что жизнь прожита не напрасно.

От подобного поворота и Ло Бинхэ, и Шэнь Цинцю попросту утратили дар речи.

«Что ты там говорила только что? – поразился мужчина. – „Думаешь, я так просто тебе это расскажу“ – так, что ли? А в результате ты растрепала не только это, но вдобавок наболтала ещё с три короба, в частности открыв мне свои планы на будущее! Похоже, уровень профессионализма злодеев этого мира и впрямь абсолютно безнадёжен!»

После этого Шэнь Цинцю бесцеремонно поинтересовался у Системы:

«А что, если… я в ходе выполнения задания совершу ошибку и погибну, будет у меня возможность подгрузить сохранёнки и начать сначала?»

На это Система выдала:

[Бессмертное золотое тело[49] – прерогатива главного героя.]

По счастью, сюжетные злодеи издревле обладают прекрасным качеством «я обязательно отвечу на все ваши вопросы», так что, если Шэнь Цинцю нужно было потянуть время, всё, что ему требовалось, – это продолжать засыпать ими Де-эр.

– А разве твоими жертвами не становятся одни лишь юные красавицы?

– С чего ты взял, что только юные красавицы? Мне подойдёт любой с привлекательной внешностью и нежной кожей. Просто обычно кожа мужчины не так нежна, как женская, да и юная кожа куда лучше старой. – Болтовня Де-эр лилась нескончаемым потоком, но внезапно «её» глаза позеленели от зависти, а на лице отразилась обуревающая «её» алчность. Руки с подкрашенными киноварью ногтями устремились к Шэнь Цинцю, ощупывая верхнюю половину его тела. – Однако с бессмертными совершенствующимися всё иначе: хоть ты и мужчина, твоя кожа такая гладкая и шелковистая… Давненько мне не доводилось облачаться в кожу мужчины…

От такой бесцеремонности по рукам Шэнь Цинцю побежали мурашки, однако он сумел принять строгий и неприступный вид. В его душе сочувствие боролось с омерзением.

По-видимому, этот демон и впрямь был достоин жалости: рождённый мужчиной, ради своих практик он был вынужден постоянно облачаться в кожу женщин и, пожалуй, тем самым давно заработал приличное психическое расстройство…

Но даже это не отменяло того факта, что сейчас у него был облик неотразимо прекрасной наложницы, и потому Шэнь Цинцю, смутившись от подобного ощупывания, машинально отпрянул.

Что до Ло Бинхэ, то на него это зрелище произвело неизгладимое впечатление.

Прежде ему доводилось созерцать на лице Шэнь Цинцю лишь высокомерное и насмешливое выражение – теперь же тот поневоле залился лёгким румянцем, стыдливо пряча взгляд. Вдобавок его по пояс обнажённое тело красными отметинами прочертило тонкое, но такое прочное вервие бессмертных, а иссиня-чёрные волосы разметались по плечам в бессильной попытке скрыть его наготу. При виде этого грудь Ло Бинхэ стеснил целый сонм противоречивых чувств, коих он был не в силах осознать.

Если бы Шэнь Цинцю попросили подобрать метафору к этим переживаниям, то это было всё равно что, смотря высокохудожественный порнографический фильм, обнаружить, что главную роль в нём играет твой учитель английского, который каждый день вызывает тебя к доске и, если ты не можешь ответить, триста раз лупцует тебя по ладоням; иными словами, эта сцена не просто наносила сокрушительный удар по мировоззрению, но и причиняла вполне ощутимую боль!

Внезапно Шэнь Цинцю расплылся в улыбке.

– Чему это ты улыбаешься? – подозрительно спросила Де-эр.

– Тому, что ты, купив шкатулку, возвращаешь жемчуг[50], – неторопливо произнёс мужчина. – Из трёх присутствующих здесь людей ты не обращаешь внимания именно на того, чья кожа подходит тебе лучше всего.

При этих словах Ло Бинхэ переменился в лице.

Такого он никак не ожидал: его будто без всяких на то причин внезапно столкнули в яму с водой!

На самом деле слова Шэнь Цинцю отнюдь не были пустым трёпом. Если подумать, кто такой Ло Бинхэ? Согласно подлинной родословной, он являлся потомком древних небесных демонов. Если верить преданию, когда-то некие небожители после падения обратились в демонов – их и именуют небесными демонами для краткости. Ло Бинхэ, будущий «маленький принц» царства демонов с безупречным наследием, безусловно, представлял собой идеальный материал. Заполучи простой демон его кожу, он не только полностью возместил бы ущерб, нанесённый его совершенствованию, – быть может, на свете вовсе не осталось бы того, что ему неподвластно!

Де-эр окинула Ло Бинхэ придирчивым взглядом. Тот силился сохранить самообладание, хоть его душа пребывала в полном смятении: сколько бы мальчик ни ломал голову, он не мог взять в толк, почему всеобщее внимание внезапно переключилось на него.

– Если ты пытаешься провести меня, то хотя бы придумай что-нибудь правдоподобное, – наконец вынесла вердикт Де-эр. – Хоть основы и наружность этого мальчишки превосходны, а также он молод и свеж, как он может сравниться с тобой, достигшим средней стадии «золота и киновари»?

– С таким-то кругозором неудивительно, что из твоих практик не вышло толка, – рассмеялся Шэнь Цинцю. – Лучше бы тебе задуматься о том, с какой стати такой человек, как я, глава пика Цинцзин, взял его в ученики, если у него в самом деле нет никаких достоинств, кроме неплохих основ да смазливой мордашки? Если бы мне и впрямь требовался ученик с превосходными основами, так каждый год у порога хребта Цанцюн собираются целые толпы талантов – неужто мне не из кого выбрать? Разумеется, это тайна, недоступная пониманию посторонних.

Де-эр тут же заколебалась. «Отлично, – подумал Шэнь Цинцю, – интеллект этого злодея и впрямь оставляет желать лучшего – одурачить его ничего не стоит». Подумать только, Кожедел уже склонялся к тому, чтобы ему поверить, хоть в этих высосанных из пальца аргументах была масса проколов!

Шэнь Цинцю решил ковать железо, пока горячо:

– Если ты всё ещё сомневаешься, так это можно легко проверить. Я подскажу тебе простой способ убедиться: ступай к нему и ударь его по макушке – сразу поймёшь, соврал ли я.

Ло Бинхэ тут же побледнел.

Как бы рано он ни возмужал, он ведь всё ещё был ребёнком; если немногие взрослые способны взглянуть смерти в глаза, не переменившись в лице, то что взять с четырнадцатилетнего мальчишки?

Шэнь Цинцю старался не смотреть в его сторону, отчаянно каясь в глубине души: «Бин-гэ, если у тебя хватит великодушия простить меня за эту низкую уловку, я никогда не осмелюсь на такое впредь! И в будущем я непременно многократно расплачусь с тобой за это!»

– У… учитель! – перепугалась Нин Инъин. – Вы… вы же это не всерьёз?

В сердце Шэнь Цинцю будто натянулась тетива, так что ему было не до причитаний девочки.

– Правда ли это, ты узнаешь, только когда попробуешь, – с улыбкой обратился он к Де-эр. – В чём дело? Это же так просто – всего-навсего стукнуть мальчонку по макушке, и только-то! Даже если я обманываю тебя, ты при этом ничего не теряешь, не так ли? Или ты опасаешься, что я говорю правду, потому и не осмеливаешься сделать это?

На взгляд непосвящённых, он, безусловно, желал смерти Ло Бинхэ.

Мальчик был не в силах поверить в это: неужто отвращение Шэнь Цинцю к нему достигло подобных пределов?

Но если это так, то почему же учитель по дороге сюда обращался с ним немного лучше, чем обычно?

Ло Бинхэ рванулся с места, пытаясь подняться на ноги, и при этом с такой силой натянул верёвки, что причинил боль Нин Инъин; однако та не посмела закричать, лишь тихо захныкала.

Слова Шэнь Цинцю и впрямь звучали весьма убедительно. Поразмыслив, Де-эр решила, что в этом и правда есть зерно истины: «она» уже погубила немало людей, так с чего бы «ей» бояться нанести один-единственный удар?!

– Что ж, посмотрим, что ты там задумал, – в конце концов сказала «она».

Чеканя шаг, Де-эр приблизилась к Ло Бинхэ и занесла руку для удара!

Такая возможность даётся лишь на мгновение! Зрачки Шэнь Цинцю резко сузились!

В тот момент, когда рука демона должна была коснуться макушки Ло Бинхэ, поперечная балка ни с того ни с сего переломилась…

Если бы Шэнь Цинцю всё ещё принадлежал к числу читателей «Пути гордого бессмертного демона», на этом месте он, несомненно, отшвырнул бы телефон, разразившись потоком нецензурной брани.

Система уже поведала ему о железобетонном правиле, которое во веки вечные не может быть нарушено: главный герой не должен погибнуть. Иными словами, если герою угрожает опасность, запускается «красный код»[51]!

Памятуя об этом правиле, Шэнь Цинцю сознательно спровоцировал Де-эр напасть на Ло Бинхэ, чтобы таким образом убить демона взятым взаймы ножом[52]. Хотя с его стороны это было… не слишком благородно, Ло Бинхэ едва ли грозила опасность, а не сделай Шэнь Цинцю этого, ему, чего доброго, самому пришлось бы отдать концы, не сходя с места. К тому же пусть сейчас он и вырыл главному герою яму, в долгосрочной перспективе ему ещё представится случай завоевать его расположение.

И всё-таки.

Эксперт-Самолёт, на какой уровень IQ читателей ты рассчитывал?! Как, спрашивается, в совершенно новом, добротно построенном доме могла внезапно обрушиться поперечная балка?

Даже если тебе надо было во что бы то ни стало спасти главного героя, который оказался на волосок от смерти, всё равно этот поворот – чересчур дубовый. Чем тогда твоя писанина отличается от третьеразрядного сериала, до краёв полного розовых соплей, в котором герой и героиня возвращаются в родной город, чтобы пожениться, – и тут в них внезапно влетает машина, дабы свершился высосанный из пальца трагический конец? Одним словом, дизлайк!

Абсолютно новая, ровная поперечная балка в критический момент необъяснимым образом придавила Де-эр, практически впечатав «её» в пол так, что «она» была не в силах подняться; столь же непостижимым образом при падении балка задела столб, к которому были привязаны Ло Бинхэ и Нин Инъин, и тот ощутимо накренился. Девочка от испуга лишилась чувств, в то время как Ло Бинхэ, извиваясь изо всех сил, сумел не менее удивительным образом ослабить путы.

После этой серии умопомрачительных совпадений связанный вервием бессмертных Шэнь Цинцю имел счастье наблюдать, как Ло Бинхэ застыл рядом с поверженной Де-эр в не менее озадаченном молчании.

Так что же… всё кончено?

Стоило этой мысли промелькнуть в голове Шэнь Цинцю, как Де-эр внезапно сбросила балку и вскочила на ноги.

– Шэнь Цинцю! – гневно выпалила «она». – Люди с хребта Цанцюн и впрямь погрязли в низком коварстве! Что за подлый трюк ты только что использовал, чтобы ударить меня в спину?

Откуда «ей» было знать, что вины Шэнь Цинцю в этом нет – он тут в самом деле ни при чём! Если кого и следовало винить, так исключительно Ло Бинхэ.

– Ты злонамеренно обманул меня, – не унималась Де-эр. – Отвлёк моё внимание, чтобы напасть исподтишка, – как иначе объяснить, что ровная и крепкая поперечная балка внезапно упала, да ещё и прямо на меня?

Выходит, она – или он? – тоже обратила внимание на нелогичность этой сюжетной линии; быть может, «её» IQ не столь уж безнадёжен? При этой мысли у Шэнь Цинцю немного отлегло от сердца.

– И что же, ты считаешь, что таким способом сумеешь меня одолеть? – холодно усмехнулась Де-эр. – И не мечтай! Вервие бессмертных, коим ты связан, не рассечь ничем, кроме драгоценного меча бессмертного, так что даже не думай вырваться из пут!

«…Стоило тебя похвалить – и ты опять за старое?! – выругался про себя Шэнь Цинцю. – Кто же выбалтывает врагу способ, с помощью которого тот может освободиться? К тому же, должно быть, ты боишься, что я не замечу, где ты держишь Сюя, раз при этих словах как нарочно откидываешь плащ, похлопывая по рукояти!»

Окончательно утратив самообладание, Шэнь Цинцю улучил момент, чтобы пообщаться с Системой:

«Скажи-ка мне, здешние злодеи что, все такие?»

Та ответила:

[Чтобы обеспечить успешное завершение вводного задания, после активации упрощённого режима уровень IQ злодея был выставлен на «ниже среднего».]

«Выходит, в действительности не со всеми боссами так легко поладить, – не без сожаления подумал Шэнь Цинцю и тут же принялся агрессивно лайкать: – Этот ваш упрощённый режим даже чересчур френдли, юзер одобряет!»

– Что бы ты ни наплёл на этот раз, я не стану слушать! – заскрежетала зубами Де-эр. – Прими свою смерть, Шэнь Цинцю!

– Последнее слово! – поспешил воскликнуть мужчина.

Повинуясь всемогущей силе упрощённого режима, Де-эр тут же замерла:

– У тебя что, ещё есть какие-то предсмертные слова?

Поразмыслив над этим, Шэнь Цинцю спросил:

– Каково это – делить ложе с шестидесятилетним старикашкой?

Де-эр перекосило от злости; воспользовавшись тем, что «её» с головы до пят затрясло от гнева, Ло Бинхэ неожиданно наскочил на «неё» со спины!

Сорвав Сюя с пояса Де-эр, он выхватил меч из ножен – и комната мигом озарилась ослепительным светом.

Мелькнула серебристая вспышка – и вервие на теле Шэнь Цинцю рассыпалось на куски.

Поскольку коэффициент умственного развития этого мелкого босса в силу упрощённого режима не достигал средних значений, «она» совсем позабыла, что у «неё» за спиной есть ещё один человек – Ло Бинхэ, – благополучно сочтя его мёртвым.

– Это невозможно! – в панике вскричала Де-эр.

«Довольно с меня этого дерьма! – взорвался Шэнь Цинцю. – Я на это не подписывался! Не хватало ещё выслушивать тягомотный самоанализ мелкого босса перед его неминуемой смертью!» Уголок губ Шэнь Цинцю дёрнулся. Он собрал духовную энергию в правой ладони и ударил Де-эр в грудь под ложечкой – «её» отбросило назад, словно воздушного змея, у которого лопнула нить.

Это было первое убийство в жизни Шэнь Цинцю – и всё же его рука не дрогнула: во-первых, это был всего лишь персонаж книги; во-вторых, этот демон убил множество людей; и в-третьих, в противном случае мужчина сам пал бы его жертвой.

Бросив мимолётный взгляд на «Де-эр», чьи переломанные конечности и текущая из всех семи отверстий головы кровь являли собой жуткую картину, Шэнь Цинцю отвернулся, вновь пустив вышеперечисленные три довода перед мысленным взором, подобно завесе комментариев зрителей на видео. Усилием воли вернув себе самообладание, он медленно выпрямился, принял величественную позу и обратился к Ло Бинхэ:

– Ну что, испугался, первый раз увидев «истребление демонов во имя защиты высших устоев»? – спросил Шэнь Цинцю, глядя на побелевшее лицо ученика, ещё не утратившее детских черт. – Если желаешь защищать, то порой приходится и убивать, – невозмутимо добавил он.