Пьесы для юного зрителя

КАРИНА. Там написано, что это лодка такая.

ЮЛЯ. Ой, бли-ин! Это я попала сегодня! Ты реально того… (Вертит пальцем у виска).

КАРИНА. Ты тоже двойку получила?

ЮЛЯ. Я – нет.

КАРИНА. А почему вместе со всеми, когда видишь меня в коридоре делаешь звук, будто блюёшь?!

ЮЛЯ смотрит в сторону, молчит. КАРИНА молчит. Потом резко встает, собирается уходить.

ЮЛЯ. Ты куда?

КАРИНА. Да, пошла ты! Буду я тут с тобой танцы танцевать. Ага! Сейчас! Только копыта почищу! (Делает звук, будто её тошнит). Бъе-е-е.

ЮЛЯ. Подожди! Не уходи!

КАРИНА. С чего бы?

ЮЛЯ. Не уходи! Мы вдвоём должны.

КАРИНА. Оно мне надо?

У ЮЛИ звонит телефон. КАРИНА останавливается, но ближе не подходит.

ЮЛЯ. Аллё! Чё, блин, выздоровела? … Ой, ладно, не звезди! Эти дни у тебя две недели назад уже были, вообще-то! … Да, я работаю. … Не важно с кем! … Откуда?! … Ну, да с ней. И чё? … Ну, с-с… И чё? … И чё звОнишь? … Да, пошла ты! Переживает она! … Сама – коза!

ЮЛЯ выключает телефон, садится на скамейку, смотрит в одну точку. КАРИНА подходит ближе. Девушки долго молчат.

КАРИНА. Надо говорить «звонИшь», а не «звОнишь».

ЮЛЯ. Мне кабздец…

КАРИНА. Это Лена звонила? Твоя подруга?

ЮЛЯ. Подруга, блин…

КАРИНА. Что-то случилось?

ЮЛЯ (передразнивает). «Что-то случилось»? Капитан Очевидность! Случилось, блин… Всё из-за тебя! Пришла по объявлению!

КАРИНА. Да, что опять-то?

ЮЛЯ. Ленка знает, что я работаю с тобой! С ТОБОЙ! Она позвонила Кириллу… типа, переживает, ага… и он ей сказал, что я сегодня с тобой! С ТОБОЙ! Блин…

КАРИНА. И что такого?

ЮЛЯ. Такого! Мечта всей жизни, чтобы меня с тобой… вместе… блин!

КАРИНА. Да, что в этом такого? От того, что мы учимся в одном классе, никто ведь тебя со мной не отождествляет.

ЮЛЯ. Меня – чё делает?

КАРИНА. Отождествляет. Никто не считает нас подругами, если мы учимся в одном классе?

ЮЛЯ. Нет, конечно, ясен перец!

КАРИНА. И с работой также! Работать с кем угодно можно. Деньги есть деньги.

КАРИНА садится рядом с ЮЛЕЙ. Девушки молчат.

ЮЛЯ. Ок.

КАРИНА. И потом: Лена знает, другие-то нет.

ЮЛЯ. Ага! Щас! Ты не знаешь Лену! … Лена! Да, она стопудово уже сто лайков собрала «ВКонтакте» под этой новостью. Весь класс в курсе!

КАРИНА. Да?

ЮЛЯ. Да. Сто лайков и куча перепостов… Это кабздец!

КАРИНА. А мне папа запрещает социальные сети. И мне не важно.

ЮЛЯ. Не важно ей… Папа запрещает… Слушай, а отчего у тебя мама умерла?

КАРИНА. Это давно было. Я не помню. Папа сказал: ДТП.

ЮЛЯ. Ну, извини.

КАРИНА. Не страшно. Я же не помню. Вообще маму не помню. Нет, по фотографиям-то я знаю, как она выглядела. Видео с ней видела… много видела видео… А вот в памяти нет. Личного общения нет. Вроде помню, как кто-то мне читал сказки перед сном. Как рядом лежала. Сказки помню. А маму нет…

ЮЛЯ. Как это?

КАРИНА. Дурацкие свойства памяти… Знаешь, я даже опыт ставила. Да-да! Опыт! Смотрела много-много видео с мамой, потом брала ту самую книжку, что она мне читала. «Сказки братьев Гримм». Ложилась с ней в кровать и читала… Думала, может так вспомню… ну, там, касание, запах, прикосновения… Нет, не помню. Глупо, да?

ЮЛЯ. Не знаю…

КАРИНА встает.

ЮЛЯ. Не уходи.

КАРИНА. Тебе надо, чтобы я работала с тобой?

ЮЛЯ. Да! Мне надо! Надо! Мне деньги нужны! Ты уйдешь, смена сорвётся.

КАРИНА. Зачем тебе деньги? Телефон новый купить?

ЮЛЯ. Нет, но нужны.

КАРИНА. Не хочешь говорить? Тогда я пошла!

КАРИНА делает вид, что уходит.

ЮЛЯ. Ладно! Ок!

КАРИНА возвращается.

КАРИНА. И?

ЮЛЯ. Ну, в общем… На море я хочу поехать.

КАРИНА. На море? На какое море ты тут заработаешь?

ЮЛЯ. На Азовское. В Кучугуры хочу поехать.

КАРИНА. Куча… чего? куда?

ЮЛЯ. Кучугуры. Город такой. Я туда уже четыре раза ездила.

КАРИНА. И чего? Круто там?

ЮЛЯ. Там хорошо. Тут собирают группу: и дети, и взрослые. Едешь два дня на поезде, в плацкарте. Обычно сразу целый вагон откупают. В Кучугурах живём в корпусах, это как в лагере. Общие палаты. Но море, солнце, песочек. Закаты! Костры! Так там свободно! И дружно! Я и с Кириллом-то там познакомилась. Он ещё тогда не был маркетологом, пытался писать песни.

КАРИНА. Так всё-таки у вас отношения?

ЮЛЯ. Ой, да с кого банана? Нужен он больно… Ты не понимаешь. Тут другие отношения. Мы в Кучугурах там все на «ты». И подростки, и вожатые. Это такое единение. Вечером все садимся в палате, задергиваем шторы и пускаем свечку по кругу.

КАРИНА. Свечку?

ЮЛЯ. Да! Это такой, как ритуал. В первый день все так знакомятся: можно о себе рассказать, можно рассказать какое кино нравится, книжка, музыка. В комнате темно, только свечка в твоих руках. Одинокий огонек в темноте. А ты говоришь то, что для тебя важно. Только для тебя важно. А тебя слушают! Слушают, понимаешь?!

КАРИНА. Секта какая-то…

ЮЛЯ. Нет! Нет! Просто друзья! И Кирилл – он оттуда, он родной. И всё. Так там… всё просто… и всё хорошо…

КАРИНА. Дорого стоит?

ЮЛЯ. Тридцать пять тысяч за две недели. Первые разы меня родители отправляли. А потом батя заболел, не хватает денег. Я сама себе заработала в том году и поехала. А в этом – ещё брата хочу взять, Сашку. Ему восемь лет, а он моря не видел. Так что денег надо больше в два раза. Я весь год листовки клеила, рекламы разносила. Тельчик старый? Да, насрать. Зато там – море. Там – хорошо.

КАРИНА. Я не бывала на Азовском. На Белом море была, на Баренцевом. Папа в Мурманске служил. На Охотском была, на Японском: это когда во Владивостоке и в Магадане жили. В Калининграде – на Балтийском. В Адлере – на Чёрном. В Астрахани – на Каспийском. А на Азовском ещё не была.

ЮЛЯ. У тебя, наверно, по географии – пятерка.

КАРИНА. После вас мы в Крым поедем. Отцу уже сказали. В Керчи жить будем. Там и увижу Азовское.

ЮЛЯ. Нравится тебе море?

КАРИНА (надевая голову зебры). Нравится. Давай репетировать.

ЮЛЯ (тоже надевая голову). Давай.

Девушки встают в позиции, читают кричалки и танцуют.

ЮЛЯ. «На улице – плюс тридцать».

КАРИНА. «А в „Гранд-каньоне“ – скидки».

ЮЛЯ. «Растёт температура».

КАРИНА. «но падает цена!».

ЮЛЯ, КАРИНА (вместе). «Только сегодня. Только сейчас. Мега-удача специально для вас!».

ЮЛЯ. «Подходите, получайте: Кошелёк свой выручайте».

КАРИНА. «Это не ошибка: Предъявителю купона – скидка!».

ЮЛЯ, КАРИНА (вместе, переглянувшись). Уи-вик-вик-вик-вик-вик.

Девочки снимают с себя головы. Долго хохочут.

ЮЛЯ (успокоившись). А почему ты нас не сдала?

КАРИНА. Куда?

ЮЛЯ. Почему не настучала? Ну, за то, что мы с тобой делали.

КАРИНА. Кому?

ЮЛЯ. Папе-военному, директрисе, класснухе?

КАРИНА. А смысл? Папа, говорит, что такие проблемы дети должны решать между собой сами, и что трудности закаляют характер. А чего мне с вами бороться? Со всеми не подружишься. И потом: я же дочь русского офицера. Должна стойко сносить все неприятности, быть выше всего этого.

ЮЛЯ. Красава, чё…

КАРИНА. А твой отец? Он сильно болен? Рак? Можешь, не говорить, если не хочешь. Если неприятно.

ЮЛЯ. Да, нормально…

КАРИНА. Я вообще-то болтушка.

ЮЛЯ. Да, ладно?

КАРИНА. Просто в вашем классе мне всего говорят «заткнись».

ЮЛЯ. Ну, да…

КАРИНА. Я подстроилась.

ЮЛЯ. Тяжело… У нас в классе все разные. Половина с айфонами ходят последних моделей. А половина… Гнобят постоянно кого-то. Не ты первая… Докопаться могут до чего угодно. Хоть до старого тельчика.

КАРИНА. Тебя тоже гнобили?!

ЮЛЯ. Ага! Щас! Дайте две! Я себя в обиду не дам! У меня батя тоже суровый… был… воспитывал жестко, как и тебя.

КАРИНА. А что с ним?

ЮЛЯ. Ну, рак, да. Рак горла.

КАРИНА. Прости.

ЮЛЯ. Нормально. Я уже тоже привыкла. Два года как болеет. Два курса химия-терапии прошёл. Похудел, облысел. У рта всегда салфетку держит… Мамка одна работает. Она сказала, что батя не умрёт. Но и жить, как прежде, мы не будем. Да, и раньше-то не особо богато. А сейчас ему инвалидность дали, пенсию. Маленькую.

КАРИНА. Понятно…

ЮЛЯ. Раньше-то батя весёлый был. Строгий – это только, когда надо. А так… Всегда чё-то придумывал… Мы с ним иной раз так! Так! Ой, мамка ругалась! … Понарошку, конечно…

КАРИНА и ЮЛЯ молчат, смотрят в разные стороны.

ЮЛЯ. А хочешь: поехали с нами в Кучугуры. Если тридцать пять штук есть, конечно.

КАРИНА. Я? Мне можно?! С тобой?!

В глазах КАРИНЫ появляются слёзы. Она подходит к ЮЛЕ, обнимает её.

ЮЛЯ. Ты чё?!

КАРИНА. Спасибо, Юля… Спасибо тебе.

ЮЛЯ. Да, ладно… чё ты… Карина!

КАРИНА. Я хочу. Хочу! (Прыгает от радости). Хочу-хочу-хочу! Я у папы спрошу, он даст денег, наверное. Наверняка!

ЮЛЯ. И ты… это… ну, прости… за школу-то… Я нашим скажу, что ты, типа, нормальная, и всё такое.

КАРИНА снова подходит к ЮЛЕ, обнимает её.

КАРИНА. Теперь я понимаю, почему мы – зебры.

ЮЛЯ. Да?

КАРИНА. Зебры – они, как мы. Вернее, люди – как зебры. В каждом человеке есть и тёмное, и светлое. Часть белая, часть чёрная.

ЮЛЯ молчит, пристально смотрит на КАРИНУ.

ЮЛЯ. Ну, ты… Карина, ты всё-таки «ку-ку»!

КАРИНА. А?

ЮЛЯ. Чокнутая ты, я говорю!

КАРИНА. Почему это?

ЮЛЯ. Дерьмо твоя философия!

КАРИНА. А?

ЮЛЯ (передразнивает). «Люди – они как зебры». Хрень какая! Мы – зебры, потому что, когда Кирилл, покупал ростовые куклы, эти костюмы были со скидкой. Они бракованные, у них строчки криво пошли! Китайские! Видишь?

КАРИНА. Я – «ку-ку»?

ЮЛЯ. Ещё какая! Ку-ку! Ку-ку, ку-ку!

КАРИНА. Ку-ку…

КАРИНА, ЮЛЯ (вместе). Ку-ку! (Переглянувшись). Уи-вик-вик-вик-вик-вик.

КАРИНА и ЮЛЯ смеются, надевают головы зебр и уходят на оживлённую пешеходную улицу к магазину «Гранд-каньон».

Занавес.г. Екатеринбург, окт.-нояб.2019.

Пьеса «Зебры не ржут» – победитель международного конкурса современной драматургии «Поколение XXI» (2021 г).

«ВОРОНА ОБЫКНОВЕННАЯ»

Пьеса в одном действии.

Действующие лица:

АНЯ – 13 лет;ВАЛЯ – её одноклассница.

Комната АНИ. Очень много книг, полки занимают все свободные стены. Книги современные в красочных обложках: в основном фэнтези, но есть и подростковая романтика, отдельная этажерка – книги о животных. Кровать не заправлена, на письменном столе ноутбук, рядом свалены учебники, тетради и прочие школьные «атрибуты». На тумбочке стоит большой телевизор, под ним – компьютерная приставка «PS-4», рядом лежит джойстик. Имеется в комнате кресло-кровать, комод, шкаф, на дверце которого на плечиках криво висит школьная форма. Рассматривая своё лицо, возле трюмо с зеркалом в полный рост стоит АНЯ. ВАЛЯ суетится рядом с ваткой и каким-то флакончиком в руках.

АНЯ. Солнечного света не хватает. Всегда не хватает света. Так надоело в жить в тени.

ВАЛЯ. Ой, я же им говорила, чтобы не били тебя! Как теперь-то? Мамка твоя увидит – кипишь подымет!

АНЯ. Раньше такой вид был из окна: парк, пруд… Дом воткнули во дворе, никого не спросили.

ВАЛЯ. Блин-блин! Чё делать-то, Аня? Губа-то распухла.

АНЯ. Теперь свет в окно вообще не попадает. Точечная застройка, козлы.

ВАЛЯ. Чё мамке-то скажешь?

АНЯ. Это моё место было. Народу никого, и солнца много. Спокойно можно почитать и погреться.

ВАЛЯ. Маме-то скажешь чего?

АНЯ. Да, пофиг ей! Она и не заметит.

ВАЛЯ. Ага, конечно, не заметит! А если заметит?

АНЯ. Не ссы в трусы, Валя. Тебе-то что?

ВАЛЯ. Скандал будет. Разборки. Вон, у «бэшек» парни побили одного. Так родители и к директору, и в полицию пошли. Всех опрашивали, весь класс. Троих на комиссию вызвали.

АНЯ. Не заметит. Мать поздно приходит, я уже сплю иногда. А в школу я ухожу, она ещё спит. Она ж риэлтор, все показы квартир по вечерам. Такая работа.

ВАЛЯ. Бомбически! А у меня бабка весь день дома торчит, фиг, одна побудешь.

АНЯ. Она же съезжать хотела?

ВАЛЯ. Ага, конечно! Снова квартиру сдала. Деньги всё-таки.

АНЯ наклоняется к зеркалу, рассматривает зубы. ВАЛЯ садится в кресло, смотрит на подругу.

АНЯ. Вот коза Сейфулина! Ладно хоть зубы целы.

ВАЛЯ. Это она из-за Витьки всё.

АНЯ. Да, блин! Да, сколько можно! Запарили вы! Сто раз объяснять?! Нету у меня с ним ничего, вообще никаких чувств там и всё такое! Он просто прикольный, мне интересно с ним поболтать! Витька – просто одноклассник и всё! Понятно?!

ВАЛЯ. Ага, конечно. Но Катька-то любит его. А ты с ним треплешься.

АНЯ. И что? Вечно ты всех защищаешь! Ты вообще чья подруга?

ВАЛЯ. Твоя.

АНЯ. А с фигали Сейфулину защищаешь?

ВАЛЯ. Я…

АНЯ. Всем хочешь угодить?! Нельзя быть другом всем подряд!

ВАЛЯ. Мама говорит, я коммуникабельная. Мне много общения надо.

АНЯ. Откуда они узнали моё место? А?! Общительная?! Ты сдала?!

ВАЛЯ вскакивает, стоит перед АНЕЙ.

ВАЛЯ. Анечка, да ты чё? Я?! Да, я! Да, я никогда! Я же твоя лучшая подруга!

АНЯ. А кто? Кроме тебя никто не знал.

ВАЛЯ. Это не я! Я честно говорю! Не знаю кто! Может видел кто, что ты с книжкой ходишь в одно и тоже место…

АНЯ. Твари! Выследили.

ВАЛЯ. У Сейфулиной шобла человек пять.

АНЯ. И все дуры! Нафига ты с ней общаешься?!

ВАЛЯ. Так я со всеми…

АНЯ. И нашим, и вашим?!

ВАЛЯ. Ага, конечно! А кто тебя предупредил? Я сказала, что Катька тебя побить хочет, а ты всё равно на улицу пошла.

АНЯ. Что мне теперь: дома сидеть и всё такое?! (АНЯ плюхается на кровать). Ничего, я одной тоже заехала!

ВАЛЯ (садится на краешек кровати). Кому?!

АНЯ. Подсиралке её – Поролоновой.

ВАЛЯ. Парамоновой.

АНЯ. Поролоновой!

ВАЛЯ. Ну, ты вообще!

АНЯ. Фигня. Но выводы я сделала. Ты это учти! Мало не покажется…

ВАЛЯ. Настучишь?

АНЯ. Ты, Валя, дура?

ВАЛЯ (встает, затем пересаживается в кресло). А чё такого? Бабка говорит, если знаешь, кто что сделал плохо, можно сообщить куда следует.

АНЯ. А куда следует?

ВАЛЯ. Ну, ХэЗэ.

АНЯ. Ты стучала?

ВАЛЯ. Ты чё?! На кого?!

АНЯ (передразнивает). Ну, ХэЗэ.

ВАЛЯ. Ага, конечно! Ой, ладно! А правду говорят, что ты в первом классе с половиной класса подралась?

АНЯ. А, ты ж с нами не училась тогда. Не с половиной, с тремя только. Я не ты: со всеми «вась-вась» не могу.

ВАЛЯ. Чё ты опять?

АНЯ. Ладно, проехали… Отец, тогда жив ещё был, меня учил. Не ссы в трусы, говорил, Анька! Если драки не избежать, бей первая и всё такое!

ВАЛЯ. А я своего папу не видела никогда. Всю жизнь: я, мама, бабушка.

АНЯ. И собака у вас тоже сука.

ВАЛЯ. Аня!!!

АНЯ. Это шутка такая.

ВАЛЯ. Ага, конечно! Шутка! Ой, а можно я на приставке поиграю?

АНЯ. Валяй, Валя! Я пока сочинение допишу.

ВАЛЯ включает игровую приставку, берет джойстик, устраивается в кресле удобнее. АНЯ садится за стол, достает тетрадь, сдвигает в сторону стопку учебников. Некоторые падают на пол, но она не обращает на это внимания.

ВАЛЯ. Вроде не задавали.

АНЯ. Я ещё не сдала «друзей».

ВАЛЯ. Две недели, как сдали. Тебе двойку поставят.

АНЯ. Поставила уже. Пофиг. Но класснуха сказала, что исправит, если все-таки сдам и всё такое.

ВАЛЯ. Про кого пишешь?

АНЯ. Про тебя, ты ж моя подруга.

ВАЛЯ. Ага, конечно! Дашь почитать? О, класс! «Майн Крафт» обожаю. В торговике час поиграть – сто пятьдесят рублей. Мать не дает денег. А печенек не осталось? Тех, с кремом?

АНЯ. Возьми на кухне. Знаешь где…

ВАЛЯ откладывает джойстик, выходит. Кричит из другой комнаты. АНЯ перечитывает, что написала в тетради ранее.

ВАЛИН ГОЛОС. А где тут? А вот! Аня, я сок ещё возьму? А?

АНЯ (кричит). Возьми! (Тише). Проглотка.

ВАЛИН ГОЛОС. О! Тут ещё шоколадка есть. Я её тоже возьму.

АНЯ. Возьми, блин, что хочешь!

ВАЛЯ возвращается с пакетом сока, стаканами, печеньем и шоколадом. Все не помещается у неё в руках, что-то девочка держит под мышкой, что-то зажимает подбородком. ВАЛЯ торопится сесть, пока не уронила.

ВАЛЯ. Фух! Еле донесла.

АНЯ. Сходила бы два раза.

ВАЛЯ. Да? Так можно было? (Садится, расставляет вокруг себя продукты и посуду). Я тебе тоже стакан взяла.

АНЯ (пишет). Угу.

ВАЛЯ (играет). Ань, а чё у тебя не пятерка по литере? Ты читаешь вон столько.

АНЯ (пишет). И что?

ВАЛЯ. Бомбически!!! Все мои настройки сохранились. Ты не играла что ли?

АНЯ (пишет). Не-а.

ВАЛЯ. Была бы у меня приставка, каждый день бы шпилилась. «Майн Крафт-Креатив» обожаю. У Катьки тоже есть приставка, но там битвы, стрелялки. У неё вообще все диски такие. «ГэТэА» там, «Зомби-апокалипсис».

АНЯ (смотрит на ВАЛЮ). Ну, и не ходи к ней.

ВАЛЯ. А у Костика спортивные всякие и гонки.

АНЯ. У Костика гонки? Да он – рукожоп! Он на лыжах-то стоять не может. Ха! Гонки!!

ВАЛЯ. Играет прикольно. А Сейфулина так матерится, когда играет! Пипец! Такая она неприятная.

АНЯ что-то с силой вычеркивает в написанном. И снова пишет. ВАЛЯ увлечена происходящим на экране.

ВАЛЯ. А я вот так! Ага! Сюда! (Говорит, не глядя на АНЮ). Ты в черновик или сразу в тетрадь?

АНЯ (пишет). Черновик. Вычеркнула половину, что вчера писала. Новые мысли появились.

ВАЛЯ. Я думала, если много читаешь, то по литере пятерка автоматом получится.

АНЯ отрывается от тетради, смотрит на ВАЛЮ.

АНЯ. С какого перепугу? Что читаю я, и что надо по программе? Я это «Детство» Горького прочла десять страниц и ни хрена не поняла. А этот? Леонид Андреев? Это вообще кто? Забытый писатель, на хрен нам его впаривают? Мало того, что он умер сто лет назад, но что он пишет?

ВАЛЯ. Это который?

АНЯ. «Баргамот и Гараська». Хрень какая-то.

ВАЛЯ. А мне нравится чай с бергамотом.

АНЯ. Баргамот. Это вообще, типа, полицейский и всё такое.

ВАЛЯ. А мне мама тебя в пример ставит. Так и говорит: «Ладно хоть читает». Я не читаю, мне не интересно.

АНЯ. А те, что я тебе давала? «Руби Редфорд» или «Geek Girl»?

ВАЛЯ. Не прочла ещё.

АНЯ. Ни одной?! Там же целые серии, я тебе только первые книжки дала.

ВАЛЯ. Скучно читать.

АНЯ. Скучно? Я вот начала с рассказов про животных, потом на фэнтези перешла и всё такое. Там целые миры! Своя жизнь!

ВАЛЯ. Ага, вот «Пандориум» ничё так ещё.

АНЯ. Дать тебе вторую?

ВАЛЯ. Нет пока. Может, эти прочитаю. Там по программе ещё много.

АНЯ. Нет, чтобы Джека Лондона или хоть бы Конан Дойла в программу вставили.

ВАЛЯ. Так-так-так! Я ну-ка сюда… Блин, игра – класс! А читать – долго и неинтересно. Гоголь ещё этот, сумасшедший.

АНЯ. Вообще, запарили! Почему я в четырнадцать лет…

ВАЛЯ. Тебе тринадцать.

АНЯ. Скоро будет! Почему я – подросток – должна понимать, что взрослый мужик с похмелья написал, а то и бухой?! Они все алкаши, самоубийцы и шизоиды. Как я пойму загоны их и всё такое. Что там в их башке тараканы сочинили?!

ВАЛЯ. Это ты про Есенина?

АНЯ. Да, блин, почти про всех этих поэтов! Но Есенин, кстати, бухой никогда не писал.

ВАЛЯ. Да, ладно? Я кино с Безруковым смотрела: он по синьке вообще жестко угорал.

АНЯ. Бухал нехило, но писал только трезвый принципиально. Я читала.

ВАЛЯ. А чё он тогда повесился?

АНЯ. Там мутная история. Похоже, его повесили и всё такое. Я читала.

ВАЛЯ. А за чё?

АНЯ. Сиди играй! Мне писать надо!

ВАЛЯ наливает себе сок, открывает пачку печенья. АНЯ пишет.

ВАЛЯ. А сейчас чё читаешь?

АНЯ молча берёт книгу со стола, поднимает над головой, показывая обложку.

ВАЛЯ. Фигасе! «Восемнадцать плюс»! Как тебе её в магазине-то продали.

АНЯ. Отметка не для продавца, отметка для родителей.

ВАЛЯ. А чё там взрослого пишут?

АНЯ. Ну, типа, любовь и всё такое.

ВАЛЯ. Всё такое?

АНЯ. Ага.

ВАЛЯ. Какое такое?

АНЯ (поднимает голову, смотрит на ВАЛЮ, после паузы говорит). Ты дура, Валя?