Небылица №0

Ксения Левонесова

Небылица №0

Зачин

Глаза почти привыкли к темноте. Вот уже и ноги почти не запинаются о странные, разбросанные по полю кочки, и в высокой траве не мерещатся огненные глаза. Только ночная полутишина сводит с ума: беспрерывно шуршит пшеница, будто чья-то огромная рука решила скомкать испорченный лист бумаги.

– Ох и попадет нам, Уля!

– Боишься? Трусишка! – подначила наглая девчонка, хоть и прекрасно знает: ничего он не боится. Просто лишний раз получить не хочет.

– Не трус я! Просто надоело идти. Далеко еще?

– Ты еще ничего не чувствуешь?

– Неа.

– Значит, мы еще не пришли.

Она свернула с дороги в поле. Пацан выругался, как сумел: если б кто увидел, им бы влетело за помятую пшеницу! А еще за то, что сбежали среди ночи. Ведь говорили ему: не связывайся с этой Ульяной, с ней все неладно! Что это значит, он пока не до конца понял, но в истории они влипали постоянно.

– Юра, ну? – Уля вынырнула из пшеницы. Колоски доставали ей до груди, но если бы Ульяна захотела спрятаться, ей бы достаточно было нырнуть пониже.

Юра недовольно побрел за ней, откидывая пшеничные стебли от лица. Они глухо то ли шуршали, то ли звенели, как бумажные колокольчики. Ульяна взяла друга за руку, чтобы не потеряться в поле, а он смирено вздохнул.

– Ну ладно, серьезно. Куда мы?

– Никто мне не верит, а я докажу! Хотя бы тебе! – упрямо тащила его подруга.

– Что докажешь?

– Что я не выдумываю свои сказки. Все на самом деле!

– Да что, блин? Скажи нормально!

Ульяна вела его вперед, свободной рукой разгребая букеты пшеницы.

Ночь выдалась светлая, без единой тучки. Юра наконец смог расслабиться, поглядывая на звезды. Если бы родители схватили их прямо сейчас и выпороли за ночной побег, Юра бы даже не особо расстроился. Его каждый вечер рано укладывают спать, а тут – целое небо над головой! За такое можно потерпеть пару минут ругани, и не так уж важно, куда его тащит подруга.

– Вот тут где-то, – пробурчала себе под нос Ульяна.

– Чего? – очнулся Юра.

– Мы почти пришли. Ну, я тут была уже. Одна. Только не кричи и вообще лучше не говори, иначе спугнешь.

– А ты типа не спугнешь, – передразнил Юра подругу и все же замолчал. Они вышли к невысокому холму – до верха минут пять пешком, не больше. Он сто раз уже забирался туда, только днем. Ночью не очень-то и хотелось: пацаны рассказывали, что тут проходили военные учения и после них несколько раз люди взрывались на минах. Остались даже воронки в земле, хотя они больше походили на выкопанные ямы с подгоревшей черной почвой.

– Наверх пойдем? – спросил Юра, и на него зашипели. – Ладно, молчу я.

Ульяна присела и пошла вперед на корточках, гуськом. Юра тут же принял такую же позу: как шпион, подбирающийся к врагу!

Они ползли несколько минут, скрываясь неведомо от кого. Ноги затекли почти сразу, играть в шпионов уже не особо хотелось, но Юра держался. Нельзя же показаться слабее девчонки?

– Расщелина где-то тут, – услышал он бормотание Ульяны.

– Расщелина? Чего это? – не выдержал Юра. – Только не говори мне молчать!

– Тьфу! Испортил все! – девчонка встала во весь рост и уткнула кулаки в бока, как часто делала ее мама. – Вот надо ж было тебе заговорить?

– Ты и сама говорила!

– Я не в счет. Ты должен был молчать!

– Ладно, раз уж я все испортил… чего там? Что за расщепина?

– Расщелина, – поправила Ульяна. – Я видела несколько таких, когда с родителями ездила. Я и не знала, что у нас возле дачи тоже есть!

– Да что же?

– Расщелина, – терпеливо повторила Ульяна, а Юра хлопнул себя по лбу.

– Как же я сам не догадался? Ладно, Уля, скажи нормально. Что эт за штука?

– Это такая дырка. Дырка в другой мир.

Юра засмеялся.

– Ну и бред!

– Не бред! – возмутилась Ула. – Через эти дыры всякое приходит. Не все замечают, конечно, но мне иногда удается краем глаза… Вот оно, прямо здесь! Сейчас же закрой глаза!

Юра вздохнул – дома их прибьют. И за побег, и за то, что опять слушал ее бредни.

– Не открывай глаза и ничего не говори. Пожалуйста, правда не говори, – взмолилась Ульяна, и он кивнул.

Она тоже замолчала. Тихонько гудел ветер, тихо шурша колосками на поле. Юра чувствовал, как по пшеничному морю накатывает волна за волной. Еще это походило на осень – так шуршит сухая золотистая листва в городе, когда удается убежать от шума машин и людей. Один лист даже упал ему на плечо – Юра дернулся, пытаясь его сбросить, но тут же понял, что это не листочек, а легкая, почти невесомая ладонь.

«Уля?» – пронеслась мысль, но тут же ветер упруго толкнул его в плечо. Юра покачнулся. Ладонь с плеча исчезла, зато тут же ветер ударил в другой бок, посильнее.

– Не открывай глаза, – попросила Ульяна – ее голос был далеко, будто в нескольких шагах от него.

«Так чья же это ладонь?» – задумался Юра. Еще один тычок в бок, будто он загораживает кому-то проход.

– Ты чувствуешь их?

Все тело застыло от леденящей фразы. Вопрос застрял в горле, и тут же плеча коснулась еще рука, будто птица крылом задела. Теперь не хотелось открывать глаза, но больше от страха – кто вокруг? Помимо шелеста пшеницы Юра слышал еще и шаги: легкие, нестройные, едва ощутимые, как приглушенный топот мышей за стеной.

Он открыл глаза. Мимо шли тени людей: кто-то без руки, кто-то с раскуроченным лицом, кого-то придерживали с двух сторон товарищи, заменяя отсутствующую ногу.

– Черт! – испуганно вскрикнул Юра и моргнул. Что-то попало в глаза – ветер кинул пылинки. Видения исчезли, будто их и не было. И опять вокруг лишь шелест пшеничного моря.

– Ты видел? Видел? – восторженно глядела на него Уля.

Юра собрался с мыслями.

– Чего видел? Ты время видела? Домой пора, нас и так уже обыскались. Капец нам!

Он схватил подругу за руку и потащил вперед, боясь оглядываться и все прибавляя шаг. Ульяна сопротивлялась:

– Почему ты обманываешь? Ты ведь все почувствовал! Увидел! Услышал!

– В глаз мне что-то попало, из-за тебя кстати! Щиплет теперь, – они ворвались в поле, стремительно рассекая его, как ледокол.

– Юра, дурак! Я ведь тебе доверилась! Думала, хоть ты поймешь!

– Что пойму, а? Дырки какие-то? – он посильнее дернул ее за руку и сорвался на бег – лишь бы подальше, лишь бы скорее домой!

Ульяна хныкала и бежала следом.

– Почему никто мне не верит? Даже ты. Даже ты!

Сказка первая. О золотой антилопе

Первое сентября выпало на субботу, и над будущими учениками сжалились: на линейку пришлось идти всем, зато уроков в этот день не было. Встреча на школьной площадке вызвала бурю эмоций: ученики лицея весело здоровались с подросшими за лето одноклассниками. Некоторые даже с удовольствием выслушали речь директора и праздничные стишки первоклассников – старшаки поглядывали на малышей снисходительно, будто прощая им радость приближающейся учебы. Через пару недель от этого детского вожделения знаний не останется и следа – когда они поймут, что в школу придется ходить еще одиннадцать лет. Каждый. Чертов. День.

Десятый «Г» собрался в урезанном составе, и каждый пристально вглядывался в лица одноклассников. Кто перешел в предпоследний класс? Кто решил уйти в колледж после девятого? Таких оставшиеся ученики лицея за глаза считали неудачниками и посмеивались. Доля правды в этом была: в десятый класс не перешло ни одного троечника, и вместо двадцати восьми человек гэшников осталось всего семнадцать.

– А я слышал, что меньше восемнадцати учеников быть не может, – ляпнул Ритов. Он беспокойно крутился, мешая всем стоять стройно. Утро, как назло, выдалось ярчайшим. Кто-то посмышленее надел очки, остальным же приходилось прикладывать к глазам ладошки, чтобы хоть как-то спрятаться от палящего солнца.

– А я слышал, что сегодня после классного часа кое-где будет кое-что, – загадочно сказал Игорь Кот. В его сторону тут же обернулись все, кто услышал заветную фразу. Вот уже и речь учителей на линейке стала не так интересна.

– Что?

– Кое-что! – улыбнулся Кот. – Кому надо, тот уже знает. Ну или забыл включить интернет – тогда включите и узнайте.

Одноклассники тут же засуетились, доставая телефоны. Юра Сотников тоже достал мобильник, хоть и не сомневался – он точно в числе приглашенных. Не позвать на посиделку его просто не могли. Так и оказалось: в общей группе была короткая запись от Ритова.

«После школы идем на набережную. После трех ко мне домой. Родителей не будет до завтра! С меня хата, с вас хавчик и тд».

Короткие ухмылки у тех, кто получил послание, и недоуменные взгляды от тех, кто такой чести не удостоился. Юра подмигнул девушке с черной элегантной сумочкой. Учебники в нее точно не поместились бы, но телефон и косметичка – вполне.

– Идешь?

– А ты думал, отпущу тебя одного? – спросила она и мягко коснулась его щеки.

– Воу-воу, ребят, мы что-то пропустили? – тут же оживился Ритов. – Что за лишние телодвижения между вами? Вы что, того?

– Это ты того, – беззлобно ответил Юра и притянул девушку к себе. – А мы с Анькой встречаемся. Завидовать разрешаю!

– Ой да ладно, – отвернулся Ритов. – Чего там завидовать. Никто и не сомневался, что так и будет.

Он не врал. Искру между Юрой и Аней не замечали только слепые – и сами влюбленные. Они вместе выступали на школьных концертах, вместе болтали все уроки напролет, вместе ходили в столовую. Их чувства были настолько сильны, что они не уставали друг от друга даже за пределами школы – удивительно! Вот только официальной парой ребята стали в конце лета. Тогда Юра решился и сделал девушке предложение… пока только встречаться, но оба вполне могли представить, что их отношения могут зайти и дальше. Сотников уже сделал письменное признание на асфальте под ее окнами (правда, ошибся стороной дома и случайно признался в любви бабе Ане с третьего этажа). Аня в свою очередь сменила статус в социальной сети на «влюблена». Все базовые формальности соблюдены, теперь можно и друзьям рассказать об отношениях.

Линейка окончилась, всех позвали в класс. Юра не выпускал ладонь Ани, будто заявляя на нее права перед одноклассниками и учителями. Ладошка потела, но парень решил, что их любовь такую мелочь переживет.

В классе оказалось удивительно много пустых парт. Юра мысленно прикинул: зимой, в сезон болезней, всех учеников «Г» класса можно будет уместить на одном ряду. Их класс был довольно дружным, а ушедших в колледж учеников Сотников мысленно называл «предателями» за то, что они посмели вынырнуть в жизнь за пределами школы.

– Ритов, ты куда родителей-то дел? У нас, получается, вип-тусовка до самого утра? – спросил Кот, будто специально решив подразниться перед одноклассниками.

– Уехали они. На море. Специально первого сентября ждали, наверное, чтобы меня с собой не брать.

– Я б тебя тоже не взял. Ты весь ол инклюзив сожрешь. Я кстати слышал, что там алкашка бесплатно есть? Тогда точно понятно, почему тебя дома оставили.

– Да пошел ты, – отмахнулся Ритов и бухнулся на стул. Он предпочитал сидеть на первой парте – там учителя ожидают видеть только отличников, поэтому не особо следят.

Сразу за Ритовым сели Юра и Аня. Другие ученики тоже расселись по местам, что-то обсуждая. Однако приглашенных на вечеринку пока волновало только одно.

– Псс, повернись, спросить надо, – Юра пнул стул Ритова.

– А?

– Почему Аньку не пригласил?

Ритов взглянул на подругу Юры. Она что-то рассматривала в телефоне, явно прислушиваясь к разговору. А вот ее парень явно собирался выбивать приглашение силой. Ритов не стал рисковать.

– Да ладно, разве не пригласил? Вот я дебил. Ань, без тебя не начнем!

– Спасибо, – улыбнулась она.

– А меня тоже не пригласил! – напомнил о себе Тимур с третьего ряда. На третьем ряду традиционно, еще с первого класса, сидели не самые популярные личности. Ссориться с ними не ссорились, но и в классную компанию не особо пускали.

– Тебя не пригласил? – удивился Ритов. – Ах да! Действительно не пригласил. Прости. Места закончились, у нас все строго рассчитано.

Бестолковую болтовню нарушила учительница. До этого она говорила в коридоре с кем-то из родителей, и отсутствием преподавательницы все пользовались, чтобы поболтать и узнать новости за лето.

– Рада видеть всех в почти полном составе! – поприветствовала Майя Ивановна. Она же – классная руководительница десятого «Г». Как и повелось среди хороших учителей, она была суровая, но справедливая, а по праздникам и вовсе вела себя как нормальный человек.

– Здравствуйте! – отозвался класс.

– Витя, а ты что, сидишь один? – притворно удивилась учительница и подошла к двери. – Сейчас мы это поправим. Ульяна, заходи.

В класс вошла тоненькая девчонка. Одной рукой она придерживала кожаный коричневый рюкзачок на плече, на класс глядела без интереса, будто каждого здесь видела уже не первый раз. На плечи спадали черные волнистые волосы. Сотников невольно подумал, что если дорисовать ей на скулах партизанский макияж, она будет похожа на индейскую девушку.

– Садись на третий ряд, вот место свободное, – сказала Майя Ивановна.

– Стоп! – вмешался Юра и удивился сам себе.

– Что такое?

«Третий ряд – для изгоев» – подумал он про себя, и его мысли наверняка понял каждый в классе. Вслух Сотников сказал:

– Витя моется раз в месяц, нечего возле него девушку сажать. Вон, за нами место есть.

– Да пошел ты! – отозвался обиженный Витя.

– Юра, ну в самом деле, что за детский сад? В общем, Ульяна, решай сама, где хочешь сесть.

Девушка коротко кивнула и прошла на второй ряд, устроившись за Юрой.

– Не присаживайся, Ульяночка, – спохватилась Майя Ивановна. – Оставь сумку и выйди к доске. У нас коллектив сплоченный, хоть и бывают некоторые инциденты. – Она многозначительно посмотрела на Сотникова. – Расскажи немного о себе, где ты училась? Чем увлекаешься?

Ульяна оглядела класс. Она не выглядела испуганной, скорее слегка уставшей. Школьные смотрины ее не смутили.

– Меня зовут Ульяна. Фамилия… приготовьтесь смеяться. Мишкина! – она сказала это с легким вызовом, заслужив у одноклассников легкие улыбки вместо смеха.

«Явно не из робкого десятка», – подумал Юра. Эта девушка ему кого-то напоминала, но он упорно не мог понять, кого. В любом случае, с таким необычным именем он не знал ни одной девушки.

– Ну да, я Мишкина Ульяна. Учусь нормально, шпаргалки не делаю, потому что могу запомнить все за одну ночь. Пришла из простой школы, цифру называть не буду. Вижу людей насквозь, и это мешает мне жить.

– Сильное заявление для шестнадцатилетней, – снисходительно заметила Майя Ивановна.

– Я знаю, о чем говорю. Кто-то из вас посчитает меня сумасшедшей, кто-то – придурошной. С остальными мы подружимся. У меня все.

Ульяна прошла за свою парту, и еще несколько секунд в классе царило молчание. Девушка ярко заявила о себе, но раздражения почему-то не вызывала.

Ритов тут же обернулся к Юре:

– Слушай, а она ничего. Может, возьмем с собой?

Сотников едва услышал его. Он смотрел на парту, бесконечно перечитывая творение какого-то вандала: «каждый урок отнимает сорок минут вашей жизни». Смысл написанных слов до него не доходил, да и мысли плыли в другом направлении. Жесткая девчонка, каждая фраза – как отдельный ультиматум. К иному новичку он бы тут же обернулся, чтобы познакомиться, но к этой Ульяне как повернуться? Такая странная…

– Такая странная, – прошептала Аня, опустив голову ему на плечо.

– Ага.

– Ты молодец, что не пустил ее на третий ряд. Нечего ей там делать. Хотя с Витей жестко, конечно.

– Не маленький, переживет. Ань, ты на набережную пойдешь или сразу у Ритова встретимся?

Учительница начала рассказывать что-то про грядущий учебный год, про важность выпускных экзаменов, к которым предстоит готовиться уже в десятом классе. Ее слушали разве что трое отличников – у остальных были дела поинтереснее.

– Мне еще с родителями надо отметить. Мы в кафешку каждый год ходим. Может, захватишь меня из дома?

– Хорошо.

Юра обернулся на новенькую. Ульяна скучающе поглядывала в окно, облокотившись на руку. Второй она постукивала по парте, выбивая ей одной знакомый мотив. Взгляд Сотникова она заметила спустя пару секунд и повернула голову.

– У меня что, тушь размазалась?

– Нет… Хотел узнать, откуда у тебя такая забавная фамилия, – нашелся Юра.

– В паспортном отделе ошиблись. Мой прадед – граф Мышкин. Менял как-то документы, а пьяная паспортистка забыла лишнюю черточку пририсовать.

– Правда? – удивился Сотников. Он на такой четкий ответ не рассчитывал, вопрос-то дурацкий.

Ульяна пожала плечами и вновь повернулась к окну. Юра взглянул на Аню.

– У нее туши нет, ты заметил? – спросила она.

– Чего нет?

– Ну, она про размазавшуюся тушь пошутила. Она вообще не накрашена.

– Я в ваших бабских прибамбасах не разбираюсь.

Майя Ивановна вещала еще минут десять, после чего взглянула на наручные часы и сообщила:

– На этом классный час окончен. Увидимся в понедельник!

Класс торопливо засобирался, готовясь как следует отметить последний день свободы. Погода стояла совершенно летняя. Юра мечтал побыстрее попасть домой и переодеться в шорты. Настроение почему-то беспричинно испортилось и даже про предстоящую тусовку у Ритова думать не хотелось.

Сотников забежал домой, в два слова отпросился у родителей, взял деньги и переоделся. До назначенного времени было еще четыре часа.

***

Если бы в современных квартирах устраивали бы званые ужины, то дом Ритова подошел бы для этого как нельзя лучше. А уж для школьных посиделок это место было идеальным: три объединенных квартиры, девять комнат с новейшим ремонтом. Зал больше, чем у некоторых целые квартиры, пол устелен шкурами животных. В доме Ритова на каждом углу встречалось что-нибудь, связанное с животными: фигурки на полках, маральи рога, меховые вещи. Даже мясо в холодильнике необычное: то медвежатина, то оленина.

За десять лет совместной учебы про отца Ритова знали уже все одноклассники: очень богатый человек, поднявшийся на браконьерстве. В последние годы Ритов стал щеголять в брендовой одежде и менял смартфоны каждые полгода, а на учебу добирался исключительно на такси. Дела у его отца шли все лучше.

Юра постучал в дверь и одновременно взглянул на часы. Половина третьего. Рановато, конечно, но возвращаться домой уже не хотелось. Аня сначала попросила ее встретить, но потом ее планы поменялись, и Юра пошел в гости один.

Ритов открыл дверь.

– Эт я, – сообщил Юра и без особого приглашения вошел внутрь. – Тусовка в самом разгаре?

– Ты первый.

– Ну и ладно, помогу тебе салаты настругать, шашлык пожарить.

Он болтал, не задумываясь – так уж привык, лишь бы не находиться в молчании. С Ритовым они не особо дружили, но относились друг к другу с вежливой сдержанностью: самый богатый и самый обаятельный ученики класса не должны ссориться.

– На пустые руки не смотри, магазин не по пути был, – оправдался Сотников. – Сейчас закажу пиццу. За Анькой позже пойду, попить тоже возьму.

– Да ладно, – отмахнулся Ритов и пригласил гостя в дом. – Прости, что я сразу ее не позвал. Она же типа занята, я у нее статус видел. Не думал, что занята тобой.

– А ты что, только свободных девушек домой приглашаешь? Я думал, это тусовка друзей, а не сватовство.

– Конечно, Юр. Я просто думал заодно и свои проблемы решить. Сам понимаешь, – Ритов протянул бутылку пива гостю, и они чокнулись. Звук получился глухим, не торжественным.

«Понятно про его проблемы. Бабу ищет», – подумал Сотников, заходя в зал. Он кинул телефон на широкое кресло – самое лучшее место досталось ему. Впрочем, если бы он не пришел первым, кресло все равно бы ему уступили. Без особой почтительности, без лишних слов – просто кто-нибудь встал бы невзначай, и на его место не сел бы никто иной. Порой Юра чувствовал себя вожаком странной волчьей стаи, хоть и не понимал, чем такое уважение заслужил. Все, что он умел – болтать языком и выпутываться из любых ситуаций.

Потихоньку начали подходить люди. Сначала пришли две одноклассницы, скромно поставили в уголок какую-то девчачью бодягу розового цвета, и присели на шкуру медведя на полу. Потом пришел Игорь Кот – он притащил с собой бутылку водки и несколько литров сока.

– Ты дебил? – сразу спросил Ритов.

– Ты мне еще спасибо скажешь, когда от пива тошнить начнет.

Потом пришло еще несколько ребят, некоторые из них даже не из десятого «Г». Видимо, Ритов решил собрать всех друзей.

Аня добралась сама, улыбнулась подругам, откинула светлые волосы и заняла законное место у Юры на коленях. Если он был львом прайда, то она – явно львицей. Кто-то украдкой сфотографировал парочку, а Сотников и не был против. Аня не успела переодеться, и его рука как-то естественно легла ей на коленку пониже юбки.

«Может быть, мы сегодня даже…» – мысль отразилась у Юры на лице. Аня поерзала у него на коленях, усаживаясь поудобнее.

– Ты улыбаешься, как хитрый кот. Что задумал?

– Если бы ты знала, о чем я задумался, ты бы сразу влепила мне пощечину.

Аня усмехнулась и отвернулась. Ее щеки слегка покраснели.

Они встречались недолго, еще и месяца не прошло. Слишком мало, чтобы красавица, отличница и просто очаровательная девушка отдалась ему. Юра ее не торопил, ему нравилось предвкушать неизбежный момент. В качестве временной меры он нашел актрису, похожую на свою девушку: тонкие брови, всегда яркие подведенные черные глаза (правда, на время школы ее любимую манеру макияжа придется сменить). Эту актрису даже звали похоже: Энн… Юра посматривал ролики с ней, наблюдая, как светлые волосы падают ей на обнаженную грудь – такая ли фигура у его девушки? Одежда мешала рассмотреть наверняка, а раздеваться при нем она пока не рисковала.

Последним к Ритову пришел Матвей Астров. За лето он сильно вымахал и вроде бы даже подкачался. На тусовки его звали по единственной причине – он умел круто играть на гитаре и петь. На этом его плюсы заканчивались: он то и дело огрызался, легко мог вспылить, в остальное же время ходил, как в воду опущенный. Матвей был таким не всегда, но стоило ему несколько раз сильно подраться в классе, как все разом позабыли, что он когда-то был неплохим другом.

Матвею выделили табуретку и бутылку пива. Гитару он принес с собой, для разминки пробежался по струнам и повернулся к Ритову.

– Что играть?

– Давай что-нибудь веселое.

Астров поморщился, будто его попросили сделать что-то противоестественное, и все же заиграл какую-то переделку нового хита. Вечеринка началась.

Юру сморило быстро. К алкоголю он не привык. Двух банок пива хватило, чтобы он начал клевать носом. Одноклассники болтали, обсуждая новости за лето, кто-то копался в телефонах – и зачем тогда было приходить на тусовку? Подвыпившие парни набросились на еду. Сотников почувствовал, что все это не приносит ему удовольствия. Хотелось уйти в соседнюю комнату и побыть одному – или хотя бы наедине с Аней.

– Юр, все нормально? – спросила она, уловив настроение парня.

– Пойдет. Просто сегодня не спал почти.

– А что делал?

– Играл, – соврал Юра.

Ночь вышла бестолковая: вечером родители пристали с серьезным разговором «пора определяться, куда будешь поступать», потом на час отключили интернет. Он метался по комнате, не зная, чем себя занять. Когда интернет наконец появился, Юра набросился на него, как на воду в пустыне, и до утра серфил какую-то ерунду. Помимо всего прочего он поставил на экран телефона обнаженную Энн – только соски прикрыты. Сотников решил как-нибудь невзначай достать телефон при друзьях, показав экран, но пока что повода не было. Аня свою соперницу оставила без внимания – привыкла, что ее парень ставит на телефон то машины, то девушек. Ревновать к набору пикселей она явно не собиралась.

– Может, на балкон? Свежим воздухом подышим, – предложила Аня. Сотников с радостью согласился.

– Эй, только не курите там, – пригрозил Ритов. – Если соседи увидят дым, отец меня убьет.

Сотников отмахнулся – курить он даже не пытался. Тренер говорил, что это забивает легкие и потом сложнее будет восстанавливать дыхание после пробежек. Тренеру Юра верил безоговорочно.

На улице было еще светло. Юра обнял девушку и поцеловал. Поцелуй получился долгий, страстный, даже голова закружилась – но это скорее от алкоголя. Сотников покачнулся и выпустил Аню из объятий.

– Сегодня с тобой точно что-то не то.

– Все нормально. Просто перебрал.

– Ты с классного часа такой. Что, новенькая понравилась? – Аня легонька ткнула Юру в бок. – Эй, как приличный парень ты должен в ответ на это посмеяться. Вроде как шутка… Или я угадала?

– Да не, ты круче в тыщу раз, – ответил Юра и перегнулся через перила балкона. Внизу сушилось чье-то белье. Как всегда, от высоты закружилась голова. – Просто она показалась мне знакомой. У тебя так бывает, что видишь человека в первый раз, а ощущение, будто раньше хорошо его знал?