Глизе

Тем временем, дорога к академии подошла к концу. Предъявив пропуск в виде отпечатка ладони правой руки на входе, Мирах отправился в свою лабораторию. Предстояло провести целый рабочий день в невозмутимом состоянии, дабы не вызвать подозрений коллег. А это не так-то просто сделать, когда, вполне возможно, стоишь на пороге одного из величайших открытий в истории Глизе. Успокаивало только одно: коллегам не было никакого дела до Мираха и его потеющих ладоней.

Время тянулось так медленно, словно пыталось отговорить Мираха от задуманного. Выполнять привычную работу было невозможно, все мысли ученого были обращены предстоящему эксперименту, старт которого был запланирован на самый вечер – время, когда Мирах должен остаться в лаборатории в полном одиночестве.

Он промаялся без дела весь день, изображая мыслительный процесс. Никто не обратил внимания на странное поведение коллеги, такое случалось с ним и прежде. Во время своих рассуждений, построения гипотез и причинно-следственных связей, поисков объяснений и разговоров с самим собой Мирах превращался в бесцельно дрейфующий по лаборатории объект, вызывая смешки коллег, которые он даже не замечал. Его считали чудаком, кое-какие шуточки порой доходили до его ушей, но нисколько не волновали юного ученого.

Вот и сегодня, волнение Мираха и неспособность усидеть на одном месте не показались никому подозрительным. Все решили, что он опять “на своей волне”. Как удобно для конспирации оказалось быть чудаком в глазах окружающих.

Когда, наконец, лаборатория опустела, Мирах выждал еще некоторое время, зашел в базу данных земных частиц и запустил алгоритм, подготовленный заранее. Монитор сообщил о запуске процесса.

Мирах откинулся на спинку кресла, испустив выдох облегчения: первый этап прошел успешно, алгоритм сработал и запустил обработку данных. В этот момент он впервые подумал о том, сколько времени может уйти на обработку базы таких масштабов. Его сковал страх: а что, если процесс не завершится до утра, это ведь вполне вероятно.

“Надо было запускать перед выходными” – с досадой подумал Мирах. Но в следующее мгновение, он успокоился, вспомнив, что в любой момент может остановить процесс и запустить его в более подходящий день. Жаль только, что обработка данных начнется с самого начала. Внезапно страх вернулся с новой удвоенной силой.

“А вдруг мне не хватит и целых выходных на обработку всей базы данных? – опять заговорил сам с собой ученый. – Тогда придется придумать, как провернуть эксперимент в присутствии посторонних, не привлекая к нему внимания.”

Мираху удалось немного успокоить себя, но сидеть перед монитором в ожидании результата он был не в состоянии. Пойти подышать свежим вечерним воздухом показалось отличной идеей. Недалеко от лаборатории был расположен выход на просторную террасу, им Мирах и воспользовался.

Оказавшись на свежем прохладном воздухе, ученый почувствовал облегчение и вздохнул полной грудью. В следующее мгновение, он удивился тому, как темно было на улице. По его подсчетам, все три звезды еще не должны были скрыться за горизонтом, но вот точно определить время он не мог, поскольку звуковой помощник Виктор остался дома, а вместе с ним и информация о времени и … о погоде.

Прошла еще пара мгновений, и Мирах понял, в чем причина столь раннего наступления ночи. Город А затянуло тучами, пришедшими с континента, черными, как сама смерть. Совсем скоро поднимется ураганный ветер, и город умоется проливным дождем.

В такую погоду жителям следует запираться в своих надежных жилищах, а не прогуливаться на открытых террасах. Звуковые помощники предупреждают о наступлении бури за несколько часов. Но Мирах не имел возможности узнать об этом заблаговременно. Стоило всего на один день избавиться от браслета и вот он результат – столкнулся со стихией лицом к лицу.

В этот момент ученый испытал два противоречивых чувства. С одной стороны – жгучую тоску. Осознание степени своего одиночества так стремительно и неожиданно обрушилось на него, подобно порыву ветра, что он едва устоял на ногах. Хотя, быть может, это действительно был ветер. Единственный его друг, с которым он может обмолвиться хотя бы парочкой слов в течение дня – это звуковой помощник Виктор. И даже он не может быть рядом в такой ответственный для Мираха момент. Разве это нормально, что сейчас ему не хватает общества бездушного, хоть и искусно написанного алгоритма, у которого даже нет физической оболочки.

Второе неожиданное чувство, незнакомое Мираху до сей поры – восторг от красоты и мощи природы, близкий к эйфории. Он стоял тут, посреди бушующей стихии, обуздать которую не смогла даже развитая цивилизация Глизе, пока другие прячутся от непогоды в ужасе в своих хорошо укрепленных надежных жилищах. И в этом он так же одинок. И ему не страшно, ему не хочется покидать эту террасу, он – частица Вселенной, и его место – здесь.

Внезапно, впервые за все время, ему показалось, что его эксперимент увенчается успехом, и он подтвердит свою гипотезу. Он был настолько уверен, будто это уже произошло. Словно в доказательство достоверности его мыслей, на горизонте, там, где горы встречаются с океаном, блеснула молния – необычайно редкое явление для Глизе. Мирах так и застыл в оцепенении, не в силах сдвинуться с места и отвести взгляд от черной пустоты, только что озаренной ярким светом всего на одно мгновение.

Возможно он бы так и стоял не шелохнувшись до тех пор, пока буря, набрав полную силу, не унесла бы его далеко в океан, где бы он и сгинул, так и не узнав, чем завершится его эксперимент. Но природа столь же милостива, сколь и беспощадна, а потому, мощнейший ливень хлынул из черных туч, окатив ученого, как из ведра, заставив очнуться от своих грез и ретироваться в сухое безопасное помещение.

Войдя в лабораторию, первым делом Мирах проверил монитор. Без изменений. Это обстоятельство его ничуть не огорчило, внезапно пробудившаяся вера в благоприятный исход до сих пор оставалась при нем. Сменив абсолютно мокрую одежду на совершенно сухую – пришлось позаимствовать униформу коллег – он уселся в кресло и уставился в монитор, в твердом намерении наблюдать за ним до тех пор, пока не получит результат, сколько бы времени для этого не потребовалось. Однако, проведенный в волнениях день и буря эмоций, пережитых на террасе, сделали свое дело, и Мирах задремал в своем уютном кресле, в теплом помещении вдали от бушующей стихии.

Очнувшись рано утром, ученый протер глаза и бросил взгляд на монитор. Пришлось протереть их еще раз, поскольку информационное сообщение на экране гласило: “Совпадение найдено”.

Несмотря на вчерашнюю уверенность в успехе своего предприятия, сегодня Мирах не мог поверить своим глазам. Когда он осознал, что, во-первых, не спит, а во-вторых, на мониторе по-прежнему горит все то же сообщение, его накрыла волна восторга. Его гипотеза подтвердилась, он оказался прав.

Вслед за восторгом последовала вторая волна. На сей раз – леденящего ужаса. Осознание масштабов того, что открыл данный эксперимент, ввело Мираха в ступор. Что ему теперь делать с этой информацией? Кому можно рассказать о полученных результатах? И главное, что необходимо предпринять по этому поводу? Безусловно, сперва следует перепроверить результат, запустив процесс еще раз. Но если он повторится? Как быть тогда?

Столько вопросов сразу, и ни одного ответа.

Находиться в лаборатории еще один рабочий день, зная о том, что на самом деле происходит, делая вид, что все по-прежнему, он был не в состоянии. Ему необходимо все взвесить, побыть наедине с собой и своими мыслями.

Мирах удалил результаты эксперимента, выключил свою рабочую панель и покинул здание академии технических наук. Когда сотрудники лаборатории пришли на работу, никто даже не заметил его отсутствия. Только Джер не смог найти свою униформу.

Глава 5

Утром Андромеда проснулась в прекрасном настроении. Кошмары этой ночью не мучали, и новый день она встретила с твердой уверенностью в том, что сегодня у нее все непременно получится.

Андромеда поднялась с постели. Светонепроницаемые барьеры освободили от своих оков стеклянную стену, и комнату залил ослепляющий свет трех звезд.

Квартира сверкала чистотой и идеальным порядком: бесшумный робот-помощник потрудился на славу, оставшись при этом незамеченным. Посторонний человек мог подумать, будто порядок наводится сам собой, непременно при помощи какой-нибудь изощренной магии. Но жителей Глизе таким волшебством не удивишь. В каждой квартире имелся робот-помощник. Он – ее неотъемлемая часть, базовая комплектация. Все для комфорта людей.

Когда Андромеда зашла на кухню, завтрак уже стоял на столе. Закинув еду в желудок и проведя все необходимые ритуалы утреннего туалета, позволяющие выглядеть более-менее прилично, она поспешила на работу.

Вылетев из квартиры, наткнулась на худощавого молодого человека в спортивной одежде, со слегка растрепанными волосами, доходящими почти до плеч.

– Оу, это кто тут у нас? – весело воскликнул он, заключая соседку в свои крепкие объятия.

– Хикс, я тут вообще-то живу! Ты так говоришь, будто мы сто лет не виделись и столкнулись в неожиданном месте в неожиданное время! – с трудом проговорила Андромеда, лишенная возможности пошевелиться.

– Просто я всегда рад тебя видеть, ты же знаешь, Анд. Куда ты так спешишь в такую рань?

– На работу, куда ж еще!

– А я на пробежку, как видишь. Слежу за фигурой. Пойдем, провожу тебя, нам по пути. Так что, ты говоришь, стряслось?

– Я не говорила, что что-то стряслось.

– Да у тебя ж на лице написано, большими буквами: “ПА-МА-ГИ-ТЕ-Е-Е”.

– Ладно, пойдем, расскажу по дороге. Ничего-то от тебя не скроешь.

Они вышли на улицу и неспешным шагом отправились в сторону здания УЗЧ.

Хикс и Андромеда были не просто соседями, но и близкими друзьями. Они учились на одном курсе в академии. После выпуска Хикс устроился программистом в компанию, выпускающую автолеты, хотя Андромеда слезно просила его пойти вместе на работу в УЗЧ.

– Идем со мной менять мир к лучшему! – агитировала она.

– Эээ, нет! Это не про меня, я больше по технике. Жаль, что меня не взяли на работу в космический флот. Говорят, в ближайшие пару-тройку десятков лет Глизе построит свой первый корабль дальнего следования и сможет отправиться в первое космическое путешествие. Готов поспорить, ты бы хотела полететь на свою ненаглядную Землю.

– Пожалуй да, только мы с тобой до тех пор может и не доживем.

– Ай, ты просто пессимистка! – махнул рукой Хикс. – Мы с тобой проживем еще лет сто, за это время можно будет улететь на край Вселенной.

Чтобы не потерять друг друга в суете большого города и взрослой жизни, они решили поселиться не просто в одном здании, но и на одном этаже. Их общие друзья сначала подозревали между ними романтическую связь, но потом привыкли и перестали обращать на чудаков внимание.

– У меня опять код сломался, – начала Андромеда свой рассказ, пока они шли по вымощенным камнем тротуарам в окружении высоких деревьев с широкими листьями, закрывающими аллею от начинающих припекать лучей трех звезд.

– В самом деле? Я думал ты с ним уже разделалась…

– Я тоже так думала. Все было хорошо, они приблизились к точке невозврата, и я уже решила, что дело сделано, и мне дадут новых подопечных. Но потом опять случился сбой, и я ума не приложу, в чем ошибка.

– Хм, это необычно. Насколько я помню из твоего бесконечного трепа о земных частицах, так быть не должно.

– Вот именно!

– Когда у меня такая хрень происходит, и автолеты начинают барахлить, я обычно стираю весь код и пишу его с самого начала. Это конечно занимает много времени, зато работает потом, как миленький.

– Хикс, ну ты, конечно, фиговый советчик! Как я напишу такой огромный код с самого начала? Его разработчик был гением программирования, а я кто? Стажер! Вчерашний студент!

– Для меня ты – гений! – Хикс расплылся в улыбке, обнял Андромеду за плечи и чмокнул в лоб. Он был выше на целую голову. – И, насколько я помню, профессор Мирах тоже так думал.

– К тому же, даже если по какому-то чудесному стечению обстоятельств мне и удастся его воспроизвести, на это уйдет уйма времени, к этому моменту меня точно отстранят от моих частиц, – не унималась Андромеда, не обращая внимания на комплименты, раздражаясь от бестолковых советов друга.

– Тогда вот тебе идея номер два: прогуляйся в библиотеку планеты Земля. У тебя же есть доступ?

– Есть, и что я там найду? – поморщилась Андромеда, представляя неприятную встречу с Финой, владычицей священных реликвий – древних рукописей, хранящих тайны Земли.

– Я слышал одну байку, будто разработчик кода оставил вирус, который может его уничтожить.

– Что за чушь? Ты только представь, к чему может привести уничтожение кода. Его создатель не мог так поступить со своим творением. Да и ты меня вообще слушаешь? Мне надо его починить, а не разрушить, дубина.

Хикс разочарованно вздохнул, задумался на мгновенье и ответил:

– Это ты дубина. Где есть информация о том, как код разрушить, должна быть информация и о том, как починить. Ну вот мы и пришли, хорошего дня! – сказал он и перешел на бег по аллее вдоль побережья, не дожидаясь ответа подруги.

– Пока! – крикнула ему вслед Андромеда, размышляя над полученной информацией.

В помещении 1088 было пусто. Андромеда открыла папку с документами подопечных частиц и уставилась на экран.

– Что же мне с вами делать? – сказала она вслух.

Следовать совету Хикса и идти на поиски неизвестно чего в библиотеку очень не хотелось. Поэтому Андромеда решила в очередной раз проштудировать все имеющиеся у нее данные относительно истории частиц в текущей инкарнации, сопоставляя с записями поведения кода.

“Хорошо хоть какую-то информацию можно просматривать, а иначе, как можно работать” – мысленно возмущалась Андромеда.

Итак, встреча частиц совпадает с первым сбоем кода. В идеальной ситуации, когда код отрабатывает как следует, они бы вообще разминулись, и дело ушло бы в досье без лишних хлопот. Но с этими частицами в каждой инкарнации, судя по тому, что она уже изучила в запрещенных файлах досье, у программистов-контроллеров были проблемы.

Далее следовали бесконечные качели: периоды стабильной работы кода чередовались с непродолжительными сбоями. История частиц подтверждала описанную кодом картину: ссоры и расставания, затем краткие перемирия. Тем не менее, медленно, но верно частицы двигались по жизни в одном направлении, преодолевая все препятствия на своем пути.

После этого последовал небывалый по своей продолжительности сбой. За этот период супер-притяжение набрало еще большую силу. Андромеда обратилась к истории частиц и с ужасом обнаружила, что это привело к созданию семьи и рождению детей. Такое, насколько ей было известно, случалось крайне редко. Обычно пути частиц либо мирно расходились, либо, в случае серьезного сопротивления и активного вмешательства программистов-контроллеров, погибала одна из них, либо обе. Все это происходило до их вступления в брак, до появления потомства. Но только не с этими частицами. Их путь во всех инкарнациях завершался смертью. Чем сильнее притяжение частиц и сопротивление коду, тем трагичнее финал.

В этот самый период наиболее продолжительного в истории частиц сбоя кода, Андромеда как раз пришла на смену непутевому Нику, управлявшему частицами до нее. Складывалось впечатление, что код был попросту оставлен без присмотра и вовсе не корректировался, чего нельзя было допускать при таком мощном сопротивлении частиц.

Тогда она смогла исправить ситуацию, но используемый прежде метод, на этот раз не работал. Этого стоило ожидать, система приспособилась и более не реагировала на старые трюки. Требовалось придумать что-то новенькое.

Андромеда вздрогнула от неожиданности, когда в помещении прозвучал звонок, и входная дверь превратилась в экран, демонстрируя изображение Крис, стоящей за ней. Она широко улыбалась и махала рукой.

– Впустить, – скомандовала Андромеда, выдыхая с облегчением.

– Доброе утро, моя прекрасная! Как ты? Починила свой дурацкий код?

– Привет! Нет еще, вот сижу, колдую. У тебя опять новая стрижка?

Крис не ходила с одной прической больше недели. Сегодня ее волосы были ярко-рыжего цвета и спускались до самых колен мягкими аккуратными локонами.

– Нравится? Кажется, с длиной немного перестаралась.

– Тебе идет, – уклончиво ответила Андромеда и поспешила сменить тему. – Крис, а ты случайно не знаешь ничего о моем предшественнике, кажется его звали Ник?

– Ники-Ник! Конечно, я его помню, детка! Такого красавчика еще надо было поискать. Только вечно зацикленный на работе был, прям как ты! Хмурый такой и необщительный. Как я только не пыталась его разговорить, так ничего у меня и не вышло. А ты ведь знаешь, перед моими чарами мало кто способен устоять.

– Хм, странно… у меня такое ощущение, что он совершенно не занимался кодом и забросил подопечных частиц. Период его работы совпадает с самым длительным сбоем и максимальным притяжением.

– Совершенный меня дери! Мне он нравится все больше! Добрая душа, пожалел небось несчастных частиц, и оставил в покое. Не то, что ты, паршивка бессердечная!

– А ты не знаешь, где его можно отыскать? Я бы хотела с ним поговорить.

– Дорогуша моя, если бы я знала, то времени на разговоры с тобой у меня бы не осталось, как и у него самого…

– Ой, да конечно! Минуту назад ты рассказывала, что он с тобой даже не разговаривал.

– С той поры прошло достаточно много времени, я отточила свое мастерство. Так что, если судьба сведет нас еще раз, можешь не сомневаться, уж я расколю этот крепкий орешек.

– Хотелось бы на это посмотреть, – Андромеда рассмеялась от души, подруга всегда умела поднять настроение.

Двери растворились и на пороге появился Регул с двумя стаканчиками горячего молочного напитка в руках.

Крис уставилась, выпучив глаза, сначала на него, потом на стаканчики, следом на Андромеду. В помещении повисла неловкая пауза.

– Ох, что-то я тут засиделась, у меня же куча дел, – засуетилась она. – Пока красотка! Регул, мое почтение!

Она испарилась так быстро, что никто не успел ни поздороваться, ни попрощаться в ответ.

– Привет, Анд! Как ты сегодня себя чувствуешь, получше? – нежно проговорил Регул, протягивая напиток.

– Спасибо, – принимая угощение ответила Андромеда, – сегодня гораздо лучше. И настрой боевой.

– Рад слышать. Помогла зона отдыха? Куда, кстати, ходила?

– В бассейн. Не знала, что там так красиво… наверху.

– О да, лучший вид на Глизе!

Светская беседа подошла к концу, и легкий непринужденный тон Регула сменился на серьезный, и даже грустный. Улыбка исчезла с его лица.

– Анд, я хотел сказать, что знаю, как тебе нелегко. На тебя навалили огромный груз ответственности. Я очень хочу тебе помочь, но не могу. Ты должна сделать все сама.

– Я понимаю, – грустно ответила Андромеда, опустив глаза.

– Еще ты должна знать, что я отстранился и держу дистанцию не просто так, не потому что ты мне безразлична, на то есть причины, которые я не могу пока раскрывать.

Было видно, что каждое произнесенное слово дается ему с трудом. После небольшой паузы он продолжил.

– И… я не забыл студенческие годы. Не забыл о нас… И как исчез тогда… Прости, я не могу ничего объяснить… пока… Но сейчас ты должна сосредоточиться на своей нелегкой задаче и ни на что не отвлекаться.

На этот раз Андромеда, не скрывая своих чувств, расплылась в счастливой улыбке. От этого у Регула сжалось сердце, говорить стало еще сложнее. Он сорвался с места, подлетел к Андромеде, и крепко прижал ее к своей груди, продолжавшую сидеть в недоумении на своем месте. От этого неожиданного маневра, молочный напиток, который она по-прежнему держала в руках, пролился на стол. Никто не обратил на него внимания. Регул выпустил ее из объятий так же резко и неожиданно, как будто пожалел о своем порыве.

– Я верю, ты справишься со своими подопечными частицами. Найдешь способ… – сказал он, глядя в пол, после чего быстро покинул помещение.

Андромеда сидела в недоумении, переваривая случившееся. Робот-помощник тем временем убирал пролившийся напиток. Ее переполняли чувства. Было ощущение, будто она вернулась в старые добрые студенческие годы. Теперь все ясно, она просто справиться с поставленной задачей, и они с Регулом… страшно было даже представить, что будет дальше. Она так и знала. Он не мог бросить ее просто так, на то была причина, очевидно веская. И он все ей объяснит, когда придет время.

Спустя некоторое время, насладившись осознанием того, что у непонятного поведения Регула есть вполне рациональное объяснение, она вернулась к работе, вдохновленная, переполненная счастьем и полная решимости справиться с поставленной задачей.

Мысли то и дело возвращались к анализу всего сказанного и произошедшего, не давали сосредоточиться. Появилось ощущение, что проблема с кодом – единственное препятствие на пути к их воссоединению с Регулом. Да какое там ощущение, он практически прямым текстом это и сказал. Ну или что-то вроде того. Но про “починить код” точно упомянул. Почему все, как в тумане?

Когда возбуждение наконец пошло на спад, осталась только одна единственная цель, которая и так стояла перед Андромедой, не давая покоя. Но теперь ее достижение стало еще более необходимым. Починить код и отправить частицы в архив! Во что бы то ни стало! Как можно скорее!

Тем временем, код жил своей жизнью. Похожий на монотонный пульс взаимного существования двух частиц, он появлялся на экране непрерывной бегущей строкой.

В потоке символов Андромеда без труда могла прочесть неутешительный вердикт: частицы продолжают свой совместный жизненный путь, демонстрируя притяжение невероятной силы.

Когда Андромеда говорила друзьям и коллегам, что испробовала все возможные варианты исправления кода, она лукавила. Человек, непосвященный в теорию кода, не знал, что разработаны инструменты различной степени воздействия, приводящие к устранению супер-притяжения. Согласно технологии, их необходимо применять в строго регламентированном порядке и прибегать к наиболее результативным и одновременно радикальным только в самой критической ситуации.

До сих пор, согласно архивным данным текущей инкарнации, к коду частиц ячейки З.4444 применялись лишь облегченные инструменты первой степени, приводящие к безболезненному существованию двух частиц отдельно друг от друга, идущие каждый своей дорогой.

Андромеда всячески старалась избегать применения инструментов второй степени к своим подопечным частицам. Но с каждым просмотренным файлом досье она все больше убеждалась в неизбежном: в том, во что отказывалась верить, в необходимость использования инструментов, оставленных разработчиком на экстренный случай.

“Разве не такой случай сейчас? – спрашивала она сама себя. – Самый что ни на есть экстренный!”

К тому же, очевидным было применение таких инструментов во всех предыдущих инкарнациях, которые она успела изучить. Личные мотивы она старалась игнорировать.

Она честно пыталась сделать для своих подопечных частиц все возможное, чтобы облегчить их участь, чтобы подарить им счастливую жизнь – каждому свою. Она просмотрела с десяток досье, каждый раз пропуская трагедию частиц через себя, чуть не тронулась умом, потеряла спокойствие и нормальный сон. После каждого нового файла, она обещала себе на этот раз уберечь частицы от подобной участи.

Все вокруг так часто твердили, что она исключительная, талантливая, выдающаяся, что она и вправду поверила в это. Поверила, что способна сделать с частицами ячейки З.4444 то, что до нее никому не удавалось – устранить супер-притяжение, сохранив обеим частицам жизнь. Но реальность более невозможно было отрицать. Она такая, как все другие программисты-контроллеры, не лучше, ни хуже. Она может только применять заученные наизусть методы и ничего более. Да, безусловно, память и работоспособность у нее отменные, но это не делает ее исключением из правил.

Регул не может этого не понимать. Но почему же он продолжает поощрять ее безрезультатные попытки устранения супер-притяжения без применения радикальных мер. Ладно Бакс, или любой другой посторонний, но он то совершенно точно знает о наличии инструментов разной степени, они вместе изучали их в академии на лекциях профессора Мираха. Какую такую причину он не может ей назвать?

Быть может все очень просто. Регул хочет доказать Баксу, что его стажер работает здесь в обход всех нормативных документов не просто так, что она способна выдерживать стресс и высокие психологические нагрузки и самостоятельно решать сложные кризисные ситуации. Что она оправдает ожидания.

“Он сказал найди способ, – продолжала Андромеда свой внутренний диалог, – быть может это был намек на необходимость применения более серьезных мер, и хотел, чтобы я самостоятельно приняла это решение?”