Я выбираю тебя

– Что касается мороженого, – продолжала она, не дожидаясь ответа, – мои клиенты ценят авторские, оригинальные сорта, придуманные Риа.

Убедившись в том, что Риа упорно не желает придерживаться рецептуры, Салли решила пойти по пути наименьшего сопротивления. Она стала предлагать своим клиентам мороженое «по запросу». Новые сорта создавались в соответствии с пожеланиями покупателей. Салли сама записывала рецепты во время их экспериментов. Клиенты должны получать именно то, что они продегустировали и одобрили, а не новые версии, созданные в порыве вдохновения.

– Где Риа? – снова спросила Салли. – Кстати, а где Нэнси? – Она посмотрела на часы. – Знаю, по утрам она возит дочку в школу, но она должна была вернуться час назад и открыть кафе.

– Она и вернулась, но, поскольку «Радужная радость» закрылась, я посоветовал ей не тратить зря времени и поискать себе другую работу.

– Вот как? – Он ее уволил? Ситуация гораздо серьезнее, чем ей казалось. – Вы хоть представляете, как эта работа важна для Нэнси? Она мать-одиночка. Найти другое место…

– Все вопросы к Риа, – оборвал ее он. – Ведь это она исчезла.

– Исчезла?! – Ей казалось, он такой сонный, что вот-вот сядет на пол и заснет. Но он действовал с молниеносной скоростью. Когда кровь отхлынула от ее лица, а колени подкосились, он поддержал ее по локоть. – Что значит «исчезла»?

– Ничего. Я неудачно выразился. – Да нет, он все прекрасно понимает… Несмотря на любовь к ярким краскам и жизнерадостность, Риа очень слаба и ранима…

Он снова оказался совсем близко, и Салли уловила запах лаванды. Риа срезает ее в саду и раскладывает в постели, между простынями.

– От налоговиков все равно не спрячешься!

– Да, но, если вы так хорошо с ней знакомы, как уверяете, вам наверняка известно: когда жизнь прижимает, она прячет голову в песок, как страус.

Совершенно верно. Риа отлично умеет прятать голову в песок и не слышать того, что ей не хочется знать. Например, совета быть более организованной. Просьбы не забывать о рецептуре мороженого, которым она торгует в кафе, оставив эксперименты для «особых клиентов».

– Вам известно, какой она выбрала пляж? Где именно она прячет голову в песок?

– Вас это не касается.

Вот именно. Раньше касалось, а сейчас… Раз Риа оставила его за главного, наверное, он знает куда больше, чем говорит.

– Я все время старалась ее организовать, – продолжала Салли, с горечью сознавая, что могла бы стараться и энергичнее. Хотя она не одобряет «мужчину с открытки», пусть он не думает, что ей все равно. – Но организовать Риа так же трудно, как пасти кошек.

Услышав ее последние слова, он улыбнулся – мимолетно и криво, но улыбка на миг объединила их. Оба хорошо знали Риа – как ее достоинства, так и недостатки. Несмотря ни на что, Салли улыбнулась в ответ.

– Кому вы говорите! – вздохнул Александер. Увидев, что она снова вздрогнула, он уточнил: – Вы хорошо себя чувствуете?

– Да… вполне. – Но, когда их взгляды встретились, у нее снова закружилась голова, и она больше ни в чем не была уверена. Слово «вполне» тут явно не годилось. Когда Александер Уэст рядом, с ней что-то происходит. Она теряет способность думать и действовать здраво. – Голова немного кружится, – призналась Салли. – Наверное, долго проторчала головой в морозилке. И слишком быстро выпрямилась…

– Так всегда бывает.

Выражение его лица было серьезным, но в глазах читалось нечто совершенно другое.

– Да… – И теплая рука, поддерживающая ее под локоть, и глаза цвета моря в ясный день. И забота об общей знакомой. – Расскажите, что вам известно, – попросила она, чтобы отвлечься.

Александер покачал головой:

– Немного. Я вернулся вчера поздно вечером. Ключ лежал под ковриком.

– Ключ? А я думала… – Она думала, что Риа сама ждала его на пороге с распростертыми объятиями. – Хотите сказать, что вы с ней не виделись?

Он покачал головой, и солнце, проникавшее в маленькое окошко над дверью, высветило золотистые прядки в его волосах.

– Но ведь вы с ней говорили? Что она вам сказала?

– После грозы связь то и дело прерывалась. На то, чтобы вернуться домой, у меня ушло три дня; когда я сюда попал, Риа и след простыл.

Три дня? Он пробыл в пути три дня? Интересно, где же он был до того? Надо думать, Риа ему в самом деле небезразлична, раз он преодолел такое расстояние, спеша ей на помощь! Салли отбросила неуместные мысли. Ее не интересует ни он сам, ни то, откуда он приехал.

– Куда? Куда она уехала?

– Понятия не имею.

– Кто-то ведь должен знать, где она, – возразила Салли. – Она не могла бросить кошек на произвол судьбы!

Он снова быстро улыбнулся.

– Артур и Гуиневир со всеми удобствами устроены у соседки; она считает, что Риа срочно уехала по семейным делам.

– Не знала, что у нее есть семья.

– Правда? – Судя выражению его лица, ему известно многое из того, что не знает она. – Риа уже не в первый раз так поступает.

– Вот как? – Новость ее совсем не обрадовала.

– В прошлом у нее уже было нечто подобное. Я-то надеялся, что жизнь ее чему-то научила. Я ей говорил, что она поступает нечестно по отношению к людям, которые на нее рассчитывают. К поставщикам, клиентам… – Наверное, сообразив, что его слова вызовут новые вопросы, он осекся. – Она знает, какие последствия ее ждут. Ей просто не хотелось при всем присутствовать.

– Вы уверены?

– Почему иначе она сбежала?

Салли покачала головой. Он прав. Другого объяснения нет.

– А пока отсюда ничего нельзя выносить до тех пор, пока я не произведу учет активов. – Словно желая подчеркнуть последние слова, он, наконец, отделился от двери и начал переставлять большие контейнеры с мороженым со стола в морозильную камеру.

– Погодите! Это не активы… – Салли схватила контейнер с крошечными шоколадными кексами с начинкой из малинового фруктового льда. – Они мои. Говорю вам, я за них уже заплатила.

– Как? Чеком, кредитной картой? Я связался с банком; Риа несколько недель ничего не переводила на счет.

Салли зажмурилась. Ему известно состояние счета Риа? Такое возможно, только если у них общий счет. А может быть, Риа выдала ему доверенность действовать от ее имени? Салли не стала спрашивать. Он все равно не скажет, и потом, у нее сейчас хватает своих забот.

– Нет, я не выписывала чек, – ответила она. – Кто в наши дни носит с собой чековую книжку?

Он молчал.

– Я… м-м-м… дала ей… – Она замялась, понимая, как глупо сейчас выглядит.

– Только не говорите, что заплатили наличными, – встревожился Александер Уэст.

Салли действительно отступила от строжайших правил… Правда, ей пришлось действовать в необычных обстоятельствах. Пожав плечами, она криво улыбнулась:

– Если настаиваете, я так не скажу, но тогда я уклонюсь от истины.

– В таком случае, – без улыбки ответил он, – надеюсь, что квитанцию вы положили в надежное место.

Салли напрасно надеялась, что он забыл о квитанции.

Сообразительная, деловитая… Она неудачница!

Глава 3

Продукты питания делятся на четыре основные группы. Вы найдете их все в «Радужной радости».

«Малая книга мороженого Роузи»

– Пришлось спешить. Дело было срочное.

Салли понимала, что спешка – не оправдание, но ничего не поделаешь…

– Я разрешила ей выписать квитанцию потом, после того, как я заберу заказ.

Он ничего не сказал – он явно был не из тех, кто привык сдерживаться, но едва заметно поднял брови, давая понять, что он, несомненно, именно так и подумал.

– Не смотрите на меня так!

«Нет, нет, нет! Соберись! Ты профессионал, а он…» Она не знала, кто он. Ясно одно: он стал для нее источником огромных неприятностей.

– Я заехала, чтобы передать Риа, что контракт с «Джефферсон спортс» подписан, – продолжала она, желая доказать, что она не такая идиотка, за которую он ее, очевидно, принимает. Вот уже дважды он одерживает над ней верх, хотя даже не спросил, как ее зовут… – Мы с ней обсуждали сорта, заказанные клиентом, но вдруг позвонил мой шурин и сказал, что сестру срочно отвезли в больницу. – Его лицо оставалось непроницаемым. – Перед моим уходом Риа попросила немного наличных вперед. Заказ очень крупный…

– Очень крупный? Сколько же мороженого вы заказали? – он впервые повысил голос. Салли вздохнула. Ясно! Наверное, деньги – единственное, что его волнует. Чему тут удивляться?

– Много, но дело не только в количестве, – ответила она. – Дело в качестве. Это не обычные сор та, какими торгуют в «Радужной радости», хотя и там все вкусное. – Добившись наконец его внимания, она не собиралась упускать удачную возможность. – И совсем не такие сорта, которые мы продаем в рожках из фургона.

– Вы торгуете мороженым вразнос?

Ну вот, теперь он подумает, что она торгует мороженым с лотка на улице.

– Нет. У нас винтажный фургон для мороженого «Роузи». Его здесь все знают, потому что его регулярно показывают в сериале… – Вот так, Александер Уэст! Не все же тебе открытки посылать!

– А почему «Роузи»?

– Потому что фургон розовый.

Александер Уэст покачал головой и только что не закатил глаза. Нечего сказать, произвела впечатление.

– Мороженое, которое мы заказываем у Риа, предназначено для взрослых, – продолжала Салли, решив убедить его, что она – не какая-нибудь пустышка, которая возглавляет мелкую фирмочку-однодневку. – Для него нужны дорогие ингредиенты. Органические фрукты. Ликеры.

– И шампанское.

– И шампанское, – кивнула она. – Причем не какая-нибудь дешевка, а настоящее. Большие затраты, особенно в трудных обстоятельствах.

– И что? У вас проблемы с дебетовой карточкой?

– Нет. Просто у Риа не работал сканер, а так как ждать я не могла, то просто сняла деньги в банкомате.

– В самом деле? – Судя по выражению его лица, она могла попрощаться со своими деньгами.

Салли негромко выругалась. Он прав. Она полная идиотка. Даже ее мягкосердечная сестрица Эль не попалась бы в ловушку. Но ведь речь шла о Риа! И пусть Риа безалаберная, она такая теплая, такая любящая. Она так похожа на ее мать. Вплоть до того, что тоже выбирает неподходящих мужчин.

– Как ваша сестра? – вдруг спросил он, не дав ей открыть рот. – Вы сказали, ее срочно отвезли в больницу. У нее что-то серьезное?

– Что? – Салли зажмурилась. Разве она не сказала? Видимо, нет. Что ж, он всего лишь проявил вежливость. А может, надеется таким образом загладить ее глупость? Скорее всего, последнее… – Неизлечимое, – ответила она, просто чтобы увидеть изумление у него на лице, сменившее типично мужское высокомерие. Попался! – Ее отвезли в роддом.

Она родила девочку, Фенни-Луизу, семь фунтов, шесть унций… едва ли не на крыльце больницы. Это у нее третий ребенок. – Она протянула руку. – Мис тер Уэст, я знаю, кто вы, но вы меня не знаете. Пора представиться: Сальвия Эймери. Главный исполнительный директор «Сладкого шарика».

Ее рука, лежавшая на контейнере с мороженым, была холодной как лед; но, когда он пожал ей руку, жар от его ладони спиралью разлился от кончиков пальцев к плечу, проник в самые отдаленные уголки ее тела. Он что, излучает электричество?

– «Сладкого шарика»? – Он снова удивленно поднял брови.

– Мы поставляем мороженое на разные мероприятия. Свадьбы, приемы, вечеринки… Сегодняшний заказ предназначен для приема, который фирма «Джефферсон спортс» устраивает в «Крэнбрук-Парке». Приглашены знаменитости и репортеры из глянцевых журналов. Они представляют новую коллекцию одежды для тенниса. По такому случаю усадьбу отреставрировали, – продолжала она. – Там теперь отель и конференц-центр.

– «Джефферсон спортс»?

– Крупная местная компания. Они производят спортивную одежду и инвентарь класса люкс, туристическое снаряжение…

– Я знаю, чем они занимаются.

– Значит, вы понимаете, насколько важен этот заказ, – обрадовалась Салли, спеша закрепиться на отвоеванной позиции. – Прием будет широко освещаться в прессе. Мы надеемся, что в светской хронике и женских журналах появится много красивых фотографий, после которых все ринутся покупать восхитительные новые ракетки, розовые мячи и такую же форму, в которой звезды мирового тенниса в этом году будут выступать в Уимблдоне.

– Розовые?!

– Розовые, бежевые, голубые… мячи должны сочетаться по цвету с костюмами.

– Пожалуйста, скажите, что вы шутите!

– Думаете, общественность возмутится? – Она рискнула едва заметно улыбнуться. – Все начнут писать в «Таймс», подавать запросы о законности таких мячей? Все лишняя реклама для «Джефферсон спортс».

– При условии, что не будет дождя.

– Прогноз благоприятный, но на всякий случай в усадьбе есть красивая оранжерея Викторианской эпохи. Поставили большой шатер, пригласили кучу знаменитостей. Какая бы ни была погода, фотографии выйдут отменные.

Салли воспользовалась удобным случаем и разрекламировала свою компанию Нику Джефферсону, когда тот заехал к ней в контору, чтобы за казать «Роузи» на день рождения младшего сына. «Роузи» пользовалась популярностью. Ник предложил ей принять участие в тендере. Салли удалось обойти конкурентов с помощью придуманной концепции «чая с шампанским» в виде небольших шариков мороженого – идея остроумная, летняя и неожиданная. Среди гостей ожидаются звезды спорта первой величины, множество известных персон, а также два второстепенных члена королевской семьи.

– Мистер Уэст… – она пробовала называть его Александером, но уловка не сработала, и теперь она говорила совершенно серьезно. – Если я подведу «Джефферсон спортс», моя репутация растает быстрее, чем шоколадное мороженое в духовке. – Хуже того, провал скажется на всей ее карьере. – Тогда ко дну пойдет не только Риа… – Раз он уже признался, что в какой-то мере отвечает за трудности Риа, можно попытаться вызвать у него чувство вины. – И на вашей совести будут два банкротства.

– Если вы надеялись на Риа, – невозмутимо ответил Александер, – вы вполне заслуживаете того, чтобы пойти ко дну.

– Как вы жестоки! – Салли с самого начала понимала, что сотрудничать с Риа рискованно, но до сих пор ей удавалось как-то справляться. Во всяком случае, ей так казалось. – Значит, вы позволите налоговикам задушить нас обеих?

– Мисс Эймери, если мы не платим налогов, страдают все.

– Я аккуратно перевожу налоги! – возмутилась она. – И оплачиваю счета. А вы?

– Что «я»?

– Вы здесь не живете, мистер Уэст. Чем же вы занимаетесь? Живете на подачки мягкосердечных женщин?

– Ах, вот что вы подумали! Риа, значит, угодила в беду из-за меня?

От его голоса, мягкого, как паутина, снова побежали мурашки по коже. Неужели она все поняла совершенно неправильно? А ведь она считала, что умеет сохранять хладнокровие в минуты опасности! И вот появился мужчина… совершенно не в ее вкусе… и она совершенно потеряла голову. Ей всегда нравились мужчины ухоженные, элегантные, безупречно одетые… Не такие, как Александер Уэст!

Она глубоко вздохнула.

– Не важно, что я думаю. – Способность сохранять спокойствие перед лицом катастрофы – главное качество устроителя праздников, но сейчас ей приходится открывать запасной бак с горючим, да и там стрелка почти на нуле. – Может быть, можно хотя бы проверить, приготовила ли она сорбет? – Салли надела белый халат и спрятала волосы под белым колпаком. – У сорбета очень маленький срок хранения; к тому времени, как вы разберетесь во всех бумагах, его можно будет выкидывать. Много сил и денег пропадет зря.

– Не сомневаюсь, вас волнуют ваши деньги.

Он все больше терял терпение и смотрел на нее с нескрываемой досадой.

– Если вы настаиваете, – продолжала она, пользуясь единственным доступным ей способом привлечь его внимание, – я могу заплатить за свое мороженое еще раз. – Последние слова она произнесла особенно многозначительно. – Уж лучше я поработаю себе в убыток, чем потеряю репутацию.

Он не собирался принимать ее предложение, несмотря на то что лишние деньги сейчас очень кстати.

– Разумеется, я снова заплачу наличными, – продолжала Салли. Она сама виновата, значит, придется взять деньги со своего банковского счета. «Сладкий шарик» только один! Его создала сестра, и она его не лишится. – Ведь банковский счет Риа, скорее всего, заморожен…

Салли казалось, что она ждет целую вечность. Наконец он нехотя посторонился, пропуская ее.

Почему она так разочарована? Оказывается, деньги – самый легкий путь к его сердцу. Неужели красивая женщина способна влюбиться в мужчину, совершенно не достойного ее? Нет, она ничему не удивлялась. Мужчины умеют пользоваться женскими слабостями; она знала это по своему опыту.

Они осмотрели морозильники на кухне, и Салли поняла, что проблема куда серьезнее, чем разбитое сердце Риа.

– Сорбета нет, – заметил Александер, который, похоже, не удивился, – и огуречного мороженого тоже, хотя мне трудно представить, кто мог его заказать.

– Несладкое мороженое сейчас на пике моды, – ответила Салли, соображая, сколько времени у нее уйдет на изготовление недостающих сортов. Какое ей дело, одобряет он ее вкус или нет?

– Итак, к делу. – Александер решил, что с мороженым они покончили. – Мисс Эймери, можете забрать партию мороженого, за которое вы, по вашим словам, уже заплатили. Денег я у вас не возьму. Но перед уходом, пожалуйста, верните мне ключ.

Он протянул руку. Салли сделала вид, что не заметила. Нет, она не собирается отсюда уходить – во всяком случае, пока. И все-таки, раз он здесь за главного, придется упросить его, чтобы он разрешил ей остаться.

– Во сколько это обойдется? – спросила она, оглядывая безупречно вымытую кухню. – Сколько стоит оставить «Радужную радость» на плаву?

– Нисколько.

– Неужели вы приняли такое решение? – нахмурилась Салли.

– Кто же еще? Здесь больше никого нет.

– Думаете, если кафе закроется, будет лучше для всех?

– Чтобы сохранить кафе, придется расплатиться с кредиторами и посадить сюда толкового бухгалтера.

– Сколько?

– Только не говорите, что хотите купить «Радужную радость».

– Почему бы и нет?

Александер не ответил, но Салли и не ожидала от него ответа. Он считает ее идиоткой, которая надеется с помощью флирта добиться в бизнесе чего угодно. Большая ошибка! Сейчас ей придется трудиться вдвое усерднее, чтобы убедить его в обратном.

– Если назначите разумную цену, может быть, я и заинтересуюсь… Правда, тут уж не ждите от меня наличных. И я определенно потребую у вас расписку.

Салли слышала слова, понимала, что они слетели с ее губ, но по-прежнему сама себе не верила. Она не принимает скоропалительных решений! Она всегда все тщательно планирует, оценивает риски, прикидывает прибыли и убытки… И всегда, прежде чем принять важное решение, советуется со своим финансовым консультантом. Сейчас можно даже и не звонить Грейму; она заранее знает, что он скажет. Кроме того, Грейм никогда не одобрял Риа.

– Надо отдать вам должное, вы учитесь на ходу, – заметил он.

– Как великодушно! – Скорее всего, он над ней издевается. Не так уж его обрадовало ее предложение. Раз он предпочитает стиль жизни «сегодня здесь, а завтра там», он определенно не тратит сил напрасно. Наверное, и в дальних странах его больше всего интересуют бары под пальмами и красивые пляжи.

– Сколько вы намерены предложить? – спросил он.

Думай! Правда, сегодня ей отчего-то трудно думается…

– Прежде чем я назову цифру, я должна взглянуть на счета, – ответила она. Голова понемногу включалась. – Когда истекает договор аренды?

– Договор не продлевается. О новых условиях вам придется договариваться с арендодателем.

– Вот как… – Странно, что ему известны такие тонкости. Наверное, сегодня у нее просто неудачный день. Целая куча сюрпризов, и ни одного приятного. – Не сомневаюсь, он воспользуется удобным случаем и взвинтит арендную плату. Раньше здесь можно было дешево снять помещение, но последние два года клиентов гораздо больше.

Квартал облагородился после того, как в нем появились профильные магазинчики. Сюда устремились привередливые покупатели, которые соскучились по чему-то необычному, не такому, как у всех. Они готовы были платить за товары высокого качества. «Радужная радость» оказалась в авангарде нового движения и поначалу преуспевала. Тем сокрушительнее стал внезапный крах.

– Не сомневаюсь, что арендодатель захочет воспользоваться удобным случаем. На облагораживание района ушло много денег. Вам не кажется, что теперь землевладелец имеет право пожинать плоды своего труда?

– Да, наверное. Кстати, а вы знаете, кто арендодатель? – спросила Салли.

– Да, знаю. – Уголки губ у него еле заметно дернулись. – Я.

Она изо всех сил старалась сосредоточиться на крошечной складочке в углу его рта. Не надо было спрашивать… Ей опять стало трудно дышать, и смысл его слов не сразу дошел до нее. Значит, он… Что-о?!

– А… «Радужная радость»… – Она поморщилась. – Выходит, я сморозила глупость?

Он расплылся в улыбке:

– Я запомню ваше предложение взвинтить арендную плату.

– Прекрасно! – У нее сегодня и так плохой день, а теперь еще и это.

– Всегда готов обсудить условия… Если арендатор мне подходит.

– Риа именно так удалось заключить с вами такую выгодную сделку? – спросила Салли.

– Что значит «выгодную сделку»?

– Ее арендная плата вполне… разумна. – Нет смысла уклоняться от пуль. Слова уже вылетели из ее рта, даже если она имела в виду не совсем то, что сказала… А может быть, и то самое. При мысли о Риа, которая торгуется из-за денег, ей стало смешно. – Пусть ее кафе и не в самом центре городка.

– Я вас правильно понял? – спросил он. – Вы намекаете на то, что она платит мне за оказываемые услуги, чтобы я ее субсидировал?

Бывают дни, когда даже не стоит выходить из дому. Салли поняла, что у нее сегодня именно такой день. Что ни слово, то хуже и хуже.

– Так вы не… – спросила она, не в силах договорить.

– Я «не». И она «не». Не понимаю, с чего вы взяли. – Он вопросительно поднял брови.

– Но ведь она обратилась к вам, когда попала в беду, и вы сразу же примчались, – возразила Салли.

– Мы с Риа давно знакомы.

Она покачала головой:

– Нет, здесь что-то не так.

Александер неловко пожал плечами; у всякого другого она приписала бы такой жест смущению.

– Я за нее в ответе.

– Потому что вы – ее арендодатель?

– Дело несколько сложнее.

– Не сомневаюсь. Как-то я застала ее в слезах над вашей очередной открыткой.

– Проклятие! – Он вздохнул. – Дело не во мне, но я ничего не собираюсь объяснять.

– Когда я смогу взглянуть на счета? – спросила она, прерывая неловкое молчание.

Он вынырнул из пучины своих мыслей.

– Вы серьезно?

– А разве у меня несерьезный вид?

Он не спеша окинул взглядом ее туфли, прошелся по белому халату, задержавшись на вырезе, и остановился на колпаке, который ей не шел.

– Извините. – Он сдернул с нее уродливый головной убор. – В этой штуке я никак не могу воспринимать вас всерьез.

– Всерьез, – повторила Салли, не зажмурившись, хотя сердце у нее бешено застучало после такого фамильярного жеста.

Он пожал плечами.

– Если честно, вы похожи на девицу, которая привыкла выпаливать первое, что приходит ей в голову.

– Вот уж чего я никогда не делаю. – Точнее, не делала… до сих пор. И не целовалась с первыми встречными.

Сегодняшний поцелуй – единичный случай. Больше такого не повторится.

– Судя по вашим словам, трудно поверить, что вы думаете перед тем, как говорите.

Возможно, в чем-то он прав. Но так происходит только когда он рядом! При нем слова сами слетают с губ, еще до того, как включаются мозги. Так происходит с тех пор, как она отвернулась от морозилки и увидела, как он на нее смотрит.

– У меня сегодня плохой день…

– Только сегодня? Не обижайтесь, но, по-моему, в таком виде, как сейчас, вы не способны руководить предприятием, тем более предприятием, погрязшим в долгах.

– Я и не буду, если вам все равно. – Пусть ее предложение стало несколько опрометчивым, она не позволит судить себя по совершенно нехарактерным для нее высказываниям. Пусть он подошел к ней ближе всех с тех пор, как Джейми Кулидж оказал ей услугу, лишив девственности в семнадцать лет, он ничего о ней не знает. – Мой профессионализм вас не касается. Если я дойду до ручки, я не стану посылать вам эсэмэски и звать вас на помощь.

– Обещаете? Лучше скрестите пальцы на счастье, – посоветовал он.

– Из скрещенных пальцев не сделаешь таблицы, – возразила Салли. – Вам придется признать, что мое предложение – самый лучший ответ на наши общие трудности.

– Я ничего не признаю. Неужели вы не можете заказать свое мороженое в другом месте? – не сдавался он. – Вы же сказали, что рецепты у вас есть.

– Некоторые, – призналась Салли. Этого недостаточно. У нее нет рецепта шоколадного мороженого с чили, которое Риа должна была приготовить к корпоративной вечеринке на следующей неделе. А еще они проводили опыты с апельсиновым сорбетом для свадьбы. Невеста просила привезти образец на дегустацию. – И потом, дело не только в рецептах. Нужно оборудование.