Полная версия
Новое зло. Особенности насильственных преступлений и мотивации тех, кто их совершает
В 1998 году Уэсбрук был признан виновным в особо тяжком убийстве и приговорен к смертной казни. Он выразил глубокое раскаяние, заявив: «Я пожалел обо всем триллион раз… Если бы я мог вернуть этих людей к жизни, я бы это сделал». Тем не менее в 2016 году он был казнен путем введения смертельной инъекции[67].
3. Категории 7–8
Интересно, как стал бы развиваться нарциссизм на протяжении веков, если бы Нарцисс сначала заглянул в выгребную яму? Возможно, он так и сделал.
Фрэнк О’Хара, «Раннее творчество», 1977 г.Категории 7 и 8 шкалы «Градации зла» не связаны с незапланированной, импульсивной агрессией, самозащитой, ревностью, яростью или неблагоприятными обстоятельствами. Здесь мы впервые сталкиваемся с людьми, чьи черты личности – а не просто вспыльчивость и импульсивность – отчасти подготавливают почву для убийства или других актов насилия. Как мы увидим, существуют важные различия между типами преступников, отнесенных к 7-й и 8-й категориям. Между тем в обоих случаях речь идет о людях, переживших период, в течение которого они постоянно ощущали недостаток внимания или презрение со стороны окружения, в результате чего они затаили глубокую обиду, впоследствии вылившуюся в насилие. Их убийства, как правило, носят более жестокий характер, чем в предыдущих категориях, и, что особенно важно, они связаны с интригами и планированием. Кроме того, хотя у этих людей присутствуют некоторые аберрантные черты личности, они не являются полноценными психопатами.
Категория 7Людей, попадающих в эту категорию, толкает на убийство крайний нарциссизм, то есть чувство собственного величия, эгоцентризм и постоянная жажда восхищения со стороны других людей. Их потребности иногда приводят к тому, что они начинают зацикливаться на собственном величии и бредить, например вбить себе в голову, что у них есть особая связь с какой-то знаменитостью или Богом или что они всегда находятся в центре всеобщего внимания. Они также иногда способны убивать или вести себя агрессивно исключительно для удовлетворения собственных эгоистических потребностей. Например, их целью может быть завоевание известности. А в некоторых случаях они изображают жертву, чтобы вызвать симпатию у других людей. Все это придает их поступкам псевдопсихопатическое качество. Когда люди, относящиеся к этой категории, убивают в контексте сильной ревности, это, как правило, связано с уязвленной гордостью и обидой из-за того, что они чувствуют себя менее желанными, чем кто-то другой. Рассмотрим в качестве примера случай, получивший широкую огласку.
В октябре 1980 года 25-летний Марк Дэвид Чепмен купил револьвер 38-го калибра и, оставив свою жену и их дом на Гавайях, отправился в Нью-Йорк. Его целью было убить певца и автора песен Джона Леннона, чье высказывание 1966 года о том, что его группа The Beatles «популярнее Иисуса», оскорбило христианские чувства Чепмена[68]. Кроме того, за последние два года этот психически неуравновешенный одиночка стал одержим романом Д. Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи» 1951 года, в котором подросток, переживающий о своем будущем, пытается справиться с чувством отчуждения, экзистенциальной растерянности и потери детской невинности[69]. Леннон начал казаться ему очередным «треплом», о которых говорилось в книге, типом, который произносит банальности о простоте и справедливости, но при этом ведет роскошный образ жизни, в то время как другие люди страдают и голодают. Чепмен настолько сильно стал ассоциировать себя с молодым героем романа, Холденом Колфилдом, что даже предпринял попытку незаконно присвоить себе его имя[70].
Седьмого декабря 1980 года Чепмен несколько часов провел в ожидании у «Дакоты», знаменитого многоквартирного дома в Манхеттене, где Леннон проживал вместе со своей женой Йоко Оно и их пятилетним сыном Шоном. Когда его жертва так и не появилась, Чепмен, подражая своему любимому Холдену из книги Сэлинджера, вернулся в отель и обратился в службу эскорта, заплатив своей спутнице 190 долларов за то, чтобы она просто его выслушала. На следующий день он открыл Библию на Евангелии от Иоанна и написал фамилию Леннон после имени евангелиста. Твердо решив убить музыканта, он отправился обратно к «Дакоте», по пути прихватив новые экземпляры Библии и «Над пропастью во ржи»[71]. В последнем он написал: «Холдену Колфилду: Это мое заявление. Холден Колфилд»[72].
Позже в тот же день Чепмен встретился с экономкой Леннона и маленьким Шоном на улице[73]. Около пяти часов вечера Леннон и Оно вышли из «Дакоты», чтобы поехать на студию звукозаписи, и, пока они шли к своему лимузину, Чепмен подошел к ним, пожал руку Леннону и взял у него автограф на конверте от грампластинки. Когда пара вернулась почти через шесть часов, Чепмен все еще был там.
Дождавшись, когда они отвернутся от него, он выстрелил в Леннона четыре раза в спину и плечо.
Когда полиция прибыла на место происшествия, она застала Чепмена за чтением «Над пропастью во ржи». Смерть Леннона была констатирована в ближайшей больнице[74], и мир, погруженный в траур, пытался понять, что за человек мог захотеть заставить замолчать всеми любимую икону музыки.
Убийца родился в мае 1955 года в Форт-Уэрте, штат Техас. Его «безэмоциональный», но временами вспыльчивый отец был старшим сержантом ВВС США и, как утверждается, жестоко обращался с матерью Чепмена. Ее же описывают как «мечтательную» и «угрюмую». Она работала медсестрой. У Чепмена была младшая сестра[75]. Его семья некоторое время жила в Пердью, штат Индиана, а затем поселилась в Декатуре, штат Джорджия, где у Чепмена было несколько друзей. Когда Чепмену было 11 лет, у него определили довольно высокий IQ. Любознательный, активный подросток, он работал в библиотеке, коллекционировал монеты, основал местную газету и зарабатывал деньги мытьем велосипедов. Ему нравилось закапывать капсулы времени и запускать гелиевые шары с посланиями, которые, как он надеялся, улетят далеко. В юности Чепмен стал ярым поклонником группы «Битлз» и за деньги под фонограмму исполнял песню She Loves You. Отец научил его играть на гитаре[76].
С детства и до раннего подросткового возраста ему нравилось трястись и раскачиваться всем телом, что иногда приводило к травмам головы. Начиная с третьего или четвертого класса, когда он столкнулся с издевательствами в школе, связанными с его спортивной формой, он ушел в свой яркий мир фантазий, в котором он был не изгоем, а фигурой, вызывающей большое восхищение. Позже он рассказывал, что фантазировал о том, что является королем мира «маленьких людей», которые, как он представлял, жили в стенах его дома. Он объяснял: «Я был их героем, обо мне писали в газетах каждый день, меня показывали по телевизору, их телевизору, меня уважали»[77]. К 14 годам Чепмен начал нюхать клей и жидкость для розжига, употреблял марихуану, кокаин и героин. Он прогуливал школу и перестал мыться, заняв позицию «против родителей, против всего». Однажды он сбежал из дома и две недели жил на улицах Майами. Как-то раз, приняв ЛСД, он провел одну ночь в тюрьме[78].
В 1971 году Чепмен присоединился к христианской группе, которая помогала исцелиться от наркотической зависимости, и начал распространять религиозные брошюры, носить на шее большой крест и агитировать друзей присоединиться к его вере. В 17 лет он снова стал прилежным учеником и нашел работу вожатым в лагере Молодежной христианской организации. Стремясь искупить свои грехи и восстановить запятнанную невинность – именно эта тема привлечет его в «Над пропастью во ржи», – он перестал играть на гитаре песни The Beatles и счел заявление Леннона о славе группы кощунственным. В 1975 году Чепмен работал за границей в Бейруте, а затем в арканзасском лагере для вьетнамских беженцев. Там он познакомился с Джессикой Бланкеншип, у них начались отношения, и пара присоединилась к христианскому движению, которое проводило ритуалы экзорцизма и духовного исцеления[79].
В это время Бланкеншип начала замечать необычное раздвоение личности Чепмена. Часть времени он придерживался строгих моральных принципов, отказывался флиртовать, играть на гитаре и есть нездоровую пищу. В остальное же время он с удовольствием исполнял песни, пил и даже потерял девственность за спиной Бланкеншип. Он представлял все это как борьбу между плотью и духом, что порождало в нем сильное чувство вины. После поступления в консервативный пресвитерианский колледж в Теннесси его стали одолевать мысли о смерти и самоубийстве, он плакал после любого физического контакта с Бланкеншип и описывал фантазии о сексе с проституткой на глазах у его девушки. Он устроился работать охранником, и ему пришлось научиться обращаться с огнестрельным оружием. В итоге он поставил у себя в машине прожектор, а также возил с собой слезоточивый газ, дубинку и пистолет. К этому моменту Чепмен стал настолько нервным, что даже незначительная провокация могла вывести его из себя[80]. Отчаяние овладело им, и он решил покончить жизнь самоубийством на Гавайях, куда переехал в 1977 году. Он позвонил на горячую линию для самоубийц и прошел курс психотерапии, но вскоре после этого он поехал в пустынное место и прикрепил шланг от пылесоса к выхлопной трубе своего автомобиля, тем самым попытавшись отравиться угарным газом. Его обнаружил рыбак. Более того, выхлопные газы прожгли шланг насквозь, и все это было истолковано им как проявление Божьей воли. Пролежав какое-то время в больнице, он устроился туда на работу. Примерно в это же время его родители развелись, и мать приехала к нему на Гавайи[81].
В 1978 году Чепмен отправился в полуторамесячное кругосветное путешествие и вступил в отношения со своим турагентом Глорией Эйб. В следующем году они поженились. Во время своей работы в больнице он был замкнутым и часто спорил, а также стал много пить. Именно тогда он и зациклился на романе Сэлинджера и идее[82] убийства знаменитости. Джон Леннон был лишь одним из имен в списке его возможных жертв, в который среди прочих входили актриса Элизабет Тейлор и телеведущий Джонни Карсон[83].
На суде по делу об убийстве в 1981 году Чепмен признал себя виновным, и перепалки между защитой и обвинением по поводу его психического состояния прекратились. Хотя он объяснял свое желание убить знаменитость религиозными мотивами, имелись некоторые признаки того, что он верил, будто убийство, особенно выдающегося человека, сделает его «великим». Действительно, когда человек убивает известного человека, эти двое навсегда объединяются в истории и становится невозможным рассказать историю одного без упоминания другого. Чепмена приговорили к тюремному сроку от 20 лет до пожизненного[84]. Когда позже комиссия по условно-досрочному освобождению спросила его, что побудило его убить любимого битла, он ответил: «Внимание, в конце концов»[85]. Это наглядный пример нарциссизма, который привел к убийству, относится к 7-й категории шкалы «Градации зла».
Второй пример стремления привлечь к себе внимание ценой убийства мы встречаем в деле Мэрибет Тиннинг, в девичестве Роу, родившейся в 1942 году в Дуанесбурге, штат Нью-Йорк. О ее раннем детстве известно немного, кроме того, что у нее был младший брат и что ее мать работала, пока отец воевал во время Второй мировой войны. В результате она оказалась на попечении разных родственников, один из которых бессердечно сообщил ей, что она нежеланный ребенок. Как результат, у нее сложилось впечатление, что родители были больше рады рождению ее брата, чем ее собственному. Когда ее отец вернулся со службы и устроился работать оператором пресса, он, по слухам, избил Тиннинг, ударил ее мухобойкой и запер в чулане[86].
Тиннинг неважно училась в школе, она считалась неприметной, была обделена вниманием одноклассников, которые в целом ее сторонились: ее бывший учитель отзывался о ней как о «почти пустом месте». Чтобы заинтересовать других людей, она начала придумывать необычные истории. Мэрибет окончила среднюю школу в 1961 году и много где подрабатывала, пока не нашла более стабильную работу помощницей медсестры в больнице города Скенектади. Она вышла замуж за Джо Тиннинга, человека, работавшего в той же сфере, что и ее отец. В 1971 году умер ее отец, так и не осчастливив ее своим вниманием, любовью и заботой, которых она так долго желала. Она очень тяжело восприняла его смерть[87].
С 1972 по 1985 год у Тиннингов родилось 13 детей, но девять трагически умерли в младенчестве или раннем детстве, начиная с ее дочери Дженнифер, которая скончалась от острого менингита в возрасте всего восьми дней.
Три недели спустя двухлетний Джозеф-младший умер от неподтвержденного вируса и судорожного синдрома. Затем, спустя еще шесть недель, четырехлетняя Барбара умерла, как считалось, от остановки сердца. Двухнедельный Тимоти скончался от синдрома внезапной детской смерти (СВДС) в 1973 году, пятимесячный Натан – от «отека легких» в 1975 году, Мэри возрастом два с половиной года – от СВДС в 1979 году, трехмесячный Джонатан – от неустановленных причин в 1980 году, а трехлетний Майкл – от «бронхиальной пневмонии» в 1981 году[88].
В декабре 1985 года трехмесячный ребенок Тиннингов, Тами Линн, был найден без сознания в своей кровати, которая была залита кровью. Смерть ребенка объяснили СВДС, но полиция начала расследование. Миссис Тиннинг впоследствии призналась, что задушила ребенка подушкой. Тогда на нее пали подозрения в убийстве семи остальных детей. Некоторые считали, что у нее проявляются симптомы делегированного синдрома Мюнхгаузена – психиатрического заболевания, при котором человек, ухаживающий за ребенком, пожилым или инвалидом, намеренно причиняет ему вред, чтобы добиться сочувствия и внимания к себе. Как выяснилось, на похоронах своих детей миссис Тиннинг всегда прихорашивалась и охотно принимала соболезнования, раз за разом играя роль горюющей матери, и было высказано предположение, что внимание, которое она получила после естественной смерти ее первого ребенка в 1972 году – вероятно, подобного рода внимания она удостоилась впервые в жизни, – вызывало у нее своего рода зависимость[89]. В 1987 году миссис Тиннинг была осуждена за убийство второй степени за «порочное безразличие к человеческой жизни» в деле об убийстве Тами Линн и приговорена к тюремному сроку от 20 лет до пожизненного[90]. Она была условно-досрочно освобождена в 2018 году в возрасте 75 лет, будучи уже не в состоянии родить новых детей.
Стоит отметить, что если она действительно совершила по меньшей мере два убийства в ходе двух отдельных событий, то Тиннинг стала бы первой из описанных нами убийц, которая соответствует ранее упомянутым критериям ФБР для серийных убийц. Как мы обсудим далее в этой книге, матери, совершающие повторные убийства[91] младенцев, представляют собой подкатегорию серийных убийц, которая необязательно связана с выраженной степенью психопатии или садизма, и такие случаи иногда можно отнести к нижней части шкалы «Градации зла».
Мы завершаем описание 7-й категории поистине будоражащим случаем Армина Мейвеса из Ротенбурга, Германия. Он родился в Касселе в декабре 1961 года и до восьми лет считался обычным ребенком, наслаждавшимся живописными видами родного города на реке Фульда в Гессене и игравшим с животными. Этим счастливым временам пришел конец, когда его отец, по описанию суровый и отстраненный, бросил его властную мать, трижды состоявшую в браке. Вскоре один из его братьев стал священником, а другой навсегда уехал. Мать заставляла его выполнять изнурительную работу по дому, носить в школе традиционные баварские штаны ледерхозе, из-за которых над ним постоянно насмехались, настаивала на том, чтобы повсюду его сопровождать, и публично отчитывала его, иногда называя «ничтожеством». Постепенно погружаясь в мир фантазий, Мейвес придумал себе воображаемого брата по имени Фрэнки, который в его воображении умел слушать, и стал проявлять интерес к истории «Гензель и Гретель», особенно к той части, где ведьма-каннибалка откармливает Гензеля, чтобы съесть его. Рассказав Фрэнки, что его все больше увлекает тема поедания человеческой плоти, он разорвал на части куклу Барби и приготовил ее пластиковые части на гриле. Кроме того, он много читал о печально известном серийной убийце Фрице Хаарманне, прозванном «вампиром из Ганновера», который убивал молодых юношей и пил их кровь. В 12 лет Мейвес начал фантазировать о том, чтобы съесть своих друзей и чтобы они стали его частью и никогда не покидали его, странное, символическое решение для одинокого мальчика, пережившего потерю большей части своей семьи[92].
В зрелом возрасте Мейвес работал компьютерным инженером и служил в армии. В течение девяти месяцев он был помолвлен с женщиной, которая в итоге показалась ему такой же невыносимой, как и его мать. «Это было все равно что попасть из душа в бурю», – скажет он позже. Он также признался, что не считал возможным жениться, пока жива его мать. Она заболела раком, и Мейвес ухаживал за ней, пока она не скончалась. Ему тогда было 38 лет. И снова он не смог перенести эту потерю как зрелый человек. Мейвес соорудил в ее честь святилище в оставленном ей ему в наследство особняке, где было 43 комнаты, каждый вечер перед сном в качестве ритуала надевал один из ее париков на голову куклы. Окно в ее комнате он заколотил досками, чтобы внутрь не проникали лучи света. Освободившись от материнского гнета, он увлекся порнографией с садомазохистским уклоном, открыл в себе зарождающуюся гомосексуальность, часто посещал гей-бары и вступал в сексуальный контакт с армейскими друзьями. Его каннибалистические фантазии всплыли вновь, и однажды он сложил куски свинины в форме отрезанного члена, который затем съел. Именно в 2001 году Мейвес решился наконец исполнить свою давнюю фантазию – убить и съесть настоящего человека[93].
Мейвес разместил в интернете объявление, в котором искал «молодого, хорошо сложенного парня 18–30 лет, который будет зарезан, а затем съеден», и несколько человек действительно откликнулись.
Они встречались в отелях, где разыгрывали каннибалистические сцены, однако, к его разочарованию, никто не воспринял его слова буквально. Удача улыбнулась ему, когда он наткнулся на объявление 43-летнего инженера и мазохиста по имени Бернд Брандес, озаглавленное «Ужин или твой ужин», в котором он предлагал съесть его живьем[94]. Полный энтузиазма, Мейвес пригласил его в свой фермерский дом, и Брандес ответил: «Надеюсь, я понравлюсь тебе на вкус»[95]. Собирательный термин для этих эротических желаний съесть другого человека или быть кем-то съеденным – ворарефилия, от латинского vorare, что означает «пожирать» или «глотать».
Они встретились, и после секса Мейвес почувствовал желание поглотить своего нового партнера, подобно самке богомола, которая после совокупления иногда пирует головой самца. В качестве обезболивающего он дал выпить Брандесу полбутылки шнапса, куда были подмешаны 20 таблеток снотворного. Обратите внимание, что этот факт снижает рейтинг Мейвеса по шкале «Градации зла», поскольку более психопатическая или садистская личность пренебрегла бы болью жертвы или даже наслаждалась ею. После того как седативные препараты подействовали, было достигнуто взаимное соглашение о том, что Мейвес отрежет пенис своего компаньона и поджарит его, чтобы они вдвоем могли его съесть. Как запечатлено на крайне неприятном домашнем видео, Мейвес сначала безуспешно пытался откусить его, а затем отрезал его ножом под громкий крик своей добровольной жертвы. Затем Брандес попытался съесть часть собственного пениса, но нашел его излишне «жестким». Мейвес поджарил его на сковороде с солью, перцем, чесноком и вином, однако он слишком сильно подгорел, так что в итоге он просто скормил его своей собаке. После этого Мейвес помог своей жертве забраться в ванну, где он мог медленно «истечь кровью», в то время как сам Мейвес ушел смотреть диснеевский фильм. Попытавшись встать, Брандес упал и потерял сознание, после чего Мейвес перетащил его на верхний этаж дома[96].
Предварительно помолившись, обращаясь при этом как к Богу, так и к дьяволу, Мейвес убил своего новоиспеченного любовника, ударив его ножом в горло.
Затем он подвесил его к крюку для мяса. Заморозив 20 кг мяса от тщательно расчлененного трупа в своем холодильнике, он девять месяцев смаковал по кусочку Брандеса за ужинами при свечах, которые он сам себе устраивал. Про то, как он съел кусок спины жертвы, приготовив его себе в виде вырезки, с гарниром из картофеля и брюссельской капусты, Мейвес позже расскажет: «Первый укус был, конечно, очень странным. Это было чувство, которое я не могу описать. Я мечтал об этом на протяжении 40 лет и вот теперь я наконец почувствовал, как достигают этой идеальной внутренней связи через плоть»[97]. По вкусу она напомнила ему свинину – каннибалы часто приводят такое сравнение. Любопытно отметить, что, помимо сексуального удовлетворения, этот опыт доставил Мейвесу удовольствие от слияния с другим человеком и от того, что тело жертвы стало в буквальном смысле частью его собственного. Череп жертвы был закопан в саду. Мейвес привлек внимание властей в декабре 2002 года, когда он разместил новое объявление, пытаясь найти вторую жертву. Он сообщил полиции, что запасы мяса в его холодильнике принадлежали дикому кабану. Два года спустя, выразив раскаяние в своем чудовищном преступлении, он был признан виновным в убийстве при смягчающих обстоятельствах, однако повторный суд по делу о тяжком убийстве в 2006 году приговорил его к пожизненному заключению. С тех пор он стал строгим вегетарианцем[98].
Как уже отмечалось, Мейвес не был ни мучителем, ни садистом[99]. Более того, на суде у него не было отмечено никаких значительных признаков психопатического поведения или психопатических черт личности. Скорее его преступление было связано с одиночеством и боязнью быть отвергнутым. Эти чувства породили богатый, но пугающий мир фантазий и эгоцентрическую потребность устранить границы между собой и объектом любви, даже если это означало использование в своих интересах очевидно уязвимого, ненавидящего себя человека.
Категория 8Категория 8 – наивысший ранг на шкале «Градации зла», к которому можно отнести убийцу, не являющегося выраженным психопатом. Отличительной чертой этого типа преступников является скрытая, медленно нарастающая ярость, которая корнями уходит к обиде на плохое обращение в прошлом, ксенофобию, женоненавистничество или какие-то другие межличностные факторы. Эта обида разгорается и побуждает их планировать акты беспрецедентного, зачастую шокирующего насилия. Это также первая точка шкалы, где мы можем ожидать, что человек совершит убийство больших масштабов и нацелится на незнакомых людей, которые не причинили убийце никакого вреда. Так проявляется их всепоглощающее, глубокое чувство гнева. Дело Джорджа «Джо-Джо» Геннарда, одного из самых страшных массовых убийц в истории Америки, представляет собой квинтэссенцию такого типа преступников.
Недолгая жизнь Геннарда началась в городе Сайр, штат Пенсильвания, в 1956 году и закончилась самоубийством в 1991 году, всего через день после того, как ему исполнилось 35. Его отец был преуспевающим ортопедом, и из-за работы в различных международных больницах его семье постоянно приходилось переезжать, в результате чего в детстве Геннард чувствовал себя обделенным вниманием и неприкаянным. В подростковом возрасте он был тихим и злобным, а после окончания школы поступил на службу в ВМФ США, откуда его уволили из-за споров на почве расовой неприязни с сослуживцем, и впоследствии он был арестован за хранение марихуаны. В 1983 году его родители развелись по неясным причинам. Он работал моряком торгового флота, однако шесть лет спустя у него в каюте обнаружили марихуану, в результате чего его лишили лицензии моряка и обязали пройти лечение наркотической зависимости[100].
Геннард сменял одну работу за другой и ездил по всем Соединенным Штатам, а коллеги и знакомые описывали его как «одиночку», «агрессивного», «грубого», «нетерпеливого» и «беспокойного»[101], с «дьяволом в глазах»[102]. Все это время он становился все более одиноким и обиженным на женщин. Он играл на барабанах в группе под названием Missing Links, однако другие музыканты его невзлюбили за невыносимое поведение и лютую ненависть к женскому полу[103]. Поселившись в Техасе, он послал двум молодым сестрам, живущим неподалеку от его дома, причудливую пятистраничную диатрибу, в которой говорилось, что, хотя он считает женщин в своем районе «в основном белыми коварными гадюками», он видит в них «лучшее» женское начало. Он также просил встретиться с ним «двух поклонниц его группы» и поговорить, не понимая, что они не хотят иметь с ним дела[104]. Психиатр, друг их отца, проанализировал послание, отметив «накопившийся гнев» и «грандиозное чувство власти»[105]. Известно, что Геннард также испытывал сильную неприязнь к афроамериканцам, латиноамериканцам и гомосексуалам[106].
К началу 1990-х годов Геннард стал параноиком, полагая, будто его телефон прослушивают[107], и демонстрировал обсессивно-компульсивное поведение, до блеска вычищая свою мебель и машину, а также делая бесконечные заметки в дневниках и на аудиокассетах. Ночами напролет он снова и снова пел песню группы Steely Dan под названием Don’t Take Me Alive, о вооруженном человеке, спрятавшемся от своих врагов. Эта песня стала для него чем-то вроде личного гимна. Он также приобрел привычку стоять под окном спальни тех двух сестер, которым он написал свое длинное послание, смотреть на них и подолгу курить сигареты одну за одной. Когда их ши-тцу начал лаять по ночам на кого-то или что-то за окном, собаку обнаружили отравленной спустя некоторое время[108].