Не Перечь Своему Сердцу

Тоя рухнул на пол, изрыгая проклятия. Киоко перешагнула порог, прошла мимо Шинбея и пошла в сторону святилища Девы с намерением вернуться обратно домой.

Шинбей стоял спиной к хижине с лёгкой ухмылкой на лице. Он слышал, что сказала Киоко, и его ухмылка стала ещё шире, когда услышал, как Тоя упал на пол. Киоко не видела его на выходе, поэтому он проследовал за ней в лес.

Глава 4. Не уходи

Ближе к сердцу Сада Времён Киоко медленно села на траву перед статуей Девы, вглядываясь в её лицо. Она сосредоточилась на лице, которое, как она знала, было сделано по её образу. Это лицо принадлежало её прародительнице, в память о которой был воздвигнут этот монумент. Если бы они обе жили в это время, их можно было бы назвать близнецами.

Киоко отвергла эту мысль, вспомнив, зачем она в первую очередь сюда пришла. Её мысли начали сражаться друг с другом, как будто она перестала быть им хозяйкой.

«Какой же кретин этот Тоя!» Стоило только ей вернуться, как «он тут же начал орать» на неё. Иногда она просто… «Ненавидит его... Это, конечно, преувеличение». Киоко вздохнула: «Я не могу себе лгать. Я действительно люблю Тою, и когда нас никто не видит… он часто отвечает мне взаимностью». Киоко задумчиво прикрыла глаза. «А потом ему надо взять и всё просрать».

Она собиралась вернуться в свой мир и, возможно, никогда не возвращаться. Она вскочила с намерением приложить свои ладони к ладоням статуи, чтобы та отправила её домой.

«Но ты больше никогда не увидишь Шинбея, — её зрачки расширились, а разум закричал: — У тебя есть чувства к нему!..» «Бред какой-то, — заспорила она сама с собой. — У меня есть какие-то чувства из-за того, что он мне снится, и это ничего не значит». — Она отошла от статуи, неохотно опустила руку и снова села, прислонившись к прохладному камню.

«Но что если у него тоже есть чувства к тебе? Если бы поцелуй продлился дольше, поцеловал бы он тебя в ответ?» «Кто там первый начал целоваться?» «Но он же бабник… готов целоваться с кем угодно». «А ещё он поддерживает твой союз с Тоей». «Только потому, что он чувствует угрозу, да и вообще таков Шинбей». — Чей-то голос вывел её из запутанных мыслей.

— Киоко, — произнёс надтреснутым голосом Шинбей. Голова Киоко вздёрнулась, и она покраснела, чувствуя, что он как будто пришёл на зов её мыслей.

— Мм, привет, — она отвела взгляд в сторону в надежде, что он не заметил вспыхнувший на её щеках румянец.

— Ты направляешься домой? — Он медленно сделал пару шагов вперёд, продолжая говорить. — Я тебя не виню. Особенно после того, что сделал Тоя, — Шинбей опустился перед ней на колени с протянутой в её сторону рукой, чтобы помочь ей встать. Она приняла его руку и встала, стряхивая пыль с юбки.

— Иногда рядом с ним невозможно находиться, Шинбей… Мне… мне очень жаль, что он создал тебе столько проблем, — она сделала шаг в сторону святилища.

Шинбей не хотел, чтобы Киоко ушла, но он знал, что если она на что-то решилась, её уже не остановить. Он прекрасно понимал, как она отреагировала на требование Тои, и Шинбей не хотел, чтобы она обиделась на него по той же причине. Но в действительности он чувствовал то же, что и Тоя… Он не хотел её отпускать.

Сдерживая свои истинные чувства, он попытался развеселить её:

— Всё хорошо, Киоко. Мне ты можешь создавать проблемы в любое время, — он усмехнулся ей, медленно и как будто притворно вытянув руку в её сторону.

Киоко не смогла не заметить этот жест и рассмеялась, одарив его улыбкой. Затем она исчезла.

Шинбей стоял, глядя на статую, и его улыбка постепенно угасла. Он хотел сказать ей: «Не уходи». Он даже не стал бы её лапать... ну, разве что слегка. Он сделал то, что должен был сделать, чтобы она могла спокойно покинуть этот мир. Он понимал, что между ними ничего не изменилось, что она расстроена, и хотел просто увидеть её улыбку или проявление любых других эмоций помимо печали и злости. Его план сработал лучше, чем он рассчитывал, когда он её рассмешил.

Тревожный аметистовый взгляд Шинбея метнулся в сторону от святилища Девы. Ему никогда не нравилось, когда портал забирал от него Киоко и хотел иметь возможность проследовать за ней в её мир… хотя бы раз. Его глаза потускнели, а затем зажмурились от ревнивой мысли о Тое, который мог следовать за ней через Сердце Времён беспрепятственно. Почему портал выбрал для этой миссии серебряного хранителя и только его? Так нечестно. Ведь Тоя не единственный её страж.

*****

Когда Киоко оказалась по ту сторону алтаря Девы, она прилегла в уединённом храме при святилище, положила голову на свой рюкзак и закрыла глаза. Сейчас она никого не хотела видеть.

Мысли о Шинбее, который занимался с ней любовью, по-прежнему просачивались ей в голову. Почему ей приснился именно такой сон с его участием? От этого ей даже хотелось... «О чём это я думаю?» — спросила она себя. Пришлось прогнать эту мысль.

Шинбей и Зуки, очевидно, нравятся друг другу, даже если не хотят это признавать. К тому же, он клеится ко всем женщинам подряд. Такова натура Шинбея.

Киоко медленно встала и покинула храм, также служивший пристанищем статуе девы. «Пойду лучше к себе в комнату и займусь учёбой. Ага, завтра пойду на занятия, и всё будет хорошо. Может быть, даже обзвоню друзей, и пойду тусить с ними». — Киоко замерла на месте и сделала важное замечание вслух:

— Новое правило: никогда не есть фрукты с друзьями.

*****

Тоя всё ещё боролся со своим ревнивым настроением, медленно бредя к статуе. Он намеревался проследовать за Киоко и всё исправить. Он не мог спокойно думать о том, что она злится на него.

Его чувства обострились и сказали ему, что он здесь не один. Он посмотрел перед собой и увидел Шинбея, который стоял, прислонившись к одному из камней, оставшихся от древнего замка, ныне забытого. Его руки были спрятаны под плащом, а на коленях у него лежал посох. Он запрокинул голову и закрыл глаза, как будто спал.

— Просыпайся, грязный развратник! — заорал на него Тоя, злой как никогда.

Шинбей приоткрыл один сонный глаз и снова закрыл его.

— Чего тебе надо, Тоя?

Тоя вспылил:

— Чего мне надо? Мне надо знать, что ты тут забыл.

Шинбей открыл глаза и вскинул бровь на своего брата.

— Мне что, нельзя здесь отдыхать?

Тоя прищурился на него.

— С каких это пор ты ходишь отдыхать к Сердцу Времён?

Шинбей медленно встал, на всякий случай готовясь к худшему. Он знал, что Тоя был намного сильнее. Но Шинбей также знал, что он не настолько слаб, как думает Тоя. У них просто были разные способности.

— Я пришёл попрощаться с Киоко. После того, как ты с ней обошёлся, нам повезёт, если она вообще когда-нибудь вернётся. Что вообще творится в твоих куриных мозгах? — в спокойном голосе Шинбея скользнула нотка беспокойства, которое он старался скрыть.

Тоя тихо заворчал. Шинбей говорит правду. Пожалуй, может быть, он слегка перегнул палку, но он всё же видел, как они целовались. Киоко поцеловала этого похотливого хранителя. Сцена вновь пронеслась в голове Тои, и его душа закричала: «Нет, это Шинбей поцеловал Киоко, а не наоборот!»

Он повернулся спиной к Шинбею.

— Не знаю, что ты затеял, но если ты ещё когда-нибудь хоть раз тронешь Киоко… я тебя убью. — С этими словами Тоя взмыл в воздух, оставив только серебристое перо, парящее на ветру.

Шинбей вздохнул и сел обратно, прислонившись к камню, когда услышал неподалёку задорный смех Камуи. Несколько мгновений спустя, Сеннин, Камуи и Зуки вышли на просеку с корзинами трав и овощей, которые собрал старик.

«Они, должно быть, повстречали его на обратном пути к хижине», — заключил Шинбей.

Старик Сеннин был хозяином хижины, в которой они останавливались, когда находились рядом со святилищем. Сеннин вырастил Зуки и её брата в одиночку, когда его жена и их мать погибла от рук демонов, напавших на деревню. Зуки была тогда слишком маленькой и не запомнила свою мать, но знала, что среди людей та считалась лучшей истребительницей демонов в этом мире.

В деревне Сеннин выполнял роль целителя, но только хранители знали правду. Он был мастером наложения заклинаний и знал больше, чем большинство учёных мужей в своём мире. Шинбей грустно улыбнулся, наблюдая за приближением старика.

— Чего это ты такой мрачный, Шинбей? — спросил подошедший к нему Сеннин. Он взглянул на него своими слабеющими от возраста глазами. Аметистовый страж в последнее время вёл себя как-то по-особенному странно… а это говорило о многом, ведь он считал всех хранителей немного не от мира сего.

Шинбей встал, когда группа подошла к нему, как будто просто ждал их здесь, а не готовился к битве с Тоей.

Зуки посмотрела на святилище Девы за его спиной.

— Киоко уже отправилась к себе домой?

Шинбей безучастно посмотрел на неё, прежде чем ответить:

— Да, её уже здесь нет.

Камуи перестал рыться в корзине в поисках чего-нибудь вкусного и напряжённо посмотрел на Шинбея. Его улыбка растворилась и сменилась на тревогу.

— Почему она ушла? — Он тут же всё понял и прищурился. — Что Тоя натворил в этот раз?

Шинбей вытянул руку и положил её на плечо Камуи, чтобы успокоить его. Он знал, что Камуи не любит, когда Киоко возвращается в своё время слишком рано.

— Всё хорошо, Камуи. Она скоро вернётся. — По крайней мере, он на это надеялся. Он застонал про себя.

Зуки выглядела обеспокоенной. Киоко вернулась к ним посреди ночи, и у неё даже не было возможности поболтать с ней этим утром.

— Значит, ей пришлось его усмирить?

Шинбей посмотрел на девушку и ухмыльнулся:

— Боюсь, что да. Тоя не в лучшем настроении.

— Могу представить. Ты не знаешь, из-за чего они опять повздорили? — Сеннин покосился на него, поправив корзину, и направился в сторону хижины. Зуки последовала за ним, равно как и Камуи, который продолжил перебирать содержимое своей корзины. Шинбей пошёл за ними, пытаясь придумать ответ на этот вопрос.

— Как будто Тое нужен повод, чтобы орать на неё. — Шинбей пожал плечами, как будто не понимает, в чём дело. В то же время он надеялся, что никто не почует его вину.

Тоя сидел на дереве рядом с хижиной Сеннина и слушал их разговор по мере их приближения. Он расслышал комментарий Шинбея и захотел превратить его в кровавую кашу. Но, подумав, он решил, что лучше не рассказывать им о том, что он увидел сегодня. В его глазах заплясали серебряные искры, когда он подумал об этом поцелуе. Решив придержать эту информацию на какое-то время, Тоя откинулся на дереве и закрыл глаза, притворяясь спящим.

— Ты спишь, Тоя? — обратился к нему Сеннин.

Тоя продолжал игнорировать старика. В конце концов, он не обязан перед ним отчитываться.

Сеннин сделал паузу, всё ещё желая высказаться.

— Ты сегодня превзошёл сам себя. Даже не захотел дать ей побыть здесь ещё немного?

Тоя наклонился вперёд и гневно посмотрел на Сеннина.

— Помолчи, старик. Ты даже не знаешь, о чём говоришь. — Он спрыгнул с дерева и пошёл в сторону леса.

Шинбей вздохнул с облегчением. Он боялся, что Тоя расскажет им об этом невинном поцелуе, и ему придётся объясняться. «Невинный поцелуй?» — подумал он про себя, и у него засосало под ложечкой. Если он был такой невинный, почему он думал о мягкости её губ, которые прижались к его губам? С этой мыслью он вошёл в хижину.

Каэн, союзник стражей, который был, по сути, огненным духом, встретил Камуи широкой улыбкой. Он часто помогал Камуи тренироваться и всегда оберегал его в пылу сражения. Конечно, этому помогала способность Каэна превращаться из человека в дракона, да и тренировки от этого только выигрывали. У них как раз был спарринг возле хижины, пока Сеннин и Зуки переглядывались между собой.

Зуки пожала плечами, и они вошли в хижину. Шинбей лежал на подстилке спиной к ним, подперев голову локтем. Они наблюдали за ним, но никто ничего не сказал о его подавленном настроении. Зуки развела огонь в очаге, а Сеннин приготовил ужин, и они оба смотрели на тяжело вздыхающего Шинбея.

*****

Тоя весь день провёл вне хижины, пока солнце не опустилось к горизонту. Он тихо подошёл к жилищу и начал подслушивать тихую беседу Сеннина и Зуки. Слух хранителя был способен разобрать каждое произнесённое шёпотом слово.

— Как думаешь, Сеннин, он заболел? — обеспокоенно спросила Зуки, глядя на Шинбея, который всё ещё крепко спал на своём одеяле.

— Ага, даже не притронулся к еде, — ответил старик, очищая посуду от остатков ужина.

— Надеюсь, ничего серьёзного. Без помощи Киоко он нам бы очень пригодился завтра в поисках недостающих талисманов. — Зуки пожала плечами и расстелила свою постель.

— Ага, я ему травяного чаю заварю, как проснётся. — Сеннин не думал, что хранитель болен, потому что у них всех крайне высокий иммунитет к человеческим болезням. Хотя… в его практике просто не было заболевших хранителей. Всё-таки, это что-то посерьёзнее.

Взгляд его старых карих глаз стал острее, когда Сеннин подумал о Кристалле. С тех пор как он раскололся, маленькие серебряные талисманы начали появляться то тут, то там и обычно попадали не в те руки. Любой низший демон, обладающий таким талисманом становился крайне сильным и очень опасным. Армия зла Хякухэя, казалось, росла день ото дня. С недавних пор он чувствовал, как это зло подбирается всё ближе.

Тоя стоял снаружи хижины, раздумывая, заходить ли внутрь, когда услышал своё имя.

— Интересно, из-за чего Тоя так расстроился, что это заставило Киоко сбежать домой? — Зуки подавила зевок.

Сеннин кивнул:

— Можно подумать, он усвоил свои уроки. Она ведь нужна нам не меньше, чем хранители.

Зуки сидела на своей подстилке, стряхивая в сторону воображаемую грязь.

— Ну, разозлил он её довольно быстро. Наверняка он сказал ей, что от неё воняет перегаром. — Она резко повернулась к Камуи, когда услышала его сдавленный смех. Взяв расчёску, которую ей подарила Киоко, она ловко швырнула её ему в голову. — А я думала, ты спишь!

Сеннин посмеялся над ними и пошёл к выходу.

— Спокойной ночи, Зуки и Камуи.

Тоя стоял снаружи. Он уже забыл, чем пахло от Киоко, так что не нужно было рассказывать им, что произошло на самом деле, хотя было бы неплохо устроить Шинбею неприятности с Зуки. Он усмехнулся. Уж она бы его отлупила как следует.

Запрыгнув на дерево, Тоя рассмеялся при мысли о том, как Зуки бьёт Шинбея, зная, что его брат и пальцем не пошевелит, чтобы остановить её.

Глава 5. Опасная ревность

Киоко чувствовала себя отвратительно. Она могла думать только о Шинбее, Тое и том дурацком поцелуе. Она лежала в мягкой постели, но не спала, размышляя о том, с кем из них приятнее целоваться. С одной стороны, Шинбей — похотливый хранитель, флиртующий с каждой женщиной при первой же возможности. У него наверняка было больше женщин, чем у неё пальцев на обеих руках, но от одной мысли о его поцелуе она теряла голову.

С другой стороны, Тоя — хранитель, который орёт на неё из-за любой мелочи и пытается контролировать каждый её шаг. Однако иногда он может быть и очень милым. Они оба могут по-своему. Она уткнулась головой о подушку и вздохнула. Странно. Раньше она привыкла думать только о Тое перед отходом ко сну, но через какое-то время её мысли начали обращаться к Шинбею. Шинбей... И вот она вновь уснула с мыслями о нём.

*****

Шинбей проснулся в поту посреди ночи. Очередной сон. Он со стоном встал. Почему он не может перестать думать о ней? Она сводит его с ума. Он огляделся и увидел, что Зуки и Камуи ещё спят. Проскользнув по комнате подобно призраку, он вышел из хижины и сделал глубокий вдох, глядя в небо. Тогда он и заметил Тою, глядящего на него с нижних ветвей дерева прямо напротив хижины.

— Чего тебе? — Сейчас Шинбею не хотелось ввязываться в очередное противостояние, но взгляд Тои его попросту раздражал.

Тоя понюхал воздух и проворчал, чувствуя возбуждение Шинбея:

— Чем занят, хранитель?

Шинбей склонил голову и приложил пальцы к виску, как будто испытывая головную боль, хотя ничего подобного у хранителей не бывает.

— Решил прогуляться под светом луны, только вот тебя это не касается.

Тоя снова зарычал и спрыгнул со своего насеста над хижиной Сеннина. Он начал ходить кругами вокруг Шинбея, как хищник вокруг жертвы.

— Ещё как касается. — Тоя продолжал кружить возле него.

Шинбей посматривал на него краем глаза со скучающей миной на лице, однако внутренне готовясь к нападению Тои.

— Не понимаю, на что ты намекаешь, Тоя. Но если ты не против, я как-нибудь прогуляюсь без тебя.

Тоя прекратил своё грозное кружение и остановился прямо перед Шинбеем так резко, что это вызвало дуновение ветра.

— Держишь подальше от Киоко, слышишь меня? Если мне хоть на секунду покажется, что ты к ней прикоснулся… — он резко опустил свою руку к земле и показал, как в его ладони формируется кинжал и одновременно с этим сосредоточил взгляд на другом хранителе, — я убью тебя на месте и не посмотрю, что ты мой брат.

Шинбей устал от твердолобости Тои.

— Да, я понял. Теперь, если не возражаешь…

Тоя отошёл в сторону и пропустил Шинбея. «Не доверяю я ему», — подумал Тоя.

Шинбей ушёл в лес. Ему было наплевать на последствия. Он просто хотел уйти подальше от всевидящих глаз Тои. Да, он понимал, что Тоя убьёт его, как только узнает, что натворил Шинбей, но тогда он хотя бы умрёт счастливым. Он вздохнул, вглядываясь в звёздную ночь.

— Ах, Киоко. Зачем же ты ушла? Чёртов Тоя. — Он замахнулся посохом перед собой и прорычал: — Будь ты проклят!

Шинбей пошёл дальше, не намереваясь возвращаться к святилищу, но в итоге оказался именно там. Он встал на краю просеки, осознавая, что ему не следует здесь находиться. Тоя, скорее всего, идёт за ним по пятам. Он оглянулся в поисках признаков присутствия своего вспыльчивого брата. Не почуяв его, он медленно подошёл к статуе Девы.

Он встал перед статуей, глядя на лик Киоко из прошлого, задумался и не услышал приближающихся сзади шагов.

— Что ты задумал, хранитель? — низким голосом спросил Тоя из-за спины. Он так напугал Шинбея, что тот потерял равновесие и чуть не упал в объятия статуи, но Тоя вовремя схватил его за руку.

— Тоя, нельзя так подкрадываться, — проворчал Шинбей, отбросив руку Тои.

— Я сказал тебе держаться подальше от Киоко. Я не знаю, что творится в твоей голове, но если мне придётся тебя образумить, я это сделаю, — глаза Тои бешено заискрились при мысли о том, что у его брата могут быть чувства к Киоко. Только не в этой жизни, иначе придётся что-то предпринять.

Шинбей был по горло сыт угрозами Тои. Он попросту вышел из себя.

— Хватит! — Он замахнулся посохом на Тою, который отпрыгнул в сторону. — У тебя был миллион шансов с Киоко, но ты всегда предпочитал закрывать на них глаза. Теперь же ты хочешь указывать, с кем ей быть? С кем целоваться? — Он засмеялся, но его смех прозвучал сердито. — Не бывать этому, Тоя. Ты проиграл. — Шинбей размял шею и выставил посох перед собой, готовясь к предстоящей атаке. Он знал, на что способен Тоя, но устал ему постоянно уступать.

Тоя в шоке таращился на Шинбея и не мог пошевелиться. Он знал, что ему нельзя использовать свои кинжалы… в противном случае он наверняка убьёт брата. Его глаза забурлили расплавленным серебром при взгляде на непокорного родича.

— Что ты сказал? Ты хочешь сделать Киоко своей? — Тоя с рёвом добавил: — Да ты же обычный бабник. Киоко никогда не захочет быть с тобой! — Он прыгнул на Шинбея.

Шинбей уклонился от Тои и вновь принял оборонительную позу.

— Ты до сих пор думаешь, что нужен ей, когда ты только и делаешь, что пытаешься её контролировать и ведёшь себя так, как будто тебе плевать на её чувства? — Он уклонился от очередного удара Тои и рассмеялся. — То ли ты становишься неповоротливым, — его голос помрачнел, — то ли я наступил тебе на любимую мозоль.

Тоя остановился, глядя на Шинбея. Он не понимал, почему до сих пор не призвал кинжалы. Он отчаянно хотел пролить кровь Шинбея, но для этого ему не нужны были клинки.

— Ты не имеешь права обсуждать мои действия. — В голосе Тои сквозила смертельная угроза. Он опустил голову, и его локоны скрыли красные блики, смешивающиеся с серебряными, которые уже полностью заполонили его глаза.

Шинбей вскинул бровь.

— Ха, а я был прав насчёт мозоли. Как интересно. У серебряного хранителя тоже есть чувства… к своей жрице. Но ты не имеешь права указывать Киоко, с кем ей целоваться. В конце концов, по её словам, у неё нет мужчины. Так что, как я понимаю, конкурс ещё открыт. — Шинбей пожал плечами, отвернулся и посмотрел на святилище.

Тоя воспользовался моментом, чтобы наброситься на Шинбея.

— Не смей поворачиваться ко мне спиной! — Он ударил Шинбея со всей силы, от чего тот покатился кувырком, а его посох отлетел на другой край поляны.

Шинбей быстро вскочил на ноги и перекатился, встав лицом к лицу с Тоей. Его длинные, иссиня-чёрные волосы развевались на ветру, а его аметистовые глаза опасно сверкали. Оба хранителя какое-то время молчали, злобно глядя друг на друга. Трава вокруг них и статуи Девы светилась незаметной аурой, оставленной врагом.

Оказавшись без оружия и в невыгодном положении, Шинбей выставил руку перед собой ладонью вверх, призывая силу хранителя. Камни вокруг него отделились от земли, в которой пролежали веками. Он знал, что у него нет времени закончить заклинание, потому что Тоя вновь бросился в атаку. Он попытался увернуться, но его ноги подкосились, когда он задел боком статую Девы.

Тяжёлые камни рухнули обратно на землю, а Тоя врезался в него, схватив за горло. Шинбей схватил Тою за воротник, и они оба провалились в море тёплого синего тумана.

Вместо жёсткого приземления, как ожидал Шинбей, он почувствовал, как его обволакивает мягкий синий свет. Сначала ему в голову пришла мысль о смерти, ведь Тоя начал его душить перед падением. Затем таинственный туман рассеялся, и они-таки приземлились… жёстко. Руки Тои были по-прежнему сомкнуты у него на горле.

Все его чувства вмиг вернулись к нему. Шинбей поднял руки и упёрся в плечи Тои. В итоге он смог отцепить от себя его руки.

Тоя упал на спину от толчка Шинбея. Тогда-то он и понял, где они оказались.

— Какого лешего?.. — Тоя всматривался во тьму, увидев крышу над головой. Они оба провалились в мир Киоко? И Шинбей вместе с ним? — Нет! — зарычал Тоя, вскочив с деревянного пола и глядя на Шинбея. Никто из хранителей не может проходить через Сердце Времён кроме него. Он был единственным хранителем, у которого есть доступ сюда. Кровь Тои вскипела от ревности.

— Теперь я точно тебя убью! — Тоя снова бросился на Шинбея и ударил того в висок.

Однако Шинбей был не так слаб, как казалось. Он встряхнул головой, обрёл равновесие, быстро пригнулся и пнул Тою в бок, отправив того в полёт.

Тоя взвыл, треснувшись боком о стену храма.

Шинбей прислонился к деревянной стене, пытаясь восстановить дыхание. Его плащ был порван в нескольких местах, а голова пульсировала от удара Тои. Он посмотрел на Тою, который выглядел ничуть не лучше… только намного злее.

Он присел на корточки и крикнул:

— Тебе сюда нельзя! — Тоя снова бросился на Шинбея, но врезался в стену, когда тот в последний момент увернулся.

Тоя, возможно, был сильнее, но Шинбей был быстрее. Увернувшись, Шинбей нанёс ему энергетический удар, который мог сразить бога.

Тою снова отбросило к стене, но его ярость заглушала всякую боль. Он вытер кровь с губы и посмотрел на Шинбея ртутными глазами. Ему нужно было успокоиться, но как только мысль об этом появлялась у него в голове, её тут же вытесняла ярость. Он хотел причинить боль Шинбею, очень много боли. Он проследил за тем, как Шинбей наклонился и упёрся ладонями в колени, тяжело дыша, и воспользовался этой возможностью, чтобы схватить того за плащ и вышвырнуть за дверь храма.

Хранителя невозможно убить… по-крайней мере, в теории. Однако Хякухэй смог убить их отца. Никто из них не был по-настоящему бессмертным. Шинбей проехал по гравию, перекатился, а когда остановился, встал и вытер кровь и грязь с глаз.

*****

Киоко лежала в своей постели, не понимая, от чего она проснулась. Она слышала грохот и приглушённое рычание, поэтому подумала, что это её дедушка не спит и смотрит телевизор. Она чуть не выпрыгнула из кожи, когда в комнату ворвался Тама.