У колонки

Эмиль Элькант

У колонки

Глава 1 Парк

Легкий ветерок игриво колыхал зеленые листья берез и осин, а полуденное летнее солнце сияло, заливая светом центральную улицу у Москаленского дома культуры. По серому, раскаленному асфальту неслись автомобили, а по извилистым тротуарам спешили местные жители, каждый в своих делах.

Через дорогу, по пешеходному переходу, к детской площадке спешила женщина, уверенно толкая перед собой коляску. В ней сидела девочка в легкой белой летней панамке, сжимая в ручонках стакан сока. Ее мать, настоящая героиня повседневности, несла тяжелые пакеты и одновременно вела разговор по телефону. Мимо нее промчался автомобиль, словно символ начала новой эры страны – с тонированными стеклами, низкой посадкой и громкой музыкой, которая долетала до окон дома культуры и его обитателей.

Недалеко от центральной улицы, напротив памятника Ленину, двое мужчин с крупными сумками спешили по волнистому тротуару. Они случайно задели прохожего, который, качаясь от вокзала в их сторону, был явно пьян. Уронив сигарету, он недовольно буркнул, поднял ее, отряхнул и, сохраняя остатки достоинства, побрел к церкви.

После дневного зноя, нагретый колокол церкви отражал лучи солнца. Дьякон, выйдя во двор, направился к саду, откуда взмыла стая воробьев, облетев крышу магазина в нескольких метрах.

Среди разнообразия прохожих, местных и приезжих, выделялся молодой парень в яркой желтой футболке, на размер больше, и черной кепке с маленькой тусклой спортивной эмблемой. Он внимательно осмотрел улицу и, дождавшись, когда машины пропустят его, решительно пересек дорогу. Пройдя мимо дома культуры, он спокойно прошел мимо бетонных колонн с чугунными фонарными столбами, на которых можно было заметить следы времени. У основания одной из колонн, по асфальту, шла целая процессия толстых муравьев, чья колония пересекала лужайку у дома культуры, направляясь к стоку у парикмахерской.

Евгений – так звали этого яркого парня. Он уже миновал два фонаря, когда вдруг остановился, ударил себя по лбу ладонью и резко свернул на другую дорожку прямо напротив РКДЦ «Современник». Парень пробежал между зданием центрального государственного банка и жилым домом, где жили несколько семей. Во дворе, куда он попал, были детские качели, песочница и ограждение из старых автомобильных шин. Оглянувшись, парень достал из кармана помятую сигарету, аккуратно ее поправил и зажал между губами. Подойдя к кусту у амбара, он сорвал длинную ветку, очистил ее от лишних листьев и веточек, согнул в форме буквы «Л» и, словно зажимом, захватил сигарету у фильтра. Затем, как опытный фокусник, он вытащил коробок спичек из кармана одной рукой и зажег одну спичку.

Подкурив сигарету, Евгений с ловкостью швырнул потухшую спичку в мусорную урну, прикрепленную на ржавых шпильках к бетонному основанию крыльца. Оглядевшись, он устроился на скамейке в тени, и, словно шпион, начал покуривать. Дым мягко окутал его фигуру, скрывая от посторонних глаз. Неожиданно рядом появился человек.

– Ну привет, – прозвучал тяжелый мужской голос.

От испуга Женя поперхнулся и практически выбросил сигарету. Когда дым перед глазами рассеялся, он увидел дядю Вову. Огромный детина, с лысою головой, стояла перед мальцом.

– Ты чё курить начал малец? – спросил дядя Вова грубо и по-отцовски.

– Ммм…да так…балуюсь, – ответил Женя чуть растерявшись.

– Папа тебе голову оторвёт если узнает, – продолжил двухметровый громила и в одних шортах и сланцах сделал несколько шагов вперёд.

Остановившись напротив крыльца и пару метров от амбара, дядя Вова достал из кармана шорт пульт с ключами, и нажав на кнопку, послышался звуковой сигнал.

– Машину новую купили? – обратился Евгений, всё также сидя на лавке, но не осмеливаясь продолжить курить и поглядывая как, сигарета постепенно сгорает.

Евгений слегка привстал как дядя Вова ответил:

– Неделю как назад купил. Полгода на севере трубы в землю вколачивал. Хватит кататься на жигулях. Иномарки уж у всех куда не глянь.

– Хорошая машина, – лишь ответил Женя, и дождавшись как мужчина отвернётся, быстро сделал затяжку.

– Бросал бы ты это дело пацан.

– Брошу дядь Вов, – ответил бодро Женя.

– Малого моего видел? – грозно спросил он.

– М-м-м сегодня нет.

– Вместе в СХТ по руинам шлялись сегодня? – продолжал словно допрашивая дядя Вова.

– Нет! Что вы…я думал он дома. Я поэтому тут, – ответил Женя.

– Аа. Ну ладно. В парке, наверное, он. С остальными. Надеюсь, хоть в футбол играет, а не…

– Да он у вас не курит не пьёт. Спортсмен, – произнёс торопливо Женя, практически скурив сигарету.

– Так и ты вроде спортсмен! – заявил дядя Вова.

– Да я так, курю ради любопытства, – сделал глупое заявление Женя, от чего пронёсся устрашающий взгляд в его сторону.

Дядю Вову нельзя было не боятся. Бывший десантник мог, наверное, руку вырвать вместе с сигаретой, причём взрослому.

– Дядя Вов, а правду говорят, что вы неудачно десантировались и ноги сломали? Говорили что вы калекой могли остаться, – попытался сменить тему Женя.

– Правда. Только я не сломал. Так пару трещин, – ответил дядя Вова, – парашют раскрылся почти у самой земли.

– Страшно было наверное, – проговорил Женя.

Дядя Вова поглядел тяжелым взглядом.

– Давай чеши отсюда, а то отцу позвоню, – накинув вдогонку уже уходящему Евгению подзатыльник.

Когда Женя уже вновь вышел на дорогу у фонарных столбов, на перекрёстке показались молодые девушки.

– Эй! – крикнул вдруг Евгений на всю улицу.

Девушки оглянулись.

– Чего тебе? – произнесла одна из девушек.

Евгений подбежал ближе к перекрёстку.

– Куда путь держите? Вы ведь не местные?

– В парк идём. Да, не местные. Как понял? – отвечала девушка.

– У нас красивых девушек мало, – произнёс Евгений и широко улыбаясь глядел на девушек.

Девушки оценили комплимент, но не показав этого лишь рассмеялись.

– Как и красивых мальчиков, – произнесли чуть ли не хором девушки, после чего вновь посмеялись и направились дальше.

Евгений нахмурив брови и с резко опустившейся улыбкой лишь плюнул на асфальт и обиженно попёр в обход пути, по которому уже шли девушки. Он решил сократить через старую библиотеку и гимназию им. Горькова А.М., пройдясь вдоль стриженных кустов, выйти прямо на край парка, где кстати ещё было и огороженное футбольное поле с газоном и сидениями как на настоящем стадионе.

По полю бегала толпа таких же пацанов, как и сам Женя. Только трое парней отличались от остальных. Это были 18-и летние высокие парни, что возможно пришли по приглашению тренера. Среди всех можно было увидеть и Пашу, сына дяди Вовы и друга Жени. Женя хотел было махнуть ему приветливо, но остановился, так как сам Паша, даже не заметил его.

Подойдя к калитке и войдя внутрь, Женя стремительно направился к ближайшим свободным сиденьям. Среди зрителей также можно было увидеть разных парней, и девушек. Друзья друзей и просто любопытные сидели и глядели на играющих и изредка болтали.

Женя сидел напротив разделяющей поле белой линии. Когда был забит гол, послышался свисток. Через всё поле пробежал судья, которого раньше Женя не встречал.

– А это откуда персонаж? – произнёс Женя сам себе и даже не ждал ответа, продолжая рассматривать мужика с чуть седеющими волосами и со свистком на шее.

– Это Прохор. Дворник из ДК. Его судьёй поставили, – вдруг ответил один из парней, сидевший рядом.

– А на кой он? – спросил непонимающе Женя.

– Как? Так соревнование же…, – успел ответить парень и Женю осенило.

– «Школьный Матч!» – воскликнул Женя в своих мыслях.

После очередного свистка, закончился тайм. Паша подошёл на сторону, где сидел Женя.

– Привет Евген, – произнёс тот, вытирая нос формой картофеля.

– Чё за дела? Почему я не в команде? – обратился Женя с наездом.

Паша чуть подумал, почесав шею и ответил:

– Так не я капитан больше. Сняли меня.

– Вот те новости. Почему не рассказал? – продолжал давить Женя.

– Чё пристал? Так сложились обстоятельства, – парировал Паша.

– Ты же знаешь, что я в команде был всё время. И ладно не взяли! Так и не позвали поболеть за вас! – чуть обижено прокричал Евгений.

– Какие мы нежные. Не ной, а, – пробубнил Паша с недовольной миной.

Евгений, услышав подобное от друга, рассвирепел. Он знал, что Женя сильно реагировал на подобные слова о «нытье», но всё равно сказал.

– Ну ты и ублюдок, – ответил лишь Женя, сдерживая желание натыкать по голове Паше, и удалился.

Вернувшись тем же путём, Женя вновь оказался во дворе дома, где встретил дядю Вову. Он не целенаправленно остановился там. Просто его путь лежал к СХТ, а тут было быстрее всего. Здесь и встретился вновь дядя Вова и Евгений.

Женя молча прошёл мимо, остановился у куста, сорвал очередную ветку, и вновь продолжил идти.

– Ты чё малой? Встретил Пашку? – обратился дядя Вова.

– Ага, – грустно ответил Женя, и сделав несколько шагов, продолжил, – Сидит на скамейке, пиво пьёт.

У дяди Вовы лишь глаз дёрнулся, после чего тот лишь исчез во дворе, как и сам Женя.

Глава 2 Товарищество

«Большинство так и мечется между страхом смерти и мученьями жизни; жалкие, они и жить не хотят, и умереть не умеют» – Луций Сенека «Нравственные письма к Луцилию».

Спустя десять минут, Женя стоял на виадуке, возвышаясь над железной дорогой. Грузовые вагоны с углём и щебнем, готовые к отправке в Казахстан, тяжело стояли на двух крайних правых путях. Остальные пути пустовали, но на платформе и лестнице в центре виадука собрались люди в ожидании электрички до Омска или Исилькуля.

Евгений, потупив взгляд в горизонт, тяжело вздохнул и направился к СХТ. Сельскохозяйственное товарищество занимало значительную часть деревни, с зернохранилищем у железной дороги. Здесь не было бетонных многоэтажек или магазинов крупных торговых сетей – только ларьки и тайные ночные продажи. Руины советского прошлого и огромные арочные цеха придавали СХТ атмосферу истории и романтики днём, но ночью место это избегали из-за отсутствия освещения и присутствия маргинальных элементов общества.

За последнее десятилетие местность сильно изменилась: тропы заросли, руины обветшали, а местная молодёжь и полиция очистили район от асоциальных элементов.

Пройдя мимо руин, Евгений оказался возле заброшенного магазина у средней школы. Летом многие дети уезжали в лагеря, а оставшиеся трудились на благо своего посёлка. В СХТ жила его бабушка, занимавшаяся огородничеством и скотоводством. Она проживала не в своём доме, а у неофициального второго мужа, в маленьком уютном кирпичном домике через улицу.

Евгений часто навещал бабушку, которая, в отличие от родителей, открыто и искренне любила своего внука. Рядом с ней он чувствовал себя нужным.

– Ба! – прокричал он, проскочив калитку и остановившись у крыльца дома.

На огороде, помимо огурцов, томатов и других овощей, росли подсолнухи, ирга, вишня, малина и земляника. В воздухе веяло запахом сена и навоза из сарая, а легкий жаркий ветер прогонял мух, кружившихся у забора рядом с пустыми банками. Не получив ответа, Женя вошёл в дом, где увидел обувь бабушки и её мужа. Рядом с дверью лежали не разгруженные пакеты с продуктами.

Перешагнув порог тамбура, он вышел в коридор, где ощутил жар и запах варёного мяса. Из коридора он увидел бабушку и деда, лежащих в кровати. Подумав, что они спят, он направился на кухню, где обнаружил почти выкипевшую воду из кастрюли с мясом. Отключив газ, Евгений вернулся в комнату.

– Бабушка… – произнёс он тише обычного, но реакции не последовало.

Рука бабушки лежала на руке деда. Они, словно молодые влюблённые, обнимались, лежа на старой кровати. Евгений пригляделся и увидел, что они не дышат. В его голове началась паника. Страх потери близкого. Он никогда не сталкивался со смертью, кроме как в кино или играх.

– Ба… бабушка! – едва выдавил он.

Бабушка и дед внезапно вскочили, словно солдаты, до смерти напугав бедного парня.

– Внучок, ты чего так раскричался? – начала бабушка.

Дед, с круглыми от удивления глазами, смотрел на внука, словно хотел что-то сказать, но передумал.

– Баба, я думал, что… – растерянно начал Женя.

– Ой, Женёк, нам ещё жить и жить, – смеясь, сказала бабушка и, вспомнив о мясе, побежала на кухню.

Встревоженная, она взглянула на часы на стене кухни.

– Ох, как же я так!

– Что там, Зина? – спросил дед, еле волоча ноги.

– Да вот, мясо разварила, – огорчённо ответила бабушка.

– Ладно, ба, я в следующий раз зайду, – сказал Женя и направился к выходу.

– Так, а ты зачем заходил? Садись, чай пить. С печеньями. Можем суп тебе налить, – предложил дед.

– Не-е, дед Валер, я помчал. Зайду кое-куда и на обратном пути заскочу.

– Ой да брось внучок. Садись. Мы вот утром блинчиков сделали, вареньем смазали. Если хочешь можем и сметану поставить, – начала бабушка и практически перекрыла путь внуку.

– Ладно-ладно, – улыбаясь довольно проговорил Женя и сел за стол.

Бабушка, суетясь по кухне, быстро всё поставила на стол. Дедушка Валерий, сидел напротив и глядя на внука, потянулся в морозильник, который стоял прямо у него за спиной.

– Куда?! – возмутилась бабушка, увидев, что дед вытащил бутылку коньяка.

– Давай Женёк, по пятьдесят, – проговорил дед.

– Не-не-не, дед Валер, это лишнее, – начал Женя.

– Так, прекращай старый! Ему и 18-и лет нет! – включилась бабушка.

– Ой да брось. Мы с тобой в его годы тоже баловались, – проговорил дед, и налил в стоящую у стены рюмку коньяка.

Женя уже думал, что дедушка нальёт и ему, но этого не произошло, ведь запрет бабушки – закон.

– Ну я тогда выпью за твоё здоровье, – проговорил дедушка, после чего залпом выпил содержимое.

Пока бабушка убиралась на кухне, Женя уже слопал почти все блины, и допил чай.

– Ну, рассказывай, как у тебя дела? – начал вдруг дед. – Нашёл себе уже девушку?

Евгений покраснел, но попытался оставаться спокойным.

– Не-е, я пока не ищу себя спутницу, – ответил он, поглядывая на бабушку.

– Ах, Женёк, не стесняйся. Ты же руками золотыми обладаешь, – подмигнул дед.

– Дед…, – начала бабушка, – Не переживай, внучок. Встретишь ты свою даму сердца, когда время придёт. Ты главное вот учись, и там уже университет. Глядишь умную порядочную и найдешь.

– Не то, что эта местная молодежь, – добавил дед.

Со временем разговор перешёл на другую темы. Дед тяжело вздохнул.

– Вот кстати мой сын, в Германии сейчас живёт. Говорит нелегко стало там. Хочет вернуться. Там всё изменилось, и он скучает по дому, – сказал дед.

– Да, и с немецкой женой и детьми хочет приехать. Говорит, что здесь для них будет лучше, – добавила бабушка.

– Сейчас в этой Европе чёрт-те что творится. Содомиты натуральные. Всякой ерундой занимаются, – заявил дед.

– И не говори…там и раньше плохо было, один ГДР ещё был хорошим местом, а сейчас…, – проговорила бабушка, подлив чая внуку.

– Не бабушка я всё, хотелось бы уже побежать. Я вообще мимо шёл, только поздороваться хотел, – проговорил Женя, поднявшись из-за стола.

– Ладно ты заходи к нам если что, – проговорил дед, пряча бутылку обратно в морозильник.

Женя вышел на улицу, где летний воздух был наполнен ароматами цветущих садов и свежескошенной травы. Солнце уже склонялось к закату, окрашивая небо в мягкие оттенки розового и золотого. По тротуару, вымощенному старыми, неровными плитами, он прошёл мимо домов с оштукатуренными фасадами, где из окон доносились звуки вечерних новостей и детский смех.

Свернув направо, он направился к краю деревни. По обеим сторонам дороги раскинулись огороды, где красные помидоры и жёлтые перцы созревали на солнце, а на грядках с зеленью весело прыгали кузнечики. На небольшом поле, которое открывалось перед ним, пара лошадей мирно паслась, иногда отгоняя хвостами назойливых мух. У дороги, ведущей из посёлка, красовалась шеренга невысоких берёз, их листья шелестели на ветру, создавая успокаивающую мелодию природы.

Дальше поля начинался небольшой лесок, где среди деревьев мелькали тени белок, а в воздухе витал тонкий запах смолы и хвои. Под ногами Жени шелестела сухая листва, а вдалеке слышалось пение птиц, провожающих день. Он остановился на мгновение, вдыхая полной грудью свежий, прохладный воздух.

Женя продолжал идти, но его мысли были далеко не о том, что он видел вокруг. В его голове все еще стояла сцена со своими бабушкой и дедушкой, лежащими без движения в кровати. Несмотря на то, что все закончилось хорошо, этот эпизод заставил его задуматься о смертности и хрупкости жизни. Он никогда раньше не сталкивался со смертью так близко, и это заставило его почувствовать, как хрупка и непредсказуема жизнь.

«Что бы я делал, если бы они действительно умерли?» – эта мысль не давала ему покоя.

Евгений понимал, что его бабушка и дедушка были пожилыми людьми, и их время когда-нибудь настанет, но он не был готов к этой мысли. Они были такими живыми, полными энергии и любви к жизни. Особенно бабушка, с ее любовью к огороду и скоту, всегда такой активной и заботливой.

Он вспомнил их руки, лежащие друг на друге, и понял, что они были вместе так долго, что стали неотделимы друг от друга. Они прожили долгую жизнь, полную любви и заботы, и он надеялся, что когда-нибудь и у него будет такая же глубокая и прочная связь с кем-то.

Но мысль о смерти все еще была в его голове, как тень, преследующая его.

«Все мы умрем когда-нибудь» – подумал он, и это осознание придало его шагам некоторую тяжесть.

Он посмотрел на солнце, которое уже клонилось к закату, и подумал о том, как быстро проходит время.

«Жизнь так коротка», – подумал он, – «и мы так мало можем контролировать».

Глава 3 Гости

Женя сидел на краю деревни на небольшом холме за опушкой, и глядел в сторону дороги. Из посёлка выезжали машины. В соседней деревне Клаус, играла музыка. Эта деревня находилась в упор Москаленки, но разделяла их лишь одна дорога. Иногда Евгений разглядывал прохожих, выходящих из Клауса на дорогу и шагающих в сторону зернохранилища посёлка. Среди таких прохожих был и дед Харитон. Харитон Эребович – мрачный худощавый старик с тростью, и с небольшой сумкой частенько попадался на глаза Евгению в районе парка, храма и даже недостроенной церкви, на которую собирали пожертвования. Его седая небрежная борода и густые брови на долго запомнились с последней их встречи. Тогда Женя тайком залез на огород к бабушке, проживающей в десяти метрах от железнодорожных путей. Дело было вечером. Коровы, которые держали некоторые жители посёлка, уже стояли в сараях. Воспользовавшись моментом, когда бабулька зайдёт в сарай, он перепрыгнул забор и подбежал к яблоне. В руках у Жени был лишь мешок. Он спешно собирал яблоки и бросал внутрь мешка. В родительском огороде и у бабушки, тоже были яблони, но Евгению казалось они кислыми, а может просто ему хотелось авантюры и приключений. Получив своё, он перепрыгнул вновь забор и направился в сторону сельского клуба в Клаусе. Именно тогда вечером Евгений и пересёкся с дедом Харитоном. Тот стоял на перекрёстке прямо за железной дорогой. Его взгляд пристально следил за Женей с самого начала его авантюры с яблоками. Харитон не произнёс ни слова, но Жене стало понятно и без этого. Харитон поймал пацана на воровстве, но оставил всё так, будто ничего не видел. Женя частенько вспоминал тот момент. Побоявшись наказания, Женя выбросил яблоки около забытого железнодорожного переезда всё у того же перекрёстка.

Также среди всех прохожих, Евгений наблюдал и за различной молодежью, а именно за противоположным полом. Ему нравилось смотреть как молодые девушки чуть старше его, идут в сельский клуб или просто гуляют с друзьями. Они были красиво одеты. Всегда были навеселе. Женя иногда завидовал парням, у которых были такие красивые девушки. Он не раз строил свои отношения с противоположным полом, но всё всегда оборачивалось нехорошо. Одна девушка – Лариса, бросила его за день до его 15-летия. Другая девушка, на пьяную голову, ушла к парню постарше, у которого уже была машина и водительские права. Также, Женя не забывал о своей однокласснице Вероники, к которой он проявлял внимание и частенько даже навязывался. Наверное, подобное поведение и привело к тому, что своей однокласснице он не был интересен.

Прозвенел телефонный звонок.

– Женя! Ты где? – послышался голос матери.

– СХТ, – монотонно ответил он.

– Дуй домой, – послышался голос отца на заднем плане, после чего мать бросила трубку.

Женя тяжело вздохнув отправился домой. Он не стал заходить к бабушке. Посчитал, что уже поздно и оставил визит на следующий день. После последней встречи с Пашей, Женя явно освободил для себя уйму времени. Футбол ему стал не интересен. В первые за долгое время, Жене стало одновременно спокойно, легко и немного тоскливо.

Добравшись до детского сада, который был в ста метрах от дома, и свернул на грунтовую дорогу, Женя вышел на задний двор с детскими игрушками и домиками. Также рядом с забором у дороги располагалась старая водяная колонка. Из носика капала вода, падая на небольшой люк бетонного колодца. Старая синяя краска давно уже потеряла цвет и облезла. Рука Жени легла на рукоять. Надавив на неё, послышался гудящий звук и побежала струя ледяной воды. Наклонив голову, Женя жадно хлебнул воды в рот, выпрямился и двинулся вновь на дорогу к дому.

На участке родителей была какая-то возня. Отец ковырялся в машине, а мать что-то делала на кухне. Отец не отреагировал на появление сына, будто и не видел того. Мать же наоборот, с первого шага Евгения в доме, начала с расспросов и упрёков.

– Женя, что за дела? Я же просила прийти к 8 вечера, а сейчас уже 9. Ты почему не выбросил мусор как я просила?

– Отвечу по порядку. Дела нормально. Загулялся. Забыл, – ответил Женя и побрёл в свою комнату на втором этаже.

– Стоять! – прокричала мать.

Парень остановился, но не повернулся к матери.

– Сейчас придут родственники из…

– Я-то тут причём? Ну приедут. Я сидеть с вами не буду, – не дал договорить Женя, после чего вновь пошагал наверх.

– Нет уж. Будешь сидеть. От 20 минут с нами ничего ты не потеряешь, – заявила строго мать.

– Да брось мам, – произнёс Женя наплевательски махнув рукой, – Вы все сядете, выпьете, будете вспоминать молодость, потом начнёте обсуждать детей и молодёжь. Я опять буду крайним, а мой двоюродный, троюродный и четвероюродный брат или сестра молодцы и вообще все такие золотые и прекрасные один я…

– Прекрати…я всё сказала Евгений Валерьевич, – прервала мать, после чего вернулась на кухню.

– «Ещё бы в 3 ночи припёрлись ей-богу» – подумал Евгений.

– Приехали! – послышался голос отца за окном.

Дорогая иномарка припарковалась у забора и ворот. Вышло три человека. Мать вышла наружу встречать гостей. Улыбаясь и радостно они все вместе вошли в дом. Женя сидел на втором этаже и глядел на машину.

– «Буржуи», – подумал Женя.

– Женя! – прокричал отец.

Евгений вышел из комнаты и направился вниз.

– Привет Евгений! – произнесла, улыбаясь тётка и потянулась к парню.

Крепко его обняв, потеребив волосы, а после отошла. Следующим был дядя.

– Ох как возмужал! Совсем маленьким был год назад, – проговорил дядя, пожав крепко руку Жене, да с такой силы, что у пацана что-то хрустнуло в запястье.

– «Садист», – подумал про себя Женя.

Дядю Жени звали Михаилом, а тётю Агнесса. Ей было 40 лет, а Михаилу 41. Парнишка, что всё время таился за спинами родителей сделал шаги вперёд.

– Это Арсений, – произнёс дядя Миша.

– Твой двоюродный братик, вроде как, – продолжала тётя Агнесса.

– Приятно познакомиться Арсений, – ответил с натяжной улыбкой Женя.

– Ну что мы стоит в коридоре. Давайте на кухню, – проговорила мать.

Всей толпой, две семьи присели за «большим» столом. Старый раскладной стол книжка уже кряхтел и сыпался, будто помирая от всевозможных посиделок. Этому столу было почти 40 лет. Несмотря на то, что отец Евгения был столяром, он всё никак не брался за его ремонт. Старину прикрывала лишь белоснежная глаженая скатерть и тонна еды.

Начался типичный для таких посиделок разговор. Как долетели? Как доехали? Как посидели? Как подышали? Как в Омске? Как на севере? Женя и Арсений лишь молча глядели на болтающихся родителей и потихоньку поедали жареное мясо, картошку, салаты и овощи. Спустя некоторое время, отец Жени уже разлил водки по рюмкам, обделив молодёжь.

– Так налей сыну то, ему тут до 18 лет осталось то, – заявил дядя.