Цена свободы

В приступе уничижения она с силой вогнала ногти в ладони, пытаясь отвлечь себя от раздирающих эмоций, до крови закусывая губу. Дрожь прошла по всему телу, но громкие рыдания в очередной раз удалось сдержать. Микаэль глубоко задышала, пытаясь взять свой разум под контроль. Мать нередко распускала руки, но впервые это ощущалось настолько унизительно. Сальный взгляд мужчины, присутствующего при этой сцене, не переставая преследовал её, когда она закрывала глаза. Гнусная ухмылка вызывала рвотный рефлекс. Микаэль вообще больше не хотела возвращаться в эту квартиру, она готова была даже оставить там все свои вещи, лишь бы больше никогда не испытывать подобного.

– Тридцать дней. И этого больше не повторится, – попыталась успокоить она саму себя.

Шелест ненадолго отвлёк девушку. Взгляд зацепился за взлетевшего по своим делам белого голубя, вызывавшего своим движением столько шума, сколько обычно производила целая стая.

*****

Компания из пяти молодых парней медленно брела по ночному городу в поисках приключений. У одного из них был день рождения. Каждый год ровно в полночь он загадывал желание, а потом бросал все свои силы на то, чтобы исполнить его до наступления рассвета. Последние три года для этого важного события собиралась одна и та же компания. Они познакомились во время учёбы, быстро нашли общий язык и теперь часто проводили время вместе после работы.

Вечером, верно следуя традиции, они снова собрались все вместе. Тем более, что повод подвернулся самый, что ни на есть, подходящий. Выпившие друзья искренне поздравляли именинника с двадцатитрёхлетием. Всем до единого нравилась идея в кратчайшие сроки исполнять простые, на первый взгляд, желания. Они всегда с энтузиазмом отправлялись ночью навстречу приключениям вне зависимости от дня недели. Им казалось, что в этом есть какая-то едва уловимая романтика, что так необходима в череде серых непроглядных будней.

Никто из них не знал, кем являлся рыжеволосый юноша на самом деле, но они всегда от всего сердца радовались его компании. Мужчины считали друга гением, которого ждало великое будущее в биологии и неважно, в какой именно отрасли. Каждый хотел оставить свой след в истории, но прекрасно понимал, что лишь один из них действительно мог добиться чего-то стоящего. Они часто представляли, как через десятки лет будут рассказывать своим детям и внукам, как когда-то в молодости гуляли ночами с известным на весь мир учёным, крича песни до хрипа и раздражая жителей спящих домов взрывами громкого смеха.

Они уже крепко выпили и успели забыть изначальную цель прогулки. Но Андреас не позволял себе уходить в хмельное состояние, боясь упустить то самое мгновение. До рассвета оставалось всё меньше времени, и, если желание не исполнится, то весь следующий год пройдёт для него неудачно. Он сам установил эти правила для себя, когда решил поселиться среди людей. Некромаг целый год размышлял над тем, что именно хотел бы получить. И это было единственным желанием, которое высказывалось устно или мысленно в течение всех остальных месяцев вплоть до следующего дня рождения.

В этом году решение в голове появилось само собой без всяких усилий: родственная душа, даже если придётся подобрать первого попавшегося блохастого котёнка. Душа разрывалась от одиночества и невозможности поделиться с кем-то по-настоящему близким самыми тёмными тайнами. Андреас был настоящей душой компании – по крайней мере, так думали все, кроме него. Он же считал, что лишь отлично отыгрывал свою роль, пытаясь заполнить внутреннюю пустоту. Юноша отчаянно нуждался в возможности разделить с кем-то свои настоящие эмоции и делал это максимально безопасными способами.

Вся его жизнь состояла из бесконечного перечня правил, которым приходилось следовать безукоризненно, тщательно следя за каждым произнесённым словом и совершённым действием. Жизнь среди людей накладывала определённые обязательства, но это всё равно было лучше, чем нахождение на родине. Правила и ограничения дарили новые чувства, эмоции и возможности, о которых раньше некромаг не мог и мечтать.

Среди жителей Мёртвого острова он чувствовал лишь презрение и конкуренцию. Его не любили за излишнюю осторожность в использовании Силы. Каждый из них мог похвастаться невероятным могуществом. Кроулт – даже немного больше, но лишний раз старался не прибегать к Силе, пользуясь руками и умом, часто прибегая к холодному оружию, что не поощрялось. Некромаги в бою предпочитали использовать останки из-за возможности в любой момент изменить вид орудия в зависимости от ситуации, пока Андреас размахивал мечом или использовал кинжал, часто рискуя собой для приближения к врагу. Именно этот подход делал его чужим среди своих. Как и желание быть обычным.

Друзья предложили пройтись по парку. Они устали от разноцветных домов и длинных плохо освещённых дорог. К тому же, в воздухе уже начинало пахнуть рассветом. Этим особенным запахом, едва уловимо ощущаемым на языке всего за несколько часов до того, как яркие лучи приласкают замёрзшую за ночь землю. Андреас согласился, собираясь хотя бы насладиться более чистым воздухом в этот важный для него день. Да и, к тому же, в тихих кустах маленькие пушистые комочки прятались намного чаще, чем на оживлённых проспектах.

Парк оказался самым обыкновенным – на входе компания окунулась в дурманящий аромат свежих распустившихся цветов, накопившийся из-за отсутствия движения. Фонари и здесь редко выглядывали из больших лиственных деревьев. Правда, этому месту отсутствие освещения придавало лишь очарование. В парке царил таинственный полумрак, разгоняя воображение любого, кто был к этому готов. Кваканье лягушек подсказывало, что среди цветов, кустов и деревьев можно найти водоёмы, чьи обитатели смело занимались своими делами, радуясь отсутствию непрошеных взглядов во мраке.

В будке охранника горел свет. Они решили дойти до него и узнать, не обитали ли тут одинокие коты или собаки, ищущие дом. В обычные дни на улице всегда можно было встретить с десяток животных, нуждающихся в помощи, но сегодня же они отчего-то затаились. Словно кто-то всеведущий не хотел, чтобы парни заканчивали свою прогулку раньше времени. Или напротив, судьба вела путников к чему-то определённому. Или к кому-то.

Перешучиваясь, компания прошла мимо скамейки, на которой кто-то тихо отдыхал. Один из них узнал черноволосую девушку: он часто ходил через этот парк, возвращаясь с работы домой. Парень уже не раз замечал, как та проводила ночи напролёт на этой скамейке в одиночестве, но почему-то всегда боялся подойти. Юная девушка могла отреагировать на него непредсказуемо. А ему совсем не хотелось потом просить друзей внести за него залог.

Андреас же не смог пройти мимо – вдруг почувствовав, что ей нужен кто-то, способный избавить от проблем. Некромаг замер, спиной ощущая непроходимую тоску, которой срочно требовалась помощь, ведь именно желание найти кого-то столь же одинокого, как он, заставило компанию этим вечером преодолеть очень длинный путь.

– Ребята, дальше без меня, – вдруг сказал он. – Что-то я устал и хочу домой. Ну его, это желание. Возможно, подберу кого-то по дороге.

– Эй! – Темноволосый коренастый парень шагнул вперёд. – Так нечестно, ты нарушаешь собственные правила. До рассвета ещё полно времени.

– В этот раз мне не так сильно хочется исполнить это желание, – слукавил Андреас, проникая в сознание друзей.

Глаза возмутившихся парней затянула бледная пелена. Они замерли, прислушиваясь к новым мыслям, возникающим сами по себе прямо среди справедливого внутреннего возмущения. Первым очнулся высокий юноша. Он задумчиво почесал голову, оглянулся по сторонам, пожал плечами и, вдруг сказал:

– Ты что-то заметил и просто не хочешь разделять этот момент с нами. Ну, да ладно. Всё равно через пару часов мы встретимся на работе. Пошли, парни.

Некромаг не стал внушать им что-то серьёзное, лишь посетил в мыслях желание отправиться домой как можно скорее.

– С тебя выпивка в следующий раз! – Прокричали они хором на прощание.

Андреас с ухмылкой проводил их взглядом. Лишь когда молодые учёные скрылись за деревьями, он развернулся. Девушка, естественно, всё ещё лежала на скамейке в полном одиночестве, едва сдерживая рвущиеся наружу всхлипы. Сердце некромага трепетало от волнения – для него эти ощущения были в новинку. Мало что вызывало яркие эмоции в таких, как он, поэтому Кроулт старался впитать в себя как можно больше ощущений и запомнить каждую, даже самую мельчайшую деталь. Андреас смотрел на неё, практически не дыша от переизбытка чувств и эмоций.

Не все они принадлежали ему – ведь когда он решительно остановился возле незнакомки, между ними появилась телепатическая связь, открывшая некромагу чужие переживания. Андреас опустился на корточки возле девушки, мягко говоря, находящуюся в эмоциональном и психологическом раздрае, пытаясь взять себя в руки, закрыв глаза. Он внимательно разглядывал её слегка опухшее и покрасневшее лицо, вслушивался в глубокое дыхание и терпеливо ждал.

Микаэль, почувствовав неладное, резко открыла глаза и скатилась на землю с противоположной стороны скамейки. В небольшой ладони блеснул складной нож, появившийся буквально из ниоткуда. Громкий щелчок выбросил тонкую полоску стали из укрытия. Синие глаза встревоженно уставились на человека, вторгшегося в её личное пространство, ожидая от него дальнейших действий.

Юноша среднего роста и худощавого телосложения выглядел умиротворённым. Серая свободная куртка свисала вдоль тощего туловища, скрывающегося под белой футболкой. Чуть отпущенные рыжие волосы, вьющиеся крупными волнами, небрежно убранные назад казались невозможно мягкими. Светлая кожа резко контрастировала с глубокими, почти чёрными глазами. Или совершенно чёрными? В такой темноте сказать сложно. Черты лица практически аристократические – тонкие и изящные. Кожа белее мела, но при этом бледным назвать его не поворачивался язык. Волосы тёплого оттенка обеспечили бы любому милый, уютный вид, однако от незнакомца разило резким, пугающим холодом. Легко можно было назвать его красивым. И, судя по выражению его лица, он прекрасно это знал.

– Что тебе нужно? – Её голос сорвался на шёпот от пронизывающего страха.

Парень молчал, продолжая рассматривать испуганное лицо. Высокий лоб перерезала глубокая задумчивая морщинка. Прищуренные глаза глядели с любопытством, словно пронизывая девушку насквозь. Лицо напоминало непроглядную маску, таящую за собой тысячи секретов. Но, отчего-то, незнакомец не пугал её. Хотя должен был.

– Уходи, – практически с мольбой воскликнула Микаэль, – не ищи проблем на своём пути! – На второй фразе у неё получилось сделать более твёрдый голос. – Я пущу его в ход даже не раздумывая, если ты хоть на миллиметр приблизишься ко мне. – Девушка кивнула подбородком в сторону ножа.

– Если я уйду, тебе станет менее одиноко? – Микаэль замерла, услышав мягкий обволакивающий голос.

Она настороженно наблюдала за своим собеседником, пока он с вызовом смотрел ей прямо в глаза. Девушка забывала дышать под этим чересчур внимательным взглядом, который словно мог без слов разузнать все самые потаённые секреты печальной души. Пространство вокруг них словно растворилось. Будто в целом мире остались только они двое, нож в её руке и скамейка между двумя худыми телами. Икры затекли, колени заныли, поясница грозила отвалиться, если через секунду тело не примет более комфортного положения. После целого дня на ногах они отчаянно молили об отдыхе, которого практически никогда не получали.

– Я не нуждаюсь ни в чьей компании. – Она нервно сглотнула. – Уходи, повторяю в последний раз. – Дрожащая рука плотнее обхватила нож, а ноги заняли более удобную позицию для резкого выпада вперёд.

– Мне называть тебя Мика или Микаэль? – Парень медленно положил свои руки на скамью ладонями вверх.

Девичьи глаза удивлённо раскрылись, губы сжались в тонкую бледную линию. Сознание в ужасе заметалось, анализируя всё произнесённое вслух. Разве об имени заходила речь? Она импульсивно дёрнулась назад и упала, не переставая держать перед собой нож. Правда, кончик лезвия теперь подрагивал чуть более явно.

– Откуда ты знаешь моё имя?! – Голос сорвался на высокие ноты.

– Если захочешь, я могу рассказать о тебе всё. Но, для этого тебе нужно убрать эту штуку, – говоря эти слова, он медленно привстал, протягивая ей бледную ладонь.

За это время Микаэль смогла собраться и взять себя в руки. Она больше не дрожала, лицо вновь стало решительным. Никто не придёт на помощь, если что-то произойдёт. Никогда не приходил. С чего бы теперь меняться привычному устою? Она исподлобья наблюдала за ним, боясь упустить момент опасности. Юноша громко вздохнул, закатил глаза и сел на землю, скрестив перед собой ноги.

– Так, ладно, – начал он. – Давай знакомиться. Меня зовут Андреас Кроулт. У меня сегодня день рождения, мне исполнилось двадцать три года. Я биолог, надеюсь, скоро назовусь микробиологом, так что, если вдруг человечество начнёт вымирать от неизвестного ранее вируса – можешь смело винить в этом меня. Я живу в нескольких километрах от этого места. В моей квартире грустят свободные диван и кровать. Соответственно, два совершенно отдельных спальных места, находящихся в разных комнатах. Здесь я сижу, пытаясь предложить тебе поспать на кровати, пока я буду отсыпаться на диване. – Вся его поза излучала уверенность и спокойствие, будто бы от озвученного предложения невозможно отказаться.

Микаэль настойчиво продолжала держать нож, ни на секунду не расслабляясь. И что всё это значило? От услышанного доверия к незнакомцу у неё не прибавилось. И чем он собирался завоевать её доверие? Кроватью? Серьёзно?

– Откуда тебе известно моё имя?

– Я же говорю, что знаю о тебе всё. Ну, или узнаю. – Чёрные глаза устало прищурились. – Знаешь, мне очень хочется спать и совсем не хочется, чтобы ты спала здесь одна. Предлагаю поступить следующим образом: я отвечу на любой твой вопрос, а взамен мы пойдём спать на нормальных подушках. – Острый подбородок кивнул на портфель.

Микаэль потребовалось немного времени на раздумья. А, впрочем, что она теряла? Возможно, всё должно было закончиться именно так. Однажды ночью, незадолго до долгожданной свободы, в её обычном пристанище, что раньше казалось самым безопасным местом на свете. Девушка взглянула на усыпанное звёздами небо, принимая совершенно безумное решение.

– Чего я хочу больше всего на свете? – Вопрос прозвучал очень тихо.

– Никогда больше не оставаться одной, – собеседник ответил даже не задумываясь. – Я готов дать ответы и на другие вопросы, если мы будем идти в сторону моего дома. – Бледная ладонь вновь потянулась к девушке. – И готов сделать всё, чтобы твоё желание исполнилось, – добавил Андреас, заметив колебание в глазах и мыслях новой знакомой.

Ещё несколько секунд Микаэль разглядывала ночного незнакомца, взвешивая все за и против. С одной стороны – терять нечего, ведь она в любом случае каждый день рисковала собой, засыпая под открытым небом в общественном парке. С другой стороны: если он хотел бы причинить вред, то сразу бы так и поступил. На это сил ему явно хватит. «Да почти любому хватит», – честно призналась она сама себе.

В любом случае, решение далось с трудом. Хотелось плюнуть на всё, но внутри что-то мешало сделать это так просто, перечёркивая всю осторожность последних лет. Собравшись, она всё же протянула ему руку, и они вместе поднялись с земли. Андреас помог стряхнуть с широких штанов песок и прилипшие травинки, после чего рукой указал сторону, в которую им предстояло направиться.

– Пройтись нам всё равно придётся прилично. Надеюсь, ты устала не так сильно, как кажется со стороны. – Он шагал широкими шагами вперёд даже не оглядываясь, находясь в полной уверенности, что девушка поспешит вслед за ним.

Микаэль закатила глаза, делая в сознании пометку о новом знакомом. Высокомерие, самоуверенность, чувство собственного превосходства. С одной стороны казалось, что все эти слова являлись синонимами, но, увидев его всего лишь раз, любой бы согласился с тем, что в нём эти качества являлись совершенно отдельными составляющими.

– Говоришь, что знаешь обо мне всё и при этом думаешь, что я могу устать так, чтобы не иметь сил идти вперёд, – Микаэль хмыкнула, ускоряя шаг. – Зачем ты это делаешь? – вопрос был задан будничным тоном, однако, в нём угадывалось напряжение.

В полумраке блеснула улыбка. Не ухмылка, а самая настоящая искренняя улыбка. Андреас запрокинул голову и взглянул на звёздное небо. В чёрных глазах свет луны отражался как от самой настоящей бездны. И в этот момент ей хотелось только окунуться в неё с головой. Странное желание внезапно отрезвило.

– Я же говорю, у меня сегодня день рождения. Каждый год я загадываю лишь одно желание. Если оно не исполняется до рассвета, значит, год пройдёт неудачно. В этом году я пожелал найти родственную душу. Увидев тебя там, на скамейке, совсем одну, сходящую с ума от боли и безысходности, я сразу понял – твоё желание важнее моего. – Кроулт резко повернул голову и заглянул ей прямо в глаза, нависая сверху. – Почему ты сейчас не боишься? – Спросил он, заметив изменение в поведении новой знакомой.

Микаэль и сама не знала ответа на этот вопрос. Когда он коснулся открытой полоски кожи чуть выше края свитера, по всему телу разлилось умиротворяющее тепло, хоть его рука и оказалась прохладной. Андреас выглядел очень странным, практически неземным. Но отчего-то она посчитала, что он не причинит ей зла. Да и именно сегодня продолжать просто лежать на этой скамейке в ожидании рассвета – было невыносимо.

– Мне просто нечего терять, – ответила девушка глухо.

Андреас резко остановился, схватил её за запястья, развернул к себе и притянул, заставляя посмотреть ему в лицо. Глаза в этот момент выглядели даже чернее, чем изначально. Может, влияло ухудшившееся освещение, а может, ей просто показалось. Она не успела об этом подумать, как следует, так как из его уст послышался вопрос:

– Тогда, может закончим прямо здесь? – Кроулт явно из-за чего-то разозлился, это легко читалось в низком, практически вибрирующем, голосе и действиях.

Микаэль надрывно дышала, чувствуя ужас, разрастающийся в груди. Теперь ей казалось, что перед ней демон, пришедший прямо из ада, решивший полакомиться подвернувшейся свободной душой, а не внезапный спаситель. Ноги действовали быстрее мозга, тело само попятилось назад, и, к удивлению, у неё получилось это сделать. Он просто отпустил её руки и грубо оскалился.

– Никогда не говори, что тебе нечего терять. У тебя есть твоя жизнь, и она самое ценное, что вообще может быть у человека, Микаэль, – бледное лицо снова разгладилось, глаза посветлели. – Надеюсь, ты сейчас в полной мере это осознала.

Девушка находилась в шоковом состоянии, поэтому дальше шла молча. В голове не осталось ни единого вопроса, она так сильно испугалась, что все мысли будто испарились. Но ноги всё равно почему-то продолжали вести свою хозяйку за этим странным незнакомцем.

Живот предательски заурчал, выдавая с потрохами, что в него давно не попадало нормальной пищи. Микаэль смущённо отвела взгляд в сторону, густо краснея, надеясь, что это маленькое происшествие осталось незамеченным. Стыд густой краснотой отразился на щеках, явно демонстрируя всю неловкость ситуации.

Услышав тихий щелчок, она посмотрела на Андреаса. В его руках, прямо из воздуха, появился бутерброд с копчёным мясом и овощами в вакуумной упаковке. В карманах подобное точно не могло заваляться, а сумки ни в руках, ни за спиной не наблюдалось. Кроулт протянул его, словно в этом не было ничего такого, и она взяла сэндвич слегла дрожащими руками, находясь в полном недоумении после увиденного. «Еда появилась из воздуха! Да кто он такой?!» – паника вновь заполонила мысли.

– Я некромаг. Могу телепортироваться или телепортировать. И ещё много всего, сейчас не очень важного, – ответил он на вопрос, который никто не задавал вслух. – Мысли я, к слову, тоже умею читать. Но не люблю. Как и телепортацию.

Микаэль остановилась, словно её только что прибили гвоздями к земле, открыто уставившись на Андреаса. Мысли в очередной раз за вечер метались в сознании, пытаясь переварить всё произошедшее за последние полчаса.

«Некро… Маг? Маг смерти?! Он хочет меня убить?!» – она побледнела, пытаясь понять, кто же на самом деле посреди ночи решил пригласить её к себе домой.

– Нет, если бы хотел – ты была бы уже мертва. Для этого мне не нужно напрягаться. Демонстрировать не хочу даже на белке, но хочу идти быстрее, – он снова ответил на её мысли серьёзным тоном. – А ты – ешь. Голодом тебя морить я тоже не планирую, как видишь.

Собравшись с силами, девушка поспешила за ним. Маг, серийный маньяк, безумный садовод – всё казалось неважным. Чувство одиночества страшило намного сильнее. Она жевала на ходу, боясь замедлить того, кто, судя по всему, мог размазать любого по асфальту… Одним щелчком пальцев. Сейчас он её пугал, но показывать это хотелось в последнюю очередь. Он же старательно делал вид, что не замечает бешено стучащего сердца и панических мыслей. Так они и шли в полном молчании, быстро перебирая ногами. Микаэль старалась запомнить дома, деревья, знаки, да хоть что-нибудь, чтобы при необходимости вернуться.

– Обратно ты уже не уйдёшь, – сказал Андреас так, будто речь шла о погоде. – Завтра вечером я встречу тебя с работы, и мы вместе пойдём за твоими вещами, – он мельком взглянул на неё, на его лице появилась лёгкая улыбка. – Не беспокойся, у тебя будет своя комната. Дверь закрывается изнутри на щеколду, а снаружи есть замок, – увидев напряжение на лице Микаэль, некромаг спешно добавил. – Ключи будут только у тебя.

– Я не котёнок, которого можно так просто забрать к себе домой и приучить к лотку, – проговорила она сквозь зубы.

Кроулт ухмыльнулся, оглянувшись на спутницу. Что-то в нём неумолимо притягивало, но Микаэль пока ещё не могла разгадать эту загадку. Общаться неловко, но при этом ей хотелось узнать о нём как можно больше.

– О, я знаю. Поверь, я и не считаю тебя котёнком, да и ты сама пошла за мной. Добровольно. Котёнок бы так не поступил. Конечно, если тебе очень хочется снова видеть кучу непонятных мужиков каждый день в родительском доме, пока отца нет и ночевать в парке на скамейке – иди на все четыре стороны. – Андреас замолчал, давая время обдумать свои слова. – Ну, а если ты хочешь изменить свою жизнь к лучшему, тебе следует рассмотреть моё предложение. Прошу заметить, абсолютно безвозмездное.

Ответа на небольшую тираду не последовало. Скоро появятся первые солнечные лучи, поэтому искусственное освещение попадалось всё реже. Стало страшно, что ночная встреча окажется всего лишь бредом уставшего разума и через несколько поворотов она вновь обнаружит себя в одиночестве посреди незнакомой улицы. Однообразные дома совсем не привлекали внимание и не запоминались – казалось, что все они лишь бледные копии друг друга. Наконец, он остановился возле обшарканной кирпичной пятиэтажки, осматриваясь. Убедившись, что рядом никого нет, он открыл дверь четвёртого подъезда и пропустил её вперёд.

– Нам на пятый, – коротко обозначил Андреас и дал понять, что она будет идти первая.

Микаэль быстро поднималась по лестнице, стараясь не смотреть по сторонам, и уж тем более не оглядываясь. Подъезд выглядел жутко. Облезлая краска на стенах, старые деревянные двери, мигающий свет. Шаги гулко отражались от обшарпанных стен. Таких подъездов в городе десятки, сотни, тысячи… Абсолютно неприметный стандартный дом из старого фонда. Она и сама жила в подобном, может, немного более чистом. Перед площадкой пятого этажа встретилась решётка. Андреас быстро отпёр замок, пропустил Микаэль вперёд, и сразу же закрыл за ними дверь. После этого вставил ключ в скважину девяносто шестой квартиры, дверь которой выглядела максимально небезопасно.

Внутри девушку ждала полная противоположность недавно увиденному – чистая, аккуратная квартира. Светлые стены, минимум мебели. Полное отсутствие декоративных предметов слегка смущало, но не до такой степени, чтобы думать об этом на границе ночи. Она посмотрела на входную дверь и удивилась, потому что изнутри та оказалась металлической с тремя серьёзными замками, хотя снаружи выглядела едва живой деревянной панелью, которую можно вскрыть отвёрткой. Да что там отвёрткой, ногтем.

– Не удивляйся, это нормально. Не всё, что ты видишь в этом мире каждый день так однозначно. – Андреас стащил с ног ботинки, снял куртку, аккуратно повесил её на крючок и разгладил. Увидев, что Микаэль не решается даже разуться при нём, он прошёл вперёд. – Можешь спать в коридоре или можешь зайти внутрь и расположиться на кровати. Выбор за тобой. – Он похлопал по белой двери и зашёл в другую, находящуюся чуть дальше по коридору.

Дверь за ним закрылась, щёлкнул замок. Микаэль больше не могла ждать, она быстро сняла кроссовки с толстовкой, взяла их с собой на всякий случай и зашла в свободную комнату. Оказавшись в относительной безопасности, девушка прошла за белую дверь и закрылась на обещанную щеколду. И только после этого решила осмотреться.