Турецкий. Гамбит

Андрей Лучиновский

Турецкий. Гамбит

Турецкий. Гамбит

Глава 1

Вскоре прибыли люди Берендея и затребованные мной бойцы ЧВК. Получив указания, все разбежались по своим местам и уже через двадцать минут дом Берендея начал напоминать муравейник. Нет, по его кабинету народ не бегал, но через приоткрытую дверь до нас доносился нестройный гул голосов и звуки различных инструментов. Обстановка во время захвата почти не пострадала, ремонта требовали лишь выбитые двери.

В кабинет вошёл управляющий домом, Юрий Яковлевич, которого Берендей по-свойски называл Жорой. Он ушёл из дома вместе с основной группой слуг, которая беспрепятственно смогла покинуть дом через центральный вход ещё до штурма. Благодаря его профессионализму и удалось так быстро эвакуировать весь персонал.

– Трупы уже опознаны, экселенц.

– Что известно? – и видя, что тот не желает сообщать подробности при посторонних, Берендей его поторопил, – Не томи, Жора, тут все свои.

– Боевая пятёрка Дмитрия Сергеевича Лосева, действующего майора Службы безопасности Империи. Кстати, сам Лосев ещё жив, хотя и при смерти. Можем привести в чувство на пару минут. Желаете?

Ну могуч майор. Рысь своих противников точно в живых не оставил; он шеи так сворачивает, что голова ровно на сто восемьдесят вывернута. Ну иногда на сто девяносто, не суть. Значит это мой клиент был, а я ведь в нём дыру с кулак прожёг. Это ж какая в нём силища, если он до сих пор жив? Если у деда все такие, то нам придётся несладко.

– А есть смысл беседовать? – Берендей посмотрел сначала на меня, затем перевёл взгляд на Рысь.

Мы дружно помотали головами. И так всё ясно. Да и что можно вытянуть с кадрового офицера безопасности за пару минут? Правильно, ничего.

– Отправь трупы на ферму, Жора. Только не на нашу, а… подбрось Володарскому, пусть у него жопа слегка поболит, когда к нему безопасники нагрянут. А то достал он меня своей несговорчивостью… немножко.

Вот такие дела. Жил себе бравый майор, честно выполнял приказы во славу Империи… а торжественных похорон с оркестром и прощальным залпом не будет, переварится не спеша в свином желудке. Меня передёрнуло. Заметив мои невольные телодвижения, Берендей поморщился.

– Извини, княжич, самому мерзко, но…

– Да понимаю я всё, Мстислав Игоревич, не люди дерьмо – жизнь такая.

– Вот-вот, это ты точно подметил, – грустно заметил Берендей и внезапно огорошил меня новостью, – А я вот, пока сюда ехал, решил принять предложение Сутормина.

– Эм-м-м… – я замялся, пытаясь вспомнить, а что, собственно, за предложение было.

– Никак забыл? Помочь ему тебя найти, – Берендей покрутил головой и не обнаружив в кабинете никого, кроме нас троих, добавил, – Кирилл Андреевич.

Рысь поднялся на ноги и подошёл к двери, которую и закрыл на замок. Шум отсекло моментально, в кабинете повисла оглушающая тишина.

– Я тоже принял предложение Сутормина поохотиться на тебя, – с улыбочкой заявил он, глядя куда угодно, только не на меня.

– Много посулили? – мрачно спросил я.

– Немало, – подтвердил Берендей, – Но не в деньгах счастье, Кирилл.

– А в их количестве? – я махнул коньяка и уставился на собеседника.

– Скорее, в желании стравить этих двух псов, деда твоего долбанутого и палача твоего рода, пусть друг другу задницы пооткусывают, – как ни в чём ни бывало закончил свою мысль Кожемяка.

Тьфу ты… Мне даже стыдно стало за свои подозрения. На секундочку. Ибо с такими знакомыми лучше стыда не иметь, а то сожрут.

– Я тебе сейчас сказал, чтобы ты, Кирилл, услышав об этом со стороны, не начал пороть горячку.

– Спасибо, Мстислав Игоревич, я в очередной раз…

И тут меня накрыло. Рановато я начал прыгать такими темпами, у меня ещё после Ликиных "покатушек" организм не восстановился полностью. И коньяк, видимо, стал триггером. Меня моментально снесло под стол. Последнее, что я помню – это лакированные туфли Берендея. Почему-то в мозг чётко врезалось, что шнуровка на них магазинная, а не крестовая. Не пейте коньяк залпом, как водку, не советую. Особенно, если у вас проблемы со здоровьем.

***

Никогда не думал, что темнота, тишина и положение овоща могут нагнать столько страхов. Слух обостряется до такой степени, что каждый случайный шорох отдаётся в ушах горным обвалом. А стук собственного сердца превращается в оглушительный ритмичный грохот. Единственный плюс – человек остается наедине со своими мыслями и чувствами. Вся сиюминутная "шелуха", позволяющая избегать тревожных мыслей, вмиг исчезает, и внимание заостряется на более важных вещах. Хотя есть и огромный жирный минус – это пугает, причём до усрачки.

Но вначале у меня была не менее страшная кома…

Голос Рыси был первым, что я услышал, очнувшись.

– Кирилл, – мягко прошелестело в голове.

Всё еще думая, что нахожусь в кабинете Берендея, я гордо заявил, что со мной всё в порядке и сейчас встану. Удивила только полная темнота, окружавшая меня, хотя глаза вроде бы были открыты.

– Никуда ты не встанешь, ты в отключке.

– Да ну? – удивившись, я тут же попробовал пошевелиться.

Вот тут-то и пришёл первый испуг. Конечностей не было. В мозгу-то я напрягся, а вот в теле ничего не отозвалось. Всё еще не веря собственным ощущениям, повторил попытку, но добился лишь второй волны страха. Меня захлестнул такой ужас, что я… обделался. Во всяком случае, такой сигнал получил мозг. И это меня внезапно успокоило. Ага, значит во мне ещё что-то функционирует!

– Естественно. Ты же не труп, а только в коме, – раздался смешок в голове.

– Я что, вслух сказал? Рысь, что со мной?

– Ты только что сходил под себя. Борисыч сказал, что это нормально.

– Ну ты и сволочь, меня ещё так никогда не унижали.

– Прости, не удержался. Я тебя предупреждал, чтобы ты не насиловал свой организм, но ты ведь у нас молодой и борзый. Итог на лицо— ты сейчас лежишь в "Аду" в той же самой комнате, на той же самой кровати.

– Не понял… Я что, откатился в то время?! – в мозгу вспыхнула картинка, когда я после событий в поместье метался в полубреду.

– Нет, конечно. В твоём доме идёт ремонт. Шум, гам, везде сующая свой любопытный нос Дана… Короче, мы с Ликой решили, что тебе пока лучше побыть тут.

– Какой, к черту, ремонт?!

– Цокольный и первый этажи и всё правое крыло на втором. Берендей решил сделать из твоего дома неприступную крепость.

– Да кто вас просил?! Это же… мой родной дом!

– Жизнь попросила, – отрезал Рысь, – Через день после твоего… обморока, к тебе нагрянули люди Сутормина по тому же сценарию, что и люди твоего деда к Берендею. Но волки отбились, причём без потерь. Всё же Синельников к тебе лучших направил для охраны. Цокольный этаж и так был разрушен, а теперь ещё и первый разбит в хлам.

– Зачем это надо Сутормину?! – изумился я, – Я поводов не давал!

– Ну… Берендей его на тебя вывел.

– Что-о-о?!

– Ну ты же помнишь, что мы тебя предупреждали.

Я попытался успокоиться, прогнав все нецензурные мысли.

– Зачем? – более-менее ровно спросил я.

– Вот когда очнёшься, тогда и поговорим. Борисыч тебя завтра из комы вытащит, а пока привыкай – ты будешь слепым пару дней.

– А…

– Я же тебе говорил, что могу в тебе быть ненадолго. Отдыхай, скоро будешь с нами.

Рысь исчез и у меня появилось время подумать. И первой мыслью было:

"И как я до такой жизни докатился?"

Бродить по закоулкам своего разума довольно унылое занятие. Через некоторое время я понял, что вспоминать свои былые, зачастую глупые, поступки не хочется абсолютно – ощущение, что ты полное дерьмо, всю свою жизнь потратившее на ерунду.

И тут из глубин памяти внезапно всплыло воспоминание далёкого детства – мой дед, Пётр Хасанович. Я поймал себя на том, что очень тепло думаю о старике, хотя при жизни он не был ласков к нам с Костиком; мы его откровенно побаивались и всячески пытались не попадаться ему на глаза. Я задумался, случайность ли это, что смерть заставляет проникнуться уважением к тому, кого прежде боялся и не понимал. Как будто со временем стёрлось все ненужное и в душе остались только добрые мысли.

Особенно мне запомнились его уроки медитации. Мне было пять лет и особым терпением я не отличался, но дед раз за разом заставлял погружаться в себя, попутно объясняя мои ошибки. А почему бы, собственно, и нет? И я на автомате повторил упражнение.

Хех, я точно дебил. Естественно, ничего не вышло, я же и так уже внутри себя.

Но через пару мгновений оказалось, что я не совсем дебил – можно нырнуть ещё глубже. Передо мной медленно проявлялась серебристая паутина, напоминающая собой… кровеносную систему. Но это явно была не она, все линии были одинаковой толщины. Нервная система? Тоже не то. Отец начал учить меня анатомии ещё в десятилетнем возрасте, это был один из основных предметов обучения. Дети аристократов в школы не ходят, у всех домашнее обучение, наиболее подходящее для дара рода и выбранного умения. Дар – это дар, а вот умение можно выбрать любое, но навсегда. Потому что на изучение навыка уходят детские годы, а потом организм уже не перестроишь, и никакие лекари не помогут. Ходят в народе сказочные слухи про универсалов, но их никто и никогда не видел – такое не скроешь.

Осознание пришло неожиданно. Энергетическая сеть княжича Турчанинова – вот что это такое. А вон то бледное пятно, по всей видимости, её "генератор". Какой же он маленький. Я бы даже сказал – дохлый. Еле пульсирующий тёмно-серебристый комочек, сильно смахивающий на… да ну нафиг, не может быть. Не, я не про внешний вид, а про габариты. Что-то маловат размерчик. Наверное из-за того, что я сильно потратил его ресурс. Интересно, а как его можно прокачать? Рысь же говорил, что учителя дара именно этим и занимались, а ведь мой прадед был учителем. Значит записи должны быть, и хотя Рысь постоянно в них роется, мне он пока ни слова не сказал о находках. Скорее всего, сказывается незнание языка – Омер Мехметоглу писал только на фарси, а Хасан писал на нём наиболее важные документы. Надо бы озаботиться этим вопросом лично и самому посетить хранилище, а то я совсем на него забил, отдав на откуп Рыси. Это мои предки, а я взвалил разбор рукописей на постороннего роду человека. Ну, не совсем постороннего, но всё же я ощутил себя сволочью.

Я внимательно рассмотрел все ответвления системы. Вопреки моим ожиданиям они не соответствовали анатомическим путям. Вернее, не совсем соответствовали. В руках, например, каналы заканчивались вовсе не на кончиках пальцев, а там, где находятся пястные кости [1]. В ногах же они вообще шли только до подъёма стопы. Больше и чаще сетка была в районе диафрагмы. А вот в голове каналов почти не было. Ну естественно, голова же это кость.

Внезапно что-то изменилось. Источник энергии начал пульсировать чаще. Борисыч терапию какую проводит, что ли? Я с любопытством первооткрывателя наблюдал, как мой "генератор" начал понемногу увеличиваться в размерах и светлеть. Интересно, что там происходит? Надо будет обязательно узнать, что и как там Борисыч со мной делает, хорошая терапия. Я не только чувствую, но даже вижу, как энергия постепенно восполняется. Мизерно, конечно, но всё равно ощутимо, а главное стабильно.

Неожиданно благотворная терапия закончилась. Источник снова потух и съёжился до прежних размеров. Ну вот как так? Обломили на самом интересном. Выберусь из комы, поговорю с Борисычем матом.

***

– Линки, ну когда его в чувство приведут?

– Лиса, отстань, я не доктор.

– А со мной Константин Борисыч не разговаривает.

– Я бы тоже не стал с тобой общаться, если бы ты мне начала угрожать.

– Я не угрожала, – набычилась Лика.

– Ну конечно, обещание пощекотать печень ножичком это не угроза.

– Ну, а чё он Кирилла сразу в кому уложил? Я ж не знала, что так надо для лечения.

– Теперь знаешь.

– Ну Линки, ну узнай. Пазязя.

– А тебе в голову не приходило извиниться? Просто попросить прощения.

– Да за что?! – возмутилась девушка.

– Ой, дура-а-а.

Вот уже полчаса Лика безуспешно пыталась узнать, когда Кирилла будут выводить из комы. Хвостом за ней по всему дому таскалась Дана, внимательно слушая всё, о чём говорят окружающие.

– Лик, а Лик, – вцепилась она в футболку Лики, – Позвони Борисычу, а поговорю я.

– Да он трубку не возьмёт, номер же высвечивается.

– С моего позвони.

– Незнакомый номер он тоже проигнорирует.

– Значит надо у кого-нибудь смартфон спереть.

– Малая, ты завязывай с такими вещами. Спереть – это не наш метод. Пошли лучше отнимем. У Кузьмы.

Того в своей комнате не оказалось, а смартфон ответил длинными гудками. Не было водителя и в гараже, что сразу показалось Лике странным – флайер стоял на месте. На вопрос, где может находиться Кузьма, дежурный охраны только развёл руками.

– Его нет в особняке уже вторые сутки, – просмотрев записи в журнале сообщил он девушкам, – Как вышел позавчера через центральный вход, так больше и не появлялся.

– Я поехала в "Ад", к Кириллу, – сообщила Лика, как только девушки вышли с поста охраны, оборудованного в одной из комнатушек цокольного этажа.

– А можно с тобой? – с надеждой в голосе спросила Дана.

– Мне Светлана Викторовна голову открутит, если узнает, что я тебя по борделям вожу, – фыркнула Лика, направляясь в гараж.

– Тебе она ничего не открутит, а вот мне точно по заднице натрескает, – возразила девочка, – Если узнает. Но ведь можно сказать, что мы по магазинам? Ликочка, ну пожалуйста.

Лика остановилась и скептически осмотрела Дану с ног до головы.

– Если проговоришься, то оглянуться не успеешь, как я сама тебе натрескаю. Поняла за что?

Дана кивнула:

– За то, что ты сейчас врать будешь, а я тебя подведу.

– Молодец, соображаешь. Ладно, малая, пошли к Светлане Викторовне, возьму грех на душу.

Через десять минут из гаража вырулили два байка. На первом сидели Лика и Дана, а на втором один из волков. После недавних событий, Рысь строжайше запретил Лике покидать особняк без охраны, и для её выездов были отобраны два охранника, знакомых с мотоциклами не понаслышке.

Вся дорога заняла пятнадцать минут. В одиночку бы Лика доехала за гораздо меньшее время, но наличие на заднем сидении малолетней пассажирки, заставило её осторожничать. Запарковав байк в гараже борделя, она подошла к своему сопровождающему и сказав, чтобы тот остался, пообещала:

– Миша, мы на полчаса, не больше.

Тот кивнул в ответ:

– Принято. Но если вас не будет через полчаса, Анжелика Мстиславовна, я буду вынужден позвонить дежурному, а тот доложит вашему отцу.

– Никакой личной жизни, – пробормотала Лика, ведя Дану за руку к лифту.

– И не говори, – поддакнула та с серьёзной мордашкой.

Лика прыснула смешком. Но хорошее настроение у неё длилось ровно до того момента, когда она зашла к Кириллу. Отперев тихонько дверь и просунув голову в комнату, Лика застыла в ступоре.

Сиделки, приставленной Рысью к пациенту, не было. Зато в комнате была Тая. Рыжая мерно двигалась, оседлав бесчувственное тело Кирилла, и томно постанывала. Негромкие вздохи Таи отдавались в ушах Лики словно колокольный звон. "Идиллию" разрушил нетерпеливый голос Даны, стоявшей за спиной Лики:

– Ну чего ты там застряла, проходи уже. Мне тоже на брата посмотреть хочется.

– Поверь мне, Дана, не нужно тебе этого видеть, – медленно произнесла Лика, глядя на застывшую в ужасе управляющую борделем.

– Ты всё не так поняла, Лика. Не убивай сразу, выслушай, – прошептала та, даже не делая попытки слезть с Кирилла, – Я объясню.

– Ну попробуй, – так же тихо ответила Лика, делая шаг вперёд и захлопывая дверь перед самым носом ничего не понимающей Даны, – Занимательная должно быть история.

В её руке блеснул узкий клинок ножа.

***

[1] Пястные кости – пять коротких трубчатых костей кисти, лучами отходящих от запястья. Проще говоря – первые фаланги пальцев.

Глава 2

Девушки сидели на кухне и сверлили друг друга взглядами. Когда первое напряжение схлынуло, Лика почувствовала, как медленно растворяется ярость, уступая своё место в душе непонятному опустошению. Молчание длилось недолго – Тая не стала оправдываться, а сразу пошла в разгон, словно впитала в себя исчезнувшую злость Лики:

– Я первая с ним познакомилась! И первая с ним переспала! А потом пришла ты и увела его у меня! Ты даже в рыжий цвет перекрасилась мне назло!

– Да никто его не уводил, Тайка, ты чего? Он сам… – неожиданно для себя самой начала оправдываться Лика.

– Что сам?! – не дала ей договорить Тая, – Сам тебя в кровать затащил?!

– Не ори на меня, не я Кирилла только что насиловала! Я всё понимаю, тебе неймётся, но чтобы вот так вот, пока он в коме лежит? Ты о чём, мать твою, вообще думала?

– Я ребёнка хочу! И пусть он лучше от него будет, чем от…

– Ты чего, подруга? – изумилась Лика, – Ты же всегда была против детей.

– Хочу-у-у… – заплакала Тая, – Очень хочу-у-у…

– Ну… у тебя же ухажёров море. Ты же постоянно жалуешься, что тебе прохода не дают?

– Козлы они все! Я только двух нормальных мужиков и знаю, но Линки меня сразу подальше послал. А тут такой случай… подвернулся.

– Ну и дура же ты, Тайка.

– Я зна-а-аю-ю-ю… – разрыдалась девушка, закрыв лицо руками.

Лика вскочила и, обогнув стол, оказалась за спиной плачущей навзрыд девушки. Опустив руки на её плечи, она ласково притянула Таю к себе и прижалась щекой к копне ярко-рыжих волос. Постояв так немного, Лика прошептала:

– Ты это… поплачь пока, а я пойду с Кириллом посижу. Не умею я утешать, прости.

Лика тихо вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Ну дела-а-а… Как тебе такое, Кирилл Турчанинов? – буркнула она, присаживаясь на краешек кровати и беря Кирилла за руку.

Дверь в комнату вылетела с первого же удара. Лика удивлённо обернулась и увидела в проёме охранника с пистолетом и перепуганную Дану.

– Э… Анжелика Мстиславовна, у вас всё в порядке? – спросил волк, обшаривая взглядом комнату.

– Ты о чем это? – прикинулась непонимающей Лика, – Дана, ты чего там Михаилу наговорила?

– Но… А где эта? Я думала сейчас убийство будет. Ты зачем кинжал достала, когда вошла?

– Тортик порезать. Миша, прости девочку, она у нас впечатлительная. Ложная тревога. Иди вниз, пожалуйста, мы через полчаса будем.

Охранник молча покачал головой и, убрав оружие в наплечную кобуру, поднял дверь с пола. Покрутив её в руках и так и сяк, он тихо матюкнулся и, выйдя в коридор, просто прислонил её к косяку, частично закрыв проём.

– Дана, ты чего себе напридумывала?

– Вот только не надо делать из меня дуру, я уже не маленькая, – набычилась та, – Я же всё видела и сразу поняла, что ты её сейчас убивать будешь. Куда тело спрятала?

– Тело сидит на кухне и плачет. И что ты видела? Семейную разборку двух сестёр? Ну так это не твоего ума дело.

– А… У тебя есть сестра?!

– Как видишь, есть. Не родная, двоюродная, но всё же сестра. По материнской линии. Умная и надежная в делах, но глупая и безответственная в личной жизни. Которую она пытается устроить сколько я её помню. И давай договоримся, об этом инциденте никому не говорить. Даже Кириллу.

Лика вопросительно взглянула на девочку. Но вместо ответа, та задала новый вопрос:

– И ты ей такое простила?

– Да.

– Но это же… как предательство! – воскликнула Дана, – Почему простила?!

– Что ты в предательствах понимаешь, малая? Простила, поскольку она искренне думала, что у неё есть такое право. И она решила им им воспользоваться. Дана, так что насчёт молчания?

Та угрюмо кивнула, и Лика грустно потрепала её по волосам.

***

Пробуждение было резким. Даже слишком. Словно проваливаешься внутрь себя, а потом тебя оттуда вышибает, как пробку из бутылки с шампанским. Я услышал голоса, находящихся рядом людей, однако темнота никуда не делась. Впрочем, Рысь меня предупреждал и паники по этому поводу у меня не возникло. Пара дней во мраке ерунда, куда больше меня заботили конечности, которые по-прежнему не хотели мне подчиняться. Как-будто я всё ещё был в коме, только добавилась возможность слышать звуки.

– Он уже? – раздался голос Лики.

– Не дождётесь, – прошамкал я пересохшими губами, и тут же почувствовал что-то тяжёлое у себя на груди.

– Очнулся, – всхлипнула девушка и я понял, что это её голова лежит сейчас на мне.

– Борисыч тут?

– Да, молодой человек, я тут. Стою и удивляюсь вашему безрассудству.

– Поверьте док, другого выхода попросту не было. Дайте попить, что ли, а то в горле как-будто наждаком прошлись.

Я почувствовал, как меня приподняли и, подложив что-то мягкое под спину, посадили. Губ коснулся край стакана и я с жадностью выпил обычной воды. Странно, я чувствую всё тело, кроме рук и ног. Поэтому мой следующий вопрос был именно об этом.

– Через несколько минут пройдёт, – успокоил меня доктор, – Специальная добавка в лекарство, чтобы пациент не начал буянить после выхода из медикаментозной комы.

– Спасибо вам, Костантин Борисович, – поблагодарил я доктора, – Я чувствовал, как вы пытаетесь мне энергетику поправить. Сначала всё шло хорошо, но потом… мне стало хуже.

Вокруг меня воцарилась тишина. Впрочем, не очень долгая.

– Это когда такое случилось? – ласково спросил Борисыч.

– Ну по времени не скажу, там времени нет. А сколько меня не было?

– Пять суток. Почти, – подсказал голос Рыси.

– Так… делим на пять… теперь пополам… Примерно вчера, – гордясь своей гениальностью, заявил я.

Субъективное время может течь по-разному, но явных скачков в моих видениях не было и с погрешностью можно было разделить время на отрезки, ориентируясь на мелкие воспоминания в моём сознании.

– Вчера здесь только Лика была, – снова услышал я Рысь.

– Значит так, молодой человек. Первые двое суток постельный режим, никаких телодвижений… – громко сказал Борисыч, – … даже в нижней позиции, усиленное питание, принимать лекарство строго по расписанию. Анжелика, мне надо с тобой поговорить.

– Как оно там? – через пару секунд спросил Рысь.

Видимо, подождал, пока Лика с доктором отойдут.

– На удивление нормально. Увидел в себе много нового и теперь знаю, как выглядит мой источник энергии.

– Надо тебя почаще в кому отправлять, – тихонько рассмеялся Рысь, – Может научишься им управлять.

– А что, так можно?

– Конечно можно. Я ведь именно так в невидимость и ухожу. Только это, Кира, не источник энергии, не существует такого источника, ты со своим даром столкнулся. Я вот свой не видел, но прекрасно его чувствую, а у вас из-за колец пропало умение общаться со своим даром напрямую. Ты, когда прозреешь, должен мне помочь с записями в хранилище, наверняка там есть материалы по работе с даром.

– Я как раз об этом думал, Рысь. Мне теперь и самому интересно, что там мои пра-пра после себя оставили.

Наш разговор прервал доктор, который на несколько секунд приложил ко мне какой-то металлический предмет, после чего удовлетворённо хмыкнул и начал прощаться. Проводив Борисыча, Рысь громко протопал на кухню, а Лика присела рядом.

– Так значит это ты пыталась мне помочь? – поинтересовался я, – Хороший способ, но только вначале. Я тоже соскучился, но давай пока без… телодвижений в нижней позиции.

– Дурак ты, Кира, – хлопнула она по моему лбу ладошкой, – Что, Ваша светлость, желает на обед?

– Моя Светлость хочет мяса и можно без гарнира. Только Рысь выгони, когда готовить будешь, а то он опять всё сожрёт в одну харю.

***

Войска Императора Ли Цу Миня катком прокатились по приграничным областям Массалы, зачистив их от войск противника. И теперь Император Георгий сидел в рабочем кабинете и ломал голову, а кем собственно заселять пустующие нынче новые земли. Нет, Катай не обманул, население никто не трогал. Но как только войска Георгия начали занимать освобождённое для них катайцами гигантское пространство, местные народности как по команде начали уходить в сторону Аравии, пытаясь воссоединиться с единоверцами. Окружавшие Каспий территории: Кавказ на востоке, Тегран на юге и Казых с Бухарой на западе теперь принадлежали Империи, только вот они почти обезлюдели.

– Не ломайте голову, Государь, – узнав над чем думает Император, сказал Александр, – У нас перенаселённость в Гишпани и Порту. Да и в Неметчине уже куча безземельных. Подпишите указ про раздачу земель и народ найдётся.

– Уже думал над этим. Заодно сделаю для них налоговые льготы на пять лет. Сейчас-то они безземельные и вообще ничего не платят, так что мы ничего не теряем. Ты мне лучше поведай, что ты в усадьбе Турчаниновых обнаружил. Прошло уже пять дней, а ты молчишь.