Паутина

– А если поможешь?

– Не помогу. Иди с обратного конца. В грузовой войдёт без проблем.

– Возьми с того края.

– Ты только что нёс его один без всякого напряжения, ты сможешь.

– А кто тот шлюз откроет?

Айна со вздохом открылась внутри. По одной-единственной наружной камере было видно, как он обходит корабль и заворачивает к указанному ему месту. Запущенный с пульта, завибрировал механизм открытия грузового шлюза. На шестой секунде равномерного лёгкого гула Айна зажмурилась – она вспоминала про недосмазанный узел обычно в момент открытия и закрытия, а в остальное время о нём не помнил никто. От задней части корабля донёсся высокий скрежет, переливающийся во всём диапазоне отвратительных и мерзких тональностей. Ещё через пару секунд их немного приглушила ругань Алекса и грохот то ли уроненого, то ли в сердцах брошенного обломка корабля.

Арвентер вышла обратно, чтобы осмотреть масштабы разрушения. При ближайшем рассмотрении они оказались не настолько большими, как можно было ожидать. Когда она подошла к шлюзу, навигатор уже начал закреплять загадочную деталь к стене.

– Места будет меньше занимать, – прокомментировал он.

Звук, раздавшийся с той стороны, куда ушли Кайман и Чакк, на секунду заставил Айну замереть на месте, а затем пулей вылететь из-за "Звезды". Подвывание разгоняющегося двигателя долго стоявшего меха она не могла ни с чем перепутать. Из-за низкой гравитации она оторвалась от поверности и несколько раз бесплодно взмахнула ногами в разреженном воздухе, как герой старой комедии.

Со свалки, ковыляя и неуверенно переставляя одну ногу по несколько раз, шёл огромный мех, постепенно проявляясь всё чётче из красноватых облаков тумана. Левая рука была развернута ладонью вперёд, правая не могла разогнуться, хотя и пыталась, дергаясь на приводе балансира. Остекление кабины полностью скрывалось под слоем пыли, а вот с остального меха частицы местной песчаной взвеси уже понемногу ссыпались. На очередном шаге с плеча упал задержавшийся там моток каких-то проводов, обнажив выбитый на левой части груди прямоугольный шеврон.

"Капитан А. Арвентер 1Б Хада".

Её мех медленно надвигался на неё, беспомощно моргающую между ним и кораблём. Когда он остановился и угрожающе пошатнулся, с него опять упал какой-то металлический огрызок прямо ей под ноги. Она так же медленно наклонилась, раздумывая о том, что из этого могло ей показаться, но огрызок оказался помятой по краям табличкой со спины машины.

IT2N. Название модели.

– Итан. Серьёзно.

– Я говорить! – голос Чакка врезался в уши, как штормовая волна. – Я говорить капитан нравится!

– Чакк… – ощущение нереальности происходящего ещё отступало, почти незаметно. – Где ты нашёл Итана, как, и, главное, зачем?

– Не один тот электрон умеет созерцать в спутник. Я тоже хороший. Я видел и узнал! Ваши все почти с уникальностью.

– Как ты понял, что именно этот?

– Ты это у псионика спрашиваешь? – Алекс стоял чуть позади и, судя по голосу, задрав голову, обозревал огромную металлическую машину вместе со всеми. – Который неделю торчал у тебя в голове? Да за это время можно выкопать из памяти даже то, что ты сама не помнишь.

В другое время Айна смутилась бы. Но сейчас Итан моргал сигнальными маяками и был вполне настоящим. На правой руке – сорванные крепления для оружия, которые она случайно сбила о соседа перед самой высадкой на Саршах. На бедре – следы от трёх когтей какого-то ящера, пытавшегося забраться ей на спину в пылу боя на колонии Эри, но ксенос тогда не смог или передумал. На нижнем крае стекла – еле заметная полоса недошлифованного гермогеля после неудачного приземления на астероид. Большую часть краски с частей, которыми Итан торчал из остального мусора, мелкий песок тимской атмосферы за последние годы ободрал до самого металла.

– Так, стоп. А кто в нём пришёл? – Айна постаралась взять себя в руки и вспомнить о том, что она была командиром и раньше, и вернулась к командованию странной волей судьбы.

Довольный Чакк, весь покрытый пылью и пятнами непонятного происхождения, протянул ей пульт управления от детской игровой приставки с изображённой на нём ареной и перекачаными боксёрами. На всех кнопках были изображены эти самые боксёры в самых разнообразных позах, почему-то только люди и горраны, но их позы никак не давали понять, какая из них может заставить мех делать хоть что-то. На нажатие кнопки с фигуркой растопырившего руки в стороны бойца антропоморфная машина отреагировала скрежетом со стороны заплечных орудий, но сами они так и не появились.

– Настроить плохо, чинить много ещё. Я не мочь в такой, размеры и конфигурация не подходить. Если бы ручная модель…

"Он ещё непрочно стоит",– бормотал в её голове Чакк, когда она полезла вверх по небольшим, на один носок обуви, скобам на правой ноге меха.

Производителем это задумывалось как средство аварийного покидания меха, но большая часть подразделения пользовалась ими чаще, чем стандартными протоколами подъёма и спуска.

"Да что они понимают в боевых машинах!" – обычно говорила сержант Самаона Гайтор всякий раз, как инженеры пеняли ей на то, что она не ставит своего меха на одно колено с опущенной ладонью наружу рукой, как полагалось по инструкции. Сослуживцы смеялись, но в целом поддерживали единогласно. Даже двое самых дотошных к исполнению инструкций присоединились к остальным уже через две недели после выдачи машин.

Кабина разгерметизировалась с глухим хлопком, и Айна успела увидеть чистые и свежие поверхности за секунду до того, как на них осела тонкая пыльная вуаль. Капитан коротко вздохнула.

"Он был в вакууме", – на высоту девяти метров Чакк даже не пытался докричаться.

"Был", – также мысленно ответила Айна, перелезая внутрь и устраиваясь на кресле.

Всё указывало на то, что Итана списали сразу после её увольнения. В некотором роде немного грело душу знание, что в нём не ходит какой-нибудь непонятный новобранец. Но и одновременно обидно , что прекрасный работоспособный мех пролежал пять-шесть лет на свалке на всеми забытом планетоиде.

"Хорошо, что хотя бы списали по протоколу, законсервировали правильно".

Протянуть руку к кнопке активации всех систем оказалось неожиданно страшновато. Тускло блеснувший металл кисти её левой руки уже начал плавное привычное движение в нужную сторону пульта, когда она остановилась. Это не вписывалась в правильное положение вещей, особенно правильное для Айны образца шестилетней давности.

"Не работает?" – снизу не было видно ничего в кабине, поэтому Чакк явно пытался посмотреть глазами капитана.

Она потрясла головой. Постепенно включила питание на панели управления. Стекло с тихим шипением поползло обратно на своё место. На голову привычно опустились направляющие ободки для голографического экрана.

"Добро пожаловать, капитан Айна Арвентер. Сохранить звание и позывной?"

Она постукала наушник комма.

– Чакк, слышишь меня?

– Да, капитан. Всё в порядке?

– Да, работает. Сейчас ещё немного потестирую систему и буду двигаться.

"Сохранить".

Итан был молчалив. Он общался только текстом. Некоторые включали у своих мехов голосовой модуль, но это даже не было похоже на простенький искусственный интеллект. В арсенале Итана имелся красивый бархатный мужской голос, который пилот упорно оставляла без внимания, поэтому техники подначивали Айну шуточками на тему, что больше всего ей нравятся мужчины, которые молчат.

"Произвести полную расконсервацию?"

"Подтвердить".

"Связаться с командованием подразделения?"

"Нет, отклонить".

"Напомнить через двадцать четыре часа. Подать сигнал бедствия?"

"Отклонить".

"Произвести диагностику системы?"

"Подтвердить".

– Чакк, – капитан настолько пристально всматривалась в показания на экране, что почти не замечала движений снаружи. Только краем сознания отметила, что в кабине стало намного светлее.

– Стекло порядок, – доложил арахнид. – как остальное?

– Мне потребуетесь вы вдвоём с Алексом. Итан задаёт вопросы, которые не должен задавать во время расконсервации. Диагностика у него должна проходить фоновым процессом, а не зависеть от подтверждения.

Стеклянный колпак снова поехал вверх.

"Аварийное открытие".

Чакк забрался в кабину сквозь небольшую щель и как-то ухитрился не наступить ни на Айну, ни на какие-то кнопки. Устроившись где-то между спинкой кресла и задней стенкой кабины, механик раздражённо цокнул.

– Мне бы всё же стоило спустится, прежде чем ты полезешь внутрь.

– Да. Прощения.

Арахнид вылез обратно и отправился выше, на самую макушку. В этот момент он был похож на нокасское членистоногое, как никогда. Оказалось, что стекло он успел помыть, и обзору из кабины теперь ничто не мешало.

Итан казался растерянным. Пока механик копался внутри, мех время от времени переминался с ноги на ногу, шевелил руками и, кажется, даже пытался пожимать плечами, ведя диалог со своим "доктором".

– Внушительно смотришься там, – Алекс как будто и не двигался на своём наблюдательном посту.

– Поэтому оппонентам мы нравимся ещё меньше, чем пехота. Ты знал, что он здесь?

– Чакк сказал, когда ты ушла спать. Наш бедный механик, видимо, изо всех сил старается тебе понравиться. Я сам не ожидал, что такой металлолом… Ладно-ладно, пусть будет "настолько давно законсервированный мех". В общем, не думал, что Чакк его так быстро поставит на ноги.

Айна проследила глазами за арахнидом, забегавшим на спину Итана.

– Многие корабли торчат в консерве по пятьдесят лет.

– Сдаюсь, – навигатор поднял руки, делая шаг в сторону. – я правда, совершенно не представляю, что ты будешь делать с армейским мехом дальше. Надеюсь, что у тебя есть хорошие идеи и, главное, интересные.

Сутки на Винни-Тиме длилась сорок три часа. Тех, кто привык двадцати четырём, это несколько сбивало с толку, но для того же арахнида было не так удивительно. Прежде, чем капитан собралась спросить его о продолжительности суток на его родной Арахне, Чакк ответил, что иногда двадцать семь, в зависимости от положения на орбите вокруг своей звезды, и учитывает это в расчёте биоритмов.

Поначалу Айне хотелось поближе понаблюдать за тем, как арахнид приводит Итана в надлежащий вид, но уже через полтора часа с этой идеей пришлось проститься. Воздух на планете содержал в себе постоянную взвесь красноватой пыли, которая отлично смотрелась в пейзажах, но с тем же упорством и лёгкостью, что и окружающий рельеф, покрывала все доступные поверхности. Некоторое время провести снаружи с респиратором получалось, но и оно было очень ограниченным. К тому же пыль проникала даже на внутреннюю сторону фильтров. После долгого спора Чакк всё-таки утащил два респиратора-универсала и почти все фильтры к ним, но на Каймана шлем ожидаемо не налез. Ещё через полчаса ящер по комму попросил открыть ему шлюз, вошёл в корабль и уселся у переборки так, чтобы одновременно видеть капитана и наружный пейзаж, по которому периодически пробегал его друг. Было похоже, что теперь ящер бдел за ними обоими.

Чакк провозился до глубокой ночи даже по тимским меркам. Поднявшись на борт, он пробормотал что-то неразборчивое и, не останавливаясь, ушёл в каюту. Только бутерброды из кухни по ходу его следования испарились как будто сами.

С его возвращением причины для звуков снаружи в темноте вроде бы исчезли, и это делало так и никуда не исчезнувшие сами звуки особенно неприятными. Сезон ветров на планетоиде только что закончился, и медленно, почти незаметно оседающая пыль уже не звенела в воздухе, как описывали неудачно попавшие сюда пилоты мусоровозов и тягачей. Вместо этого в тишине ночи слышались одинокие и вроде бы случайные удары кусков металла друг от друга. На разном удалении от брига перекатывались какие-то камни. Когда на "Звезде" погасили все огни, кроме тусклых габаритных маячков, вокруг корабля начало что-то шуршать с примесью лёгкого скрежета, как будто кто-то крупный медленно ходил вокруг, волоча одну конечность. Айну не отпускало ощущение, что её рука точно так же скрипит при движениях.

Недалеко с протяжным стоном упал, вероятно, крупный кусок какого-то старого фюзеляжа. Что-то начало неторопливо со звуком натираемого стекла елозить по обшивке Итана.

Капитан дважды подходила к иллюминатору, но даже днём от звезды, освещавшей Винни-Тиму, было не много толку из-за запылённого воздуха, а уж ночью сквозь мутную атмосферу не пробивалось совсем никакого света.

Дальнобойщики, которые проходили этот сектор, любили травить байки про мусорных червей и аборигенов свалки на Тиме, но ничего ужасного не рассказывали. Разве что о том, что здесь как-то раз исчез некий Тухлый Джо, но даже свои говорили, что вполне в его духе было нарезаться в одиночестве чего покрепче, пойти гулять по свалке и свернуть себе шею где-нибудь в не самом заметном месте.

В окружающих звуках было нечто жутковатое, заставляющее радоваться тому, что находишься в наглухо задраенном корабле. В то же время оно притягивало, ненавязчиво побуждая открыть шлюз, выйти наружу и посмотреть на то, что всё-таки производит эти с трудом опознаваемые шумы.

Спящий корабль казался отделенным от капитана и остального мира, как будто висел в давнем сонном дрейфе посреди тёмного космоса. Ощущение того, что они по-прежнему стояли на твёрдой поверхности, неуловимо стиралось. Погашенный терминал делал чувство странной невесомости ещё более ярким и поглощающим.

От резкого скрипа чешуи по полу Айна вздрогнула. Тело затекло от долгого сидения в кресле, и лучше всех чувствовала себя искусственная рука.

– В такой позе неправильно для человека, – глухо сказал Кайман, подходя к светлеющему иллюминатору.

– Да, наверное, – Арвентер попыталась размять спину так, чтобы это не бросалось в глаза. – Чакк вчера много сделал, но так и не сказал, он закончил с тем, что собирался починить, или ему ещё потребуется время.

– Мне тоже не сказал. Видимо, ещё будет что-то делать. По крайней мере, он не предлагал взлетать.

– Скоро можно, – арахнид щёлкнул челюстью, что вполне могло сойти на зевок, если бы он был гуманоидом. – ещё чуть-чуть, и мы можно загрузить. Остальные сделать по пути.

Подумав, он прибавил, важно воздев палец:

– Один час двадцать минут.

Когда он вышел в шлюз, Кайман проводил его долгим взглядом и медленно направился к холодильнику.

Чакк справился за час и пятнадцать минут. Он вызвал капитана телепатически и выглядел таким гордым, как будто только что собрал Итана заново.

– Теперь он бежать!

– То есть, можно попробовать?

Оказалось, что старательный механик вычистил даже внутреннюю часть кабины до состояния, в котором она была да расконсервации. Айна изо всех сил старалась не позволить гремучей смеси эйфории с ностальгией завладеть ею целиком, но с каждой секундой это становилось все более сложной задачей. Огромная машина двигалась с небольшой задержкой – видимо, Чакку удалось устранить только самый грубый дефект.

"Надо просто загрузить его Итана в трюм… "

"Выполнить тестирование физических параметров?"

"Подтвердить."

Левая рука начала подниматься, ведомая автопилотом ровно до того момента, пока пилот в кабине как-либо этому не воспрепятствует. Айна не мешала меху, сгибавшему конечности в разных проекциях, только отмечала степень слаженности и плавности хода. Вчера она ожидала, что Итана придётся бросить здесь до лучших времен, но сегодня причин не верить обещанию Чакка о возможности загрузки почти не осталось.

"Нагрузка на правую ногу".

Большой мех, с пилотского места которого при желании можно было без труда осмотреть крышу "Рассветной Звезды", наконец, сделал первый шаг по Винни-Тиме.

Армейские техники, особенно высоко командирских званий, утверждали, что во время работы пилот не должен ощущать движений меха. Те, кто водил эти машины почти каждый день, на это только фыркали – каждый пилот с мало-мальским опытом хорошо чувствовал изменения еле заметной вибрации от движков конечностей и корпуса и всегда знал, где проблема, если она появлялась.

Поворачивать голову модель ИТ2N не могла ввиду её отсутствия как отдельного элемента, в отличие от более точных в вопросе антропоморфного строения, но менее выносливых мехов старших поколений. Четырнадцатиметровая А36КА "Тришка" и восемнадцатиметровый MZ01T "Мазот" безоговорочно считались исполненными намного более красиво и до сих пор выходили на военных парадах.

В отдалённых колониях такие всё ещё стояли на вооружении, но даже с подготовкой пилотов под них было намного больше сложностей, чем в случае с Итанами или параллельной серией RXN2 "Раксантами".

Управление "Тришек" представляло собой подвижный блок, с помощью которого движения пилота передавались на конечности меха. Идея состояла в том числе и в том, что управление должно быть более естественным для человека и приносить ему меньше физического дискомфорта и умственного напряжения.

Расчёт отчасти оправдался, но взамен долгие переходы и любая другая многочасовая деятельность выматывала пилотов до обмороков.

Все, кто поступал в армию в подразделение мехов, поначалу не верили в реальное неудобство конструкторского решения и, впечатлённые габаритами стоявшего в воротах части "Мазота", настаивали на возможности опробовать. После этого они могли в полной мере оценить комфорт саморегулирующихся под пилота кресел "Раксант" и "Итанов".

Уже позже пришлось признать ещё один важный момент – кресло с изначально принявшим подходящую позу пилотом позволяло свести к минимуму травматизм при катапультировании. "Шагальник" тоже позволял эвакуировать человека, но это занимало намного больше времени, задержка на которое могла стоить жизни.

Шаги у Итана получались на удивление плавными. Просто взять и войти в грузовой шлюз "Звезды" в выпрямленном положении было нельзя – габариты грузового шлюза позволяли заводить в него меха только в полусогнутом виде.

Айна развернула машину и прошагала немного в сторону от посадочной площадки. По мере удаления от специально расчищенного для кораблей участка искусственный ландшафт Винни-Тимы становился всё менее проходимым.

Для человека определённую сложность представляло почти все, но Итан шёл вполне уверенно. Под его тяжёлой ступней что-то хрустело, ломалось и проседало. Бортовой сканер видел следы живых организмов, но их самих зафиксировать никак не удавалось. За время, что Итан скучал на свалке, установленный на нём тепловизор явно истощил свой элемент питания. Сейчас Арвентер это не казалось серьёзным вопросом – ей ещё не приходилось слышать, чтобы кто-то встретил на Винни-Тиме что-то серьёзное из фауны, да и несерьёзное тоже, а отработанные старые реакторы, выделяющие при разрушении тепловую энергию, сбрасывали на Инферно по принципу, что ничего заметного от этого с раскалённым газовым гигантом не случится.

Айна вспомнила ночные звуки снаружи корабля и мысленно поёжилась.

"В конце концов, это могут быть и какие-то геологические или атмосферные явления", – подумала она, заворачивая обратно к посадочной площадке.

"Заряд батареи критически снижен. Уровень заряда – одиннадцать процентов", – неожиданно заявил бортовой компьютер.

– Какого?..

Айна точно помнила, что две минуты назад видела шестьдесят семь.

"Главный элемент батареи отсоединён".

– Просто блеск…. – она медленно повернулась, наклоняя корпус немного вперёд, чтобы рассмотреть предметы под ногами меха. – как мне только удалось проморгать открытый технический люк на спине…

– Капитан!

Если бы голосом можно было двигать предметы, от вопля Чакка комм выпрыгнул бы из уха Айны.

– Оно бежать корабль! – возмущался арахнид.

– Оно?..

Мех так же медленно разогнулся и широко зашагал назад. Оружейные прицелы действительно сфокусировались на каком-то быстро движущемся теплом существе. Бортовой компьютер, не дожидаясь команды, любезно увеличил часть изображения.

Невысокий гуманоид на удивление проворно тащил в руках легко опознаваемый предмет весом в двадцать два килограмма при половинном заряде. Он не обращал никакого внимания на осыпающуюся под ногами мусорную труху и целеустремлённо нёсся вперёд, ни разу не споткнувшись. Быстро догоняющий вора мех его, похоже, тоже совершенно не волновал.

– Капитан, стрелять! – возопил Чакк, уже сидя на крыше "Звезды" и яростно жестикулируя.

– Чакк, мы не будем убивать существ направо и налево, – Айна постаралась скрыть досаду в голосе, особенно по поводу забытой диагностики оружия и отсутствия патронов. – сейчас я его поймаю, у меня ноги все равно длиннее, чем у него.

Между тем гуманоид мгновенно просочился между выходившими из шлюза Кайманом и Алексом и нырнул внутрь. Навигатор озадаченно посмотрел на свою левую руку и медленно развернулся вслед странном гостю.

Итан двинулся вдоль борта, уходя от соприкосновения с обшивкой.

Шагами меха "Рассветная Звезда измерилась очень быстро. Айна успела поставить монументальную ногу прямо перед выскочившим через грузовой шлюз вором. Теперь его, точнее, её, удалось рассмотреть получше.

Выглядела она откровенно плохо. Человеческая женщина со спутанными волосами непонятного цвета, кое-как прикрытия висящими грязными останками одежды. На заляпанном неизвестно чем лице выделялись только флуоресцирующие оранжевые глаза. Капитан размашистым движением увеличила картинку ещё, уже начиная сомневаться, что определение "человек" было верным для этого существа.

Тем временем оно растерялось разве что на пару секунд, потом резко развернулось на месте и метнулось в обратном направлении, по-прежнему крепко прижимая к груди батарею.

Айна выругалась и снова пошла в обход. Лезть на мехе внутрь можно было только очень медленно, аккуратно и недалеко.

"Уровень заряда – восемь процентов."

"Критический уровень энергии. Отключение системы произойдёт через одиннадцать минут сорок три секунды."

Капитан снова смогла опередить непонятного гостя у входного шлюза, чудом успев скорректировать движение, чтобы не поставить ногу многотонной машины на голову любительницы выдёргивать элементы питания прямо из работающих мехов.

Воровка с размаху врезалась в возникшее перед ней препятствие, но батарея и в этот раз не выпала у неё из рук. Айна наклонила корпус и опустила руку ладонью вниз, как раз а уровень груди гуманоида.

– Я могу долго так бегать. Мне пока заряда хватит.

Звуки из динамика внешней связи в этой атмосфере прозвучал глухо. Но чумазая женщина всё-таки бросила элемент питания и помчалась в сторону, противоположную той, откуда появилась, с места взяв удивительную скорость. Пока Айна защёлкивала захват кисти, руку меха обогнули как статичный столб.

– Стой, стрелять буду! – крикнула Арвентер уже в открывающееся стекло кабины.

На этот раз её речь впечатлила обитательницу свалки намного меньше. Она даже не изменила траекторию.

– Капитан, не могун догонять она, – с крыши корабля Чакку было заметно удобнее наблюдать. – заряд мало.

– Ничего, потом приладим батарею на место, и дойду обратно.

"Уровень заряда – шесть процентов", – упрекнула её система.

– Да, да. Потерпи немного.

Мех перестал моргать и даже, кажется, как-то приосанился.

–Действительно, хорошо, когда кто-то чистит твои пистолеты вместо тебя, да? – Алекс осторожно протянул руку к огромной ноге. – Интересно, если я его сейчас похлопаю, он не решит меня пнуть?

– Может, если продолжить выделываться.

– Я теперь понимаю, почему Симон все время говорил, что мехи – это для девочек, – навигатор постучал по металлической обшивке всё-таки с некоторой опаской.

Имя неприятно царапнуло где-то в глубине сознания.

– Да, мне он порядком надоел с этими комментариями, – проговорила Айна, отворачиваясь к кораблю.

– Я начинаю с ним соглашаться. Чёрт побери, любая, самая мелкая и дохлая, девчонка может получить всё, что хочет и от кого хочет, пока пользуется этим чудом инженерной мысли. Разок топнет ножкой, и сами ей всё отдадут.

– Это ты Мазоты не видел.

– Видел, – Алекс на секунду помрачнел. – вот с ними дохлые поклонницы клубных танцулек не сладят. Там как раз нужна сила.

– Никогда не думала, что ты такой шовинист. Хорошо скрывался.

– То есть, ты сейчас хочешь сказать, что пляски под то, что крутят в среднем клубе и хорошая физподготовка друг другу не противоречат?

– Хочу. Знала таких, кто мог и то, и другое.

Самаона была хорошим бойцом и превосходным водителем шагающей техники. На полголовы выше почти любой женщины в своём двух соседних наборах, она умела создавать настолько нежный и невинный образ в увольнительных, что посторонний ни за что не мог опознать в ней ни бывшую фермершу с колонии Хусик, ни действующую военную. Развитую мускулатуру она виртуозно прятала под хорошо подобранной одеждой, а макияж идеально скрывал синяки и пару шрамов. О модных прическах она знала абсолютно всё. Она же как-то раз и подбила Айну на вылазку в модный магазин за тем самым красным платьем, которое, единственное из всех его собратьев, оказалось удобным и стало путешествовать в вещмешке вместе с остальным скарбом. Когда их обеих повысили в звании, Самми долго настаивала на том, что ходить на такие церемонии в простой военной форме безумно скучно.