Новое Поколение

– Никогда раньше его не видел, – признался Алехандро, прежде чем горько вздохнуть. – На самом деле я тоже не хочу, чтобы он участвовал в моем деле. Во всяком случае, у меня нет предпочтений, и я все еще оставляю за собой право опасаться настоящего крестоносца.

Они продолжали молча смотреть, наблюдая, как Паладин медленно поворачивает голову слева направо, словно что-то ища.

– Ох, черт, он идет, – в тот момент, когда Раззит произнес эти слова, выражение лица Алехандро полностью изменилось. Когда Паладин перевел на них взгляд, Рохас опустил голову,

полностью чувствуя его присутствие.

– Добрый день, – сказал драконорожденный медовым голосом. – Хороший бизнес у вас.

Раззит улыбнулся, испытывая некоторое облегчение от того, что паладин пока не собирается его арестовывать.

– О да, приятно слышать, приятно слышать! – Указав на свой товар, он ухмыльнулся Алехандро и добавил. —Только что пополнил свои запасы, так что здесь хватит на всех. Вы случайно не заинтересованы? У меня есть хорошие масла от Минервы.

Драконорожденный наклонил голову, и улыбка расползлась по левой стороне его морды. – Прости меня, друг, мне пока не по карману. Я ищу мэрию, в частности мэра Роуз Уитленд».

Упоминание о Роуз привлекло внимание Алехандро и Раззита, заставив их замолчать и обменяться обеспокоенными взглядами друг на друга.

–Ох… туда, вниз по дороге и ко второму дому слева… – попытался сказать Раззит, прежде чем Алехандро прервал его, встав между гоблином и драконорожденным. – Я могу отвести вас туда, если хотите. У меня самого там есть кое-какие дела.

Алехандро не знал, почему этот человек так его беспокоил. Возможно, это было искреннее любопытство к такому человеку, как он, находящемуся в этом заброшенном, глухом городе. Возможно, это был страх. Это не новая история о мошенниках, переодевающихся паладинами, чтобы обманом заставить глупых людей присоединиться к организации по промыванию мозгов. Или, возможно, это снова была интуиция, грызущая его сердце, говорящая ему, что присутствие этого так называемого крестоносца делает его жизнь более сложной, чем она должна быть.

Зеленые глаза Драконорожденного метнулись от Раззита обратно к Рохасу, сосредоточившись в основном на незнакомце. Он слегка подозрительно склонил голову.

– Хорошо, ведите, – сказал он в конце концов. Они пошли прочь, проходя мимо различных рыночных прилавков. По мере того, как толпа становилась все меньше, ратуша стала более заметной: бледно-голубое здание с большой трехэтажной башней с левой стороны, увенчанной золотым колоколом.

– Вы не отсюда, да?

Рохас коротко и тихо выдохнул, не удосуживаясь повернуться и посмотреть вперед. – Ну да. Мои родители были из Уайт-Клиффа, но я вырос в Ренхейвене. Что выдало это?»

«Немногие люди к северу от Портерфелла говорят с подобным акцентом, тем более люди —. Крестоносец продолжил. – Не говоря уже о вашем наряде. С гильдией или по себе?»

Положив одну руку на рукоять винтовки, Алехандро смотрел на потрескавшийся булыжник, пока они шли. —Мне нравится думать, что я работаю ради какого-то… «высшего правосудия». «Высшего блага», как люди любят называть. «Un caballero andante», странствующий рыцарь.

Паладин усмехнулся. – Это может показаться странным, но я никогда по-настоящему не верил в так называемое «высшее благо». Это громкая фраза, которую используют эгоистичные люди, чтобы получить то, что они хотят, или невежественные люди, которые не могут понять, что с ними играют. И каким-то образом люди заблуждаются, думая, что существует другая сущность – сущность справедливости и красоты – которая сделает все правильным и хорошим. Сиди тихо, и всё само как-нибудь решится.

– Это звучало… нетипично для паладина – сказал Алехандро, наконец, повернувшись и взглянув в глубокие зеленые глаза Драконорожденного. —Довольно необычная точка зрения. Разве вы не должны просто проповедовать порядок, добрую волю или что-то в этом роде?

– Дело не в том, что я против этого. Я призываю других совершенствоваться и, благодаря этому, улучшать мир, в котором они живут. Просто смертные по своей природе эгоистичны. Богатство, власть, слава, может быть, просто основные жизненные потребности или даже что-то столь же глупое, как личное удовлетворение или моральное превосходство. Благосостояние других всегда стоит на втором месте после этих вещей и всегда будет, – прокомментировал драконорожденный.

Пока они направлялись к мэрии, Рохас обдумывал слова паладина. Это был не первый раз, когда он подвергался философским рассуждениям другого человека, но редко они были такими сложными, и никогда он не слышал паладина с таким бессердечным взглядом на жизнь. Чем больше он думает об этом, тем больше его мнение о нем меняется, оставляя странное чувство в глубине горла. Да, Алехандро понимал его точку зрения, но она также была полной противоположностью его собственного мировоззрения, и прямо сейчас Алехандро возмущался, как этот странный крестоносец говорит о его образе жизни, его чести и идеалах, которые так близки его сердцу.

– Так? – начал Алехандро, когда они подошли к ступенькам, ведущим к входной двери. – На случай, если вы забыли представиться, меня зовут Алехандро Рохас, и я много слышал о вас, паладинах, но никогда не встречал кого-то столь… красноречивого, как вы —.

Улыбка пробежала по лицу драконорожденного. – Лоран – представился драконорожденный. – Рад встрече с вами —

Алехандро усмехнулся. Он слышал, что «Лоран» был божеством Домена Арканы. «Бог-дракон, покровитель и хранитель магии», предположительно дарующее знания и мудрость искателям истинного ремесла. «Псевдоним, скорее всего», – предположил Алехандро. «При этом очень высокомерный».

Они поднялись по лестнице, Алехандро пытался постучать в дверь офиса Роуз, но его остановил Лоран. – Нет необходимости – сказал он. – Я и Роуз достаточно долго друг друга знаем.

«…достаточно долго?» Подумал Алехандро, увидев, как дверь закрывается, не давая ей полностью закрыться ногой. Вот это было крайне подозрительно. Мэр какого-то захолустного городка, почти деревни, имеющий дело с предполагаемым паладином? Он прислонился к дверному косяку, желая услышать каждую секунду их разговора.

Внутри кабинет был заставлен книжными полками, шкафами для документов и письменным столом в дальней части окна. Импровизированная кроватка с тремя детенышами-химерами занимала место на деревянной полке с правой стороны. Рядом с ними стоял мэр.

–Роуз – Он улыбнулся, направляясь к столу, его отстраненный, но дружелюбный характер сменился тихим, расчетливым тоном. Во второй раз он назвал ее по имени. Как именно они друг друга знают?

–Лоран, – ответила она холодным и резким тоном.

Ни один из них не обменялся любезностями, даже когда она обошла свой стол и предложила стул белому драконорожденному, но тот отказался. Вместо этого он заинтересовался котятами, позволив одному из них понюхать свою руку, прежде чем взять ее в руки. Остальные продолжают извиваться, ползая друг по другу, соперничая за тепло.

– Прошло много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз – размышлял Лоран, поглаживая макушку детеныша химеры, крепко зажмурив глаза.

Роуз начала раскладывать на столе какие-то бумаги, поднимая глаза только для того, чтобы быстро перейти к обсуждаемой теме. – Да, два года. Чего ты хочешь? – Она была стойкой, он отдал ей должное. Но в ее голосе было что-то еще, что-то, что она пыталась скрыть, заглушить, прежде чем паладин это заметит.

Страх.

Все еще улыбаясь, все еще гладя котенка, Лоран закрыл глаза. – Меня интересует то, что здесь происходит в последнее время, особенно в отношении некоторых… наших знакомых.

Тень прошла по лицу мэра, ее руки все еще тряслись, когда она отодвинула документы и села на край стола, скрывая дрожь губ.

– Ничего страшного, я не знаю, о чем ты – сказала она, почти бормоча, как ребенок, пытающийся заявить о своей невиновности.

– Я не могу просто смотреть, как страдает мир, зная, что он где-то рядом – начала Лоран. «На протяжении нескольких поколений он был угрозой этому миру, но еще несколько поколений его оставили и отвергли на произвол судьбы. Даже несмотря на то, что все люди исчезают и умирают, он всегда находит способ подчинить их своему влиянию.

Роуз только смотрела, её глаза были полны паники. – Чего ты от меня хочешь? Почему ты здесь?

Рохас не знал, о чем они говорят. Он не знал, что именно происходило между ними, но, похоже, это произошло очень давно. Она знает его, и он знает ее. По этой причине его подозрения в отношении этого так называемого паладина возросли.

Драконорожденный, закончив игру, вернул котенка своим собратьям и скрестил руки на груди, теперь все его внимание было обращено на Роуз. – На самом деле все просто. Мне нужна Скрижаль, не более того. Извините, если это звучит резко, но мне придется.

Мэр поднялась на ноги, обеими руками взявшись за край стола. То же самое упрямство, скрывающееся за ее голосом, внезапно вырвалось, обнажая ее отчаяние. – Скрижаль? – она спросила. – Нет, нет, ты не можешь. Без Скрижали, город умрет».

Белые чешуйки сморщились вокруг его ноздрей, когда Лоран закрыл глаза. – И стали бы вы ради этого рисковать остальным миром? Спустя тысячу лет он снова объявился, и он не собирается медлить. Луналус без умрём без Скрижали. Как и весь остальной мир, если она останется здесь».

Зажмурив глаза, Роуз выдохнула, позволив своим плечам опуститься. Алехандро мог бы поклясться, что слышал плач. Все три химеры, похоже, тоже это заметили, переступая через тела друг друга, пытаясь выпрыгнуть из кроватки, в которой они сидели. Несколько мгновений прошло в полной тишине, за которой последовал тихий ответ.

– Почему ты не можешь сделать это сам? – Ее вопрос был похож на то, как ребенок обращается к родителю за помощью.

Улыбка Лорана ни в малейшей степени не исчезла, а кончики его губ двинулись вверх. —Я даю вам выбор, – сказал он. – Либо вы добровольно отдадите табличку, выиграв больше времени и возможность спасти город…

Он подошел к портрету на ближайшей стене. Мужчина-человек с короткими черными волосами, одетый в ту же форму, что и Роуз, с похожим на нее лицом. Сбоку от портрета красовалась одинокая орхидея, символ горя в эльфийской культуре.

– …или я заберу её силой – слова зловеще прозвучали в комнате, эхом отозвавшись в черепе Алехандро. У Мэр перехватило дыхание, когда она пришла в себя, единственная слеза скатилась по ее глазу и скатилась по рукаву.

– Я вернусь завтра – сказал Лоран, создав еще одну орхидею и положив ее на стол в знак признания и сочувствия ее утрате. – К тому времени примите решение. Надеюсь, вы сделали правильный выбор.

Его слова казались окончательными. Он быстро пересек комнату, оставив через входную дверь, протискиваясь сквозь Алехандро на выходе. Кажется, он знал, что он подслушивает. Ему просто было все равно.

Звук движущегося рычага эхом разнесся по коридору, к большому раздражению Лорана. Ствол Аргуса был направлен ему в затылок, Алехандро держал палец на спусковом крючке и слегка сжимал его, готовый выстрелить.

– Стоять, pendejo», – сказал Рохас, его голос дрожал от мощной смеси страха, адреналина, гнева и беспокойства. – Ты объяснишь, что, черт возьми, это было, и я, возможно, твои мозги не украсят ближайшую стену. Возможно».

Лоран не отреагировал и даже не удивился. Он медленно повернул голову в сторону, словно не обращая внимания на его присутствие. "Какого черта?" Рохас задумался. Большинство людей, с которыми он сталкивался, извивались и прекращали действовать в тот момент, когда они находились в непосредственной близости от огнестрела, а тем более, когда им в лицо оказывали дуло. Но он? Даже не вздрогнул.

– Сколько жизней эта штука унесла? – спросил Лоран, не выказывая ни малейшего уважения к Аргусу.

– Не твоё дело. Но стоит тебе чего выкинуть, ты к ним присоединишься, – пробормотал он. Паладин, казалось, разоблачил его блеф, прежде чем повернуться лицом к Рохасу. Они встретились взглядами, заставив его отшатнуться.

– Ты размахиваешь оружием, но ты, очевидно, человек, у которого нет кому-то вредить. Итак… – Его голова опустилась, когда он сделал шаг к нему. —Могу ли я убедить тебя избегать кровопролития, мой друг?

Его хватка на Аргусе не ослабевала. Винтовка по-прежнему была направлена прямо в лоб драконорожденного, но давление, паника и беспокойство, которые он испытывал, уменьшались по мере того, как шли секунды. Он отступил назад, опустив винтовку.

– Мудрый ответ, мой мальчик – То же чувство, интуиция снова подкралось к нему, заставив Рохаса в напряжении. – Если тебе так любопытно, можешь спросить Роуз сам. Невежливо слушать чужой разговор.

– Как будто вы в хороших отношениях.

Улыбка на мгновение исчезла, сменившись чем-то мрачным, прежде чем он скрыл ее, прощаясь, выходя на улицу. Драконорожденный спустился вниз. Рохас наконец заметил охранников, окруживших их, но ничего не сделавших. Он не был уверен, ждут ли они чего-то или знают, что ничего не могут сделать. Один из них покачал головой в сторону Рохаса, призывая его убрать оружие.

Роуз нужно было кое-что объяснить.

Сделка

Рохас стоял в углу кабинета Роуз и впервые за долгое время снял кепку и очки, открыв свои серые глаза. Сама Роуз с чашкой ромашкового чая была окружена Травницей и своей помощницей Эбигейл. Травница слегка погладила руку Мэра, придя как только Рохас объяснил ситуацию.

Он не хотел начинать ее допрашивать в тот момент, когда Лоран ушел, видя, в каком она состоянии. За прошедшие двадцать минут руки полуэльфийки перестали дрожать, но ее глаза все еще были несколько расфокусированы. Эбигейл, человеческая девочка позднего подросткового возраста, кратко рассказала Алехандро о том, кем был драконорожденный.

Судя по всему, он впервые вступил в контакт с Луналусом около 60 лет назад. Сайлас Уитленд, отец Роуз и предыдущий мэр города, разозлил ведьму, живущую на соседнем болоте. Эбигейл не знала подробностей, но знала, что Ведьма – это та еще ситуация. Распространенная история о ней – это то, как она пировала неосторожными путниками, проходившими через болото, и местными жителями, которые заходили в ее логово или привлекали ее внимание. Ситуация только ухудшилась, когда о ее существовании узнало больше людей, поскольку они начали делать подношения в обмен на защиту и безопасный переход в другой город, не желая иметь с ней дело.

Ситуация стала только хуже, когда Сайлас попытался избавиться от нее, отправив отряд клириков и паладинов, чтобы уничтожить ее. Единственное, что он получил взамен, это семь отрезанных, но еще живых голов людей, которых он послал, каждая из которых скандировала послание Ведьмы.

– Непослушный – вспомнила Эбигейл слова Ведьмы или, по крайней мере, то, что она слышала. – Будьте благодарны, что у меня было хорошее настроение.

Даже тогда Ведьма приняла ответные меры, наложив на посевы Луналуса заклятие, которое действует до сих пор. Единственное, что спасло город от голодной смерти, это прибытие паладина – Лорана. Зная судьбу предыдущего охотничьего отряда и зная, насколько опасными могут быть могущественные феи, он решил оставить Ведьму в покое. Вместо этого он оставил кое-что в городе на хранение – Скрижаль.

Лоран утверждал, что, хотя она и не снимет заклятие, она сведет на нет его эффекты, пока оно находится в пределах города. Скрижаль – пластина из темного обсидиана высотой 1 фут, заключенная в янтарь, которая затем была обернута тканью с вышивкой и цепочкой для ее закрепления – уже хранится в городском хранилище в течение последних 60 лет.

Теперь Лоран прибыл, чтобы забрать ее обратно.

Роуз, наконец, вышла из своего психического ступора, резко вдохнула, прежде чем передать чашку Эбигейл и заговорить.

– Единственная причина, по которой он дал Скрижаль, заключается в том, что за ней охотился кто-то более опасный, чем Ведьма – сказала она, когда Травница пыталась удержать ее на месте. – Этот кто-то не был активен, когда мой отец получил ее, но, похоже, сейчас все по-другому.

Алехандро подошел ближе к столу. Роуз открыла хранилище и поместила туда Скрижаль. Он попытался провести по ней рукой, но чистая, концентрированная магия, которую она излучала, вызвала у него тошноту.

– Роуз – прошептала Травница, в ее голосе слышалось беспокойство и страх. – Нет, просто нет.

– Нет? – прошептала Роуз, глядя на полуорка.

– Ты не можешь отдать ему Скрижаль.

– А что ещё делать? Позволить ему сжечь город дотла? – кинула Роуз, к ней вернулось самообладание, когда она повернулась лицом к Рохасу, но не смогла скрыть, как дрожал ее голос. —Когда паладин был рядом… мы знали, что он лжет, и нам было все равно. Он был нашей единственной надеждой, поэтому он заслужил нашу преданность.

Она слегка наклонила голову, словно ожидая, что Алехандро что-то скажет. – А теперь времена изменились. Я не знаю, для чего ему нужна Скрижаль, но он, похоже, из тех людей, которые готовы на все, чтобы получить то, что он хочет. Нам просто нужно… отдать. У меня нет особого выбора в этом вопросе.

Девочки смотрели в землю, испытывая будь то гнев, печаль или принятие. Рохас же посмотрел на свою винтовку. Его брови нахмурились, эмоции кипели прямо под поверхностью, руки были сжаты в кулаки. Он не мог позволить какому-то бандиту просто отобрать единственный шанс для города, какое бы оправдание он ни пытался сформулировать для себя. Должен был быть способ.

– Где живет Ведьма? – сказал Рохас, взяв Аргус и повесив его на спину.

– Что!? – воскликнула Роуз, на ее лице отразилось удивление, беспокойство и общее замешательство.

– Я спрашиваю, где живет эта Ведьма. Я могу договориться с ней, чтобы снять проклятие, или убить ее, и тебе не придется беспокоиться о том, что ты останешься без Скрижали.

Одного взгляда на их лица было достаточно, чтобы сказать ему, что они думают об этом плане.

– Ты сумасшедший – была первая фраза, которую он услышал в ответ, исходящая от Травницы.

– Ты, должно быть, рехнулся – последовала за ней Роуз. Казалось, она пыталась расслабиться, снимая напряжение глубокими вдохами. – Более опытные люди в больших группах пытались позаботиться о ней. Это глупая затея, даже пытаться не стоит.

– О, так ты предлагаешь нам сидеть в кругу, пить чай и петь песни, пока не появится сумасшедший крестоносец, чтобы разрушить ваш город? Смотри, Роуз – сказал Алехандро, беря Скрижаль со стола.

– Я знаю таких людей, как он. Они всегда побеждают, даже когда их смывает цунами. Когда есть шанс помочь, мне честь не позволит его проигнорировать. Что угодно лучше чем ничего.

Рохас сделал смелое лицо, думая, что произносит мотивационную речь, как герой книги о королях и рыцарях, вроде тех, которые он читал в детстве. Но внутри его сомнения бурлили. Это должно было сработать, иначе они все умрут, и он будет виноват. И он пообещал никогда не оставлять тех, кто нуждается в помощи.

Девушки, однако, не разделили энтузиазма. Когда они переглянулись, паника и страх в их глазах сменились страхом и жалостью.

– Рохас, ты прибыл сюда всего три дня назад, уже выставил свою шею, чтобы убить химеру, и теперь рискуешь столкнуться с судьбой хуже, чем смерть, против могущественной феи. Почему? – спросила Роуз с искренним любопытством, положив руку на подлокотники стула.

– Потому что это правильно.

Другие были слишком сбиты с толку таким простым ответом, чтобы даже попытаться дать опровержение, но Роуз сказала то, что было у всех на уме.

– Ты либо глуп, наивен, или у тебя просто уже крыша окончательно поехала. Или, вполне возможно, все перечисленное – заявила она.

Ты не первая, кто это говорит – сказал он, надев кепку и направляясь к двери, но не раньше, чем Роуз остановила его.

Она дала ему свернутую карту местности. Болото, где жила Ведьма, было отмечено красным кружком, область вокруг него заштрихована красными чернилами, над ним были нацарапаны слова «НЕ ПОДХОДИТЬ». Никто из них ничего не сказал, но Алехандро мог сказать по выражению ее лица, что она чувствовала. В каком-то смысле она действительно надеялась, что каким-то образом все получится. Каким-то образом этот случайный парень снимет проклятие, действовавшее уже 60 лет, и позволит им просто отдать Скрижаль, не беспокоясь о еде.

…

Само болото находилось не так уж далеко от Луналуса, но это место вызывало неоспоримое и душераздирающее ощущение. Не ил, мутная вода, полугнилые деревья и случайные трупы мелких животных, покрывавшие почти все вокруг, создавали некоторую плохую атмосферу. Это было определенное зловоние, такое, которое сразу же сигнализировало мозгу, что, если оставаться здесь дольше, чем необходимо, это, несомненно, вызовет неприятную сыпь на носу, а также возможность чего-то гораздо, гораздо хуже.

И все же он продолжал идти вперед, пробираясь сквозь мутную воду все глубже и глубже, в самое сердце болота. Это казалось слишком легко. Возможно, Ведьма не ожидала, что молодой, крепкий мужчина, какой-то бродяга-неудачник, будет шастать в самом сердце ее владений и беспокоить ее, пока она отдыхает на куче черепов, которые она выковыряла из останков своих жертв, готовясь к празднику.

Возможно, она знала. Она просто не считала его достойным внимания.

Он шел по мутной воде, используя длинную палку, которую нашел поблизости, чтобы проверить глубину. Большую часть своих припасов он оставил в городе. Он не хотел, чтобы их испортила вода, и в любом случае не собирался оставаться здесь надолго. А если он не вернется, они все равно не принесут ему особой пользы.

«Не вернусь…» Нет, ему не следует об этом думать. Не хочет, чтобы это заставило его задуматься об этом. Не хочет, чтобы его жгли в затылке, тыкали и подталкивали, говоря ему, что с каждым шагом петля на его шее сужается.

Свою сумку с оставшимися припасами он бросил на другой остров. Она зацепилась за ветку, и теперь Рохасу оставалось только добраться туда самому. Он держал Аргус над головой. Если бы внутрь попала вода, особенно такая, она бы испортила его.

Держа винтовку над головой, он медленно пробирался сквозь грязь. Расстояние было слишком велико, чтобы его можно было перепрыгнуть, поэтому ему приходилось терпеть, пробираясь сквозь грязную слякоть дюйм за дюймом, углубляясь настолько глубоко, что вода доходила ему до груди. Он едва мог стоять на ногах. Лучшее, что он может сделать, – это наклониться в сторону и сделать шаг одной ногой, после чего задержать дыхание, сжать зубы и тянуться вперед, повторяя процесс с каждым новым шагом.

Как только холодная, твердая почва под болотом наконец соприкоснулась с его ногой, ему больше не нужно было так сильно напрягаться, пока он не достиг другого конца болота, добравшись до дерева, на котором висела его сумка. Затаив дыхание, он оглядел свое ближайшее окружение.

Маленький остров, на котором он стоял, был на удивление сухим, лишь несколько цветущих цветов и участки мха украшали его. Освещение стало более тусклым, отбрасывая призрачное фиолетовое свечение на всю территорию, чему способствовало преломление света.

Различные звуки также окутывали местность. То, что звучало как сверчки, на самом деле было каким-то существом, щебечущим снова и снова, что-то тихо бегущее вдалеке, сопровождаемое тихим, безмятежным звуком текущей воды где-то глубоко внизу.

Но все, что он слышал, это дыхание.

Рохас опустил взгляд вниз и увидел что-то вроде ветки, привязанной к его ноге. На самом деле это была серия тонких скелетных рук, державших его за лодыжку. Вздохнув, он посмотрел в сторону их источника, направив оружие на кучу грязи и лиан, прикрывая десятки гуманоидных тел, выходящих из воды и медленно возвращающихся обратно. Иссохший человеческий скелет смотрел на него, два огонька в его глазницах смотрели и улыбались, а маленькие белые руки цеплялись за его ногу.

Его челюсть открылась, издав пронзительный скрипучий визг, когда еще больше рук быстро поднялись на его ногу, крепко сжимая. "Присоединись к нам!"

Большой палец Рохаса переместил рычаг в нужное положение и выпустил пулю в правую глазницу существа. Осколки костей и старые тряпки вылетели наружу, но куча продолжала тянуть его, валя на землю, волоча по траве.

Он ударил ногой по его рукам, заставив скелета издать душераздирающий крик. Все еще держа винтовку в руках, Алехандро выстрелил в то же существо, оторвав ему кусок челюсти. Не испугавшись, оно начало хвататься руками за его брюки, впиваясь в ногу. Из темноты начали подниматься новые руки, Алехандро стрелял одну за другой, стрелял снова, а руки быстро отдергивались при ударе. Стая набрала скорость, частично утащив его в воду. Он отшвырнул Аргус в сторону. Если его утащат под воду, он ему особо не поможет.

Дюжина рук проползла по его туловищу, остановившись чуть ниже его рук, визги стали громче, и при последнем рывке он полностью погрузился в воду, погружаясь в глубины болота. Звуки менялись под водой. Они были тихими и приглушенными. И все же они были повсюду вокруг него, и пока Алехандро пытается отбиться от них, изо всех сил стараясь вырваться из их хватки, он не смог выйти на поверхность. Он тонул, и дюжина костлявых рук удерживала его, смеясь, визжа и умоляя.