Личный тренер. Книга третья

– Позвони Са. Немедленно. – рыкнул Крис, швырнув чашку в стену.

– Что ему передать? – спросил Перри, меланхоличным взглядом проследивший траекторию полета чашки. Та врезалась в бок огромного мраморного горшка, в котором росло небольшое покрытое красными треугольными листьями дерево. Чашка разлетелась на мелкие осколки, чай оставил темное пятно на покатом боке горшка и живописно забрызгал светлую стену.

– Жду его через пять минут, – прошипел кентанец.

– Но… – дворецкий посмотрел на господина, наткнулся на сверкающий гневом взгляд, кивнул. – Да, уже звоню. С вашего позволения. – кхорб вышел из кабинета, на ходу доставая из кармана халата коннектор.

Наследник заснеженной планеты явно был не в духе. Еще бы. Сначала его едва не расщепили на атомы, а после пришлось лежать в тесной капсуле…

Кхорб вынул из кармана халата белоснежный платок и стер выступившие на покатом лбу капли пота. Тяжко выдохнув, он решил, что нужно переодеться обратно в костюм. Похоже, ночной сон сегодня отменяется. И надо как можно быстрее убрать разлившийся чай. Перри терпеть не мог въевшиеся пятна. Но до комнаты он так и не дошел, поскольку офицер Са Мо Нук так и не ответил на вызов. Развернувшись на пятках, Перри заспешил обратно, сообщить эту неприятную новость разгневанному кентанцу.

– Как… в смысле не отвечает? – Крис Праутт явно был обескуражен новостью, которую принес взволнованный дворецкий. – Позвони еще раз! – желтые глаза метали молнии, рыжие волосы торчали в разные стороны – бог пламени, не меньше.

– Но я уже… – начал было кхорб и медленно моргнул тонкими веками.

– ААА… Всё, иди куда шёл, я сам, – огрызнулся кентанец и подхватил лежащий на столе коннектор.

Пара долгих минут. Кошачьи желтые глаза уставились на залитый искусственным светом город за панорамным окном. В темноте ночи он казался парящим в океане скатом, раскинувшим свои плоские крылья вдоль горизонта. Вот трубка издала тихий щелчок и гудки прекратились.

– Какого черта? – выругался кентанец, уставившийся на погасший экран коннектора. – Чем он таким занят, что не отвечает?? Так, досье… – он принялся выдвигать ящики стола, пока не увидел папки с личными делами наемников Нука.

Быстро пролистав, отыскал дело рыжей. С фотографии на него смотрела молодая иноземка. Синие глаза, локоны огненных волос, тонкие черты лица, острые скулы, длинная шея…

– Не слишком ли длинная? – раздраженно произнес Крис, но не спешил отрывать взгляд от фотографии.

Рассмотрел намек на татуировку, которая пряталась за воротом черной футболки. Не ушел от цепкого взгляда и тонкий шрам на правой ключице. Вспомнив то, с какой силой иноземка оттолкнула его, пытаясь спасти от взрыва, кентанец заинтересованно изогнул бровь. Взгляд иноземца, наконец, оторвался от фото и пробежал по строкам с личной информацией. В графе раса значилось – апель.

– Апель? – повторил вслух кентанец.

Он что-то слышал про эту расу. Только вот что и когда? Крис болезненно сморщился, почувствовав в правом виске укол резкой боли. Похоже с биокамерой действительно не всё в порядке. Нужно будет поменять. Крис когтем проскользнул по листу бумаги, остановив острый кончик на графе «адрес».

– Отлично. – криво улыбнулся кентанец и, закинув папку обратно в стол, вышел из кабинета. Да, он решил навестить эту иноземку и именно сейчас, ночью, пока она этого не ожидает. С какой целью? Конечно узнать, что за его спиной замышляет трерианец.

Дом, в котором жила Михо, как узнал кентанец, вбив адрес в коннектор, находился всего в паре кварталов от Литаро Сити. Покинув небоскреб, кентанец поймал такси и, сев на заднее сиденье и сообщив водителю адрес, уставился в окно. Неспящий город вполне оправдывал свое название. Несмотря на поздний час, улочки были забиты прохожими, а круглосуточные магазины и кафе призывно подмигивали неоновыми вывесками.

Вопреки кажущейся близости места назначения, поездка заняла минут двадцать, а фешенебельная широкая улица успела смениться узкими петляющими улочками, паутиной раскинувшимися в месиве пошарпанных временем приземистых домов. Заметив это, кентанец быстро накинул на голову капюшон и поправил съехавшие на кончик носа темные очки. Он слишком хорошо усвоил, что внимание здесь лучше не привлекать. Стать мишенью для еще одной уличной банды, охотящейся на представителей вымирающей расы, желания не возникало знаете ли. Кстати, чего здесь так невзлюбили лигов? Ведь эта их родная планета и… Наверное, стоит порасспросить трерианца при встрече, если, конечно, эта встреча состоится. Кентанец хоть и не хотел признавать, но чувствовал что-то недоброе в молчании офицера.

Пошел дождь. Мысли Криса сбились. На его родной планете дождей не было. И первый дождь, который он увидел – это дождь на Земле. От такого напоминания в груди потянулась тоска, неосторожным движением разбудив своих сестер – чувство непреходящего одиночества и желание отомстить.

– Я надеюсь ты довольна… – прошептал Крис, воскрешая перед мысленным взглядом лицо той, которая вопреки своим чувствам отказалась быть с ним. – Неужели я настолько плох и совсем не заслужил доверия? А ты настолько умна, чтобы не связать свою судьбу с тем, кто обречен на провал? Но я верну свой дом. И ты…

Он задушил слова, рвущиеся наружу. Нет, он не хотел, чтобы землянка жалела. Крис даже удивился этому совсем нехарактерному для него благородству. Неужели всё хуже, чем он думал?

Глава 3

– Мы приехали. – сообщил с переднего сиденья водитель кэба – немолодой шогуах. Два его глазастых уха из тех десяти, которые были расположены на лысеющем затылке, без особого интереса рассматривали кентанца. – С вас 200 ло. – устало выдохнул он.

Автолёт плавно затормозил у тротуара.

Крис прислонил коннектор к контрольпанели. Раздался щелчок, свидетельствующий об состоявшейся оплате, дверь авто открылась.

– Будьте осторожны. – бросил вслед водитель.

Крис, уже стоявший на тротуаре, наклонился к приоткрытому окну.

– И чего мне бояться? – криво усмехнувшись, раздраженно спросил кентанец. У него вообще сейчас было какое-то странное настроение, и желание шогуаха сунуть нос куда не следует сделало только хуже.

– Судя по вашим ушам, много чего, – даже не пытаясь улыбаться, произнес пухлый иноземец.

– А что с моими ушами? – уже жалея, что вступил в диалог, спросил наследный принц.

– Здесь вообще очень опасно иметь… уши.

– У тебя похоже пунктик на ушах, – чувствуя, как последние капли терпения бесследно испаряются, прорычал сквозь клыки кентанец.

– Аааа, – тут иноземец широко улыбнулся и потер свою ушастую лысину шершавой лапищей, потревоженные глаза сонно заморгали. – Да, можно и так подумать. Но всё-таки, господин, советую вам припрятать ваше богатство получше под капюшон. Хорошего вечера.

Мотор кэба гулко завыл, и автолет, мигнув напоследок красными фарами, скрылся за поворотом, оставив Криса стоять и озадаченно пялиться ему вслед.

– Что за черт здесь происходит? – прорычал кентанец, поправляя съехавший капюшон. – Чертов лорди… – вспомнил он того, кто, как Крис был уверен, повинен во всех его бедах. – Как же руки чешутся дотянуться до твоей шеи. Поверь, я не буду столь щедр на гены, выберу самого мерзкого из иноземцев… гебронца, например! – кривая, словно полумесяц на Затуре, улыбка оголила острые клыки.

Постояв еще пару мгновений, мысленно предаваясь фантазиям о том, как будет выглядеть черный ублюдок, если его скрестить с желеобразным гебронцем, кентанец, наконец, отмер и, отерев рукавом забрызганное дождем лицо, достал коннектор, желая свериться с картой. Согласно ей, нужное строение находилось сразу за поворотом.

Крис спрятал коннектор в карман и пошел вдоль по тротуару, утопая в воде по щиколотку. Ходить без обуви было непривычно. Шерсть на лапах быстро намокла и теперь доставляла неудобства. Крис поморщился и находу попытался стряхнуть с ноги лишнюю влагу. Справа открылась дверь. Вывеска над ней мигала фиолетовым. Надпись на межкосмическом гласила – Любовь, выпивка, секс.

На улицу вывалила толпа перепивших иноземцев. Они что-то радостно и довольно горланили, подмигивая застывшей на пороге заведения высокой пухлой иноземке. Крис не знал языка, на котором они говорили, но в общем смыл был ясен. Иноземка подмигнула Крису:

– Зайдешь? – на ломаном межгалактическом предложила женщина.

– Не сегодня, – бросил Крис и прошел мимо, услышав вслед:

– Жаль, очень жаль, милый. Буду ждать на обратном пути.

– Ну, это вряд ли, – выдохнул кентанец.

Его такое не привлекало. Хотя от секса он бы не отказался. Вот только секса ему хотелось совершенно с определенной особой… Космос, когда же это всё кончится? Или такое не проходит?

***

Квартира, в которой жила апельсинка, находилась на пятом этаже восьмиэтажного винтового здания. К входной двери вела внешняя железная лестница. Конструкция выглядела абсолютно ненадежной, при каждом шаге зловеще скрежетали крепления, удерживающие лестницу, которая к тому же пусть и еле уловимо, но шаталась.

– Оно мне действительно надо? – пробубнил себе под нос кентанец, остановившись у покрытой ржавчиной металлической двери. Окно рядом с этой дверью было совершенно темным и безжизненным. – Спит?

Крис огляделся. Площадка перед дверью была небольшой, всего пара квадратных метров. На ней умудрились уместиться два железных ящика, закрытых на увесистые ржавые замки, и внушающих размеров глиняный горшок, наполненный грунтом, в который была воткнута палка. К этой палке от вбитых в стену гвоздей тянулись веревки, на них были развешаны какие-то вещи. Из-за отсутствия хоть какого-либо навеса всё это добро промокло и теперь тяжело качалось на ветру из стороны в сторону. Крис понял, что сочувствует этим тряпкам, поскольку чувствовал себя точно так же.

– Какого черта, – рыкнул он и, подняв руку, тяжело постучал в дверь. Но ответа не последовало. Он постучал еще раз и еще. Вскоре стало совершенно очевидно, что хозяйки нет дома.

– Сука. – разозлился кентанец и пнул стоявший рядом горшок. Раздался сухой треск и на пузатом глиняном боку прорисовалась живописная трещина.

– Чтоб тебя, – с досадой прошипел кентанец, поспешно наклонился, решив передвинуть один из ящиков, дабы замаскировать нанесенный ущерб. Ящик на удивление легко отъехал, а на полу остался лежать металлический ключ. – И эта гениальная особа должна была заботиться о моей безопасности?

Крис фыркнул, затем нагнулся, поднял ключ и, вернувшись к двери, вставил его в замочную скважину. Замок легко поддался, кентанец потянул дверь на себя и шагнул в темноту.

Глаза мгновенно привыкли, и Крис с удивлением рассмотрел в небольшой комнате забившегося в дальний угол напуганного мальчишку, того самого, который продавал орехи на набережной… Выходит, он жив? Мальчишка хоть и был смертельно бледен, но выглядел абсолютно здоровым.

– Ты что тут делаешь? – не найдя ничего умнее, спросил Крис.

– Это ты что тут делаешь? – насупившись, вопросом на вопрос ответил парнишка.

– Не груби взрослым. – чувствуя, что его поймали с поличным, посоветовал кентанец.

– С чего ты думаешь, что я буду тебя слушаться? Это не твой дом. – огрызнулся мальчишка.

– И не твой, – на автомате парировал Крис, а затем уже подумал, что спорит сейчас с ребенком.

– Михо сказала, что я могу здесь жить. А вот тебе она такое говорила? – пацан скрестил на груди руки и с вызовом посмотрел на застывшего у порога кентанца.

– Михо? А она тебе вообще кто?

– Она спасла меня. И ещё, когда я вырасту, я женюсь на ней, так что советую держаться подальше, – звонким угрожающим голосом отчеканил малец, стремительно краснея.

Крис улыбнулся.

– Тебе лет-то сколько?

– Почти одиннадцать. – гордо заявил мелкий.

– А раса? – не унимался кентанец.

– Я полипланетарец, – ребёнок обиженно насупился.

– Ну, метисы обычно живут долго, хотя взрослеют тоже долго. Значит, в среднем тебе еще лет десять до половой зрелости. А Михо уже согласилась ждать тебя эти десять лет? – деловито поинтересовался Крис. Мальчишка толко засопел, да уставился на кентанца так, что мог бы прожечь две дырки, если бы ненависть могла быть переработана в энергию. – Ладно тебе. Я не собираюсь рушить твои романтические планы, – стараясь не улыбаться, как можно серьезнее пообещал Крис, – Ты мне скажи, эта твоя зазноба сейчас где?

– А зачем тебе? – видимо, не до конца поверив, что иноземец не имеет никаких планов на понравившуюся ему иноземку, спросил малец.

– Хочу поблагодарить за спасение. Ты же помнишь меня? – вскинув бровь, Крис внимательно уставился на ребенка. Тот молча кивнул. – Ну вот. У меня много денег. – пожал плечами иноземец. – Ты же не будешь спорить с тем, что Михо бы не помешали лишние деньги? – обведя красноречивым взглядом комнатушку, в которой ютилась иноземка, вкрадчиво спросил Крис.

Малец внимательно посмотрел на иноземца. Тот был высокий, ярко-рыжий, явно с хорошей генетикой. Чистокровный, с завистью подумал мальчишка. Чистокровных лигов днем с огнем не сыщешь. За такого бы много дали на черном рынке. Но, ребенок мотнул головой. Его бы и самого могли продать в рабы или на органы, поэтому парнишка всей душой ненавидел тех, кто торговал на черном рынке.

– Послушай, – Крис присел на корточки, дабы его глаза были на одном уровне с глазами мальчишки. Почему-то ему хотелось, чтобы этот мелкий перестал его бояться. – Я ни тебе, ни… Михо, – запнувшись на имени иноземки, вкрадчиво произнес кентанец, – ничего плохого не сделаю. Тебя как зовут?

– Лун, – буркнул ребенок.

– Лун, – повторил кентанец и улыбнулся. – А меня Крис. – и протянул руку для рукопожатия.

Мальчишка пару мгновений раздумывал, а затем, наконец, вышел из своего укрытия и, остановившись в паре шагов от иноземца, протянул руку и пожал огромную по сравнению с его кисть.

– Крепкое рукопожатие, – похвалил Крис, удивляясь тому, откуда вообще находятся слова для общения с этим мелким иноземцем, ведь он особо никогда не общался с детьми, собственно, до встречи с Иль он их даже и не видел. – Так что, Лун, расскажешь, где мне найти Михо? У меня к ней срочное дело.

– Она на тэтрадроме, – решивший довериться, еле слышно ответил мальчишка.

– А это что такое? – удивился кентанец.

– Как? Ты не знаешь? – теперь удивился Лун и улыбнулся, сразу помолодев лет до семи. – Это место, где танцуют за деньги.

– Танцуют за деньги… – нахмурился кентанец. – То есть она танцует за деньги? – чувствуя, как каждое слово песком оседает во рту, кентанец недовольно нахмурился.

– Ну, да. Тут недалеко, – кивнул мальчишка, не понимая, отчего иноземец вдруг помрачнел. – Я могу проводить, – поддавшись вперед, предложил он и застыл, с надеждой взирая на кентанца.

– Туда детей пускают? – рыжая бровь иноземца взлетела вверх.

– Я не ребенок. Мне почти одиннадцать, – обиженно насупившись, пробубнил мальчишка.

– Да, само собой, – поспешил исправиться Крис. – Но я думаю, что тебе лучше остаться здесь. Давай ты скажешь мне адрес….

– Но я хочу посмотреть! – воскликнул Лун.

– Ну, конечно, – хмыкнул Крис, рассмотрев в глазах ребенка набирающий силу огонек интереса. – Я в твоем возрасте тоже уже хотел посмотреть… – произнес кентанец. – Ладно. Собирайся. Идем вместе.

– Урррра! – радостно завопил мелкий и запрыгал по комнате, размахивая руками.

– Только давай тихо, иначе могут и не пустить. – буркнул Крис, уже жалея о своем решении.

– Хорошо, – мгновенно успокоившись и будто повзрослев, ответил Лун и посмотрел полными благодарности глазами на кентанца.

Тот смутился. Можно подумать большое дело сделал…

– Пойдем? – с надеждой в голосе спросил ребенок.

– Пойдем. – кивнул Крис, но, уже переступив порог в промокшую от дождя ночь, остановился, искоса посмотрел на идущего за ним след в след мальчишку. Тот как был в своей кофтенке и спортивных явно коротковатых ему брюках, так в них и остался, только одел изрядно потрепанные ботинки и всё.

– А ты ничего накинуть не хочешь? Может куртку какую? – озадаченно спросил кентанец.

– У меня нет, – потупил взгляд ребенок, на щеках выступил румянец. – Когда бомба взорвалась, дэзэктр забрызгал мои пальто и шапку. Если бы не Михо, я бы тогда сгорел. – глухо рассказал он. В комнате воцарилась абсолютная тишина, только монотонное гудение льющего с неба дождя разбавляло эту гнетущую тишину. – Но это ничего. Я очень живучий, могу неделю ничего не есть и спать на улице и даже не заболею! – выдал пацан и гордо выпятил грудь, а широкая улыбка самодовольно подсветила три кривых зуба. Красавец…

Кентанец печально усмехнулся, почувствовав жалость и еще что-то похожее на вину. Не припрись он тогда на набережную, пацан бы сейчас спокойно продавал свои орехи.

– Вот возьми, – стаскивая с себя куртку, пробурчал иноземец.

– А как же ты сам? – удивленно округлив глаза, ужаснулся Лун.

– Толстовка теплая, – пожал плечами Крис. – Всё идем. Мне некогда. Я вообще-то тороплюсь.

– Да, идём!– подпрыгнул малец, успевший влезть в куртку, и теперь на ходу заворачивающий слишком длинные рукава.

– Кстати, идти далеко? – ожидая пока мальчишка закроет дверь и спрячет ключ под ящик, спросил кентанец, хмуро оглядывая скрывающийся за пеленой дождя город.

На ум пришла та забегаловка, мимо которой он проходил по пути сюда. Ох, лишь бы не там. Хотя они все на одно лицо, вряд ли будет лучше. Никогда бы и не подумал, что эта рыжая танцует стриптиз. А выглядит такой неприступной.

Мальчишке, наконец, удалось подвинуть ящик так, чтобы не было видно ключ, уложенный в трещину в бетонном полу. Выпрямившись, он заботливо отряхнул явно дорогую кожаную куртку, так великодушно отданную ему странным иноземцем. Проверив, что с курткой всё в порядке, ребенок подошел к краю площадки и, взявшись рукой за ограждение, тонким пальцем второй руки указал вправо:

– Вон там, видишь? – покосился он на кентанца. Тот нахмурил брови, пытаясь что-то разглядеть в той стороне, куда тыкал детский палец с грязным ногтем. – Ну, вон же, видишь? Огни.

– Огни?… – кентанец пристальнее вгляделся и, наконец, различил в сыром мареве едва различимые скользящие по серому небу лучи прожекторов. – Так это и есть то место, где танцует Михо?

– Да. Тэтрадром. – с придыханием по слогам произнес Лун.

Крис искоса взглянул на мальца. Тот прямо-таки лучился от предвкушения.

– Тэтрадром, – повторил Крис.

Странно, конечно, что у них там прожекторы, но в таком случае, возможно, это место окажется не таким злачным, как представил себе иноземец. Сунув руки в карманы, Крис позвал:

– Пошли, путь неблизкий.

Можно было взять такси. Можно, но не в такую погоду. Район, по которому сейчас пробирались кентанец и несовершеннолетний полипланетарец, явно был не из благополучных, так что свободных такси тут и в солнечные дни не особо водилось. Крис, промокший насквозь, уже раз десять успел пожалеть, что отпустил такси. Ну, правда, хоть бы подумал о том, что иноземки может и не оказаться дома, как, собственно, и произошло.

Тем временем разрезающие небо лучи прожекторов тэтрадрома становились всё ярче, и Крис уже слышал басы, от силы которых молекулы воздуха ходили упругими волнами и бились о мокрые щеки недовольного кентанца. Малец, напротив, не терял воодушевления и бодро вышагивал рядом с Крисом. А когда, завернув за очередное здание, Крис неожиданно услышал рев толпы, мальчишка и вовсе схватил его за руку и радостно сообщил:

– Вот он – тэтрадром!

– Это стадион?! – удивленно произнёс кентанец, узрев высокие полу-распахнутые ворота и арку над ними, неоновая надпись на которой гласила – ТЭТРАДРОМ. ИГРА НОВОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ.

– Да, – закивал головой мальчишка.

Глава 4

– Но ты сказал, что Михо танцует за деньги… – не понял Крис.

– Ага. За первые десять мест дают неплохие выплаты. – сверкнув кривыми зубами, улыбнулся Лун.

– Понятно. – недовольно буркнул Крис. Ему вроде как и полегчало от мысли, что девчонка не стриптизерша, но вот сама эта эмоция ему совсем не понравилась. – Ладно. Идём.

– Нужно купить билеты, – указав на едва заметную кассу, расположенную в стене у ворот, сообщил ребенок и потянул к аппарату хмурого и немного потерянного кентанца. – Только ты поправь капюшон, чтобы ушей не было видно. А то мало ли кого занесло сегодня поглазеть на танцы, – заговорщицки зашептал мальчишка, дернув кентанца за рукав и заставив наклониться.

– Да что вам дались мои уши?? – недовольно рыкнул иноземец.

– Не только уши. Ты сам здесь – диковинный зверь. Чистокровных лигов не так часто можно встретить на Лигионе. Нет, я никому не скажу. И меня можешь не бояться, я сам часто бывал на волосок от участи быть распроданным на черном рынке. – серьезно сообщил мальчишка.

Единственное, что Крис понял, это то, что пацан не на шутку испуган. Поэтому все-таки поглубже натянул капюшон и даже шнурки затянул и завязал.

– Так пойдет? – спросил он у мальчишки. Лун придирчиво осмотрел застывшего кентанца и, наконец, кивнул. – Ну и отлично. Идем?

Стадион оказался довольно большим, если не сказать огромным. Вокруг овального поля стояли многоярусные трибуны, забитые зеваками. На самом поле была расположена длинная прямоугольная платформа, которая одним концом упиралась в глухую стену.

– Это наши места! – радостно объявил Лун и, спустившись еще на пару ступеней, повернул вправо.

Вокруг колыхалось возбужденное грохотание голосов разномастных представителей всевозможных рас. Пришедшие поглазеть громко обсуждали тех, кто уже успел выступить. Сизокожий кхали – совсем подросток, судя по огромным прыщавым наростам на руках и лице, разносил напитки и закуски. Кхали ломающимся голосом пытался перекричать галдящих зевак, выкрикивая что-то наподобие:

– …браможные секоки. Первый разлив. Второй разлив. Лазепы, моржавики, ларинки…

Крис брезгливо поморщился. Но увидев, с каким интересом смотрит на спускающего вдоль рядов продавца Лун, неожиданно для себя спросил:

– Может хочешь чего?

– А можно? – робко спросил мальчишка.

– Выбирай, – кивнул Крис и, вскинув руку, сделал знак успевшему пройти мимо кхали. Хорошо что у того глаза находились высоко над головой на вытянутых вверх пальцах и смотрели сразу во все стороны. Завидев машущего ему Криса, иноземец радостно подпрыгнул и направился в их сторону.

– Ну, что хочешь? – спросил кентанец у ребенка, когда продавец, наконец протиснувшись сквозь плотно засаженные ряды, добрался до них.

– Моржавики и локу, – взглянув на Криса, решил мальчишка.

– Ты слышал, – кивнул продавцу кентанец.

– Отличный выбор, – одобрил кхали и, улыбнувшись беззубым ртом, отсыпал в кулек горячих моржавиков, а потом открыл висящий на боку холодильник и достал оттуда холодную баночку локи. – Держи, малец. – отдав баночку в заветренные детские руки, иноземец посмотрел на Криса. – А вам?

– Не думаю, что у вас есть… – начал было кентанец, надменно вздернув бровь.

– Чай с мятой, вино, сушенные мыши, – чуть наклонившись вперед, понизив голос до многозначительного шепота, перечислил кхали.

– Чего? – не понял кентанец.

– Давайте мышей и… – Лун взглянул на озадаченного Криса. – и чай.

– Прекрасно! – восхитился синекожий и отдал серый бумажный пакет мальцу. Крис в это время послушно расплатился.

– Так что это? – усевшись на своё место, настороженно поинтересовался кентанец, когда серый бумажный пакет оказался в его руках.

– Открой, – загадочно подмигнув, предложил ребенок.

– Ладно, – Крис был заинтригован. Открыл пакет, там оказался еще один пакет поменьше и бутылка. В бутылке был налит уже знакомый ему чай с зеленым листком, который ему приносил Перри, а вот в пакете… Он неожиданно для себя рассмотрел высушенные тельца каких-то существ. – Какая мерзость! – отшатнувшись от пакета, кентанец скривился.

– Не нравятся? – мальчишка озадаченное смерил взглядом иноземца. – Странно. Твоей расе это должно нравиться. Вроде как деликатес…

– Как такое может нравиться?! – заворачивая пакет, чтобы не чувствовать резкий, оседающий мелкими частицами на слизистую носа, едкий аромат, возмущенно спросил Крис.

– Ладно, извини. Похоже, я зря потратил твои деньги, – понуро произнёс Лун и тяжко выдохнул.

– Ничего, – выпрямившись в кресле и спрятав пакет в карман брюк, поспешил успокоить ребёнка кентанец. – Это мелочи. Жуй своих моржавиков. – Крис потрепал и без того взлохмаченные волосы мальчишки. Тот широко улыбнулся и тут же вскочил, завопив:

– Начинается! Вон, смотри! Это Михо!

Крис посмотрел в ту сторону, куда указывал прыгающий от восторга мальчуган. На краю зеленого поля появилась тонкая фигурка, затянутая в темно-синий кожаный костюм. Да, это действительно была она. Её не возможно было не узнать – эти удивительно-рыжие волосы, торчащие из под тёмно-синего шлема… Едва взгляд кентанца нашел иноземку, толпа вокруг взволнованно загудела. Михо поднялась на платформу и, подняв с земли две небольшие сферы, одела их на руки, наподобие перчаток, и застыла, повернувшись лицом к стене.