От мёда до любви

Лиза Лорф

От мёда до любви

От мёда до любви

Лиза Лорф

ПРОЛОГ

Артём

– Я предлагаю семь миллионов за ваш сраный участок, а вы строите недотрогу? – Не могу больше скрывать раздражения.

– Если мой участок такой сраный, чего за него зацепился? – Она стукает ладонью по улью. Слышу, как пчёлы внутри начинают гудеть.

К ней подходит подруга и что-то говорит. Разбираю лишь «согласиться», но пчеловодка даже ухом не ведёт. Не вижу её лица, прикрытого сеткой, и это меня здорово раздражает, хочу считать её эмоции. Хочу посмотреть ей в глаза. Поставить эту нахалку на место.

Мне нечего сказать.

В какой-то момент я решаюсь…

Делаю быстрых три шага, достаточных чтобы подойти к ней и сорвать эту ненавистную шапку пчеловода.

Меня бесят люди, дерзящие мне, но прячущиеся за маской. Я хочу видеть их лица, читать эмоции в глазах, понимать их истинные намерения. Маска лишь усиливает мою подозрительность и раздражение. Я не потерплю наглости от тех, кто не имеет смелости открыто встретиться со мной взглядом.

Хватаю белые поля головного убора и резко срываю с её головы.

Из-под шапки пчеловода разлетаются в стороны пышные каштановые волосы. Девушка тут же поправляет их нервным движением руки, наконец-то показывая своё лицо.

Её зеленые глаза смотрят на меня с вызовом. В них плещется гнев и обида.

Лучше бы она была дурнушкой.

Нежная, чистая кожа, словно фарфоровая. Зеленоглазая красавица смотрит на меня с такой яростью, что её взгляд, кажется, способен испепелить меня на месте. Её пухлые губки раскрываются в намерении высказать крайнее недовольство моим поступком.

Я как дурак держу в руках эту шапку и не могу ничего сказать, потому что у меня просто пропал дар речи. Едва сдерживаюсь, чтобы не залюбоваться этой яркой вспышкой эмоций на её прелестном личике..

Начинаю жалеть о том, что сделал.

Она похоже тоже в замешательстве.

Тишина вокруг. Все затаили дыхание. И Ник, и подруга. Я даже ощущаю затаившийся взгляд водителя Виктора, который стал свидетелем. Сейчас что-то будет. Интуиция мне подсказывает, я поплачусь за свою дерзость.

Я оказываюсь прав.

Ещё секунда и по моей башке стекает что-то жидкое. Липкая субстанция пачкает волосы. Это куриный желток?

Она подошла и разбила куриное яйцо о мою голову? Что за хрен?! Я в полнейшем шоке от такой наглости и дерзости. Как эта девчонка посмела запустить в меня яйцом? Неужели она совсем лишилась рассудка?

Делаю шаг назад, но в грудь врезается ещё одно яйцо, разбиваясь о меня с хлюпающим звуком. Желток и белок расползаются по моему фирменному пиджаку, безнадежно испортив его.

Эта дикарка мне за это ответит! Она даже не представляет во что сейчас вляпалась!

– Ты охренела? – ору.

Не могу поверить. Это наглость и перебор!

Чувствую, как мне на голову выливается какая-то жидкость. Похоже на воду. Когда она попадает на язык, я ощущаю вкус меда..

Эта девка и правда дикарка!

Слышу позади хохот Ника. Но в следующую секунду достаётся и ему. Яйцо опускается рядом с его головой о дверцу машины.

– Идиотка, тебе так это с рук не сойдёт! – ору.

Слышу жужжание пчёл, которые начинают лететь в мою сторону.

Желание разорвать в клочья миниатюрную особу у меня впервые. Я никогда не был так зол на женский пол. Никогда. Всегда держал себя в руках и снисходительно обращался, даже если девушки истерили или вели себя неадекватно.

В мыслях проносятся все возможные варианты наказания для этой дикарки! Она еще пожалеет!

Пчёлы вертятся над головой, сейчас я просто вынужден отойти. Блин, она меня забросала яйцами! Хорошо ещё что не тухлыми! Не удивлюсь, что на следующий раз припасёт и таких.

 Сегодня я оставлю ее в покое. Но скоро она пожалеет что со мной связалась!

Глава 1

Аня

Бросить учёбу в престижном универе, переехать в деревню, жить с пчёлками, курочками и котиками – это про меня.

Я прошла длинный путь, выбралась в город, получила приличное место в общежитии, поступила на бюджет, даже нашла подработку.

Но сейчас я отказываюсь от всего этого и мчусь в родной дом. Заявление об отчислении уже подписано.

Еду в электричке, которая вот-вот привезёт меня туда, откуда я родом.

Отца не стало вот как два месяца. Смотреть за хозяйством, мотаться туда-сюда сделалось невозможным. Обещание заботиться о пчёлах, оставленных в наследство, я не могу предать. Для меня сейчас это важно.

Поезд тормозит. Двери со скрежетом расходятся в стороны.

Я схожу последняя, вдыхаю сельский аромат и свежий воздух.

Вот он, Саша, бывший одноклассник, который встречает меня на перроне. Приоделся. Даже рубашку белую надел, словно у нас с ним свидание. Ещё в школе он пытался строить со мной отношения. Но тогда я ясно дала ему понять, что у меня интерес один – уехать из деревни, чего в конце концов и достигла. Но теперь я вернулась, и, похоже, паренёк рассчитывает на второй шанс.

Едем на мотоцикле. Мои волосы разлетаются в разные стороны. Проезжаем через сосновый бор. Чистый воздух заполняет лёгкие. Полтора километра от станции и я дома.

Когда-то в этой местности было много жителей, здесь даже останавливался автобус, который возил пассажиров от железнодорожной станции, туда и обратно. Но в последние двадцать лет многие переехали ближе к деревне или вовсе в город. Оставался лишь мой папа и несколько соседей, которые вели своё хозяйство. Их я уже давно не видела, скорее всего тоже переехали.

А папа умер…

Так что я здесь одна.

Саша прощается и пытается поправить прядь моих волос. Уворачиваюсь. Благодарю за то, что подвёз. Надеюсь, он понимает, сейчас отношений мне не надо. Машу ему рукой, чтобы отправлялся обратно.

Иду к дому. Вот он родной. Деревянная обшивка потемнела от времени. Белая краска резных наличников местами полопалась. Калитка печально скрипит открываясь. Захожу во двор, засаженный многолетними пионами. Пушок бежит навстречу, виляя хвостом и ласково скуля. Знает, что принесла ему вкуснятины. Подпрыгивает от радости, нюхает своим влажным носом мою сумку.

И вперёд, завертелось.

Наспех переодевшись в рабочую одежду, кормлю раскудахтавшихся кур, собираю яйца, быстро обхожу улья, проверяю, все ли семьи пчёл прилетели к вечеру обратно, отмечаю в папином дневнике пчеловода.

Ну а коты… разленились окончательно. Даже не высунули нос, чтобы поздороваться с хозяйкой. А ведь я им тоже корма купила.

Купила.

Деньги тают как лёд в жаркий летний день. Если так пойдёт дальше – я никого не смогу прокормить. Заначка ещё есть. Около ста тысяч рублей. Но насколько её хватит? Надо срочно думать о том, как заработать денег и выполнить отцовское обещание. Да и дом привести в порядок, рассыпается совсем.

Давай Аня, я верю в тебя! У тебя получится!

Залезаю в подвал, тот, что в кухне под полом, найти что-то поесть. Полно́ пыли. Кое-как приделанные к стене тонкие доски прогибаются от прошлогодних закаток. Жить можно. На полках повыше вроде огурцы, томатный сок. Тяну руки. Беру баночки и вдруг чувствую, как по пальцам пробегают чьи-то холодные лапки. Омерзительно! Замечаю ещё пару серых тварей.

Не могу сдержаться, ору от страха и отвращения! Мыши! Не-е-ет, это даже не мыши… Это крысы!

Дёргаюсь, банка вылетает из рук. Лучше бы я не пыталась её словить, склянка чокается с другой банкой, и вот красный томат стекает по моим штанам. Некогда думать, я пулей вылетаю из погреба. Бросаю сверху крышку люка, запираю плотнее, чтобы не выпустить этих монстров наружу.

Сегодня я остаюсь без ужина.

Злобно смотрю на котов. Те сидят себе спокойно на кресле и мурлыкают. Жирные. Пора их сажать на диету!

Пушок нервно разгавкался возле калитки. Выглядываю в окно, а там двое парней. В элегантных тёмных костюмах. С иголочки. Слишком прилизанные для деревни. Точно городские. Нет, похоже, даже на столичных. Машина за ними стоит тоже приличная.

Что их занесло в эту сельскую глушь вечером, на ночь глядя? Бумаги какие-то в руках. Не нравятся мне они.

Ощущаю холодок по коже. Дома я одна. Все соседи куда-то разъехались. Признаю́сь, мне было не до них. Краем уха слышала от местных, что распродали свои участки но не разбиралась в деталях. А стоило.

Страшновато. Пушок хоть и лает, но не защитник, замахнуться на него – сразу хвост подожмёт. Про котов вообще молчу.

На всякий случай вооружаюсь топором. Папа любил колоть дрова для летней кухни. И меня научил.

Выхожу. Подзываю Пушка.

Приближаюсь к калитке.

– Добрый вечер… – Взгляд мужчины сначала окидывает остриё топора, а потом останавливается на моих, измазанных в томате, штанах.

– Не такой уж он и добрый, – небрежно отвечаю. Думаю, что не стоит церемониться с названными гостями.

Второй парень слегка бледнеет и заметно напрягается.

Мой вид в данный момент ужасен. Я бы себя сама испугалась, но это ничто по сравнению с крысой, пробежавшей по моей руке несколько минут назад. Брр, мурашки по телу от одних лишь воспоминаний. Сегодня я точно не засну.

– Анна Владимировна Гусева?

– Да, я. Что надо? – спрашиваю.

– Мы из фирмы «Бор», у нас договорённость с вашим отцом.

Договорённость? С моим отцом? Что-то новенькое.

– Он собирался продать нам участок. Документы уже готовы. Вам остаётся лишь подписать, – Голос парня звучит ровно, но я улавливаю в нём нотку тревожности, или даже неуверенности, что заставляет меня сомневаться в услышанном. Шестое чувство подсказывает, что мне не говорят всю правду.

– Да сейчас же! – вырывается у меня.

Я перекидываю топор с плеча на плечо. Делаю это не намеренно, но похоже что приходится кстати: парни на мгновение смолкают и обмениваются взволнованными взглядами.

А у меня складывается пазл в голове. Это ложь, отец никогда не решился бы продавать участок. Он взял с меня обещание заботиться о пчёлах и о хозяйстве. Я ради этого бросила учёбу и подработку. А эти столичные парни, в элегантных костюмах и с важным выражением лица, стараются убедить меня в том, что папа собирался им что-то продавать.

– Мой отец вам отказал и теперь решили докопаться до меня? – грозно отвечаю.

Замечаю, что парни делают шаг назад. Возможно, они принимают меня за сумасшедшую деревенщину. Вот и отлично. С такой лучше не шутить. Особенно, если у неё в руках топор. Пусть убираются.

Делаю резкий шаг им навстречу. Пятятся. Я права. Боятся. Даже через калитку. Вот тебе и столичные мужичонки. Смотрят на мои штаны, покрытые томатным соусом. Интересно, что они там надумывают. Потрошительница кур?

– Пошли вон, – гаркаю, как вовсе не подобает приличной девушке, стараясь придать себе угрожающий вид, хотя внутри страшновато. Вдруг не сработает.

– Да ну её, вернёмся с парнями, – шепчет один приезжий другому, – не видишь, она дикая совсем!

Не попрощавшись, они разворачиваются и уходят. А казались воспитанными!

Вздыхаю. Спектакль удался.

Но…

Что они там сказали? Вернутся с парнями? Во рту вдруг становится сухо. С какими еще парнями? Это не обещает ничего хорошего.

Возвращаюсь в дом. Проходя мимо старого, покрытого пятнами, зеркала, останавливаюсь. На меня смотрит девушка с грязным лицом и торчащими перьями в волосах. И откуда они у меня там взялись? Ах да, курятник. Невольно сопоставляю себя с видом только что навестивших меня прилизанных парней. Я и правда выгляжу как дикарка. При этой мысли, я разом ощущаю накопившуюся усталость в теле. Сажусь на ближайшую табуретку. И за что мне это всё?

В такие моменты хочется просто разреветься. От безысходности, одиночества и… Страха.

Страха, что в мой дом в любой момент могут нагрянуть «парни», а рядом даже нет соседей, которых можно позвать на помощь. Рядом нет никого! Почему же им так нужен папин участок? Зачем они собираются возвращаться с парнями?

Думай Аня, думай!

Ах, как же не хочется думать!

Хочется лечь на пол и притвориться мёртвой. Однако вспоминаю про крыс, бегающих под полом и историю про бабульку, которая умерла одна в доме, а грызуны съели её нос. Было ли это деревенской страшной байкой или реальной историей – не знаю. Но лежать на полу перехотелось однозначно.

Иду в зал, к шкафу, где у отца находились все документы. Начинаю перебирать. Ищу хоть что-то что поможет мне внести ясность в эту ситуацию.

Вот она, практика по приватизации земли, а вот еще одна, по дому. Бумаги на собственность в порядке.

Нахожу несколько писем, от ООО «Бор».

Сердце замирает, неужели отец на самом деле договорился с ними о продаже?

А нет, читаю, что постоянно просят ответить, видимо, папа даже не собирался с ними разговаривать.

Выдыхаю воздух с облегчением. Мысль что я могу остаться еще и без дома, мягко говоря, пугает.

Из писем понимаю, что участок им нужен под строительство загородной базы отдыха. Вот оно что! Их проблемы. Пусть ищут себе другое место. А мне идти некуда, я связана обещанием папе и без боя не сдамся!

Перевожу глаза на портрет отца на стене. Единственной его просьбой перед смертью было забота о хозяйстве. Слёзы невольно накатываются на глаза. В груди разворачивается глухая бездна.

Утираюсь рукавом, зная, что от этого вся грязь ещё больше размажется по лицу.

Набираю Насте, моей университетской подруге.

– Привет дорогая, как ты? – слышу бархатный голос в трубке.

– Лучше не спрашивай. Не хочешь навестить меня на пару дней?

– Рада что ты спросила, волнуюсь за тебя, держись. Приеду завтра, хорошо?

– Даже отлично, – отвечаю, а у само́й слёзы капают.

Сейчас услышать доброго человека это уже хорошо. Особенно бархатный, убаюкивающий голос подруги.

В университете я ни с кем не общалась, времени на это не было. Между учёбой и подработкой оставалось лишь немного часов, чтобы поспать. Моей целью было как можно скорее получить профессию и устроиться на постоянную работу. Большинству одногруппников было со мной неинтересно общаться. Меня никуда не звали, зная заранее, что я откажусь. Так что все студенческие вечеринки проходили мимо меня. Для меня это пустая трата времени и денег.

Но Настя другая. Серьёзная и заботливая. Наши цели по учёбе и работе сошлись. Она стала тем человеком, который сразу пришёл на помощь в трудную минуту. Была со мной рядом во время тяжёлого периода, много помогала, поддерживала и делает это до сих пор.

В груди чуть потеплело от мысли, что на два дня одиночество выйдет за дверь. .

Подруга долго отговаривала меня от отчисления, советовала продолжить жить свою жизнь. Что именно этого хотел бы отец. И пусть я сделала противоположный выбор, она всё же не оставляла пожеланий, что когда-нибудь я вернусь на юрфак и закончу обучение.

Кот Васька прерывает мои размышления, запрыгнув на колени. Погладив его за ушком, встаю, запираю дом на замок. Мысленно продумываю, как я могу защитить собственность. По закону никто не имеет права у меня что-либо отобрать. Но мысль о парнях, которые могут заявиться… Пугает.

Пугает, что есть люди, которые могут заплатить за беспредел и у тебя не останется выхода, как сдаться. Надо подготовиться к этому, найти способ защитить свой участок. Меня начинает трясти от волнения. Ведь я совсем одна!

Может пчёлы мне помогут?

Долго откисаю в ванной, благо есть горячая вода. Мои напряженные мышцы слегка расслабляются и снимают дрожь. После включаю маленький светильник на кухне. Несу в кровать ленивых котов и ложусь спать. Их мурчание успокаивает. А лёгкий свет ночью даёт мне надежду, что всё будет хорошо. Когда-нибудь.

*

Артём

– А дальше куда? – спрашивает Ник. Дружбан не может усидеть на месте в предвкушении вечера. Знает, что мои командировки всегда сопровождаются походами в местные развлекательные заведения, на которых нет отбоя от провинциалок. Да я и сам понимаю, что после такого длинного рабочего дня расслабиться как следует – просто закон.

– А дальше в отель. – Усмехаюсь, замечая его облегчение. Объекты к проверке, наконец, закончились.

Звоню Лесечке, ассистентке, чтобы она забронировала нам ближайшую гостиницу.

Мой чёрный люксовый минивэн катится по однотонной серой дороге. Три объекта сегодня уже проверили. Строительство идёт строго по плану. Что радует меня и инвесторов. Чем скорее, тем лучше. Конечно, не без проблем, но по плану. А это важно в моей работе.

– Артём Александрович, тут ребята просили передать, что на объекте в Квашево проблема ещё не решена.

– Вот блин! Они же говорили, что все уладили! – Эта деревня стала гнойной занозой в моей ноге, костью поперёк горла. Я только собрался насладиться итогами сегодняшнего дня, как здесь напоминание об этом.

В этом проекте земля под объект изначально была свободной, деньги выделены, оставшиеся участки выкуплены, разрешения получены, а потом – бум! И выходит на поверхность одна деталька, оказывается, местный старик успел оформить участок, который ранее числился свободным. Куда смотрели адвокаты и нотариусы? А никуда, теперь разводят руки, сталкивая вину друг на друга. А в проекте всё стоит. Инвесторы прознали об этом, уже выражают своё недовольство.

Кровь закипает в венах. И почему люди знающие не могут просто взять и выполнить то, что от них требуется? Мне что, нужно контролировать каждый участок под объект? Самому ехать разбираться с вопросом?

– Лесечка, переключи меня на ребят, я с ними поговорю.

Ассистентка быстро справляется, и через несколько секунд я слышу в трубке голос Антона.

– Босс, мы вновь попробовали, но пока безрезультатно.

– Вы что не можете старика уговорить продать землю? Ему что, мало предложили? Вы там все спите? Я кому деньги плачу? – Хорошо, что не вижу пацанов вживую, взял бы за шиворот.

– Старик умер, теперь там живёт его дочь, – отчитывается Антон, пока я сжимаю зубы. – Но и она категорично отказывается от сделки. Мы нашли ребят, чтоб навестили и все хорошенько объяснили. Она хоть и дикарка, но молоденькая, уверен, сразу сдастся, – продолжил Антон и на слове «хорошенько» мне становится понятно, что он имеет ввиду.

Эта идея мне не нравится.

– Вы с дуба рухнули? На девчонку насылать? Вас кто учил так дела решать? Не можете уговорить деревенскую девчонку? Не можете выполнить свою работу, так хотите, чтобы у фирмы были проблемы из-за вашей некомпетентности?

Ну тупые! Не помню, когда я так злился на сотрудников. Мог бы провести спокойно вечер в обществе девушек, но нет, в голове завертелись проблемы, которые нужно срочно решать. Из-за того, что кто-то не сделал как положено свою работу.

– Я здесь рядом, останавливаюсь на ночлег. Завтра сам разберусь, раз вы не способны. Подготовьте мне к утру контракт для сделки. Учитесь, иначе долго не проработаете у меня, – бросаю трубку, скидываю телефон на кожаное сиденье.

Не смогли уговорить девчонку, так хотят наслать амбалов! Кто им это подсказал? Так ещё и на ту, у которой только что умер отец. Совсем без совести.

Ник хлопает в ладоши и ехидно улыбается.

– Пожалел девушку! – скатывается в смех, – Наш серьёзный властный босс Артём, пожалел деревенщину! Кто бы мог подумать!

Даю ему подзатыльник. Ничего смешного. Нельзя шутить над тем, кто только что потерял близкого человека… Тем более, отца.

Неожиданно во мне вспыхивает сочувствие в сторону девушки. Я чувствую, как всплывает зияющая дыра, которую, кажется, ничем не заполнить, никогда. Горечь утраты накрывает меня с головой, будто это я только что потерял самого близкого человека. Эта боль не имеет срока давности, она никогда не отпустит полностью.

Мой отец ушёл из жизни рано. Десять лет назад. Мне было всего 19. Я тогда только стал помогать ему в фирме и вникать в рабочие процессы.

До того момента, я забивал на учёбу, гулял, пил, шастал по бабам. Вот отец меня и пристроил к себе в столь молодом возрасте. Вовремя успел. За год до его ухода. Вряд ли я смог бы сам разобраться с бизнесом не имея никаких знаний. Год с отцом бок о бок в офисе – и я стал его тенью.

Смерть отца сначала сломала меня морально. Я исчез вместе с ним. Передо мной был выбор: вернуться к бессмысленной разгульной жизни, чтобы попробовать заглушить боль утраты, или идти по стопам отца – впахивать на работе до вечера. Я выбрал второе.

Не то чтобы я полностью изменил свой образ жизни. Мне по-прежнему нравится проводить время в барах и клубах, наслаждаясь атмосферой, выпивкой и общением. Однако теперь это уже не пустая трата времени и денег, как раньше. Помимо развлечений, у меня появилось нечто более глубокое и осмысленное – работа, которая отрезвляет и придает жизни стабильность. Упахиваясь целыми днями, я получаю гораздо больше удовольствия от редких моментов расслабления и веселья. Каждая минута свободного времени ценится по-особенному.

– Сложно тебе устоять перед девками, – продолжает дружбан, – Ты даже свою бывшую устроил к себе и прощаешь все её выходки!

Смотрю на него, он прав. Перед женским полом мне сложно устоять. Красивые формы, томные взгляды, манящие улыбки – все это действует на меня как наркотик. Но и женщины передо мной долго не стоят. Обычно они быстро спускаются на колени и начинают ласкать меня своими умелыми ручками и жадными ротиками, умоляя отвести их в постель. Однако долго это не длится – я быстро теряю интерес и ищу новую добычу.

– Что у нас там по программе? – меняю тему, проверяю бронь, которую Лесечка уже сбросила на мейл, – Отель «Звезда». Отлично. Клубы поблизости. Молодец Лесечка, знает босса, даже выслала список заведений, где можно хорошенько отдохнуть.

Значит, горячему вечеру всё-таки быть. Я с нетерпением жду предстоящих развлечений. Вместе с Ником мы бронируем столик в VIP-зоне, провинциальные девушки сразу обращают на это внимание. Это действует на них как магнит. Они сразу чувствуют, что мы можем позволить себе любые удовольствия и развлечения. Так что вечер обещает быть жарким и незабываемым.

Погрузившись в обсуждение о вечере, я не заметил, как мы добрались до отеля. На ресепшен нас уже ждут две приветливые девицы, не изуродованные ботоксом и расплывшимися губами. Что-то свеженькое.

Обе в чёрных пиджаках, волосы длинные, намотать бы на руку, да как следует оттянуть под стоны. Мои фантазии подчёркивают необходимость хорошо сегодня отдохнуть.

Ник уже приглашает их на дискотеку. Он и минуты даром не теряет. Девчонки переглядываются, отнекиваются. Строят из себя недотрог. Знаем мы таких.

Я кладу купюру на стол и смотрю на их реакцию.

Та, что посмышлёнее, и, наверное, поопытнее, подбирает купюру. Поняла.

– Набери Зое, она сегодня с подружками собралась гулять. – Мило улыбается коллеге, а затем и нам. – Ваши номера готовы, можете подниматься. – Любезно указывает нам направление.

Отправляюсь в номер. Просторное помещение, чистое. Посреди комнаты стоит высокая кровать, как я люблю.

Наконец-то можно встать под горячий душ и смыть дорожную пыль, вместе с напряжением. То, что нужно.

До завтрашнего дня я не собираюсь думать ни о каких рабочих вопросах. Только удовольствие и релакс.

Стук в дверь. Я едва вышел из душа. Успел накинуть лишь халат. Точно не дружбан, тот будет долго собираться.

– Здравствуйте!

Я оценивающе осматриваю её с ног до головы. Молодая, бледненькая, миниатюрная девушка лет двадцати бесшумно заходит в комнату. Она медленно оглядывается, словно оценивая обстановку. Её приторно-ласковая улыбка даёт понять, зачем она здесь. Я чувствую, как во мне разгорается желание. Скоро её пухлые губки уже будут ласкать меня в предназначенном для этого месте. Предвкушаю сладостное наслаждение.

Облизываюсь. Отличное начало вечера. Сажусь на кровать. Показываю пальцем вниз. Она всё понимает без слов. Опускается.

Чем я люблю провинциалок, так это тем, что им многого не надо. Одной купюры, или даже без, и она готова сосать всю ночь.

Вспоминаю про деревенскую занозу. Ухмыляюсь. Завтра и её заставим.

Расплачиваюсь. Наблюдаю, как девица радостно запихивает купюры в сумочку. Её лицо сияет от удовольствия – по местным расценкам она получила отличный гонорар за свои услуги. Она игриво подмигивает мне и, слегка покачивая бедрами, подходит к стулу, на котором висит мой пиджак. Девица суёт свою визитку в карман пиджака, многозначительно улыбаясь. Похоже, она надеется на продолжение наших встреч. Ну что ж, посмотрим.

– Если будете проездом, звоните.

Я киваю, она уходит.

Лежу на кровати.

Вновь кто-то стучится. Это уже Ник. Похоже, что он вылил на себя весь флакон парфюма.

Я внимательно осматриваю Ника, оценивая его внешний вид. Он кажется заметно взбудораженным и возбужденным предстоящим вечером. Ник – мой лучший друг с институтских времен, мы знакомы уже много лет. Высокий, худощавый, с аккуратно уложенными темными волосами. Его глаза блестят в предвкушении веселья. Ник тщательно следит за собой, особенно когда дело касается клубов и девушек.