Фенрир. Том IV. Разрушитель проклятий

– Ты сама принесла мне ноутбук. И это мы ещё не всё вскрыли.

– Тогда зачем Матвея увели на допрос?

– А ты вообще в курсе, как он в наёмники попал? – Моцарт прищурился и закурил.

– Нет. Но он обещал как-нибудь сам рассказать… – Лера с опаской подняла глаза к потолку, но Федотов хмыкнул, махнув ладонью:

– Я вырубил датчики. Раз обещал, пусть сам и поведает. Но нам действительно нужно проверить его. Точнее, ИМ нужно проверить. Я в Черноморе не сомневаюсь, иначе бы не держал его в столь узком кругу.

С облегчением улыбнувшись, Лера сделала большой глоток кофе.

– А что теперь будет с Ефимовым? Его вылечат и осудят?

– С ума сошла? – Моцарт закашлялся. – Такой ценный кадр запороть?

– В смысле? Он же предатель…

– Идеальная марионетка. Его вылечат, выставят на выборы, усадят в президентское кресло…

– Но говорить он будет по бумажке?

Федотов ткнул окурок в пепельницу и задумчиво уставился в окно, где снова набирал силу майский ливень. Воздух наполнился приятной сладковатой влагой, а повисшее в кабинете молчание смягчилось шумом ударявшихся по карнизу капель.

Не дождавшись ответа, Пики и так всё поняла. И в очередной раз ощутила тяжесть своей усталости. В голове пронеслась дурацкая мысль: «Какие-то двадцать четыре года назад я в это время доделывала дипломный проект и готовилась к госэкзаменам… В какой момент я свернула не туда? Когда купила билет в Москву? Или когда решила, что работа в «Сити» сделает меня счастливой?»

– Перовская, очнись.

– Что? – Лера проморгалась.

– Даже не думай кому-нибудь ляпнуть услышанное тут.

– А своим? Денису?

– Никому.

– Тогда зачем вы повесили на меня тайну, о которой я вас не просила?

– Потому что со вчерашнего дня мы все повязаны общей колючей проволокой. Дёрнется один – кровь прольют все, – Федотов снова закурил и сквозь сизый дым красноречиво уставился на свою самую стойкую пешку.

Глава 5. Свадьба с душком

Над Москвой клубились грозовые тучи, но до «Вольного Финиста» добрались лишь отдельные кучевые облака, из которых на землю неслись редкие тёплые капли дождя. Подкормив комаров у озера, Саид глянул на наручные часы и пошёл обратно, к зданию отеля.

На огромной крытой веранде шумела свадьба: ненавязчивая музыка, шутки бодрого ведущего, смех гостей. Официанты шустро перемещались от столика к столику, разнося горячие блюда и алкоголь. Цепким взглядом Трюкач различил своего подопечного среди приглашённых. Сева жизнерадостно улыбался, уверенно обнимая свою невесту и с хмельным мужским задором принимал участие в очередной свадебной забаве с шуточными вопросами о молодожёнах.

Решив, что пора подкрепиться, Саид обошёл отель сбоку и шагнул в служебную дверь, тут же натолкнувшись на Лину.

– Ой, – она успела выставить перед собой ладонь, скользнув пальцами по гладкому чёрному пиджаку телохранителя, и резко вскинула голову.

– Прости, – Саид замер, мягко подхватив её за локоть и не дав потерять равновесие.

Лина снова ничего не ответила, коротко откашлялась и быстро сменила траекторию движения, но в последний момент притормозила, безэмоционально бросив:

– Ужин для персонала готов.

– Спасибо, – процедил Трюкач, сжав челюсти.

Впереди было ещё минимум часов пять ожидания и бесцельных перемещений по территории «Финиста». На автомате проглотив ужин и залив его кружкой американо, Саид снова вышел на улицу и снова нарушил правила, закурив сигарету. Глянув в рабочие и личные чаты, он нахмурился: Андрей не реагировал ни на звонки, ни на сообщения. Трюкач остро ощущал необходимость связаться с другом и поддержать его, но второй подряд рабочий день лишал его возможности доехать до дома Фенрира.

Выстрелив окурком ровно в центр урны, Саид набрал номер Ильи. Тот, протяжно зевая, ответил после шестого гудка:

– Привет.

– Здоро́во. Я мельком слышал, что вчера случился какой-то трындец. Вы как?

– Да мы-то нормально. Пара дней, и придём в себя, – где-то на фоне раздался звук зажигалки, а через секунду – глубокий вдох затяжки.

– У Андрея всё плохо?

– Максимально.

– Злата?

– Да.

– Как думаешь, уместно будет заехать к нему сегодня вечером? Правда смена у меня закончится ближе к полуночи…

– Он у отца сейчас. Ну, типа, не один. Но сгонять к нему нужно. Давай завтра днём?

– Хорошо. А в итоге что на самом деле произошло?

– Блин, Саид… Такое, конечно, не по телефону рассказывают. Если коротко, Пики после похорон похитили, и мы её вызволяли. В конце всё пошло не по плану, но подробности я тебе завтра поведаю. Насколько могу.

– Охренеть.

– Мягко сказано, брат.

Убрав телефон в карман пиджака, Саид хотел было дойти до «БМВ» и постараться вздремнуть, но в очередной раз отвлёкся, услышав голоса Лины и двоих незнакомых мужчин. Трюкач обернулся и неосознанно двинулся на звуки реплик. Лина стояла метрах в пяти от служебного входа спиной к Саиду и что-то тактично поясняла заметно хмельным на вид парням, плотоядно рассматривавшим её с уверенными ухмылками.

Заметив постороннего, они оба резко приосанились и перестали лыбиться. Трюкач намеренно пристально всматривался в них, каким-то шестым чувством ощущая неладное. Незнакомцы по очереди буркнули что-то неразборчивое и предпочли ретироваться. Сбитая с толку Лина, чьи плечи тем не менее облегчённо расслабились, обернулась.

– Всё в порядке? – приблизившись к ней, Саид остановился примерно в метре от Лины и убрал руки в карманы брюк.

– Вроде да, – но сиплый голос выдавал её волнение. – Ничего, с чем я не смогла бы справиться.

– Я заметил.

– Нет, правда. Мы уже заканчивали разговор, – соврала Лина.

– Как скажешь, – тёмно-карие глаза Трюкача скользили по её лицу, задерживаясь на напряжённо сжатых губах. – Если что, зови.

– Разумеется, – Лина еле заметно кивнула и скрылась внутри отеля.

«Да чтоб я сдох…» – оставшись в одиночестве, Трюкач обречённо запрокинул голову и закрыл глаза. На переносицу и щёку упали две дождевые капли, но он лишь сильнее вдохнул влажный воздух. Потом с трудом загасил в себе секундный порыв нагнать Лину и что-то ей сказать… Но что он мог ей сказать? В чём признаться? Что теперь она была магнитом для его внимания?

* * *

В этот раз дежурный без особых проблем пропустил Леру внутрь госпиталя, хотя она снова приехала уже после пяти вечера. Взволнованно сжимая пальцами край водолазки, она брела по длинному ярко освещённому коридору с чередой больничных палат и каждой клеточкой тела ощущала всполохи неприятных мурашек, подгоняемых десятками тяжёлых воспоминаний, связанных с этим местом.

«Прекрати. Ты здесь не за этим!» – плавно выдохнув, Пики остановилась у нужной палаты и сжала пальцами дверную ручку.

– Привет, – попытка изобразить невинно-жизнерадостный голос позорно провалилась, отозвавшись не свойственным Лере писком.

Денис открыл глаза и забавно усмехнулся:

– Долго едешь, я с обеда жду.

Пики хотела было оправдаться, но, открыв рот, в итоге коротко произнесла:

– Прости.

Морок протянул ей ладонь, и Лера коснулась её прохладными пальцами, присев на край койки.

– Всё в порядке? Как твоя щека? Запястья?

– Нормально, заживают. Но я ужасно устала… – не выдержав, она опустила голову и улеглась спиной к Денису, крепко обняв его за предплечье и уткнувшись носом в короткий рукав больничной пижамы, из-под которого по коже до самого запястья расползалась сложная татуировка. Линии показались Лере непривычно чёткими и ярко-чёрными. Она сильнее сфокусировалась на рисунке и почти шёпотом спросила: – Освежил недавно?

– Прямо перед Китаем, – Морок, прижавшись щекой к её макушке, выдохнул ответ в прохладные шелковистые волосы Пики. – Кажется, я задолжал тебе отпуск. Без людей, шума и нервяков…

– Как только поставлю точку с «Фениксом».

– Точку? – мышцы Дениса напряглись и он неосознанно сжал пальцы Леры.

– Да. Я решила уйти. Хотела потерпеть ещё пару лет, но поняла, что хватит. Мой дозор окончен.

– Нет, погоди, – Морок приподнялся и выпрямил спину. Перед глазами всё поплыло, но через несколько секунд он снова смог сфокусироваться на лице Пики: – Только не сейчас. Не перед выборами нового президента. Подожди хотя бы год. Всё должно устаканиться.

– Нет, Денис, – уже зная, как всё сложится в ближайшие месяцы, Лера уверенно качнула головой. – Я всё решила. Летом сложу полномочия.

– И кто будет вместо тебя? – Морок свёл брови, с трудом гася внутреннее раздражение. – Макс? Свят? Ты же сама говорила, что они не потянут.

– Ты? – в усталых голубых глазах всколыхнулось пламя отчаянного веселья. – Раз уж ты у нас теперь тунеядец…

Лера была мысленно готова к насмешливому отказу, помня, с каким настроением Денис покинул «Феникс» много лет назад, но рискнула последовать совету Одина.

– Ты правда хочешь, чтобы я вернулся? – Морок вопреки её ожиданию остался серьёзным и будто бы даже задумался над этой идеей.

– Я тебя не принуждаю. Просто перебираю доступные и более или менее реалистичные варианты. Если честно, я до последнего надеялась на Андрея. И он вроде как даже взялся за ум, но теперь…

Денис зажмурился, вспомнив причину, по которой оказался в госпитале. С одной стороны, он хотел понять, что вообще произошло в «Фениксе». С другой – в этот конкретный момент шевелить мозгами после операции было втройне тяжелее. И всё-таки, пересилив болезненную усталость, он задал вопрос:

– Расскажешь, как так вышло?

Изо всех сил надеясь, что этот разговор случится не сегодня, Лера подсознательно чувствовала над собой Дамоклов меч.

«Лучше прямо сейчас, чем продолжать нервничать и ждать…» – она опасливо кивнула и неспешно, тщательно подбирая слова, начала рассказ с момента первого покушения Златы.

* * *

Макс уже с четверть часа стоял в спальне, наблюдая за пьяным сном сына. Андрей лежал поперёк кровати в позе звезды, и только по еле заметно вздымавшейся от дыхания груди было понятно, что он живой.

Сам Давыдов-старший ощущал чрезмерный хмель, но запитые полчаса назад таблетки совсем скоро должны были вернуть его разум к трезвости. Пока же голова оставалась мутной не только от большой порции крепкого алкоголя, но и от всего рассказанного сыном о Злате.

Фенрир уже в пьяном полубреду поведал ему и об их эмоциональных спорах после допроса в логове Черномора, и о том, как однажды он в бешенстве заставил рыжую бежать по морозу в одном платье, и о том, как напрасно разозлился на неё Восьмого марта. Об их перестрелке и ранении Златы на охоте за перекодировщиком. О двух месяцах в Калининграде. О своих странных вещих снах.

Макс с удивлением осознал, что его сын действительно был до смерти влюблён и по сути плевать хотел на предательство Златы. Готов был простить её, окажись она жива. Из задумчивости его вывел тихий стон. Андрей болезненно выгнулся, глазные яблоки под веками быстро двигались на протяжении минуты. Потом он резко открыл глаза, слепо глядя в потолок, произнёс шёпотом «нет» и снова отключился.

Давыдов-старший опасливо присел на край кровати, приложил пальцы к шее сына и уставился на наручные часы, считая пульс. Андрей же снова задышал спокойно и равномерно. Макс уронил голову на ладони и тихо чертыхнулся. Умом он понимал, что всеми силами обязан был вытащить сына из этой чёрной дыры отчаяния, но как это сделать, не имел ни малейшего понятия.

* * *

– Вот так… – Лера, закончив свой рассказ, ещё с минуту не решалась поднять глаза на Дениса.

Тот тоже продолжал молчать, с трудом переваривая услышанное. За окном снова шумел ливень, и в приоткрытое окно в палату медленно вплывал влажный озоновый аромат. Время вокруг Морока и Пики словно остановилось.

– Ясно, – на языке вертелось с полдюжины вопросов о мотивах Леры, но умом Денис понимал, что она, как и всегда, старалась действовать разумно и с некоторым трезвым расчётом. Просто в этот раз сильно ошиблась.

– И каков твой вердикт?

– Он остался прежним: я продолжу свой путь рядом с тобой.

Лера с сомнением уставилась на него, пытаясь различить истинные эмоции, но Морок, в любой другой ситуации сорвавший бы всё своё негодование на провинившемся человеке, смотрел на неё без капли злобы.

– Правда?

– Будь ты моей подчинённой, Лера, я бы со скандалом уволил тебя с волчьим билетом за некомпетентность.

Глаза Пики негодующе заблестели. Она сжала губы и уставилась в окно. Денис, заметив её реакцию на свои слова, хмыкнул и сжал тонкую ладонь, мягко поглаживая большим пальцем по забинтованному запястью.

– Но ты не моя подчинённая. Ты взрослая, умная женщина, которая мотивировала своё решение определёнными обстоятельствами. Как минимум, проявила каплю сострадания по отношению к запутавшейся рыжей девчонке и дала ей шанс. И как бы я ни злился, я понимаю ход твоих мыслей. Ну, и плюс ко всему, я в тебя всё-таки влюблён, – Морок опустил глаза и задумчиво уставился на Лерин стандартный чёрный маникюр. Края двух ногтей были частично обломаны.

Пики заметила, что привлекло его внимание, и инстинктивно дёрнула руку, но Денис лишь крепче сжал её.

– Где-то вчера зацепила…

Между ними повисла киселеобразная тишина. Морок ждал от Леры какой-нибудь реакции на свои слова. Та изо всех сил боролась с огненным шаром, беспощадно плавившим её горло. Так и не справившись с собственными оковами, Пики придвинулась к Денису вплотную и коснулась обеими ладонями его шеи и скрытых бородой щёк. Он посмотрел на неё сверху вниз, кисло улыбнувшись. Во влажно-голубых глазах Леры всё читалось без слов: и вселенская усталость, и желание вырваться к Мороку из цепей одинокого отчаяния, и страх потерять его.

Её губы, обычно идеально выкрашенные тёмно-алой или прело-розовой помадой, сегодня были без косметической брони и от частых нервных покусываний выглядели непозволительно подсохшими и беззащитными. В такие губы мужчины не влюблялись.

Взгляд Леры скользил по чертам лица Морока: от длинной тонкой морщины, тянувшейся по лбу, частично скрытому волосами, к более явной морщине между хмурыми бровями, вдоль прямого острого носа с еле заметной горбинкой. В густой тёмной щетине вокруг напряжённого рта поблескивали редкие седые волоски. И весь его вид казался Лере невыносимо… родным. Будто сама не зная как, она провела рядом с ним целую жизнь.

Внутри что-то болезненно вспыхнуло до огненных мурашек на затылке, и какая-то неведомая сила резко толкнула Леру вперёд. Она с отчаянной жадностью впилась губами в рот Морока, словно он вдруг оказался единственным источником кислорода.

Денис на мгновение удивлённо замер, но тут же очнулся и прижал Пики к себе. Её язык внезапно жёстко и напористо пошёл в атаку, и Морок с диким наслаждением ответил на поцелуй, ощущая, как пальцы Леры уже вовсю хозяйничали в его волосах, а саму её мелко трясло, но она продолжала лишать его кислорода, будто самой себе доказывая, что заслужила шанс снова засыпать и просыпаться не в стеклянной клетке одиночества, а рядом с живым мужчиной.

– Стоять… – почувствовав приступ головокружения, Денис схватился ладонью за край койки. – Переключись в щадящий режим, козявка. Я всё-таки после ранения.

Лера неловко хихикнула ему в губы и напоследок игриво лизнула их кончиком языка.

– Прости. Я от усталости сама уже хмельная.

– Так вот, насчёт отпуска… Есть пожелания?

– Да, – уткнувшись лбом в его подбородок, Пики зевнула. – Безумно люксово, максимально дорого и кошмарно безлюдно.

– Да, ваше величество.

* * *

Среди постепенно редеющей толпы гостей Трюкач заметил Резника и махнул ему рукой, привлекая к себе внимание.

– О, Саид. Уже хотел тебе звонить. Основная программа завершилась. Но молодожёны останутся в отеле на пару дней, и несколько человек решили здесь переночевать. Мы с Верой тоже, – Сева приобнял подругу. – Ты как? Если нужно, выделю тебе номер. Но вообще готов отпустить на выходные, завтра найдём с кем вернуться.

Саид мысленно выругался, но удержался от раздражённого закатывания глаз, ведь уже давно мог уехать домой и не торчать в «Вольном Финисте» до полуночи.

– Понял. Если что, можешь завтра позвонить, заберу вас.

Резник неопределённо пожал плечами:

– Посмотрим. Учту такой вариант. Э… Слушай, ещё хотел попросить.

– Да?

– Пробегись напоследок по ресторану. Там вроде всё уже закрыто, но народ тут на празднике ни в чём себе не отказывал, и некоторые конкретно напились. Вдруг кто уснул внутри зала под столиком, – Сева сам пьяно рассмеялся, слегка покачнувшись. – И Лину нигде не вижу.

– Хорошо, я проверю. Спокойной ночи.

Подопечные Саида устало побрели к отелю, а он, наконец-то выразив своё недовольство тихим цоканьем языка, двинулся в сторону служебного входа. Но дверь неожиданно не поддалась, оказавшись запертой.

– Понятно… – Трюкач вздохнул и вернулся к главному входу.

В ресторане горел только технический свет, позволявший передвигаться, не снося столы и стулья. Быстро оглядев пустой зал, Саид направился к длинной барной стойке и начинавшемуся за ней коридору, где находились кухня, подсобные и служебные помещения. А ещё оттуда раздавались тихие голоса…

В тусклом свете он заметил в самом конце коридора несколько силуэтов: двое повыше и один миниатюрный. Внезапно раздался отчаянный женский возглас, тут же прерванный жёстким хлопком и угрожающим мужским рычанием. Началась неразличимая возня, и Саид молча метнулся вперёд.

Вместо крика теперь слышалось беззащитное всхлипывание, за которым последовали треск рвущейся ткани и пьяный мужской гогот. На середине неразборчивого похабного комментария о дополнительных обязанностях работниц ресторана тот, кто оказался первым на пути у Трюкача, с размаху впечатался затылком в стену и под мощным ударом в печень со стоном грохнулся на пол. Второй резко отпустил пленницу и попятился:

– Э, братиш…

Но договорить он тоже не успел, поймав нижней челюстью беспощадный хук справа, и, потеряв равновесие, приземлился без чувств рядом с дружком.

Тряхнув кулаком со стёсанными костяшками, Саид обернулся и помог Лине подняться на ноги, но девушку так сильно трясло, что она снова чуть не рухнула на четвереньки. Трюкач стащил свой пиджак, обернул её в него и крепко прижал к себе, помогая идти.

– Как ты? – включив свет над барной стойкой, он аккуратно усадил Лину на ближайший стул.

– Никак… – её сил хватило на еле слышный всхлип.

Саид налил воды в стакан и вернулся к Лине:

– Попей.

Её правая скула уже успела потемнеть и припухнуть. Платье было разорвано сбоку почти до поясницы, а половинки строгого выреза болтались по бокам, оголяя белый хлопковый лиф.

– К-как т-ты т-тут ок-казалс-ся?.. – Лина трясущимися руками пыталась плотнее укутаться в пиджак, а по её щекам текли смешанные с тушью слёзы.

– Волей судьбы. Сева попросил заглянуть, – убрав с её лица волосы, Саид заботливо повернул Лину за подбородок и нахмурился, гася непреодолимое желание вернуться в коридор и добить насильников. – Как так вышло?

– Зак-крывала кухню. В-все… в-весь перс-сонал у-уже вышел. М-мне остав-валось п-проверить замки и в-включить с-сигнализацию. И с-снова эти дв-вое…

– Ясно, – напряжённо взлохматив волосы, Саид достал смартфон и в надежде на то, что Резник ещё не спит, набрал его номер.

– К-куда ты з-звонишь? – глаза Лины широко распахнулись.

– Севе.

Спустя шесть гудков тот сонно ответил:

– Всё норм?

– Нет, – Трюкач кашлянул.

– Что не так?

– У нас тут ЧП.

– КАКОЕ ЧП?! – голос Севы резко взбодрился.

– Приходи в ресторан. Это проще увидеть.

– Да блин… Две минуты!

Опустив «Террафон» на стол, Саид повернул голову и поймал на себе грустный взгляд.

– Спасибо… Если бы не ты… – Лина не смогла договорить и, скуля, закрыла лицо ладонями, согнувшись пополам.

– Тише… Всё хорошо. Они ведь ничего не успели…?

Девушка отрицательно качнула головой. Трюкач поднялся, протянул руку, заставив Лину встать, и снова крепко обнял её, рискуя пожертвовать белизной рубашки. Медленно поглаживая ладонью девичью спину, он почувствовал, что Лина понемногу успокаивалась. Но тут в ресторан ворвался громкий Резник:

– Что произо…?! Лина?! Вы чего?..

– Двое пьяных гостей зажали её в коридоре и попытались… – Саид выразительно выгнул брови.

– Зае… бись… А кто?! Где они? Уехали?

– Нет. Лежат.

– В смысле лежат? – Резник изо всех сил старался протрезветь, медленно моргая.

– Вон там, – Трюкач кивнул головой в направлении коридора.

Сева метнулся туда и спустя минуту громко выматерился, вернувшись в зал.

– Надо было обязательно именно их вырубать?.. – он запустил пальцы обеих рук в волосы и ткнулся локтями в поверхность барной стойки.

– А что? Надо было вежливо попросить их прекратить насилие и больше не бить девушку по лицу и не рвать её одежду? Что-то я не догадался, – процедил Саид, продолжая обнимать притихшую Лину.

– Нет… – Резник грубо растёр лицо ладонями. – Детка, ты как? Сильно досталось? – подойдя к девушке, он коснулся её локтя.

– Живая… – промямлила Лина, с неохотой повернувшись к нему лицом.

– Вот мудаки… – Сева поморщился при виде синяка. – Ладно… Сейчас что-нибудь решим.

Выудив телефон из заднего кармана брюк, Резник с лицом вызванного к директору накуролесившего восьмиклассника набрал номер отца и отошёл к большому витражному окну на противоположную сторону зала.

– Он же не уволит тебя? – прошептала Лина.

– Разве что заменит, – хмыкнул Саид, всё ещё полностью уверенный в правильности своих действий. – И я перейду в охрану владелицы «Феникса».

– А если она будет недовольна из-за жалобы клиента?

– Не будет. Она умная женщина.

Лина судорожно вздохнула и, прикрыв глаза, обессиленно прижалась здоровой щекой к груди Трюкача.

Спустя несколько минут Сева вернулся к ним и выглядел чуточку более уверенным в себе:

– Короче. Этих членоносцев сейчас заберут. Уговор такой: мы не заводим уголовку, они не предъявляют нам претензии за побои.

– Да с хера ли? – возмутился Трюкач.

– Хорошо! Пусть так, – Лина перебила его и умоляющим взглядом уставилась на своего босса. – У Саида не будет проблем?

– Ни у кого не будет, – подтвердил Резник. – Эти двое будут занесены в чёрный список «Финиста» и «Зверобоя».

– Спасибо!

– То есть они вот так запросто безнаказанно свалят?! Я не согласен.

– Блин, Саид! Ты знаешь, кто их папаши?! Они при желании закопают мне весь бизнес! А моему собственному отцу после майских избираться! Скандалы и разборки, ЧЕСТНО, не в тему. Я… Ну, я выплачу компенсацию Лине. И отпуск. Больничный. Не знаю, что устроит?

– Правосудие устроит, – буркнул Саид.

– Нет, всё в порядке… Я не хочу никому из вас лишних неприятностей, – Лина хрипло прервала его. – Их всё равно не посадят. Только дурная шумиха вокруг «Финиста» поднимется. Оно того не стоит…

– Спасибо, пупс. С меня завтра кэш, – Сева виновато улыбнулся. – На пару недель сходи в отпуск. Как всё заживёт и наладится, позвони мне.

– Да, как скажешь.

– Саид, не бухти. Я знаю, что это всё не вау как правильно. Но обстоятельства сложнее и сильнее моего и твоего чувства справедливости. И вообще, ты красавчик. Вырубил двоих.

– Ага.

– Отвези Лину домой, будь другом. Завтра на созвоне.

Глава 6. Отцы и дети

– Где ты живёшь? – Саид помог Лине сесть в БМВ, сам плюхнулся на водительское место и, уткнувшись локтем в руль, сжал пальцами переносицу, чтобы попытаться сформулировать внятное сообщение для Ларионова.

– В Котельниках…

– Серьёзно? – от удивления Трюкач закашлялся.

– А что? – Лина неуверенно подняла на него глаза, продолжая стягивать у горла пиджак.

– Я тоже оттуда.

Сообщив Одину краткую хронологию событий и просьбу Резника, Саид завёл двигатель и выехал с территории комплекса. Всю дорогу до дома они ехали молча. Лина в тревожной полудрёме отвернула голову к окну и изредка шмыгала носом. Трюкач медленно кипел от негодования и безнаказанности наглых сынков богатеньких бизнесменов. Собственное бессилие заставляло его скрежетать зубами и сжимать кулаками гладкий кожаный руль до белёсых пятен на коже.

– Отец меня убьёт… – внезапно прошептала Лина.

– Э… С чего бы? – Саид скосил на неё взгляд, вскинув брови. – Убьёт за то, что на тебя напали? Я что-то не улавливаю логику.

– Ну, он… строгий.

Притормозив на светофоре, Трюкач ещё удивлённее нахмурился:

– Так ведь ты пострадавшая.

Но Лина в горькой иронии скривилась в обречённой улыбке:

– Для него женщина – единственный источник проблемы. Если на меня напали, значит, я сама и спровоцировала это.

– Что за чушь?

– Тебе не понять… – она опустила голову и нервно сцепила пальцы.

– Что за доисторический домострой? А как же он тогда позволил тебе работать в ночном клубе?