Община Северного леса

– Тяжелый был день… долгий, – рядом приземляется Грэм. Он выглядит самым расслабленным среди всех, не вступает в беседу мужчин за столом, предпочитая держаться особняком.

– Мартин сказал, ты заметил меня в снегу… Спасибо, – сижу, прислонившись спиной к стене. Чувствую большую усталость, голова болит уже не только от удара, но и от количества новых людей вокруг меня, информации и звуков.

– Не надо благодарить, – парень говорит лениво, прикрыв глаза, – не люблю, когда забирают слова обратно. А эту благодарность ты точно заберешь.

Мне не ясны его слова, однако предпочитаю не спорить. Надо собрать больше данных для анализа, когда буду к нему способна.

– Ты еще кого-то видел сверху? – смотрю на него с надеждой. Мягкие черты лица могли бы свидетельствовать о мягкости характера?

Какое-то время он молчит, а когда уже теряю надежду на ответ, то начинает говорить с неохотой.

– Несколько тел. Мужчины, женщины. Не стал спускаться – много крови, не хотелось тащить за собой след, плюс волки еще могли быть рядом. Не было уверенности, что ушли окончательно.

– А если там кто-то был еще живой? – сердце бьется часто, мне сложно сохранять спокойствие. Сейчас чувствую, что на глаза наворачиваются слезы, а подбородок дрожит. Можем вернуться туда прямо сейчас? Спасти еще кого-то…

– Глупо было рисковать жизнью. Тебе повезло – далеко отшвырнули и забыли. Упади рядом, я бы не полез. Никто бы не полез. Съели бы заживо, как твоих… – Грэм продолжает говорить с закрытыми глазами, на меня не смотрит, поэтому украдкой вытираю с щеки скатившуюся слезу.

Моего Алекса съели заживо? Он мертв? Кэт… Майкл… Мысли снова возвращаются к Митчеллу. Нельзя было отпускать его одного… Нельзя было его отпускать.

Несколько глубоких вдохов и выдохов помогают взять себя в руки.

Я должна успокоиться. Если выжила я, значит где-то мог выжить и он.

Грэм больше ничего не говорит, и я не спрашиваю. Мне просто страшно узнать что-то еще. Пока что мне достаточно, и, похоже, следующая моя остановка – Община. Посмотрим, что ждет меня там, а сейчас моя задача – не засыпать.

Скоро в доме становится еще более шумно – заходят человек двадцать, может, чуть больше – все они одеты как люди из Северного города. Ищу глазами хоть одно знакомое лицо – может, встретили по пути кого-то из моих, кому удалось сбежать? Но нет.

Создается впечатление, что все они здесь по своей воле – настроены воодушевленно, улыбаются. А главное – у них есть с собой вещи. Те самые люди, которые добровольно уходят из города за лучшей жизнью? Они – или такие как они – оставляли записки о том, что найдут свою пару, начнут новую жизнь. О них по городу развешаны объявления о пропаже.

Все рады и приветствуют вновь прибывших – Бенджи и Кит улыбаются, пожимают всем руки. Только Инга и Грэм не разделяют общего чувства. Девушка смотрит больше встревоженно, а парень – абсолютно равнодушно.

Меня клонит в сон… С большим трудом заставляю себя не закрывать глаза надолго, продолжаю слушать, о чем говорят люди вокруг, но их теперь такое огромное количество, что до меня доносятся только обрывки разных фраз. Сосредоточиться и прислушаться к какому-то разговору не в моих силах сейчас.

– Конечно, найдешь – такая красивая…

– Быть в паре – самое главное в Общине.

– Нет, волки не нападают. Внутри Общины – безопаснее места не найдешь…

– И для тебя, и для твоего сердца начнется новая жизнь.

Хор голосов превращается в мерный гул.

Если я закрою глаза, ненадолго, ничего не случится. Все говорят про пары… Бенджи говорил, про меня и Мартина… Какой бред…

– Виктория, пора идти, – кто-то касается моего плеча. Открываю глаза и вижу Мартина. Он помогает мне подняться на ноги.

Мы вместе выходим из дома, и он ведет меня на задний двор, там расположились сани, запряженные десятком собак, и доверху заложенные тушами животных. Двое заполнены сверх, а одни пустые.

– Я все устроил, пришлось распределить туши на две части, а не три, но зато ты быстрее получишь помощь.

Видимо, на свободной собачьей упряжке должна поехать я.

– Я не умею ей управлять, – отрицательно качаю головой, и это приносит мне новую порцию боли и головокружения. Меня пугает, что даже такое незначительное движение приносит дискомфорт – значит удар был очень сильным, следовательно, и восстанавливаться я буду долго.

– Я буду управлять. Тебе нужно сесть сюда. Обычно катаем так только детей, но ты сейчас словно ребенок, – медленно двигаюсь к мужчине, чтобы не спровоцировать обморок. Аккуратно сажусь, замечая потеки крови, неприятный металлический запах. Совсем недавно здесь лежали туши мертвых животных.

– Стая ушла на запад, все должно быть чисто, – из темноты со стороны леса появляется Грэм, – поторопитесь.

Бенджи занимает место на подножке на вторых санях, подмигивает мне и сразу дает команду своим собакам двигаться. Мартин становится в управлении моих саней.

– Возможно будет не очень приятно, но нужно потерпеть. Важно, как можно быстрее оказаться в Общине, – говорит мужчина, и по его знаку собачья упряжка начинает движение.

В другой день эта поездка доставила бы мне удовольствие – скорость, рассветное солнце, которое виднеется среди деревьев, белоснежный снег. Но сейчас все мои силы уходят на то, чтобы удержаться в сознании и не выпасть из упряжки, особенно тяжело это удается на поворотах. Хорошо, что Мартин держит один темп и, насколько я поняла по дистанции от первых саней и тому, что нас обогнали третьи, не самый быстрый.

В конце концов закрываю глаза, чтобы сконцентрироваться на дыхании, подавить тошноту, которая возникает не только от движения, но и смеси запаха крови и мокрых собак. Кажется, эта поездка не закончится никогда. Уже согласна, чтобы меня оставили в ближайшем сугробе, лишь бы это прекратилось.

– Ты молодец! Продержись еще немного! – громкий голос Мартина заставляет вернуться в реальность. Сама не заметила, как начала отключаться. Поднимаю голову и киваю, боюсь открыть глаза – от мелькающих деревьев головокружение только усиливается. Решаюсь, только когда чувствую, что мы замедлили ход.

На окраине леса нас встречает высокая стена из деревьев. Насколько мне хватает зрения и сообразительности могу понять, что на конце они заострены. Защита от волков. Поворачиваю голову в сторону и не вижу конца стены, уходит куда-то очень далеко.

– Добро пожаловать в Общину Северного леса, – объявляет Мартин, когда открываются ворота, и мы медленно, вслед за другими упряжками заезжаем внутрь.

Я рада оказаться на твердой земле. И хоть сошла на снег, держусь за поручень упряжки – не доверяю своей координации, особенно после такой поездки.

Нас встречают несколько людей, которые рады добыче, рады возвращению своих людей и улыбаются мне тоже.

– Мартин! – к нам приближается девушка с точно такими же рыжими волосами, как и у моего сопровождающего, и точно такими же глазами.

– Это Мария, я про нее рассказывал, – девушка прекращает обнимать брата и смотрит на меня так лучезарно, что мне неловко. Не разделяю ее радости совсем, но нахожу в себе силы, чтобы назвать свое имя и слегка улыбнуться. Но не больше – боюсь, если открою рот, меня снова вывернет наизнанку.

– Ей нужно в лазарет, – слава Богу Мартин озвучивает это за меня.

Девушка тут же принимает серьезный вид и поддерживает меня. По дороге мужчина рассказывает, что я получила удар, и у меня все признаки сотрясения мозга – тошнота, головокружение, сложности с ориентацией в пространстве.

– Головная боль, – вставляю я, чтобы в меньшей степени чувствовать себя опекаемой. Еще могу говорить за себя, – и боль в верхнем отделе позвоночника.

– Сколько времени прошло? Сонливость?

Мы заходим в деревянный дом, похожий на тот, что был в лесу. Только зал этого поделен ширмами на несколько частей. За первой же находится кровать, куда меня сажают.

– Сложно сказать по времени, часов… от шести до девяти. Заснуть мы ей не давали, – Мартин помогает сестре снять с меня зимнюю походную куртку. И забыла, какая она тяжелая – там столько полезных вещей, которыми я не успела воспользоваться. Без нее мне становится легче.

– Хорошо… Мартин, согрей воды, – командует Мария, когда мне пора снять брюки. В целом, я бы не стеснялась, так как под верхней одеждой у меня термокостюм, но не вмешиваюсь в процесс.

Девушка щупает мой пульс на левой руке, слушает дыхание, прислонив ухо к моей груди, заглядывает в глаза. В помещении она скинула меховую накидку, в которой была, и осталась в шерстяном платье и кожаном корсете поверх него. По сравнению с Ингой она выглядит богаче и говорит свободнее и смелее.

– Ауч, – не выдерживаю, когда она ощупывает мою голову.

– Прости… хорошая новость – череп цел, только шишка. Можешь снять кофту, я посмотрю спину?

Поворачиваюсь к Марии спиной и поднимаю кофту, морщась от боли, когда чувствую ее пальцы.

– Лопатки целы… плечо, ребра – тоже, – уверенно констатирует девушка, явно довольная результатом осмотра, – пока ложись, сейчас я вернусь.

Аккуратно опускаюсь на кровать, стараясь найти положение, в котором у меня не будет ничего болеть. Но как только нахожу его, возвращается Мария с чашкой в руке, и мне приходится привстать.

– Это быстро поднимет тебя на ноги. Ничего такого, местные травы… – делаю глоток отвара, который сильно кислит.

– Спасибо… – делаю еще один глоток.

Девушка следит, пока я не допью до конца, забирает чашку и оставляет меня отдыхать, говоря, что я в безопасности и теперь могу поспать.

За ширмой слышу ее тихий разговор с братом. Она охает, когда узнает, что я из Южного города:

– Как Мемфис!.. Поверить не могу, что это снова случилось…

– Надо сказать господину Фостеру.

Дальше разговор становится неразборчивым. Цепляюсь сознанием за знакомое имя "Мемфис". Мемфис Вуд действительно выжил пятнадцать лет назад. Он здесь, в Общине, и не знает, что у него есть дочь. С этой мыслью проваливаюсь в сон, которому не могу сопротивляться.

Несколько часов проходят в полузабытьи – то погружаюсь в кошмарный сон, где вижу окровавленный снег и разбитые палатки, то вырываюсь из него, не понимая, где нахожусь, тогда рядом оказывается рыжеволосая девушка. Вспоминаю, что она – Мария, сестра Мартина, который помог мне добраться до этого места на собачьей упряжке.

На следующее утро мне значительно лучше, но Мария не разрешает мне вставать, приносит еду, помогает дойти до уборной, следит, чтобы я пила воду и кислый отвар.

Днем заходит Мартин – тихий и деликатный, широкими плечами занимает весь проем, шумно вваливается Бенджи, однако моя "сиделка" сразу его выпроваживает – кажется, большой симпатии к нему она не испытывает. Возможно, кто-то еще заходил, пока я спала.

– Мария, в Лесном домике, – не буду признаваться, что подслушала разговор, – кажется, Кит говорил, что у вас живет в Общине Мемфис, что он из экспедиции, которая была пятнадцать лет назад?

– Да… Мемфис появился у нас почти как ты, – Мария садится на стул рядом и говорит с теплой улыбкой, – он стал моим мужем.

Сажусь на кровати, маскируя вздох от информации, вздохом от боли в спине при движении.

– Могу я поговорить с ним? – мне НУЖНО поговорить с ним.

Если он прожил здесь пятнадцать лет… почему не вернулся? Почему не дал о себе знать? Он не знает о Кларе… Должна ли я сказать ему о Кларе?

– Конечно! Он будет рад встретить кого-то из своих мест. Только сначала тебе нужно встретиться с главой Общины – господином Фостером, – Мария улыбается, и я рада, что она не возражает против разговора со своим мужем. Признаться, в полубреду, зная, что здесь есть человек из Южного города, крутилась мысль взять его в союзники, чтобы вернуться домой. Я бы убедила его, я бы сказала ему о Кларе. Но зная теперь, что у него здесь Мария… наверное, и дети есть? Это будет сложно.

– Как приятно, когда девушки говорят о тебе… надеюсь, что-то хорошее, – на пороге лазарета появляется мужчина лет пятидесяти. Карие глаза цепко осматривают меня и мои немногочисленные вещи. Сажусь еще ровнее на кровати и спокойно смотрю на господина Фостера в ответ.

– Виктория, как ты себя чувствуешь? – он снимает свою шубу, передает ее Марии, которая встала его встретить, и садится рядом со мной на место, которое до того занимала девушка. Он уже знает, как меня зовут, значит доложили и обстоятельства, при которых я сюда попала.

– Господин Фостер… Мне лучше. Спасибо, – если он здесь глава, значит с ним можно будет договориться о том, чтобы попасть в Северный город.

– Мария у нас лучшая. Ее мать передала ей замечательные навыки и знания врачевания. У Мартина тоже много знаний, но ему не нравится сидеть на одном месте, – тон у Фостера покровительственный, снисходительный, действительно здесь господин и хозяин.

– Он прекрасный охотник, – отзывается Мария. Слышу в ее голосе волнение и, кажется, страх?

– Это правда. Благодаря его стараниям, мы будем сыты долго. Передай ему мою благодарность… Только вопрос с его парой все еще открыт. Время на исходе, мне бы не хотелось терять одного из лучших моих людей, – девушка моментально меняется в лице, уже не сдерживая страх. Оказывается, она боится за брата. Мужчина не обращает на нее никакого внимания, полностью переключаясь на меня.

– Прости, дорогая, официальное знакомство с новыми членами Общины сегодня, жаль, ты не попадаешь на него – ты еще слаба. Пришел поприветствовать лично. Хочу заверить тебя, что здесь ты в полной безопасности. Набирайся сил, познакомиться со всеми до следующей луны ты успеешь… О нас тебе лучше всех расскажет Мемфис, мне сказали, что ты, как и он, из Южного города. Какое печальное повторение истории… Я сочувствую твоему горю. По любым вопросам можешь обращаться ко мне. Каждый знает, где меня найти… Как хорошо, что ты попала к нам во время Охоты. В другое время погибла бы в лесу, – на последней фразе он встает и выходит. Успеваю только кивнуть, но на меня и не смотрят.

– Мария? – окликаю девушку, которая замерла, глядя в пол.

– Да, прости, я просто задумалась… Я позову Мемфиса. Если господин Фостер сказал, что он должен тебе о нас рассказать, лучше сделать это побыстрее, – она накидывает свою шубу на плечи и буквально выбегает из лазарета.

Пока остаюсь в одиночестве, дохожу до туалета, умываюсь, собираю спутанные волосы в хвост. Здесь нет зеркала, поэтому не могу оценить свой внешний вид, количество петухов оцениваю просто на ощупь. Хотелось бы выглядеть прилично перед единственным выжившим членом первой экспедиции. Он в своем роде мой кумир…

Слышу шум в зале, кто-то пришел, поэтому спешу выйти встретить Мемфиса Вуда. Впервые за две суток я чувствую воодушевление, мне столько с ним нужно обсудить! Столько у него узнать!

Однако на входе стоит только Мартин. У его ног два больших походных рюкзака членов моей группы. Сердце начинает биться сильно-сильно.

– Мартин? Вы нашли кого-то еще? Привели? – жду, что сейчас следом за Мартином кто-то зайдет. У меня дрожат руки и все внутри, потому что один из рюкзаков точно принадлежит Митчеллу.

– Мы вернусь похоронить тела, сегодня было безопасно, – глубоко дышу, ведь мои глаза наполняются слезами, так что кровавые потеки на рюкзаках растекаются сильнее, – к сожалению, подтвердилось – никого больше из выживших кроме тебя… мне жаль… – отворачиваюсь от мужчины, уже не в силах сдержать слезы. Не слышу, что говорит Мартин дальше, это становится неважным, – Решили, какой-то из них может быть с твоими вещами…

Когда захлопывается дверь, не сдерживаюсь и рыдаю в голос.

Это все… это конец…

Никто не выжил.

Ни Алекс, ни Кэт, ни Майкл.

Анна и Томас, Джеймс и Линда, Питер, Ханна, Марк, Эмилия.

Я теперь одна.

Глава 6

Остаток вечера проходит в слезах, которые я просто не могу контролировать. Каждый брошенный взгляд на окровавленные рюкзаки заставлял сердце болезненно сжаться. Казалось, не могу даже дышать.

В конце концов Мария закрыла мою кровать ширмой и дала мне какой-то успокоительный напиток, после первого стакана, я быстро уснула.

Просыпаюсь с больной головой, только сейчас понимаю, что это не последствия удара, а от слез. Еще у меня от них же горят глаза. Хочу лежать целый день, укрывшись одеялом и плакать… Но, к сожалению, я не дома.

– Доброе утро… – ко мне аккуратно заглядывает Мария.

Я должна была поговорить с Мемфисом вчера, но оказалась не в состоянии… Даже не помню, заходил он в итоге или нет. Кажется, плакала сидя на полу, когда девушка аккуратно помогла мне перебраться на кровать.

– Привет, – мой голос чуть хриплый, стараюсь чуть улыбнуться, чтобы не быть с ней грубой.

– Мемфис с утра ушел, дети в саду, мне было не с кем… может, ты позавтракаешь со мной? – она такая тихая, деликатная. И хитрая. Молча киваю ей и иду в туалет, лишь на миг задержавшись взглядом на рюкзаках. Выдыхаю, запрещаю себе плакать и следую запланированному маршруту. Мне бы, конечно, душ не помешал, чтобы смыть с себя последние три дня, постоять под горячей водой… Но судя по тому, что я успела понять в этой Общине – водопровода и электричества у них нет. Нужно будет спросить у Марии, как я могу помыться. Хотя, вещей у меня нет…

Но они есть в рюкзаках. И там есть кольцо.

Воспоминание вызывает очередной поток слез. Я не выдержу столько плакать, не выдержу всего этого… смотрю наверх, прикусив нижнюю губу, чтобы не издавать звуков и не волновать Марию, которая, если ей верить, даже позавтракать не смогла. Нужно взять себя в руки, иначе она снова даст мне снотворное, а мне нельзя пропускать еще один день, если я хочу вернуться домой как можно быстрее.

Через пару минут вытираю слезы, умываюсь – к слову, такое устройство, когда вода льется, когда снизу нажимаешь выступающий клапан, вызывает у меня интерес. Получается, все что нужно, это вовремя добавлять воду в этот чан, только она будет холодная. Не может быть, чтобы они все мылись в холодной воде, и так же мыли детей… Мария сказала о детях – значит, у Мемфиса здесь есть… Мысли снова возвращаются к Кларе, которая в Южном городе осталась одна. Это чуть было не рушит мое хрупкое спокойствие, но я еще раз умываюсь холодной водой, выдыхаю и беру себя в руки.

К моменту, когда выхожу в общую комнату, не знаю, сколько точно прошло времени, сколько я была в своих мыслях, но Мария уже накрыла завтрак на двоих на небольшом столике и ждет меня, не притрагиваясь к еде.

– Спасибо, – благодарю я.

На тарелках у нас каша, свежий хлеб, масло и сыр, которые, как я узнала, делают местные жители в Общине. Какая-то одна семья держит коз и делает сыр и масло, другая печет хлеб – вместе и для всех. Если я правильно поняла, это девиз Общины. Но не исключаю, что моя голова, сильно ударившись о дерево, могла запомнить информацию неверно.

– Мне жаль, что… – начинает девушка, но прерываю ее.

– Не надо, Мария. То есть, спасибо, но не сейчас. Я еще… – замолкаю, чтобы вернуть самообладание. Ее душевность и жалость только вредят сейчас, не смогу поесть, а мне нужны силы, чтобы восстановить здоровье и уйти отсюда.

– Хорошо, я поняла. Тогда о другом, – девушка кивает и говорит уже тоном, в котором нет жалости или сочувствия – просто спокойный разговор, – насчет просьбы господина Фостера, сегодня поговоришь с Мемфисом?

О чем я должна была поговорить… хотела об экспедиции, точно.

– Про Общину и наши правила, – напоминает Мария, не услышав моего ответа, – еще, я думаю, он сможет тебя понять, он же тоже…

– Да, хорошо, – киваю быстрее, чтобы ей не пришлось озвучивать предложение полностью. Он, как и я, остался один выживший. Но еще были Кларк и Джонсон… Это меня вдохновляет, раньше не думала о них! Кларк и Джонсон дошли до Первого поселения, а значит, шанс есть…

И придется расспросить Мартина подробнее о том, кого они похоронили. Рюкзак Митчелла может ничего не значить… Цепляюсь за эту мысль с надеждой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.