Свет В Сердце Тьмы

Если бы он знал, что Хякухей следил за ним и видел, как он наблюдал за Тойя… он бы никогда не подверг брата такой опасности. Его дядя превратил Тойя в вампира, потому что он думал, что этого хотел Кё. Это была его вина, что Тойя умер в первый раз.

Тойя сражался с их дядей, как во время превращения, так и после него. Когда их спор стал более жестоким, Кё пытался отвлечь внимание Хякухея от своего брата. Тогда Тойя начал говорить о лекарстве для вампиров… Кристалле Сердце Хранителя. Он поклялся, что найдет его и излечит их обоих.

Тойя нашел свое лекарство… в смерти.

Изо всех сил стараясь не смотреть на пустоту, где ранее было сердце брата, Кё встал и унес тело Тойя с поляны, чтобы предать его земле надлежащим образом.

Он больше не чувствовал присутствие Хякухея, но знал, что тот был рядом, следил за ним каким-то образом… всегда следил за ним. Кё понимал теперь, что ему нужно было уйти, скрыться, пока не станет достаточно сильным, чтобы победить зло, которое украло единственного дорогого для него человека – его младшего брата. Он ушел в темноту, оставив поляну, в полной тишине.

Камуи с облегчением вздохнул, когда браться ушли, и опустил свою невидимую защиту вокруг побитого тела Котаро. Рассматривая Ликана, Камуи знал, что займет немало времени, прежде чем раны Котаро заживут… не только раны на его теле, но также раны, которые также глубоко врезались в его сердце.

«Ну же», - прошептал Камуи, подтягивая одну из рук Котаро через его плечи и помогая ему встать. «Хякухей не ушел далеко, поэтому мне нужно забрать тебя с открытого пространства». Его глаза мерцали радужной пылью, когда он пытался удержать свои собственные слезы. Это было понапрасну, потому что он чувствовал, как они катятся по его щекам, оставляя горячие следы.

Так много было потеряно всего лишь за пару ужасных часов… теперь он знал, что было темнее ночи на самом деле. Он не может потерять Котаро.

«Я не ненавидел его настолько сильно», прошептал Котаро, смотря подавленно на то место, где лежало тело Тойя всего несколько мгновений назад. Они оба любили Киоко, и она, в свою очередь, проявляла симпатию к ним обоим… никогда не выбирая кого-то одного, когда они сражались… до сегодняшней ночи. Судьба дала ему всего несколько коротких часов… по крайней мере, Тойя не знал об этом.

Его рука сжалась в кулаке. Тойя сошел бы с ума… но он был бы жив. «Я бы лучше выдержал его гнев… но не это… не это». Его голос задрожал.

Они оба пытались защитить ее, а теперь Тойя… светло-голубые глаза Котаро наполнились слезами: «Я никогда не ненавидел его».

«Он знает об этом», - сказал Камуи, ведя Котаро в направлении единственного безопасного места, о котором он знал… в дом чародея Шинбэ. Он должен рассказать своим друзьям о судье Тойя… и Киоко. Шинбэ должен знать, что делать, он всегда знает.

«Я убью этого ублюдка Хякухея», - прорычал Котаро, пытаясь вырваться из рук Камуи, его природа Ликана проявлялась в полной мере. «Он убил ее… он убил Тойя из-за нее. Когда я найду его, он пожалеет, что не родился человеком».

Тело Котаро задрожало, как от порыва ветра. Он знал, что Тойя был намного сильнее, чем он мог себе представить, но без необходимости защищать Киоко… Тойя утратил желание сражаться. Хякухей знал об этом, прежде чем началась битва.

Печаль Тойя сделала его опрометчивым… нетерпеливым. «Если бы он только подождал… всего несколько мгновений. Кё мог бы спасти его», - печаль отражалась в каждом звуке, когда Котаро в гневе вытирал слезы, тихо скатывающиеся по его щекам.

«Я хотел спасти их обоих… Киоко», боль его ослабленного тела была невыносимой, когда он закрыл светящиеся светло-голубые глаза, погрузившись в небытие, которое ненадолго смягчило его боль.

Камуи кивнул, подняв безвольное тело Котаро, и понес его. «Ты сделал уже достаточно. Отдохни пока», - прошептал он. «Теперь моя очередь спасать кого-то».

Глава 2

В предрассветный час Камуи склонился над безымянной могилой. Двое мужчин, которые стояли по обе стороны от него, было все, что у него осталось. Он видел, как Шинбэ использовал свои телекинетические силы, чтобы убрать землю из могилы Тойя и расширить ее для двух тел.

У Шинбэ и Котаро на лицах застыло одинаковое выражение… печаль и упрямая сила. Камуи знал, что они пытались остаться сильными ради него, но он видел грусть, которую они оба скрывали.

Они смотрели на могилу… ощущая болезненную реальность всего происходящего. Не так все должно было закончиться… добро не должно было проиграть… или умереть. Шинбэ помог им принять решение о том, что делать. Найдя тело Киоко, они принесли ее к могиле, где Кё похоронил своего брата, и похоронили их вместе.

Тойя бы хотел этого… казалось, это было единственно правильным решением.

Камуи не смог нести тело Киоко к могиле, когда они обнаружили ее. Не кровь вокруг нее мешала ему. Было невыносимо видеть кого-то столь доброго и чистого, кто однажды источал так много света, что было больно смотреть,… лежащим в темноте с открытыми, но безжизненными глазами.

Ощутив шок Камуи и увидев его дрожащие руки, Котаро подошел и поднял ее нежно на руки, пытаясь не обращать внимание на окоченение ее тела. В тот момент он не чувствовал ничего, кроме гнева и печали. Если бы он думал о другом… насколько сильно он любил ее, его колени бы подогнулись… печаль тяжким грузом давила на его плечи.

Было достаточно увидеть лицо Камуи, чтобы взять свои эмоции под контроль. Камуи не был ни человеком, ни порождением тьмы… независимо от того, кем он был… его сердце было разбито. С этого момента, Котаро решил следить за ним, даже если бы это не требовалось мальчику.

Камуи вытер слезы, пытаясь быть сильным, как Котаро и Шинбэ. Его взъерошенные пурпурные волосы развевались на ветру, когда он смотрел на свежевскопанную землю. Он снял свою одежду и заботливо окутал их, чтобы увеличить силу заклинания, которое он собирался произнести.

Закрыв блестящие глаза, он сплел пальцы, когда из его спины взметнулись крылья, зашуршав перьями. Они переливались такими яркими цветами, что человеческий глаз не мог их различить.

Шинбэ и Котаро удивленно отступили, внезапно осознав, кто такой был Камуи. Слово «ангел» застыло у них на губах, но он выглядел таким печальным. Как ангел с разбитым сердцем… падший ангел.

Осторожно Камуи вынул перо из его правого крыла и протянул руку ладонью вверх. Печальное и безмятежное выражение его лица не изменилось. Его глаза светились надеждой, когда он быстро провел пером, которое внезапно стало острым, по ладони, оставив неглубокий порез.

Темно-красная жидкость наполнила его ладонь, Камуи медленно сжал кулак, прежде чем протянуть руку над безымянной могилой. Священные капли его крови упали на землю, заставляя ее светиться неземной голубой энергией.

Все, что оставалось Шинбэ и Котаро – шокировано стоять и наблюдать за происходящим. Они не осмеливались пошевелиться, чтобы не нарушить ритуал Камуи. Они оба понимали, что стали свидетелями невероятного события и, без сомнения, больше никогда его не увидят снова.

Воздух вокруг Камуи завертелся в круговороте, окружив его флуоресцентным синим светом. Его звенящий голос делал его старше и мудрее, чем они могли вспомнить. Он отражался от небес, пугающий звук, который разносился на мили вокруг, заставляя цепенеть всех, кто его слышал, в благоговении перед его могуществом.

«Пройдет тысяча лет…

Мы будем жить для тебя…

Кровь хранителя…

Исполнит пророчество…

Две души воскреснут…

И появятся на свет…

И суждено им сразиться с темной магией ночи…

Бессмертные, возьмемся за мечи…

Защищая вновь родившихся от тьмы…

Предадим наших врагов земле…

Оставив одно желание … жить на светлой стороне».

Когда круговорот окружил Камуи, из каждого крыла оторвалось по одному светящемуся перу и закрутились в круговороте… поворачиваясь как два маленьких кинжала, после чего опустились на могилу. Сверкающие перья на несколько мгновений торчали в земле, прежде чем погрузиться в землю и слиться с душами его друзей.

Камуи упал на колени на землю, когда закончилось заклинание, и по земле во все стороны прокатилась ударная волна. «Когда мы встретимся снова, Киоко… Тойя», - прошептал Камуи, ощутив внезапное одиночество. «Возможно, следующая жизнь будет лучше и светлее».

Шинбэ продолжал молчать рядом с ним, больше всего желая самому разрыдаться… но он не мог позволить себе такую роскошь. Хякухей все еще был рядом, и он знал, что вампир с черным сердцем со временем придет за ним. Враг узнает, что они сделали. Он сотрет все следы, которые сможет.

Шинбэ опустил руку в карман и достал небольшую аметистовую бутылочку, наполненную безвременным магическим порошком. Слегка осыпая землю порошком, он сделал круг вокруг могилы, чтобы защитить ее от посторонних взглядов. В то же мгновение, земля стала твердой, скрыв расположение новой могилы.

Глаза Шинбэ засветились таким же цветом аметиста, когда он прошептал слова, которые мог понять только он один.

Он чувствовал, как вековая связь братьев, которые сражались в вечной битве против тьмы, прожигала его душу, становясь символом защиты на могиле. Над местом, где упокоились его друзья, цвели цветы, посаженные без семян. На колючих лозах цвели цветы пяти цветов: серебряные, золотые, светло-голубые, аметистовые и мерцающие радужные.

«Я ухожу», - сказал Шинбэ после длительного молчания. Он не хотел, чтобы его присутствие раскрыло местонахождение друзей, и знал, что ему время уходить. Он взглянул еще раз на куст с разноцветными цветами. Тойя и Киоко теперь были защищены от Хякухея, и их заклинание нельзя разбить.

А пока… это все, что он мог предложить им, кроме печали.

Камуи взглянул на чародея, потрясенный этим новым событием. «Что? Но… почему?» - он широко распахнул глаза в момент паники… неужели все оставят его? Разве смерть Тойя и Киоко не была достаточным основанием?

Почувствовав, как страх поднимается в Камуи, Шинбэ положил твердую руку на плечо своего друга и попытался объяснить: «Ты знаешь также хорошо, как и я, что Хякухей со временем узнает, что мы здесь сделали». Он посмотрел через плечо Камуи на Котаро, зная, что Ликан поймет, почему он должен уйти.

«Ты сможешь скрыться от его вездесущего ока… но у меня нет такой силы. Я смогу спрятаться, но не уверен, надолго ли», - Шинбэ медленно выдохнул и посмотрел на луну, висящую низко в небе. «Мои дни сочтены, - мягкая улыбка появилась в уголках его губ, как будто он знал секрет, - так тому и быть».

«Я сяду на судно, следующее на запад, через океан. Там у меня будет больше шансов скрыться от Хякухея и, возможно, даже найти способ пройти реинкарнацию одновременно с нашими дорогими друзьями». Он надеялся, что говорит правду. Он понадобится им, когда придет время.

Камуи посмотрел на могилу под ним, затем снова на своего друга с большим спокойствием, чем он чувствовал, с тех пор как началась эта кошмарная ночь. Он не хотел, чтобы Шинбэ был следующей жертвой, да, он понимал это. Он осторожно вынул радужное перо из своего правого крыла и прижал его к шее Шинбэ.

У Шинбэ перехватило дыхание, когда перо стало ярко светиться, прежде чем раствориться под кожей. Он посмотрел вниз и увидел едва заметные очертания пера ниже горловины его мантии.

«Это поможет, когда придет время», - сказал Камуи с улыбкой и крепко обнял Шинбэ с пониманием. Он не потеряет Шинбэ еще долгое время … несмотря ни на что.

«Мы увидимся снов, мой друг», - прошептал Шинбэ, прежде чем вырваться из объятий Камуи. Он кивнул Котаро, зная, что Ликан присмотрит за Камуи вместо них всех. Шинбэ оглянулся на могилу, затем оторвал взгляд и наклонил голову, чтобы пряди волос скрыли его печаль. «Пусть будет так», - прошептал он снова, исчезая в окружающей темноте.

«Ты готов, приятель?», - тихо спросил Котаро, повернувшись спиной к могиле. Он знал, что не мог больше оставаться. Шинбэ был прав… чем дальше они будут, тем лучше будет защищено заклинание.

Камуи хотел нахмуриться, услышав, как Котаро только что назвал его, но не смог. Его сердце было похоронено в земле у его ног, и даже если бы это заняло вечность, он бы проследил, чтобы Хякухей заплатил за свои преступления.

«Да», - сказал Камуи, вытирая глаза рукой. «Я готов».

Котаро положил руку на его плечи и повел прочь. Ликан почувствовал, что больше не может плакать из-за женщины, которую он любил всем своим естеством. Он чувствовал, как будто кто-то вырвал душу из его тела, разорвал в клочья и вернул только половину.

Если заклинание Камуи и Шинбэ сработает, он снова увидит свою возлюбленную Киоко. Он не смог сдержать улыбку при мысли о том, какую реинкарнацию придется пройти ему и Тою, чтобы добиться ее расположения. Он бы с удовольствием снова сражался за нее, лишь бы Тойя вернулся. В конце концов, он любил их обоих.

Он боролся с желанием оглянуться на могилу. «Тысяча лет – долгое время для ожидания, но я буду рядом… Киоко».

*****

Прошло больше тысячи лет… Наши дни.

Одинокая фигура стояла на крыше самого высокого здания и наблюдала за многолюдным городом внизу. Его черты никогда не выдают мучительных воспоминаний о теле его единственного брата, лежащего одиноко и безжизненно в холодной твердой земле уже много веков. Его некогда теплое сердце, которое билось в его груди, разорвал своими когтями садистский монстр, создавший их обоих.

Он сделал все, что было в его силах, чтобы отдалиться от того зла, которое молчаливо окружало его. Наподобие людей, которые населяли этот мир, он питался только животными, которыми его обеспечивала природа. Несмотря на то, что ему досталось только темное время суток – проклятие вампира – он не стал тем демоном, которым намеревался сделать его дядя.

За последние несколько лет что-то его будоражило… страстное желание, которое он не мог понять и уже более тысячи лет не ощущал.

Воспоминания, которые никогда не уходили, вновь всплыли перед глазами Кё: когда-то невинный молодой человек, который наполнил его жизнь счастьем, даже в мире тьмы. Тойя… Он был так полон жизни… его смеющиеся золотые глаза и невинность ребенка. Он снова почувствовал приступ вины за то, что не смог защитить своего младшего брата.

Солнечно-золотые глаза, которые ожесточились от сотен лет одиночества, источали кровавый свет при воспоминании об обещании, которое ему еще предстояло выполнить. По окончании каждого десятилетия Кё становился намного сильнее. Много раз он приближался к объекту своей ненависти и гнева, но он каждый раз скрывался от него.

Он ни за что не успокоится, пока гнусное существо, которое он искал, не будет извиваться в агонии у его ног, а его душа падет в ад, который ждет его уже очень давно.

Взгляд Кё был прикован к единственному умиротворенному месту во всем городе … тихому парку в центре. «Такие места не должны находиться рядом со злом», пробормотал он в ночи. Спрыгнув со здания, Кё продолжил свой поиск, как делал это уже много веков. Хякухей готов заплатить своей собственной жизнью, чтобы забрать у него того единственного, кто что-либо значил для него. Его брат был потерян навеки и никогда не вернется.

«Тойя…», прошептал Кё, исчезая в ночи, оставляя позади себя образ падшего ангела…

*****

Парк всегда был тихим в это время дня. Был полдень, и солнце все еще было высоко в небе. Котаро лениво прогуливался среди деревьев рядом с центром, где возвышалась огромная глыба мрамора. Он понятия не имел, откуда она здесь взялась… она была там, сколько себя помнит, она была даже старше самого города. Все, что он знал наверняка – это то, что ощущал всепоглощающее чувство умиротворения, когда находился рядом с ним.

«Кто бы мог подумать, что кусок скалы будет вызывать такие безмятежные мысли?» пробормотал Котаро.

Перейдя на другую дорожку между деревьями, он направился к камню, чтобы посмотреть на него еще раз. Даже если бы он был полностью счастлив в этот день… ощущение того, что камень все еще находится на месте делает его более счастливым.

Котаро остановился, когда подошел к центру, где находился камень, и нахмурился, увидев человека, сидящего в позе йоги сверху на камне, положив локти на колени, а подбородок уперев в ладони. Легкий ветерок шевелил короткие пурпурные волосы, что делало молодого человека похожим на ребенка.

«Какого черта ты здесь делаешь?» спросил Котаро.

Камуи ухмыльнулся, несмотря на него. Вместо этого, он кивнул в направлении колледжа вдалеке. «Жду, когда начнутся занятия».

Котаро покачал головой и пошел дальше, прежде чем остановился и повернулся лицом к Камуи. «О чем ты говоришь? Ты даже не ходишь в эту школу».

Камуи подмигнул, прежде чем медленно исчезнуть в вихре сверкающей радужной пыли: «Я знаю».

Котаро уставился на пыль, кружащую вокруг, прежде чем она исчезла полностью. «Иногда этот юноша – такая загадка», обратился он к пустому месту, после чего его глаза опустились, как бы лаская камень. Он слышал звук ног, бегущих по тротуару, но не обращал на них внимание, пока кто-то не дотронулся до его плеча. Он буквально подпрыгнул и обернулся, чтобы увидеть, как Хото и Токи наклонились вперед, упираясь руками в колени, пытаясь отдышаться.

«Что заставило вас так торопиться?» спросил Котаро с усмешкой, вернув самообладание.

Хото помахал листком бумаги перед ним: «Для тебя… из полиции… важно».

Котаро взял листок: «Из полиции, да? Должно быть что-то очень важное, что заставило вас двоих пробежать марафон».

Токи кивнул, прежде чем завалиться на бок, чтобы отдохнуть. Хото просто упал на колени и положил голову на траву.

«Вы двое - самые большие слабаки, которых я когда-либо видел», - добродушно пожаловался Котаро.

«В боку колет», простонал Токи. «Нужно вернуться… обратно… в офис… с кондиционером».

Котаро вздохнул обреченно и оставил их подпекаться на солнцепеке, прежде чем открыть записку. Он сжал кулак, смяв листок бумаги, который только что получил из полицейского участка, находящегося неподалеку от колледжа. Еще одна девочка пропала бесследно. Он провел много времени, расследуя пропажи многих молодых девушек, что в итоге привело его к колледжу, где он теперь был начальником службы безопасности.

Его мысли мгновенно вернулись к его возлюбленной Киоко. Он нашел ее снова и, как он и ожидал,… Тойя был неподалеку. Единственное, что его удивило, был тот факт, что Тойя переродился обычным… человеком, или это только так казалось.

Иногда он мог чувствовать настоящего Тойю, лежащего прямо под землей… не осознающего своего собственного существования, но пока эта его часть оставалась спящей. «И на том спасибо». Котаро взволнованно провел рукой по развеваемым ветром волосам.

Его вполне устраивало, что никто из них не помнил прошлое… это были воспоминания, которые не стоило помнить. Жаль, что у него не было такой же привилегии забыть… воспоминания остались вместе с ним… часто заставляя его просыпаться ночью в холодном поту.

Выйдя из парка, он обнаружил, что стоит на каменной дорожке перед колледжем. Котаро поднял светло-голубые глаза в направлении, где жил Киоко. Он нахмурился, так как на его лице отразилось беспокойство, и у него возникло внезапное желание проверить «свою женщину».

Его длинные черные волосы были перетянуты лентой. Остальная часть волос от челки до макушки развевались на ветру, что придавало ему вид хулигана, но это не портило его. Такая внешность уже сыграла ему на руку несколько раз за последние годы.

Его тело было высоким с тонкими мускулами… но внешний вид может быть обманчивым. У него не было ни унции лишнего жира, и он был сильнее чем пятьдесят мужчин вместе взятых. Единственные люди, которые знали о его нечеловеческой силе, были те, кто осмелился задать ему трепку или встать у него на пути. И те немногие были слишком напуганы, чтобы сказать хоть слово. Никто в колледже не знал секрет Котаро, и он хотел, чтобы так и оставалось.

Котаро нес ответственность за безопасность каждого человека, который находился на территории колледжа, будь то посетитель, студент или преподаватель. Девушки стали исчезать здесь примерно месяц назад с пугающей скоростью.

В глубине его груди возникло тихое рычание, когда он вдохнул запахи, окружающие его. В воздухе повис древний запах… зла. Он приближался к тому, кто был ответственным не только за исчезновение девушек… он чувствовал это. Откинув эти мысли в сторону, он быстро зашагал к близлежащим квартирам, где проживали многие невинные студенты колледжа.

Он собирался проверить Киоко, и если бы она позволила ему, его глаза зазывно потемнели… он бы остался рядом с ней до конца своих дней… или ночей. Он только надеялся, что Тойя не болтался рядом с ней сегодня опять. Он не хотел ее ни с кем делить. В конце концов, она действительно была его женщиной, и этому «мальчику» придется спуститься на землю.

На мгновение он замедлил шаг, осознав всю иронию ситуации… он был рад, что Тойя, по крайней мере, снова обрел жизнь. На его лице появилась почти веселая ухмылка, когда он представил, как угрожает этой жизни, если не перестанет постоянно преследовать Киоко.

Одна только мысль о том, как она сидит рядом с ним на удобном диване, ест попкорн и смотрит какой-нибудь низкосортный фильм, звучит как идеальный вечер. Примерно так они проводили время, по крайней мере, один раз в неделю и для него… это была лучшая часть недели. Он непрерывно проводил время с рыжеволосой красавицей. Не имело значения, смотрят ли они фильм или просто сидят на ее диване и разговаривают… ему просто нравилось ощущение, что она прижималась к нему. Котаро удовлетворенно ухмыльнулся, задаваясь вопросом, каково это – всегда быть рядом с ней… днем и ночью.

Его ухмылка исчезла при следующей мысли… Киоко, на самом деле, все еще не отдавала предпочтение ему перед Тойя. По крайней мере, не в этой жизни. «Некоторые вещи никогда не меняются». Он посмотрел вверх, как будто посылая молчаливое саркастическое «спасибо за любую помощь в этом деле» тому, кто мог слышать это. Что-то подсказывало ему, что у богов было ужаснейшее чувство юмора.

*****

Выпускные экзамены, наконец, закончились, и Киоко пела эти слова весь день. Она была хорошей девочкой и училась до потери пульса, но все это окупилось. Она просто знала, что выдержала эти ужасные тесты. Одна только эта мысль заставляла ее танцевать всю дорогу назад домой.

На самом деле, первое, что она сделала, как только переступила порог квартиры, - зашвырнула свои книги через всю гостиную, как если бы они были заражены, и, наконец, поддалась побуждению… исполнив импровизированный «счастливый танец» прямо в дверном проеме. Похоже, в ней все-таки осталось немного фанатика.

За этим сразу же последовало ее собственное исполнение танца тачдаун, который она однажды видела в исполнении Тойя, когда он тряс задницей всю дорогу по коридору до ванной, чтобы принять горячую ванну с пеной. Затем Киоко решила, что если она собирается это сделать, то все должно быть сделано правильно, пошла, чтобы включить стереосистему, и схватила несколько свечей.

К тому времени, как ванна наполнилась, она все еще издавала победные звуки, быстро сняла свою одежду, бросив ее, куда ей заблагорассудится. «Скорее всего, я обнаружу, что мое нижнее белье свисает с потолочного вентилятора, когда я закончу», - подумала она про себя, затем пожала плечами и шагнула в воду.

Она погрузилась дальше в ванну, позволяя пузырькам, плавающим по верху, ласкать ее шею и плечи. Ее изумрудно-зеленые глаза, которые иногда источали искры в мгновение ока, светились удовлетворением.

Ее каштановые волосы были беспорядочно уложены на макушке, а шелковистая гладкая кожа теперь скрывалась под пузырями. Она была счастливой девочкой… и все, что она хотела на самом деле, - это расслабиться до конца дня. Немного тихой музыки на заднем плане, несколько приятно пахнущих свечей, зажженных вокруг ванной, и это была идеальная обстановка.

Она закрыла глаза, зная, что его образ скоро станет четким… словно ожидая ее. Это был ее секрет, который она должна была сохранить.

Светло-голубые глаза наблюдали за ней изнутри. Он так много раз снился ей по ночам, что теперь она могла вызывать их даже в часы бодрствования. Чем глубже она погружалась в сон, тем более реальным он становился, пока не казалось, что он действительно здесь… стоит на коленях у ванны.

Его губы изогнулись в чувственной ухмылке, когда он протянул руку и взял у нее мочалку… его глаза стали яркими, как голубое пламя.