Итальянское убийство

В голубом московском небе полыхал красный сегмент закатного солнца. Летний липовый сквер внизу искрился ярко-зелеными листьями. За высокими окнами третьего этажа серого помпезного здания располагался просторный кабинет, обитый дубовыми панелями. Штаб Службы внешней разведки РФ (СВР) находится в огромной лесопарковой зоне на северо-западе столицы в Ясенево. Но сегодня шеф эсвээровцев Геннадий Молочков заседал в кабинете на конспиративном объекте «Черника» по улице Большая Ордынка. Геннадий Михайлович восседал в кожаном кресле «президент», за массивным двухтумбовым столом. Вообще-то это было рабочее место начальника особого отдела Ефима Петровича Руфинова. Грузный мужчина в темно-синем мятом костюме, при белой батистовой рубашке с красно-кобальтовым галстуком, полковник Руфинов обосновался за столом попроще, приставленным перпендикулярно к начальственному монументальному антиквариату. Здесь же сидели на твердых неудобных стульях с синей партократической обивкой Людмила Александровна Барышева, похожая на строгую школьную училку, и Тимур Гергиевич Ваулин, напротив, выглядевший весьма легкомысленным пухлым субъектом, как бы немного осоловевшим после сытного обеда с фуа-гра и трюфелями. Забавная, в общем, была компашка.

Директор СВР Молочков сцепил руки в замок, медленно провел взглядом по всем трем собеседникам и выдал длинную монотонную проповедь:

– Наверху принято решение по Сереброву. Генерал окончательно признан вполне живым – факт установлен серией медэкспертиз и оперативных мероприятий. Обрисую нашу сложную ситуацию наглядно. Астрофизики абсолютно уверены, что имеются внеземные цивилизации, подобные нашей, и таких должно быть много. Итальянец Энрико Ферми сказал: «Мы знаем, они есть, но у нас нет ни одного факта, нет оттуда никакого сигнала. Парадокс!» Мы с вами, все тут присутствующие, также теперь точно знаем, что Серебров и его команда существуют. Где-то на планете эти наши «орлы» окопались и адаптировались. С момента исчезновения генерала прошло два года, однако никакой инфы по теме у нас так и не появилось. Где он? Где его люди? Сколько их? Чем они занимаются? Никакой конкретики нет.

– Почему? – Ваулин кашлянул, прочищая горло. – Некоторые мысли у нас возникли. Советник Сергей Сергеевич Петров поручил нам установить место дислокации Сергея Сереброва. Но связь оборвалась.

Молочков презрительно скривился: – Да. Первый бросил бывшего советника Петрова на защиту природы. Беда у нас с экологией! Частная компания «Скипетр» расформирована. Вам удалось расшифровать данные «Скипа»?

– Никак нет. Массив по-прежнему не открывается без ключа. Нам нужна санкция на допрос Паршиной.

– С сего дня я веду операцию «Феникс». Сейчас Паршина является сотрудником ФСО. Я думаю, директор Бородулин пойдет навстречу.

Пыхтя сигаретой, как скороварка, Людмила Александровна процедила сквозь зубы: – Танцевать надо от печки – а у нас нет даже досье Сереброва. Проклятая ведомственность достала!

Молочков посмотрел на Барышеву с таким выражением лица, как будто увидел её впервые: – Ефим, пусть твой Егор подготовит мне перечень всего по «Фениксу».

Руфинов отрапортовал с руководящим нажимом: – Есть! Не вопрос!

– Что еще можете добавить кратко на словах?

Ваулин доложил скороговоркой: – Петров надавил на Покатышева, мы получили досье группы прикрытия. История на шоссе А-13 в Сен-Клу представилась совсем не так, как мы думали, исходя из отчетов Хот, Фрост и Пэйстри.

– Нашли неадекват?

Барышева резко полоснула гелиевой ручкой по листу, зачеркнула строчку в блокноте: – Похоже на то. После ознакомления с профилями бойцов, стало ясно, что Мина – это крайне строгий актив. Если бы она получила приказ на ликвидацию, то исполнила бы Хот прямо в минивэне. Но произошел нонсенс! Мина вытащила Хот из машины и стала зачем-то избивать. Значит, изначально капитан Караваева должна была заполучить Хот живой, чтобы не дать возможности контрам допросить агента под химией.

– А почему погиб зять Покатышева?

– По ошибке… Но главный вопрос без ответа следующий: как вообще Сергей и его три-четыре агента смогли гладко проскочить? Ведь они чисто пересекли границу. Здесь не обошлось без крыши в Управлении разведки генштаба, ФСО или ФСБ: только эти службы могли выдать ксивы.

– Ефим, организуй все соображения в письменном виде.

Ефим Петрович покрутил в воздухе ножницами, что было знаком о некой угрозе для подчиненных: – Слушаюсь! Будет исполнено!

Молочков ласково улыбнулся: – Надеюсь, на этом нескладухи закончились?

Тимур Георгиевич сделал квадратные глаза: – Наоборот! У нас сложилось впечатление, что Лэмпри Сергея действовали нелогично. Их поступки не укладываются в схему «Генерал – изменник».

– Например?

Людмила Александровна разволновалась, словно мама разведчиков: – Минога на мощном внедорожнике вытолкнул седан «пежо» с трассы в заповеднике «Фос Репоз». Два наших агента были в отключке более десяти минут. Лэмпри спокойно утащил с собой Кодера, его рюкзак с девайсами. Фрост и Пэйстри были без сознания. По идее мокрушник должен был их завалить, но он этого не сделал. Он был обязан расстрелять две цели в таком глухом месте. Значит, приказа на зачистку у него не было.

Молочков согласно кивнул: – Да, странно. Жду от вас полные материалы. Что-нибудь из Самодеда уже получено?

– Здесь пока докладывать нечего, – Барышева бросила взгляд на часы. – Посланцы сейчас еще в полете.

Ваулин сухо заявил: – Мы предлагаем кое-что поменять в нашей теме. Предлагаем название «Астероид».

– Почему?

Людмила Александровна скептически хмыкнула: – Мы ни разу не в курсе, куда направит удар Сергей. Вполне возможно, «снаряд» пролетит мимо России, то есть траектория будет совсем не в нашу сторону. Феникс или Сергей ведет неведомую нам свою игру. Поэтому операцию зовем «Астероид».

– Сергей постарается оставаться невидимым как можно дольше, – добавил Тимур Георгиевич. – Генерал вообще должен затаиться, уйти на пару лет из всякой активности, чтобы мы забыли о нем под натиском новых событий. Он точно надолго упадет на дно: не буди лихо, пока оно тихо.

Молочков неожиданно посмотрел на часы: – Хорошо. Принято. Я ушел. У меня совещание наверху.

Геннадий Михайлович необыкновенно воодушевился от перспективы большой шпионской игры и стремительно вышел из кабинета.

Руфинов переместился в пространстве быстрой трусцой, уселся в свое кожаное, идеально подогнанное по фигуре кресло «президент». Ефим Петрович сдвинул кустистые брови, запульнул ножницы в стакан с ручками и карандашами и громко рявкнул: – Про субординацию опять забыли! Какая вам польза от этой дурацкой смены названия?

Барышева убежденно воскликнула: – Как корабль назовешь, так он и поплывет!!

Ваулин поддержал своего зама: – Феникс – сказочная птица. Она умеет возродиться из огня. Конечно, аналогичный трюк Сереброва имел место. Но это уже прошлое, а нам предстоит заглянуть в будущее. Нам нужно прежде всего ответить на вопрос: что замышляет генерал, ушедший в тень? Поэтому тему называем «Астероид», а беглый генерал пусть будет «Феникс».

– Вот это правильно! – Ефим Петрович протянул палец, нажал клавишу на селекторе и сказал: – Егор, возьми диктофон. Я продиктую протокол.

Троицкий проспект, 52, отель «Двина», Архангельск, Россия.

В 13.23 пузатый самолет компании «Нордавиа» А-321 промчался по полосе бетонки. В архангельском аэропорту Зубову и Коротича должен был встретить майор местного управления ФСБ Костовой. На базе «Совы» перед вылетом агенты СВР ознакомились со всеми личными делами сотрудников, имевших прямое отношение к транспортировке и испытаниям свойств ЭМЗ на полигоне.

Выйдя из прилетной зоны в холл для встречающих, Наталья сразу заприметила Николая Ивановича Костового в довольно густой толпе. Соракалетний крупный мужчина был одет в двубортный пиджак и старательно выглаженные брюки, белел свежей рубашкой с синим галстуком, на ногах блестели начищенные черные туфли. Остальные встречающие выглядели не столь официально: разноцветные майки и сарафаны, бермуды и джинсы, кроссовки и летние сланцы.

После обычных рукопожатий майор Костовой хмуро попросил предъявить документы. Видно, ему совсем не нравилась секретная инспекция из Москвы. Зубова и Коротич открыли свои удостоверения офицеров ФСО, сотворенные в специальном отделе епархии Молочкова. На глаз определить подделку было невозможно. При агентах были и настоящие «корочки» от СВР, но их демонстрировать можно было только в самом крайнем случае.

Троица с сумками быстрым шагом пересекла многолюдный зал аэропорта. Сразу за терминалом они расселись в просторном салоне черного «мерседеса», и машина покатила по улицам города.

– Куда мы едем? – улыбчиво спросила Зубова.

– В управление, – коротко ответил с переднего сидения майор Костовой.

– Нет, так не пойдет, – еще веселей заявил Коротич.

– Пока, кроме вас, никто не должен знать о нашем прибытии. – Смотрясь в зеркальце, Наталья поправила перманентную челку. – Гоните сразу в отель.

– В «Двину», там забронированы номера.

– Как скажете.

Гостиница на центральном проспекте была построена в урбанистическом стиле, модного в середине XX века. Троица серьезных сотрудников собралась в люксовом сьюте Зубовой на третьем этаже. Наталья достала из сумки пластмассовую коробочку, щелкнула тумблером, поставила предмет с сигаретную пачку на полированном столе рядом с вазой. В ней стояли живые красные тюльпаны в белую крапинку.

– Это скэллер. Теперь можно говорить, – Наташа пояснила майору.

– Николай Иванович, расскажите нам, пожалуйста, всё, что вам известно о транпортировке ЭМЗ, – присаживаясь, вежливо попросил Александр.

Костовой грузно опустился на мягкий стул, сложил тяжелые руки перед собой на столешнице, прокашлялся, и начал медленно вещать, как бы взвешивая каждое слово:

– Обычно пару раз в месяц мой зам Храмцов получает партию из 4–5 приборов. Мы их так называем. Получает здесь на «почтовом ящике», который называется НИИ «Цветметавтоматика». Но вообще-то это КБ «Квант». Впрочем, вы знаете. Затем ЭМЗ под усиленной охраной доставляются на испытательный стенд на территории в/ч 61708 в зоне Самодед. Храмцов их сдает по описи начальнику испытаний полковнику Барятину. Тот проводит испытания вместе с двумя наблюдателями конструкторского бюро, они записывают потом произошедшие явления, и с этими материалами выступают на коллегии КБ, естественно, после проведения всей серии. Я курирую всю вот эту часть программы «Аккорд». Так это у нас называется.

– Николай Иванович, – Наталья сделала паузу и посмотрела на майора своим особенным пристальным взглядом, – если допустить пропажу нескольких ЭМЗ, на каком этапе, по-вашему, это наиболее вероятно?

– Этого просто не может быть! – горячо заявил Костовой. Его мужественное лицо крупной лепки покраснело, на лбу выступили бисеринки пота.

«Вот дождался наконец причины „наезда“ москвичей».

Дальше майор заговорил предельно собранно: – Во-первых, приборы перевозятся в закрытом контейнере. Я всегда лично присутствую при закладке в контейнер всей партии зарядов. Сдаются они по описи, в которой прописаны все индивидуальные свойства каждого опытного образца. Ведь они немного разные по параметрам: мощности, объему силовой установки, электрическому заряду. Да и по форме иногда чуть изменяются.

– Ну, это понятно. Допустим, с доставкой всё в порядке, – Коротич сказал доброжелательным, врачебным тоном. – Но как все-таки один, два или три ЭМЗ смогли исчезнуть, испариться из зоны Самодед?

– То есть это факт? – Костовой в замешательстве поскреб висок.

– Да, к сожалению, кража ЭМЗ – бесспорный факт, – Наташа подтвердила скорбным голосом. – Скоро начнется официальное расследование. Приедет полномочная комиссия и тэ-дэ.

– Но на моем участке кража невозможна! – Николай Иванович хлопнул ладонями по столу в возмущении. – Вы поймите, три линии проверки и досмотра, там работают асы! Потом, я же вам объяснил, каждый прибор имеет свой порядковый номер, всё строго фиксируется. На данный момент все 126 опытных образцов, полученных полковником Барятиным, опробованы, последствия облучений скрупулезно описаны, о них доложено на коллегии КБ. На каждый опыт строилась примитивная модель: частный дом, промышленный объект, даже зал в помещении. В эпицентр ставились манекены людей, автотехника, емкости с горючими материалами. Отрабатывались другие варианты, но все 126 испытаний прошли под наблюдением минимум трех специалистов, они полностью описаны и проанализированы. На моем участке, это дорога от КБ до стенда и сам полигон, незаметно умыкнуть ЭМЗ никак невозможно! Все заряды мы довезли и все затем вернули на склад.

– Минуточку, – Саша поднял ладонь в успокоительном жесте. – Мы должны представить, утвердить вероятные варианты исчезновения зарядов, поэтому, давайте исходить из того, что кража произошла. Так сказать, априори.

– Хорошо. Давайте допустим. Но тогда надо допустить, что было выдано зарядов больше 126-ти, и я при погрузке отключился. Но я не пью и не курю. Уже лет двадцать! – Майор упрямо продолжал гнуть свою линию обороны.

– Нет, выдано было 126. Это проверено, – возразила Зубова.

– Есть описания всех испытаний, на каждом присутствовала комиссия из трех человек. Это полковник Барятин и два представителя конструкторского бюро. Их подписи стоят под каждым актом. Все трое отчитывались после испытательной серии перед коллегией.

– А сколько опытов проходило в день? – неожиданно спросила Наташа.

– Два-три-четыре. Не больше. Нет, на нашем отрезке кража ЭМЗ невозможна. Если утечка ЭМЗ и случилась, то только непосредственно со склада КБ «Квант». Вот мое категоричное мнение! – Костовой с треском всадил правую пятерню в стол.

Коротич вставил в рот электронную сигарету «Vardex» и произнес с иностранным прононсом: – По нэшим данным, кэк раз из Кы-Бэ нэльзя спэмидорить ЭМЗ.

– Скорей всего, кража произошла в один конкретный день. Ведь именно три-четыре заряда испытывали в один день, – задумчиво добавила Наташа.

Майор Костовой саркастически хмыкнул и развел богатырскими ручищами в стороны, собираясь опять выпалить ряд непробиваемых аргументов своей невиновности, но вдруг заиграл бравурную мелодию мобильный телефон.

– Да, Костовой! – грянул в трубку Николай Иванович. – Кто говорит?… Да, я слушаю…

Наташа и Саша переглянулись и состроили друг дружке насупленные рожи.

«Началось самое интересное, не так ли? Кто бы спорил!»

Затем они воззрились на майора, лицо которого стало теперь густо-багровым. Он дрожащими пальцами отключил смартфон и мрачно сообщил: – У нас ЧП. Два парня из бюро не вышли сегодня на работу. Десять минут назад их нашли мертвыми.

– Поехали, – Саша энергично подскочил. – Это звено искомой цепи.

– А как же наше инкогнито? – усомнилась Наташа.

– Ну его к лешему! – Коротич резко махнул рукой. – Нам результат через два дня рожать!

– Ну, полетели. – Зубова метнулась к дорожному баулу, побросала в женскую сумочку тубу помады, диктофон и айфон. – Я готова.

– Вперед! – Сунув скэллер в карман, Саша Коротич возглавил бодрый исход из гостиничного сьюта.

Глава вторая

За три месяца до начала событий.

Лас-Вегас, штат Невада, США.

Двое работяг с выбритыми до синевы лицами, в оранжевых комбинезонах известной фирмы «Эс-Си» неспешно прикатили в намеченную точку по ночному городу развлечений и азарта. Столица лудомании сияла огнями башен казино и отелей в центре, а здесь, на периферии, было абсолютно безлюдно. В бардачке лайбы корешей валялись водительские права штата Невада на имена Леонард Сэймер и Кристофер Мадано.

– Почти год мы только держали фасон, – буднично сказал крепыш Лео. – Сейчас мы уже делаем первый шаг на пути судьбы.

– Принято, – Крис приложил руку к униформе в районе груди.

Мужчины-коллеги сидели в салоне «форда-мондео» на Восток-Твейн-авеню против магазина электроники «Best Buy», в ста метрах от офиса налогового управления в Лас-Вегасе. Часы на приборной панели показывали 03.21.

– Пора.

Двойка налетчиков синхронно натянула на головы яркие бейсболки с логотипом «SC». Ремонтники в куртках компании «Supertek Computers» вышли из машины, неся в руках кофры с инструментами. За двадцать метров до входа в одноэтажное здание с табличкой Internal Revenue Service молодой Крис сунул ладонь в свой кейс и щелкнул тумблером на приборе размером с литровую коробку сока. ЭМЗ издал тихий зуммер и устойчиво загудел. Стрелка на тахометре резко отклонилась вправо. Тут же светофор на перекрестке загорелся сразу тремя фарами и погас.

Пожилой крепыш Лео с удовлетворением хмыкнул: – Сработало.

Секьюрити Джеймс Олдридж готовился к солидному перекусу в аппаратной комнате управления. Он развернул на пульте чизбургер, налил из термоса кофе в фарфоровую кружку и вдруг проворчал в сердцах: – Что за хрень?…

Большой экран компьютера с изображениями картинок камер слежения ярко заполосил и обреченно почернел. Джеймс пощелкал клавишей Enter, пытаясь оживить технику. Тщетно – все восемь видеоглаз внезапно перестали функционировать.

«Какое-то долбаное говно!..»

Джеймс поднес ко рту передатчик и крикнул напарнику: – Рафаэль, иди сюда! У меня нештатная!

Уоки-токи при переключении режимов с «приема» на «речь» не ответил миганием сигнальной лампочки. Обычно цвет огонька менялся с зеленого на синий. Сейчас светились обе кнопки.

Джеймс совсем потерял покой.

«Передатчик сошел с ума… Это какая-то чертовщина! Но свет есть… Очень странно…»

Джеймс вынул из заднего кармана брюк мобильный телефон, стукнул по надписи на дисплее «Рафаэль Рафферти» – мелодичный голос пропел ему в ухо: «Абонент вне зоны покрытия или не отвечает».

На всякий случай Джеймс проверил наличие кольта в кобуре.

«Слава Богу! Хоть ствол на месте…»

Секьюрити решил поискать напарника, чтобы вместе разобраться в творящейся вокруг небывальщине. Джеймс выскочил в коридор и зычно крикнул: – Рафферти! Грязный клоун! Где носит твою сраную жопу?!

Сторож, ушедший десять минут назад в плановый обход, не отозвался. Зато со стороны центральной парадной раздался настойчивый стук. Джемс тяжелой походкой протопал по холлу и остановился перед наполовину стеклянной зарешеченной дверью. За ней он обнаружил двух ремонтников компании Supertek Computers в форменной одежде. Молодого и пожилого. Тридцатилетний худой мелкий парень поднял вверх свой кофр и бумагу, похожую на квитанцию. Он пропищал совсем юношеским дискантом: – Сэр, ваш шеф мистер Старридж прислал нас починить неисправность.

Пожилой напарник устало зевнул и смачно плюнул: – Пропади пропадом эта работа! Опять не дежурство, а ботва.

Джеймс был почти на голову выше и намного шире в плечах обоих ночных посетителей. Он не увидел в них хоть какой-то угрозы. Охранник отодвинул стальную задвижку и приоткрыл тяжелую дверь. Джеймс высунул масластую руку по локоть наружу: – Давай свой наряд. Я должен всё проверить.

Дальше произошло совсем невозможное. Крепыш схватил запястье секьюрити и очень резко вывернул кисть вверх. У Джеймса от вспышки острой боли потемнело в глазах. Он завыл, почти теряя сознание.

– Спокойно, дамочка!

Лео вошел внутрь, повел охранника с вывернутой дланью по коридору и втолкнул в аппаратную. Юный сопровождающий также вскочил в налоговое управление, закрыл за собой дверь и припустил вслед за командиром. Крепыш Лео завернул сторожу за спину и вторую руку. Он усадил рычащего от боли Джеймса в кресло перед пультом.

– Потерпи, кролик. Не надо буянить, уже скоро конец.

Крис достал из кармашка комбеза матовый пенал, снял колпачок с одноразового шприца. Длинная сверхтонкая игла мягко вошла куда-то в ткань под мочкой уха Джеймса Олдриджа. Плунжер двинулся внутри пластикового цилиндра и вогнал в грузного человека смесь двух препаратов: секобарбитала и доозерина. Через полминуты напряжение покинуло члены охранника, он впал в безмятежное забытьё, откинув на спинку кресла гривастую башку.

Крис взял связку ключей с панели пульта, два незваных гостя налоговой конторы пробежались по коридору до двери с табличкой «Запасной трансфоматор».

Лео шепнул: – Я в подвал, отключу второго.

И стал спускаться вниз по ступенькам лестницы. Два пролета, и он оказался на освещенном цокольном этаже…

Крис с третьей попытки подобрал ключ, повернул два раза в скважине. Здесь был еще цифровой замок. Крис достал из кармана свинцовый пенал, извлек из него скример – устройство, считывающее код. Он поднес два раза скример к табло, на экране высветились шесть зеленых звездочек, громыхнул щелчок и раздался механический зуммер. Крис с трудом открыл дверь из толстого стального листа, вошел в слегка гудящее помещение-сейф, уставленное рядами матовых металлических шкафов, соединенных между собой связками разноцветных проводов. Крис быстро нашел шкаф с литерами «SC». Айтишник открыл прозрачную пластиковую створку, выдернул красный кабель из блока защиты, затем он распахнул свой лэптоп, вставил приготовленный штекер в разъем USB, на дисплее девайса отобразилась плашка шпионской программы PGP. Белый цилиндр на синем фоне стал неспешно зеленеть. Через две минуты процесс закачки в систему вредоносного трояна завершился. На синей платформе появилась белая надпись на английском: «Программа успешно активизирована в неизвестном устройстве». Крис довольно кивнул: «Троян въехал. Теперь можно снова врубить защиту».

Крис выдернул штекер из разъема USB, сунул ноутбук в кофр, воткнул красный кабель в панель блока, внимательно огляделся…

«Вроде всё прошло нормально…»

Лео в подвале достал из кармана «глок» и сразу ощутил легкий запах дезодоранта. Крупный латинос Рафаэль Рафферти вышел из туалета, застегивая ширинку. Здоровяк курил на ходу сигарету, дым попал в глаза, он зажмурился, громко ругнулся: – Cagada! Eres muy feo! (Дерьмо! Дальше скабрезное выражение.)

Лео со всей силы шваркнул беспечному стражу в промежность рукояткой волыны. Рафаэль дико вскрикнул, упал на пол и сложился пополам от боли. Парень прижал обе ладони к яйцам и потерянно заскулил. Лео резко оседлал поверженного бугая и вонзил шприц-пистолет в шею, заросшую шкиперской бородкой. Рафаэль еще секунд пятнадцать издавал стоны и наконец погрузился в крепкий химический сон. Лео проделал в темпе последние манипуляции. Он затянул верзилу в кабинку туалета, не без труда усадил его на унитазе, прислонив спину спящего к стене. Затем, надавив пальцами на щеки в щетине, раскрыл ему пасть и забросил в горло таблетку амфетамина. Лео рукой в латексной перчатке защелкнул челюсть подопытному, но рот опять открылся. Из него вырвался богатырский храп. Лео чуть поправил тело, чтобы охранник не сполз с унитаза, и заспешил наверх.

Крис как раз выскользнул из серверной. Подельники обменялись жестами «всё о’кей». Вскоре липовые сотрудники компании «Supertek Computers» Леонард Сэймер и Кристофер Мадано деловито покинули офис налогового управления, прошли по пустой ночной улице до своего автомобиля. Коллеги не опасались видеокамер Internal Revenue Service, поскольку все они вышли из строя. Лео и Крис побросали ящики с инструментом на заднее сидение, сели в «мондео» и умчались по Восток-Твейн-авеню в сторону города-спутника Вегаса Уинчестера.

Начало событий, наши дни.

Улица Приречная, дом 23, Архангельск, Россия.

Смерть приходит всегда внезапно. Два старших научных сотрудника КБ «Квант» умерли ночью при странных обстоятельствах. От передозы какого-то сильного наркотика, хотя прежде никто не замечал за ними пристрастия к «тяжелому кайфу». По выходным закладывали за воротник регулярно, но тоже без особого фанатизма.

В частном доме № 23 по улице Приречной работала следственная группа убойного отдела областного управления внутренних дел. В гостиной большого пятикомнатного дома старой постройки, на высоком фундаменте, эксперты собирали следы, отпечатки. На монументальном мягком диване полулежали, привалившись спинами к узбекскому ковру на стене, холодные трупы двух примерно 35-летних мужчин. Оба были с обнаженными торсами, только в трусах. Геннадий Черный и Андрей Федоровский. Первый являлся хозяином довольно уютного жилища. Особняк достался ему в наследство от родителей, уехавших доживать свой век в США. Второй был примерным семьянином, отцом двух детей.

Черный «мерседес» промчался по старинной улице Приречной, за которой обрывался вниз крутой берег Северной Двины. От реки веяло прохладой. Наталья Зубова натянула белую спортивную куртку фирмы «Найк». Александр Коротич открыто любовался своей подругой. Та больно ткнула ему в бок локтем, призывая к соблюдению правил приличия.

– Здесь, – коротко бросил водителю майор. Рядом с домом № 23 были припаркованы уже три полицейские машины, ошибиться все равно бы не получилось.

Сержант встретил вновь прибывших у зеленой калитки домовладения. Николай Иванович Костовой показал раскрытое удостоверение. Коп вяло козырнул.