Космические приключения Стаса и его друзей

Пока Ролг мечтал, как он однажды подшутит над командой и пустит им наркотик вместо воздуха, находясь подальше от судна, табло мигало индикатором очистки трюма от газа. Через пять минут мягко щёлкнул замок, и люк открылся. Ролг пригнулся, переступил через бортик люка и вошёл внутрь, пройдя по небольшому мостику, находящемуся на высоте трёх метров над моторным отсеком. Оглядевшись, он выбрал самую большую капсулу и без труда вытянул её из стены. Внутри капсулы находился ребёнок. Но почему-то он не спал, как остальные, а просто лежал с открытыми глазами.

Ролг насторожился, но потом подумал, что так даже лучше, – не надо будет ждать, пока это гадкое бесхвостое гладкокожее существо придёт в себя, – и рывком вынул ребёнка из капсулы. Стас, а это был он, скрипнул зубами от боли, когда жёсткая шершавая лапа выдернула его из капсулы и швырнула на пол.

Мальчик поднялся с холодного гладкого пола и выпрямился. Его макушка доставала максимум до пояса ящера. Оглядевшись, он увидел, что стоит на небольшом мостике над какими-то механизмами. Ему было страшно от всего того, что происходило с ним и его друзьями. Как вместо любования лунным затмением они оказались на каком-то корабле с огромным ящером. Он находился на относительно небольшой высоте, но, несмотря на это, почувствовал напряжение. Да ещё и эта зверюга, которая его бросила на пол, чуть не оторвав руку.

Стас поднял голову и посмотрел в глаза рептилии. А глаза у неё были такие, что ночью лучше в них не смотреть, – можно потом не уснуть от страха – большие, с чёрными вертикальными узкими зрачками и неподвижные. Казалось, у ящера нет век и он никогда не закрывает глаза. И от его тяжёлого взгляда сердце ушло в пятки.

– Чего тебе надо? – закричал мальчик. – Мы же просто шли посмотреть на лунное затмение, никого не трогали! Отпусти нас!

Ящер поглядел на мальчика и, оттолкнув его к противоположной стене, поднял лапу с зажатым в ней жезлом, навёл его на ногу ребёнка и нажал красную кнопку. Из края жезла вырвалась молния и попала Стасу в колено. Ему показалось, будто он опустил ногу в крутой кипяток и одновременно в ледяную крошку. Нога подкосилась, и Стас, не удержавшись, упал, а ящер, задрав морду вверх, гулко захохотал.

«Да он же психопат», – подумал Стас и начал отползать подальше от ящера. Но тот, заметив, что мальчик шевелится, навёл на него жезл и снова нажал кнопку. На этот раз разряд попал Стасу в плечо. От удара его развернуло и отбросило к стене. Сразу онемела и перестала шевелиться рука.

«Так он меня совсем прибьёт», – в панике подумал Стас и принялся осматривать помещение в поисках выхода. Но единственный выход был за спиной этой чешуйчатой громадины. Проскользнуть мимо неё на одной ноге и с одной рукой шансов не было.

И вдруг в глаза Стасу бросилась та самая капсула, из которой его вытащил ящер. И находилась она сейчас между ними. Он согнул здоровую ногу в колене и изо всех сил толкнул ею капсулу в сторону своего мучителя. Капсула поехала и ударила ящера по лапе.

Ролг взвыл от боли. Что такое? Детёныш смеет огрызаться? Ну тогда Ролг ему покажет. И он навёл жезл на мальчика и, захохотав ещё громче, зажал когтем красную кнопку и держал, держал, держал. Мальчик дёргался с каждым ударом молнии, пока от боли не потерял сознание. Но ящер продолжал бить его током, крича: «Это тебе послужит уроком, кваркер!» И только Чак, пришедший на крики, смог забрать у него жезл и остановить поток молний.

– Если вы убьёте этого кваркера, нам придётся возвращаться на планету за новым детёнышем, а у нас нет на это времени, – успокаивал он взбесившегося ящера.

Когда пилот вывел Ролга из трюма, на полу осталось лежать маленькое тело, похожее на изломанную, покрытую кровоподтёками куклу.

Корабль всё больше удалялся от Земли, приближаясь к холодной планете Пирэйс.

Глава 3

Тренировки роботов-убийц

Безумно тяжёлый день подходил к концу. Стас, находясь в кабине робота в своей серой одежде, ужасно взмок, ему хотелось есть и пить. Целый день он вместе с другими детьми, сидя в кабине робота, бегал строем, преодолевал препятствия и учился стрелять из оружия.

Наконец прозвучал свист ящера, возвещающий о конце тренировки, и все направились в гараж, откуда утром выходили. Поставив роботов на место, дети вылезли из кабин и молча построились перед ними. Ящер, проходя вдоль строя детей, бил разрядом из жезла тех, кто замешкался или неровно поставил своего робота. Дети даже не вскрикивали от боли, только морщились и тёрли места, куда попадала молния.

Стас не понимал, что происходит, почему все ребята похожи на зомби. Вон Максим, вон Наташа. Он кивал им, махал, звал их тихонько, пока ящер находился в другом конце зала, но они как будто его не слышали и не замечали, только неподвижно стояли возле своих роботов, вытянув руки по швам, как солдаты в строю, и на их лицах, раньше живых, весёлых и улыбчивых, сейчас не отражалось никаких эмоций. И Стас почувствовал себя единственным нормальным ребёнком в этом странном месте.

По команде ящера все дети выстроились в колонну по два и отправились в столовую, где их покормили тем же, чем и утром. За ужином Стас опять почувствовал привкус касторки и вдруг вспомнил слова старенького седого весёлого доктора, который удивлялся тому, что на него не действуют обезболивающие препараты. «Так вот оно что! – вдруг догадался Стас. – Нас кормят каким-то наркотиком, поэтому все дети, как роботы, не думая, выполняют то, что им говорят. А на меня наркотик не действует, поэтому я всё понимаю и могу думать».

После столовой детей повели на осмотр к какому-то странному существу в белом балахоне, которого другие ящеры называли профессором Хрыком. Профессор посветил детям маленьким фонариком в глаза, постучал таким же маленьким молоточком по коленкам, что-то пробормотал, качая головой. Периодически он чесал свой живот лапой и хихикал. «Да-да, эти детёныши ещё нормальные, голт к необратимым процессам в их организме не привёл, поэтому ещё неделя в запасе на тренировки у тебя есть, Ролг», – услышал странную фразу профессора Стас, когда ящеры стали между собой что-то обсуждать.

Потом дети перешли в зал, где спали, и принялись раскладывать гамаки. Стас, раскладывая свой, вспоминал прожитый день. Как с утра их учили сначала бегать, управляя роботами, затем стрелять из небольших пушек, расположенных в правой руке робота, и усыпляющими пулями из левой руки. И всё это время из динамиков, находящихся в кабине, раздавался злобный хохот того самого ящера, который утром их будил и бил током. Ящер, отдавая им команды, постоянно приговаривал, что уже совсем скоро они покажут этим идиотам из Клебало.

Роботы бегали по специальному полю с препятствиями: холмами, ямами, макетами зданий и даже манекенами ящеров. Поле это было ограждено высоким забором с колючей проволокой поверху. В одном месте в заборе находились ворота, возле которых стояла будка ящеров-охранников, ходивших возле неё, лениво помахивая своими чёрными жезлами.

Неба Стас не увидел. Вместо него был какой-то купол, похожий на крышу зимнего теннисного корта, только очень высокий. Несколько раз, пока они пробегали по каким-то канавам, Стасу попадались на глаза небольшие люки, закрытые решётками, какие-то доски, брёвна.

Из этих тренировок Стас понял, что их готовят к тому, чтобы они, выйдя из-под этого купола и пройдя несколько часов, могли ворваться под купол к другим ящерам и там всех, кто окажет сопротивление, убить или усыпить. И тогда захваченный город окажется во власти ящера, который сейчас ими командует.

Пока они бегали, Стас внимательно изучал кабину изнутри. У себя дома он не видел подобных вещей. Кабина была полностью герметичной и оборудована подачей воздуха из специальных баллонов. Возле каждой руки мальчика находились джойстики, с помощью которых можно было управлять руками робота. Нажимая на кнопки джойстика, можно было стрелять из пушки, справа, чтобы убить, а из бластера, слева – чтобы усыпить.

Патронов за целый день они израсходовали несколько сотен. Всё было очень удобно и практично. Ноги были зажаты специальным креплением, как в лыжных ботинках, и могли двигаться только вверх и вниз вместе с этим креплением. И когда двигаешь своей ногой, двигается нога и робота. Можно перебирать ногами, как будто идёшь, тогда робот шёл. Можно быстро перебирать ногами, тогда робот бежал. Можно было резко дёрнуть обеими ногами, и тогда робот подпрыгивал. В эти моменты за спиной робота загоралось пламя, и срабатывал реактивный ранец, и робот мог взлететь и оказаться на крыше трёхэтажного дома.

Стас работу ранца обнаружил, когда перепрыгивал совсем небольшую яму и случайно взлетел выше крыши стоящего рядом здания. Автоматика сработала самостоятельно: робот резко взлетел, а затем плавно опустился. От неожиданности у Стаса потемнело в глазах, в ушах застучали молоточки, сердце ухнуло и провалилось куда-то вниз, колени стали совсем мягкие, как вата, и, если бы он в этот момент не сидел, пристёгнутый к креслу в кабине, наверняка бы упал. Поэтому прыгать он больше не решился.

Перед лицом у Стаса выводилось табло, на котором высвечивались все параметры: сколько энергии осталось в батарее у робота, сколько патронов осталось в пушке справа и бластере слева, сколько воздуха в баллонах и на сколько прыжков хватит этого необычного ранца. Сбоку выводились показатели здоровья ребёнка: его температура, давление, пульс и разные другие, о которых Стас никогда даже не слышал.

Постепенно, в течение дня, Стас вспомнил всё, что с ним произошло до этого. Как он познакомился с астрономом Сергеем Викторовичем, как с Максимом и Наташей ночью пошли смотреть лунное затмение, как за ними погнался белый луч, как они убегали от него и как ящер бил его током, когда они оказались на корабле.

Стас читал, что человек может ненадолго потерять память, если, например, ударится, и догадался, что он потерял память из-за этого сумасшедшего ящера. Но к вечеру всё вспомнил, и его охватило негодование. Как же так? По какому праву этот злобный монстр захватил всех этих детей, привёз силой, не спрашивая разрешения или желания, на свою планету и теперь пичкает наркотиками, обучает убивать других ящеров, сидя в роботах, и готовит к захвату для него других городов?

От ярости и возмущения у Стаса потемнело в глазах. Он не хотел с этим мириться. Он не хотел, чтобы его друзей превращали в наркоманов. Стас видел у себя в городе совсем опустившихся людей, которые рылись в помойках и умирали в двадцать лет, подсев на какой-нибудь «лёгкий» наркотик, который им продавали обманом наркодилеры, и не хотел, чтобы Максим и Наташа стали такими же опустившимися жалкими существами. Он хотел сделать так, чтобы снова оказаться со своими друзьями дома, снова увидеть родителей, услышать ободряющий голос мамы и увидеть тёплый взгляд отца.

Но что же может сделать один ребёнок, находясь среди безумных злых ящеров на чужой планете? Он заперт в зале с детьми, которых напичкали наркотиками. Где взять корабль, на котором можно вернуться на Землю? И как сделать так, чтобы этот отвратительный ящер, да и любой другой, никогда не прилетел на его планету снова?

Вопросы, вопросы… Никаких ответов на них у Стаса пока не было. Но он слышал от мамы однажды историю о человеке, у которого была мечта. Этот человек шёл к этой мечте всю свою жизнь, даже когда его ранили на войне, он ослеп и почти не ходил. И благодаря своей целеустремлённости и силе воли этот солдат смог выздороветь и помог вылечиться всем своим друзьям, которые лежали с ним в палате. На него ополчились враги, перед которыми трепетали президенты стран, но он не сдавался и достиг своей цели. Поэтому Стас решил во что бы то ни стало спастись самому и спасти своих друзей и других детей и поскорее покинуть эту странную планету.

Глава 4

Ролг и его мама

– Мамочка, я дома, налей-ка мне голта! – выкрикнул Ролг, вернувшись домой после долгого дня тренировки детей.

Из кухни донеслись какие-то неразборчивые звуки. Ролг тихо подкрался и, подскочив к своей маме, стоявшей к нему спиной, хлопнул её своим чешуйчатым хвостом по задним лапам. От удара лапы у мамы подкосились, и она упала, гулко ударившись затылком об пол. Ролг радостно захохотал и направился к бутылке, наполненной тёмной маслянистой жидкостью. Сделав прямо из горлышка несколько больших глотков, он отрыгнул и пнул лапой зелёное тело мамы, которая всё ещё лежала на полу и никак не могла прийти в себя после удара.

– Вставай, старая клуша, пока я не сдал тебя на переработку. Нашим фермам как раз не хватает удобрений, а из тебя выйдет превосходное удобрение, и через несколько месяцев фермеры получат отличный урожай! – с недовольством проговорил Ролг, ещё несколько раз хлестнув хвостом старую рептилию.

Кряхтя и постанывая, мать с трудом стала подниматься. В её огромных зелёных глазах стояли слёзы. Она вспомнила, как когда-то давно, когда Ролг был маленьким любознательным ящером, они любили вместе проводить время на разных аттракционах. Ролг бегал по специальным детским лабиринтам и каждый раз радостно кричал маме после преодоления нового препятствия: «Мамочка, мамочка, смотри, как я могу!» И мама гордилась своим ловким и быстрым сыном. А когда они из магазина шли домой с пакетами продуктов, Ролг старался взять себе самый тяжёлый, не допуская, чтобы его мама перетрудилась. Не было вечера, чтобы Ролг не просил маму рассказать ему сказку. И мама сидела у его маленькой кроватки и придумывала ему сказки о героях и путешествиях к звёздам. О неразлучных друзьях и о победах добрых ящеров над злыми. Потом мама выключала светильник и подворачивала одеяло под лапы и хвост малыша, чтобы ему было тепло, потому что ночью у них дома бывало прохладно – температура могла опуститься до +25.

Всё изменилось, когда во время работы на ферме на маму обрушилась балка и перебила ей позвоночник. Медики хорошо сделали свою работу, но, к сожалению, боли у мамы не прекратились. С тех пор характер у неё стал тяжёлый, навсегда исчезли улыбка и смех. Остались лишь ворчание и вздохи. Медики разводили лапами и говорили, что все болезни от головы, а с головой традиционная медицина ничего сделать не может. Ролгу с мамой становилось всё сложнее и сложнее. И однажды, увидев рекламу чудо-лекарства, которое лечит все болезни головы, Ролг отвёл маму в эту больницу и оплатил её лечение.

Сначала он удивлялся, что территория больницы ограждена высоким забором, который охраняют вооружённые жезлами ящеры, а на окнах здания решётки. Но профессор, как-то странно улыбаясь и суетясь, объяснил, что забор для того, чтобы беспризорные ящеры не забредали на территорию частной лечебницы, а решётки – от воришек, которых подсылают конкуренты украсть рецепт чудо-зелья.

Хмурый здоровый ящер в белом халате взял маму под лапу и увёл в один из тёмных коридоров. Мама, пока её вели, обернулась и с грустью посмотрела на Ролга. Обстановка в больнице ей не понравилась. В коридорах не было ни одного пациента, только откуда-то сверху доносились крики и стук. Но профессор сказал, что это они отрабатывают новейшую методику лечения при помощи криков. А стук – от ремонта в одной из палат.

Спустя несколько месяцев, когда закончилась оплата за лечение, маму Ролга привезли домой, и он её не узнал. Отвозил он довольно молодую и живую самку, на которую заглядывались самцы-ящеры, а привезли старую, дряхлую развалину. Лапы у неё тряслись, из пасти медленно тянулась слюна, а глаза были совсем безжизненны.

Но профессор Хрык, а это была его больница, уверил, что современная психомедицина ящеров сотворила чудо, и теперь у его мамы ничего не болит, и она ни на что не жалуется, а что так выглядит, то это такой период, и со временем всё пройдёт. Зато профессор научил маму варить голт.

И действительно, к вечеру мама приготовила маслянистый напиток, который и назывался голтом. Ролг из любопытства попробовал его и сразу осушил полбутылки. Через пару минут он почувствовал себя намного бодрее, чем был до этого, хотя целый день проработал у себя в офисе. Захотелось двигаться, бежать, что-то делать. И Ролг выбежал на улицу. Была уже ночь, и прохожие встречались редко. По дороге ему всё время попадались какие-то предметы, которые как будто специально расставили у него на пути. То фонарь, который он с большим удовольствием разбил своим мощным хвостом, то калитка в заборе, которую он выломал, потому что она была заперта.

Когда Ролгу всё же попадался прохожий, он радостно подбегал к нему и предлагал подраться, чтобы было нескучно. А когда тот отказывался, Ролг обзывал его трусом, недостойным называться ящером, и начинал избивать своими сильными лапами и хвостом. Остальные, видя происходящее, обходили его стороной.

Внезапно откуда-то появилась машина, из которой выскочили три сильных ящера в белых халатах, схватили Ролга, затолкали в машину и быстро уехали.

Очнулся Ролг утром, лёжа в какой-то странной кровати. Он хотел встать, но почувствовал, что его лапы и хвост привязаны к ножкам кровати. Он принялся кричать, чтобы его немедленно развязали и отпустили. На шум пришёл тот самый профессор Хрык, который только вчера привёз домой его маму, влил в пасть Ролга пару глотков голта и сказал, что у него нервный срыв на почве любви к маме, и он прописывает ему как своему пациенту постельный режим.

У Ролга всё поплыло перед глазами. Он закрыл их, но это не помогло. В голове как будто взрывались разноцветные шары. Ролгу показалось, что он стал совсем невесомым, как пушинка, и его несёт сквозняком через окно в сад, а оттуда дальше, и там, в вышине, он становится облаком.

Профессор периодически подходил к нему, брал его лапу и измерял пульс. Когда пульс стал биться слабее, Хрык тихим голосом заговорил. Он сказал Ролгу, что тот избран богами для того, чтобы захватить всю планету. Что голт надо давать каждому ящеру, чтобы они были послушными и не оказывали сопротивление. Что несогласных надо перерабатывать на удобрение для ферм. Ещё он говорил, что доверять Ролг не должен никому, кроме него, профессора Хрыка, и только он его настоящий друг, а все остальные или враги, или злые завистники. Или бездарные глупцы, которые не могут распознать настоящий талант. Профессор всё бормотал и бормотал, пока Ролг не отключился.

Наутро, когда Ролг пришёл в себя, он уже не был привязан. Во рту было сухо, как в пустыне летом, и ощущался какой-то гадкий привкус касторки, смешанной с машинным маслом. Всё тело ныло, голова раскалывалась, как будто по ней каждую секунду стучали молотком. Из всех мыслей в голове пульсировала только одна: жизнь – это боль. Я хочу умереть, но сначала мне надо убить всех остальных. Хотелось взять жезл и расстрелять всех, кто бы ни попался у него на пути. Но профессор, зайдя к нему в палату, сообщил, что лечение прошло успешно. Только для закрепления результата Ролгу надо ещё месяц принимать голт.

Через месяц Ролга было не узнать. Куда девался тот весёлый дружелюбный ящер. Его как будто подменили. Ролг стал злобным, подозрительным. Он никому не доверял и всё время рассказывал о том, что избран богами и должен завоевать всю планету. Друзья от него отдалились, в доме перестали бывать гости. Только постаревшая мама мрачной тенью передвигалась из комнаты в комнату.

Единственный, с кем Ролг общался часто, был профессор Хрык со своими грандиозными планами завоевания планеты.

Ящеры – достаточно мирные существа, поэтому профессор придумал роботов, которых оснастил оружием, способным убивать или усыплять, чтобы делать из ящеров рабов.

Ящеры не могли управлять роботами, и их в этом заменили человеческие детёныши с одной случайно обнаруженной планеты, которых они называли кваркерами. Но дети оказались слишком самостоятельны. Тогда Хрык решил подмешивать им в еду наркотик, чтобы они стали тупыми и послушными исполнителями-убийцами.

Ящеры не любят подчиняться, поэтому профессор придумал специальные ошейники боли.

Ролг был очень рад, что у него есть такой друг, как Хрык, благодаря изобретениям которого он вскоре сможет доказать всем свою избранность богами и завоевать эту планету.

– Как прошёл твой день? – поинтересовалась мама у Ролга, когда пришла в себя и поднялась с пола.

– Прекрасно, просто превосходно! – ответил ящер. – Мои кваркеры показывают отличные результаты, и уже через пару дней я направлю их на Клебало. У тех, говорят, сильная охрана, но даже если половину детёнышей убьют, мы всё равно захватим их город. А там и остальные города сдадутся. Когда мы перекроем им трубы с топливом, у нас будут власть и рабы.

С этими словами Ролг снова расхохотался и запустил бутылку с остатками голта в голову старухе. От удара голова у той дёрнулась, брызги голта разлетелись в разные стороны, а бутылка упала на пол и разбилась. Глядя на весь этот беспорядок, Ролг расстроенно покачал головой, зачерпнул из коробки, стоявшей на столе, несколько шариков, забросил их в пасть и вышел из кухни.

– Приберись тут, и веди себя тихо. Мне надо выспаться. Завтра важный день: мы будем учить этих бесхвостых детёнышей убивать. Конечно, хорошо было бы потренироваться на живых ящерах, но в нашем городе этого делать нельзя. Поэтому я завтра выберу кого-то из них и заставлю остальных гонять его по полигону до самой смерти. Видел я там одну маленькую самку из последнего рейса. Вроде бы, её звали Наташей. Она как раз для этого подойдёт, – бормотал себе под нос, засыпая, Ролг.

Глава 5

Неудачный побег

Стас открыл глаза и прислушался. Вокруг, тихонько посапывая, спали дети. Было темно, и только свет, поступающий из небольшого квадратного окошка, освещал часть прохода между гамаками. За окном ни звука, и Стас стал бесшумно подниматься. Он наощупь надел свои вещи и подкрался к гамаку, в котором спала Наташа.

– Вставай, Наташа, вставай! – шептал Стас, тряся девочку за плечо.

Но Наташа не просыпалась. Рядом с ней лежал в своём гамаке Максим. Стас подсел к нему и принялся дёргать его за руку:

– Максим, просыпайся!

Но тот тоже спал как убитый. От злости на ящера, который накормил наркотиками его друзей, у Стаса перехватило дыхание. Дети лежали, не шевелясь, и даже не думали просыпаться. Мальчик посидел возле них недолго и понял, что надежды разбудить их нет никакой. Он тяжело вздохнул, встал и направился к двери, осторожно обходя лежащих в гамаках детей, которых в слабых отблесках света из окошка было видно очень неотчетливо.

Дойдя до двери, Стас тихонько приоткрыл её. Дверь на хорошо смазанных петлях отворилась бесшумно. Когда она открылась на ширину ладони мальчика, сработал датчик движения, и на пульт в будке охраны поступил радиосигнал. Загорелась лампочка. Два ящера, охранники Эл и Джайн, от удивления раскрыли свои пасти, и оттуда посыпались недоеденные шарики, которыми они только что решили подкрепиться. Впервые на их памяти ночью случилось такое. До этого все кваркеры всегда спали мертвецким сном, а тут вдруг ни с того ни с сего сработал датчик.

Стас, конечно же, о датчиках ничего не знал. Уже на выходе он вдруг что-то вспомнил, быстро и бесшумно вернулся к своему гамаку, сложил одеяло так, чтобы казалось, что под ним кто-то спит, вышел из зала и прикрыл дверь.

Эл, молодой ящер с кожей изумрудного цвета, ростом пониже, чем обычные ящеры, работавший в охране недавно, потянулся со своего стула к тумблеру и включил видеокамеру, установленную в зале, где спали дети. Навёл её на зал, включил приближение и стал внимательно просматривать гамаки. Но в каждом из них кто-то лежал, и не было заметно, чтобы кто-то ходил.

– А, видимо, крыса пробежала. Или радиопомехи, – сказал Джайн, ящер постарше, массивный и угловатый, кожа которого была уже не яркого, а серо-зелёного цвета, не спеша наклонился к коробке с шариками и закинул несколько себе в пасть, собираясь всё-таки поужинать.

Эл поразмыслил, покачал головой и решительно произнёс:

– Нет, надо всё-таки проверить. А то, если что не так, Ролг с нас шкуру спустит, – взял жезл, набросил плащ, преломляющий лучи света, благодаря чему стал невидимым, и исчез.

Стас в кромешной темноте наощупь медленно продвигался по коридору без единого окна. Лампы, которые светились вечером, были выключены. Дойдя до входа в столовую, он беззвучно приоткрыл дверь и пробрался в помещение. В этот момент сработал ещё один датчик движения, и на пульте загорелась вторая лампочка. Джайн, увидев ещё одну вспыхнувшую лампочку, перестал жевать и в задумчивости почесал лапой за ухом. Два срабатывания датчика подряд уже нельзя было объяснить простой ошибкой автоматики. Надо было идти разбираться. И он, взяв свой жезл, торопливо покинул пост охраны.

Проходя мимо шлангов, Стас случайно зацепился за один из них и чуть не вырвал его из потолка, откуда тот свешивался. Мальчик отцепил шланг от своей рубашки, поёжился от воспоминаний о невкусной каше и стал осторожно продвигаться вдоль стен в поисках выхода в гараж с роботами. Недалеко от висящих шлангов он обнаружил в стене нишу и забрался в неё.