Милая Мия и Верховный наставник

– Откуда тебе знать? – внезапно грубо ответил он, и злой огонёк искрой пробежал в его глазах. – Не лезь, пожалуйста, куда тебя не просят, ты ничего о нас не знаешь. – Куда делись его вежливые манеры и обходительность?

Она обиделась, но попыталась сдержаться, понимая, что ему сейчас нелегко.

– Как же мне не лезть, когда твой учитель просил меня о помощи, – напомнила ему Кира, – и кое-что я всё же поняла, например, что Цедрус – твой родной город, и сейчас он захвачен раптусами, поэтому ты так переживаешь. Я бы тоже переживала, если бы такое произошло с моими родителями. Ужас, страшно даже представить! – она подёрнула плечиками, будто сбрасывая с себя предполагаемое несчастье.

Он ничего не сказал, только взглянул на неё так, что ей захотелось провалиться сквозь землю. Было видно, что он совершенно не желает продолжать разговор, но Кира недоумевала, она не могла понять, почему он так ожесточился на неё. В чём же она виновата? Она совсем растерялась, совершенно не зная, что делать дальше. И хотя в душе понимала, что всё бесполезно, попыталась поговорить с ним снова.

– Ты так смотришь на меня, как будто я виновата? – уже не сдерживаясь и надувая губы от обиды, полезла она на рожон.

– Я не собираюсь перед тобой оправдываться, – раздражённо бросил Миу и, подливая масла в огонь, поставил точку в их разговоре: – Ты же слышала, что сказал учитель? Пойдём спать.

Как? Как человек может так по-разному себя вести? Буквально час назад он держал её за руку, заботился о ней, был таким приветливым, внимательным, а сейчас, когда она ничего просто ничегошеньки плохого не сделала, только, наоборот, пыталась помочь, он разговаривает с ней так грубо и гонит спать. Хотя завтра им предстоит сложный день, и ей, Кире, между прочим, тоже нужна его поддержка. Идти к раптусам прямо в пасть, не хухры-мухры.

Почему же он ведёт себя так непонятно? И тут вдруг ей в голову пришла мысль, что он притворялся, что ничего о ней не знает и что встретил её случайно. Ведь учитель сказал, что им нужна её помощь. Значит, он специально искал её там. Говорил, что красивая, а сам даже не поинтересовался у Мии, как её зовут, хотя наверняка они общались, ведь оба – ученики Зигор-Велеса. Как-то странно всё это. Хотя, что тут странного, на самом деле всё игра, и его симпатия тоже, она ему совершенно не интересна. Просто учитель дал ему задание, вон как он смотрит ему в рот, а сама Кира ему по барабану. И все его чувства наигранны. Да, так на самом деле и есть, – подумала она про себя и… страшно расстроилась. Щёки начали гореть от стыда. Как же можно так обращаться с живыми людьми? Какая же она дура! Срочно! Срочно нужно остаться одной. Пока он не заметил, как она переживает.

– О’кей, я тоже не собираюсь стоять с тобой тут всю ночь, – развязано бросила она, пытаясь вложить в свои слова как можно больше безразличного презрения, – покажи мне мою комнату, и расстанемся на этом.

Глава 7

Первое утро в Плантайе

В маленькое окошко проник солнечный свет и настойчиво требовал от Киры срочного пробуждения. Хотя просыпаться совершенно не хотелось. Из открытого окна доносилось пение птиц; ветер, нежно гладя по щекам, приносил вкусный воздух полевых трав. Удобная кровать и мягкое пушистое одеяло, от которого исходил тонкий цветочный аромат, никак не желали отпускать девочку из объятий Морфея. Тем более снилось что-то очень приятное. Но яркий луч был неумолим, и ей пришлось открыть глаза.

Обнаружив себя в чужой незнакомой комнате, Кира в испуге вскочила, но ответы на вопросы: «Где она и что здесь делает?» – восстановили в памяти картину предыдущего дня, и она успокоилась. Радостная улыбка озарила её лицо: сегодня она увидит Мию! Этот факт и магия чудесного утра так подняли ей настроение, что его не смогли испортить ни возможная встреча с раптусами, ни ссора с Миу. Ну если только ссора… но совсем чуть-чуть…

Вчера, когда она ложилась спать, расстроенная и уставшая, было уже темно, поэтому она не заметила, в какой уютной и красивой спальне оказалась. Всё здесь, от постельного белья до кровати и комода, было разукрашено нежными сиреневыми цветами. «Лаванда», – догадалась Кира, вспомнив запах из квартиры Мии. Картинами и вышивкой с изображением этих цветов были украшены даже холодные каменные стены. Дерево и камень, ковка на кровати и светильниках, удобные ротанговые кресла с мягкими подушками – всё было очень милым, домашним. А множество мелких красивых деталей создавало впечатления домика для кукол, о котором Кира так много мечтала в детстве. И всё хотелось рассмотреть и потрогать.

Не спеша она разглядывала на трюмо изящные вещицы. Здесь было всё, что нужно девочке: несколько видов удобнейших расчёсок, одно большое и несколько маленьких зеркал, расписная шкатулка с заколками для любых волос и множество других приспособлений, о назначении которых Кира могла только догадываться.

Достав из рюкзачка осмотрительно захваченную из дома зубную щётку, она прошагала в ванную комнату. И первое, что бросилось в глаза, – большое, почти в пол, открытое окно, а дальше долина, вид которой вызвал у неё снова тёплый, радостный трепет. Она втянула носом чуть сладковатый свежий воздух и на долю секунды прикрыла глаза. Ах, и как же хорошо здесь! Как прелестно!

Вокруг ванной и раковины расставлены свечи: множество, разного размера, но одинаковые по цвету – нежно-сиреневые, они, как и лаванда, которая была здесь повсюду: живая в горшках или подвешенная в сухих букетах, создавали настроение. А ещё нежное, мягкое на ощупь полотенце с вышивкой милых сиреневых цветов, и огромное расписное зеркало, и одноцветная плитка на стенах, и пёстрый мохнатый коврик на полу.

Она умылась, но всё тянула время: возможно, не хотела встречаться с Миу после вчерашней ссоры, а может, просто желала насладиться спокойной неспешностью чудесного утра. Но мысль о том, что где-то там в заброшенном Цедрусе, окруженная раптусами, бродит одна её подруга и, вероятно, именно сейчас ей нужна её, Кирина, помощь, не давала покоя, поэтому, быстро собрав свои вещи обратно в рюкзак, она поспешила к выходу.

Спускаясь по лестнице, Кира уловила тонкий аромат свежей выпечки и, вспомнив о вчерашних вкусностях, с радостным предвкушением шагнула в гостиную. Но улыбка её тут же исчезла, как и желание завтракать.

Погруженный в размышления, за столом сидел Миу со стаканом в руке и с тем непонятным непроницаемым выражением лица, от которого на душе у Киры стало почему-то очень тоскливо. Он ничего не ел, но, услышав её шаги, поднял голову и бросил как-то очень безразлично:

– Привет, – показывая рукой на место, где можно присесть, добавил, – присаживайся. Завтрак готов. Учитель скоро подойдёт.

Кира молча кивнула и села. Она была немного смущена, совершенно не понимая, как же теперь ей вести себя с ним: надменно-равнодушно или нейтрально-вежливо? Вообще-то очень хотелось сказать ему что-то тёплое, чтобы растопить лёд сомнений между ними, но она боялась. Её подозрения, его вчерашняя неожиданная вспышка ярости и сегодняшнее безразличие не дали ей сделать это, и на его нейтральный вопрос, как спалось, она вдруг не сдержалась и выпалила язвительно:

– Знаешь, на удивление хорошо.

Но Миу как будто и не заметил это её раздражение.

– Я рад, – вежливо, но отстранено произнес он, – и, вообще, хотел бы извиниться. Наверное, обидел тебя вчера… Честно, я плохо помню вчерашний вечер.

Его слова по идее должны были обрадовать её, но почему-то произвели совершенно обратный эффект. Внезапно захотелось чем-нибудь запустить в него, сказать что-нибудь гадкое, колкое, только чтобы уж слезло это дурацкое выражение с его лица. Да, лучше уж вспышки ярости, чем этот его отстраненный холодный тон! И хотя она заранее решила, что не будет ничего выяснять у него, но вышло по-другому.

– Нет, вовсе нет, – начала она как будто бы вежливым тоном, но на самом деле не предвещавшим ничего хорошего, – просто я кое-чего не поняла. Может, объяснишь? Оказалось, что вы с Мией оба ученики одного учителя. Мы встречались с тобой на карнавале, ты вроде говорил, что я, – тут Кира слегка покраснела, – красивая. Так почему же ты даже не узнал у неё, как меня зовут?

Он смотрел в недоумении, и она окончательно смутилась, понимая, что выдала себя с потрохами. Зачем? Сама. Сама поставила себя в такое глупое положение! Он открыл было рот, чтобы ответить ей, но она не дала.

– Не парься. Мне всё равно, – яростно бросила Кира, стараясь, чтобы голос не дрожал, а звучал как можно безразличнее.

На мгновение ей показалось, что на его непроницаемом лице отразился интерес, а в глазах появился тот же блеск, с каким он смотрел на неё вчера в долине. Но если и было это, то на долю секунды, а потом он просто перевёл взгляд и снова ничего не ответил. И Кира про себя отметила, что он ужасно, просто ужасно красивый.

«Забыть, всё забыть, что было вчера. Да, и что собственно было-то? Ну болтали, смеялись, ну помог он ей, подал руку. А остальное всё глупости, напридумывала сама. Ничего между ними не было и не могло быть!»

Есть абсолютно расхотелось. Ароматные булочки, блины с множеством различных начинок, бублики с хрустящей корочкой, черешня, разнообразные фрукты, нежный творог и сладкий молочный напиток – всё то, что вчера вызывало такой аппетит и радость, сегодня совершенно не трогало. Она молча ковыряла кусок пирога и хотела только одного: быть подальше отсюда.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.