Живая книга Спросонья (часть 1, часть 2)

– Ой, нет, Аврора, мы вообще-то с тобой дружим и это… Это немного неловко. Ладно, мне было приятно пообщаться. И… В общем… Мы пойдем.

Друзья чуть не столкнулись лбами, поворачиваясь к лестничной площадке.

– Мне тоже было приятно познакомиться, милые пупсики. Заходите еще.

Аврора пристально и заманчиво смотрела на ребят, пока дверь лифта полностью не закрылась.

– Уфффф! Вот это да! – Мия смеялась, закрыв лицо руками.

– То есть вот какие у тебя там подружки. Интересно-интересно!

– Ха-ха, перестань, я ее в таком амплуа увидела впервые. Вообще Аврора очень добрая. Всегда помогает, заботится, громко шутит.

– Думаю, она не только шутит громко, в такой-то компании.

– Перестань! – Мия ткнула друга в плечо, и лифт распахнулся на первом этаже.

– Вот это денек у нас сегодня. И он ведь только начался! Кто знает, каких еще личностей нам удастся встретить?

– Ох, я почти и забыла, что это не просто игра. Марк, ты понимаешь, что все это серьезно? Что нам действительно НУЖНО обойти так как можно больше людей. Потому что, если мы не справимся, план может и не сработать. Кто знает, как скоро после этого Лилиана всех уничтожит?

– Ну вот опять ты начинаешь. Расслабься. И получай удовольствие. Надо тебе именно этому у твоей новой подружки научиться, ха-ха!

Мия сделала многозначительный вдох, который обозначал сразу две вещи – нежелание комментировать подобного рода советы и полную боевую готовность пройти за день как можно больше людей. Она достала общий список, еще раз вспомнила маршрут, произнесла вслух очередное странное имя и схватила Марка за руку. Друзья поняли: пришло время увеличить темп. На удивление, даже Марк свел шутки к минимуму, пока они, почти закрыв глаза и уши, проходили мимо скандальных, упрямых, испуганных, слишком интересующихся, приставучих, тормозных и, бывало, даже добрых и радушных собеседников. Кто-то захлопывал дверь перед самым носом, кто-то грозился вызвать полицию, кто-то так сильно увлекался рассказом Мии, что буквально не хотел отпускать ребят продолжать свой путь. Они пытались разобраться, какая именно опасность им грозит, и скрепя сердце соглашались перестать думать об этом и идти домой спать. А кто-то, и таких было не мало, так радостно и открыто воспринимали необычную беседу, что приглашали ребят в гости и угощали вкусным чаем – от имбирного до вишневого с листьями из роз. Пятки ныли от долгих прогулок, а щеки даже немного поджарились, обманчиво подставляясь весь день под нежное, но пекущее осеннее солнце. К вечеру на улице стемнело, аккуратно, но уверенно поднимался холодный ветер, и сильно увеличился шанс зря разбудить одного из запланированных собеседников. Ведь если человек уснет, а потом проснется, кто знает, что это повлечет за собой, и будет ли он помнить прошедшую беседу. Обдумав эту мысль и то, что у обоих ребят уже слипались глаза, Марк и Мия торжественно выбрали конечный пункт. В квартире на другом конце города от дома Мии жила высокая женщина средних лет с густыми черными волосами чуть ниже лопаток. Время было за полночь, но дверь после стука отворилась практически мгновенно. Она стояла в проеме, прикрывшись халатом, наспех, но аккуратно завязанным на поясе бантиком. Домашние тапочки такого же кораллового цвета, как и повязка на голове, были на небольшом каблуке. Хозяйка квартиры легко ими постукивала об пол, ожидая ответа.

– Простите? Я могу вам помочь?

– Да, здравствуйте, меня зовут Мия, и моя речь покажется вам странной, но я прошу меня выслушать, а потом, как ни в чем не бывало пойти спать, – девушка тараторила заученную фразу, словно торговый агент, который предлагает купить пылесос. – Существует мир снов, в который мы попадаем каждую ночь, и в котором некая Лилиана обманывает весь честной народ. Так вот…

– Я знаю.

– Ч… что Вы знаете?

– Я знаю про мир снов.

– Простите?

– Да, я знаю про ваш мир снов, но, к сожалению, вы ошиблись. Потому что у меня еще ни разу не удалось туда попасть.

Мия задержала дыхание от смеси восторга и ужаса и от переизбытка чувств наивно и прямолинейно попросилась зайти в гости. Собеседница, на удивление, с охотой пригласила ребят в дом. Даже в халате, посреди ночи и слушая странные монологи о мире снов, молодая женщина выглядела статно, спокойно и уверенно – она расхаживала по дому на каблуках словно по подиуму, даже если просто подносила чай. Наконец столик в гостиной был полностью заставлен вазочками со сладостями и подносами с закусками в одной цветовой гамме, и все трое уселись на диван и кресла вокруг него. Ребята наперебой по заученной схеме рассказали в простых, но доступных словах об ограниченной памяти, о Лилиане, об эволюции и о том, чем они сегодня занимались. История не столько удивила собеседницу, сколько, казалось, опечалила ее, что еще больше смутило гостей.

– Ребята, то, что вы делаете, это очень здорово. Я буду искренне рада, если в мире снов действительно произойдут изменения. Не знаю, какого плана, но заранее никогда не поймешь, что именно поможет и в какой ситуации…

– Простите, мы все еще не понимаем, как Вы можете что-то знать, и о чем конкретно Вы сейчас говорите. Извините, если мы каким-то образом Вас расстроили…

– Нет-нет, ну что вы. Все нормально. Вы ни в чем не виноваты. Мой сын несколько лет назад пропал в вашем мире. Сначала он просто отдалялся, а мы с моим уже бывшим мужем все сильнее давили на него, пытались насильно внушить необходимые интересы. Потом он стал спать все чаще. Проводил почти весь день в кровати, во сне. Мы водили его к психологу, тот сказал продолжать в том же духе. Мы ругались… Я ругала. Наседала. Пилила. И однажды он больше не проснулся. Конечно, поездили по разным врачам… Но это ничего не дало. Я провела около его кровати несколько недель, не отходила ни на шаг, пыталась понять, в чем дело. Мой сын, он… Он иногда говорил во сне. Ничего связного, к сожалению. Но имена повторялись. Названия. Уже несколько лет прошло. Я передумала разное. Но со временем так и поняла. Он где-то в другом мире… И, кажется, не хочет возвращаться назад.

Женщина теребила краешек халата в руках и нервно сглатывала, периодически раздувая ноздри. Ее взгляд был опущен и выглядел еще более жалостливым из-за пушистых черных ресниц, которые подчеркивали овал глаз и периодически потрясывались, когда она часто моргала. Мия неожиданно громко вздохнула, от чего все в комнате вздрогнули.

– Нет! Нет-нет! Я Вас помню. Я видела Вас! Точно. Вы ругались с Лилианой и говорили, что хотите кого-то найти, а она отказывала. Она говорила, что и так много всего сделала. Вы… Вы были тогда в синей обтягивающей юбке до колена, просторной блузочке и с малиновой помадой.

– И в малиновом платке… Да, я люблю этот комплект. Откуда вы знаете?

– Я же вам говорю, Вы там были! И есть! Никто ведь не помнит, когда просыпается. И Вы не исключение.

Мия самодовольно откинулась на мягкую спинку кресла и сложила руки на груди.

– Так вы… Вы видели меня… – ранее беспрекословно уверенная женщина заметалась в эмоциях от удивления до радости. Она потирала затылок, легко тем самым взлохмачивая волосы, и блаженно улыбалась, устремляя взгляд в никуда.

– Да-да!

– А сына… Вы видели моего сына? – в ее глазах бликами отразилось отчаяние и готовность отдать все, что есть, за положительный ответ.

– Я, честно говоря, не знаю. Вполне возможно! – бодро ответила Мия. – У вас есть его фотография?

– Он… Он здесь сам. В другой комнате. Спит. Под системой. Последние несколько лет… Вы посмотрите?

Мию немного пробрало от страха, но она старалась не подать вида. Ребята кивнули, взялись за руки и медленно, но уверенно отправились за спешащей в дальнюю комнату молодой женщиной. Мия и Марк переглянулись и шагнули за порог. На удивление, все оказалось не так страшно, как они себе представляли. Вместо белой больничной палаты в домашних условиях, ребята вошли в комнату мальчика-подростка, обклеенной изображениями самолетов, постерами со звездами 10-ти летней давности и списками со школьными заданиями на каникулы.

– Я ничего не меняла здесь с тех пор. Хоть я и вижу, как он растет, но… Но я не могу забыть того мальчика, которого я потеряла столько лет назад.

Она отошла в сторону, предлагая Мие пройти вперед и посмотреть на сына. Марк еле заметно кивнул, когда подруга вопрошающе посмотрела ему в глаза, и отпустил ее руку. Девушка нагнулась над лицом лежащего юноши и резко закрыла рот рукой.

– Ну что? Ты знаешь его?

– Да, Марк, я знаю, это Елисей, – сказала она шепотом, так, чтобы услышал только ее друг.

В комнате раздалась зловещая тишина, женщина с нетерпением ждала ответ.

Глава 17: Старт

– Елисей, пожалуйста, найди меня как можно скорее! – как только Мия с огромным громким вдохом очнулась в мире снов, она сразу же побежала в секретный и укромный угол на первом этаже здания, туда, где можно было спрятаться от толпы, написать важное сообщение и спокойно поговорить.

– Сладкая, я уже здесь, – произнес парень с довольной улыбкой от уха до уха.

– Чшшш! – Мия схватила его за шиворот и резко притянула к себе, подальше от проходящих мимо людей.

– Ооо, мне нравится такое начало! Чем займемся? – глаза парня засверкали словно вспышки стробоскопа на темной вечеринке.

– Елисей, у нас мало времени. Возможно, мы даже больше не проснемся или не уснем. Или и то, и другое. Поэтому, во-первых, я собираюсь кое-что сделать. А во-вторых… Нет, пусть это будет во-первых. Скажи мне: почему ты всегда здесь, в этом мире? Почему не просыпаешься?

Мия пыталась заглянуть Елисею в глаза, но тот отвел взгляд и немного опустил голову вниз, сложив руки на груди.

– Потому что вот так вот. Какая разница?

– Большая, отвечай. Если Лилиана всех уничтожит, я не хочу умереть или пропасть без вести, не зная правду.

– Чтооо? Милая, чего ты там себе напридумывала? Лилиана никого не собирается убивать. Она всего лишь делает так, чтобы не наступала эволюция. Ну то есть…

– ТЫ В КУРСЕ? Ты знаешь, что она всех обманывала все это время??

– Ну… да. У нас определенный уговор. Крайне выгодный для обоих. Извини, сладенькая, но это немножко не твое дело.

– У вас… что?

Руки Мии резко похолодели, ладони покрылись испариной, в горле пересохло. Она сделала шаг назад, пятясь от парня как от собаки, готовящейся к прыжку. Когда Елисей улыбнулся и потянулся к ней, девушка прижала руки к груди и отрицательно замотала головой, будто убеждая себя, что все происходящее неправда.

– Мия, ну ты чего. Ей. Лилиана никому не вредит. Она просто недоговаривает. И эволюция не наступает. Что в этом такого? Ты нормально жила без этого и проживешь еще сто лет.

– Не проживу! Лилиана собирается осуществить эволюцию, но так, чтобы к ней была готова только она одна. И Юлиан, как доверенное лицо.

– Ну с чего ты это взяла, глупышка?

– Юлиан рассказал, когда узнал, что я просыпаюсь и помню оба мира! – от испуга и накатывающих от обиды слез закричала Мия громче обычного.

Елисей свел брови, и улыбка медленно сползла с его лица. Было видно, как информация плавно просачивается к нему в голову и расставляет все на свои места.

– Ты… Ты помнишь?

– ДА! А ты… Ты дружишь с ней, ведешь какие-то интрижки, ты с ней заодно! – слезы рванули наружу, как только Мия произнесла фразу, которую так долго сдерживала всеми силами.

– Нет-нет-нет, дорогая, не плачь. Я ничего с ней не веду. Пожалуйста, успокойся, – парень взял Мию за предплечья и аккуратно подтянул к себе. – Лет эдак десять назад мы с ней заключили уговор. Я никому не рассказываю о том, что она задерживает эволюцию, а она за это… Она… В общем, не трогает меня. И все. Я и не знал, что у нее какие-то хитрые планы.

– А план создать площадку для подготовки к эволюции, чтобы потом ее не осуществлять, не показался тебе каким-то супер-хитрым?!

– Честно говоря, нет. Да и мне не было дела до ее истинных целей. Мне ее средство подошло.

– Но почему? Скажи мне, почему ты не хотел, чтобы произошла эволюция? Чтобы люди наконец обрели свои способности в реальной жизни?

– Потому что у меня нет реальной жизни, Мия. Мне некуда уходить отсюда. Я… Давным-давно я совершил глупость. Я психанул. Я сильно поссорился с родителями, которые, как мне казалось, слишком опекали меня, не давали свободы. И я решил дать себе ее сам. Когда я попал в этот мир, я тратил все силы и возможности на то, чтобы прокачаться как можно сильнее. И я добился своего: сначала смог удержаться здесь все 24 часа. Каждый раз мне удавалось оставаться в мире снов все дольше и дольше. Мое желание насолить родителям было невероятным… У тебя тоже был переходный возраст, знаешь, что это такое. Когда ты подросток, ненависть просто зашкаливает. Она сносит голову и в то же время придает невероятные силы. Их мне хватило для того, чтобы стать самым властным в этом мире. Мои возможности уже через год стали сильнее, чем у Киры, и даже чем у Лилианы. Но я развил их не для того, чтобы побеждать в дуэлях, вести предметы или заниматься еще какой-то ерундой. Я был ослеплен. Диким желанием остаться здесь навсегда. И… Добился своего – перестал просыпаться. Конечно, Лилиана боялась, что я начну «требовать корону», захочу ее свергнуть. Она была готова на что угодно, лишь бы я держался в стороне. Мне это так-то и было нужно. Тем более, когда оказалось, что она не хочет эволюцию по похожим причинам. Конечно, не сказала, каким. Да и какое мне было дело? – парень на секунду замолчал с задумчивым видом, потом резко вздернул одну бровь и поднял голову. – В любом случае, тогда, десяток лет назад, я сделал свой выбор. Оставил свое тело и полностью перевел себя сюда, в мир снов. Если его не станет – то и меня вместе с ним. Понимаешь?

– Нет. Нет! Нет-нет-нет. Лис! Елисей. Елисеюшка! – Мия схватила парня за щеки ладонями, сжав большие губы в еще более полную и смешную надутую подушечку. – Это не так, Лис! Вчера… Вчера я была у твоей мамы. Мы с Марком ходили по городу, чтобы рассказать как можно большему количеству людей о проделках Лилианы и о ее планах. И в конце, самым последним человеком оказалась твоя мама. Она так обрадовалась нам. Она расспрашивала, узнавала, она искала тебя все это время здесь, в мире снов. Но ты, видимо, стал настолько сильным, что просто не давал ей себя засечь. А у нее дома… У ВАС дома твоя комната, я видела ее, Елисей. Там висят самолетики и лежишь ты, без сознания, под системами. Очень мило и здорово лежишь, спишь. А она тебя ищет, понимаешь? Она хочет, чтобы ты вернулся, Лис. У тебя все еще есть дом! Жизнь, реальная жизнь.

Мия говорила все это пищащим шепотом, подтянув лицо парня к своему настолько близко, что глаза каждого отражались во взгляде другого. Девушка улыбалась, поднимая брови с каждой фразой все выше и выше, а парень не моргал, от чего глаза слезились, а нос становился красным. Елисей открыл рот, его пухлые губы распахнулись и слегка дрогнули. Когда Мия закончила говорить, она еще несколько секунд молча смотрела на него, а потом отдернула руки, освобождая лицо парня от своего захвата. Елисей молчал и медленно моргал. Его правая рука потянулась вверх и прикрыла рот, левая обхватила торс под ребрами. Мия тоже молчала, но боялась моргать в ответ. Она уставилась на парня и задержала дыхание.

– Она. Здесь?

Голос Елисея сначала прохрипел сквозь сдавленное горло, потом парень откашлялся и спросил еще раз.

– Да, милый, – раздалось за спиной Мии, и глаза парня раскрылись от ужаса и удивления. В следующую секунду они наполнились слезами, Елисей закусил верхнюю губу, будто это бы помогло их сдержать.

– Мама… – тонкая струйка соленой воды скатилась по пыльно-коричневой загорелой щеке.

В момент, когда взрослый и самоуверенный парень превратился в маленького несчастного мальчика, потерявшего маму, Мия почувствовала, будто у нее в груди появилось еще одно сердце. Оно словно перестукивалось с первым на азбуке Морзе, крича от ужаса, страха, печали и горечи, и получая такую же порцию эмоций в ответ. Когда же долгожданная встреча состоялась у нее на глазах – оба сердца в унисон выпрыгивали через горло, подталкивая слезы радости к и так готовым к этому глазам. Мия схватилась руками за горячие щеки и свела брови «домиком», совсем забыв о предстоящих делах этого дня. «Как мало нужно, – размышляла про себя девушка, – для того, чтобы наладить отношения после десятилетней ссоры. Всего лишь свести людей вместе. И то, что когда-то казалось тебе адом, немедленно превращается в рай. Как хорошо, что в моем переходном возрасте у меня не было такой власти, как хорошо!»

Счастливая парочка улыбалась, извинялась, потом смеялась, одновременно плача и ласково трогая лица друг друга.

– Мама, я обещаю, завтра же утром я вернусь домой. Я обещаю! Жаль только, что я ничего не вспомню. И проснусь, кажется, все тем же глупым подростком…

Елисей грустно улыбался, смотря под ноги и ковыряясь носом ботинка в неровном полу. Счастье от встречи плавно перешло в груз воспоминаний от последнего дня в реальной жизни, и Лис на секунду представил, каково это – снова оказаться в теле и разуме человека десятилетней давности. Того, который ненавидит родителей, весь мир, и единственное, что он хочет делать – спать. Хотя и не совсем понимает, почему.

Пока Мия витала в своих счастливых мыслях, наполненных, по обыкновению, радостно-зефирным настроением, она не услышала, как беседа перешла на новый, грустный виток размышлений. За спиной резким хлопком появился парень и схватил ее за плечи. Девушка взвизгнула, но тот быстро закрыл ей рот рукой.

– Ну-ка тише! Это я, Юлиан. Какого черта ты здесь делаешь? Твой план сработал. Каждую минуту, когда засыпает кто-то из тех, кого днем ты успела предупредить, Лилиана становится все слабее. Кажется, пришло время загнать эту тварь в угол! Ты со мной? Выведем ее на чистую воду!

– Ты серьезно? Я только «за»! – девушка сверкнула глазами и радостно вздернула бровь. – А как на счет того, чтобы взять с собой человека, который сильнее, чем мы все вместе взятые, но все это время тайно это скрывал?

Мия в заигрывающей манере водила языком по зубам, хихикала и ловко переводила взгляд от Елисея к Юлиану. Лис немного замешкался, потом улыбнулся, кивнул и пожал плечами, разведя руки в стороны. Будто признал, что его застукали за воровством конфет из маминой сумки.

– Отлично-отлично, бегом. Бери с собой обеих красоток-подружек и пошли скорее с этим разберемся, – Юлиан гордо сделал вид, что давно все знал, схватил всех троих в охапку и начал толкать в сторону лестницы.

– Это моя мама, дурила!

– Хм… То есть, она свободна?

– Кстати, да, – парни подмигнули друг другу, не обращая внимание на смутившихся девушек, покрытых легким румянцем.

Вся толпа двинулась вверх к последнему этажу, стараясь выглядеть более естественными, чтобы не привлекать взгляды посторонних. Елисей и Мия нарочно отстали, чтобы, как они объяснили друг другу, дать пообщаться взрослым наедине. Мама Елисея хихикала и часто касалась руки Юлиана, а он, в свою очередь, краснел, что выглядело очень дико и чертовски мило. Как только Лис и Мия оказались позади настолько, чтобы другая парочка их не услышала, Елисей будто случайно вспомнил о прошедшем разговоре.

– Слушай, а что ты собиралась еще сказать или сделать? То, что… Ну, ты помнишь, во-первых или все-таки во-вторых.

– М?

– Ну, ты сказала, что хотела кое-что сделать. Но сначала решила разузнать про меня и про то, почему я не просыпаюсь.

– Ааа, – сказала Мия с легкой улыбкой, – ну, я хотела тебя поцеловать. Тогда я думала, что план не сработает и мы скоро умрем. Но видишь, как все хорошо обернулось. О, мы почти пришли!

Девушка схватила парня за руку и побежала вперед, увеличивая скорость, чтобы догнать попутчиков и скрыть от Елисея свою довольную улыбку.

– Ура… – с сарказмом и без энтузиазма произнес Лис, уносясь полупустым взглядом в неведомый мир под названием «А что, если…» и непроизвольно представляя себе ситуацию с другим развитием событий. Он улыбнулся собственным мыслям, встряхнул головой и, немного подрумянившись, побежал вперед, вверх по лестнице, крепче сжимая в руке руку Мии.

Глава 18: Прошлое

– Я прекрасно знаю, что ты собираешься сделать, и смею заверить – у тебя ничего не получится, – Лилиана сидела на столе спиной ко входу в серебряный зал в самом дальнем углу помещения и нервно сгибала костяшки пальцев до еле слышного хруста.

– Послушайте, я ведь не хотела Вам вреда… – Мия тихонько подходила все ближе, оставив своих соратников позади.

– Конечно. Ты всегда хотела власти, и я помешала тебе ее получить, – Лилиана шипела эти слова словно змея и медленно поворачивалась к собеседнице. Ее ноздри раздувались как капюшон кобры перед броском, а на губах застыла хитрая и злая улыбка. – Но ты не так хороша, как о себе думаешь, дрянь. Ты ухитрилась сбежать от меня до того, как я стерла твою никчемную память, и рассказала паре десятков людей про меня всякую ложь. Считаешь, этого достаточно, чтобы убрать такую, как я?

Дама резко разразилась в громком, кашляющем и натянутом смехе и целиком перевернулась на столе в сторону Мии, самодовольно перекинув бесконечные ноги одна на другую.

– Нет-нет, мне не нужна власть, Лилиана. Я, как и все остальные, верила Вам. Верила в Вас, в Вашу честность, в то, что Вы ведете нас к настоящей, истинной и счастливой жизни… – Мия говорила тихо, еле сдерживая от страха слезы. Она согнулась, опустила голову вниз и больно кусала губы, не замечая, что из них уже начинает просачиваться кровь.

– Это все ложь! – заорала дама, ударив рукой по столу. – Нет никакой тихой счастливой жизни! Есть только власть. Вот, что может сделать человека по-настоящему счастливым, по-настоящему истинным. Вот, что живет в каждом из нас – желание обладать. И моё почти сбылось, если бы не ты! Я не отдам свои труды никому. Я не отдам эту силу, эту мощь, что я получила, взяв на себя руководство этим миром. ОНИ ВСЕ МНЕ ОБЯЗАНЫ! И все получат сполна… Если ты, вся такая ветреная и милая, думаешь, что сможешь справиться со мной, то у тебя еще меньше мозгов, чем мне казалось. Радуйся этому дню. Он будет последним. И передай это своим друзьям, которые прячутся за колонной! Не знаю, кого из глупых подружек ты привела, но сегодня вы помните друг друга последние часы. Завтра, когда каждый из вас, предателей, проснется, уже никогда не попадет обратно в этот мир. В мой мир! Пусть у меня не хватает силы убить вас прямо сейчас, но когда вы будете переходить из одного мира в другой и будете так уязвимы… Ха-ха… Кто знает, какими вы проснетесь. И проснетесь ли вообще…

Лилиана улыбалась, радуясь своим словам как ребенок новой игрушке. Ее глаза блестели, даже стали будто бы немного больше своего обычного размера. По крайней мере, еще ни разу до этого момента они не раскрывались так широко. Дама потирала руки как сытая муха и легко похихикивала, поражаясь своей гениальности и всеми силами таким образом скрывала страх.

– Милая, угрозы не идут твоему старческому для такого возраста лицу, – из-за тени вышел Юлиан и быстро подошел к Мие, за ним последовали остальные члены новоявленной банды по борьбе со злом, специально стараясь прятать лицо Елисея. Его они припасли для следующего этапа нападения. – Зайка, все хорошо? Плохая тетя тебя не сильно напугала?

Мия свела бровки «домиком» и сквозь жалобную улыбку посмотрела Юлиану в лицо. Она жутко боялась, а от желания всеми силами это скрыть, постоянно сбивалось дыхание, что выдавало страх девушки еще больше.

– Чччто? – Лилиана отодвинула голову назад, вытягивая шею. Улыбка медленно сошла с ее лица, вместо этого на нем появилось искреннее недопонимание. Одна бровь поползла вниз, подталкивая вторую изогнуться в обратную сторону. – Юлиан, дорогой, что ты такое говоришь? Это что, твоя очередная шутка?

– Ооооооооо нет! Ты дождалась, моя сладкая. Ты дождалась. И я! Ох, как я ждал того самого момента, когда я смогу посмотреть тебе в глаза и сказать о том, какая же ты все-таки эгоистичная тварь. Ты целые десятилетия пудришь мозги адекватным, честным и хорошим людям. Нагло убираешь соперников, убиваешь невинных. И если тебе кажется, что ты злой гений, то ты просто идиотка. Нет в тебе ни капельки зла. Только страх. Страх остаться одной. Потому что никто тебя никогда не полюбит, а людей ты сможешь держать при себе, только подчинив. Мне тебя жалко! Ах да, если ты еще не поняла, я не люблю тебя. И никогда не любил.

Юлиан прижал к груди трясущуюся то ли от холода, то ли от страха Мию, сжимая в руке ледяную руку мамы Елисея. Они стояли в обнимку посреди серебряного холла, который, казалось, стал морозильной камерой за время быстрой и громкой речи озлобленного парня. С каждым его словом Лилиана словно уменьшалась в росте, прогибаясь под весом собственных плеч. Ее всегда ровная спина превратилась в колесо, руки повисли словно плети, голова наклонилась, но взгляд все еще был направлен ровно на Юлиана. Кончик подбородка и брови периодически подергивались, губы стали бледными, с лица ушел даже естественный еле видный румянец. Дама открыла рот, будто ей не хватало воздуха, белые губы за минуту размышлений высохли и покрылись болезненной коркой. Наконец, она пару раз медленно моргнула, и что есть силы выгнула спину. Получилось лучше, чем до этого, но ей было еще далеко до своего стандартного «балетного» состояния.