Время веснушек. Девять Жизней

Наталья Шведова

Как же мы друг на друга похожи,Нет не внешне, а чистой душой,Ты такая надёжная Надя,Верь мне Вера, всегда я с тобой.Люба мне твоя Люба улыбка,Твоя нежность и доброта,Три сестрицы, три верных подруги,Были вместе на все времена.Так бывает, испортился компас,Наша Вера пропала, ушла,Веру, чуть не сгубили злодеи,Но она ещё дышит, жива.А Любовь, так искала счастья,Заплутала и сбилась с пути,Продавали Любовь за злато,Там где красные фонари.Но, Надежду убить не возможно,Это знает и стар и млад,Без Надежды прожить не просто,Мир бы вымер, исчез, пропал.Верю я, что к нам Вера вернётся,И Любовь заполнит сердца,Человек никогда не сдаётся,Если в нём Надежда жива.

Оксана Чернышова

Вы, сударь, не умеете любить

Вы, сударь, не умеете любить,Простите, если делаю Вам больно,И не кипит у Вас от страсти кровь,А на душе уж подозрительно спокойноВам не понять страдания и мУки,Когда дышать не можешь без того,Кто каждый день целует твои руки,Застёгивая пуговицы на моём пальтоВы сердцем очень холодны,ДержИтесь от меня подальше,Не замечаете Вы женской красоты,Живёте в своей сладкой фальшиМне жаль Вас, сударь, с каждым днём,Теряете Вы время, здесь, со мной,Нам никогда не быть вдвоём,Уйдите с глаз моих долой.

Анастасия Солдаткина

И что бы я ни спела, ни сказала,На ушко ли игривым шепотком,Гуденьем поездов во тьме вокзала,Сладкоголосым птичьим языком,Всё будет о тебе. И будет мало.Запомни меня хмурой, молчаливой,Как день, дождём пропитанный насквозь,Склонённою плакучей гибкой ивой,Роняющую в пыль алмазы слёз,Но даже в грусти – неземной, родной, красивой…Запомни меня вишней белой в мае,Сплетающею с ветром свою прядь.Застенчивой, как горлица святая,Готовой тебе душу отдавать,Ведь пред тобою мир большой мельчает…И сколько б ни прошла земных пределов,Любовь с собою спутницею взяв,К твоим рукам вернуться я б хотела,Добраться до тебя по небу вплавь.И целовать безудержно и смело…

Алексей Воднев

Мама, посмотри…

Мама…Посмотри, что в мире стало!Был за гранью и на дне.Много раз меня кидало,В адском побывал огне…Мама…Жизнь внесла те коррективы,И поверил в силы Свыше.Лишь молитва, перспективыПоявились. Сердце дышит.Мама…Я по жизни заблудилсяВ лабиринте очень сложном!Темнотой совсем укрылся,Поглощен был миром ложным.Мама…После нескольких событийБольной мальчик изменился;Пробую жить без перекрытий,И борюсь, где не стремился.Мама…Не болезненный, не нежный…Мальчик тот остался в детстве.Да, конечно, не пещерный,Но спасаюсь часто в бегстве.Мама…Посмотри, все ж изменился,Но прощать не научился.Было время – я сломился,В темной чаще заблудился.Мама…Посмотри, как это сложно,Каждый день не сомневаться.Перемены ведь возможны:Главное, собой остаться!

Насмешка

Валентина Иванова

– Мам, о чем задумалась?

Сын заглядывал через плечо и пытался разглядеть, что же такое есть там, что мама вот уже несколько минут так пристально разглядывает. На странице было написано – мои умения – и столбиком шли непонятные слова.

– Сынуль, да вот понимаешь, нужно рассказ написать, про умение «насмешка» и ни единой мысли нет.

– А что оно обозначает, мам? Зачем оно нужно? – сын уткнулся в плечо и обнял маму.

– Ну как бы тебе попроще объяснить… – мама задумалась, – ты знаешь, что такое пиар? Что такое реклама, желтая пресса?

– Конечно, знаю, мам! – лицо мальчика растянулось в широкой улыбке.

– Ты умничка у меня, – мама улыбнулась и поцеловала сына в макушку, – в жизни некоторые люди, чтобы достичь известности, популярности идут на любые хитрости. Не важно, что о них говорят – хорошо или плохо, главное – результат. Чтобы имя было на слуху постоянно. И тогда о тебе будут говорить, тебя запомнят, приходит популярность…

– Нее, мам, это то я знаю. Но при чем здесь насмешка? – сын сделал задумчивое лицо.

– А в нашей игре – насмешка – это умение. Когда игрок использует его, то притягивает к себе удары врага, тем самым увеличивая участие и, следовательно, дроп выпадения вещей, ну и как конечный результат – больше личного опыта и улучшение личного благосостояния. Вот как – то вот так, мой маленький.

– Уууу… как всё запутанно… Ну а ты то, что должна сделать?

– А я должна написать рассказ, красиво изложить какую – нибудь оригинальную историю, про это умение, – мама снова погрузилась в свои мысли.

– А хочешь, я тебе помогу? Ну, придумаю что-нибудь? – видно было, как в глазах мальчишки уже заплясали чертята.

– Ну, давай вместе придумаем новую сказку, – улыбнулась мама, обняв и прижав к себе сына.

– Слушай сюда, мам. Из пункта А в пункт Б двигается отряд воинов. Задача – доставить древние книги, свитки и манускрипты лидеру враждующего клана, чтобы обменять их на своего лидера, волей случая оказавшего в плену. Путь лежит через поля сражений и вражеские башни. Идти напролом – нереально, убьют всех. Но есть приказ, его надо выполнить любой ценой. И хотя бы один, но должен дойти. За эти книги враги обещают свободу пленнику и эскорт для безопасного возвращения домой. Книги несет один из воинов, а остальные его прикрывают. И поэтому периодически один из воинов использует умение «насмешка» чтобы отвлечь внимание врагов на себя и дать возможность друзьям двигаться дальше. Ну как тебе идея, мам? – сын с гордостью посмотрел на маму.

– Сынуль, идея неплоха, только как сюда привязать личный опыт и благосостояние?

– Ну, мааам, ты как маленькая! Своего лидера они спасут? Спасут. Ну, он в знак благодарности их наградит по – царски. Правда, посмертно. Ну а опыт… – тут мальчик задумался. И через минуту продолжил, – а любое задание или дело – это всегда опыт! Хороший или плохой, удачный или нет, горький или приятный – это всегда опыт. Ты пиши давай, а я спать хочу, – зевая пробормотал мальчик.

– Иди, ложись, мой хороший, а я попытаюсь что – нибудь изобразить, – мама поцеловала сына и тот отправился спать.

Башни. Юго-Восточный Форт.

– Нам не пройти, ты посмотри, сколько их там, – два воина лежали на земле, укрывшись за огромным камнем. Этот форт был последним рубежом перед логовом врага. Позади долгий путь через поля сражений, через башни. Их друзья остались там спать вечным сном и напрасно ждут их родные. И вот их осталось только двое. Двое из отряда в десять человек. Усталость, словно надгробная плита давила мужчин. Чертовски хотелось спать, не меньше хотелось пить и есть. Далека, так неимоверно далека казалась дорога меж ночью и днем. И, вроде бы, глаза уже различали очертания Долины Сражений Юга, но такой непреодолимой преградой встал на пути этот форт, расположившийся посреди абсолютно открытой местности. И только редкий кустарник и этот камень на опушке леса, за которым укрылись наши герои, были их единственной защитой.

– Делаем так, я сейчас встаю, выхожу на открытое пространство и отвлекаю на себя внимание, а ты бегом через кусты, под самые стены, до конца форта, и дальше снова через кусты до вон того леса. А там уже не страшно, там уже рукой подать. И Бог даст – всё у нас получится, – воин в тяжелом снаряжении голиафа говорил очень спокойно и размеренно, и такая усталость чувствовалась в каждом слове. Усталость, но не страх. Страха не было. Это война. И они выполняют свой долг. И каждый из них это понимал без лишних слов. Другой воин, внимательно слушая, стал снимать с себя кирасу.

– Эээ! Ты чего? Одень обратно сейчас же!

– Нет, мне придется двигаться очень быстро, а лишнее снаряжение будет только мешать. А тебе как раз пригодится, дольше продержишься, а если повезет, то и выживешь. Друзья понимали друг друга с полуслова. И каждый осознавал, на что они шли, согласившись участвовать в этой операции. Они понимали всё. Лишь однажды, вначале пути прозвучал вопрос: «а стоит ли рисковать жизнями десятка людей ради одного человека, пусть даже и лидера?» И все как один ответили: «Стоит! Северяне своих не бросают! Нас проклянут родственники и нас перестанут уважать даже враги, если мы оставим его умирать там!»

– Ну всё, я пошел. Как только на меня обратят внимание, ты, не медля ни минуты, начинаешь бежать. Ну, ты сам всё понимаешь. Удачи, брат! Да храни тебя Небо!

На этих словах воин достал из рюкзака Книгу Геррода – один из самых могущественных фолиантов варваров – раскрыл её посередине и положил ладони на страницы и вмиг почувствовал необыкновенный прилив здоровья. Потом поднялся во весь рост и вышел из – за камня на открытую местность. Сделав несколько шагов, он вдруг громко закричал:

– Эй вы, олухи царя небесного! Ану, быстро упали в ноги ниц перед своим господином! Да вы просто сброд жалких псов! Вы букашки, возомнившие себя воинами! Краснозадые клопы! – воин кричал и кричал ругательства в адрес воинов, охранявших форт, и краем глаза наблюдал, как его друг уже, незамеченный врагом, преодолел кустарники и теперь крадется под самыми стенами форта. А на стенах потешались враги. Смеялись над отчаянным и глупым смельчаком, который выкрикивал ругательства, строил рожицы и кривлялся, словно шут гороховый.

– Вы слизняки! Вы бабы в мужском обличии! Старухи никчемные! У вас не топоры, а веники в руках! – последнее высказывание показалось обидным и в нашего героя полетели сначала испорченные овощи, а потом шквал из камней и стрел обрушился на наглого насмешника. Здоровье, дарованное волшебной книгой, стремительно таяло. Воин еще продолжал насмехаться над недалекими защитниками форта, а со стен в него уже летели копья. Последнее, что он увидел, была маленькая тень на опушке далекого, заветного леса. Тень остановилась на секунду и скрылась под спасительным покровом деревьев. Новая вспышка боли пронзила тело, взрывая всё изнутри и свет померк.

Долина Сражений Юг. Резиденция Южных Королей.

У ворот остановился мужчина. Из одежды на нем были только холщовые рубашка, штаны и сапоги. А за спиной висел огромный рюкзак, наполненный книгами, свитками и манускриптами. Постучав в ворота, мужчина громко прокричал:

– Я Кэрлион Темный! Принес выкуп за нашего Лидера!

Тяжелые ворота медленно отворились, пропуская воина внутрь. Тут стоит сказать, что к чести южных начальников, слово они свое сдержали, и обратный путь единственного из десяти оставшихся в живых воина Кэрлиона и его лидера – прекрасной девушки по имени Евгения прошел без проблем, с эскортом до самых северных границ.

Имена героев были высечены на стенах Мидгарда – столицы Севера. А умение привлечь к себе внимание с тех пор в народе стали называть «насмешка»

– Мам, ты всё пишешь? – раздался сонный голос мальчика.

– Всё, сынок, написала. Давай – ка спать, мой маленький.

Алексей Воднев

Послание отцу.

Наконец, настало времяНаписать письмо отцу!Хочется мне скинуть бремя,Что сродни не подлецу.Мне бы скинуть эту тяжесть,Что во мне ты зародил.С детства самого лишь гадость,Не желая, ты внедрил.Не привил ты идеаловНужных в жизни мальчугану.Стержень затвердел от раны,Но приближен я к стакану…Косвенно тебя виню,Что нашел я твой сценарий!Это ясно даже пню,Здесь не нужно канцелярий.Знаешь, ты, конечно, мой отец,Но вот общего – две капли!Алкоголя темный жнец,И ловлю повсюду грабли.Помню в детстве лишь одно:Тот светильник из тюльпанов,За полночь уже давно,Ты приходишь вечно пьяный.Не был рядом ты со мной,Когда стал я пионером,Присягал стране роднойВ армии. Где ты с эклером?!Не растил, не прививалТы мужское мне начало!Вовсе сына не искал,А без «ПАПЫ» в жизни мало.Кратко начертал тебе,Что детей ведь не бросают!Нет прощения во мне,Пусть кругом не понимают.Мне не стало сильно легче,Но всё ж кратко написал.Оставлять детей- увечье;Тихо плакал, чтоб не знал… P.S. Я провел в тех ожиданьяхДни, и месяцы, и годы…Утопал в больших страданьях,Сузились в душе проходы…

Светлана Сапронова

Анадиплосис.

Он за мечтой на край земли,На край земли летел, скучая.Скучая, сердце жег в угли,Угли топил в слезах случайных.Случайных встреч короткий блюз,Короткий блюз чужих пунктиров,Пунктиров, где тире, как плюс.Как плюс на крыльях бомбардиров.

Елена Щеглова

Я буду вполне приличной,но только вне нашей спальни.Танцуют дожди по крыше,а мы их совсем не ждали.Сжимает ладони счастье,а я на тебя смотрю.В твоей пропадаю власти,напиться тобой спешу.Объятия – наша сила,от всяких врагов и бед.Друг другу мы повышаемустойчивый иммунитет.Волнует меня твой запах —рубашки, небесный цвет.Не годы тебя искала,А тысячу долгих лет.Так нежно меня целуешь,заботишься обо мне.Я буду вполне приличной.– И в спальне?– Нет.– В спальне, не…

Ирина Алёхина

Жаль. (по мотивам…)

Сумерки ранние, всё может статься,Ветер, не вой.Страшно итак мне одной возвращатьсяПо мостовой.Помню гадалку, что смутные речиПела о нём.Правдой всё было, хоть и далече.Жаль, что не сном…Звёзды мерцают во тьме неустанноСкрытой виной.И говорят, что не стану, не стануВашей женой.

Стойко Артём

Россия щедрая душа…

Россия щедрая душа…Долги прощает целым странам,Своим же людям, как ни странно,Простить не может и гроша…У сотен тысяч Россиян,Растут долги за коммуналку,Но их ни капельки не жалко,Как Кубу и Афганистан…И нет совсем альтернатив:Ведь все должны платить налоги,А кто не заплатил в итоге,Обязан штраф ещё платить…И хоть копейку должен будь,Прощать её страна не станет.Копейка пЕней обрастает, —Плати быстрее в этом суть!Растут тарифы ЖэКэХа,Но не растут почти зарплаты.И от рассвета до заката,Чтоб выжить, мы должны пахать…А депутаты говорят,– Вам не должна страна ни капли…Привыкли к этому, не так ли?Лишь мы должны ей всё подряд…Мы соблюдать закон должны,Мужчины – долг отдать отчизне,Лишиться если нужно жизни.Платить налоги для казны…Согласен, это нужно всё,Но почему же нас не ценят?И мы всё время на коленях,Через препятствия ползём.Отведены нам роли жертв,И если дальше будет хуже,Затянем пояса потуже,Ведь мы привыкшие уже…Я из обычных работягКаких в России миллионы.Кто соблюдает все законы,Не предаёт страну и флаг.Кто патриотом был всегдаИ им останется навечно.Обидно, что бесчеловечно,Нам отвечают иногда…

Стойко Артём

О музе.

Окутывает чувство немотыОставленного музою поэта —В отчаянии комкая листы,Он нервно поглощает сигареты…Гнетёт его бездушность свежих строк —В них пустота, а рифмы как оковы.Сюжета нить – запутанный клубокИ ритм какой-то странный, бестолковый…С немой тоской взирает в небеса…Он без стихов не видит в жизни смысла,Ведь муза для поэта – паруса,И без неё дальнейший путь немыслим.Поэт без музы – море без реки,Огонь без искры, бабочка без крыльев.Как без учителей ученики,Он без неё страдает от бессилья…

Стойко Артём

Нить

Не люблю быть у всех на виду я,Мне привычнее как-то в тени…Там я мысли спокойно рифмуя,Тку поэзии прочную нить.Забываю на время рутину,Ощущая душевный покой,Я плету из неё паутину,День за днём и строка за строкой…В бесконечной, мирской круговерти,Мне бы чувства свои сохранить…Я пытаюсь их так обессмертить,Жизнь вдыхая в ту самую нить.И ажурными вновь кружевами,До краёв наполняю сюжет…Пусть решают читатели сами,Настоящий ли я… поэт?

Стойко Артём

Брошенный город

На переполненной болью земле,Брошенной всеми на долгие годы,Город один утопает во мгле —Спят светофоры, проспекты, заводы…Осиротели дома и дворы,Криков и смеха здесь больше не слышно,В нём не осталось совсем детворы —Кажется, город покинул Всевышний…Здесь у бетонной могильной плитыМного людей проявили отвагу —Плотно сомкнувшись в живые щиты,Слились геройски навек с саркофагом…На переполненной болью землеШрам до сих пор от Чернобыльской Раны:Припять вздыхает в отравленной мгле,Спят карусели, трамваи, фонтаны…

Стойко Артём

Письмо

Пишу письмо уже в который раз,Как жаль, ответа был не удостоен…Без Ваших ясных, столь любимых глаз,Душе моей, не обрести покоя.И тёмной ночью вновь не спится мне,Ведь образ Ваш, опять рисуют мысли…Вы словно… лучик солнца по весне.Без Вас, в своей не вижу жизни смысла.Ответьте, ну хотя бы пару слов,Что все в порядке. Живы и  здоровы…Освободите чувства от оковИ к сердцу отворите все засовы.Я буду ждать, с томлением в груди.С надеждой, что я Вам не безразличен.Что наше счастье, где-то впереди,Хоть между нами множество различий…

Стойко Артём

Когда я стану…

Когда я стану дедушкой седым,Я буду просыпаться очень рано…Давать советы буду молодымИ на ночь зубы класть на дно стакана.Давленье буду мерить перед сном,Таблетки пить и разные настойки.Бесперестанно думать о былом,Ворочаясь опять всю ночь на койке.Слоняться день деньской, туда – сюда…Ворчать о том, какие нынче цены!Всё сравнивать прошедшие годаИ век, что наступает – современный…К бабуле прижиматься как тогда,Когда ещё мы были молодые…Втихушку собираться иногда,С дедами выпить стопку в выходные.Не торопясь, морщинистой рукойПисать решенье внукам тех примеров,Что в школе дали им решать домой.Рассказывать, что значит – биосфера…Носить очки, примерно на плюс пятьИ про хондрозы знать не по наслышке…Жить буду… А не просто доживать.Пусть старый, но в душе ещё мальчишка…

Наталья Швец

«Вратарь» Сергея Григорьева на выставку попал случайно

Забинтованное колено

Взрослый персонаж

Григорьев родился на Донбассе

Популярность

Пейзажи

На Всесоюзную художественную выставку, которая состоялась в 1949 году, картина Сергея Григорьева «Вратарь», в отличии от другой его работы «Приём в комсомол», попала случайно. Однако именно благодаря ей, художник завоевал огромное признание у зрителя. А в 1950 году полотно и вовсе было удостоено Сталинской премии II степени. Сейчас картина находится в коллекции Государственной Третьяковской галереи и много раз экспонировалось на выставках, в том числе, в Китае и США.

И хотя картина всё же находится в тени двух его других известных работ «Приём в комсомол» и «Обсуждение двойки», тем не менее именно «Вратарь» считается наиболее «срежиссированной» работой. Зритель прежде всего воспринимает её как зарисовку непосредственно увиденного в жизни. По крупному счёту ничего особенного художник не изобразил.

Подумаешь – рядовой факт из повседневной жизни советских детей в послевоенном Киеве. Однако Григорьев умудрился изобразить это так, что футбольный матч стал событием в жизни не только персонажей картины, но и зрителей. Не удивительно, что картину «Вратарь» часто рекомендовали учителям в методических пособиях для использования в работе.

Надо сказать, что к моменту её написания, Григорьев уже был профессорам и заведовал кафедрой рисунка Киевского художественного института. И к детской тематике художник обращался довольно часто. Впервые это случилось в 1937 году, когда на суд публике была представлена картина «Дети на пляже».

Итак, школьники, по всей видимости, возвращаясь домой после уроков, решили устроить футбольный матч. Ворота обозначили портфелями, сумками и беретами.

Усевшиеся на штабеле из сухих досок, болельщики с интересом наблюдают за игрой. Всё их внимание обращено на долговязого белобрысого мальчика в тёмном свитере, что стоит на воротах. Коленка у него забинтована, чулки спустились. Старенькие калоши привязаны тесёмками, но на руках дорогие кожаные перчатки. Вратарь явно ожидает удара со штрафного или пенальти.