Охотник на попаданцев

– А почему такая срочность? – резонно удивился я, услышав от Клавы про наш отъезд. – Сидели, понимаешь, две недели и ни черта не делали, а тут вдруг срываемся?

Клаудия сказала, чтобы я заткнулся и не умничал. Её люди, которые стерегли американцев и Кофоеда, имели армейскую радиостанцию и только что во время очередного сеанса связи передали, что наш фигурант, а с ним и три фальшивых португальца пару часов назад неожиданно выехали из Парижа на автомашине, двигаясь на юго-запад. То есть направлялись они явно в сторону побережья. При этом накануне отъезда один из американцев успел побывать в парагвайском консульстве.

– Ладно, – согласился я. – Едем так едем.

– Ты едешь со мной, – уточнила Клава. – Можешь размещаться в моей машине.

Вслед за этим я полез в шкаф за бронежилетом и оружием, а Клава вышла из комнаты и процокала каблуками вниз по лестнице.

Через пять минут я, таща в одной руке бронежилет и рюкзачок с моим небогатым гардеробом, а в другой оба ствола и весь наличный запас патронов, спустился во двор.

Как обычно элегантная, словно фортепьяно, Клаудия стояла возле своего «Астон-Мартина» и о чём-то беседовала с двумя здоровыми парнягами из своей «карманной гвардии». Я поздоровался с ребятишками и попросил её открыть багажник.

И сама хозяйка, и её сотрудники при виде столь вооружённого меня немедленно сделали большие глаза.

– Пулемёт-то тебе зачем? – спросила Клаудия насмешливо-укоризненно. – Думаешь, придётся много стрелять? Да ради бога, не беспокойся ты об этом, мои мальчики всё прекрасно сделают сами!

Однако же багажник открыла. Женщина, а понимает, что без пулемёта в некоторых ситуациях приходит полный кирдык, хоть и не видела «Белого солнца».

– Бережёного бог бережёт, – сказал я, бережно укладывая в тесный багажник ДП, ППШ, брезентовую сумку с магазинами и прочие причиндалы.

Я не стал особенно капать Клаве на мозги ссылками на свой собственный опыт Великой Отечественной, на фронтах которой любая случайная перестрелка могла запросто и мгновенно перерасти в солидный общевойсковой бой с участием танков, артиллерии и миномётов. И я не думаю, что американцы мыслили в этих вопросах менее масштабно, чем битые арийцы.

То есть Клаве и её «мальчикам», конечно, было виднее, но я с самого начала ждал от предстоящей акции какой-нибудь подлянки. В конце концов, нам противостояла не конкурирующая банда, а разведка солидной державы, у которой неизвестно что на уме. Разумеется, танки или авиацию они против нас не пустят, но даже и без всего этого у них в рукаве может найтись достаточно тузов и джокеров…

Между тем Клаудия куда-то ненадолго сходила и вернулась к машине уже с подновлённым макияжем на лице, сумочкой и небольшим чемоданом. А во дворе потихоньку собрались её «бойцы» в количестве восьми рыл. Они стояли и курили на фоне гаража, в предельно пасторальной обстановке, которую усиливали бегавший за курами где-то на заднем плане щенок (то ли немецкая овчарка, то ли просто крупный двортерьер похожего окраса) и пузатый мужик с усами, в полосатом жилете и рубашке с закатанными рукавами, деловито запрягавший в телегу серую лошадь.

Глядя на это сборище рослых мужиков в шляпах (в кепке был только один, и то, видимо, исключительно для разнообразия) и почти одинаковых тёмных костюмах со светлыми сорочками и галстуками модных в этом сезоне расцветок, я долго не мог понять, что же мне всё это напоминает.

А потом неожиданно вспомнил – румынские боевики времён Чаушеску из моего детства.

Ну те, которые про слишком честного, но, увы, беспартийного полицейского комиссара Миклована и его коллегу-коммуниста товарища Романа. Там тоже все поголовно – и бандюки с бегающими глазами, и горбоносые чернявые сыщики – почему-то ходили в шляпах и костюмах.

Бухарест второй половины 1940-х гг. в этих фильмах странным образом сильно напоминал Чикаго времён Аль Капоне (американских фильмов про гангстеров конца 1920-х у нас тогда ещё не показывали), только вместо автоматов Томпсона румынские «плохиши» массово пользовались ППШ с рожковым магазином (ну правильно, их после войны в том числе и в Румынии производили), и мы, немного знавшие историю советские пацаны, тихо фигели на таких сеансах.

Ещё бы – на дворе якобы начало 1945 года, весь мир воюет, и только «горячие румынские парни» в это время заняты в основном тем, что грабят банки, казино или тырят дефицитные лекарства вроде пенициллина с оптовых складов Красного Креста. Шикарный вклад в общую победу, да? Причём с какой стороны на это ни посмотри – хоть из Москвы, хоть из Берлина, хоть из Лондона, хоть из Вашингтона…

Характерно, что в этих самых боевиках легендарный Миклован всё время выходил с одним-единственным револьвером против взвода автоматчиков, и неизменно выходил победителем, пока в одной из финальных серий ему не пустили автоматную очередь подло-нечестно, в спину. А вот его партейный коллега Роман автоматическим оружием всё-таки не пренебрегал…

В этой связи мне сразу же не понравилось то, что Клавины братки были вооружены более чем легко. Понятно, что у каждого из них было по одному-два пистолета, но вот из «более тяжёлого вооружения» у них с собой было всего-то два ублюдочных автомата «Стэн» британского производства, единственным положительным качеством которых была возможность ношения под полой. В своё время из двух таких, с позволения сказать, стволов не смогли положить Гейдриха, причём стреляя в упор…

Ручных гранат они, судя по всему, тоже с собой прихватить не догадались. Так что мои опасения насчёт их неподготовленности на случай серьёзной стрельбы, похоже, имели все основания.

– Гранат вы не взяли? – осторожно спросил я у Клаудии на всякий случай, уже усаживаясь на сиденье рядом с ней.

– Ты что, к «Битве за выступ» готовишься? – искренне изумилась она. – Я очень надеюсь на то, что стрелять нам вообще не придётся! В конце концов, мои люди – профессионалы!

Я на это только молча кивнул. Может, оно и так, но не факт, что у бандюков хоть что-то получится против профессиональных шпионов или военных. Тут всё обычно происходит предельно просто. Одна мелкая ошибка – и понеслась. Да так, что потом затрахаешься по части рытья могил…

В общем, через полчаса наша кавалькада из трёх машин выехала из поместья. Впереди мы на всё том же Клавином «Астон-Мартине» (как говорится, хоть немного почувствуйте себя Джеймсом Бондом), а за нами «Ситроен-11CV» и «Фольксваген Жук», по четыре вооружённых человечка в каждой машине. Плюс в «Жуке» была портативная армейская радиостанция, как я понял, американского производства, времён предпоследней войны. Что значит суровые, безмобильные времена…

В принципе, против четырёх человек это был вполне солидный «коллектив», тем более что непосредственно за ними ещё кто-то следил.

Подозреваю, что план действий у Клаудии был прост как мычание – накрыть интересующую нас четвёрку в каком-нибудь уединённом месте и, навалившись всем скопом, скрутить их, по возможности не доводя до стрельбы. Явных препятствий для реализации этого замысла я не видел. Конечно, если только наш дорогой фигурант не прихватил с собой какой-нибудь плазменной винтовки из далёкого будущего или их где-нибудь не поджидает подмога в виде батальона парашютистов…

По дороге никаких проверок не было, хотя жандармские и армейские посты нам и попадались. Спустя часа три с момента выезда наша маленькая колонна съехала с дороги и остановилась в весеннем леске, возле городка Анже.

Клаудия немедленно направилась к «Жуку», и я понял, что на это время у неё явно был назначен «сеанс связи» со второй, непосредственно наблюдающей за клиентами группой.

Стоянка продолжалась менее получаса, и лично мне этого времени хватило на то, чтобы сходить по-маленькому за дерево. Потом Клава, успешно поговорив по рации, вернулась в машину, и мы продолжили движение.

На мой вопрос, куда мы всё-таки направляемся, Клаудия ответила, что сейчас мы едем в сторону Нанта (если по прямой, это порядка 180 км от Ле-Мана), куда направлялись и интересующие нас лица. А потом, по её прикидкам, они должны были ехать дальше к побережью, скорее всего, в сторону портов Нант или Сен-Назер.

– Почему именно туда?

– А что им ещё остаётся? Если они сразу не поехали в сторону испанской границы, значит, дорога им только туда. Ла-Рошель или Бордо намного дальше. Конечно, побережье контролируется военными, и нынешнему судоходству далеко от довоенного, но, как я могу предположить, уйти они хотят именно морем. Каких-либо португальских или южноамериканских торговых судов в Нанте или Сен-Назере сейчас нет, к тому же их по пути серьёзно досматривают. А если так, из района Сен-Назера их может забрать какой-нибудь боевой корабль или даже подводная лодка. И раз уж они засуетились и рванули прочь из Парижа, это рандеву должно произойти очень скоро, в течение двух-трёх суток максимум. Скорее всего, действовать они будут стереотипно. Хорошо заплатят кому-нибудь из местных (я не исключаю, что у них подобное было оговорено заранее) и в нужный момент выйдут в море на каком-нибудь мелком рыболовецком судне, а вдали от берега пересядут. И до того как власти и военные успеют что-то понять, они уже уйдут. Стандартный приём контрабандистов…

– Ты в этом уверена? – уточнил я.

– Считай, что уверена. Конечно, это рискованный и дорогостоящий вариант, на побережье и радары, и боевые корабли, и морская авиация, причём не только наши, но и советские. Так сейчас мало кто делает. Но если это действительно американцы, им это будет вполне по карману, тем более если это одноразовая акция.

– А куда они, по-твоему, дальше денутся? Если будут уходить в Португалию – это как-то слишком сложно. Неужели они решили рвануть прямиком через океан?

– Не знаю, – ответила Клава, следя за дорогой и редкими встречными машинами. Чувствовалось, что не очень-то она уверена в этих своих предположениях…

Я не стал нагнетать напряжённость и решил, что ей, как хозяйке, видимо, всё-таки виднее. Хотя, рассуждая логически – а почему бы американцам не воспользоваться самолётом? Но тут тоже есть несколько неизвестных факторов. У побережья военные должны контролировать не только море, но и воздух. Тогда получается, что это должен быть самолёт, обладающий достаточной дальностью, чтобы долететь из Португалии и вернуться обратно (а это, по самым скромным подсчётам, километров пятьсот в одну сторону, если лететь по прямой, над территорией Испании, если над побережьем – и того дальше), и способный по своей грузоподъёмности взять на борт четырёх человек, не считая экипажа. Спрашивается: откуда возьмётся этот явно немаленький самолёт, как он преодолеет ПВО и где будет садиться? Ответить на эти вопросы с ходу я не мог.

Ближе к вечеру уже на окраине Нанта у Клаудии состоялся очередной сеанс связи. Потом, уже въехав в этот город, мы встретились со второй группой. В ней насчитывалось девять человек: на двух машинах, при пистолетах и двух автоматах МАТ-49. Как говорится, нашего полку прибыло…

«Хвост» доложил, что фигурант и трое сопровождающих его лиц остановились на ночлег в Нанте, в неприметном отеле «Аmiral». За этим отелем Клавины ребята плотно наблюдали, и сейчас все четверо, по их словам, обедали в кафешке под названием «De Bourgogne» напротив отеля.

После этих слов Клаудия ещё более укрепилась в своих предположениях, что поутру клиенты действительно либо отправятся в местный порт и на каком-нибудь судне уйдут из Нанта в сторону моря вниз по Луаре, либо двинут дальше, в Сен-Назер.

Клаудия отдала своим бойцам несколько распоряжений, после чего наш небольшой коллектив разделился. Сопровождающие нас братки куда-то мгновенно рассосались (не исключено, что по постоялым дворам и харчевням). Разумеется, часть отправилась на усиление тех, кто пас клиентов.

Мы с Клавой отправились в отель «Chatebriand», тоже небольшой и неприметный, на какой-то тихой улице.

Близкий к настоящему французский паспорт мне к этому времени уже сделали, и в отеле Клаудия записала нас вовсе не как супругов, а как «коллег по работе, находящихся в деловой поездке». Ну, ей виднее. Соответственно, нам дали два одноместных номера на третьем этаже, друг напротив друга, дверь в дверь.

Поужинав каким-то овощным супом и тушёным мясом с подливкой в уютной ресторации «Ducuesne» напротив отеля, мы разошлись по номерам и легли спать.

При этом у меня в голове вертелись надоедливые мысли о нехороших сюрпризах следующего дня. Неуверенность усиливалась осознанием того факта, что пистолеты-то были при мне, а вот всё остальное оружие – в запертом багажнике «Астон-Мартина», ключ от которого остался у Клавы. Случись чего – и не добежишь. Хотя не будут же наши клиенты брать отель приступом вчетвером, да ещё ночью. Не Рэмбо же они, в конце концов…

Тем не менее я довольно быстро заснул. Разбудил меня глухой стук в дверь соседнего, Клавкиного номера. Ещё не рассвело. Мгновенно одевшись, я, держа наготове ТТ, высунулся в коридор.

Не увидел ничего подозрительного и услышал приглушённый, торопливый разговор на французском, из которого с ходу мало что понял.

Гонец из числа бодигардов что-то докладывал слушавшей с мрачным выражением лица Клаве, которая выглядела так, словно и не спала вовсе – белая блузка, туфли, чулки, юбка не мятая и даже макияж на лице…

Черта всех французских женщин (которые, если верить О. Митяеву, сплошь и рядом бывшие москвички) или просто выработанная годами хорошая привычка к походным и полупоходным условиям?

– Собираемся и едем, – сказала Клаудия, надевая жакетик, после того как гонец убежал вниз по лестнице.

Я убрал пистолет и спросил её о том, что случилось.

Как оказалось, её «гениальный» первоначальный план начал буксовать и давать сбои. Наши фиговы клиенты почему-то проснулись слишком рано, после чего сели в свою машину и быстро поехали вон из города, хотя за свои нумера они накануне уплатили за три дня вперёд.

Естественно, несколько Клавиных «наружников» последовали за ними как привязанные.

Я наскоро умылся, схватил свои пожитки (удобно, когда весь гардероб таскаешь с собой), надел куртку, водрузил на затылок шляпу, и минут через десять мы сидели в машине, рядом с которой стоял уже знакомый мне белый «Фольксваген Жук».

Дальше мы поехали в том же составе, что и накануне.

Выехав из города, отъехали с дороги за кусты и остановились для сеанса радиосвязи.

Клаудия ушла к «Жуку» и вернулась весьма озадаченная.

– Чего там? – спросил я.

– Чёрт побери! Оказалось, что они едут вовсе не в Сен-Назер, а километрах в двадцати от Нанта зачем-то свернули с шоссе и поехали по просёлочной дороге, ведущей фактически в тупик!

– Ну и что в этом тупичке может быть такого уж сильно интересного для них? – уточнил я.

– Мои мальчики, которые сейчас сидят у них на хвосте, сообщили, что машина наших клиентов направляется к заброшенному аэродрому, – сказала Клава, ещё больше мрачнея лицом.

– А я что говорил?! И что там у вас за аэродром?

– Откуда я знаю… Вроде бывший военный. С 1930-х базировались наши ВВС, а в предпоследнюю войну – бомбардировщики люфтваффе и американцы. Потом там было что-то вроде частного аэроклуба или лётной школы, но с 1952 г. этот аэродром вообще никем не использовался. Взлётная полоса, старые ангары, и больше ничего. Короче, всякая рухлядь…

– И какова длина тамошней ВПП? – поинтересовался я.

– Точно не знаю. А зачем? – Клава изобразила на лице удивление.

– Вот блин, святая простота… Кто-нибудь местный среди твоих ребят есть?

– Есть!

– Ну так и спроси у него срочно – принять «Дакоту» или аппарат сопоставимых габаритов тамошняя полоса сможет? Даже если он, к примеру, длины полосы точно не знает. Надеюсь, ты знаешь, что такое «Дакота»?

– Знаю, не умничай!

С этими словами Клаудия отошла от «Астон-Мартина» и о чём-то поговорила с одним из своих братков. Остальные её боевички при этом крайне подозрительно смотрели на нас – они явно не любили наши с Клавой длинные разговоры на русском, совершенно непонятные для них. Когда за вами всюду таскается некий заграничный хрен с бугра – это неприятно, где-то я даже готов был их в этом смысле понять…

– Морис говорит, что да, «Дакота» там точно сядет, – сказала Клаудия, вернувшись. – Полоса вроде бы длинная, километра полтора длиной, частично грунт, частично было покрытие из металлических полос…

– Твой Морис это точно знает?

– Да, он сказал, что немного работал там, ещё во времена аэроклуба…

– Всё это хорошо и одновременно очень плохо. Похоже, твои расчёты не оправдываются. И ведь я тебя об этом предупреждал. Похоже, наши клиенты не будут действовать по логике и морем не пойдут. И что мы будем делать в этом случае? У тебя есть в запасе какой-никакой «план Б»?

– Не беспокойся. Это изменение первоначального плана лишь несколько усложняет нашу задачу, но сюрпризом не является. Кстати, а как они, по-твоему, собираются пересечь границу? Ведь там же радары и прочая ПВО…

– Вот это, дорогая моя, как раз главный вопрос. Прямо-таки на пять баллов. А ты бы на их месте как действовала?

– Да пошёл ты… Не знаю как! Слишком уж наглое мероприятие они затеяли, по крайней мере, по моим понятиям. Тебе любой понимающий человек скажет, что такое удаётся один раз в жизни, да и то не всегда и не у всех…

– Ладно, поехали дальше, а то упустим! – прервал я дальнейшие дискуссии.

Поторопиться имело смысл. Если клиенты ехали к аэродрому, значит, время вылета и прочие мелкие детали у них явно были согласованы заранее. То есть они прекрасно знали, что будет и когда, а мы – нет. И это обстоятельство начинало меня нервировать.

В общем, когда рассвело, мы были в леске, метрах в пятистах от границы этого самого аэродрома, где непосредственно сопровождавшая клиентов группа оставила две свои машины. Поскольку на недалёком шоссе изредка гудели грузовики, шум наших моторов не должен был спугнуть клиентов. Хотя как знать…

Ждавший нас связной сообщил, что машина с четырьмя нашими фигурантами въехала непосредственно на территорию аэродрома и сейчас они все находятся в одном из пустых ангаров. И якобы «наружники» его уже окружили, причём незаметно. Очень хотелось в это верить…

Кинув шляпу на сиденье, я вылез из машины, достал бинокль и осмотрелся. День обещал быть хорошим, и в лучах поднимающегося над горизонтом солнца была видна высокая трава (жухлая прошлогодняя и ярко-зелёная свежая), которой за последние годы густо зарос аэродром. Среди травы просматривалось штук шесть тёмных ангаров очень старой постройки (два из них, на противоположном от нас конце аэродрома, были предельно ветхими, с огромными прорехами в крышах), ржавые остатки вросшего в землю бензозаправшика на шасси армейского трёхосного GMC, маячившая в траве за двумя дальними ангарами гофрированная руина фюзеляжа какого-то довольно большого самолёта с прямоугольными иллюминаторами (кажется, это был Ju-52), развесистые деревья позади неё и кучи чего-то непонятного, железного и тоже сильно ржавого, громоздившиеся там и сям, насколько хватало глаз. Как видно, субботники по очистке территории или банальная сдача металлолома у них здесь были явно не в моде.

Возле одного из ангаров, в центре композиции, стоял тёмно-синий «Опель-Капитан» (или какая-то другая машина, очень похожая на него), на котором, судя по всему, и приехали наши клиенты – на это указывали свежие, продавленные в траве колеи.

Людей нигде не было видно: ни наших, ни чужих. Хотя последним по-любому не было никакого смысла высовывать нос из ангара раньше срока.

Похоже, связной не соврал. Во всяком случае, пока наши подопечные не суетились, а значит, наблюдения они не обнаружили.

Высыпавшие из машин Клавины ребята заметно нервничали. Сама она присела на капот «Астон-Мартина» в паре метров от меня и в некой научной рассеянности ковыряла траву острым носком чёрной модельной туфли.

Между тем разместившийся на заднем сиденье «Жука» радист методично шарил на разных волнах, силясь поймать хоть что-нибудь стоящее в плане информации. Продолжалась эта добавившая нервозности бодяга не менее получаса. По словам радиста, полиция и армейцы ни о чем сверхординарном в эфире не сообщали. А ведь если бы ПВО объявила повышенную готовность или тревогу, приказы об том уже последовали бы…

Но потом, в какой-то момент, радист вдруг прямо-таки подскочил до низкого потолка автомобильной кабины, словно укушенный пчелой в пятую точку.

– Ну? – нетерпеливо спросила Клаудия, подходя к нему.

Дальнейший разговор между ними вёлся на французском, но в основном я всё-таки понял, в чём суть дела.

В эфире только что прошло сообщение от гражданского самолёта португальской авиакомпании «ТАР Portugal», выполнявшего плановый рейс 9–2, Лиссабон – Париж. Экипаж авиалайнера сообщал, что у них якобы произошёл отказ сразу двух двигателей (значит, летело что-то явно более крупное, чем DС-3, «Дакота» при отказе обеих двигателей точно не смогла бы продолжать полёт) и что они, видимо, будут делать вынужденную посадку, если найдут подходящую площадку для этого. При этом в качестве координат предполагаемой посадки упоминались как раз окрестности Нанта.

То есть всё совпадало. Ход был верный, но не особо-то гениальный. Как водится, разведслужбы прикрыли свои делишки пассажирским авиарейсом, а этим во все времена кто только не пользовался. Для примера можно вспомнить хоть евреев с их рейдом на Энтеббе. Но, учитывая, какое на дворе время, авиакомпания потом фиг расхлебает последствия подобной акции. Хотя португальцам наверняка хорошо за это заплатили…

– Значит, это по нашу душу, – сказала Клава и что-то приказала своим людям. Те вынули оружие и быстро распределились по парам и тройкам. Трое из них, во главе со связным, сразу же двинулись быстрым шагом в строну ангаров, пригнувшись и соблюдая тишину.

Глядя на их пистолеты и несерьёзные автоматы, я пожалел, что, доверившись женской логике и опыту, сам не подумал о подобном варианте.

Ведь когда имеешь дело с самолётом, полезно иметь с собой 12,7-мм ДШК или «Браунинг» того же калибра. А что, вполне можно было поставить подобный крупнокалиберный дурильник в кузов «Доджа», «Виллиса» или какого ни есть пикапа и приехать сюда с такой вот зенитной установкой. Хотя что толку было теперь об этом сокрушаться…

– Что дальше? – спросил я у Клаудии, в очередной раз осмотрев окрестности в бинокль. Никакого заметного движения не было. Ушедшая вперёд троица её боевичков уже достигла ангаров и спряталась, умело скрывшись с глаз.

– Ждём, – ответила она, доставая из сумочки ствол. При ближайшем рассмотрении это оказалась вовсе не «Беретта», а МАС-35, французский армейский пистолет калибра 7,65 мм. Сильно он ей поможет при серьёзной стрельбе… Ей-богу, лучше сидела бы здесь и руководила своими питбулями на расстоянии, как командиру и положено…

– Мадам, – неожиданно крикнул Клаве радист с заднего сиденья «Жука». – Этот рейсовый самолёт только что дал отбой! Их радист сказал, что они всё-таки сумели запустить двигатели и, отменив вынужденную посадку, пошли дальше на Париж, в соответствии с первоначальным планом полёта!

Отбой? Да не может быть!

Тем более что в небе, где-то у горизонта, послышалось нарастающее шмелиное гудение, а потом стала видна серебристая, постепенно увеличивающаяся в размерах точка.

Оставшиеся рядом с нами шестеро Клавиных бойцов издали целую гамму неразборчивых звуков, явно означавших изумление.

Я посмотрел в ту сторону в бинокль. Да, без сомнения, это был самолёт, причём действительно не «Дакота», а более крупный, четырёхмоторный.

И он медленно снижался.

Не успел я опустить бинокль, как от того ангара, где должны были находиться наши клиенты, в небо взлетела зелёная ракета. Всё-то у них, сук, продумано…

С борта самолёта в ответ дали красную ракету. Затем аппарат лёг в левый разворот, пилоты явно высматривали полосу, собираясь садиться.

– Это как? – безмерно удивилась Клава. – Если рейсовый самолёт пошёл на Париж, то это-то что такое?

– А обдурили всех, но довольно не талантливо. Два самолёта, идущие в очень плотном порядке, да ещё и на небольшой высоте, на экране радара вполне могут выглядеть как один. Видимо, они вот так, парой, и шли от самого Лиссабона. Потом разделились: один ушёл на малую высоту и собирается сесть, а второй, под который и маскировался первый, полетел себе штатно, на Париж…

При этом я чуть было не ляпнул «уточнение» насчёт того, что, мол, «в начале 1960-х радары были ещё довольно примитивные и далеко не всегда могли отличить одиночную цель от групповой». Меня бы точно не поняли…

– А военные? – спросила Клаудия.

– А что военные? Думаю, что пока они поймут и разберутся, что к чему, наши клиенты вполне успеют улететь…

– Да, дорогостоящее удовольствие они устроили, но это их дело, – сказала Клава, оценивающе разглядывая разворачивающийся в небе самолёт, и отдала своим стоявшим поодаль ребятишкам какие-то распоряжения на французском, из которых я мало что понял. Кажется, она ещё раз объяснила им про то, где находятся интересующие нас личности и что брать их желательно живыми. На физиономиях её бойцов при этом обозначилась некоторая боеготовность…