Магические безобразия

После урока литературы десятый класс отправился в столовую, отлично позавтракал и неохотно поплелся на историю. Варя Измайлова, получив сообщение от Рина, благополучно притворившись больной, пошла к Кириллу, который еще не решился вернуться в школу. На улице дул холодный ветер, отчего девочка добралась до дома их подопечного в кратчайшие сроки, мечтая о чашке горячего чая. Когда она поднялась на восьмой этаж и позвонила, дверь открыл сам Кирилл, явно ожидавший гостей.

– Привет, – трясясь от холода и жалея, что не надела более теплую кофту, сказала Варя.

– Проходи сразу на кухню, – сказал Кирилл, пропуская ее внутрь. Его короткие светло-русые волосы нелепо торчали в разные стороны, в серых глазах виднелись остатки сна, а худобу фигуры скрывала больших размеров футболка.

– Ты знал, что я приду?

– Да, Рин звонил мне сегодня. – Кирилл кивнул, включил чайник, достал чашки и сел, выжидающе смотря на девочку. – Он сам сказал называть его так. Ну рассказывай.

– Что? – недоуменно спросила она.

– Не знаю, – Кирилл пожал плечами. – У тебя на лице написано, что ты хочешь о чем-то поговорить. Измайлова сначала стушевалась, что-то пробубнила себе под нос, затем тяжело вздохнув, рассказала все, что ее беспокоило. Мальчик внимательно слушал – тем временем закипел чайник – сделал какао, передал чашку гостье, задумчиво покусал губы и, сев на стул, выдал:

– И что?

– Как что? – возмущенно спросила Варя, мгновенно почувствовавшая, как груз переживаний заметно подтаял. – Разве это все не странно?

– Конечно, странно, – Кирилл согласился. – Но ваше появление с Потаповым было не менее впечатляющим. Я решил не придавать этому значения, поэтому и ты не зацикливайся на заботах.

– Ладно, – Варя вздохнула. – Ты собираешься возвращаться в школу?

– Да, – Кирилл досадливо поморщился. – Рин сказал, что я его ассистент номер два, поэтому мне необходимо там появляться.

– Вот и отлично, – ответила девочка, попивая какао.

Лена Морозова шла домой из музыкальной школы, слушая треки на испанском языке для аудирования. Дул холодный ветер, но в своем черном пальто, фасоном, напоминающим платье, девочка чувствовала себя прекрасно, а после любимых занятий по вокалу все ее страхи улетучились. Естественно, она была сильно напугана, но в конечном итоге решила списать случившееся на что угодно и не придавать этому значения. Лена возвращалась около семи часов, поэтому, когда она вошла в квартиру, разделась, отключила плеер, то поняла, что в кухне нечто происходит: доносился строгий голос отца и огорченный – матери.

– Нет, я против, – сказал Александр Николаевич, когда девочка появилась в кухне. Высокий, темноволосый, он сидел в домашней одежде за столом; его серые глаза метали молнии, брови сдвинулись на переносице, губы были поджаты. Рядом дымила чашка с кофе. – У тебя ведь есть дом, какой смысл в переезде? Чтобы заниматься, чем угодно, только не учебой?

– А почему бы и нет? – вопросом на вопрос отвечала Даша. Старшая сестра Лены – семнадцати лет, закончившая школу этим летом – была ее противоположностью: ниже почти на десять сантиметров, темно-русая, в отца, щуплая, не способная поднять больше двух килограммов. Рядом сидела Анна Сергеевна – мать – сохраняя молчание, позволяя принять решение мужу. – Чем я еще могу заниматься в дизайнерском колледже?

– Глупости от места не зависят, – продолжал отец. – Послушай, дорогая, если ты хочешь меня убедить, то приведи аргументы.

– Дорога, – тут же ответила Даша. – Мне не придется тратить сорок минут на дорогу. Я буду больше спать, следовательно, лучше учиться.

– Папа, разреши ей, – видя, что отец продолжает сомневаться, сказала Лена, на которую никто не обращал внимания. – Ты ведь все равно дома редко бываешь из-за работы.

– Ладно, – наконец сдался Александр Николаевич. Даша, взвизгнув от радости, повисла у отца на шее.

– Прекрасно, – подытожила Анна Сергеевна. – А теперь давайте ужинать.

Ужин пролетел незаметно и весело. Затем полвечера сестра рассказывала Лене о своей учебе, новых друзьях, какие преподаватели понравились, а какие – нет, и много чего другого. Когда Даша закончила говорить, время перевалило за полночь. Ее горло охрипло, но настроение оставалось на высокой ноте, Лена же мечтала только о кровати, глаза слипались, уши болели. Пожелав приятных снов, Даша юркнула под одеяло и мгновенно заснула, Лена долго ворочалась, но и ее сон прибрал к своим рукам.

Ей снилась школа номер шестнадцать, наполненная людьми, словно банка огурцами, она казалась тесной и какой-то узкой. Вокруг мелькали клыкастые морды, беззубые синие лица, одни не имели глаз и сверлили Лену черными провалами, другие имели глаза странных размеров, цветов, и они тоже изучали девочку враждебно.

Картинка резко изменилась, и Лена поняла, что находится одна в темном пустом коридоре. Впереди она видела дверь в столовую, закрытую на тяжелый висячий замок, и лестницу, ведущую вверх, на второй этаж, и вниз. Что там, ей было неизвестно. Справа что-то шуршало, слева что-то скрипело, сзади что-то выло. Морозова почувствовала внезапный приступ страха, на коже проступили мурашки. Она ясно понимала, что спит, но ощущения говорили об обратном. Девочка закричала, и ее голос разнесся по всему зданию, долго отдаваясь эхом.

Лена пошатнулась и бросилась к лестнице. Пересекла ее за секунду, побежала по второму этажу, пытаясь открыть каждую дверь. Первые две были наглухо заперты, третья отрывалась и тут же захлопывалась, стоило девочке попытаться войти; когда она распахнула четвертую, проем моментально заложило кирпичом. С пятой дверью Лене повезло, но едва она вошла в кабинет, на нее посыпались игрушки, мячики, мишура, конфеты, лягушки. Они заполняли пространство, стараясь поглотить собой Морозову.

Сумев кое-как выбраться, Лена бросила затею с дверями и побежала в конец коридора. Путь ей преградила скелетоподобного вида старуха в черном балахоне, окруженная ордой марионеток, злобно клацающих зубами. Ведьма укоризненно качала пальцем, а куклы тянули руки к девочке, мечтая схватить. Взвыв, будто раненное животное, чувствуя комок в горле, досаду, злость и отчаяние одновременно, Лена развернулась и устремилась назад к спасительной лестнице. Она бежала, бежала, а коридор не кончался…

– Морозова, очнись! – послышался раздраженный крик, как показалось Лене, Измайловой.

Девочка села в кровати, провела дрожащей ладонью по мокрому лбу. Было пять утра. Даша мирно спала на диване, причмокивая и улыбаясь, видя во сне что-то приятное. Лена Морозова сходила в кухню – в квартире разливалась тишина – выпила воды, и снова легла спать, на этот раз без кошмаров.

7

Варя захлопнула книгу и огляделась. Она сидела на кожаном диване у Рина в подвальчике, поджав колени, в темно-синих узких джинсах и белом, крупной вязки, свитере. Сам маг сидел рядом, как всегда, гоняя во рту леденец и, видимо, что-то спрашивая у Измайловой, но она, пребывая в полутуманном состоянии, словно пьяный в алкогольной эйфории, ничего не слышала. Ее мысли все еще бродили где-то на страницах книги, и сознание не желало возвращаться назад, точно спрут, оно недовольно ворочало щупальцами. Голова, будто ее ударили мешком с картошкой, гудела. В глазах мелькали не то снежинки, не то звездочки, не то кляксы. Варя посмотрела на Рина, а затем перевела взгляд, куда показывал его тонкий указательный палец. В его кресле за письменным столом сидел Кирилл. Напротив него парила Графиня Анна. Измайлова не слышала, но была уверена, что они о чем-то разговаривают.

– Он пришел в школу? – спросила Варя, сама благополучно пропустившая занятия. В сегодняшний четверг она проснулась с диким желанием сделать глупость. Например, прогулять уроки.

– Да, – Рин довольно улыбнулся, что случалось нечасто. – Теперь Графиня рассказывает ему о себе.

– Как он смог зайти сюда? Он тоже волшебник?

– Нет, – маг покачал головой. – Он просто одаренный человек, и у него есть связь с Графиней. Плюс я чуть-чуть поколдовал, поэтому он может сюда входить. Еще один ассистент не помешает.

Слово «ассистент» наждаком лизнуло слух девочки, и ей захотелось ударить Рина, но сдержалась.

– Что она ему рассказывает? – спросила Варя, подавляя раздражительность. – Я ничего не слышу.

– Он потомок дворянской семьи. Асанова Анна Александровна, наполовину русская, наполовину француженка, поселилась в этом городе со своим мужем в 70-х годах 19 века. Правда, бедняжка рано умерла от туберкулеза, но отчего-то не ушла в загробный мир. Она осталась и охраняет Кирилла. Нечто вроде призрака-хранителя.

– Почему бы тебе не помочь теперь мне? – удовлетворившись ответом, Варя повернулась к магу.

– Например?

– Хоть ты и утверждаешь, что у меня есть способности к магии, я ничего не умею! – воскликнула девочка, сразу вспоминая прошлое воскресение.

Рин тоже повернулся, и теперь они сидели друг напротив друга. Он прищурился, словно пытался что-то прочитать на ее лице.

– Легко, – ответил он, раскусывая апельсиновую конфету. – Выпрями ноги, а теперь закрой глаза и попробуй отключиться от всех звуков.

Варя Измайлова послушно сделала так, как было велено. Девочка сосредоточилась, моментально вспоминая все прочитанные ею книги в жанрах фэнтези и мистики. У многочисленных авторов находилось изрядное количество методик для своих героев. Она попыталась следить за дыханием, выравнивая его и успокаиваясь. Но, несмотря на то, что ей удалось отключить свои эмоции и очистить разум от лишних мыслей, настроиться на тишину не получалось. Звуки невольно проникали через уши прямо в мозг. Через пять минут мучительных потуг Рин не выдержал и, резко схватив Варю за руки около локтя, притянул к себе. Она испуганно вздрогнула, и тут же ее затянуло водоворотом черных глаз и чужой силы. Глаза, будто налитые самой Тьмой, казалось, выворачивали все мысли, страхи, мечты и желания. Звуки как отрезало. Посторонняя сила и воля подчинили ее сознание, и девочка поняла, что стены и весь дом мага исчез. Варя видела столовую, наполненную шумом и людьми. На выходе она заметила своих друзей, направляющихся на следующее занятие.

– Поняла? – донесся до нее тихий голос, и все вернулось на место. Да, она поняла. Не умом. Каким-то внутренним чувством, интуицией.

Она судорожно сглотнула. В горле стоял премерзкий комок.

– Советую тебе использовать ванну для тренировок, – продолжал маг. – Погрузившись полностью в воду, ты сможешь сосредоточиться.

– Спасибо, – наконец выдавила Варя, с трудом отрывая взгляд от Рина.

Время близилось к полуночи, но в этом краю, где постоянно висело низкое, темное, тяжелое небо, куда не достигал ни один луч солнца, чувство времени почти не ощущалось. В мертвом, черном лесу звенел ветряной колокольчик. Ее длинные алые волосы мягко колыхались, вторя тихой музыке. Вокруг лежала неживая, застывшая природа – ни травинки, ни насекомых, ни птиц. Только темно-серые корявые стволы деревьев да остовы старинных построек. Ее окружили умертвия: желтовато-серые скелеты глядели пустыми глазницами; их окутывала, точно фата, полупрозрачная голубоватая дымка магии. Они как будто чего-то ждали. Их хозяин затаился и медленно изучал свою жертву.

Она скрипнула от злости зубами и стиснула крепче рукоять меча. Меч, который она взяла впервые в жизни, не придавал храбрости и спокойствия. Все внутри девушки сковали пустота и горечь. Ее звали Тария. Девушка с алыми волосами, темными глазами и Прорицательским даром. Она родом с Южного материка, королевства Айриут – еще одного королевства магов и людей. С родителями девушка бежала на Большой материк, так как здесь находились земли Мудрых рас, и вероятность быть найденной ниже. Они успешно скрывались двадцать лет, побывали в разных городах, надолго нигде не задерживаясь. В прошлом году мать умерла от болезни, и отец решил отправиться вглубь материка. Но зачем отец повел ее через Мертвые Земли и погиб? Почему же все стало хуже? Тария обвела взглядом скелеты, сглотнула подступающие слезы. Жесткий корсет больно сдавливал ребра, мешая глубоко дышать.

– Давай, покажись, – процедила она сквозь зубы. – Сколько можно прятаться? Я ведь никуда не денусь.

Словно приняв слова как сигнал, умертвия дружно ожили и двинулись на нее. Каждый, а их было не меньше двух сотен, сжимали ржавые либо меч, либо топор, либо мотыгу. Девушка просто ждала, когда мерзкие создания доберутся до нее сами. Какой смысл тратить силы, если она все равно только и может, что отбиваться?! Сражаться девушка не обучена, но меч – артефакт, и есть надежда, что она выдержит.

Первый скелет оторвался от основной толпы и был каким-то неповоротливым, поэтому Тария одним ударом обратила его в пепел. Следующий напал со спины стремительнее и яростнее. Оборачиваясь, она оцарапала мечом правую руку, стараясь игнорировать обжигающую боль, девушка избавилась от него. Третий и четвертый пытались проткнуть ее по бокам, но она ускользнула и убила обоих. А дальше ее нагнала основная масса. Девушка все время отступала, отбиваясь, тяжело дышала, по спине текло, сердце стучало в висках от страха и сосредоточенности. Когда умертвия закончились, девушка немного расслабилась, но через пару секунд напряженно огляделась. Все вокруг замерло в звенящей тишине. Хозяин скелетов не появлялся.

Внезапно кто-то схватил ее сзади. Ильх! Темный! Тария поняла это сразу. Только эта Мудрая раса могла спокойно бродить по Мертвым Землям, что прокляты вот уже пятьсот лет самой Богиней Смерти. Хозяин умертвий больно сжимал руки девушки, отчего не было и малейшей возможности освободиться.

– Ты должна умереть, – проговорил ей на ухо шипящий голос. – Прорицательница доставит множество хлопот.

Резкий удар в грудь заставил ее захлебнуться криком. В меркнущем сознании промелькнула одна мысль: «Ясно, я умираю» …

Лена Морозова закричала и скатилась с дивана. Ее трясло, сердце громко стучало, странный сон все еще стоял перед глазами. Оглядевшись, девочка увидела большую комнату их трехкомнатной квартиры. Громко тикали настенные часы, напротив чернел телевизор, а на журнальном столике были разбросаны газеты и журналы. Все выглядело обычным. Но… ее убили! Лену пробрала дрожь. Она чувствовала, как нож пронзил сердце, чувствовала, как меркло сознание, и уходила жизнь. Несмотря на все старания ее семьи, несмотря на все годы пряток, смерть от рук одного из Мудрых рас ее не радовала.

Девочка поднялась, чтобы пойти умыться. Взглянув в настенное зеркало, Лена снова вздрогнула и испугалась собственных мыслей. Проведя мелко дрожащей рукой по лицу и смывая наваждение, она глубоко вдохнула. Что это было? Почему она приняла так близко к сердцу смерть героини своего сна? Более того, почему девочка уверена, что связанна с ней?

Быстро направившись в ванную, Лена решила, что должна с кем-то поговорить об этом. Сегодня Вари не было в школе, поэтому при первой же возможности она все расскажет подруге.

В тот же день, вернувшись от Рина домой, Варя Измайлова сначала, как примерная девочка, сделала уроки. Не сказать, что она любила школу, но старалась учиться хорошо, памятуя о том, что в жизни все может пригодиться. Варя торопилась. Ей хотелось поскорее испробовать тренировку, которую посоветовал маг. Закончив с домашним заданием, она покормила Соломона и принялась набирать ванну водой.

– Ты уверена в этом? – спросил Джо, когда девочка закрутила кран. – Хочешь утонуть?

– Нет, – Варя покачала головой и покрутила в руках плоский круглый камушек темно-коричневого цвета, какие часто можно найти на морском пляже. – Рин дал мне амулет. На первое время. Так что все будет хорошо.

– Хм… – в голосе человека-ручки появились нотки сомнения.

– Ты не доверяешь собственному хозяину?

– Что ты такое говоришь! – возмущенно пискнул он. Джо вновь улыбнулся нарисованными зубами. – Просто беспокоюсь, а то мне придется иметь дело с хладным девичьим и совершенно непривлекательным трупом.

– Значит, все в порядке, – пожимая плечами, сказала Измайлова, оканчивая разговор и стараясь игнорировать столь противную шутку.

Поставив Джо в стаканчик на полочке под зеркалом, Варя заплела длинные каштановые волосы в косу, чтобы не мешали, скинула домашние шорты, оставшись в белой футболке, похожей больше на платье из-за своей длины, и медленно залезла в ванну. Девочка закрыла глаза и ушла с головой под воду.

Уши мгновенно залепило водой, и она, пытаясь вспомнить ощущения днем, сосредоточилась. Очистить сознание от посторонних мыслей получилось быстро, теперь оставалось найти в себе те же чувства. Для лучшего понимания, Варя представила, будто снова смотрит в глаза мага. Не сразу, но получилось и это. А потом… Измайлова вдруг обнаружила, что видит себя со стороны. К неудовольствию, худощавая фигурка была угловата, а острое лицо бледным. С полочки на ее погруженное в воду тело напряженно смотрел Джо.

Было бы в таком состоянии лицо, девочка бы усмехнулась. С легкой мыслью Варя переместилась в кухню. Ощущения странные – кухня будто сама приблизилась, как если бы девочка крутила пространство в компьютерной программе. Просторная кухня медового цвета встретила Измайлову темнотой. От окна слабо шел серебристый свет, точно на улице стояла лунная ночь. Вот несколько шкафчиков с посудой приятных шоколадных оттенков, небольшой холодильник, легкие фиолетово-белые занавески, бежевый мягкий ковер, овальный стол с фруктами, салфетками, небольшим заварником. На холодильнике несколько фотографий, магнитиков и прочих побрякушек. Все привычно. Кроме разноцветных облакообразных воплощений эмоций. Сейчас, в странном полумраке, они напоминали подводных рыб. Что они здесь делали? У себя в доме Варя их никогда не наблюдала. Или это из-за магии? Хотя можно ли эту медитацию назвать магией? Существа, сверкая разноцветными тельцами, медленно плавали из стороны в сторону. В отличие от школы и улицы они были маленькие, с кулак размером, и даже милыми.

Каркнул ворон, а затем истошно мявкнул Соломон, привлекая внимание. Пространство снова крутанулось, словно карусель, и Варя оказалась в комнате дяди Егора. В его комнате девочка была много раз, и ничего интересно в ней не нашла. Кровать, компьютер, стол, стул, шкаф – обычный набор мебели. Посреди комнаты, шипя и рыча, пригнув голову к лапам обнаружился кот, а у люстры зависло темно-коричневое облако, похожее на то, которое Варя видела на уроке экономики. Соломон подпрыгивал, пытаясь достать до мерзкого создания. Оно дергалось, издавая звуки, похожие на писк.

Варя Измайлова запаниковала, не зная, как поступить. Снова каркнул ворон, и девочку швырнуло в тело, точно тряпку. Резко вскочив, разливая воду на пол, хлопая ресницами и тяжело дыша, девочка огляделась.

– Что случилось? – тут же спросил Джо.

– В комнате, – выдохнула Варя. Она вылезла из ванны, продолжая разливать воду и схватив человечка-ручку, быстро побежала к месту действия, оставляя мокрые следы. Забежав в комнату, она увидела, что кот переместился на стол, чтобы прыгнуть до существа оттуда. Распушенный хвост Соломона нервно подрагивал.

– Что делать? – спросила Варя, тряся Джо.

– Вытяни меня максимально вперед, – ответил тот.

Джо разомкнул нарисованный рот, что-то пробормотал и втянул облако-эмоцию в себя с мощностью пылесоса. Существо злобно пищало, но сделать ничего не могло. Не прошло и секунды, и оно исчезло.

– Вот и сказочке конец! – довольно произнес Джо. Варя пораженно смотрела на друга. – Только это крайняя мера. Скажи Рину, пусть обучит тебя защитным механизмам.

Измайлова промолчала и кивнула в знак согласия. Оглянувшись, она увидела мокрые следы и, обреченно вздохнув, отправилась убирать лужи.

8

В пятницу Кирилл проснулся с острым нежеланием идти в школу. Помня о своем обещании Рину, мальчик досадливо поморщился. Какой нормальный подросток любит ходить в школу? Преподают учебный материал либо скучно, либо непонятно; одноклассники или заносчивые снобы, или хулиганы с дешевым авторитетом, вечно влипающие в сомнительные истории, или жертвы издевательств. Правда, Кирилл, как и большинство людей, судил по себе, и его настроение было основано на собственном опыте.

Умывшись, одевшись за пять минут, позавтракав яичницей и поспорив с сестрой, мальчик отправился на занятия. В школе номер шестнадцать стояли шум и гам – обычное состояние полусонных детей перед уроками. Входя в кабинет алгебры (сущий кошмар в такую рань!), Кирилл немного нервничал, не зная, как отреагируют одноклассники на его возвращение. Перед добровольным заточением в квартире он поссорился с главным заводилой класса Ярославом Одуванчиковым и теперь опасался очередной стычки. Но все переживания мальчика были напрасны – ребята поприветствовали Кирилла вполне добродушно, а Одуванчиков даже похлопал по плечу. В то, что Потапов все уладит, он до конца не верил. Оказывается, зря.

Учебный день понесся. Кирилл старательно записывал за учителем, вслушиваясь в монотонный голос краем уха, пребывая сознанием в сонном тумане. Решив заглянуть в каморку странного одиннадцатиклассника, Колесов сдал тетрадь с домашним заданием и пошел к лестнице в другое крыло, где у восьмого класса проводили занятия по химии. Кирилл уже собирался спускаться, как сверху послышались голоса. Дальше третьего этажа была только крыша, и что там забыли девчонки он понял через пару секунд.

– Ты действительно думаешь, что, просто наблюдая и томно посматривая в сторону, что-то произойдет? – в грубоватом и низком голосе Кирилл узнал Пряжкину Олю – кругленькую одноклассницу среднего роста, большую любительницу детективов, фигурного катания и консервированных ананасов.

– Мы разговаривали несколько раз, – ответила той Юрьева Настя. Высокую, худую, в очках и с длинными косичками, девочку постоянно дразнили, из-за того, что она тихая скромная отличница. С Олей Настя дружила с детского сада.

– И этим довольна? – спросила Пряжкина. Повисла тишина, а затем Оля продолжила: – Поэтому Кристина тебя и подкалывает все время. Не надо было ей рассказывать, что тебе нравится Яковлев.

– Тише, Оля! – запротестовала Юрьева. – Вдруг кто-то услышит.

– Раньше нужно было думать!

Кирилл покачал головой, решив больше не подслушивать, и направился на химию. По дороге мальчик размышлял над услышанным. Его всегда поражало желание девчонок разболтать что-то по секрету почти каждой, а потом удивляться, что тайна не сохранена. Настя Юрьева много друзей не имела и была типичнейшей серой мышью. И хоть природа наделила девочку изрядным умом и трудолюбием, в ее глазах так и светилась наивность. Яковлев Антон учился в 10 «Г» классе и был двоюродным братом Самойлова Олега – известного красавчика-отличника школы номер шестнадцать. Похоже, о своей симпатии к нему, Юрьева поведала Лужайкиной Кристине, с которой они пели в одном ансамбле в музыкальной школе. А от Лужайкиной, благодаря «сарафанному радио» практически все десятиклассники узнали о предпочтениях книжного червя в очках. Поэтому Кирилл Колесов смотрел на девочек несколько снисходительно и равнодушно.

Варя с трудом разлепила тяжелые веки, сладко причмокнула губами, перевернулась на другой бок, мечтая спать дальше, мимолетно окинула взглядом будильник и моментально вскочила. Она проспала, и первый урок почти окончился! До двух часов она наводила порядок после магической тренировки, затем еще полтора часа ворочалась, думая о последствиях этой тренировки, как итог недосып и запись в дневник. Хорошо, что дяди какое-то время не будет в городе. Собравшись в короткие десять минут, Измайлова выбежала из дома.

На улице дул холодный, северный ветер, и накрапывал мелкий дождь. Мысленно ругнувшись на забывчивость по поводу шапки, натянула капюшон, поправила, сползающую сумку, поспешила в школу. Вбежав со звонком на перемену, влетела в гардероб и, подпрыгивая на одной ноге от нетерпения, избавилась от влажной куртки. Завязала волосы, удачно оказавшейся в кармане резинкой, в высокий хвост. Посмотрела в зеркало, кивнула, решив, что вид вполне удовлетворительный, и пошла на второй этаж в кабинет географии.

На втором этаже перед девочкой встало неожиданное препятствие – кучка школьников загораживала проход, мешая движению. Кое-как протиснувшись вперед, Варя увидела следующую картину: возле ближайшего кабинета застыла высокая, светло-русая, худая девочка в очках, явно на пару классов младше; в руках она держала какой-то учебник (с этой позиции Измайловой было не разглядеть), прижимая его к груди, словно защищаясь. Кажется, она что-то тихо говорила стоящему напротив высокому блондину. Девочку Варя не знала, а парня видела часто с Самойловым. Парочку окружали десятиклассники, и на их лицах читалось веселье.

– Смотри Антон, твоя поклонница! – послышалось ехидное из толпы. Девочка испуганно сжалась, мечтая поскорее исчезнуть.

– Прекратите, – стушевавшись, пробормотал Антон. Судя по всему, издеваться над девочкой ему не хотелось, но слишком откровенно и прямо отчитать своих приятелей тот не рвался. Боялся стать «белой вороной». Ох уж это желание слиться с толпой! Какая мерзость, решила Измайлова, качая головой.