Протекторы: Испытание Разума. Книга II

Протекторы: Испытание Разума

Книга II

Майя Еремеева

To my Mother in Law

Forever and always

Редактор Наталья Кайгородова

Корректор Оксана Сизова

Иллюстратор Ксенон

© Майя Еремеева, 2019

© Ксенон, иллюстрации, 2019

ISBN 978-5-4496-6580-5 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-6581-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Роланд хорошо помнил свой первый день в роли Главы Организации.

Ему только что исполнилось двадцать пять лет, и он был полон планов, хотел путешествовать. Возможно, уехать в другую Организацию на год или даже два – смотря как много времени понадобится отцу, чтобы принять его выбор и смириться с абсолютной незаинтересованностью сына в делах Совета Эдогана. Да, год или два казались вполне подходящим сроком.

Все изменилось внезапно. Роланд потерял родителей. Потерял брата. И все, во что он верил, все, о чем мечтал, о чем переживал и чему радовался, словно испарилось в воздухе. Все случилось так быстро, так неожиданно. Он был не готов. Да и кто был бы готов к такому?

Роланд помнил, как ему сообщили о том, что теперь он Глава Организации. Его не спрашивали, не предупреждали. Не было ни объяснений, ни обсуждений, ни возможности выбора. Все просто знали, что так должно быть: долг Главы переходил от отца к сыну, и ничего с этим не поделаешь. Роланд тоже это знал. Таковы были правила.

Первый день в кабинете отца прошел будто в тумане. Вообще-то, после того как ему сообщили о смерти его семьи, весь мир погрузился в густой туман. Кабинет отца… Это всегда был «кабинет отца», а не его кабинет. Роланд знал и помнил каждый предмет, но никогда не хотел быть здесь хозяином. Неужели он правда думал об этом? Боялся быть хозяином кабинета Главы? Глупости. Потому что теперь, конечно же, он был в ответственности не только за кабинет, но и за все здание.

Но к удивлению Роланда, стоило ему приступить к обязанностям Главы, как туман начал постепенно рассеиваться.

В первое время Роланд старался вообще не думать о том, что должен теперь не только управлять всей Организацией, но и заботиться о ней и обо всех Протекторах, которые в ней находятся. Эта мысль поначалу сводила его с ума и ввергала в панику. К тому же с ней неизменно с новой силой приходила боль потери и понимание неизбежности судьбы. Потом еще эти бесконечные стопки бумаг – документов, рапортов, личных дел Протекторов, которые нужно было проверять и подписывать. Орбис – совет Организации – должен был проходить по графику и под его руководством, Связные Протекторы ждали от него план на день, новые Протекторы прибывали каждую неделю. Он думал (скорее, надеялся), что со временем ему станет легче, что он привыкнет ко всему этому – к чувству долга, нескончаемым делам, ворохам бумаг на столе и к тому, что про свободное время можно забыть… Забыть навсегда.

И сегодня дела никак не заканчивались. Иногда, когда уже невыносимо хотелось спать или просто посидеть в тишине, он закрывал глаза и надеялся, что когда снова откроет их, бумажная гора на столе исчезнет волшебным образом. Или хотя бы станет меньше. Но каждый раз ему казалось, что бумаг только прибавилось.

Роланд уже не удивлялся. Он часто терялся во времени, потому что его всегда не хватало. Порой он поднимал глаза, думая об обеде или хотя бы о чашке кофе, и понимал, что время обеда давно прошло, а на улице уже темно. А бывало, даже забывал, что уже обедал.

Но в этот раз, открыв глаза, он готов был поклясться, что этой кучи неподписанных рапортов на столе не было.

Он моргнул, уставившись перед собой.

– Роланд? – прозвучал голос совсем рядом. Он поднял голову на звук голоса и увидел Ниллу Нильсон, стоящую у его стола. – Что с тобой?

Когда она успела войти? Он ведь закрыл глаза всего на секунду…

Роланд выпрямился в кресле, потерев глаза, и снова посмотрел на кипу бумаг, которую Нилла, видимо, только что положила перед ним.

– Ничего, – сказал он слегка хриплым голосом, взяв в руки один из рапортов, чтобы избежать дальнейших вопросов.

– Снова не спал ночью? – Нилла так просто не оставит его в покое, ему бы уже стоило это знать. Его помощница, в отличие от него, успевала все, в том числе и постоянно расспрашивать о его «здоровом» сне. – Выглядишь неважно. Сделать тебе кофе?

Роланд покосился на пустую кружку, отодвинутую на край стола. Кофе уже давно перестал помогать. Энергетический напиток еще как-то работал, но он допустил огромную ошибку – не успел убрать пустую банку, которая попалась на глаза доктору Шину, когда тот неожиданно зашел к нему с докладом о состоянии Дэстени Уолтерсон. Шин отобрал у него все запасы энергетических напитков, которые смог найти. Потом яростно прочитал длинную лекцию обо всех самых жутких последствиях от таких напитков, после чего недовольно покинул кабинет, забыв даже, зачем пришел.

– Нет, спасибо.

Роланд старался отвечать как можно вежливее. Он знал, что Нилла хочет как лучше, не говоря уже о том, что она все еще пытается загладить перед ним вину. Между ними давно висела какая-то неловкость после ее неудачной попытки… привлечь его внимание, и Роланд пытался лишь соблюдать профессиональные рамки и забыть все то, что произошло.

– Как скажешь, – сказала Нилла тихо, не без легкого разочарования, убирая светлые волосы за уши. – Учебная тревога сегодня назначена на три часа. Орбис – на четыре. Еще ты просил напомнить, что у тебя какой-то важный видеозвонок через… – она взглянула на часы, – десять минут.

Роланд снова прикрыл глаза, чувствуя, как его легкие сжались на долю секунды. Этого звонка он избегал как только мог, но знал, что не сможет вечно это делать. И не потому, что он боялся Генерала Эдогана. Казалось, он вообще никогда ничего не боялся после всего пережитого… До недавних пор.

До того момента, когда он увидел одного из своих Протекторов, Дэстени Уолтерсон, беспомощно распростертую перед Охотником, который вонзал нож в ее грудь. В те мгновения и потом, день за днем, пока Дэстени боролась со смертью, Роланд думал, что потеряет рассудок. Он никогда раньше не чувствовал такого страха, даже когда ему сообщили о гибели его семьи. Тогда он чувствовал лишь пустоту, ярость и невыносимое чувство вины.

Дэстени… Прошло уже больше месяца с тех пор, как он принес ее на руках в кабинет доктора Шина. Она истекала кровью, была бледна и без сознания. Он ждал, пока она откроет глаза, пока очнется, находясь рядом все время, которое у него было. Но как только это случилось, он старался приходить лишь тогда, когда она спала. Дэстени долгое время была очень слаба, ее раны были довольно серьезными, но она выкарабкалась. К тому же у нее были другие посетители, она не была одна. Посетители, у которых было больше прав быть рядом.

Ее парень, Владлен, навещал ее почти каждый день…

Его руки сжались в кулаки, и Роланд удивленно разжал их, словно очнувшись от своих мыслей. Ниллы не было в кабинете, он даже не заметил, как она вышла. Зато стопки бумаг остались.

Роланд тяжело выдохнул. Возможно, ему в самом деле нужно было поспать, раз он уже не замечает, как кто-то заходит и выходит из его кабинета.

Но сейчас Главе Организации было точно не до сна. Он протянул руку к монитору на столе и переключил экран, на котором отображались сообщения от Протекторов, находящихся на заданиях, на экран вызова видеозвонков. Пока загружалось изображение, он смотрел на свое отражение и понимал, что Нилла нисколько не преувеличивала его «неважный вид». Он потер глаза и поправил воротник рубашки.

Экран загрузился как раз в то время, когда поступил входящий звонок. Роланд нажал кнопку приема и выпрямил спину.

На экране появился важного вида мужчина пожилых лет. Роланд знал, что Генерал выглядит младше своего возраста, хоть в его черных волосах и начинала проблескивать седина. Генерал Эдогана был одет, как обычно, в черную рубашку с высоким воротником и темно-синий строгий костюм. Как и Роланд, он сидел за столом, но больше ничего нельзя было рассмотреть. Роланд и забыл, насколько его напрягает взгляд Генерала. Тот всегда смотрел на него строго и не скрывая недовольства, словно было уже неважно, что Роланд сообщит ему – Генералу уже это не нравилось.

– Рэм, – гаркнул Генерал, прежде чем Роланд успел открыть рот. Его голос был невероятно низок и напоминал Роланду низкий оперный бас.

– Генерал, – Роланд слегка кивнул в знак приветствия. Его голос уже настроился на профессиональный уважительный тон, что происходило на автомате и без всяких усилий. – Спасибо, что нашли для меня время.

– Уверен, что не наоборот? – резко спросил тот, и Роланд понял: Генерал и правда уже чем-то недоволен. Хотя чему удивляться? Ничего другого он не ожидал. – Я только что добрался до твоего так называемого рапорта. Твой отец никогда не учил тебя лично сообщать мне о таких важных вещах?

Он держал документ в руке и слегка потрясывал им, пока Роланд в буквальном смысле прикусил язык, чтобы не ответить что-то вызывающее. Например, то, что его отец не мог научить его по той простой причине, что был убит вместе со своей женой и старшим сыном, который, как всем было известно, и должен был стать Главой Организации. Но Роланд знал, что не может свалить все это на смерть своей семьи. Роланд был Главой Организации и не имел права искать оправдания. Не говоря уже о том, что Генералу Эдогана грубить было нельзя.

Тем более Роланд прекрасно понимал, что на этот раз его начальник был прав: он должен был лично сообщить о нападении Охотников, но вместо этого решил просто отправить рапорт.

– Сэр, – осторожно начал Роланд, глядя, как Генерал перечитывает его отчет поверх очков. – Я не хотел отвлекать вас от…

– Мне все равно, что ты хотел и не хотел делать. Ты должен был доложить об этом мне напрямую, и ты прекрасно это знаешь.

– Прошу прощения, сэр.

– Мне не нужны твои извинения. Мне нужно знать, что произошло. Как это произошло. Начинай говорить, Рэм, пока у меня не лопнуло терпение!

Роланд сложил руки перед собой и начал докладывать:

– Охотники тщательно подобрали время для нападения. Все Протекторы, включая меня, находились на праздновании Фестума. Охотников было шестеро. Не считая того Протектора, что ушла с ними после нападения.

– Ирина Ветер, – прочел Генерал из документа. – Это та, которая находилась на задании полгода?

– Да, сэр. О ней я вам уже сообщал.

– Ты не сообщил о том, что именно с Ириной Ветер у вас был какой-то шпионский эксперимент.

– Сэр, вы сами дали согласие на задания такого рода.

– Да-да, – нетерпеливо отмахнулся тот. Роланд был уверен, что Генерал забыл об этом задании и не сильно был в нем заинтересован с самого начала. – Продолжай. На кого они напали? Почему не указано имя жертвы?

Роланд помедлил. Он вовсе не случайно «забыл» указать имя жертвы, надеясь, что эта деталь ускользнет от внимания Генерала.

Но его надежды не оправдались.

– Дэстени Уолтерсон. Она совсем недавно окончила Подготовительный корпус.

– Уолтерсон, – пробормотал Генерал, словно пытаясь понять, знает он это имя или нет. К счастью, Роланд был уверен, что Генерал должен слышать это имя впервые. – Почему напали именно на нее?

– Не совсем ясно, – ответил Роланд, давно подготовившись к этому вопросу. – Ирина Ветер была в близких отношениях с Уолтерсон, возможно, она хотела, чтобы Дэстени тоже присоединилась к Охотникам.

– Присоединилась к Охотникам… Что за чушь, Рэм? Ты считаешь, что Ирина Ветер действительно присоединилась к Охотникам? Никогда еще ни один Протектор не был на это способен. Это невозможно.

Роланд уставился на экран. Этого он не ожидал. Не то чтобы он возражал, он приветствовал любую тему, которая может отвлечь Генерала от Дэстени и от настоящей причины нападения.

– Вы считаете, что Ирина Ветер…

– Сошла с ума? Потеряла рассудок? Морально и физически сломалась после первого же задания? Это случалось раньше. Чего не случалось раньше – это предательство Протектора.

– Сэр…

– Ты отправил ее к Охотникам, Рэм. Она пропала на четыре месяца. На первом же задании!

– Вы же понимаете, что для этого задания я выбрал не первого попавшегося Протектора. Ирина Ветер прошла соответствующую тренировку, по результатам отбора она оказалась лучшим кандидатом…

– Лучшим? Она только окончила Подготовительный корпус. Ей было восемнадцать лет! Я не знаю, чего ты ожидал, Рэм. Другие Главы не столкнулись с такой проблемой, их Протекторы вернулись через месяц.

Роланд прикрыл глаза, мысленно убеждая себя, что был готов к такому поведению Генерала. Многие в Организации тоже не могли поверить, что Ирина предала Протекторов, и Роланд никого не осуждал. С раннего детства Протекторов учат уничтожать Охотников, и никто даже представить не может, что тот, у кого Разум считается более сильным, чем у простых людей, способен примкнуть к врагам.

– Ладно, это меня не волнует. Ирина Ветер привела Охотников на территорию Организации, уже за это ей грозит уничтожение. Ты выпустил приказ?

– На задержаниеи конфискацию медальона, – сказал Роланд, вытащив документ из одной из стопок.

– Рэм, я только что сказал: уничтожение. Переделать, – строго перебил Генерал, и Роланд лишь молча кивнул. – Что с Охотниками? Все шестеро спокойно вышли с территории?

– Не совсем, – Роланд кашлянул и пытался сдержать эмоции при мысли о том Охотнике, который чуть не убил Дэстени. – Одного удалось задержать и уничтожить.

– Почему не указано, кто уничтожил Охотника? – Генерал снова взглянул в рапорт.

– Это сделал я, – сказал Роланд, стараясь прогнать из головы это воспоминание. Казалось, он никогда не был так зол. Перед тем как его медальон сделал свое дело, Роланд избил Охотника так сильно, что сам потом удивился, что был способен на такое. Если бы не нужно было помочь Дэстени, он вообще сорвал бы с себя медальон и прикончил Охотника голыми руками. Доктору Шину очень не понравилось состояние его Разума, и он долго говорил с ним об этом.

– Твой рапорт так же бесполезен, как пустой лист бумаги, Рэм, – недовольно сказал Генерал и отбросил документ в сторону. – Так же, как и твои попытки все объяснить. Почему Ирина Ветер привела Охотников в Организацию? Почему Охотники не побоялись целой Организации? Они никогда еще не смели ступать на нашу территорию.

– Ирина Ветер спланировала атаку во время Фестума, – снова сказал Роланд. – Она вывела Дэстени Уолтерсон через боковую дверь, никто не смог бы обнаружить их там.

– Но ты обнаружил, – перебил Генерал. – Как ты узнал, где они находятся, Рэм?

– Я… – начал Роланд, но Генерал снова его перебил, и тот терпеливо закрыл рот.

– Я помню твои прошлые рапорты. Это твоя Организация постоянно указывала на «изменения» Охотников. Ты давно выражаешь беспокойство по этому поводу.

– Да, сэр.

– Не могу посчитать все это простым совпадением. Сначала нападение на Подготовительный корпус, который находится ближе всего к вам, сейчас атака на твою Организацию. Не знаю, что именно происходит, Рэм, но я буду внимательней наблюдать за тобой. Не скажу, что у меня есть на это время. Главы Организаций обычно справляются со своими обязанностями. Какие меры ты принял после нападения?

Роланд попытался ответить, но Генерала было не остановить. Глава уже сталкивался с этой его чертой. В такой ситуации лучше всего было просто молчать и слушать.

– Я ожидаю от тебя более подробные отчеты, чем это, – он потряс рапортом Роланда перед камерой, словно это был какой-то мусор. – И я свяжусь с тобой через пару дней – после того как тщательно изучу весь тот беспорядок, который у тебя творится.

Роланд глубоко вдохнул и задержал дыхание. Возможно, все же стоило составить более подробный рапорт. Он и сам прекрасно знал, сколько там было «воды» и насколько он был бесполезен. Но Роланд сделал это намеренно, и оставалось лишь радоваться, что Генерал не заметил разницы между его обычными рапортами и этим.

Но было уже поздно, и результат был, мягко говоря, неприятным. Роланд совершенно не хотел, чтобы Генерал рассматривал дела его Организации. По многим причинам. По весьма важным причинам.

– Вопросов нет?

– Нет, сэр.

– Тебе все понятно?

– Да, сэр, – Роланд старался сохранять вежливый тон, но знал, что его хватит ненадолго.

К его облегчению, Генерал, не добавив больше ни слова, отключил связь. Роланд выдохнул, переключая экран обратно, на сеть сообщений Протекторов. Опустил лицо в ладони, прикрыв глаза. Да, это было даже хуже, чем он представлял…

Не успел он выбросить недовольный вид Генерала из головы, как дверь снова открылась и в кабинет заглянула Нилла.

– Роланд, Роберт попросил перенести тревогу на полчаса позже. Ты не против?

– Нет, – растерянно ответил он, поднимая голову.

– Ты в порядке? – сощурилась она, разглядывая выражение его лица.

– Да, – Роланд попытался улыбнуться. – На полчаса позже? Хорошо, без проблем. Все-таки он ее проводит.

– Тогда Орбис тоже сдвигается на полчаса.

– Я не против.

– Еще с тобой уже третий день пытается созвониться капитан полиции.

Роланд потер глаза.

– Хорошо, Нилла. Я перезвоню ему прямо сейчас.

– Ты точно в порядке? – нервно спросила она, не спуская с него глаз.

– В полном, – кивнул Глава, опуская взгляд, чтобы Нилла не увидела в них нарастающую панику. – Я в полном порядке.

Глава 1

Дэстени проснулась от громкого завывания сирены – звук бил по ушам и напоминал предупреждение о бомбардировках во время войны. Он был ей хорошо знаком – Дэстени слышала его далеко не в первый раз. Открыв глаза, девушка лежала, не двигаясь, и слушала, как в здании поднимается топот – Протекторы и все, кто находился в Организации, вновь отрабатывали учебную тревогу.

Дэстени села, поймала сползающую с груди книгу, которую читала перед тем, как уснуть, и отбросила ее в сторону. Книгу принес ей Влад, когда приходил в прошлый раз. Она была невероятно скучная, но зато помогала быстро заснуть, поэтому Дэстени продолжала ее читать.

Отодвинув ширму, отделяющую ее от остального пространства кабинета, она осмотрелась в поисках доктора Шина.

Доктор стоял с толстой папкой в руках в углу комнаты, что-то внимательно изучая. Либо не слыша сирены и топота Протекторов, либо просто не обращая на это внимания, он медленно, не отрываясь от чтения, двинулся к столу.

Дэстени тихо кашлянула, и он тут же поднял на нее взгляд.

– Что такое, Дэстени?

– Доктор Шин, – начала она решительно и терпеливо. – Вы обещали.

Чуть больше месяца прошло с тех пор, как Дэстени была буквально прикована к этой кровати. Чуть больше месяца, хотя ей казалось, что прошло двадцать пять лет. Да, поначалу она не могла даже подняться без приема как минимум трех видов лекарств и мощного обезболивающего, но ее раны, как отмечал сам доктор Шин, заживали довольно быстро. Сейчас она могла спокойно вставать, почти не ощущая боли в груди, в том месте, куда Охотник вонзил ей нож.

Больничный режим сводил ее с ума. Пусть кабинет доктора и нельзя было назвать настоящей больницей и сам доктор Шин был добр и гостеприимен, но Дэстени больше не могла находиться в этом месте. В углу этой комнаты, за этой ширмой, на этой кровати. Лежачее положение угнетало, и этот месяц был самым длинным и самым невыносимым в ее жизни. Она никогда еще не проводила столько времени без тренировок, и чувство вины давило на нее, хоть у нее и была довольно-таки уважительная причина.

Не говоря уже о том, что из-за того, что ей практически ничем нельзя было заниматься, кроме как читать книги, ей приходилось оставаться наедине со своими мыслями. А когда ей, наконец, удавалось уснуть, ее мучили бесконечные кошмары, к которым она уже начинала привыкать. Дэстени не помнила, когда в последний раз ей снилось что-то легкое или хотя бы глупое… Она видела только те самые сны, которые сложно было понять. Чаще всего ей снилась Ирина или Леонард, даже когда она не думала о них перед сном. Когда она вообще пыталась ни о чем не думать.

– Что я на этот раз тебе пообещал? – спросил доктор, глядя на нее поверх очков. – Ты же понимаешь, возраст, память и все такое…

– Вы обещали, что эта неделя будет последней. Сегодня пятница, – терпеливо напомнила Дэстени.

Это было правдой. Доктор Шин сообщил ей, что совсем скоро Дэстени сможет вернуться к нормальной жизни – по крайней мере, «нормальной жизни» в Организации. Она понимала, что доктор мог сказать это только для того, чтобы Дэстени отстала от него с расспросами о выписке, но это не помешало ей ухватиться за эти слова как за последнюю надежду на спасение.

– Доктор, – снова начала она, когда он не ответил. – Посмотрите на меня. Я абсолютно здорова. Я хожу, – она поднялась на ноги и покружилась на месте. – У меня ничего не болит. Видите?

Дэстени опустилась на кровать, подумав, что демонстрация с кружением была, наверное, лишней, но не собираясь в этом признаваться. К тому же она была уверена, что головокружение появилось вовсе не от каких-либо травм, а как раз от того, что она все время проводит в кровати.

– Я понимаю тебя, Дэстени, – мягко сказал доктор, подходя к ней ближе. – Но поверь мне, я держу тебя здесь не просто так.

Дэстени нахмурилась, сомневаясь, что он правда понимает ее. Она очень часто ловила себя на мысли, что ей хочется ответить что-то грубое, и она останавливала себя. Она понимала, что доктор Шин, Влад, Джилл и даже Алекс помогают ей как могут. Мэделин и Лидия тоже частенько к ней заглядывали. Все они твердили в один голос, что ей нужно до конца восстановиться, еще немного потерпеть… Дэстени пыталась кивать и улыбаться, но внутри ей хотелось кричать. Никто из них не понимает, каково это – лежать в кровати целый месяц, зная, что твоя лучшая подруга предала тебя и оставила умирать. Ей приходилось читать идиотские книжки, когда все вокруг обсуждали перемены и готовились к новым атакам, участвуя в учебных тревогах и тренируясь не покладая рук.

Дэстени пребывала в ужасном настроении и не знала, сможет ли когда-нибудь снова расслабиться или хотя бы искренне улыбнуться.

– Завтра, – вдруг сказал доктор Шин, и она резко подняла голову.

– Простите?

– Завтра. Я завтра тебя отпущу.

– Вы серьезно? – Дэстени почувствовала мгновенное облегчение.

– Ты в самом деле выглядишь намного лучше, – кивнул Шин, рассматривая ее, будто пытаясь найти что-то новое. – Но я переживаю не только за твою физическую форму, Дэстени. Меня беспокоит твой Разум. Поэтому я хотел подержать тебя чуть дольше.

– А что не так с моим Разумом? – напряглась Дэстени, хоть она прекрасно понимала, почему доктор так беспокоится. Доктор Шин каким-то образом мог видеть все, чего не видят другие Протекторы. Все об этом знали, хотя никто не вдавался в подробности.

– Я вижу в тебе много перемен, – тихо ответил Шин, мягко опустив руку ей на плечо. – Тебе через многое пришлось пройти, дитя, и не каждый Протектор может пережить такое без последствий.

Дэстени закусила губу. Ей не хотелось говорить об этом. Она и так слишком много времени проводила наедине со своими мыслями.

– Я отпущу тебя завтра, но если я узнаю, что ты нагружаешь себя…

– Не буду, доктор Шин, – тут же сказала она, натянув невинную улыбку. – Обещаю.

Дэстени понятия не имела, о каких именно нагрузках он говорит, но в данный момент готова была дать какие угодно клятвы, лишь бы доктор не передумал ее отпускать.

– Хорошо. А теперь ложись. Проведи последнюю ночь в спокойствии и тишине, – Шин отошел от нее, снимая на ходу свой белый халат.

– Вы куда? – тут же спросила Дэстени.

– К Главе, – коротко ответил тот и направился к незаметной белой двери, ведущей к потайной лестнице прямо до кабинета Главы Организации. Этим проходом пользовались только сам Глава и доктор Шин, и знали о нем всего несколько человек, включая Дэстени.

Комната погрузилась в тишину. Шум сирены и топот стихли: должно быть, учебная тревога подходила к концу. Дэстени поджала под себя ноги и вздохнула, дожидаясь, пока шаги доктора стихнут за стеной. Каждый раз, когда доктор уходил на Орбис, она тайком пыталась хоть немного тренироваться. Приседания, растяжка, отжимания… Разумеется, ей пришлось дождаться, пока ее раны более или менее заживут, хоть прекрасно понимала, что если доктор Шин узнает, чем она занимается в его отсутствие, то точно начнет рвать волосы на голове, читая ей очередную нотацию.

Но сейчас Дэстени решила не рисковать. К тому же завтра она снова приступит к тренировкам. Что-то подсказывало ей, что тренировки для доктора Шина тоже входят в понятие «нагрузки», но уточнять у него не собиралась.

Она опустилась на кровать, пытаясь игнорировать учащенный стук сердца, вызванный упоминанием Шина о Главе. Дэстени старалась не думать о Роланде, по крайней мере с тех пор, как поняла, что Роланд не хочет ее видеть. И нет, она не преувеличивала и не драматизировала.