Дарители. Сердце бури

– Поверьте, так все и было, я точно знаю! – умолял Олдус Прайд.

Голос у него предательски подрагивал: он говорил как человек, который сотый раз повторяет одно и то же, а никто не слушает.

– Ему же запретили тут появляться, только смущает всех! – негодовал какой-то старик, пытаясь спихнуть Олдуса с пустого ящика, на который тот забрался. – Эй, господа посланники, сюда! Я его держу!

Через толпу начал пробираться широкоплечий посланник в зеленом мундире. При виде его Олдус упрямо выпятил челюсть, но, когда посланник со вздохом потащил его с ящика, слез.

– Слушай, ну мы же просили: хоть не в общественных местах, – зашептал посланник, и Генри наконец заметил, что на Олдусе мундира больше нет, вместо него – старая куртка с протертыми локтями.

– Это хорошая история, – упрямо сказал Олдус, и посланник взглянул на него, как смотришь на дорогого тебе человека, когда подозреваешь, что у него не все в порядке с головой.

– Очень хорошая, – терпеливо ответил здоровяк, волоча Олдуса за собой в сторону корпуса посланников. – Только это неправда, ты все выдумал, понимаешь? Когда же ты успокоишься-то! Дженнифер! Эй, Джен! – рявкнул он, задрав голову к окну. – Забери его, он снова начал!

– А для тех, кто хочет еще разок услышать пусть и не столь увлекательную, но правдивую историю про обретение Сердца, в шесть часов состоится ежедневное представление! – звонко выкрикнул за спиной у Генри до боли знакомый голос. – Сегодня в программе сценка «Уничтожение Дома всех вещей»!

Генри обернулся. Джетт стоял в паре шагов от него и бойко зазывал публику, хлопал по плечам знакомых, подмигивал детям, и Генри подошел к нему.

– Расскажи мне про обретение Сердца прямо сейчас, – спокойно сказал он, хотя у него что-то дрогнуло внутри от равнодушного взгляда, которым Джетт скользнул по нему.