Больница Людей и Нелюдей-2

Нашли свободный столик, сели. Дирт, радуя ненасытную утробу плохо прожаренным, практически сырым бифштексом, умудрялся жевать и в то же время рассказывать последние новости. Как оказалось, Мастер и Сортарин давненько скооперировались и теперь действовали совместно: нечисть в особо запутанных случаях проверялась на продвинутых людских аппаратах, а людей, когда было необходимо, лечили магией. Казалось бы, обе стороны должны быть довольны таким положением дел, ан нет, предрассудки все еще слишком живучи, и сказочный народец предпочитает в медицине магию, а «человеки» шарахаются от вампиров и оборотней. Да и остальным расам попадает.

– В общем, особо тут ничего не поменялось, – вынесла я вердикт, дослушав до конца.

– За три года? – хмыкнул, запивая мясо фруктовым морсом, мой собеседник. – Шутишь? Лет тридцать, если не пятьдесят, пройти должно, чтобы мы друг от друга шарахаться перестали.

Я только присвистнула, услышав такое предсказание. Столько времени у меня, увы, нет. А жаль. Хотелось бы увидеть, как Сурина будет от ухаживаний того человеческого доктора отбиваться.

В ординаторской народ бурно обсуждал похождения вампирши и оборотня. Я прислушалась. Вау. Кое-кто, похоже, копирует замашки одной маленькой скромной человечки. Повязать развязных интернов и без раздумий вылить непроверенную жидкость в бассейн к водяному? На такое только я способна, вообще-то. Отбирают хлеб, блин.

– С горгульей как? – перебив всеобщий стеб, спросил Инол. Тролль широко развел руками:

– Увы. Похвастаться нечем. Жива-здорова, камень сбросила и домой порталом вернулась. Нам с Асом до вас с Суриной еще расти и расти.

Язва.

Первый рабочий день наконец-то подошёл к концу, и все, кроме проштрафившихся Сурины и Инола, с радостью отправились по домам. Инкуб придумал-таки изощренное наказание: вампирша и оборотень должны были стать единственными дежурными врачами. До утра. На двадцать пять этажей, включая людские палаты. Нет, у людей дежурил свой врач. Но все равно, приятного мало. Не дай бог, что-то серьезное случится, не присядут ни на секунду ни один, ни вторая. Младший медперсонал способен, конечно, в случае чего помочь, но «подай-принеси» – это не тяжелые операции и помощь в родоразрешении. В общем, козлам отпущения я не завидовала, и, судя по переглядываниям остальных членов нашей компашки, такие мысли крутились не у меня одной.

У входной двери уже стояла карета.

– Герцогская, – со знанием дела определила Зикара, внимательно рассматривая непонятные завитушки на разукрашенной дверце. Знаток генеалогии и геральдики, блин. Еще бы понять, какая именно черточка указывает на титул… – Вот это новость… Инка, твой жених – родственник одного из Сиятельных Глав?

– Если б я знала, кто это такие, может, и ответила бы, – пожала я плечами.

– Завтра поговорите. Запас магии у таких вещей не вечен, – прервал нашу содержательную беседу Астон.

Дельная мысль. Топать пешочком до нового дома ой как не хочется, пусть и каменные достопримечательности осмотреть успею, но и потеряюсь в местных закоулках в два счёта. Кивнув на прощание новоприобретенным коллегам, я оперативно залезла внутрь, с наслаждением откинулась на спинку сидения и устало прикрыла глаза. Вперед, залетные.

Словно подчиняясь невысказанному желанию пассажира, транспортное средство отправилось в путь.

Что там эльфийка говорила о Главах? Сиятельные? Что-то такое проскальзывало три года назад. Вспомнить бы еще, что именно и чем мне вся эта ерунда грозит…

Сурина:

Что такое проклятие и как его пережить без защиты амулета? Амулет присутствовал, и даже не разряженный, но проклятие явно имело место быть. Ничем другим объяснить происходившие в больнице события я была не в состоянии.

Три врача на двадцать пять этажей даже с десятью помощниками из числа младшего медперсонала (семеро у нас и трое у людей) с не иссякавшим потоком больных, решивших нахлынуть в БЛиН именно в эту ночь, явно не справлялись.

Кто и когда мог предположить, что между людьми и оборотнями произойдет пьяная драка с нанесением особо тяжких повреждений, да еще и в квартале вампиров? В итоге половину смены я, Инол и Люций, новенький, совсем неопытный человеческий врач, мотались как взмыленные по многочисленным коридорам и лестницам, осматривая пострадавших, назначая самым тяжелым лечение и пытаясь не материться вслух. Хоть и очень хотелось…

Присесть не удалось ни на секунду: не успел уйти из больницы последний отделавшийся несколькими синяками и ссадинами пациент, как в задние «пожаловали» тролли и гоблины. Пятеро товарищей наперебой уверяли всех, готовых их слушать, что отравились непонятно чем и прямо сейчас испустят дух, на пороге больницы, угу. Время шло, дух не испускался. Однако у всех прибывших действительно стали проявляться признаки отравления: ярко-красная сыпь, непрерывная рвота, сильное головокружение. Ни я, ни оборотень, ничего не обнаружили. Лучший диагност, Жур, спал сейчас сном праведника. Пришлось идти на поклон к Люцию. Взяли кровь на анализ. И долго гоняли эту банду по всем этажам, причем в компании человека: симптомы отравления оказались банальным перееданием вкупе с аллергией на определенные продукты.

Ближе к утру, едва собрались втроем выпить чай у нас в ординаторской, объявились три человеческие женщины с криками о приворотах. Кто приворожил? Да вон же, гном. Стоит рядом, длинную белую бороду в руках мнет. Мы с коллегами переглянулись, мысленно покрутили пальцами у виска, а потом Люций, как самый бесстрашный, поинтересовался у самок своего вида, когда они последний раз наслаждались жизнью вместе с мужчинами. От неминуемой гибели несчастного врача спасло наше с Ином присутствие: женщины шипели хуже разъяренных кошек и обещали накатать жалобу на всю нашу троицу главврачу, якобы за нежелание заниматься профессиональными обязанностями.

Ладно, проверили на приворот. Глазам не поверили, проверку повторили. Потом внимательно осмотрели гнома: настоящий, борода не накладная.

– С ума сошел? – невероятно ласково, зверея прямо на глазах, поинтересовался вымотанный до предела оборотень.

В ответ нахальный малорослик равнодушно пожал плечами:

– Скучно мне.

Глава 3

Кто людям помогает, Тот тратит время зря. Хорошими делами Прославиться нельзя. Мультфильм «Чебурашка и крокодил Гена»

Инна:

Доехала я на удивление быстро, выползла из транспорта в расслабленном состоянии, неспешно поднялась по крутым каменным ступенькам, железным молоточком шириной в собственную ладонь трижды постучала по железной же двери, чуть не оглохнув от жуткого звука. Если честно, думала, что открывший дверь чопорный слуга, одетый в черную ливрею, пошлет меня куда подальше, как минимум за милостыней в квартал похуже, но нет, мужчина поклонился, пропустил мою тушку внутрь и величаво сообщил:

– Ваше Сиятельство, ваш питомец ожидает вас в общей кухне.

Я недоуменно нахмурилась, еще услышав непривычный титул, когда же до уставшего мозга дошла информация о питомце, колесики заклинило, и в «технике» случился сбой.

– Кто и где ожидает?

– Норг. Я провожу.

О. А вот и тот, кто задолжал мне несколько длительных часов объяснений. Объявился непонятно откуда, как будто из воздуха соткался, снова пахнет морским бризом, будто на курорте побывал. Сиятельство, значит. Обращение к высшей знати. Сиятельные Главы? Убивать кого-то я буду долго и с наслаждением…

– Что? Инка, у тебя сейчас совершенно зверское выражение лица.

– Потом. Все расскажу. В подробностях. Что со Снежком?

– С норгом? Что с ним может быть? Заблокировал челядь, ждет хозяйку и пожирает месячный запас продуктов.

– Моя ж ты лапочка, – умилилась хозяйка.

Жених неопределенно хмыкнул, но комментировать данное утверждение благоразумно не стал. Правильно, и не надо. Я сейчас не в том настроении.

Живность действительно оказалась в кухне – этаком большом помещении, способном вместить в себя три-четыре студенческие аудитории. Сытое создание все той же пушистой лужицей растеклось неподалеку от входной двери и довольно урчало, не обращая ни малейшего внимания на дрожавших осенними листьями слуг, сгрудившихся у противоположной стены. Пол перед Снежком устилали объедки и не доеденные мясные куски. Я смотрю, кое-кто знатно попировал…

Норг лениво покосился на вновь прибывших, заметил якобы хозяйку и заурчал еще сильней.

– Ну и кто тут шорох наводит?

Мать всегда утверждала, что мозги в моей голове и не ночевали, а если и появлялись, то редко и ненадолго. Наверное, только этим фактом можно объяснить мое бездумное поведение. Наклониться к страшному хищнику, потрепать его там, где у кошек обычно находятся уши, погладить по шерстке – судя по слаженному вздоху, донесшемуся со стороны челяди, одной дурной особе пора было к психиатру: убирать суицидальные наклонности. Впрочем, руку мне не съели.

– Забери его отсюда, – попросил сзади оборотень.

«На людях отношения не выясняют. Закройтесь где-нибудь и убивайте друг друга на здоровье», – наставляла нас с сестрами мать, так что я кивнула и поинтересовалась у тушки:

– Ну что, шарик, пойдем в комнату? А то народ здесь пуганый, при тебе готовить не может. Кто нам с тобой еду принесет, если повар трясется у окна?

Уходить питомец не очень-то хотел, но довод насчет еды все же пересилил лень. Уже через пять-семь минут я растянулась на постели рядом с норгом, запустив руку в густую шерсть.

– И что еще ты успел натворить, пока меня не было? Да чешу я тебя, чешу.

Еду вкатили в тележке вчерашние боязливые служанки. Я оценила объем сырого мяса на блюде, внимательно посмотрела на подопечного и поинтересовалась в пустоту:

– Интересно, норги лопаются?

Живность недовольно рыкнула. Намек был понят, и каждый занялся своим делом: Снежок трапезничал на полу, я задумчиво рассматривала кучу тарелок.

– Не нравится еда?

Здравствуй, милый, давно не виделись. Зашел в спальню без разрешения, привалился к дверному косяку и внимательно за нами с живностью наблюдает.

– Почему же, думаю, отбивные и тушеное мясо неплохо получились. Но я же не норг, одним мясом не наемся.

– Прости, остальное приготовить не успели.

Что это? Сарказм?

– Так надо моего пушистика кормить вовремя.

Жених поперхнулся воздухом, внимательно обозрел чавкавшего «пушистика» и пришел к неутешительному выводу:

– Я так через месяц разорюсь.

Мои брови резко взлетели вверх:

– Правда? А я-то думала, что родственник Сиятельных Глав не настолько беден.

Молчание, во время которого я успеваю прожевать кусок мяса, и затем осторожное:

– Как давно ты знаешь?

– Недавно. Сегодня вечером услышала.

Оборотень отлепился от косяка, подошел, бесстрашно уселся на кровать возле невесты. Я смотрю, кому-то жить надоело. Снежок подумал так же: напрягся и начал рычать.

– Не посягаю я на твою чесалку, – небрежно отмахнулся Конрад. Живность звук поумерила, но клыки не убрала. Жених меж тем чуть откинулся на подушки. Сибарит, блин-оладик.

– Ты, Инка, не из Межмирья, без предрассудков и страхов, свойственных местным жителям. Скажи я той же Сурине, что являюсь племянником одного из Сиятельных Глав, вампирша мгновенно посереет и чуть ли не в ножки кланяться начнет. Не ухмыляйся. Знаю, о чем говорю. Проходили уже. Ты дружишь с кем-либо, в разные переделки с ним попадаешь, даже на свадьбу к нему прийти обещаешь, а потом по пьяни о своем родстве пробалтываешься, и все, как отрезало и дружбу, и память: начинается чинопочитание и лизоблюдство. Достало…

– «Толстый и тонкий»2…

– Что, прости?

– Да так. Есть в моем мире такой рассказ о двух старинных друзьях-приятелях. Когда один узнает, чего добился второй, дружба мгновенно забывается, остаются поясные поклоны.

– Вот-вот. Только в твоем бывшем мире.

Да-да. Помечтай. Я и замужняя сбежать смогу.

– В общем, я о своей родословной особо не распространяюсь. Так жить проще…

Дурь полная. Хотя со здешними обычаями да привычками…

– Так все же кто такие Сиятельные Главы?

– О войне между людьми и другими расами слышала? После нее народа здесь маловато осталось. Чтобы те же оборотни и вампиры больше друг друга не истребляли, всем им, ранее свободным, сделали привязку на крови к главе рода. Его самого стали именовать Сиятельным. Оттуда и пошло: Сиятельные Главы. Постепенно наименование превратилось в титул, а с развитием политической системы сами Главы выбрались наверх и стали чем-то вроде символа власти для представителей иных миров.

Спала я снова одна. Если не считать мирно урчавшей рядом пушистой туши, конечно. Жених перед уходом предупредил, что завтра вечером планируется торжественное знакомство с родичами, мол, Инка, наберись терпения, пожалуйста. Я только плечами пожала: ничего не могу обещать, если будут прилично себя вести, то мне и сдерживаться не придется.

Утром я позавтракала гречневой кашей с мясом и местными оранжевыми овощами, по вкусу напоминающими соленые помидоры, проследила, чтобы моего песика накормили до отвала, прихватила с собой земные учебники, оделась в привычные джинсы с кофтой и в карете направилась в больницу. Надо будет у народа выяснить, кто такие эти Главы, а потом сравнить с информацией, полученной от Конрада. Мало ли, что оборотень попытался утаить.

Пока ехала, смотрела в окно. Ничего интересного, один камень. Да уж, разнообразия здесь не признают, по крайней мере, внешне…

Подсунув под нос незнакомому троллю-охраннику выданный вчера инкубом пропуск, я направилась к подъемнику. Народа у заветной кнопки не оказалось, так что вверх поднималась в одиночестве. На нужном этаже было непривычно шумно. Первая ассоциация, которая сразу же пришла мне на ум: дежурные врачи ночью в сердцах прибили кого-то из чересчур надоедливых пациентов, и теперь все доктора решают, как побыстрее и поаккуратней избавиться от трупа. Тем более что дежурила Сурина, а от вампирши можно ожидать любой гадости.

Ошиблась, но не сильно.

– Нет, ты представляешь, они втроем заперли гнома с человечками в комнате и заставили женщин делить бородатого,– Жур хихикал, рассказывая новость.

Налив себе кофе из автомата и достав оттуда несколько сладких печенек, я приподняла левую бровь:

– Как это – делить?

– Да вот так. Кому достанется, на той и женится.

– Так, стоп. Дурной гном, привороживший от скуки трех женщин, – это понятно. Но брак между двумя расами…

– Кто б говорил. Сама за оборотня выходишь. Да и последнее время власти буквально насильно смешивают расы. Уж понятия не имею, зачем им это надо.

Я имею. Гном со способностями к обороту – чудесный экземпляр, как и тролль, пьющий кровь…

– Нет, ну так нечестно! – Аринор, показавшийся в дверях, выглядел расстроено. – Эту парочку, значит, отпустили отсыпаться, гнома с тетками тоже спровадили, мол, сами в своих любовных проблемах разбирайтесь; кто ж теперь нас развлекать будет?

– Инка, – хмыкнул леший и в предвкушении потер руки. – Сегодня как раз русалки собирались на нерест приплыть.

Обормоты. Что он, что тролль.

– Вы еще билеты на шоу продавать начните, – ляпнуло мое неумное сиятельство и по загоревшимся глазам обоих прохиндеев поняло: кто-то очень серьезно попал. – Эй, я в доле! Мне норга кормить надо.

Парочка жуликов вытаращилась на меня в полном изумлении.

– У меня сегодня что-то с ушами. Слышится всякое, – протянула задумчиво зеленоволосая эльфийка Зикара, появляясь в ординаторской. – Например, что у Инки страшный зверь появился.

– И она его якобы кормить собирается, – подхватил крепыш Астон, заходя следом.

– Да ну вас. Очень милое и нежное создание: поест и урчит, ласки просит. Астон, не надо падать в обморок. Жур, базедову болезнь не изображай.

– Как тебя это милое создание еще с потрохами не сожрало? – заинтересованно спросила эльфийка.

– Так вовремя живность кормить надо.

– Этого? – фыркнул тролль. – Наивная. Его и стадо коров в сутки не прокормит.

– Ничего не знаю. Повара оборотня пока справляются.

– Кстати об оборотне, – вспомнила нашу вчерашнюю беседу эльфийка. – Я оказалась права?

– Да. Он племянник одного из Сиятельных Глав.

Тишина, установившаяся в ординаторской после данной новости, мне не понравилась.

– Попробуете в обморок дружно грохнуться – сами роды у русалок принимать будете, – пригрозила я.

Как ни странно, подействовало. Народ заухмылялся.

– Астон, книги в сумке возле моего стола.

Что еще может отвлечь этого зануду? Правильно, только книги, да еще из другого мира, да еще и по выбранной профессии. В общем, гнома мы на ближайшие часы потеряли.

Народ через какое-то время разбежался по вызовам, я осталась ждать появления рожениц, гном все так же вчитывался в земные книги. Налив кофе в любимую чашку с черепом и по-пиратски скрещенными костями, я уселась на диванчик.

– Нет, Инка, ты только посмотри! Это же пещерный век, а не диагностика! Даже люди у нас давно такие методы не используют! Так же пациента можно угробить!

Здравствуй, Астон. Давно не тебя не слышали. Не знаю, что еще хотел добавить гном, но он вдруг насторожился, отложил несчастный учебник в сторону, прислушался, нахмурился:

– Жар-птица поет.

Этого еще не хватало для полного счастья. Насколько я помню, пение птички обозначает красную тревогу – высший сигнал если не опасности, то, по крайней мере, интенсивности работы. Данное полумифическое создание издает звуки, мало похожие на настоящее пение, довольно редко. Но каждый раз приходится мобилизовывать все силы больницы, включая и людей, чтобы справиться с наплывом пациентов. Вот и сейчас мы с гномом подняли свои пятые точки с удобных сидений и поспешили на выход. Что там могло приключиться?

В холле больницы творилось светопреставление: белые, синие, светло-зеленые халаты врачей, практикантов, медсестер то и дело мелькали в толпе существ разных рас.

Узнать подробности произошедшего можно было и позже, от пациентов или коллег, сейчас же следовало оказать первую помощь пострадавшим.

Мне достался относительно простой случай: пострадавший, очевидно, в драке, гоблин – светло-зеленый приземистый парнишка с куцыми, частично выдранными волосёнками, подбитым правым глазом и сломанной левой рукой.

Мы с пациентом расположились в небольшом приемном кабинете возле самого входа. Небольшой стол, два стула, узенькая кушетка, двустворчатый шкаф с препаратами – все оборудование. Даже окошка не было предусмотрено – свет лил с потолка, нежно-розовый, явно магического происхождения.

– Ты новенькая? – стоически терпя мои манипуляции с шиной, подмигнул мне паренёк.

Упс. Со мной пытаются заигрывать?

– Нет, я уже работала здесь, уезжала на три года, потом вернулась, – честно пересказала я часть своей биографии пациенту.

– А оно и правильно. Здесь лучше всего. Что ты там забыла, у Глав прислуживая?

Моя рука от неожиданности чуть дернулась, благо, что осталось только бинт на узел завязать. Это кем меня только что посчитали? Уборщицей или шлюхой?

– В смысле «прислуживая»?

– Да ладно тебе, – левый, здоровый глаз, сально подмигнул. – А то я не знаю, чем занимаются у Глав.

– С чего ты взял, что я туда уезжала?

– Куда ж еще? Тут вокруг только город и имения Глав. С твоей внешностью тебе лишь кашеварить.

– Инка… – тихо простонал Сортарин альт Новус.

– Да, норн куратор? – вежливо откликнулась я.

– Скажи, пожалуйста, зачем надо было подбивать несчастному второй глаз?

– Исключительно для симметрии, норн куратор.

Инкуб хрюкнул и опустил голову на столешницу.

– Объясняться с главврачом будет твой жених, – сквозь всхлипывания пробормотал измученный работой мужчина.

– Я передам, норн куратор. Могу идти?

– Иди уж. Воительница.

В ординаторской вымотанный народ пил кофе с кексами, купленными в столовой, и обсуждал утреннее светопреставление. Причем среди обсуждавших затесались и чужаки: полноватую гномиху средних лет я здесь раньше не видела, как и молоденькую симпатичную горгулью рядом с ней. Кто это и что им здесь надо?

– А вот и наша героиня, – первым моё сиятельство заметил тролль. – Инка, ты вообще умеешь жить без приключений?

Тебе правду или как?

– Пусть не оскорбляет, – пожала я плечами с деланым равнодушием.

– То есть ты ему не просто так въехала? – наивный леший.

– Жур, я тут не первый день работаю. Кого и когда я просто так била? Не Сурина вроде.

Народ дружно зафыркал: любовь вампирши к рукоприкладству стала уже притчей во языцех.

– Гоблины – хамы и пошляки, так что я не удивлена ни разу, – вступила в разговор гномиха и тут же представилась. – Энга, реаниматолог. Зинта – моя помощница.

Мы с девушкой вежливо кивнули друг другу.

– Что это было утром? Откуда столько пациентов?

– Какой-то идиот церберов на улицу выпустил.

– Стражей Ада?

На меня снова посмотрели, как на полную дуру. Какие знакомые ощущения…

– Инка, понятия не имею, что за Ад, – Астон, как самый умный и терпеливый, – но церберы – это огромные собаки с ядовитыми зубами и длинным хвостом. Тоже ядовитым, кстати. Их, если можно так выразиться, одомашнили вампиры и оборотни. Теперь эти создания стерегут особо ценные части домов или же важных существ. Сегодня кто-то «особо умный» то ли нарочно, то ли случайно выпустил на улицу трех церберов. Результат ты видела.

О да. И надо сказать, впечатлена.

– А голов у них сколько?

– В смысле? Одно животное – одна голова.

Да? А жаль… Я почти поверила, что попала в преддверие Ада. По крайней мере, очень похоже.

– Девятый этаж, седьмая палата – беременные русалки, девятнадцатый этаж, третья палата – грифон со сломанной лапой, десятый этаж, пятая палата – гном с аллергической реакцией, четвёртый этаж, первая палата – оборотень, подготовка к операции.

Сирин четко определила направления, по которым нам всем необходимо было отправиться, и я порадовалась, что пациентов сегодня более чем достаточно: никто не придет «на Инку».

Поездка на лифте заняла несколько минут, и скоро я уже открывала дверь в нужную палату.

В оборудованной под мини-бассейн комнате находилось шесть серых невзрачных существ невероятных размеров. Больше всего роженицы напоминали боксерские груши, увеличенные раза в три-четыре. Как они все поместились в довольно-таки небольшую ёмкость, для меня было загадкой, но факт оставался фактом: две русалки вольготно расположились у бортика глубокого бассейна, обложенного зеленым кафелем, остальные находились в середине резервуара, что-то доказывали друг другу, азартно размахивали руками и громко орали. Ни одна из особей не обратила внимания на появившуюся в палате человечку.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Вежливое обращение равного к равному. К женщине – норна.

2

Рассказ Чехова.