Любовь из прошлой жизни, или Билет в другой конец Вселенной

– А как же вам удалось выжить, да ещё развиться до Высшей планеты?

– В самом конце тёмной эпохи жителям Тауруса было уже невмоготу выносить зло, что окружило планету и те, кто всё-таки не подпал под чары чёрной магии, сплотились и создали Коалицию Света. Их было примерно треть всего человечества. У них оставалась связь с Космическим Братством, Иерархией Света. И только благодаря такой связи началась борьба против тёмной нечисти. Длилась она долго – тысячелетия, но всё же Свет победил Тьму, и зло исчезло до последней капли. Историю Борьбы и Победы знает каждый житель Тауруса, чтобы не повторялось подобное.

I. Глава 16 Добровольцы Тауруса

Дорожка плавно виляла меж кустарников и деревьев, а среди них росли красивые разноцветные крупные и мелкие цветы, вокруг которых порхали лёгкие бабочки и роем гудели труженицы пчёлы. Растительное и насекомое царства этого живописного уголка природы мирно сосуществовали, занимаясь каждый своим делом: кто просто рос, стоя молчаливо, как деревья, травы и цветы, а кто-то постоянно неугомонно шевелился, как насекомые.

– Как ты узнал о Земле, как оказался здесь, да ещё родился человеком?

Элоран остановился, сорвал красивый цветок, похожий на мак с крупными красными лепестками и с улыбкой протянул мне. Я, тоже с улыбкой в знак благодарности, взяла цветок и поднесла к лицу – аромат превосходил красоту цветка.

Элоран посмотрел на небо. Я увидела, что в его глазах мелькнула грусть по родной планете. Он не подал вида, что тоскует и продолжил:

– С тех пор, как человечество Тауруса стало улавливать из глубин Космоса тяжёлые, вибрационно-низкие волны Земли, они обеспокоились положением землян – такие негармоничные разрушительные волны может вызывать только низкое сознание людей на планете, а, значит, возможна гибель её человечества. Ведь мы знали из своей истории, к чему это может привести. И Космическим Братством было принято решение отправить на Землю отряд добровольцев для оказания помощи. Я был в том числе добровольцев и с давних пор воплощался на Земле, не теряя связи с родной планетой.

– Ты был в числе добровольцев… И покинул родную планету, чтобы спасти чужое тебе человечество… – мой мозг никак не хотел принимать такую жертвенность. – Мне, наверно, никогда не понять ради чего всё это…

Друг резким движением развернул меня к себе, посмотрел в глаза и уверенно сказал:

– Арчу понимала. Ты тоже обязательно вспомнишь и поймёшь. Не может быть иначе!

Я смотрела ему в глаза, полные решимости и любви. Он всё помнил и знал. В его словах чувствовалась боль и бессилие от того, что не может повлиять на мою память. И в то же время надежда… От этого мне стало не по себе, и появилось чувство вины. Мне стало неловко, и я увела разговор в другую сторону.

– Невероятно! – произнесла я. – У нас на планете живут инопланетяне, а земляне об этом даже не подозревают! Да и наша с тобой история мне кажется фантастичной… А как ты поддерживаешь связь? С помощью Кристи?

Элоран понял моё состояние и закрыл важную для него тему. Его терпение меня обескураживало – как это ему удавалось?

Он спокойно ответил на вопрос:

– Нет, связь – нить сердца. Через неё идёт поддержка, помощь и указы. В любой момент я могу связаться с представителями Тауруса и также они со мной. Мы прекрасно чувствуем и слышим друг друга.

– Но ты и другие уже давно на Земле. Вы пришли помочь – почему же тогда до сих пор люди страдают от невежества, болезней, идут войны и вообще мы катимся неизвестно куда. Такое впечатление, что человечество потеряло ориентир и забрело в тупик, из которого нет выхода… Я, конечно, понимаю, что мы сами виноваты, я не обвиняю вас, это не претензия. Я хочу понять в чём была помощь…

– Ты права, человечество Земли находится в ужасном положении. Всё это время, что мы здесь на Земле, я и мои собратья как могли помогали людям: давали Знания, расчищали тёмное зловонное энергетическое поле вокруг планеты, чтобы как-то облегчить психическое состояние людей, посылали нужные мысли учёным, изобретателям и просто светлые мысли тем, кто их воспримет, способен воспринять. Что мы только не делали. Но человечество в основной массе невежественно и быстро деградирует, устремляясь вниз и тянет за собой других…

Обычный человек в глубине сердца не верит ни своему собрату, ни Богу. Он полностью разуверился! И к тому же подобострастные, трусливые и неверующие лицемеры, прислуживающие Зверю Маммоне, постоянно пытались и пытаются остановить процесс эволюционного развития на Земле, создавая ментальные образы бедствий и неудач и расставляя сети упадка и уныния, чтобы запутать в них энергии, направленные истинными, любящими друзьями человечества к общей цели и общему благу.

– Но разве нельзя как-то Высшему Космическому Разуму вмешаться?

– Дорогая моя Кира! – Элоран положил руку мне на плечо. – Всё просто и банально… Вот ты можешь выбирать делать, что хочешь? Ты будешь делать то, к чему тебя будут принуждать, даже, например, твои родители?

– Я уже взрослая и у меня есть своё мнение. Это только детей могут заставить что-то делать или не делать. – я усмехнулась. Мне показался неуместным вопрос.

– А ещё что у тебя есть, кроме мнения?

– Ну что есть? Права есть, выбор есть…

– И… – Элоран вопросительно выжидал

– И… что ещё… А, вспомнила! Свобода воли есть! – уверенно закончила я.

– Вот! – удовлетворённо произнёс друг. – Самое главное, что есть у человека – свобода воли. Если даже Высшие Силы будут делать добро против воли человека, тогда это будет не добро, а насилие. Воля людей свободна. Принуждение не сможет ускорить развитие сознания людей. Эта неопределённая, но имеющая огромное значение величина – свободная воля человечества, и является тем фактором, с которым приходится считаться Учителям Света. Эволюция добровольна. Насилие от тьмы.

– Что же делать? Так ведь можно и планету с человечеством потерять, раз всё катиться в тартарары. – тихим беспомощным голосом пролепетала я.

I. Глава 17 Выход есть

– Можно. – сказал Элоран и подошёл ближе. – Но не всё потеряно, Кира! Выход нашёлся. И он нашёлся ещё в прошлой нашей жизни. Наши учёные вместе с Космическим Братством нашли способ спасения Земли и людей.

В груди у меня где-то глубоко зажглась искорка надежды. Ура! Мир можно спасти! Ураа!

Я от радости, забыв о тонкости приличия, кинулась обнимать «пришельца». И вообще, хотелось обнять весь мир! Неужели всё-таки нашему космическому домику можно вырулить из ужасного крутого пике падения в бездну?

“Пришелец” был несколько обескуражен моим неожиданным поведением – я это уловила – но не посмел даже виду подать, что ему приятны мои обнимашки. Зато я, опомнившись, осадила свой порыв – какая беспордонная фамильярность с моей стороны. Хотя с некоторых пор хотела, чтобы мы были ближе. И он хотел, я это чувствовала. Как он тогда разволновался, когда меня обнял… Между нами всё же протянулись нити доверия, наверно, даже больше, ведь чувство, что он родной неспроста.

Да, он мне нравится, очень нравится. Красивый, мужественный, сильный, а ещё очень деликатный. Другой на его месте сразу бы начал по-хамски приставать, добиваться “кекса”, а он… он просто порядочный, каких сейчас мало. Но проснулась ли во мне любовь? Не знаю… Недосказанность зияла пустотой.

Элоран спокойно, с чувством собственного достоинства, отошёл в сторону. Он всё понимал. Он никогда не будет насильно лезть в мою жизнь, пусть даже и были мы в той жизни мужем и женой. Он не такой… Это покоряло и было достойно уважения.

– Так что же придумали ваши учёные? – надо было разрядить неловкую ситуацию.

Элоран повернулся и, как ни в чём ни бывало, продолжил:

– Нужна ассимиляция новых энергий для землян и тогда люди, принимая их, будут постепенно меняться. И вот здесь не будет никакого насилия, всё будет добровольно. Ассимилируясь, новые энергии войдут в жизнь, станут частью самого человека и уже потомки будут рождаться с новыми качествами. Так измениться жизнь на Земле.

– А чем же я смогу помочь? Что мне предстоит делать? Распространять эти энергии, что ли?

– А вот ты, Кира, и будешь тем недостающим восполняющим звеном, которое так нужно человечеству. Ты первая примешь новые волны энергий и, таким образом, через себя передашь их людям.

После такого откровения я села, и слова, которые я хотела сказать в ответ, куда-то разлетелись, как стая галок… Но через минуту я выпалила:

– Как я? Почему я? А если я не хочу? – мне стало страшно, что не смогу. И добавила – А как же моя свободная воля? Ты забыл про неё?

И тут я вспомнила, как ещё в школе, совсем девчонкой размышляла о будущем. Меня уже тогда волновали вопросы спасения человечества. Пазлы сходятся? Выходит, это и есть моя свободная воля… И рассказы Элорана о нас в прошлой жизни, Плане спасения, моей подготовке… Но разве я смогу?

– Вовсе нет. – ответил, улыбнувшись, Элоран. – Давай вспомним, Кира, о нас и тебе станет ясно. Помнишь я тебе говорил о пророческом сне, что ты увидела девочкой, а потом наяву мы встретились?

Он дотронулся до кристалла…

I. Глава 18 Моя помолвка

Вжжиик…

Пандит распевал около священного огня мантры-молитвы, а я, шестнадцатилетняя девушка, и мой будущий муж, которого я видела впервые в жизни, должны сейчас надеть друг другу кольца в знак помолвки.

Как же мне хотелось сбежать с ненавистной церемонии, от ужасного жениха! Но я не могу ничего сделать… Против воли родителей идти нельзя, они уже выбрали мне будущего мужа. Таковы обычаи. А мне, если честно, глубоко безразличны такие обычаи. Великий Ганеша, прошу, пусть случится чудо и я не буду за него выходить замуж!

Пандит закончил обряд с огнём, поднялся и торжественно произнёс:

– А теперь наденьте кольца друг другу!

Жених осторожно взял кольцо, будто оно горячее и подошёл ближе ко мне. Лицо его сияло, как серебряный поднос, с которого он взял кольцо. Я стояла безразличная, опустив руки – мне ни за что не хотелось этого действа! Улыбка на лице жениха постепенно таяла, но он терпеливо ждал моей поднятой руки.

Пандит, заметив, что церемония дальше не продолжается, ещё раз настойчиво произнёс:

– Итак, наденьте кольца друг другу на пальцы!

«Как будто их надо на что-то другое надевать…» – со злостью подумала я…

Жених, уже не дожидаясь, когда я соизволю протянуть руку, нервно взял её костяшками толстых пальцев и с гордостью надел кольцо… Он стоял довольный, как кот, объевшийся сметаны. Сердце бухнулось куда-то вниз – теперь всё кончено…

А со всех сторон наперебой поздравляли жениха с невестой, кидали нам на голову рис, лепестки цветов. Музыканты, в предвкушении получить хороший барыш, со всех сил били в барабаны, а трубачи старательно надували щёки, издавая истошные звуки.

Мы подходили к каждому из старших родственников и касались руками их ног, прося благословения. Они возлагали нам руки на голову и благословляли. Я принимала их с протестом внутри, зато Дхармеш – так звали жениха – был очень доволен и сиял во весь рот.

Родители уже обсуждали что-то, наверно, церемонию будущей свадьбы, а у меня из глаз просились слёзы. Я еле сдерживалась, наблюдая за «праздником».

Наконец, гости стали расходиться. Дхармеш всё крутился возле меня, старательно ухаживая, а я с нетерпением ждала, когда убегу от назойливого тюфяка вглубь сада, что за домом. Надо сослаться на усталость и поскорей скрыться от него! От его ухаживаний мне так не хватало воздуха! Да, так и надо сделать!

– Дхармеш, – твёрдо произнесла я. – я устала от всей суеты, так что пойду отдыхать и не беспокойтесь, пожалуйста, обо мне, идите домой.

Я снова подошла к родителям и попросила разрешения удалиться. Родители жениха, важные и гордые, соответствуя рангу происхождения, снисходительно попрощались со мной. Мои мама и папа с любовью поцеловали и покачали головой в знак согласия – иди. Я торопливо направилась к выходу.

Дхармеш печально проводил меня угрюмым взглядом и недовольный потопал к родителям.

Наконец я убежала от нудного, противного женишка!

Был уже вечер, но не так темно. Даже не переодевшись я забралась поглубже в сад, чтобы меня никто не нашёл – хотелось побыть одной, а заодно погоревать над злой судьбой.

Сад у нашего дома был не такой большой, как у более богатых соседей, но в нём было укромное местечко, которое никем не просматривалось: плотно стоявшие высокие кусты загораживали свободное пространство от любопытных глаз. Сквозь стену листвы упрямо протискивались лучи вечернего солнца и делали моё тайное местечко уютным. А ещё я пристроила в нём скамеечку – часто поводила на ней часы размышлений или минуты редкой радости.

И сейчас я прибежала сюда в худший час, который отделит меня от былой свободной жизни. С кем поделиться? Родители давно мечтали выдать меня замуж, они не поймут моего горя, ведь традиция выбирать дочери жениха давно устоявшаяся и никем не обсуждаема. Очень часто муж и жена первый раз видят друг друга только в день самой свадьбы. У меня вышло в день помолвки.

Смириться? Но он такой противный, толстый, лоснится при жаре… Зато для родителей удача – богатый. Они мечтали выдать меня в богатую семью. Не хочу! Всю жизнь быть рядом с толстым тюфяком. Не хо-чу!

Так я сидела и горевала наедине с кустарниками. Сквозь стену листвы упрямо протискивались лучи вечернего солнца и делали моё тайное местечко тёплым и уютным, что в какой-то степени успокаивало. Ветви кустарников покачивали большими крупными цветами и шелестели листвой: всё пройдёт…

Сколько бы я просидела ещё не знаю, если бы не звук, похожий на мелодию флейты. Он вывел меня из горестного состояния. Среди обычной вечерней тишины готовящегося ко сну поселения одинокое звучание было неожиданным и странным. Я выбралась из укрытия и пошла на звук. Он раздавался совсем рядом, за тем первым домом, что стоит у самого подножия гор.

Поселение Манали, где мы живём, небольшое и расположено на севере Индии, в предгорьях Гималаев в долине Кулу – долине Богов. Из окон нашего дома горы хорошо видны – открывается величественный вид священных хребтов. Жизнь была бы пресной и безвкусной, если бы не красота гор. Само нахождение, жизнь в их окрестностях облагораживало, красота не давало проникнуть в душу унынию.

Расстояние до звучащей флейты было небольшое, и я пошла на звук. Красивая мелодия звала. Я хотела избавиться от горестных мыслей, и ещё мне было любопытно – я хотела узнать кому в такой час не отдыхается. Чем ближе я подходила, тем учащённее билось сердце и накатывало непонятное волнение…

За домом росли кустарники, и мелодия доносилась оттуда. Уже сгущались сумерки, я боялась, что меня потеряют, но флейта манила вперёд. Сейчас узнаю, кто так красиво играет и побегу назад.

Я осторожно подошла вплотную к кустарнику, медленно раздвинула ветки, отводя рукой упругую, мешающую смотреть листву. Прямо на земле, вполоборота ко мне, сидел юноша. На вид ему было лет двадцать. Было уже сумеречно, но я разглядела у него длинные, темные волнистые волосы до плеч. Он был одет в светлую курту* и белые дхоти*. Мелодия нежно лилась из флейты и было заметно, как юноша самозабвенно старательно перебирал пальцами на инструменте.

Ветка под неосторожным движением руки хрустнула…

Курта* – длинная широкая рубаха

Дхоти* – шестифутовое белое хлопковое полотно, драпируемая на бёдрах. Вид брюк, несшитая одежда.

I. Глава 19 Спустившийся с гор

Мелодия прервалась, и юноша повернул голову на хруст. Я не испугалась, что меня заметили и не старалась убежать. Мне было интересно узнать, кто так искусно играет. В нашей деревне я ни разу не слышала, чтобы кто-то играл на флейте. Барабанщиков и трубачей было много, но чтобы флейта…

Юноша не отводил глаз, я тоже с любопытством его разглядывала. Глаза… Даже в сумерках его глаза, смотревшие без тени растерянности или испуга, притягивали взор. Мне даже показалось, что они блестят или светятся. Какое-то неуловимое излучение исходило из них. И они были очень красивыми. Очень. И само лицо тоже. Но я никогда не видела его в поселении.

Его пристальный взгляд несколько потревожил спокойствие – я невеста и не должна теперь одна общаться с мужчинами, только в присутствии кого-то из родственников, а тут этот музыкант… Я уже спешно собралась уходить, сделала несколько шагов в сторону дома, но юноша тихо сказал:

– Постой! Я звал тебя! Моя мелодия была предназначена для тебя.

Ноги сами остановились, а я от удивления потеряла дар речи… Почему звал? Кто он? Я обернулась. Немой вопрос отразился на моём лице.

Музыкант промолвил:

– Я здесь, чтобы забрать тебя с собой. Но не силой, а по любви.

Наивная непосредственность юноши чуть не сбила меня с ног.

– Ты кто? – его утверждение показались мне безумной фантазией, не более. – Я тебя никогда не видела у нас.

– Как ты поняла – я музыкант. – ровным, бархатным голосом произнёс он. – Да, я не живу в поселении. Я спустился оттуда. – он указал на еле заметную тропинку, ведущую в горы.

–Ты спустился со священных гор? – почтительно прошептала я.

– Да! А почему ты об этом спрашиваешь шёпотом?

– Нам не разрешают понапрасну говорить о священных местах и тех, кто там живёт. Ты живёшь Там? – брови у меня поползли вверх, а рот приоткрылся от удивления.

– Да, я и мои собратья. И наши Учителя. Почему нельзя говорить? – настала очередь удивляться спустившемуся с гор.

– Там живут Боги, мы Им поклоняемся и напрасно не тревожим пустыми разговорами о Них. Ты разве один из Богов? Никто и никогда не спускался оттуда.

Я посмотрела на высокие священные горы, в глубочайшем почтении сложив руки.

Юноша тоже посмотрел на горы, но спокойно и не выражая восторженных чувств. Мне это показалось странным.

– Я не Бог. И там не живут Боги.

– Как же – не живут! – пыталась доказать я, пылая эмоциями – Из поколения в поколение передавали нам предание о живущих в горах среди небесной тишины святых обитателях. И в наши дни есть свидетели, видевшие там, наверху, светящиеся силуэты людей. Но ты не светишься, значит, действительно не Бог. Как тебя зовут?

– Мне пока нельзя называть своё имя. Зови просто Друг. – он протянул мне для приветствия крепкую руку.

– Арчана. Или проще – Арчу. – я медленно, с достоинством подняла свою.

Юноша нежно прикоснулся к моим пальцам и также медленно поднёс к лицу для поцелуя. Ритуал негаданного знакомства вдали от дома, в наступающей ночи походил на таинство. Звучащая тишина, зарождающиеся в тёмном бархате неба звёзды и мы, стоящие одни у подножия священных гор…

Давно уже надо было быть дома, но этот юноша чем-то удерживал меня. Уходить совсем не хотелось. От него исходило необыкновенное чувство расположения к себе. Оно притягивало и не отпускало. И это было удивительно, ведь я его видела в первый раз. К тому же меня волновали вопросы, и я хотела получить на них ответы.

Друг опередил:

– Я расскажу тебе, кто там живёт, но позже. – он улыбнулся и настойчиво сказал: – А сейчас тебе надо идти домой, родители тебя уже ищут.

Но мне во что бы то ни стало хотелось узнать сейчас:

– Ты сказал, что музыка предназначалась мне и что заберёшь с собой – что это значит? Почему ты так уверенно об этом говоришь, не зная меня? И я тебя не знаю. С чего ты решил, что я пойду с тобой? К тому же я уже невеста. Хоть жених и нежеланный… – лицо исказилось в горестной гримасе.

– Твои вопросы имеют основания. Но не сейчас. Потом всё расскажу. – стоял на своём музыкант. – Ты услышишь мою флейту, когда придёт время. А теперь иди, иначе как бы не было худо.

Вопросы в голове просили разрешения, но мне пришлось согласиться с ним и отправиться домой.

– Хорошо. Но ты не теряйся. Мне надо получить ответы на вопросы.

Вжжиик!

Я будто ощутила лёгкий полёт и приземление. Тут же увидела себя лежащей в палатке. Хотела встать, но кружилась голова. Я не сразу поняла, где я. Только что была в другом месте…

Элоран, услышав моё шевеление, приоткрыл палатку:

– Очнулась, наконец. Долго тебя не было со мной – больше получаса. Можно зайти?

Я кивнула.

Он нежно взял меня за плечи, помогая сесть.

– Меня здесь не было полчаса? – массируя голову, спросила я, приходя в себя.

– Ты была, но сознание отсутствовало. – сверкнул ослепительной улыбкой Элоран. – Как твоё самочувствие?

– Голова немного кружится. – я, недовольная состоянием, продолжала массаж.

Элоран мягко положил руку мне на голову:

– Сейчас пройдёт.

– Элоран! – вдруг вспомнила я. – Я видела себя Арчаной и меня собираются выдать замуж за жуткого толстяка! – картина помолвки встала перед глазами, эмоции кипели и переполняли грудь. Чувство двойственности реально клинило сознание. – Я не хочу! Жить с противным, ненавистным мужем… Не хочу!

Элоран посмотрел мне в глаза, притянул к себе и осторожно обнял:

– Всё, всё, ты здесь, со мной! – он держал меня в объятиях так, будто я была хрупким цветком, и он боялся неосторожным движением повредить его лепестки. Я не отстранялась, как прежде. Бережная забота друга успокаивала и согревала. – А ещё я встретила юношу, что спустился с гор. Ты говорил о нём. Это ведь был ты? – я первый раз с нежностью посмотрела в его красивые, куда-то уносящие меня, глаза.

Элоран нежно коснулся горячей ладонью моей щеки:

– Да, Кира, это был я.

Я смотрела на друга. Его лицо вдруг начало расплываться и на миг всплыл лик юноши. Затем снова проявился Элоран. Как они были похожи! Только юноша был младше.

– Да ведь ты и он одно лицо! – чему-то обрадовалась я. – Сходство необыкновенное!

– Я помню, как ты тогда уходила. – задумчиво сказал он. – Я провожал тебя взглядом, пока блёстки на твоём сари не исчезли.

Элоран какое-то время отрешённо смотрел на брезентовую стенку палатки, будто это была вовсе не стенка, а Арчана, уходящая в темноту, но вскоре опомнился, крепче обнял меня и облегчённо выдохнул:

– Ты со мной!

I. Глава 20 Неужели влюбилась?

Я наблюдала за ним и мне показалось, что он был чем-то взволнован. Обычно спокойный, минуту назад всколыхнувшие его душу воспоминания, видимо, чем-то побеспокоили его.

– Что с тобой? – я развернулась к нему и внимательно посмотрела в глаза. В них беспорядочным блеском одновременно отражались былая тоска и будущая надежда. – Ты будто что-то нехорошее вспомнил. Чем ты был встревожен?

– Всё хорошо, Кира. – Элоран не хотел беспокоить меня, я это прекрасно понимала. – С чего ты взяла, что я встревожен? Давай лучше, как это говориться – сварганим что-нибудь поесть. Я очень проголодался!

Он уходил от ответа, но я чувствовала, что что-то не так!

– Нет, ты меня не убедил. У меня интуиция ого-го какая!

– Я не могу тебе сейчас рассказать. Не нужно. Твоя память сама всё восстановит, когда будешь готова всё спокойно воспринимать. Сейчас сосредоточься на другом – надо лучше подготовиться, натренировать психику. Она у тебя пока очень чувствительная. – Элоран добродушно засмеялся. – От одной встречи в прошлом так расстроилась. Что же будет, когда придётся тебе встретиться с опасностью, например?

_ Какой опасностью? – теперь встревожилась уже я. – Что ты такое говоришь? Какую опасность ты для меня готовишь?

Элоран развернулся к выходу:

– Давай-ка, Кирочка, приготовим поесть, а там и поговорим на свежем воздухе. Понемногу буду вводить тебя в курс дела. – он ловко выскользнул из палатки.

Я сидела и старалась как-то логически сложить все пазлы в одно целое, но не получалось.

– Кира, вылезай! – эхом пронёсся голос друга по озеру. – Никто, кроме тебя не сможет приготовить вкусную еду.

Складывай, не складывай пазлы, а поесть всё-таки надо. Через полчаса мы уже уплетали запечённую в костре картошку и салат с хлебом.

– А сейчас, Кира, слушай. – Элоран взял две картошины, ловко подкидывая их, чтобы остудить. Одну очистил и дал мне. – Тебе предстоит пройти серьёзную подготовку, в первую очередь физическую и психологическую. Нам в будущем придётся встретить на пути много препятствий и испытания тоже будут. Это потребует от тебя много сил, умения, находчивости, смекалки и мудрости.

Я слушала его, молча перекатывая в руках горячую печёнку. Последние слова повергли меня в шок:

– Какие испытания? Что может случится? Элоран, как я смогу, если всё так серьёзно? Я не смогу! – мне срочно захотелось домой, в уютную комнату и спокойную обстановку, а не ждать, когда на меня свалятся испытания… Кто я такая, что мне выпала на долю такая судьба? Лара Крофт или суперменша? И надо ведь было выбрать это место для отдыха!..

Элоран спокойно наблюдал за моими душевными метаниями, уминая очередную картофелину и нагребая ложкой салат.

– Ты не суперменша, но ею станешь. Ну, почти суперменшей и не обычной точно. – Элоран пытался шуткой вывести меня из состояния шока. – Ты слишком серьёзно воспринимаешь ситуацию. Я же тебе говорил – в тебе заложены сверхспособности. Так что нечего беспокоиться. Ты всё сможешь. Ну, а остальная подготовка покажется тебе игрой. Как вы говорите – не парься!