Преисподняя «Астра-1»

– Ну, были, – пожала плечами девушка.

– Так чего ты раскисла тогда? Я не узнаю ту Катю, которая может без колебаний дать в морду мужику, за криво брошенную в ее сторону шутку!

– Я не раскисла. Не сравнивай! Все это совсем не то. Не так, как раньше. Здесь все намного серьезнее. Мне кажется, что все люди, что тут находились, так и не вернулись на поверхность!

– Ерунда! Профессор же выбрался!

Пока товарищи обсуждали завесу тайны, я неторопливо спустил вниз оставшуюся пару рюкзаков и ухватился за веревку. Оттолкнувшись ногами от бетонного парапета, я медленно съехал вниз, едва не подвернув ногу при не самом удачном приземлении.

– Да ничего тут нет! Катя, все, успокойся! – Серега тоже начинал злиться, хотя гораздо лучше Андрея понимал, что тут явно не все так просто, как кажется. Но и панику разводить не следовало.

– Андрей, ты меня что, тоже не слышишь? – Катя указала на лежащий под ногами скелет. – Вот доказательство тому, что здесь что-то происходило. Что-то очень плохое.

– Ты имеешь в виду тот факт, что скелетов мы раньше не находили? А как же бурый курган? Был и там скелет. А тот бункер на Пролетарской? Там целых три скелета было.

– Но не с простреленными черепами! – девушка перешла на крик.

– Дура, не кричи! Я тебя успокоить пытаюсь! У тебя месячные, что ли?

Она разъяренно уставилась на него безумными глазами.

– Успокойся! Хватит!

– Рот закрой! Все, достал! Я ухожу, сами тут оставайтесь. Подожду в машине.

Девушка решительно повернулась, закинула первый попавшийся рюкзак на плечо и двинулась к ближайшей рухнувшей кабине лифта. Однако дойдя до нее, она в нерешительности остановилась.

Недовольно сопящего Серегу привлек ее удивленный возглас.

– О! Ну, что? Передумала? – он обернулся к ней.

– Нет! – гневно произнесла она. – Веревок нет!

– Как нет?

– Вот так! Ни одной!

И действительно, веревки, по которым мы спустились несколько минут назад, вдруг исчезли. Взглянув вверх, я увидел всю ту же главную балку, на которой крепились лифтовые электродвигатели, но никаких веревок, вопреки ожиданиям, на ней не было. Они не были оборваны или перерезаны. Их просто не было, словно мы спустились по воздуху. Где-то наверху раздался хриплый смех, а затем оттуда вылетела смятая пачка из-под сигарет. Пролетев в воздухе, она шмякнулась рядом с Андрюхой.

– Не понял! – напрягся Андрей, отбросив пачку ногой и недовольно посмотрев вверх.

– Что за дела? – спросил Дмитрий. – Эй, кто там наверху? Эй!

Снова раздался смех, но уже тише.

– Да кто там, черт возьми?

В следующую секунду, на верхней площадке показался человек, в старой военной форме. Следом за ним, ещё один, но его форма была черной, а лицо скрыто маской аналогичного цвета. Тот, кто стоял перед нами, был хорошо знаком всем, кроме Кати. Профессор Штрасс, немец, у которого Андрюха украл дневник и карту прямо из чемодана. За ним стоял ещё один человек в маске, и кто он, было для нас загадкой.

– Вы? Как это понимать? – с трудом подбирая слова, произнес Дима.

– Тихо! – хмуро произнес профессор, разглядывая ребят.

– Зачем вы сняли веревки?

– Тихо! – несколько помедлив, требовательно повторил тот, осматривая помещёние.

– Какого черта?

– Заткнись, сказал же! Не надо шуметь!

– Дед, ты совсем сбрендил? – Андрей покрутил пальцем у виска. – Верни веревки!

– Ты все не уймешься? – недовольно воскликнул профессор, но затем взял себя в руки. – Я всего лишь отдал дань уважения этому месту. Много здесь нехорошего было…

– Много нехорошего? – спросил Дмитрий.

– Хм, а ещё я слышал, о чем вы говорили, – старик проигнорировал его вопрос, продолжая осматривать помещёние, хрипло дыша. – Тут, много лет назад, произошло такое, о чем я даже сейчас не хочу вспоминать. Настолько страшное, что словами не передать. И я единственный, кто успел тогда унести отсюда ноги. Испытывая угрызения совести, я не мог найти покоя. Долгие годы.

– Здесь уже были люди! – крикнул Дмитрий.

– Не было тут никого! – отмахнулся профессор. – С 1986 года. Однако много моих друзей и знакомых осталось тут. Один из них, кстати, лежит рядом с вами, – профессор указал на скелет. – Кое-что случилось, что породило цепную реакцию. Мне пришлось его убить. Да и не только его.

– Вы застрелили человека? Вы с ума сошли? – возмущенно крикнула Катя.

– Пришлось. Я сам от этого не в восторге, но так было нужно. Однако, это далеко не самое плохое из моих грехов, – он зловещё рассмеялся. Затем на его лице проступила жуткая ухмылка, больше похожая на оскал.

– Зачем вы явились сюда? – спросил я, пристально глядя в глаза профессора.

– Разумеется, потому, что обнаружил пропажу своего дневника. А люди, которые знают о произошедшем, не хотят, чтобы то, что тут когда-то происходило, стало известно всем, – сухо произнес старик. – Возможно, ещё не все закончилось. Поэтому, я должен был все проверить лично!

– Что проверить?

– Надежность этого места. Стоило больших трудов замять все историю в Министерстве. Этот объект официально не существует. Нет, он не законсервирован. Он действительно брошен, потому что…

– Вильгельм, помните про время! – вдруг подал голос незнакомец за спиной профессора, посмотрев на часы.

– Да, да, ещё минуту! – кивнул профессор, а затем снова обратился к нам. – Вот и все, прошу меня извинить, мое время истекает. Да и ваше, пожалуй, тоже. Желаю вам хорошо провести время.

– Да ты с ума сошел, пенсионер старый? – взорвался импульсивный Серега. – Ты что, хочешь нас бросить здесь?

– Именно так. Выходов отсюда только два, – подумав, он поправился. – Один. И я его уничтожу. А вот вы, останетесь здесь навсегда. Вы угроза для этого места. Угроза для меня. Да, кстати…

Профессор вдруг вытащил какой-то прибор из стоящей рядом с ним сумки. Что-то покрутил на нем.

– Что это такое?

– Я уверен, у вас с собой полно различного хлама типа GPS навигаторов. Смартфоны, айфоны… Так вот, эта штука позаботится о том, чтобы вы не смогли ими воспользоваться.

– Сумасшедший!

– Вытащи нас, немедленно!

– Нет! – произнес старый профессор, качая головой. – Прощайте!

С этими словами он поставил прибор на пол, развернулся и зашагал прочь, быстро скрывшись из вида. Тот, что был с ним, не снимая маски, развернулся и двинулся следом.

– Стой, чертов дед! Стой! Вернись! – кричал Серега.

– Старый козел! Маразматик! – возмущалась девушка.

Аппарат зажужжал. А затем негромко хлопнул. Я почувствовал, как в кармане у меня что-то завибрировало. Достав свой смартфон, я поразился – он вырубился. Сам корпус был весьма горячим, словно он закипел изнутри.

– Как так, что это было? – прошептал я. – Неужели электромагнитный импульс?

У остальных с электроникой дела обстояли так же. Ни одно электронное устройство не уцелело. Даже MP3-плэеры. Даже ключи от машины. Все накрылось!

Катя тихо вздохнула, медленно опустилась на обломок, совершенно расстроенная.

Я подошел к ней, не обращая внимания на бегавших среди руин друзей, проклинавших старого профессора. Вот только был ли он профессором на самом деле?

– Катя, ты как?

– Да никак! – недовольно отрезала она. – Я же чувствовала, здесь что-то не так. Я же говорила!

– Ничего, и не из таких передряг выбирались, – я попытался ее успокоить, но вышло не ахти.

– Серьезно? Не обманывай себя!

Я промолчал. Она была права. Никогда ещё мы не попадали в такую задницу. Никогда ещё ситуация не накалялась до предела. Никогда ещё …

– Да хватит вам! – прикрикнул я на парней. – Толку орать? Он не вернется! Все! Мы одни здесь!

– Вдруг кто-то услышит, – с надеждой произнес Андрюха сиплым голосом, весь вспотевший от усердия.

– Ага, конечно! Никто нас тут не услышит! Над нами десятки метров бетона! – хмыкнул я, доставая из общей кучи свой рюкзак. – А помимо этого, не забывайте, что на многие километры тут никого нет. Никто нам не поможет.

Воцарилась тишина. Несколько минут мы вообще не разговаривали между собой. Мне порой казалось, будто я и без слов слышу, кто, о чем думает.

– Что мы теперь будем делать? – первым задал вопрос Серега.

– Искать другой выход! Помните, на карте он был? – неожиданно взял слово Дмитрий, доставая дневник.

– Это единственный выход. Старик же сказал. Веревок у нас нет, здесь нам не подняться. Разве только, если мы найдем их здесь, что вряд ли.

– Да пошел этот дед! Я ему не верю! Должен быть ещё выход.

– То есть, ты предлагаешь нам идти дальше, искать второй выход?

– Да! Именно!

– Но что может ждать нас там? – с опаской спросила Катюха, указав рукой во тьму.

– Вот заодно и узнаем! Предлагаю провести ревизию имеющихся вещёй, все посчитать и проверить наши запасы.

– Хорошая идея, вот с этого и начнем.

– Для начала предлагаю переодеться!

Мы все промокли. Кто-то естественным путем, а кто-то просто вспотел.

Выбросив грязную одежду, и облачившись в новые пейнтбольные костюмы, мы извлекли все содержимое наших рюкзаков. Кстати, о костюмах. Они оказались очень качественными, надежными. Сшитые на заказ, где-то в Америке, а также доставленные в страну непонятно как… Жаль, конечно, мы не на турнире по пейнтболу, совсем не турнире…

На каждого набралось по шесть банок тушенки. Помимо этого, нашли восемь банок консервированных овощей, по три пачки армейских галет и почти по два литра воды на человека. Две аптечки, начатая бутылка шотландского виски. Два альпенштока, короткая трехметровая веревка, три армейских плащ-палатки, две упаковки спичек. Чайник, маленький котелок, ложки, вилки. Аптечка, вэйп, пустая фляга.

Посовещавшись, решили использовать только два фонаря, для экономии батарей, ведь неизвестно, сколько нам придется блуждать в темных подземельях комплекса, ища второй выход.

Пустота и мрачность комплекса, особенно после осознания того, что нас здесь заперли, давила на нервы, и ощущалось это настолько же хорошо, насколько вообще это можно представить. Тяжелая, мрачная тайна, вкупе с безжалостным предательством словно висела в затхлом воздухе, мешая дышать.

Глава 8. Могильник

Андрей Мазур, веселый парень – душа компании. Любит хорошо пошутить, а вот когда шутили над ним, что бывало редко, совсем не переваривал. Обычно, все заканчивалось быстро. Шутник, каждый раз вытирал кровь с разбитого носа, а то и похуже.

Андрюха любил спортзал. Полюбил ещё в армии. Десантник, как-никак.

Очень простой, общительный, и совершенно непредсказуемый, Андрей был одним из тех людей, о которых нельзя сказать что-то конкретное – термина просто не подобрать.

Он самый активный и непредсказуемый игрок нашей команды, а по совместительству ещё и стратег. После турниров, обычно, свои стратегические успехи он расхваливал в каком-нибудь местном баре. Девчонки роем вились вокруг него, а он, упрямый, все бегал за Маринкой – моей соседкой по квартире. Так и познакомились.

Нормальный, надежный парень, правда, с ветром в голове, но это так, ерунда. Лучшего друга было не найти – да и не нужно.

Сразу после площадки с рухнувшими лестницами и разбитыми лифтами, шел небольшой широкий коридор, который уже через десяток метров, вывел нас в длинное узкое помещёние. Оно постепенно сужалось, едва заметно закручиваясь по спирали, постепенно опускаясь вниз. Этот коридор был частично завален старым мусором, обломками допотопного оборудования, а в заключение – оброс плотной и пыльной паутиной.

– Ребят, вы заметили, что мы ходим кругами? – спросил я, через несколько минут, обратив внимание на все непрекращающийся поворот направо.

– Странный коридор, бесспорно, и сдается мне, что мы ходим вокруг той самой единственно существующей ракетной шахты.

– Да и на плане других круговых коридоров не существует. – добавил Дима, вертя в руках план, доставшийся им от чокнутого профессора. Второй план, найденный в одной из комнат, Дмитрий тащил за собой, вот только никакого спиралеобразного коридора на нем, почему-то не было!

Ещё несколько поворотов и коридор резко свернул направо, а затем вывел нас к крохотному тамбуру. В его центре находилась большая, массивная, практически закрытая дверь, с широким смотровым стеклом.

– Ого, вот это дверь! – удивился Серега, а в подтверждение своего восхищения, ударил ее ногой. – Основательная! Такую попробуй, взломай!

– А это здесь, откуда? – спросил Андрюха, указывая на толстое стекло, в правом углу которого отчетливо различались четыре пулевых отверстия.

– Здесь что, тоже стреляли? – спросила Катя, вопросительно посмотрев на меня. – Уж не наш ли профессор?

Я заметил с десяток гильз на грязном полу.

– Не только здесь. Но и наверху, на КПП тоже, – произнес Дима. – И там, и тут гильзы!

– Раз стреляли, значит, мы должны, и узнаем почему, – задумчиво пробормотал я.

После неловкой паузы, мы ещё раз переглянулись. Диму, по-видимому, тоже доставал какой-то вопрос.

– Наверное, нам туда? Так-то тут больше некуда идти!

– Согласен. Ну, так что, заходим? – спросил Серега, ухватившись за ручку приоткрытой двери и обернувшись к нам, ожидал согласия.

– Давай.

Потянув на себя стальную дверь, Серега крякнул от натуги – дверь действительно оказалась очень тяжелой, а мощные петли давно заржавели. Димка встал рядом, помогая толкать. Кое-как расшатав дверь, удалось сдвинуть ее почти до упора.

– Мы пришли с миром! – снова громко, но вкрадчиво произнес Андрюха, заглядывая в широкий проем между стеной и дверью. – Ух, ты! Даст ист фантастиш!

– Что, что там такое? – нетерпеливо шикнула Катюха.

– Там это… Ну, такое!

– Андрюха, блин, задрал ты уже!

– Да я что? Я же так… – обиженно пробубнил тот себе под нос. Затем, махнув рукой, отошел в сторону.

Войдя в дверной проем, мы остановились в нерешительности. И хотя разглядеть толком ещё ничего не успели, объем помещёния почувствовался сразу. Даже правильнее сказать – пустота. Два мощных луча света выхватили из темноты большое пространство. Да что там большое – просто необъятное! Высокие, закругленные бетонные стены, с причудливыми ребристыми перекрытиями, переплетались с металлоконструкциями и коммуникациями. Это была пусковая шахта. Она представляла собой гигантскую бетонную банку, высотой около пятидесяти метров, увешанную старым ржавым оборудованием. Мы находились почти на самом дне, на вмонтированной в стену металлической смотровой площадке. Фонари не могли осветить такое обширное пространство, но даже то, что можно было увидеть – завораживало.

Высоко на потолке можно было различить огромнейшую крышку ракетной шахты, под которой все ещё висели мощные подъемные механизмы. Внизу же наоборот, находился внушительных размеров кран-платформа, но нестандартного – вертикального типа. Он, на специальных направляющих, поднимал ракету готовую к запуску, на другую направляющую, спаренную с основанием подъемной платформы. Ее окружала винтовая лестница, на самом верху которой, находился контрольно-пусковой пульт. За краном, на грязном бетонном полу были разбросаны толстые резиновые шланги, уходившие к находящимся с краю большим топливным емкостям. Судя по всему, здесь заправляли ракеты, подготовленные к запуску. Эта необычная конструкция, вместе со всеми вспомогательными аппаратами, находилась не в лучшем состоянии. Время беспощадно оставило на ней свои следы.

– Ну, ничего себе! – произнес вслух Дмитрий, округлив глаза. – А крышка-то! Да ее размер – метров шесть. Зачем же ее делать такой огромной?

– Не знаю. Но все это… Да уж, вот это зрелище! – заключил Серега. – Есть на что посмотреть!

Пока друзья осматривали платформу, я сосредоточил внимание на самой шахте.

– Что-то странно… – негромко произнес я, осматривая кран-платформу. – Такая большая шахта, а судя по этой направляющей… Ракета не займет и восьмой части объема всей шахты. Зачем же ее делать такой большой?

– Макс, ты конечно человек технически начитанный… Но откуда тебе знать, как в восьмидесятых вообще строили установки запуска ракет? Если она такая, значит, так решили конструкторы.

– Возможно,– продолжил я. – Но тогда, где сама ракета? Я что-то ее не вижу.

И действительно, ее не было. Или ракет, если заранее подразумевался запуск сразу нескольких. Не было ни корпусов, ни каких-либо других деталей, что могли быть составной частью ракеты.

Резервуары с топливом размещались в дальней восточной части шахты, сразу за смотровой площадкой. Вот только сами баки, как и конструкция топливных насосов, не выглядели надежными. Да что там – нарушение условий эксплуатации были на лицо. Ведь при запуске выделяется огромное количество тепла? А как же температурный режим? Да если ракета стартует прямо отсюда, пламя от запуска двигателя воспламенит все хранящееся тут топливо! Рванет так, что от комплекса ни черта не останется. Все оборудование после первого же запуска станет негодным. А про персонал я вообще молчу! Что за ерунда? О чем думали конструкторы?

– Эй, смотрите, тут лестница, давайте спустимся? – прервал мои размышления Андрей, который все это время осматривал не платформу, а пути к ней.

– Зачем?

– Ну, хотя бы для того, чтобы осмотреть все поближе. И к тому же, все равно больше нам идти некуда, а внизу может ещё что-нибудь есть! – аргументировал парень и первым зашагал вниз. Серега окликнул его, но тот просто проигнорировал предупреждения. Лестница, под его весом, натужно скрипнула, но в советские времена все делали надежным, так ведь?

Андрюха, с характерным шумом, скрылся внизу, а через минуту уже стоял рядом с краном, освещая фонарем агрегаты.

– Чего встали? Сюда! – обернувшись, он с изумлением обнаружил нас на прежнем месте.

– Идемте! – произнес я, двинувшись к лестнице, и доставая свой фонарь. – Ну, судя по всему и правда, дальше остается двигаться только вниз.

– Вниз? – нерешительно спросила Катя. – Может быть, мы что-то пропустили?

– Я, по пути сюда, ничего не видел, а ты?

Она согласно кивнула, но промолчала. Однако почему-то, спускаться на платформу ей совсем не хотелось. В отличие от Андрея, который уже успел обойти платформу и сейчас скрылся из вида. Едва мы спустились вниз, даже не успев толком осмотреться, как раздался его удивленный возглас, откуда-то из-за крана.

– Эй! Тут полная жесть!

Удивительно, но я не заметил эха. Его, по неизвестной причине, просто не было!

И хотя самого парня мы не видели, в его голосе чувствовалось замешательство и неуверенность. А ещё, пожалуй, испуг.

– Ну! Что он там нашел?

– Какую-нибудь очередную бесполезную ерунду… – язвительно ответила Катя и осеклась на полуслове.

То, что они увидели, поразило всех!

Андрей стоял посреди чистой бетонной площадки, на которой почти не было кабелей и шлангов. Вместо этого, вся площадка была завалена человеческими скелетами.

– Бог мой! – ужаснулась Катя, не в силах отвести взгляд. – Да это же самый настоящий могильник, не иначе!

Их было много. Семь и или восемь. Черепа, кости, ребра… На многих ещё сохранилась спецодежда и военная форма.

– Что же тут произошло? – тихо пробормотала Катя, рассматривая кучу костей.

– Это же люди. Все были расстреляны! Но зачем?

Я уже устал спрашивать себя… Я чувствовал, что где-то внизу мы найдем ответы на наши вопросы. Но, также я заметил, что чем дальше мы спускаемся, тем больше мы находим новых вопросов.

– Всему должно быть объяснение. И сдается мне, мы скоро все узнаем. Дима, ну-ка дай дневник! Посмотрим, что у профессора написано про ракетную шахту.

Пока остальные ребята осматривали шахту, я расположился у резервного пульта управления топливными насосами. Стопка желтых, местами рассохшихся страниц, исписанных неровным почерком старика – могла дать ответ. Какие-то фотографии, карта. Записи самого профессора, а также наскоро нацарапанные записки совсем другим почерком.

Основательно покопавшись в дневнике профессора, я все-таки с некоторым трудом, нашел обозначение самой шахты и ее расположение. Все чертежи составлялись от руки, либо были вырваны из технических архивов, причем кусками. Определить где и какой фрагмент было не так-то просто. К сожалению, никаких сведений о том, производился ли из этой точки хотя бы один запуск ракеты, в дневнике не было.

Сейчас меня мучил всего один вопрос, несмотря на то, что в сложившейся ситуации их должно быть бесчисленное множество. Что, черт возьми, тут случилось? Слишком уж много замечаний к этому месту. Слишком уж много странностей. И что-то мне подсказывало – разгадки будут весьма неожиданными.

Пока я листал дневник, Катя и Серега осматривали груду скелетов. Это было жутковатое зрелище. Мрачное и неприятное. Достаточно просто представить, что тогда здесь могло происходить, чтобы понять и ощутить весь ужас. Представить, что они были людьми, но погибли по чьей-то вине, по чьему-то жестокому решению. Судя по всему, их тоже расстреляли из автомата, а потом стащили в одну кучу, попытавшись спрятать. На многих сохранились остатки одежды, амуниции, личные вещи. Куча скелетов, в богом забытой ракетной шахте, которая, может быть, вовсе и не шахта.

Это место настоящий могильник. Какие же секреты здесь хранятся?

Дмитрий, заинтересовавшись пусковой платформой, полез вверх по лестнице, к контрольно-пусковому пульту. Добравшись до верха, он некоторое время молчал, затем удивлялся, о чем свидетельствовали характерные звуки, доносившиеся сверху.

– Эй, смотрите, что я нашла! – вдруг вскрикнула Катя, неожиданно разрядив обстановку.

– Что там?

– Пропуск! – произнесла она, старательно вытирая с него плесень. – Старый пропуск.

И действительно. У нее в руках лежал сильно потрепанный документ, покрытый плесенью, видимо разрешающий вход на какой-то секретный объект. Время безжалостно оставило на нем следы.

– Что-нибудь можно разобрать?

– Да, кажется, да. Так! На некоего Антона Лаптева, – с трудом прочитала девушка, пытаясь разобрать наполовину стертые буквы. – "Бункер № 17", уровень один. И цифры какие-то ещё есть.

– Бункер? Это ещё что значит? – Серега уставился на пропуск.

– А уровень? Это что значит?

– Мы можем только гадать, что именно это означает. Это может быть и этаж комплекса, а может степень допуска. Может быть, номер помещёния или мастерской. Да что угодно!

– Что там ещё написано? Какие-то цифры?

– Так! "6796", кажется. Плохо видно.

– И для чего этот номер?

– Несомненно, он важен! Что ещё написано?

– Ничего. Только его фотография, но она сильно испорчена. Роспись. И какой-то символ над фамилией. Похоже на солнце.

– Что бы это значило?! – задумался Серега.

– Смотрите! Тут ещё и ключ есть, – радостно вскрикнула девушка.

– Покажи-ка.

У девушки в руках был широкий, с нетипичными зазубринами, явно не стандартный ключ. Никто из нас таких ранее не видел.

– Интересно, от чего он?

– От "Бункера №17"! – с усмешкой предположил Дима. – Возьмем с собой?

– Конечно, возьмем, может быть пригодиться!

Вдруг, откуда-то с платформы послышался страшный грохот, а уже через секунду оттуда с характерным металлическим лязгом, упал какой-то агрегат, хрупкого вида. Упал на бетонный пол, едва не зацепив Андрея, и вопреки ожиданиям, по странному стечению обстоятельств – не разбился от удара.

– Димон, ты чего творишь? – возмутился Андрюха, отходя в сторону.

– Посмотрите на него внимательно! – Дмитрий проигнорировал замечание и ткнул пальцем в сброшенный аппарат.

– На это? – Серега подошел ближе, и, осветив фонарем неизвестный агрегат, удивленно переспросил. – Ну и что это за ерунда?

– Сам ты ерунда! Это макет!

– Макет?

– Пустой коробок, – пояснил я, отстранившись от дневника и наблюдая за сброшенным аппаратом. Затем, поднявшись с места, обратился к Диме. – Имитация какого-то аппарата, что ли?

– Ага! Тут все такое! – заключил Димка. – Все оборудование! Все не рабочее, стоит тут лишь для вида.

– И что это значит?

– Пока сложно судить, но, очевидно, что… Это вовсе не контрольно-пусковой пульт. Да и защиты тут никакой нет. Вы же говорили про воспламенение топлива… Так вот, если бы тут был оператор, он непременно изжарился заживо!

Повисла непродолжительная пауза.

– И что же это тогда?

– Ребят, а никто не заметил, что в таком огромном помещёнии нет эха? – с интересом спросил я, вместо ответа.

– А ведь, правда! – Дмитрий осмотрелся. – Сколько тут двести, триста квадратов? Да, наверное, больше. И никакого эха.

– Ну и что это означает? – не понял Андрюха, удивленно уставившись на меня.

– Это означает, что шахта, скорее всего, настоящая! Здесь повсюду специальный строительный подбой из особого звукоизолирующего материала.

– Что ты хочешь этим сказать, Макс?

– Комплекс действительно ракетный. По крайней мере, он строился для этого Министерством обороны. Но! По каким-то причинам строительство остановили. А всю территорию комплекса, равно как и его подземную часть передали подо что-то другое. Или кто-то присвоил его себе втайне. А недостроенные объекты на поверхности разрушили, построили мнимые точки пуска ракет с заваренными крышками. Мы их видели, помните?