Русский пасодобль

– Нужно пробить, кто был этот покупатель.

– Я знаю кто это был. Авакумов.

– Авакумов?! Эстер, ты шутишь? Зачем Авакумову твоя разрушенная усадьба?

– Он был там. Просто я тогда не знала, что это он.

– А когда ты узнала?

– Как раз перед открытием торгового центра. Я рассказывала Лере про аукцион и решила угостить ее кофе, но забыла добавить сахар. В ту минуту раздался звонок от тебя, и Лера просто отдала мне телефон, чтобы я тебе ответила, а сама пошла за сахаром к бару. Но я не могла разобраться в ее мобильнике, начала что-то нажимать и вместо того, чтобы ответить, загрузила гугл. Вот балда, да?

– Так уже не говорят. Но Авакумов здесь при чем?

– А при том, что в гугле на весь экран была фотография человека с аукциона и я потребовала у Леры ответа, что этот человек делает в ее телефоне. Оказывается, она искала о нем информацию.

– Лера не говорила зачем?

– Помнишь сорванную пресс-конференцию накануне открытия? Когда какая-то сумасшедшая кричала про засилье иностранцев в Москве и обвиняла, что я делаю грязный бизнес на детях. Я до сих пор не понимаю, как такая мысль могла прийти кому-то в голову? Это же всего лишь детские центры, удобные, комфортные, где мамы могут легко припарковаться, проехать со своими колясками и купить все необходимое, где куча детских студий, творческих мастерских и кафе. Ну как можно было придумать такую чушь?!

– Я помню ее. Но там не подкопаешься, я все пробила.

– Что ты сделала?! – напряглась Эстер.

– Узнала, я всего лишь все узнала, не волнуйся. Она реально стоит на учете в психдиспансере. Нездоровая женщина, что с нее возьмешь. И вроде разобрались, но осадок остался и информационный шлейф получился не очень. Пришлось повозиться, и ты тогда поехала первая к Лере в «Азалию», где мы договорились поужинать.

– Именно так. Лера сказала, он там тоже был и глаз с меня не сводил.

– Авакумов был в «Азалии»? Я позже приехала, могла не заметить.

– А Лера заметила и сказала, было что-то очень странное в его взгляде, и он расспрашивал о чем-то администратора или официанта, показывая в нашу сторону.

– Вряд ли его интересовало, с чем ты любишь есть тунца.

– Я не люблю тунца ни с чем.

Инга задумчиво постукивала по столешнице небольшого кофейного столика.

– Получается, Эстер, ты дважды сбила карты Авакумову. А если верить тому, что о нем говорят, этот жестокий и безжалостный человек такого не прощает. Ох не нравится мне это все.

– А мне не нравится история с аукционом. Мы должны оспорить их действия. Я не позволю забрать у меня дворец.

– Дворец – это громко сказано. Помнится, на фотографиях, которые ты привезла с первой поездки, березы растут прямо по центру гостиной.

– Вот поэтому я и купила его. Я сделаю все, но восстановлю усадьбу семьи. В память о моей Аннушке.

Инга вспомнила, как в аэропорту в Москве, только завидев издалека Эстер, они с Лерой отметили резко выделявшуюся на фоне современной хлопковой рубашки старинную рубиновую брошь, единственную драгоценность, которую ее прапрабабушке княжне Анне Горчаковой удалось сохранить в пожаре революции и побега во Францию. Они с Лерой очень удивились тогда, но еще больше были шокированы тем, что буквально за год Эстер выучила русский на таком хорошем уровне. Инга вспомнила блеск в глазах испанки, когда она показывала им фото обнаруженной усадьбы. Нет, Эстер точно не отступится. И Инга взяла в руки смартфон.

Глава 2. В офисе Авакумова

В офисе Андрея Авакумова группа мужчин разного возраста в идеально сидящих лощеных темных костюмах и белых рубашках входила в зал совещаний. По давно заведенному правилу все директора тщательно готовились к встрече с боссом и имели при себе папки с разными статистическими данными. Никогда заранее не знаешь, что понадобится на встрече и куда заведут амбициозные планы их шефа.

Авакумов быстро вошел, кивнул присутствующим в знак приветствия и сел во главе массивного овального стола из дуба. На лбу пролегла тревожная складка, лицо словно высечено из куска стали, жесткое, неприветливое, будто сигнализирующее о готовности к прыжку на противника в любой момент. Но в этом зале были не противники, а нанятые, тщательно проверенные и отобранные для работы директора его главных компаний. А брови он хмурил скорее по привычке, без всякой нужды, и директора были к этому привычны, но также они знали о резко меняющемся настроении шефа и каждую минуту совещания проживали словно на кратере вулкана. Они скорее были похожи на стаю волков, подчиненную в своей иерархии одному вожаку, чем на офисных работников. Казалось, воздух конференц-зала наполнен тестостероном, агрессией и адреналином.

Выслушав по очереди глав подчиненных ему компаний в самых разных сферах и убедившись, что ситуация во всех по-прежнему под контролем, Авакумов все же обратил внимание на тендер в Министерстве промышленности.

– На прошлой неделе министерство должно было объявить тендер на закупку партии новых станков на четыре швейные фабрики. Есть что сказать по этому поводу?

Седовласый крупный мужчина тут же ответил:

– Андрей Владимирович, мы контролируем вопрос. Мои источники сообщили, что дата тендера перенесена и пока не определена окончательно. Но это не критично, такое бывает. Поспешные движения в этом направлении тоже вызовут подозрения. Предлагаю выждать пару недель, а в это время мониторить ситуацию.

– А что с самим оборудованием?

– Первая линия запущена на предприятиях в Красноярском крае. Их местный Минпром доволен. Тестировали при работе в разных условиях. Отметили небольшие недочеты, но уже все исправили. Оборудование работает в две смены, как часы. Отмечают, что ничуть не хуже зарубежных аналогов.

– Ничуть? Ты сказал, ничуть не хуже зарубежных? – взревел Авакумов. – А я какую задачу ставил? Помнишь?

– Андрей Владимирович, но мы же только начали выпускать швейное оборудование. Нужно время, чтобы стать флагманами. Простите, что оговорился. Это просто из разговора с местными легпромщиками. Они пока сравнивают с теми фирмами, которые знают. Но это вопрос времени. Оборудование очень хорошо себя зарекомендовало. И тестировали, как вы и сказали, без лишнего шума, далеко от Москвы. Все недочеты устранили.

– Сам съезди на все фабрики, сходи в цеха и спроси у тех, кто непосредственно работает на оборудовании, что получилось, а что еще надо докрутить. Не у Минпрома, не у директоров, а в цехах! А заодно поинтересуйся, что бы они хотели от этих машин, если бы было возможно пофантазировать, пусть даже это будет что-то на грани невозможного. Наше должно быть самым лучшим, ты понял?

– Так и сделаю Андрей Владимирович. Я и планировал слетать на производства. Большого доверия к этим чиновникам у нас нет, сегодня так скажут, завтра этак.

– Ты гарантируешь, что через пару месяцев наши будут лучшими? – и он выразительно посмотрел глазами цвета стали на директора новой компании по производству швейного оборудования полного цикла.

– Гарантирую, – еле слышно вздохнув, ответил Николай Мартынович, прикидывая в уме, как успеть разрулить все и завтра вылететь в Красноярск.

– А что с перевозками? – Андрей уже переключился на Юрия, высокого худощавого парня, который, несмотря на возраст, разбирался в вопросах логистики лучше всех в городе и отличался нестандартным мышлением, по крайней мере так докладывал отдел аналитики бизнес-процессов.

– Я уже просчитал лучшие варианты доставки для планирующихся тендеров. Мы обойдем конкурентов в цене в любом случае. Есть интересная идея. Рассказывать?

– Не надо. Давай на бумаге лучше.

Юра протянул подготовленные заранее распечатки. Наверное, он единственный в зале не боялся грозного шефа. Молодежи все же присуще некоторое бесстрашие и вера в открытость мира.

– И еще я хотел предложить использовать для ресторанов новый метод доставки. Мне передать Дмитрию Петровичу напрямую?

– Юра, любые новые идеи ты передаешь только мне, понятно? И если я одобрил, то сам скажу об этом директору ресторана. Кстати, Дмитрий Петрович, стоит просчитать вариант открытия сети ресторанов вокруг Москвы. Просчитайте к следующему понедельнику. А ты, Юра, свои предложения по ресторанам распечатал?

– Конечно, Андрей Владимирович, я же помню, что вы настаиваете не доверять серьезных вещей интернету.

– Ну почему же? Доверять можно и интернету, но в случае, если хочешь устроить небольшую утечку нужной информации. Но это ж уже не доверие, а контроль и планирование? – и он весело подмигнул присутствующим. Мужчины рассмеялись.

– На сегодня все свободны, попрошу задержаться только Сергея Павловича.

Директора бодро жали при прощании друг другу руки и шли нарезать задачи своим командам. Обсуждать дела вне своего предприятия было не принято, хотя они все и работали в одной структуре.

Как только дверь за последним закрылась и в кабинете они остались вдвоем, Андрей достал файл из принесенной с собой папки.

– Сереж, пробей мне всю информацию. Сделай, как обычно: тихо, не вызывая никакого шума.

– Испанка с русской фамилией? – присвистнул начальник службы безопасности.

– То-то и оно. Собери всю информацию на нее и ее подруг по бизнесу.

От Сергея не укрылось пренебрежительное мнение шефа об этих подругах.

– Так все-таки подруг? Или партнеров по бизнесу?

– Там у них черт ногу сломит. Но наших Лихачева и Свербилова обставили в два счета. Помнишь, как у нас из-под носа увели здание под ресторан? И для чего я держу лучших юристов, если их уделали три девицы? Может, выгнать и нанять девиц?

– Ну, Андрей Владимирович, вы же помните, сколько раз Лихачев со Свербиловым решали нерешаемое. Таких юристов еще поискать. С рестораном может недооценили противника, а с другой стороны, они и правы, выторговали в той истории хорошие условия. А какая статья про вас вышла!

Андрей сморщился, вспомнив статью некоей Валерии Ларионовой в глянцевом женском журнале.

– И не напоминай. Моя репутация только пострадала от всех этих мимишных восклицаний. Скоро вообще бояться перестанут. Как тогда работать?

– Ну что вы! Очень кстати эта статья оказалась. Вас в чем только не подозревают. А мы тогда как раз начали производство швейного оборудования в условиях строжайшей секретности. Заметив шорох, но не имея никакой информации, газетчики написали, что вы оружием торгуете. И тут, бац, статья, как Андрей Авакумов благородно уступает выбранное под премиум-рестораны здание в самом центре Москвы для трех бизнес-леди, которые решили превратить жизнь московских мам и их детишек в многочасовую сказку. Очень своевременно это было. И ресторан ведь процветает на новом месте. Так что все к лучшему.

– В общем, давай, все собери. Где живет, с кем встречается, покопай, что там в прошлом. И если найдешь ниточку к семье Горчаковых из Ярославской губернии, имей в виду: это особо важно.

– Семья, с которой связано имение с аукциона? Тот, что пришлось отменить?

– Да, та самая семья. Сейчас будет новый аукцион, и мне сюрпризов не надо.

– Понял, Андрей Владимирович. Сделаем в лучшем виде. Соберем все и на нее, и на ее подруг по бизнесу. Прямо новый термин получается.

– Все, Сереж, иди работай. И вопрос с тендерами контролируй. Не доверяю я этой истории с переносом. Чую, что неспроста перенесли срок. Наверное, придется сегодня самому съездить на прием, где будет министр.

– Министр не захочет ничего решать.

– Может и не захочет. Но там будет Анастасия Федорова. Депутатша топит по полной за русский мир. Вчера специально перед сном ее интервью послушал.

– Резкая дама и дружит много лет с премьером, хоть и не афиширует.

– Именно. И если Федорова поймет, что кто-то в министерстве лоббирует зарубежные поставки оборудования, которое уже выпускается в России, да к тому же специально под некую иностранную фирму переносит тендер… А именно это следует из твоего доклада, хотя Мартынович и уверен, что перенос – просто техническая задержка. Так вот, возможно, в этом случае министру придется почесать репу и крепко подумать, а стоит ли так рисковать своим местом. Придется мне идти на прием сегодня.

– Я отправлю туда двоих своих ребят заранее, пусть тоже понаблюдают.

Глава 3. Совещание в кафе

Инга отпила еще глоток кофе и посмотрела на часы. Ровно 14.00. В эту минуту головы большинства присутствующих повернулись в сторону входа. Любое появление Эстер выглядело очень эффектно и приковывало к себе взгляды. Вот и сейчас стоило яркой брюнетке в красном брючном костюме с рассыпанными по плечам длинными иссиня-черными вьющимися волосами лишь приблизиться к стеклянной двери, как высокий мужчина с зонтом-тростью в руках тут же открыл перед ней дверь и, лишь проводив взглядом до столика, вернулся вниманием к своему собеседнику, с которым до этого что-то активно обсуждал.

– Эстер, как тебе это удается?

– Приходить вовремя? Мне кажется, по пунктуальности даже я не смогу тебя переплюнуть. Видишь, я выучила новое слово. Знала бы ты, как репетитор мне объяснял значение этого «переплюнуть». Только что не демонстрировал.

– Да нет, я не о времени. Ладно, не важно. А ты до сих пор берешь уроки? Ты же и так хорошо говоришь.

– Это немного другое. Я никогда не говорила тебе, что привезла с собой дневники княжны Анны?

– Ого! Но ведь в то время говорили не совсем так, как сейчас.

– Именно! Поэтому, я взяла не просто репетитора, а специалиста по языку начала двадцатого столетия. Кирилл Петрович – юноша немолодой, прекрасно разбирается в той эпохе. Жаль только, интернетом не умеет пользоваться. Но мы договорились, что я буду приезжать прямо к нему на кафедру и мы вместе будем расшифровывать дневники Аннушки.

– Ты вообще когда-нибудь спишь? Такое ощущение, что ты всегда находишь, чем занять каждую свободную минуту своей жизни.

– Я просто люблю все, что делаю. И делаю то, что люблю, – подмигнула ей Эстер и почти сразу же улыбнулась подошедшему официанту:

– Мне капучино и кусочек вашего фирменного «Наполеона».

Стоило официанту чуть отойти, как Эстер сразу посерьезнела:

– Удалось выяснить причину отмены аукциона?

– Согласно официальной информации в список прилагаемых к усадьбе земель случайно попал лес, который к ней не относится. В связи с досадной ошибкой возникла необходимость сверить кадастровые номера строений и земель и только после этого сформировать новый лот.

– А неофициальная информация есть?

– К сожалению нет. Все молчат словно воды в рот набрали.

– Зачем они ее набрали?

– Эстер, не придирайся к словам. Это выражение такое. В общем, мне не удалось ничего выяснить.

– Так бы и сказала. В любом случае, мы будем снова участвовать. По новому аукциону есть информация?

– Нет, я звонила им, все очень непонятно. Написала официальное письмо несколько дней назад и уведомила о нашем желании принять участие в новом аукционе. Письмо курьер вручил под роспись. Ответ они просто обязаны будут дать.

– Чувствую, что-то здесь не так.

– Ничего, разберемся. Но нужно следить и самим за сроками. Как дела с торговым центром?

– Все хорошо. Но история с пожаром на открытии и потом со срывом сроков поставки товаров навела меня на мысль, что можно отшивать детскую одежду прямо здесь, а не возить ее из других стран. Так мы сэкономим и время, и деньги.

– Надо обдумать и просчитать все.

– Уже. Все просчитано экономистами «Терры». Мы экономим тридцать процентов денег только на одной логистике и при этом можем контролировать производство. Плюс скорость поставки. Нам не нужно ждать больше месяца, пока привезут и затаможат.

– Растаможат.

– Не важно. Судя по времени, которое фуры с детской одеждой проводят на границе, они, наверное, сперва затамаживают, а потом растамаживают.

– Нет такого слова в русском языке.

– Зато действие есть и очень долгое. Я намерена избежать этого всего и отшивать большинство товара прямо здесь.

– В Москве?

– В Москве или в городах недалеко от Москвы.

– Ага, попробуй сперва найти нормальное производство с нужными тебе мощностями.

– А я уже все нашла и договорилась с директором швейной фабрики. Триста километров от Москвы, по доставке проблем не будет. Я даже отвезла их директору образцы детских платьев, которые хочу запустить в работу первыми. И если все хорошо, потихоньку переведем весь ассортимент на местное производство.

– Я правильно понимаю, что расстояние примерно такое, как и до твоей усадьбы?

– Инга, ты очень проницательна. Я в тебе не сомневалась ни минуты.

– Ну если все так серьезно, у меня сегодня куча свободного времени, и мы можем с тобой сесть и очень внимательно проанализировать расчеты твоих экономистов.

– Мы и так сидим, Инга. И сегодня я не смогу задержаться, прилетает Эмиль.

– А, твой старый ухажер из Франции объявился?

– Да какой он ухажер? Мы друзья.

– Ну не знаю, газеты писали совсем другое.

– Разве можно верить тому, что они пишут? У нас с Эмилем просто много общего. Оба бизнесмены, оба родом из Испании, оба в тот момент работали в Париже и, между прочим, оба потомки древних русских фамилий. Вот так вот! Вуаля!

– Даже я поверила, что у тебя роман с ним. Фотографии выглядели так правдоподобно…

– Вот с фотографиями у меня до сих пор вопрос. Как им только удавалось такие моменты подловить? Не понимаю. Ведь ничего этого не было. Мы, конечно, общались, иногда выходили в город, Эмиль часто заходил ко мне в офис, потому что снимал квартиру буквально через дорогу. Ну и общие проекты кое-какие были, он даже предлагал совместную фирму открыть, но я подумала, что это преждевременно. В общем, мы хорошо общались, но и только.

– Ну не знаю. Помнишь фото в «Эль Мундо», где он сидит за столиком, а ты его обнимаешь? Тоже журналисты придумали?

– Вообще, да. У меня было всего двадцать минут и нужно было успеть на важную встречу, мы зашли выпить кофе и обсудить пару вопросов. С моей стороны некуда было поставить сумку, а возле него – свободная ниша, и Эмиль предложил помочь и поставил туда.

– А ты в знак благодарности обвила его шею и согласилась выйти замуж?

– Глупость какая! Прямо когда мне выходить, ему позвонили по важному делу. Я подаю сигналы, чтобы передал сумку, а он весь в разговоре и не понимает, что я от него хочу. Чтобы не опоздать, я решила забрать сумку сама и наклонилась, немного неудобно, но не опаздывать же. И только представь, именно этот момент кто-то успел заснять. На фотографии и правда выглядит, словно я его обнимаю, а он говорит по телефону. А я просто потянулась за сумкой.

– Ты разбила мою очередную иллюзию о красивых отношениях. А зачем Эмиль сейчас летит? Неужто соскучился по старой подруге?

– Инга! А выступление на международной конференции – достаточно веская причина, чтобы приехать в город и встретиться со старой знакомой?

– Возможно, но ты все-таки присмотрись, газеты писали, что парень перспективный. И еще писали, что он наследник дядюшкиного капитала.

– Ты забыла, что я единственная наследница бизнесов отца? Мне не нужно искать никаких наследников и их дядюшек. А еще у меня свой бизнес, и благодаря вам с Лерой он только крепнет и крепнет. Но раз ты настаиваешь, вечером очень внимательно присмотрюсь к Эмилю, обещаю. – Эстер лучезарно улыбнулась подруге.

– Ты уже выбрала, где встретиться с ним?

– А как же! На приеме в честь открытия международной выставки и конференции с участием министра легкой промышленности.

– А ты времени даром не теряешь!

– Не теряю. Директор швейной фабрики сказал, что надо немного поторопить министерство с установкой оборудования. Старое они демонтировали, министерство обещало через два месяца новое, но теперь вдруг стали затягивать проведение конкурса на закупку. Он считает, что тормозят местные чиновники, а в министерстве даже не подозревают, в какую он неприятную ситуацию попал. Только представь, ему прилетает поручение срочно все демонтировать, он отправляет целый цех сотрудниц в отпуск, отбивается от местных активисток, рассказывает, что это ради модернизации и вот-вот все заработает лучше, чем раньше. Находит несколько крупных заказов.

– И один из них твой?

– Совершенно верно. Цех готов, заказы лежат. Остается дождаться оборудования. И тут он понимает, что тендер начинают затягивать. А у работниц скоро закончится отпуск. И что ему делать?

– Ну, может перераспределить работу на другие цеха?

– Они и так работают в две смены. Если только запустить третью ночью, но, во-первых, это ужасно – заставлять женщин работать на фабрике ночью, а во-вторых, оборудование выйдет из строя и в тех цехах.

– А ты чем можешь помочь?

– Я просто уверена, что в министерстве об этом не знают. Поэтому и хочу воспользоваться возможностью, которая у меня появилась благодаря приезду Эмиля. Откуда он только всех знает? Я скоро год как в Москве, а у меня до сих пор нет таких знакомых.

– Это потому, что ты себе и цели такой не ставила, а носилась по всем заброшенным графским развалинам Подмосковья.

– А мне, по-твоему, нужно было по приемам ходить и любезностями с чиновниками обмениваться? Я за это время, между прочим, с вашей помощью открыла один из лучших детских торговых центров Москвы и почти купила свою усадьбу. Так что занималась я как раз тем, чем надо.

– Судя по количеству неприятностей, которые сыплются на торговый центр, твой успех кому-то очень не нравится.

– Главное, что мамам и детям наш центр нравится, и мы еле справляемся с таким количеством покупателей и посетителей. Ты посмотрела, в каких городах можно открыть следующие магазины сети?

– Да, я подготовила список мест, на которые стоит обратить внимание в первую очередь. Старалась выбирать города с молодым населением и отсутствием больших детских торговых центров.

– Я посмотрю завтра и подумаю. Нужно еще заехать в офис и потом заскочить домой переодеться.

Глава 4. Дом Морозова

Эстер осмотрела себя в зеркале и осталась вполне довольна. Длинное струящееся черное платье из ткани с легким мерцанием красиво подчеркивало фигуру и идеально подходило для торжества. Старинная брошь с рубинами не только была дорога Эстер, но и идеально гармонировала с платьем. Самой лучшей прической она с детства считала распущенные волосы, а их здоровый блеск легко заменял любые декоративные изыски. Добавив яркую красную помаду, Эстер взглянула на часы в смартфоне. Вот-вот должен заехать Эмиль. Она накинула на плечи черное манто, и в эту минуту завибрировал телефон. Какие-то проблемы у Эмиля, и ей придется взять такси. Эстер осторожно отколола брошку и положила в шкатулку. Открыла приложение и вызвала машину, потом еще раз осмотрела себя в зеркале и вышла из квартиры. Машина приехала почти сразу. Добродушный улыбающийся водитель не вызывал подозрений, и можно было оставить брошь на месте, но теперь уже поздно. Эстер села в машину:

– Добрый вечер. Проверьте сразу адрес.

– А что тут проверять? Особняк Морозова на Спиридоновке. Точно не ошибемся. А я вас помню, уже возил вас однажды в музей. И кстати, тоже в Дом Морозова. Только в другой.

– Сколько же у вас домов этого Морозова?

– Скорее у нас Морозовых много было. И все при деньгах. Вот и строили, что в голову взбредет. Теперь памятники архитектуры. Хотя и сейчас ничего не изменилось.

– В каком смысле?

– А что, думаете современные олигархи не чудят? Бывает, какую усадьбу купят и такое из нее сделают, что мама не горюй. Вот недавно я в интернете смотрел, как нефтяной магнат купил родовое поместье Волконских и сделал там общественные бани со всеми сопутствующими услугами.

– А мы точно в правильный Дом Морозова едем? Мне не в музей, я на прием после конференции приглашена. Может адрес перепутала?

– Да не переживайте вы так, все верно. Строил купец для жены как свадебный подарок. А после революции дом отошел МИДу. Теперь там всякие шишки собираются, международные встречи проходят. Вроде музей, а просто так в него не попадешь, так что пользуйтесь возможностью. Восстановили в лучшем виде. – И он лихо повернул к чугунному забору, у которого ее уже ждал Эмиль. Высокий, слегка худощавый, с аристократической бледностью и легким налетом надменности на лице. Поблагодарив водителя, Эстер вышла навстречу другу.

– Какая же ты красивая! Я скучал.

– Рада тебя снова видеть. Не знала, что у тебя тоже дела в Москве.

– Да так, подвернулся один проект, долгая история, и тебе будет неинтересно. Ну, пойдем?

– А что за мероприятие проходит, хоть расскажи.

– Да какая разница? Ты говорила, что хочешь познакомиться с министром промышленности, значит и познакомишься. Если Эмиль берется за дело, любой вопрос решается. Ты же помнишь?

В зале толпилось много народа, фуршет был в самом разгаре, хотя Эстер приехала вовремя.

– Эмиль, ты вроде говорил, что начало в восемь, а у меня такое ощущение, что все уже давно идет.