Навстречу своему счастью

Сейчас я наблюдаю за племянниками и другими детьми. И вижу их обиды на взрослых, как они ведут себя в разных ситуациях, и прогнозирую, как это может отразиться на их будущем.

А еще мне нравится то, что сейчас более осознанные родители, чем были раньше. Многие не сюсюкаются с детьми, стараются относиться к ним, как к взрослым. Объясняют, почему лучше сделать так, и показывают, что если поступишь по-другому, то будет вот так. Дают выбор маленькому человеку, готовят его к самостоятельной жизни с рождения. А не решают всё за них, как было в моём детстве.

Какие же события повлияли на меня? Почему я стала такой, а не какой-то другой?

Как и у любой девочки, первое знакомство с женщинами началось с мамы. Это образ, который закладывается в нас с молоком. Либо всё нравится и хочется быть похожей на неё, либо наоборот протест.

А первым мужчиной становится папа. Как складываются отношения с ним, так в дальнейшем формируются связи со всеми людьми мужского пола.

Я приобрела маму с рождения, но потеряла ее навсегда, когда родился братишка. Мне всего год и пять месяцев, что я могла понимать что-то? Как и любому грудному ребенку, мне нужен телесный контакт. Его заменил папа.

Мама всегда тряслась над Сашкой, души в нём не чаяла. Я ненавидела его за это. Папа же хотел воспитать его настоящим мужчиной и старался брать с собой. Он ломал руку, падая с дерева. Ломал ногу, считая листы ДСП. И мама всегда участвовала в его жизни. Жалела.

Однажды мы играли в садовом домике на мансарде. И как-то получилось, что он упал через люк на пол первого этажа. То ли я разозлилась на него и помогла ему слететь, то ли он сам не удержался, честно не помню. Но он получил лёгкое сотрясение мозга. И мама опять его лечила.

Сейчас я смотрю на племянника, и вижу в нём злобу к своему братику. Узнаю в нём себя. В детстве всегда дерёшься не на жизнь, а на смерть. Так было раньше у меня с братишкой.

Как-то мне один друг сказал, что ревность – это детское чувство. Так и есть. И как после такого любить?

В такие моменты мозг запоминает, что близкие – это боль и постоянно воспроизводит потом в жизни.

Папа, вроде бы мой спаситель, любил больше всех. Но как может в одном человеке уживаться столько противоречивых качеств? От него всегда чувствовалось тепло и юмор. Но как он мог быть так жесток с нами? Я не понимала, зачем таких маленьких и беззащитных обижать?

Он жестоко бил меня ремнём за глупые провинности. Авторитаризм проявлялся через край. Я хотела испариться, умереть и родиться у других родителей, добрых, понимающих, любящих. Мир рушился каждый раз, когда я это испытывала.

А позже мы завели домашнюю собаку, я очень привязалась к ней. Но папа посчитал, что Майку будет лучше у деда и отвёз его туда. Я лишилась друга, четвероного члена семьи. Не понимала, зачем избавляться от собаки. Он же не сам мыл ему лапы и чесал шерсть? Но позже смирилась с его жестокостью.

А выбросить кошку у бабушки, к которой она привязалась, как к ребенку, и видела единственную радость в жизни? Из-за лишая… Отвезти далеко от нашего сада и оставить в поле… Так лучше… Для кого лучше?

Или выбросить другую кошку с балкона седьмого этажа? Ну что она плохого сделала ему? Нагадила под диваном? Или просто по его прихоти?

Я не знала ответы на эти вопросы. Мне казались многие поступки взрослых странными и не понятными. В семье, где, казалось бы, должны царить любовь и взаимопонимание, я видела только холод и несправедливость. Но зато перед другими мы образцовая ячейка общества.

У нас всегда было много гостей, маминых родственников и папиных друзей. А это постоянные застолья и посиделки. Мы не видели на столе каждый день какие-то вкусняшки, но перед чужими людьми это стояло перед носом.

А позже я всегда слышала от мамы: «Не ешь, это для гостей» или «Оставь братишке». Да, подавитесь этим несчастным куском мяса. Я чувствовала показуху, облизывание задниц каких-то левых для меня людей, пусть и родственников. Ближе родителей у меня никого не было, но в такие моменты хотелось быть от них подальше.

Поэтому я любила проводить время на чердаке нашего частного дома, ковыряться в газетах, журналах, тетрадках. Я что-то выискивала, читала. Мне нравилось прятаться там от всех и уединяться.

Много еще разных событий происходило в раннем возрасте. Я шила одежду пупсам и куклам, играла с ними как с живыми. Вязала и вышивала. А еще я все дни напролёт гуляла на улице и приходила домой только, когда проголодаюсь. Меня никто не контролировал и не впихивал в рот еду. Я была предоставлена сама себе.

Любила, когда соседский старший мальчик катал меня на раме своего велосипеда или на багажнике спереди. Ух, как страшно было ехать и смотреть вперёд. Он никогда не падал, и я доверяла ему.

А как я лазила по деревьям вместе с пацанами. А каталась на тарзанке и горках зимой. Удовольствие неописуемое!

Мне казалось странным, когда пошла в школу, что девочки в классе боятся всего этого. У нас во дворе все активные и дружные. Мы с мальчишками устраивали разные игры и развлечения. Нам был предоставлен целый санаторий, где мы делились на команды и прятались друг от друга.

Настоящее детство! Разные эмоции… Что не находила в семье, приходило через других людей. Один дядя любил меня как свою родную дочь, а крёстная называла: моя золотая. Мир наполнялся новыми красками и стиралось плохое.

Моё ДНК

Вчера я вспомнила своих родителей. И меня понесло в негатив. Но я доверилась процессу и писала всё, что идёт. Хотя я давно уже это переосмыслила для себя и смотрю теперь философски.

Родители дали мне жизнь, и за это я им благодарна. Я их не выбирала, это сделали Боги за меня. У них такой план. Что ж теперь, сидеть и обвинять их? Ведь трудности не даются не по силам. Значит, я очень крепкая духом и могу это пережить.

У меня были родители, я жила в семье, есть сестра и брат. А у кого-то вообще никого нет. Их бросили сразу после рождения, но они находят силы и надеются на встречу с мамой. Поэтому будем видеть позитивные моменты и искать в себе частичку своих предков.

Требовать от родителей чего-то и хотеть, чтобы они были какими-то другими, ловушка в самогипноз. Пока отрицаешь мать или отца, не принимаешь их полностью со всеми качествами, отрицаешь и себя. А ведь в нас их ДНК. И оно не активируется до тех пор, пока идёт не принятие. А пока не станешь цельной личностью с активной заложенной в тебя информацией, не поймешь, кто ты на самом деле, каким ты можешь быть настоящим.

Благодаря маме и ее роду я обладаю такими прекрасными умениями, как вязание, рукоделие, кулинария, садоводство. Может еще что-то от ее ДНК, я еще не исследовала полностью, но и этого достаточно.

Бабушка всю жизнь пряла шерсть и мастерила ковры на станке, вязала носки, варежки. Она любила работать в огороде и ходить за ягодами. Все мои тёти, двоюродные сёстры обладают этими же способностями. И я такая же. Я легко схватываю и учусь любым видам рукоделия.

А какие женщины рода прекрасные хозяйки и вкусно готовят. Делают всевозможные заготовки, находят рецепты и экспериментируют. И я такая же. Ведь кухня для нас – это особенное место, где мы погружаемся в процесс создания блюд.

И у мамы такая огромная родня. Если она что-то не знает, я могу позвонить любой тёте или сестре и спросить совета. И все всегда рады общению.

Благодаря папе и его роду я активная, весёлая, озорная и коммуникабельная. Он любил поработать и хорошо отдохнуть. Собраться с друзьями и устроить вечеринку. У него весь город – друзья, как говорили. И, правда, всё детство к нам в баню приходили люди.

Когда нужна помощь по стройке дома или бани, он звал всех ребят, и они дружно справлялись с любой задачей. Он хорошо организовывал всех и сам не филонил. Папа работал электриком, но разбирался во многих вещах. У него золотые руки. Его всегда просили помощи, и он старался оказать услуги друзьям.

Я тоже многое умею и могу разобраться в разных вопросах при желании. Мне нравится общаться с людьми, у меня много знакомых в городе и теперь по всей России. Папино умение коммуникабельности передалось мне. И это здорово.

А еще папа прекрасный водитель, с детства сел за руль мотоцикла и любил разъезжать по деревне. И я тоже люблю ездить на машине. Правда, поздно это сделала, но всегда мечтала.

В роду Ямщиковых есть учителя, историки. Папин дядя Николай работал в школе. Мой троюродный брат и сейчас преподаёт. И я в детстве проводила уроки математики, русского для более младших девочек. Я всегда любила читать, изучать что-то, передавать свой опыт. Теперь понимаю откуда это. Пусть папа не такой, но в его ДНК это заложено, и оно передалось мне.

Я росла, как трава, сама по себе. Поэтому ценю свободу. Я сама приняла решение поступать в университет, сама выбрала специальность и своими усилиями оказалась там, где хотела. Родители никогда не говорили мне, что нужно учиться, что без этого не встанешь на ноги. И они никогда не ходили в школу просить хороших оценок. Это было в зоне моей ответственности.

Может я видела, как старшая сестра после девятого класса пошла в колледж с подругами из школы. И слышала разговоры о высшем образовании в дальнейшем. Поэтому у меня это засело в сознании. И интерес всегда был к учёбе. Меня никто не отговаривал и не уговаривал. Я знала, что буду учиться в ВУЗе. И делала всё, чтобы это свершилось.

Столько прекрасных качеств дали мне родители, и я очень благодарна им за такую себя. Они сделали лучшее, что могли для меня. Просто не мешали. А занимались своими делами. Я же строила свою жизнь сама.

О маме

Легкой плывущей походкой она бежит мне навстречу. Белая юбка чуть ниже колена, светлая блузочка с рюшами украшают ее стройную фигуру. Кудрявые волосы в стрижке каре – придают молодой вид.

– Мамуля, какая ты красивая сегодня! – бегу от радости навстречу родителям, когда мне сказали, что они приехали. – Ты подстриглась и сделала завивку? Тебе очень идет!

Я отдыхала в пионерском лагере «Звездочка» каждый год. Мама всегда брала мне путевку на первый заезд в июне. Мне очень нравилось ездить туда, менять обстановку. Хотя, может, в то время я не понимала, просто отправляли в лагерь. Но если бы мне совсем там было плохо, то и силой никто не заставил поехать.

Мне нравилось то, что я успевала соскучиться по родителям за три недели. И они приезжали ко мне один раз на выходных, привозили вкусняшек, и мы вместе отдыхали на природе. Там в лагере я понимала, что люблю родителей, не смотря на строгое воспитание и запреты.

Хотя я росла довольно свободно, меня никуда не заставляли ходить, ни на музыку, ни на художку. Я бегала по двору вместе с соседскими друзьями, училась в школе, делала уроки, шила куклам одежку. Я была предоставлена сама себе.

Мама не говорила мне, что нужно хорошо учиться, чтобы поступить в университет. Она не учила специально вязать и шить. Только готовить кушать и работать по хозяйству на своем примере.

Помню, мне было двенадцать лет, а я только научилась варить гречку. И я так делала много лет, пока не нашла для себя другой способ.

Вообще, мама считала, что не нужно ничему учить детей. Им бабушка в деревне никогда не говорила, как что делать, они сами начинали помогать по хозяйству с ранних лет. Так и нас растили, как в селе.

А так и было. Мы жили в частном доме. Рядом находился небольшой огород, сарай, где держали свиней, баня. Родителям просто некогда было водить нас в кружки, делать уроки. Они заняты выживанием, семья-то большая, трое детей нужно как-то кормить.

Мама всегда была сильной. Она могла и воду носить в ведрах на коромыслах с колонки, когда у нас не было водопровода. Чистить снег во дворе, стирать на советских машинках и полоскать белье руками. А сколько сил нужно, чтобы отжать большие пододеяльники?

Она таскала ведра в сарай, чтобы кормить свиней, когда папы не было дома. Топила баню, копала огород. Для деревенского жителя это все не в первой.

Для мамы с папой главное было вырастить детей, поднять на ноги. Им некогда было думать о всяких глупостях и нежностях. Советские годы отложили огромный отпечаток на их отношения. И я думала, что это правильно, что по-другому не может и быть.

Через год и четыре месяца после моего рождения родился братишка. Долгожданный папин сынок. Но, не тут-то было. Маме он нужен был больше. Все внимание перешло на младенца. Я уже более самостоятельная и могла обойтись папиной заботой. С тех пор я потеряла ее тепло.

Я очень ревновала маму к братишке, мне не хватало ее в моей жизни. Я хотела быть единственным ребенком, чтобы все внимание уделялось мне. Но чувствовала себя не нужной.

К папе я привязана больше. Он тискал меня и носил на руках. На всех фотографиях он держит меня. А мама – братишку. Казалось, что всю свою любовь и нежность она отдала Саше. Папа тоже чувствовал ее холод к нему, и нашел отдушину во мне.

Сейчас я понимаю, что мамина программа очень сильно сидит в моем сознании. Мне трудно вот так взять и переписать свою жизнь. Стать теплой и любящей в одно мгновение. Строить отношения с мужчинами по модели, которую я считаю правильной, а не так, как между родителями.

Мама считает, что нужно работать всю жизнь и заработать на пенсию. А не заниматься своим любимым дело во благо огромного числа людей и получать за это деньги. Раньше все делалось ради огромного «НАДО», а не потому, что «ХОЧУ». Так и я порой забываю о своих желаниях и живу по маминому сценарию. Но я иду к своим мечтам пусть маленькими, но шашками, и мое творчество всегда рядом со мной.

Стихотворение о маме

Ты для меня роднее всех на свете,

Благодаря тебе живу я на планете.

Ты свет мне подарила,

Своими уменьями наделила.

Ты бываешь как море бушующей,

Накрываешь волною радости.

И твой взгляд такой чарующий

Как испеченные тобою сладости.

Но бываешь и тихой, безропотной.

Что-то думаешь, о чем-то мечтаешь.

И в эти моменты ты прибываешь

Словно на самой пропасти.

В жизни бывает всякое -

Ты обижалась и тебя обижали.

Но они тебя не сломали.

Ты лишь крепла и мудрела с годами.

От того, что ты рядом, теплее.

Ты всегда мне поможешь быстрее,

Своё мнение честно скажешь в ответ

И как зеркало отразишь мой же портрет.

Школьные годы

Как и все дети, раньше я мечтала пойти в школу. Я воспринимала это чем-то таким невероятным. Мне хотелось поскорей занырнуть в этот новый мир. Словно я купила билет в сказку.

Весной я ходила на подготовку к школе. Мне нравились перемены в своей жизни, и я с удовольствием их приняла.

Помню, сестра повела меня на собрание после окончания подготовки. Всю дорогу у меня болел живот. Кое-как отсидела, на обратном пути опять началась боль в боку. А вечером вызвали скорую, и меня увезли на операцию. Оказалось, аппендицит.

К осени я уже бегала как сайгак. Только некрасивый шрам остался на животе в память об операции.

Первый класс. Я в школьной форме в белом фартуке с бантом на голове и букетом осенних цветов шагнула в другой мир. Но позже поняла, что только лица поменялись, а всё осталось прежним. Та же я, с теми же своими заморочками, с теми же комплексами.

Я любила свою первую учительницу Валентину Николаевну. Она давала мне звёздочки и квадратики вместо оценок. До школы я не научилась писать и считать, поэтому мне было всё интересно.

Помню, меня как-то сравнили с братишкой, который учился на год младше у другой учительницы: «ОН красивее пишет и лучше соображает».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.