Опасность сближает

И вообще, в смысле я целоваться не умею? Вчера этот тип зажимал меня так, будто это самый важный и кайфовый поцелуй в его жизни. И реакции у него очень даже явными были. Я ведь чувствовала, как завёлся… Там не почувствовать вообще невозможно было.

– Давай лучше ты будешь меньше боевиков смотреть и придёшь в себя наконец, – всё-таки заставляю себя заговорить, усиленно прогоняя из головы лишние мысли. – Твоя помощь мне не нужна. И если даже до меня доберутся, я справлюсь лучше, если буду одна, чем если буду отвлекаться, чтобы тебя защитить.

Грубо? Да, знаю. Сама не представляю, откуда это желание задеть Давида, снова напомнить ему о неумении драться. Просто пусть не выпендривается.

На этот раз он мрачнеет. Хмурится, шаг ко мне делает, причём будто наступает.

– Не наглей, а, – раздражённо бросает, сверля меня тяжёлым взглядом. – Я и без твоей защиты вчера бы справился, да так, что тема была бы закрыта.

Не, я, конечно, понимаю, что вид у Давида сейчас вполне себе грозный и он ни разу не шутит. Но… Божечки, я просто не могу удержаться от смеха! Вспоминаю его вчерашние вялые трепыхания и прямо пробирает на хохот.

Вот ведь самомнение! И вправду думал, что в одиночку всё решит? Нет, серьёзно?

Я бы даже посмотрела на это. Недолго, правда, – что поделать, я сердобольная. Но чёрт… Этот красавчик и в самом деле считает себя пупом Земли. Так забавно, что даже жаль, что я быстро вчера разобралась.

Давид мрачнеет ещё больше, ещё суровее становится, пока я смеюсь. Прям чувствую волны его недовольства, почти даже гнева. Или без почти?

– Извини, – сквозь смех выдавливаю я, – это правда смешно.

– Теперь я вспомнил, почему ты меня бесишь, – чеканит Давид.

И у меня вдруг как-то сам собой смех прекращается. Эта презрительность в его голосе… Словно холодной водой окатывает. Так неуютно становится сразу, ещё и обидно почему-то. Хотя и без того знала, что не по душе этому типу, это взаимно всегда было и меня особо не волновало.

Откуда эта пустота внутри? Чтобы я хоть немного придавала значение мнению этого придурка?..

– А я и не забывала, почему ты меня, – огрызаюсь раздражённо.

Давид смеряет меня чуть ли не уничтожающим взглядом. Будто я сейчас конкретно так нарываюсь, а не говорю вполне себе очевидное, ещё и после него.

– Нахрен тогда полезла вообще? – полыхает взглядом, режет тоном. Но тут же презрительно усмехается, взгляд отводит и продолжает спокойнее, уже толком не обращаясь ко мне: – А пофиг, с кем я разговариваю? Больно мне нужно твоё мнение. Посчитаю нужным – буду тереться поблизости.

Не думала, что я такая обидчивая, что внизу живота сворачивается тугим комком, а к горлу поднимается тягучая горечь. Я-то полезла, чтобы спасти этого придурка, а вот целовать он ко мне зачем? Уж это вряд ли можно оправдать внезапными порывами защитить меня от обидевшихся ублюдков.

Нет, нормально вообще? Он ещё и предъявляет мне за то, что его спасла. Утырок неблагодарный.

– И я подам заяву за преследование, – почти спокойно реагирую вслух лишь на другие его слова.

– У нас такой статьи нет, – насмешливо парирует Давид.

– Найдётся, – рычу, тут же разворачиваясь и направляясь к своему мотоциклу.

Этот урод одним своим видом выскреб из меня всё хорошее настроение. А ведь оно было… Уже даже собиралась универ прогулять. Теперь на это энтузиазма не хватает – чем вообще займусь тогда? Как-то не тянет ни на что.

Несколько раз оборачиваюсь по пути – Давида не видно. Не посчитал нужным тереться поблизости? Или всё-таки внял, что мне его хилая защита нафиг не нужна? Как и его присутствие в моей жизни. Максимум в универе терпеть готова.

К счастью, я не так уж часто оглядываюсь назад, да и думать о придурке быстро перестаю. Скорость забирает в себя.

В итоге еду не прямо к универу, а ещё немного по улицам гоняю. Верный способ успокоиться… Ну и опоздать на лекцию заодно – как побочный эффект.

Ну ничего. Опоздание всего на несколько минуток, не такое критичное, чтобы не было уже смысла на пару идти. Захожу в кабинет, извиняюсь, хочу уже сесть на привычное своё место – мы с Ариной всегда вместе сидим. Но сегодня почему-то не так.

Застываю, увидев, что с подругой вполне себе уверенно расположился Давид, ещё шепчет ей что-то на ухо, она в итоге даже и не замечает меня.

Какого чёрта?

Так, ладно. На перемене с ней поговорю. Пока сажусь за последнюю парту, где обычно этот придурок сидел. Который, кстати, не опоздал, в отличие от меня, много чего уже успел. Значит, и вправду за мной не ехал. Не посчитал нужным или всё-таки выбесила его окончательно?

Хотя на это-то как раз пофиг. Надеюсь, Давид выбросил лишние мысли из головы: и про опасность, и про защиту меня от неё. А вот то, что на Аринку вдруг нацелился, хотя сам же мне говорил, что она не в его вкусе… Вот за это ответить без вариантов придётся.

Глава 5. Давид

Мне пофигу на Крючкову. По-фи-гу! Совершенно.

Ну бесит немного, да. Но терпимо в целом. Пусть существует где-то на фоне, а не лезет мне в мысли.

Но она ведь вредина та ещё, несговорчивая совсем. Вот и лезет. Иначе сложно объяснить, какого хрена я сел с Ариной, подругой Вики. С той самой девушкой, с которой Крючкова хотела меня свести в начале учебного года.

Не то чтобы я собираюсь использовать ни в чём не повинную девчонку (хотя «скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты» наверняка актуально) – просто посижу с ней денёк, поговорю. Хотя бы узнать попытаюсь. В целом она вполне милая. Я тогда грубо отшил Вику с этим предложением, потому что обломным показалось. Да, хотел именно Крючкову тогда.

Сейчас, возможно, тоже не откажусь, но она снова больше бесит, чем нравится.

Хотя это не помешало мне слегка напрячься, когда приехал в универ отдельно и не знал, как там Вика и где. А если ублюдки выяснили, где я учусь? Подкараулят там меня, а вдруг байк увидят.

Да, сегодня Крючкова не в экипировке, но кто их знает, может, и правда номера видели.

Запретил себе крутиться в этих мыслях. Ублюдков возле универа не видно было, да и место в целом людное. Ещё не хватало дёргаться по поводу Вики. Даже по поводу себя так не парюсь. И по поводу обломанного плана тоже, вместо которого надо что-то новое придумать и проблемы разгребать.

Но как ни пытался отвлечься в том числе непринуждённым разговором с ощутимо смущающейся меня Ариной – какого-то чёрта воодушевлением затапливает, когда Вика в кабинет заходит. Живая, здоровая и явно недовольная тем, что её место занял. От этого тоже какой-то непонятный кайф ловлю. Как будто её злость на меня превращается в довольно странный элемент флирта. Иначе сложно объяснить, почему я воспринимаю её скорее с предвкушением.

А Крючкова явно всю пару в этом негативе на меня варится. То и дело чувствую её взгляды, притом далеко не дружелюбные.

Тем интереснее, что она сделает. Мне ведь довольно приятно общаться с Ариной, может, и продолжу. Она точно не против. Не знаю, рассчитывает на большее или нет, но с этим потом разберёмся.

И вот за прослушиванием лекции, унылым конспектированием и тихим общением с Ариной с обменом контактами и соцсетями, пара проходит. Крючкова не разочаровывает – сразу с места поднимается и идёт прямо к нам.

– Арин, на пару слов, – даже не глядя на меня, обращается к подруге.

Ухмыляюсь. Ну понятно, скорее всего, будет отговаривать девчонку от моего общества. Но посмотрим, кто кого. Арина уже контактами со мной обменялась, и если раньше я сомневался – теперь уверен, что общение стоит продолжить. К чему бы оно ни вело…

А почему бы и нет, собственно? На Крючковой свет клином не сошёлся.

Лениво откидываюсь на спинку стула, листаю соцсети Арины, везде в друзья добавляюсь и лайкаю. Надеюсь, уведомления об этом девчонке приходят – занятно, если прямо при Вике. Насколько я мог заметить, подружка Крючковой непосредственная слишком, вряд ли сможет реакцию скрыть. А в том, что реакция будет, даже не сомневаюсь. Наверняка Арина как минимум улыбнётся. Надеюсь, Вика взбесится.

Крючкова вредная слишком. Непредсказуемая, дерзкая, несговорчивая. Даже странно, что с Ариной дружит – та милая. С ней просто и приятно.

В этих мыслях я к окну подхожу – бездумно, толком не вникая, зачем. Оглядываю площадку возле универа… И застываю, увидев ублюдков. Тех самых. Стоят там, перетирают между собой что-то.

А хренов байк Крючковой неподалёку. Заметят запросто. Особенно если останутся во дворе до тех самых пор, пока у нас занятия не окончатся и если эта дура прямо при них сядет на мотоцикл.

Надо что-то делать…

Теоретически камера у меня и на телефоне есть. Включить её, положить телефон в верхний карман куртки так, чтобы ракурс был удобный, привлечь придурков куда-нибудь в укромное место и продолжить вчерашнее.

Они ведь за мной пришли. Про Вику вряд ли уже знают, а о том, что я в этом универе учусь – да.

Спонтанный план рискованный – ракурс с одной только камеры на телефоне такой себе, а в суматохе во время драки тем более невнятно может получиться. И позволить ублюдкам отделать меня, возможно, просто так – сомнительное удовольствие. Мне и вчера хватило.

Арина, кстати, по этому поводу мило интересовалась, что случилось. Интересно, Вика ей расскажет? Наверняка в самых уничижительных красках, выставив меня полным лохом, а себя – заступницей за жалких неудачников. Потому мне бы забить на тот факт, что она может сама нехило подставиться, но вместо этого я на полном серьёзе размышляю, как именно рискнуть, чтобы те ублюдки свалили отсюда и на меня отвлеклись.

Вопроса, а стоит ли рисковать, нет. Вместо этого прикидываю другие варианты, кроме сомнительного с камерой.

Как можно незаметнее сесть на её мотоцикл и просто отогнать отсюда? А по сути, угнать. Может помочь сегодня, но если они так и не доберутся до меня, скорее всего, завтра будут на том же месте ждать. И что, байк Вики не возвращать до тех пор, пока не закрою с ними тему?

М-да. Один вариант хуже другого. Но времени размышлять у меня минимум – ещё две пары. Мы ведь с Крючковой ко второй только пришли.

Хотя по-хорошему, времени на размышления у меня даже меньше. Мне бы закрыть этот вопрос до того, как Вика к своему байку подойдёт. Надо, чтобы к этому моменту ублюдков тут уже не было.

А если отделают меня сегодня – возможно, успокоятся на этом.

Да какого ж… Я серьёзно пойду на это ради Крючковой?!

Глава 6. Вика

Мы с подругой уже отдельно от всех ребят стоим, в коридоре. Из аудитории вышли. Давид где-то там. Если сам не пересядет, то, надеюсь, Арина хотя бы да. Последняя парта свободная, сегодня будем тогда за ней сидеть.

Убедить бы подругу… А то глаза у неё уже светятся. Судя по всему, Арину так и подмывает рассказать мне, как они мило общались с этим придурком.

Да что ж ему мирно не живётся-то, а? И раньше цеплял меня, бывало, но хотя бы куда более безобидно. Подругу мою, которая «не в его вкусе», не трогал.

– Арин, ты же знаешь, я добра тебе желаю, – со вздохом начинаю. Прямо чувствую, как она вот-вот в штыки будет воспринимать всё дальнейшее. – Не связывайся с Давидом.

– Почему это? – хмурится недоверчиво.

Потому что я вчера спасла этого идиота и вместо того, чтобы быть благодарным и отвалить, прицепился ещё сильнее, чем когда бы то ни было.

Ещё раз вздыхаю. Конечно, такой ответ не прокатит. Я вообще, наверное, молчать о вчерашнем инциденте буду, хотя, конечно, Давид заслуживает того, чтобы его неумение драться стало известным всему универу.

– Он поверхностный. Не уверена, что способен на серьёзные отношения, – нахожу более-менее правдоподобную причину.

Ведь и вправду, этот придурок постоянно с разными девушками мелькает. Даже если бы не было вчерашнего и всего остального, не хотела бы, чтобы Арина стала одной из них, а потом страдала.

Вот только для подруги это, кажется, не аргумент.

– Расслабься, он просто сел со мной и мы мило поговорили, – говорит мне глядя на меня чуть ли не с озадаченной настороженностью. – Отношения никто никому не предлагал. Он хороший.

Эх, влюблённых убеждать в чём-либо – бесполезное дело, наверное.

– Он может казаться хорошим, а на самом деле он… – всё-таки начинаю я, но осекаюсь, когда вижу, как Арина реагирует на звук на её телефоне и прямо при мне там что-то смотрит. – Он… – да блин, невозможно просто. Подруга даже на паузы не реагирует, улыбается там чему-то чуть ли не блаженно. – Ты слушаешь меня? – с нажимом взываю.

– Что? – вздрагивает от моего чуть повышенного голоса Арина, вот только на меня совсем короткий взгляд бросает. – Да, слушаю, продолжай, – снова по-дурацки улыбается, глядя в телефон и нажимая там что-то.

Такое выражение на её лице можно увидеть редко. И все эти случаи, так или иначе, связаны с Давидом.

– Он тебе пишет? – раздражённо интересуюсь, но даже мой тон Арину не смущает.

Скорее наоборот, она решает, что мой вопрос – отличный поговорить о её обожаемом Давиде. Глаза у подруги аж загораются, когда довольно сообщает:

– Добавился в друзья и пролайкал мне фотки.

Вот чёрт… Значит, не просто посидел с ней немного, гад. Может, ещё и встречаться с ней собирается? Попользовать и бросить?

Вот урод.

– Он это назло мне делает, – не выдержав, говорю как есть. Арина смотрит на меня с недоумением и недоверием, а потому приходится, вздохнув, хотя бы немного пояснить: – Мы повздорили слегка, вот и решил позлить.

Наверняка ведь спросит про детали. А о них я говорить не хочу. Сама даже не знаю, почему. Какая-то у нас вчера была совсем уж из ряда вон выходящая ситуация. Даже на ложь смахивает – если уж честно, из нас двоих Давид куда больше выглядит умеющим драться.

Но Арина про детали не спрашивает. Правда, от этого не легче, потому что она с явной обидой поджимает губы и вообще кажется задетой.

– То есть ты думаешь, что я сама по себе не могу ему нравиться? – спрашивает чуть ли не враждебно.

Вздыхаю. В своё время я пощадила её чувства и не стала передавать слова Давида про «не в его вкусе», зная, что для подруги вопросы внешности – больная тема, самооценку шатает из стороны в сторону из-за того, что в начальных классах коровкой дразнили за вес. Сейчас Арина похудела, хотя тоже не назвать стройняшкой – как будто это вообще важно? Увы, для неё да. Потому и заводится враз, когда слышит хотя бы намёк о том, что выглядит как-то не так. Даже если этот намёк только ей и слышится.

– Я не это имела в виду, – мягко уточняю, правда, уже даже не представляю, что дальше сказать.

Кажется, убеждать у меня не особо получается. Зря только завела этот разговор. Лучше бы Давиду высказала потом наедине, нашла бы момент и подход. В конце концов, его можно пошантажировать тем, что иначе о вчерашнем разболтаю.

– Вик, я понимаю, что у тебя сейчас тяжёлый период, но не лезь, ладно? – уже чуть ли не грубит Арина, бабушку припоминает. – Я сама здесь разберусь.

Типа я тут просто на Арине эмоции срываю. А, ладно, ничего не достигну всё равно. Лишь вздыхаю и выдавливаю:

– Ладно, проехали.

Не надо было вообще всё это начинать.

Впрочем, похоже, Арина не собирается переваривать наш странный разговор: окунается в телефон, даже печатает что-то. Они теперь и переписываться начали?

И почему меня это так задевает? Да, подруга у меня ранимая, но тоже не маленькая девочка уже, за себя постоит, если что.

Просто поговорю с Давидом для самоуспокоения, ведь мне надо убедиться в его мотивах. Ну и дать ему понять, что бесполезно через Арину меня доставать.

****************************

Поговорить с Давидом не удаётся. Нет, серьёзно, он обламывает меня даже в этом – за перемену исчез куда-то. Нет ни его, ни его вещей.

С одной стороны, это не такой уж облом. Проблема решилась сама собой: спокойно сажусь с Ариной, как и обычно. Но с другой… Вот с чего вдруг Давид просто взял и молча свалил?

Не то чтобы меня волнует его успеваемость или сам он, уж точно нет. Сама не знаю, с чего вообще задаюсь такими вопросами. Просто уже настроилась на противостояние, видимо.

Зато Арина явно беспокоится, причём не скрывает этого. Ни передо мной, ни, судя по всему, перед Давидом: пишет ему.

От этого я и сама почему-то в странном нетерпении ёрзаю по стулу, подавив совершенно идиотское желание заглянуть к подруге в экран. К счастью, она этого не замечает.

– Не онлайн… – вздыхает почти с отчаянием.

Причём с таким явным, что оно, кажется, и меня накрывает слегка. По крайней мере, начинаю мысленно прикидывать, куда это Давид делся. Далеко не факт, что просто так свалил.

Но озвучиваю я именно это, причём как можно более небрежно:

– Забей, просто решил прогулять.

– Не думаю, у него планы были после пар, – поджимает губы Арина. – Точнее, у нас, – добавляет уже иначе, чуть тише и смущённо.

М-да, я смотрю, преуспел этот Давид. Уже свидание назначил моей подруге? Или что там за планы у них были?

В голову лезет жестокая мысль – возможно, таким образом он и отыгрывается на мне. Сначала обещал Арине приятное времяпрепровождение, зажёг её общением и добавлением в друзья; а теперь молча свалил и игнорит. Знает, что ей будет больно. Если так, то это низко – мстить мне через подругу. Тем более, за что мне вообще мстить? За то, что спасла?

– Значит, такое у него отношение и к тебе, и к планам каким бы то ни было. Я же говорила, что он поверхностный, – уверяю подругу шёпотом: чтобы не мешать преподавателю, ну и чтобы другие нас не слышали.

Сама не знаю, к чему эта тактичность. Может, просто не хочу лишний раз выбешивать его и в противостояние вступать – а ведь ему наверняка передадут мои слова. А может…

Если честно, я не так уж уверена в своих словах. Более того, в груди стрёмно тянет плохим предчувствием. Я как будто даже волнуюсь за этого придурка. Всё-таки он убедительно мне вешал про опасных влиятельных типов.

Арина вот вообще не реагирует на мои слова. И на преподавателя тоже – порывисто поворачивается всем корпусом к парням, сидящим сзади:

– Ребят, Давид говорил что-то перед уходом?

– Да особо нет. Из окна смотрел долго стоял, потом довольно резко взял вещи и ушёл, – охотно делится информацией Матвей. Кажется, и сам не против обсудить. Не только Арине кажется, что уход Давида нетипичен… – Решительный у него был вид. Кто-то из парней спрашивал, всё ли нормально, Давид как-то отрешённо ответил, что да и что ему просто надо уйти.

– Надо? – задумчиво цепляется за это слово Арина. – Может, какие-то дела возникли. Ладно, спасибо.

Ну а я цепляюсь за совсем другие слова… Про окно. С каких это пор Давид меланхолично долго стоит перед ним и пялится вдаль? Не то чтобы я его прям хорошо знаю, но готова поклясться, что это ему как раз не свойственно.

Увидел там что-то? Кого-то?..

В какой-то момент, прямо во время пары, ловлю себя на идиотском и в то же время непреодолимом желании самой посмотреть в окно. Разобраться, что там не то Давид видел и куда в итоге делся.

Как назло, мы с Ариной сидим в среднем ряду. Ничего не видно. Только если привстать – и то не факт, лучше подойти к окну чуть ли не впритык, чтобы лучше весь двор видеть.

И, клянусь, я была готова вот так по-дурацки это сделать в разгар пары, если бы не вовремя прозвеневший звонок. Только он и избавил меня от этого позора. Уверена, каждый из участников диалога о Давиде сразу бы понял, что на меня нашло.

Но на перемене я всё-таки прохожу к окну как бы невзначай. Даже повод придумываю: сажусь на подоконник разговаривать с ребятами с первой парты ближайшего к окну ряда. А сама в это время посматриваю из него, проверяю, что не так.

Вроде бы всё так. Ну, кроме моего состояния странного. Оно-то как раз сильно не в порядке, раз голову себе забиваю непонятно чем. Давид – тот ещё чокнутый и вредный засранец, и причины его поступков могут быть самыми разными. Логику большинства из них я наверняка никогда не постигну.

При этой мысли поцелуй вдруг вспоминается… Да так ярко, что губы пощипывает слегка.

Что ж… Зато это тоже срабатывает нехилым сигналом отбросить лишние мысли. Это я в итоге и делаю. Думаю о чём угодно, только не о Давиде. О бабушке, о погоде за окном, о планах на выходные…Даже лекцией проникаюсь.

Но всё это катится ко всем чертям в один момент – когда в конце пары Арина явно получает ответ от Давида. Она улыбается так, что сомнений в этом нет. Аж сияет.

В груди странно тянет, ковыряет что-то. И неожиданно для себя не выдерживаю:

– Ну и где он?

Выпаливаю так резко, что аж сердце ускоряет темп. Накрывает досадой за собственную несдержанность. И за то, что мне вообще не пофигу – что ж ответственная такая? Цепляюсь за слова этого идиота про влиятельных типов, никак успокоиться не могу. Не моё это дело.

– Сказал, что по работе вызвали, – спокойно отвечает Арина, но не сразу, а лишь когда допечатывает ответ Давиду. Кажется, за всем этим она и не замечает моего непонятного состояния. – Он подрабатывает, чтобы от родителей не зависеть. Вроде как ноутбуки чинит и всякие такие гаджеты.

Неожиданная информация про нашего звёздного парня. Я всегда думала, что если он не из мажоров, то где-то около того. И в голову не приходило, что уже работает на первом-то курсе.

– Ясно, – хмурюсь, поймав себя на мысли, что спокойнее мне не то чтобы стало.

Объяснение почему-то не кажется правдивым. Нет, про работу я верю – причём почему-то сразу, но сомневаюсь, что Давид именно туда свалил. Что-то у меня не складывается…

Арина неожиданно всё-таки улавливает мою настороженность. Смотрит на меня прицельным задумчивым взглядом, хмурится тоже. Аж телефон откладывает.

– А ты-то что спрашиваешь? – интересуется язвительно. – Тебе же на него пофигу.

Хороший, блин, вопрос.

– Просто вижу, что ты нервничаешь, – пожимаю плечами как можно небрежнее.

Но Арина не довольствуется этим в общем-то логичным объяснением. Наоборот, как будто сильнее мрачнеет.

– А не сама ли нервничаешь? Может, ты переубеждала меня с ним сближаться, потому что он тебе самой нравится?

Я аж цепенею от таких внезапных выводов. И сердце пропускает удар. Она серьёзно вообще?

Смотрит внимательно и недовольно. Похоже, сама верит в свой бред. Аж сканирует взглядом, под которым я чуть не начинаю непроизвольно вспоминать о жарком поцелуе.

– Что за бред? – тут же перебиваю неуместные мысли как можно более уверенно. – Конечно же, нет, – кривлюсь недоумённо, но не похоже, что подруга внимает. Такой же серьёзной остаётся. Вздыхаю: – Арин, давай вот только из-за парней не будем ссориться.

– Тогда и не спорь, если я пойду с ним на свидание, если не хочешь ссориться и если тебе на него пофиг, – с вызовом заявляет она.

Неужели не понимает, что это я о ней беспокоилась только? Эх, похоже, влюблённым доказывать что-то бессмысленно. Небось думает, что все вокруг по Давиду с ума сходят.

– Да пожалуйста, – фыркнув, уступаю. – Просто не хочу, чтобы тебе было больно, – чуть тише добавляю, уже не особо пытаясь в чём-то убедить.

Арина, конечно, не поддаётся:

– Разберёмся сами. Давид не такой, как ты о нём думаешь, – чеканит твёрдо.

Что ж… Надеюсь, в этом подруга права. Ему лучше не быть таким, как я о нём думаю – для его же блага. Потому что сейчас, пожалуй, и вправду умываю руки. Нафиг мне всё это не надо, не буду я третьей лишней.

Глава 7. Давид

Харкать собственной кровью – сомнительное удовольствие, конечно. Но главное, что проблему в целом решил. Видео очень так себе получилось – но при желании разобраться можно, что там и где. Тем более я и на слова их раскручивал красноречивые. В итоге даже признались, что многих так метелили и всё им сходило с рук.

Проходило всё это избиение на заднем дворике универа, где склады какие-то непонятные. Мимо никого не ходило, сопротивление я опять вялое изображал. В общем, в итоге вроде бы более-менее прокатило. Ублюдки успокоились, отомщёнными себя почувствовали, даже для самоутверждения типа смилостивились надо мной, дохляком, в итоге. Правда, всё равно слегка шуганули и сказали, чтобы ходил оглядывался на всякий случай.

Кто бы знал, какого труда мне стоило не ответить им хорошенько – как словами, так и физически. Моя выдержка определённо заслуживает всяческих похвал, пусть даже моих собственных. Знала бы Крючкова, на какие я тут чуть ли не подвиги пошёл, лишь бы внимание от её байка отвлечь…

Сам до сих пор офигеваю с того, что именно это стало катализатором. Да, от ублюдков надо было избавиться в любом случае, но если бы не Вика, я действовал бы не так резко. По сути, там не только моё терпение сыграло, но и удача.

В итоге сняв побои и показав видео тому самому знакомому юристу, я получил ответ, что там есть над чем работать. А теперь вот сижу дома, отхожу. Параллельно с Ариной переписываюсь. Совсем забыл, что обещал ей после пар погулять…