убийство на высокой ноте

– Понятно, – Петр, не спрашивая разрешения, взял девушку под руку и повел машине. – Поскольку ты не отвечала, поехал к тебе домой и около подъезда встретил Дениса.

– Дениса?

– Он бежал из магазина.

– Опять накупил продуктов? После возвращения постоянно есть. Наскучался по нашей еде, – стала объяснять Нюся. – Он почти полтора года был в кругосветном путешествии! Представляете, видел множество стран и что там только не пробовал. Кузнечики с лягушками, пожалуй, самое безобидное.

– Кругосветка? – удивленно сказал Петр и завел машину. – Кем же он работает?

– Дениска лингвист. Знает пятнадцать языков. Хотя, думаю, теперь намного больше, – ответила Нюся. – Он написал небольшую научную работу о едином корне всех языков и механизме его развития. Без особой надежды выслал на рассмотрение по разным изданиям. Работу неожиданно опубликовал очень престижный академический зарубежный журнал. Буквально через месяц с Дениской связались и предложили продолжить свое исследование уже в составе международной научной группы.

– Ого! – воскликнул Петр. – Чудеса случаются! Ты тоже знаешь много языков? Вы же близнецы.

– Из нас двоих умный – Дениска, – грустно произнесла Нюся. – Я одолела только три – английский, итальянский и французский.

– Тоже не мало! Не скромничай! – улыбнулся Петр. – Зато ты прекрасно поешь и, уверен, отлично читаешь лекции своим студентам.

– Спасибо, – Нюся вновь смутилась и сменила тему. И почему Петр постоянно заставляет ее краснеть? – Куда едем?

– Не поверишь, на выставку ювелирных изделий! Рассказывают, что там красота необыкновенная.

– Я как-то не очень разбираюсь во всяких бриллиантах и жемчугах.

– Нет, ты не поняла, там не только колечки-брошки, а гораздо более масштабные вещи. Знаешь, как у Фаберже, но наши российские бренды, – начал вдохновенно рассказывать Петр. – Экспозиция в городе всего неделю. А подготавливали ее четыре месяца – охрана, доставка, страховки, безопасность и прочее. Уникальнейшие современные экспонаты. Работают до девяти вечера. Успеваем посмотреть.

– Ладно, – не стала ломаться Нюся. – Слушай, сегодня мужская группа хора занимается. А ты везешь меня на выставку.

– Я со Светланой Валентиновной договорился. Взял партии и поучу дома.

– Точно! У тебя же дома есть рояль!

– Рояль и большое желание петь! – усмехнулся Петр.

Два часа, почти до закрытия выставки, Петр и Нюся смотрели волшебные ювелирные изделия. Два часа блеска и изящества!

– Знаешь, – шепнула Нюся. – Кажется, я скоро ослепну от красоты! Господи, какие талантливые люди создали это великолепие! Надо иметь особый склад ума и фантазии.

– Согласен, – тихо ответил Петр. – Смотри, недорогие полудрагоценные камни, а как современно, свежо и изыскано! А это уже настоящие бриллианты и изумруды. Очень стильно!

Петр показывал на очередной шедевр. Нюся, молча, соглашалась, и тут же взгляд падал на следующее совершенство.

С выставки Нюся вышла несколько возбужденная.

– Волшебно, совершенно волшебно! – Нюся широко жестикулировала. – Я не представляю такие драгоценности на себе! Этим богатствам место на подиуме, в музее или на приеме у королевы, где их можно «выгулять» в полной мере.

– Рад, что тебе понравилось, – улыбнулся Петр – Но ты снова себя недооцениваешь. Кое-что прекрасно бы и на тебе смотрелось. Не камни красят человека!

– А человек камни! – закончила фразу и рассмеялась Нюся.

– Точно! Ужинать?

– Ага! – Нюся без стеснения взяла Петра под руку. – На соседней улице есть прекрасный ресторанчик. Пойдем туда, прогуляемся заодно.

– Так погода нелётная, – Петр поежился под резким порывом влажного ветра.

– Нормальная! Сейчас только Дениске позвоню, чтобы не ждал на ужин.

В ресторане засиделись почти до двенадцати. Приятная негромкая музыка, вкусная еда и хорошее вино, легкий флирт, ни к чему не обязывающая беседа. Нюся с удивлением узнавала, что Петр до двадцати трех лет жил в Швейцарии, потом переехал к отцу в Испанию. Что он владеет арабскими языками и десять лет работал экономическим консультантом в одной очень крупной восточной фирме. Что его мама, русская оперная певица, погибла в автокатастрофе три года назад, а отец по-прежнему живет заграницей и владеет сетью гостиниц.

– А здесь-то ты как очутился? Где Испания, а где мы! – спросила Нюся.

– Здесь жила бабушка. После ее смерти приехал вступать в наследство, так и остался. Легко нашел работу, мне нравится.

– А жена? Ты сказал, что был женат.

– Да, гражданский брак длиною в пять лет. Нора не захотела сюда ехать, а я не настаивал, – пояснил Петр.

– Понятно. Обычная история. У меня тоже такая была, – Нюся вздохнула. – Его звали Семен. Красавец, спортсмен, при хорошей работе и жилплощади, но бабник. До сих пор позванивает и уговаривает дальше «дружить» без обязательств. А я не хочу дружить, я хочу любить.

– И я, – просто ответил Петр, внимательно глянув на Нюсю.

Поболтали еще минут десять. Нюся глянула на часы.

– Уже почти двенадцать. Мне надо домой.

– Завтра пары с утра?

– Нет, свободный день, но еще работать над кандидатской.

– Тогда поехали.

На улице тускло светили фонари, и высокие дома изредка подмигивали загорающимися окнами. Сегодня чернота улицы, не пугала, а скорее завораживала. Словно это был тот самый занавес, отдернув который, можно увидеть радостный и веселый фильм.

Петр предложил немного покататься по ночному городу, и Нюся не стала отказываться. Гулять, так гулять!

Машина плавно ехала по дороге, из приемника лилась ласкающая слух нежная мелодия, не хотелось даже говорить, а лишь наслаждаться текущим моментом душевной близости друг друга.

Нюся смотрела в окошко на мелькающие огоньки, ярко освещенные витрины, пустынные расслабленные улицы и мысленно улыбалась. Ничего особенно не произошло в мире, ничего не изменилось, но ее окутало уютное тепло и спокойствие. Так бывало раньше, когда они только начинали встречаться с Семеном. Тогда Нюся еще безоговорочно верила в вечную любовь и чудеса.

Хотелось так ехать и ехать, не прерываясь на обычную жизнь.

Петр уловил ее чувства и, чуть сбавив скорость, сказал:

– Сейчас к мосту выезжаем. Будет очень красиво. К восьмому марта сделали новую подсветку. Видела?

– Конечно. Это около нашего Дома культуры. Мы с девчонками специально бегали после репетиции смотреть.

– Одно дело снаружи смотреть, другое – внутри.

Мост переливался огнями. Свет от иллюминации в свою очередь отражался в темных водах освободившейся от снежного плена реки.

– Как будто праздник, правда? – повернувшись к Петру, сказала Нюся.

– Весна всегда праздник – праздник жизни.

Поездка по мосту закончилась слишком быстро.

– Давай сбоку объедем ДК, – предложила Нюся.

– Зачем? – спросил Петр.

– Там есть прямая дорога в старый город. Посмотрим на ночное оформление купеческих домов. Чтобы правильно расцветить исторический центр из столицы специально прилетал какой-то именитый мастер.

– Тогда поехали, посмотрим, за что мастеру большие деньги заплатили.

– А ты откуда знаешь про большие деньги.

– А ты бы за бесплатно в провинцию работать поехала?

– Нет.

– Вот и мастер не дурак.

Машина плавно ехала по дороге около Дома культуры.

– Смотри, вон на четвертом этаже окна нашего класса!

– Где? – Петр мельком глянул налево.

– Три больших окна светятся. Ой! – Нюся глянула на часы в машине. – Первый час ночи! Неужели до сих пор занимаются?

– Это уже фанатизм какой-то! – прокомментировал Петр. – В такое время суток организм спит, и связки из-за поступления определенных гормонов расслабляются.

– Ну, может кому-то очень надо подучить, – Нюся покачала головой. – Не у каждого дома есть рояль!

Петр рассмеялся.

Дома, лежа на диване, под звуки мягкого похрапывания Дениски, с трудом умещающегося на раскладном кресле, Нюся перебирала в памяти события прошедшего дня. Работа, встреча с Петром (или свидание?), выставка, новые яркие впечатления, милый ресторанчик, ночная поездка по городу. Какой отличный день!

И Петр ничуть не нахальничал. Доставил прямо к подъезду, проводил до квартиры, тепло пожав руки, просто сказал: «Спасибо за вечер». И ушел! Ничего больше. Ни одного лишнего движения, ни одной ненужной фразы. Как бы раньше охарактеризовали – настоящий джентльмен.

Нюся думала о прошедшем вечере и вдруг вспомнила Зойкий острый взгляд в сторону Петра. Он ей нравится? Или не нравится? Зачем Зойка так на Петра зыркала? Хотя, что Нюсе за дело до чужих косых взглядов!

Усилием воли Нюся запретила себе раскручивать последнюю тему, решив думать только о приятых событиях, и вскоре уже сладко спала.

Полдевятого утра Дениска проснулся от громко звонящего телефона сестры. Он, очумело закрутил глазами, затряс головой и начал распихивать ничего не слышащую Нюсю.

– Вставай! Слышишь! Или выключи телефон! Нюська, коза такая! – Дениска пытался разбудить сестру.

Безуспешно. Телефон наконец-то смолк и Дениска, выругавшись, снова рухнул на кресло. Зря! Через минуту телефон вновь завопил воющей сиреной.

Дениска вскочил и сунул телефон прямо под ухо сладко сопящей сестры. Нюся на автомате, не отрывая глаз, медленно села, взяла телефон и хрипло, скрипя, сказала:

– Слушаю.

На том конце телефона женский голос громко и тревожно что-то рассказывал.

Глаза Нюси вдруг резко распахнулись, и с лица в одно мгновение слетела вся сонливость.

– Поняла, – резко сказала Нюся. – Минут через тридцать-сорок буду.

Отключив телефон, Нюся выпалила:

– Десять минут назад в нашем хоровом классе нашли мертвого охранника! Позвонила АльВанна и попросила подъехать в аудиторию.

– Зачем? – спросил Дениска, сворачивая постель. – Не ты ж его убила? Или ты?

– Не я, точно! Но Светлана Валентиновна попросила о поддержке. Надо ехать! Поставь, пожалуйста, чайник. Сейчас Пете позвоню.

– Для чего?

– Думаю, нам пригодится мужская поддержка и трезвый взгляд на вещи. Мы, женщины, слишком эмоциональные.

Нюся потерла глаза и быстро нашла номер Петра. Тот, не прерывая диалога девушки, внимательно выслушал и сухо ответил.

– Через двадцать минут приеду.

Нюся второпях дожевывала бутерброд с сыром и ветчиной, когда заголосил телефон.

– Нюська! Убавь звук! Оглохнуть можно! – из комнаты крикнул Дениска.

– Какие мы нежные! – огрызнулась Нюся и ответила на вызов.

– Жду внизу, – без приветствия сказал Петр. – Одевайся тепло, сильный ветер и пролетает снег.

Нюся сбегала по лестнице вниз. Отчего-то было приятно, что Петр предупредил ее о непогоде. «Одевайся тепло». Обычно такое говорят близким, любимым людям.

На улице вновь властвовала зима. По земле мела крупяная белая поземка, и ветер нещадно клонил, уже было начавшие распускаться нежной листвой, деревья.

– Привет! – поздоровалась с Петром Нюся, зябко передернула плечами и сняла шапку. – Хорошо, что в машине есть печка и тепло.

– Привет, – Петр неожиданно по-свойски чмокнул Нюсю в щеку, отчего она покрылась легким румянцем. Опять смущает. Специально?

– Всего за каких-то восемь часов погода кардинально изменилась.

– Да, весьма неожиданно.

– Я как раз собирался на работу, когда ты позвонила. Что все-таки произошло? Не совсем понял.

– АльВанна сказала: «В классе нашли труп охранника. Туда выехала полиция. Вызвали Светлану Валентиновну. А уже она попросила кого-нибудь из хористов подъехать для моральной поддержки». Больше ничего не знаю!

– Ладно, приедем и разберемся на месте.

Глава 5

Капитан полиции Иванов Иван Иванович, невысокий, сбитый и совершенно лысый, между своими именуемый «Ваня в кубе», печально взирал на музыкальный класс. Перевернутые стулья, разбросанные ноты, разбитые в дребезги чашки, порванные коробки с партитурами и трупп охранника Сергеевича аккурат прямо под роялем.

– Полный бардак в храме искусства, – грустно констатировал капитан Иванов. – Кто ж тут так набезобразничал?

– Может охранник? – откликнулся криминалист Данила Андреевич, осматривая труп. – Упал, значит, навзничь и опрокинул все, что под руку попалось.

– Он сверху, что ли падал и, медленно кружась в ритме танго? – не поверил в версию капитан Иванов. – Что про смерть скажешь, Данила-мастер?

– Да, похоже на сердечный приступ, – пожал плечами криминалист. – Но как говориться: «Вскрытие покажет».

– То есть, труп – не криминальный, а бардак – криминальный? – подытожил капитан и обернулся к сотрудникам. – Представительно охранного агентства подъехал уже?

– Так точно! – звонко отозвался стажер Курочкин и спросил. – Позвать? Тут еще и руководитель хора подъехала с группой поддержки.

– С группой певчих позже поговорю, а сейчас зови представителя.

В аудиторию просочился невысокий, неприятный тип в дорогом костюме, с быстро бегающими глазками на бледном, невзрачном лице.

– Утро доброе, господа! – отрывистым, скрипящим голосом быстро поздоровался мужчина. – Эммануил Семенович Кац, начальник охранного предприятия «Нью Секьюрити».

– Мда, – без приветствия ответил капитан Иванов, мысленно переводя название охранного предприятия. – Как вы можете характеризовать умершего сотрудника вашего предприятия Анатолия Сергеевича Брылева?

– Положительно, вы знаете, только положительно! – Эммануил Семенович Кац старательно избегал взгляда на лежащий под роялем труп. – Работает, извините, работал у нас лет восемь, жалоб на него не поступало, с коллективом отношения сложились прекрасные. Насколько я помню, умерший был вдовцом, дочка живет в другом городе. Кстати, в Доме культуры к нему очень хорошо относились. В личном деле есть даже благодарственнее письмо от руководства ДК «Нефтянник».

– «Все хорошо, прекрасная маркиза!» – напел следователь Иванов и подумал: «А начальник охраны, однако, подготовился. Когда только успел?» – Как думаете, что ваш сотрудник Анатолий Сергеевича Брылев делал в этой аудитории?

– Предполагаю, делал вечерний или утренний обход вверенной ему территории и по каким-то причинам зашел сюда, – начал объяснять начальник охранного предприятия и неожиданно сник. – И здесь умер.

– А вот интересно, он застал здесь хулиганов или нет? – капитан Иванов уставился на Эммануила Семеновича Каца и повторил вопрос. – Застал или нет?

– Помилуйте, откуда же мне знать? – испуганно ответил начальник охранного предприятия, но тут же добавил. – Но на пульте время постановки на сигнализацию «пятьдесят три минуты первого».

– Понятно, – протянул капитан Иванов. – На объекте работает только один охранник?

– В ночное время – да, он и ставит на сигнализацию. В здании много арендаторов, то и дело мероприятия всякие происходят, поэтому за объектом нужно следить. По нашему протоколу перед сдачей Дома культуры на охрану, полагалось проверить все кабинеты.

– Это же четыре этажа! Однако, – полицейский что-то прикидывал в уме. – Пока все обойдешь!

– Ключи от кабинетов и сцены сдаются. Обычно это одни и те люди и наши сотрудники знают их в лицо. На вахте есть журнал, в котором обязательно расписываются оставляющие и забирающие ключи от аудиторий.

– Что же он здесь делал? Зачем зашел? Застал ли тех, кто безобразничал?– капитан Иванов в задумчивости окинул взглядом разгромленный класс. – У меня к вам просьба, уважаемый, предоставьте все данные на вашего сотрудника. Желательно сделать это сегодня до восемнадцати часов.

– Пренепременно, можете на меня положиться, – Эммануил Семенович Кац, чувствуя, что разговор подходит к концу, несколько расслабился.

– Вот вам визитка. Звоните, если что вспомните, – капитан Иванов подумал и задал еще один вопрос. – А во сколько приходит сменщик?

– В семь утра заступает, – ответил начальник охранного предприятия и громко крикнул. – Семенюк!

В аудиторию заглянул крупный мужчина в форме охранника.

– Это второй охранник, – представил мужчинку Эммануил Семенович Кац. – Он и обнаружил Брылева, а затем позвонил в полицию и моему заместителю.

– Хорошо, хорошо. Эммануил Семенович, можете быть свободны. И жду вас сегодня с документами.

– Да, обязательно приеду, – засуетился начальник охранного предприятия и быстро ретировался, успев напоследок на свое место выпихнуть второго охранника.

Капитан Иван Иванович Иванов посмотрел на испуганного Семенюка и, скорее по привычке, выдал:

– Ну, что, будем признаваться или сразу поедем в полицию на дознание.

Охранник Семенюк взглянул на мертвого товарища, быстро-быстро захлопал глазами, схлынул с лица и стал валиться на пол. Подбежавшие полицейские еле успели его подхватить и усадить на стул.

– Какие нынче впечатлительные охранники, словно юные барышни на первом балу, – вздохнул капитан Иванов и обратился к криминалисту. – Данила, у нас есть нашатырь?

– Найдем, – спокойно ответил Данила Андреевич и начал копаться в своем чемоданчике.

Минуты черед две охранник, еще несколько раз понюхав нашатырь и попив воды, смог давать показания.

– Давайте так, – разу обозначил капитан Иванов. – Подробно расскажите, как вы пришли на смену, и нашли труп Брылева. Прямо по пунктам! Понятно? Если понятно – кивните! Отлично. Курочкин, будешь записывать. Пока эксперты тут разбираются, не будем терять драгоценное время.

– Есть, товарищ капитан! – с готовностью ответил стажер. Это было его второе дело на выезде, поэтому Курочкина пока еще все радовало и удивляло. – Начинайте!

Стажер включил телефон на запись и посмотрел на охранника Семенюка.

– Ну, значит, я пришел без пятнадцати семь, – запинаясь на каждом слове, начал охранник. – Постучался.

– Зачем? – спросил капитан Иванов.

– Так дверь-то запирается изнутри, поэтому ночной охранник ее открывает, а перед этим снимает с сигнализации.

– Понятно, дальше.

– Дальше стучался, стучался, но мне никто не открыл. Тогда я позвонил Сергеечу. Вдруг, думаю, с обходом по этажам пошел или в туалете засел.

– И, как я понимаю, безрезультатно, не дозвонились.

– Ага.

– Так каким же образом вы попали в здание Дома культуры, после чего нашли труп вашего коллеги?

– Так это, – охранник Семенюк нахмурил лоб. – Просто дернул дверь, а она и открылась.

– То есть, вы хотите сказать, что входная дверь оказалась незапертой? – уточнил капитан Иванов.

– Точно! – обрадовался охранник и оживился. – Совсем не заперта! Я вошел, а она как заорет!

– Кто заорет?

– Сигнализация!

– Дальше что?

– Ну, я сигнализацию с пульта отключил, дверь, как и полагается по инструкции на щеколду закрыл и пошел искать Сергееча. Хорошо, хоть, с верха начал, а то к обеду бы только его нашел. Пока все обойдешь!

– Ясно. Дальше.

– Все! – Семенюк развел руками. – Вызвал полицию и известил непосредственного начальника.

– Труп руками трогали?

– Самую малость! Я ж вначале подумал, что Сергеечу плохо стало. Подбежал, пульс пощупал, а он уж холодный совсем! – охранник вздохнул. – Мне поплохело немного. Я на стульчике в коридоре посидел, отдышался и вас вызвал.

– Еще раз уточню – входная дверь в Дом культуры была открыта, но здание находилось под охраной? – внятно произнес капитан Иванов и в упор посмотрел на охранника.

– Именно так! Дверь закрывается очень плотно, и датчики отлично контактируют без закрытия на замок.

– Мда. Не самая современная система. Ладно. Курочкин, записал? Хорошо. Семенюк, можете идти на свое рабочее место. Вы оставляли свои координаты?

– Да, кому-то из ваших. Я пойду, – охранник Семенюк быстро взглянул на труп коллеги и вышел из аудитории.

– Иван Иванович! С хоровыми будите разговаривать? – спросил Курочкин, подойдя к двери.

– Буду, но не здесь, – Иван Иванович подхватил с рояля свой портфельчик и, выходя в коридор, пояснил. – Люди искусства такие нежные и нервные, что лучше не рисковать. И еще раз позвоните директору Дома Культуры! Уже битый час здесь торчим, а его все нет!

– Так он же сказал, что едет из другого города на машине вместе с заместителем, – ответил Курочкин. – А главный бухгалтер подойдет через пять минут.

– Едет-едет и никак не доедет! В их доме труп обнаружили, а они никак не доберутся. Не позабудьте узнать про видеокамеры! Вдруг, на наше счастье, они засняли преступников.

Стажер Курочкин, оставшийся в аудитории, медленно прошелся между разбросанных нот.

– Труп посреди великой музыки! – несколько высокопарно выразился стажер. – Данила Андреевич, как думаете, Иван Иванович раскроет это дело?

– «Ваня в кубе» еще и не такие дела раскручивал! – уверенно сказал криминалист. – Вот увидишь, не пройдет недели, как доложит начальству об успешном раскрытии!

– И потом это дело войдет в историю под громким названием «Убийство на высокой ноте». Красиво звучит! – вдохновенно произнес стажер Курочкин.

– Красиво, – согласился криминалист. – Но убийство это или нет, только вскрытие покажет. Поэтому не торопись с выводами. И не лапай ничего руками!

– Учитывая, что тут занимается большой коллектив, одним отпечатком больше или одним меньше – уже не играет большой роли!

– Тьфу ты, ну ты! – рассердился Данила Андреевич. – В криминалистике все играет большую роль! Брысь, из класса! Иди с Иваном снимать показания свидетелей. Учись у профессионалов!

– Иду, иду, – недовольно буркнул стажер. – Никакого полета фантазии!

В высокие окна коридора проникал робкий свет солнца, едва выглядывающего из-за плотных туч. Хоровики, Светлана Валентиновна, Нюся, Петр и Егор Степанович чуть слышно переговариваясь, робко переминались с ноги на ногу. Петр, мельком заглянувший в класс, мрачно сказал:

– Разгром.

– А Сергееча видел? – шепотом спросила Нюся.

– Нет, только ногу из под рояля.

– Я в шоке, просто в шоке! – Светлана Валентиновна постоянно вздыхала и беспокойно рылась в сумке. – Отчетный концерт, выступление на конкурсе. Как все некстати!

– Убийство кстати не бывает, – пробасил Егор Степанович. – Идут следственные мероприятия. Надо спокойно ждать.

В кабинет то заходили, то выходили люди, но хоровикам никто не мог четко сказать, когда с ними поговорят. На этаж влетела запыхавшаяся Алевтина Ивановна.

– Ну что, еще не опрашивали? А то меня еле впустили сюда!

– Нет, – буркнула Светлана Ивановна и в очередной раз полезла в сумку. – Тридцать минут уже торчим. А пока мы здесь торчим, покойник там лежит!

– Я все-таки попробую уточнить, – Петр хотел было зайти в аудиторию, но в дверях встретил капитана Иванова.

– Пойдемте, это недолго. Мне нужно задать несколько вопросов.

Капитан Иванов сел на одну лавочку, а напротив себя поставил еще две скамеечки.

– Садитесь, – указал рукой капитан Иванов. – Скажите, когда вы последний раз видели Анатолия Сергеевича Брылева?

– Я несколько дней назад, когда была сводная репетиция, – сказала Нюся.

– И я тогда же,– поддакнула Алевтина.

– Я вчера на репетиции не присутствовал, – ответил Петр. – Значит на прошлой репетиции в среду.

– Докладываю, в двадцать один тридцать я уходил с репетиции, Сергеич был жив, здоров и даже юморил, – отрапортовал Егор Степанович.

– Я уходила вчера последней, в начале двенадцатого ночи. Мы долго занимались с мужской группой хора, – чуть помедлив, сказала Светлана Валентиновна. – Саша подъехал около десяти вечера, к тому времени хоровики разошлись. Мы позанимались, повторили партии. Ну и в одиннадцать засобирались домой. Я закрыла дверь, на вахте отдала ключ Сергеичу. Он сказал, что через полчасика проверит дворец и закроет «избушку на клюшку». Саша подвез меня до дому где-то без пятнадцати двенадцать. Все, добавить больше нечего.

– Понятно, – капитан Иванов писал в блокноте. – А вы не знаете, оставался ли еще кто-нибудь в здании?

– Я, конечно, лично по классы не проверяла, но Сергеевич сказал, что мы последние, – ответила следователю Светлана Валентиновна.

– Хорошо. Так сколько было времени, когда вы уходили?

– Минут десять двенадцатого. Может Саша помнит точнее? – пожала плечами Светлана Валентиновна.

Капитан Иванов стал дальше расспрашивать об отношении к охраннику, о знакомых. Нюся в пол уха слушала разговор. Что-то важное ускользало от ее внимания и это очень разражало.

– А мог ли кто-нибудь из участников хора прийти сюда уже после вашего ухода? – задал очередной вопрос капитан Иванов и посмотрел на Светлану Валентиновну.

– Зачем? – искренне удивилась она.

– Ну, телефон, например, забыл?

– Понятия не имею! – сказала Светлана Ивановна. – Я свет выключила, класс закрыла, ключ сдала! Саша может подтвердить.

– Хорошо, проверим. Мне нужны телефоны ваших участников.

Мысли закрутись в Нюсиной голове с бешеной скоростью, и она почти выкрикнула:

– Свет! В окнах горел свет!

– Точно! – громко подтвердил Петр.