Таица

Женщина поклонилась по обычаю, Мастер ответил тем же. Лог скупо, но крепко обнял супругу, и втроем они двинулись в обеденную. Вкоридоре дежурилкрасноспинный: сиделна лавке и чинил сапог. Навстречу хозяевам красныйне поднялсяи даже не отложил починку – только посмотрел и приподнял зад в знак приветствия. Лог глянул на него сурово, но безразлично, как на таракана.

В столовой пахло сытными пирогами, горячим элеутерококком, медовым узваром и… Кофе. От аромата у Мастера закружилась голова и мгновенно воскресло хорошее настроение.

– Кофе??

Лог впервые улыбнулся – ухмыльнулся какдовольный делец:

– В Диком ныне можно раздобыть. С дирижаблями доставляют.

Угодить гостю – честь дому. А чести Логу вот уже месяц как не хватало.

За обедом разговоры не вели – берегли дыхание для трапезы. После отправились отдыхать, точнее, Мастера отвели в ту комнату, где обычно он останавливался с Мелиссой. Матче занялась хозяйством, а Отче пошел на разговоры с управляющим. Вечером будет баня, квас и сладкие пироги. А пока, сытый и согретый, напившийся кофе со сливками, Мастерблаженно растянулся на полу. Позвоночник сладостно постанывал, расправляясь. Отлежавшись, маг лениво поднялся и полез в комод за зеркалом… Но его не оказалось на привычном месте. Маг зашел в нарядную, то есть туалетную, или гардеробную – вместо трюмо на туалетном столике торчала настольная ширма с водопадами и полынью, вышитыми шелком… Еще не веря, Мастеробыскал покои – ни единого зеркальца. От злости он чуть не зарычал, пришлось язык прикусить, чтобы сдержаться.

– Лог – не город, – в голос произнес маг. – А значит, я могу тут чаровать, понятно?

Никто не ответил, но маг был уверен, что его услышали. На самом деле зеркала убрали накануне и вовсе не по приказу генерала Дикого или обая. Серебряный слой за стеклами нужно было подновить, рамы почистить и кое-где отреставрировать. Вот и сдали зеркала в починку. Мастеру об этом расскажут позже. А пока он налил воду из умывальника в фарфоровый таз, на дно положил темную ткань – что-то из здешних туалетов Мелиссы. Получилось вполне себе сносное отражение. Затем пришлось, конечно, сильно напрячь память и вспомнить завитки, которые свяжут его напрямую с супругой.

Мелисса откликнулась мгновенно – зеркало теперь всегда лежало в кармане платья. Герцогиня Ратэ была хороша: волосы собраны в тугую прическу, а кофейно-карие глаза сияют от радости. Она засыпала мужа вопросами о его здоровье, о самочувствии родителей.

– С батюшкой уже переговорил?

– Немного. Больше вечером обсудим. Дети как?

– Тревожатся, конечно. Я, наверно, их тревожу.

– Не тревожься. Кто-то должен оставаться в здравомыслии.

– Да… Я постараюсь… Лета…

– Ну, а сны твои что говорят? Ты ж у нас пророчица, забыла?

– Ты всё шутишь! – сорвалась Мелисса, и Лесиастрат довольно рассмеялся. А супруга топнула ногой. А потом улыбнулась.

– Я теперь не вижу снов. Это значит, что дорога не определена. Мне снился только холод. Стороной прошел, но сильный был и многих погубил.

По лицу Мастерапробежала тень, и Мелисса догадалась, что не всё так хорошо, как сообщил супруг. Она хотела расспросить, но он ее опередил:

– Ну, будет. Детей целуй. А мне подумать нужно.

– Ты что-то мне недоговариваешь, Лета, я же вижу. Что тебя тревожит?

– Санкэ обвиняют, милая. В лукавстве.

– Это ложь!

– Навет, я знаю. Санкэ предан Родине. Но мне теперь не верят здесь. Ты, слышишь, никому об этом не рассказывай.

– Не буду. Ну, что же Санкэ? Это всё становится опасней, чем мы думали. Не лучше ли вернуться?

– И бросить Сакнэ? Нет. Я так не могу. Потом. Ты б видела… Кругом эти красные спины. Так нельзя. Они сожрут Лог. Надо доказать, что Санкэ невиновен.

– Да как же ты докажешь?!

– Вот об этом я и хочу сейчас подумать.

– Лета! Ты меня слышишь? Не смей рисковать своей жизнью! – на самом современном карийском потребовала Мелисса. В ответ Лесиастрат покивал, ласково улыбнулся и обещал быть осторожным. Махнул рукой, заканчивая разговор, и улегся на пол. Так он пролежал с полчаса, задремал. А потом вскочил как ужаленный. Спросил у ключницы химический карандаш и спрятал в своем рюкзаке-мешке. Потом, для вида, посидел над книгой стихов – на самом деле, прислушиваясь к звукам в доме и на дворе, к ощущениям от маны людей, отличая своих от чужих. Когда-то он много занимался расследованиями, выслеживаниями и арестами, так что навыки были, только старые, залежалые, пыльные – теперь Мастер их обновлял, проверял, восстанавливал. Пригодится.

Глава 21. Баня

Вечером, уже затемно, гостя отвели париться. Банник – скрюченный старик с богатырскими руками и плечами, от его веников не то что демоны, микробы разбегались в ужасе. Мастеруискренне хотелось с сними, но было неприлично спрыгивать с полки, как нежная барышня. Так что эльф терпел. На этот раз он даже рад был. Привычная проверка на прочность, жар, ритмичные удары и похлопывания – как массаж. И одурящий запах хвои и сушеных трав: мелиссы, ромашки, мяты, шалфея. Наконец, гостя и хозяина обдали холодной водой – тут тоже визжать было не положено – и укрыли простынями. Мужчины завернулись в ткань и вышли в переднюю.

Заходили в баню через черную, или заднюю, а после бани выходилив переднюю. Красивую комнату, с высоким потолком, лавками, столами, с полом, застланным соломой, сеном и простынями. Мужчины уселись за стол, им подали чарки с прохладным клюквенным морсом. Лог одобрительно крякнул, сделал большой глоток. А затем махнул баннику и передницам, чтобы вышли. Те поклонились и оставили бар вдвоем. Мастерс удовольствием тянул морс из чарки, чувствовал, как жар уходит наверх, а тело медленно и приятно остывает, без мурашек и дрожи.

Мужчины выпили по первой и второй, подышали сенками – букетами из сушеных трав, которые обдавали кипятком и выставляли на столы в передней. Потом заговорили – тихо, наклонившись друг к другу. В основном, эльф спрашивал, а тэинотвечал. Мастер, кое-что состыковавший у себя в уме и предположил, что Санкэ поручили груз особой ценности, но он его не довез. Лог подтвердил эти мысли:

– Дали ему дело. Кончить должен был в Тушите. Дал оттуда телеграмму – «Месяц буду дома». И пропал.

– Телеграмму в Лог?– чуть не подпрыгнул на скамье Мастер. – Когда дал?

– Недальше как в том месяце…

– Скажи точнее, отче. Санкэ отписал телеграмму на остров Терезы. Просил о помощи. То было 17 дня Морозного месяца.

Барин тяжело выдохнул и опустил бороду к самой груди. Потом покачал головой:

– Не скажу. Я сжег бумагу. Да по счету… Он писал, что месяц будет дома. Тот день хозяйка мигом рассчитала. Вышло – нынче, получается…

– А что он вез?

– Таим.

– Не знаешь: большое или малое?

– Не знаю. Он отбыл на свое зимовье. Оттуда отослал личнаго. Значит, получил наказ от Государя. С личным отдал записку, мол, иду в Тушит. И больше ничего.

– Можно мне личнаго опросить?

– Не нужно. Он дрожит весь. Хороним его.

– Увидеть записку?

– Сжег я…

Мастер повел бровью:

– Тогда мне нужно расспросить личнаго. Будете с Матчепри нем, ему спокойней будет.

Лог надул ноздри, упрямо набычил шею, но потом вспомнил, что его зять раньше был магическим управским, полицейским, и уступил. Лог тяжело вздохнул и кивнул, а затем махнул рукой – довольно. Мужчины допили квас и пошли обратно в баню – отмывать голову. Чтобы промыть длинные волосы эльфа, егоокунули головой в кадушку и отмочили, потом постирали. А потом еще разок. Лог свои короткие кудри и окладистую бороду промыл за один раз, а дальше сидел с кружкой кваса, охал и качал головой, разок пошутил, не стоит ли обстричь красоту.

– Длинные волосы, – пропыхтел Лесиастрат в перерыве между стиркой и промыливанием, – для эльфа… то же, что борода… для барина.

Логоб этом уже слышал от дочери, состроил понимающее лицо и усмехнулся в усы:

– Так бороду-то можно и покороче носить, а? И под зубами.

Довольный собственной шуткой, барин рассмеялся, эльф усмехнулся, ему нравилось, что на минуту Лог забыл о гнетущих трудностях. И все-таки волосы эльф собирался сохранить. Мороз морозом, а достоинство по традиции! На этом перерыв окончился, и банник опустил остроухую голову обратно в кадушку. Промыть шевелюру эльфа удалось только на третий раз: больно уж густая. Уши при этом постоянно задевали, и было неприятно.

После мужчины ополоснулись душистой водой, завернулись в свежие простыни и вышли в переднюю. Девушек-передниц уже не было: уяснили, что баре хотят потолковать одни. Лог сам налил себе квас, зятю – холодный элеутероккок с медовым узваром. На этот раз они заговорили о Городе, Управе и торговле.

– Идет торговля, – пояснил Лог. – Хотя расспросов много. Кто-то смотрит косо.

– И чины? Что генерал? Не чинит препятствий?

– Не чинит. И Управа не мешает. Досмотру больше, это понятно. Однако вот уже не первый раз я думаю. Будь мой сын лукавым, отчего ж меня не схватят, да не арестуют, не допросят?

– Так зачем тревожить уважаемых людей? Авось, переговорили мирно?

– И в Управу не приглашали. Только сам комендант управы приезжал на чай.

– Ну… Что спрашивал?

– Всё ли тихо у нас, нет ли нам неудобства от обаевых волчарей…

Мастерозадаченно посмотрел в чарку с напитком, как будто она виновата в том, что спрашивал комендант городской управы.

– Будто бы даже заботился.

Мастерсделал большой глоток и задумался на пару минут. Вот заинтересованные стороны: Ледяные, обай, Кари, Санкэ. Вот камень преткновения – груз. Кроме груза с Санкэ взять нечего. Он чуть выше по службе, чем рядовой волчарь, управляет отдаленным зимовьем. Богат и знатен, но никаких государевых тайн он знать не может – слишком молод, да и нрав не тот. Он приземленный человек, политика ему не интересна.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.