Девочка, которая не видела снов

– Ай! – воскликнул Монстрик. – Я ничего не вижу! – Он помахал в воздухе всеми шестью щупальцами.

Софи бросила в него подушку:

– Перестань! Мама и папа сказали, что, если мы проснёмся очень рано, то можем разобрать новые сны до школы. Помнишь? В честь дня рождения.

В магазине снов родители работали в неурочные часы, до рассвета или поздно вечером, чтобы не привлекать внимания обычных покупателей книг. Поэтому Софи привыкла вставать за несколько часов до прихода школьного автобуса.

Но Монстрик по утрам всегда хныкал. Он открыл один глаз:

– Как ты думаешь, сегодня будут волчьи сны? Хорошо бы.

Волчьи сны обычно представляли собой захватывающую погоню по тёмному лесу. Софи их тоже любила, правда, ей не нравилось, что они заканчивались пожиранием кроликов. Она всегда испытывала симпатию к этим забавным зверюшкам.

– А может быть, попадётся сон русалки.

Монстрик сел и стал тщательно вылизывать шёрстку, как кот. Язык у него был золотистый.

– Не понимаю, как можно хотеть быть полурыбой. Есть рыбу – это ясно. Но быть рыбой… нет уж.

– Можно плавать с дельфинами.

– Не проще ли тогда стать дельфином? По крайней мере тогда ты будешь млекопитающим, а не полускумбрией.

– А русалки заманивают путников песнями про морские глубины.

– Собственно, поёт-то краб, а русалка – только невольный слушатель. – Подцепив щупальцем расчёску, Монстрик взял её как микрофон и шёпотом запел «В мире морском»[1]. Софи беззвучно, чтобы не разбудить родителей, выстукивала ритм в воздухе. В середине песни, где поётся о рыбе на тарелке, живот Монстрика заурчал, и чудовище прекратило пение. – Кстати о тарелке. Как насчёт праздничного завтрака с кексами? – И он просительно округлил глаза.

Мисс Ли испекла в честь дня рождения Софи свежие кексы. Представив их, Софи практически почувствовала вкус глазури. Они никогда не ели кексы с пылу с жару, но сегодня был особый день и угощение приготовлено специально для неё…

– Родители рассердятся…

Монстрик пополз к выходу из комнаты:

– А там, наверное, есть с розовой глазурью и с красивой обсыпкой. Мм-м…

Наклонившись вперёд, Софи удержала его:

– Это мне!

Монстрик вывернулся:

– Я потихоньку. Я умею хранить секреты. Вчера вечером я сделал за тебя уроки, а ты даже не заметила. Сюрприз на день рождения!

– Ой-ой-ой! – Отпустив его, Софи кинулась к своему рюкзаку. Она собиралась выполнить домашнюю работу в автобусе, чтобы избежать разговоров с другими ребятами.

– Почему «ой-ой-ой»? – Монстрик запрыгал за девочкой.

– В прошлый раз ты написал все буквы вверх ногами, и мне пришлось наплести, что это художественный эксперимент. – Она вытащила из рюкзака тетради. Историю он не трогал, но задание по естественным наукам было выполнено. Софи просмотрела его. Вместо схемы растительной клетки Монстрик подробнейшим образом изобразил кровеносную систему грызуна. А ещё во всех вопросах с вариантами ответов он выбрал вариант «В». – Ох, Монстрик…

– Я заслужил кексы? – Он повилял своими щупальцами словно шестью хвостами.

Софи сдалась.

– Оставайся здесь, – велела она.

Отворив дверь, девочка пробралась мимо комнаты родителей и проскользнула по лестнице на первый этаж в магазин. Она точно знала, какие половицы скрипят, и ступала на них осторожно, сначала носком, потом пяткой.

На прилавке под стеклянным колпаком стоял поднос с кексами. Прилавок находился около окна, и свет от уличного фонаря освещал его как прожектором. Софи подошла туда и подняла колпак.

И тут позади неё над дверью звякнул колокольчик.

Софи замерла.

– Доброе утро, – раздался над стеллажами ровный и глубокий мужской голос. Софи показалось, что посетитель говорит с едва заметным акцентом, возможно британским. Софи нравились акценты. Когда в магазин заходили иностранцы, она пряталась между полками и подслушивала. Люди с акцентом, как правило, рассказывали необычные истории, и сны им снились необычные. Однако каким бы приятным ни был голос, открывать магазин ещё рано. Странно, почему дверь оказалась незапертой.

Софи хотела притвориться, что её здесь нет – но не могла же она позволить незнакомцу свободно расхаживать по магазину. Жаль, что родители ещё спят.

– Простите, но мы ещё не работаем. – Вытянув шею, девочка пыталась разглядеть посетителя между книжных полок, но не попасться ему на глаза. Дверь уже захлопнулась, и его не было видно.

– Приношу свои извинения. Я пришёл раньше времени. Пожалуйста, сообщите владельцам этого заведения, что я хочу приобрести кое-что из коллекции в подвале.

«О боже», – подумала Софи. Это покупатель снов. Ей не разрешалось разговаривать с покупателями и поставщиками. Точнее, они даже не должны были знать, что она здесь живёт. Родители разработали целую систему, чтобы избежать подобных ситуаций. Каждое утро, собирая в школу бутерброды, Софи сверялась с календарём на холодильнике. Дни, когда ей и Монстрику приходилось прятаться, были выделены чёрным цветом, а когда нужно было вывозить бак с утильсырьём на улицу – зелёным. Но сегодня же она ещё не заходила на кухню.

– Я Бетти, соседка. Но я сейчас их позову, – проговорила девочка.

– Очень хорошо, соседка Бетти.

Софи бросилась к лестнице и тут увидела, что покупатель сидит в красном бархатном кресле около окна-фонаря. Шляпа с полями затеняла его глаза, и они казались чёрными кляксами. Узкая бородка тщательно подстрижена, как фигурные кусты во дворе. Он был в широком плаще, а в руках держал портфель. Если не считать того, что глаза скрывала густая тень, посетитель не внушал опасений и мало отличался от остальных бесчисленных клиентов, приходивших в магазин за книгами.

На полпути к лестнице Софи столкнулась с мамой, и та неодобрительно взглянула на неё:

– Софи, что ты здесь делаешь? Минут через пятнадцать мы ожидаем покупателя. Я уже отперла для него дверь. Ты смотрела в календарь?

Софи хотелось бы, чтобы мама говорила тише. Незнакомец наверняка услышал, что её имя вовсе не Бетти. К тому же теперь он догадался, что она здесь живёт.

– Он уже пришёл.

Мама побледнела и плотно сжала губы.

– Иди, – проговорила она.

Софи побежала к лестнице и тут услышала крик Монстрика:

– Софи, вернись! На календаре чёрное число. Это небезопасно!

Мохнатый шар промчался по книгам, ударился девочке в живот и отбросил её назад. Оба упали и стукнулись о стеллаж. С полок посыпались книги и завалили их с двух сторон. Монстрик прикрыл девочку, и несколько книг свалились ему на спину.

– Софи! Ты не ушиблась?! – кинулась к ней мама.

Человек в плаще тоже приблизился.

– Это покупатель, – прошептала Софи Монстрику. Тот вывернул шею, чтобы посмотреть на маму и на посетителя. Огромные глаза неправдоподобно округлились, и Монстрик поскакал к лестнице. Он отталкивался от пола щупальцами и потому передвигался молниеносно – и через пару секунд скрылся из виду.

Человек в плаще молча наблюдал за этой картиной.

– Ничего страшного, – сказала Софи. – Просто мой кот… любит, когда его обнимают.

Мужчина присел на корточки, поднял несколько книг и передал стопку Софи:

– Необычный кот, Бетти.

Софи притворно засмеялась:

– Да он просто…

– …мутант, – перебила её мама. – Хозяева хотели его усыпить, но, не считая лишних конечностей, он абсолютно нормален. Пройдёмте со мной вниз…

– Конечно. – Проходя мимо Софи, мужчина не сводил с неё глаз. Девочка оцепенела и прижалась спиной к стеллажу, желая слиться с книжными полками. В груди у неё было тесно, будто кто-то сжал ей лёгкие. Увидев незнакомца ближе, она разглядела его глаза: белки с красными прожилками, словно он не спал много дней, под глазами морщинистые мешки. Клиент коснулся шляпы, прощаясь с Софи, и проследовал за матерью в подвал.

Монстрик, прятавшийся наверху на лестнице, высунул голову:

– Софи?

– Теперь можно выйти, – проговорила девочка. – Наверное.

– Я подвёл тебя, – уныло произнёс Монстрик.

– Ты же не нарочно.

Все шесть щупальцев повисли. Монстрик робко спустился по ступеням и свернулся около ног Софи:

– Я ведь должен защищать тебя.

Девочка взяла его на руки и пошатнулась от тяжести:

– Не вини себя. Это я забыла свериться с календарём, я и виновата. Я скажу, чтобы родители тебя не ругали.

– Мне всё равно, пусть кричат или даже рычат – лишь бы ты была в безопасности.

Но родители не стали устраивать взбучку ни Софи, ни Монстрику. Они вообще с ними не разговаривали. После ухода посетителя они заперлись в подвале. Монстрик приник ухом к двери, а Софи пыталась расслышать что-нибудь из-под щели под дверью.

– …например, на ферме у Эйбрил, – просочился изнутри мамин голос. – Хорошее место, чтобы растить девочку. Куры и всё такое. Речка. Свежий воздух. Школа, конечно, неважная, но Софи довольно умна.

– Может, это и не понадобится, – успокаивал её отец.

– Он видел Монстрика! И понял, что он питомец Софи и что она очень привязана к нему.

– Но как он догадается, откуда взялся Монстрик? – спросил отец. – Скорее он подумает, что мы его нашли или купили. Какие у него основания предполагать…

– А если всё-таки догадается? Ты готов пойти на такой риск и подвергнуть Софи опасности? Если он расскажет Ночным Стражам… Страшно представить, что они сделают, если узнают про неё.

– С чего бы ему доносить? Тогда ему придётся признаться, зачем он сюда приходил.

– Но что, если Стражи… – Мама замолчала, затем произнесла громко и ясно: – Софи и Монстрик, если вы подслушиваете под дверью, я в два счёта запрещу вам читать книги.

Девочка и чудовище отползли от двери.

– Оба немедленно в свою комнату! Собирайтесь в школу!

Софи и Монстрик прыснули вверх по лестнице.

Монстрик с помощью щупальцев перепрыгивал через три ступеньки, Софи тоже не отставала. Они пронеслись через гостиную и влетели в спальню. Софи захлопнула дверь, нырнула под одеяло и закуталась в него. Монстрик устроился рядом и прижался к её спине.

– Думаешь, этот человек расскажет про меня Ночным Стражам? – спросила Софи.

– Тогда он не сможет утаить, что покупал сны, – рассудил Монстрик. – Стражам это не понравится. К тому же, если Стражи разрушат магазин, он лишится источника снов.

– Мне от этого не легче, Монстрик. – Софи готова была заплакать, но она терпеть не могла слёз: когда плачешь, внутри всё словно хлюпает, как будто там поселилась медуза. Софи всю жизнь слышала про Ночных Стражей – очень опасных, очень организованных, очень решительных фанатиков, которые хотели искоренить торговлю снами и дистилляцию сновидений. Если бы Софи могла видеть кошмары, эти люди стали бы там главными героями. – Неужели мама и папа действительно отошлют меня на ферму?!

– Они боятся за тебя. Так же как и я, – сказал Монстрик.

– Но я не хочу на ферму, – проговорила Софи. – Я хочу остаться здесь!

– Я тоже, – произнёс Монстрик тоненьким жалобным голоском.

Софи повернулась к нему. Она вдруг осознала, что мама говорила не «Софи и Монстрик», а только про неё. Вдруг они сочтут, что брать с собой чудовище опасно, и не разрешат ему поехать с ней? Каждый раз, когда тётя Эйбрил приезжала в гости, Монстрика от неё прятали, а когда однажды семья навещала тётю, чудовище оставалось дома. Вернувшись, они обнаружили, что он слопал всю еду из холодильника, а также несколько вилок и тарелок.

– Ты ведь поедешь со мной, если придётся?

– Я поеду с тобой куда угодно – хоть на край земли. Даже несмотря на то, что это выражение не имеет смысла, поскольку земля круглая, – заверил её Монстрик. – Ты мой друг.

– А ты мой лучший друг, – ответила Софи.

– Мой лучший друг, – повторил Монстрик. Он положил голову ей на плечо и заурчал.

Обняв его, Софи проговорила в его шерсть:

– Это худший день рождения на свете.

– Я даже кексов не ел, – печально произнёс Монстрик.

Софи засмеялась – слабо, коротко, но всё-таки это был смех.

Стало вставать солнце. Жёлтый свет пробивался из-за краев занавесок и лился потоком через стеклянный потолок. Софи медленно оделась, почистила зубы и забрала волосы в хвостик. Когда она закончила, снизу раздался папин голос:

– Софи! Монстрик! Можете спускаться.

Девочка и чудовище переглянулись. Монстрик нервно когтил ковёр. Молча они спустились в магазин снов.

Родители сидели у сновизора. Софи тихо села рядом с ними под лестницей. Отец налил мерцающую жёлтую жидкость из бутылки в серебряную воронку. Жидкий сон закапал в трубку, освещая стекло мягким светом. Там, где трубки изгибались и сужались, жёлтый поток тоже менялся, сон струился дальше и наконец просочился в стеклянный сосуд в самом сердце аппарата, где превратился в клубящийся раствор. Все четверо придвинулись ближе.

– Принеси карточки для бинго, Софи, – попросил отец, не глядя на девочку.

Софи кинулась к ящику и достала карточки. Несколько лет назад они изобрели собственный способ игры в бинго. Каждая клетка обозначает какую-либо тему, событие или предмет, которые часто встречаются в снах. Выигрывает тот, у кого выпадает пять в ряд. Софи передала родителям их карты и одну дала Монстрику. Несколько клеток было уже вычеркнуто во время прошлой игры.

«Может, меня и не станут отсылать, – подумала Софи. – Похоже, они передумали». Она ждала, когда мама и папа что-нибудь скажут, но родители смотрели только в сновизор. Медленно начал вырисовываться образ.

Это была девочка, и она показалась Софи смутно знакомой. Софи прищурилась. Может, кто-то из школы? Нет, лица не разглядеть – жидкость в сосуде испускала клубы пара, и изображение было мутным.

– Сон о полёте, – сказал отец и проверил свою карточку. – Ничего.

– У меня есть, – проговорила мама и зачеркнула клетку на своей карточке.

Со дна сосуда поднимались волны голубого тумана. Софи указала на шишковатое бревно, всплывшее на поверхность. Оно оказалось живым и разинуло пасть.

– Крокодил, – узнала Софи. Она проверила свою карточку – нет ли там диких животных. У неё была клеточка с домашними питомцами, но с хищниками не было.

Девочка за стеклом широко открыла рот – видимо, закричала, но безмолвно: сновизор не передавал звуков. А потом героиня сна быстро покатилась через темнеющее облако к водоёму с крокодилами.

– У меня есть падение! – воскликнула Софи. – Ой нет, эта клетка уже зачёркнута.

Но девочка из сна не плюхнулась в воду, а опустилась в груду листьев. Вокруг неё стояла группа детей, которые смеялись и указывали на неё пальцами. Девочка свернулась клубочком.

– Весьма характерный сон, – заметила мама.

– У меня есть клетка «унижение». – Отец заглянул в карточки соперников. – Берегитесь, я могу выиграть этот раунд. – В его голосе не было ничего необычного. Неужели они даже не упомянут о покупателе? Софи не осмеливалась спросить об этом, но она терпеть не могла оставаться в неведении. Это всё равно что тебя колют десятки иголок.

– У меня уже три клетки в ряду. – Софи показала всем свою карточку.

Отец поднял свою:

– Три по диагонали плюс свободные клетки в середине. Мне нужен только… – он рассмотрел клетки, – исторический анахронизм.

Софи сморщила нос:

– Что-что?

– Это несоответствие изображаемых событий историческому периоду, – пояснил Монстрик. Свою карточку он сжевал в лохмотья. – Например, телефонный звонок в средневековой Англии. Или рыцарский турнир на Таймс-сквер[2]. Какая-нибудь неуместность.

Сделав глубокий вдох, Софи произнесла:

– Мне не место на ферме.

Мама и папа переглянулись.

– Мы знаем, – тихо проговорил отец. – Твоё место здесь, с нами.

Софи обняла родителей, а Монстрик обхватил щупальцами всех троих.

4

Бодрым голосом мама объявила, что пора заняться делами. Отец поставил на полку бутылку со сном, Софи убрала карточки бинго в ящик, и семья в полном составе отправилась на второй этаж в кухню готовиться к школе и к работе, словно ничего не случилось.

Софи посмотрела на часы. Она ещё не опаздывала. Достав из шкафа продукты, она намазала на хлеб арахисовое масло и срезала с сэндвича корки. Потом пошарила в холодильнике и положила в пакет с едой яблоко и баночку с холодным тамалом[3].

Родители стояли бок о бок и смотрели на кухонную раковину, заваленную посудой после вчерашнего ужина, – готовил отец. К тарелкам прилипли спагетти, соус застыл островками.

– Если ты помоешь посуду, я открою магазин, – сказала мама отцу.

– Договорились. – Папа плюнул на руку и протянул её маме. Мама тоже плюнула на свою ладонь и пожала руку мужа.

– Вы знаете, что это не только отвратительно, но и нарушает санитарные нормы? – заявил Монстрик, сидящий на холодильнике между двумя бутылками с газировкой и буханкой хлеба.

– Беспризорные мальчишки в средневековом Лондоне всегда так делали, – сообщил папа.

– Конечно, – кивнул Монстрик, – а потом умирали от чумы.

– Во многих культурах принято плевать три раза, чтобы отогнать злых духов, – улыбнулась мама и наклонилась к Софи. – В честь твоего дня рождения…

Софи отскочила подальше.

Родители рассмеялись и занялись своими делами. Софи положила пакет с едой в рюкзак и проверила тетради с домашним заданием (хотя и сомневалась, что решится их сдать), а также сунула туда несколько ловушек снов.

– Сегодня в школе намечается какое-то мероприятие? – поинтересовалась мама.

Софи услышала в её голосе надежду. Мама всегда хотела, чтобы у дочери появились друзья.

– Я просто отдам Мэдисон и Люси новые ловушки, – объяснила Софи.

– А. Скажи им, что у тебя сегодня день рождения.

– Может, и скажу. – Софи знала, что не скажет, но её обещание ободрило маму, и та улыбнулась. В этом году Софи познакомилась с двумя девочками, у которых были жуткие кошмары. Они даже просыпались по ночам с криком от ужаса. Примерно каждую неделю Софи приносила им новые ловушки и забирала использованные, а родители извлекали из них страшные сны и продавали в своём подпольном магазине. И всем было хорошо: девочки избавлялись от кошмаров, а у родителей Софи появлялся свежий товар, который они продавали людям, отчаянно нуждавшимся в бегстве от реальности. Но Софи не настолько дружила с Мэдисон и Люси, чтобы говорить им про свой день рождения или вообще рассказывать про себя. Она попыталась сменить тему. – Кажется, я нашла ещё одного человека, которому нужны ловушки.

Мама заулыбалась ещё больше:

– Прекрасно! Как её зовут?

– Это мальчик, его зовут Итан. – Он был новичком на уроках истории[4]. Некоторое время Софи наблюдала за ним и была почти уверена, что он страдает от кошмаров. Сегодня она собиралась поговорить с ним, если удастся застать его одного. Она даже изготовила отдельно для него симпатичную ловушку – с чёрными бусинами и синими перьями.

– О-о, прекрасный принц? – поддразнила её мама.

– Дай мне знать, когда пора заточить тебя в башню, – пошутил отец.

Софи залилась ярким румянцем:

– Вы оба учились смущать людей на специальных курсах? Я ухожу.

– О, Софи… – начал отец.

Софи показала на часы:

– Сейчас придёт автобус. – Закинув рюкзак на плечо, она помахала на прощание родителям и Монстрику.

– Люблю тебя, тыковка! – крикнул ей вслед отец.

– И я тебя, брюковка! – ответила Софи.

Спускаясь по лестнице, она услышала, как Монстрик добавил «Люблю тебя, редиска!», и, улыбаясь, поспешила к двери и припустила к автобусной остановке.

Как обычно, в автобусе она сидела отдельно от остальных и, стараясь не обращать внимания на гомон детей, смотрела в окно. Картины города мелькали мимо как образы в сновизоре – мужчина садится в машину, женщина с коляской идёт по улице, в окне магазина зажигается неоновая надпись «Открыто». Наконец приехали, Софи вылезла из автобуса, и гудящий рой ребятишек увлёк её в школу.

Софи оставила пальто и рюкзак в своём шкафчике и сунула одну ловушку в папку. Деревянный круг немного выпирал, но если прикрыть его учебниками, никто не заметит – ведь даже саму Софи никто не замечает. И конечно, никто не знает, что у неё сегодня день рождения. Девочка пыталась убедить себя, что ей всё равно. У неё сегодня много дел: раздать ловушки, поговорить с Итаном и сдать зачёт по истории – а учитывая, что она не готовилась, это может стать её собственным кошмаром.

* * *

Отдать ловушку Мэдисон Мур всегда было нелёгкой задачей. Мэдисон не хотела, чтобы кто-то знал про её кошмары, а значит, не могла просто взять у Софи ловушку в классе или в коридоре. Софи считала, что это глупо. Но Мэдисон не желала афишировать, что во сне задыхается от пожара, или тонет, или спасается от гигантских огнедышащих насекомых.

Софи познакомилась с Мэдисон в сентябре в кладовке уборщицы, куда нырнула, прогуливая урок и прячась от директора Харриса – она должна была делать доклад, но испугалась выступать перед классом. Мэдисон сидела в углу, забившись за ведро со швабрами, и рыдала так сильно, что приходилось кусать кулак, чтоб её не услышали.

Софи тут же узнала одноклассницу, хотя они раньше никогда не разговаривали. Мэдисон обращала на себя внимание: прямые как солома волосы с диагональной стрижкой, заострённые нос и подбородок, пронзительно громкий голос и величавая походка.

Мэдисон заставила Софи поклясться, что та никому не расскажет, как она плакала в кладовке, а иначе обещала превратить жизнь Софи в кошмар наяву. Трудно было не согласиться. Одним секретом больше – не беда. К тому же Софи уцепилась за слово «кошмар» и поинтересовалась, не видит ли Мэдисон страшных снов. Одноклассница не ответила, но Софи всё равно предложила ей ловушку для снов. «Она облегчит кошмары, – Софи повторила то, что её родители говорили покупателям в книжном магазине. – Принеси её через неделю, и я дам тебе новую». Софи заметила, что Мэдисон сочла её слова чепухой, но ловушку взяла, а через неделю принесла назад и попросила другую… Софи удивлялась только, что девочка с таким дурным характером видела столь колоритные сны.

Словно не замечая насупленной Мэдисон, Софи села позади неё. Мэдисон всегда хмурилась. Она одаривала сердитым взглядом всех, кто попадался ей на глаза. Проще было вовсе не смотреть на неё.

Весь урок Софи гадала, где Мэдисон назначит ей встречу, чтобы обменяться ловушками. Под трибунами? Их обычно оккупировали школьники, воображающие себя крутыми ребятами, но к приходу Софи Мэдисон уже разгоняла их. Однажды Софи полюбопытствовала, как ей это удаётся. Мэдисон пожала плечами: «Брызгаю средством «Антивыпендрёж».

Однажды они встречались за мусорными баками, после чего Мэдисон поклялась никогда больше этого не делать, и Софи с ней согласилась. Коробки из-под молока воняли хуже, чем парфюм тёти Эйбрил – а Монстрик шутил, что её духи могут отпугнуть даже дельфинов, которые, как он объяснил, не имеют обоняния.

В конце урока Мэдисон резко встала, уронив на пол учебник, и бросила на Софи то ли свирепый, то ли многозначительный взгляд – у неё это было одно и то же. Софи вздохнула и соскользнула со стула, чтобы поднять учебник, одновременно с наклонившейся за ним Мэдисон.

– Это моё, малахольная! – прорычала Мэдисон так, чтобы все слышали, а шёпотом добавила: – Библиотека, через четыре минуты. – И выплыла из класса не оборачиваясь.

Три её подруги с одинаковыми хвостиками сплотились вокруг неё. Хвостики их подпрыгивали.

Софи вышла вслед за ними. Пробравшись через запруженный школьниками главный коридор и миновав Мэдисон и её стайку, она завернула в боковой коридор, чтобы коротким путём пройти к библиотеке. Здесь было почти пусто, и Софи стала дышать глубже, словно вырвалась из безвоздушного пространства.

Как это возможно – чтобы в столь многолюдном месте ощущалось такое одиночество?!

Софи добралась до библиотеки за полторы минуты. Несколько учеников за столом у окна склонились над книгами. Одна девочка подняла на Софи глаза, оглядела её одежду и, не встречаясь с ней взглядом, вернулась к чтению. Остальные даже не повернули головы, словно Софи была невидимкой.

Библиотекарша, сияя, поздоровалась с ней, и Софи действительно захотелось стать невидимкой. При её появлении библиотекарша всегда начинала суетиться, словно осуществляла личный крестовый поход с целью вытащить девочку из её скорлупы. А Софи совсем не собиралась оттуда даже высовываться.

– Софи! Помочь тебе найти что-нибудь? – Женщина говорила громко и чуть не прыгала на месте, как группа поддержки на соревнованиях.

– Спасибо, я сама, – ответила Софи и, быстро подойдя к двери, стала высматривать Мэдисон. Та наверняка хочет встретиться между стеллажами, где её не увидят, но она не сказала, в каком отделе.

– Я всю неделю собираюсь заглянуть к вам в магазин, – сказала библиотекарша. – У твоих родителей всегда есть прекрасные старые книги, которые можно перечитывать снова и снова, потому что они дарят утешение. Словно тебя кто-то обнимает. – Для большей наглядности она обхватила себя руками.