Превращение Карага

– Что тут, чёрт возьми… Что это такое?! – В кухне возникла возмущённая Анна.

Мы трое приняли наконец вертикальное положение.

– Вы двое! – обрушилась Анна на меня и Марлона. – Марш мыться, потом поговорим. И выясним, кто первый начал.

У Марлона из носа текла кровь, но он подленько ухмылялся в мою сторону. Ясно, что он хочет этим сказать. В ванной я молча выдал ему мою «награду за победу в конкурсе» – отдал без особого сожаления, даже рад был от неё избавиться. Зачем мне нож? Как человек я не умею им пользоваться, а как пуме он мне уж точно не нужен. Кроме того, как я понимаю, визитная карточка Миллинга намного ценнее.

Клыки

Той ночью я долго не спал. Всё думал о Лиссе Кристалл, о её школе, об Эндрю Миллинге, о моей приёмной семье и об этом городе. И когда солнце поднялось из-за горизонта, я принял решение: да! Пусть я сомневался, пусть Миллинг меня к этому вынудил, отчего меня, конечно, с души воротит, – но эта школа мой шанс, я просто должен попробовать. Но как убедить опекунов? У этого интерната хоть сайт-то в Интернете есть?

Когда я вышел за газетой, на перилах сидел ворон. Наверное, тот же самый, что приставал ко мне около школы. Я ему подмигнул, он подмигнул в ответ и клювом указал на газету. В неё оказался вложен цветной проспект школы «Кристалл».

– Спасибо, это мне поможет!

Я с любопытством стал листать проспект. Фотография парадного входа, уютные классы, маленькие и большие, симпатичные учителя что-то обсуждают с подопечными, радостные ученики с полными тарелками в школьной столовой, просторные спальни с двумя кроватями. Список предметов, приветствие директрисы, схема проезда. Всё выглядело до невозможности нормально. Надо полагать, проспект предназначался для ничего не подозревающих людей.

Я сел завтракать, придвинул к себе тарелку, глубоко вдохнул и заговорил:

– В школе недавно кто-то рассказывал о частном интернате – здесь, неподалёку. Вроде бы там здорово. И меня бы приняли.

Четыре пары глаз с удивлением уставились на меня.

– С чего тебе вдруг такое в голову взбрело? Ты ведь уже приспособился к нормальной школе, – отозвалась Анна, у которой тост с клубничным джемом застыл на полпути от тарелки ко рту. – Интернат? Ну, не знаю.

– Как он называется? – спросил Дональд, хмурясь и вытирая салфеткой с губ кленовый сироп.

– Школа «Кристалл», – ответил я и протянул ему проспект.

Он взял его с таким видом, словно я подсовывал ему дохлого опоссума.

– «Кристалл»? Никогда не слышал, – проворчал он и пролистал брошюру.

Едва он успел дойти до конца, Мелоди со словами «И я хочу! Дай!» вырвала проспект у него из рук. Но Марлон выхватил у неё брошюру с таким остервенением, что порвал обложку. Проспект шлёпнулся на блины с кленовым сиропом. Ну, классно! Теперь он будет грязный и липкий.

– Стоп! Стоп! Так нельзя! – вмешалась Анна и спасла брошюру, которую теперь нелегко было перелистывать. – В общем, так, эта школа-интернат производит хорошее впечатление. А ты как считаешь, Дональд?

Оба многозначительно переглянулись. Представляю, что они сейчас подумали. С Марлоном мы не ладим, это ясно. После вчерашней драки родители будут рады нас на время развести. Хотя Дональд всё ещё сомневался.

– И почем удовольствие? – поинтересовался он, отрезая кусок четвёртого блина.

– Понятия не имею, – признался я, – но Эндрю Миллинг вчера одобрил мой переход в этот интернат. – И я вынул из кармана визитку знаменитости.

Дискуссия мгновенно закончилась. Дональд побежал звонить Кристалл, выяснил, что меня там уже ждут, и даже со стипендией. Значит, семье моё обучение в интернате не будет стоить ни цента.

Дальше всё произошло со скоростью свиста. Уже на другой день никто ничего не имел против интерната, было решено, что на следующей неделе я перехожу в «Кристалл» и что Анна и Дональд сами меня туда отвезут. Хотя даже в этом не было необходимости: Лисса обещала прислать за мной водителя.

Я успел попрощаться в моей старой школе с теми немногими, кто был ко мне добр. В воскресенье с колотящимся сердцем собирал чемодан и рюкзак. Осторожно уложил на дно рюкзака ожерелье из резного рога, подарок мамы. Превозмогая свой страх перед людьми, она дважды в год продавала такие украшения на ярмарочной площади в Джексон-Хоул, чтобы у нас в тайнике накопилось немного денег. Увижу ли я когда-нибудь снова моих родителей и сестру?

Следующей в рюкзак была спрятана моя копилка – 276 долларов, – хотя, чёрт, там осталось только 230 долларов. Марлон постарался, я чую! Вот паршивец! Я каждый доллар заработал своим трудом, полил своим потом, пока в каникулы вкалывал в сувенирной лавке! С какой радостью я вышвырну в окно Марлонову коллекцию минералов и камней – пусть собирает их потом по всему саду. От бешенства у меня так выросли клыки, что стали колоть нижнюю губу.

Именно в этот момент Анна постучала в мою дверь.

– Секундочку! – испугался я, но она уже вошла.

Я резко отвернулся и стал запихивать в чемодан свои майки.

– Джей, ты уложил вещи?

– Да, заканчиваю.

– Хорошо. Знаешь, я буду по тебе скучать. Здорово, что два раза в месяц тебя будут отпускать домой на выходные.

– Ага, – прошелестел я и нагнулся ещё ниже к чемодану.

Клыки, чтоб вас, исчезните уже! Я потянул к себе фотографию, которая для таких экстренных случаев стояла у меня на ночном столике: совершенно нормальный мальчик Джей в спортивной форме играет в баскетбол. Совершенно нормальный… я совершенно нормальный… Слава богу, клыки стали втягиваться…

– Ты уже скучаешь по дому? – Анна обняла меня за плечи.

Скучаю по дому?! Смеётесь?! Они с Дональдом зачем-то настояли на том, чтобы меня отпускали «домой» два раза в месяц. Эти выходные «дома» будут так же очаровательны, как если бы я попал лапой в капкан.

– Джей, всё в порядке? Я знаю, Марлон к тебе не очень добр. Мне жаль, что он испортил твой проспект. Он отстаёт в школе, ты знаешь, и Дональд сильно давит на него из-за плохих оценок.

– Да ладно, проспект ерунда, – пробормотал я.

Какое отношение имеет ко мне неуспеваемость Марлона? Чёрт, нельзя думать о нём – опять начинают расти клыки! Если Анна это увидит, её точно хватит удар.

– Вот ещё туалетные принадлежности, – напомнила Анна и положила мне в чемодан зубную пасту.

Самое время для пасты, как раз в точку, подумал я, закрывая рот рукой.

Наконец Анна ушла.

Вот счастье-то! Жаль, я не мог запереть дверь изнутри – не было ключа. Я подпёр дверь комодом. Анна как раз решила опять зайти, и дверь стукнулась о комод.

– Да, Джей, – крикнула Анна в щёлку, – проветри комнату. У тебя странно пахнет… Как будто кошкой…

На другое утро за мной приехал помятый синий джип с открытым багажником и логотипом средней школы «Кристалл». Задери меня кабан – что за царапины на борту? Это точно следы от когтей!

Я вцепился в чемодан. Из джипа вышел немолодой, но очень мускулистый джентльмен с каштановыми волосами, напоминающими щётку, и с татуировками на руках, в чёрных кожаных брюках и джинсовой куртке на голое тело. Ну в точности как один из этих – из «Ангелов ада», рок-байкеров из телевизора.

– Мистер Содерберг, завхоз школы «Кристалл», – представился он Рэлстонам и коротко пожал им руку. – Я приехал за вашим сыном. – Одним взглядом он измерил меня с ног до макушки, и его обветренное лицо сложилось в подобие улыбки. – Ну, поехали, – бросил он мне.

Рэлстоны растерялись и расстроились. Видимо, они по-другому представляли себе посланника элитного интерната.

– Может быть, как-то… – заговорил было Дональд.

Мистер Содерберг словно встал в охотничью стойку и прищурился.

– …рановато для интерната? – промямлил Дональд.

Завхоз молча взглянул на моих опекунов в последний раз и буркнул мне:

– Ну, пошли!

Немного смущённый, я обнял на прощание Анну, Дональда и даже Мелоди. Марлон хлопнул меня по спине с такой силой, будто хотел сломать мне лопатку.

Татуированный водитель это заметил. Он подошёл к Марлону и протянул ему руку. Марлон в ответ протянул свою. Большая ошибка! Водитель сжал пальцы, и лицо Марлона стало малиновым. А через пару секунд побелело как молоко. Как кислое молоко.

– Всё, – скомандовал водитель, – поехали.

Марлон с перекошенным лицом держал на весу свою сплющенную ладонь. Я сгрёб багаж, разместил его в машине и забрался внутрь. Водитель от души нажал на газ, и мы помчались по шоссе прочь из Джексон-Хоул.

– Спасибо, – обратился я к завхозу.

– На здоровье, – бросил он. – Кстати, я Тео.

Кто ты, Тео, человек или зверь? Не могу учуять. А у оборотней бывают татуировки? И сохраняются ли они у них в зверином обличье?

– Далеко нам ехать? – осмелился спросить я.

– Минут двадцать всего, – пробурчал завхоз, – но сначала заедем в звериный приют.

– В звериный приют?

Должно быть, дурацкий у меня был вид, когда я переспрашивал.

– Да. Надо забрать одну ученицу, которая отличилась в выходные. – Он ухмыльнулся. – Долго же мы её искали.

Я тихо охнул и попытался представить, что же это за оборотни, которых отправляют в звериный приют, когда они плохо себя ведут.

Вскоре мне предстояло узнать это самому.

Школа «Кристалл»

В зверином приюте гремел собачий лай. Сердце у меня заколотилось. На моего отца однажды охотились – на него выпустили целую свору собак, его травили, пока он не спрятался на дереве. Ему тогда крупно повезло.

Тео заметил, что мне нехорошо.

– Что, не твои друзья? – усмехнулся он.

Я молча помотал головой.

Мы позвонили. Открыла женщина в розовом спортивном костюме.

– Да, пожалуйста, – с надеждой заговорила она. – Собаку, кошку, кролика?

– Рыжую белку, – попросил Тео.

– Ах эту! Психованный зверёк, – засмеялась женщина и тряхнула седыми кудрями. – Обворовала туристов прямо в кемпинге. Я сразу подумала, что она никак не может быть дикой! – И строго прибавила: – Это же не вы научили её воровать?

– Я пытаюсь её от этого отучить, – объяснил Тео.

– Ах вот как. Ну, тогда удачи. Честно говоря, я рада от неё избавиться. Она скачет по клетке как бешеная и пытается открыть замок.

– Сожалею, – сказал Тео, пытаясь таким образом извиниться.

От этого у него был вид больного слона. Надеюсь, он не слон!

Хозяйка звериного приюта провела нас в зарешеченное помещение, где возвышалось искусственное дерево для лазания. Посередине к стволу крепились миски с кормом и водой. За решёткой, на самом верху, я увидел рыжую белку, очевидно в отвратительном настроении. Обеими передними лапами она яростно драла коричневый плюш, которым было покрыто искусственное дерево. Так-так, значит, это и есть моя однокашница.

– Эй, прекрати, негодница! – крикнула хозяйка.

Белка взглядом послала женщину куда подальше и продолжала драть плюш.

– Ну всё, хватит, – объявил Тео и открыл клетку-переноску. – Давай залезай.

Со скоростью ветра белка метнулась вниз по дереву и прыгнула в сумку.

– Какая тренировка! – удивилась хозяйка. – Как её зовут?

– Холли, – ответил Тео, закрыл на крючок переноску и кивнул женщине: – Большое спасибо. Надеюсь, это больше не повторится.

Мы отнесли клетку в автомобиль и уехали. Но не далеко. За ближайшим поворотом Тео открыл клетку и достал из пёстрого рюкзака несколько вещей из девчачьей одежды – неоново-зелёный топ и шорты. Рюкзак явно принадлежал не ему. Потом он кивнул мне, мы вместе вышли из машины и облокотились о багажник.

Внутри всё прыгало и грохотало, потом раздался девичий голос:

– Фу, как же там мерзко! Чего вы так долго?! Могли бы пораньше меня оттуда вытащить! Еда ужасная. Пусть эта дура сама ест этот отстой!

Я с любопытством поглядел в кабину. Там сидела миниатюрная черноглазая барышня с рыжими волосами до плеч, моя ровесница.

– Чего уставился? – она сверкнула на меня чёрными глазами.

Мы снова сели в машину.

– Да так, – ответил я, не обижаясь – мне было слишком интересно. – И часто тебя ловят?

– Не-а, это я облажалась. Туристы попались шустрые, чтоб их, поймали – кто знал-то? – Холли стала перебирать маленькими хрупкими пальцами по спинке переднего сиденья, глядя на меня с таким же любопытством. – А ты кто? Тебя к нам везут или как?

– Да, теперь я один из вас. – И я почувствовал гордость, что я оборотень, а не просто человек. – Я пума.

– Пума? Вот чёрт! Попробуй только меня съесть – все патлы выдеру, понял!

– Понял, – кивнул я и засмеялся. Она больше походила не на белку, а на крысу из городской канализации. – Расслабься, я не голодный. А куда ты дела то, что украла? Выбросила?

– Украла? С чего это я стану воровать? Это запрещено.

Она состроила невинную физиономию, но зря старалась: воровские шныряющие глаза всегда её выдадут.

– Ты давно в школе? Как там? – поинтересовался я.

– Дико и пёстро! – ответила Холли.

Через несколько минут мы в молчании въехали на территорию интерната. Тео припарковал джип на газоне перед входом в здание школы. Я видел это здание в проспекте: современное кирпичное, без штукатурки, с большими окнами и вывеской «Средняя школа «Кристалл» с буквами из благородной стали.

– Что именно дико? – попытался уточнить я, но Холли только засмеялась и убежала куда-то за угол здания.

Я взял рюкзак и пошёл за ней. И быстро понял, что этот парадный вход – только для гостей, а сама школа совсем другая. Чем дальше от входа, тем больше она походила на дикий лесной ландшафт. Холли вскарабкалась на громаду из гранитных блоков, сваленных как в дикой природе и поросших травой и молодыми деревцами.

– В этой части, в западном крыле, – наши комнаты. Недурно, правда? – Холли похлопала по круглому камню, который торчал из середины гранитного блока. – Моё окно! – объявила она.

– Вау, – только и смог выговорить я, больше ничего не пришло в голову.

Я пригляделся: таких «окон» было много. И все разной формы: круглые, угловые, большие, маленькие, а наверху даже купол, особенно хорош. Ночью оттуда наверняка здорово наблюдать звёздное небо.

Холли с невероятной быстротой спустилась вниз и повела меня дальше.

– Пошли, покажу тебе твою комнату, – услышал я голос у себя в голове. Я обернулся и от страха отпрыгнул в сторону: за мной стоял массивный лось-самец, полтонны мускулов и стальные копыта. На такого зверя даже мои родители не решились бы напасть. На рогах у него с одной стороны висели пёстрый рюкзачок Холли и моя куртка, с другой – мой чемодан.

– Ладно, – выговорил я, немного оправившись от испуга и изумления, и последовал за Тео в мою новую школу.

Холли прошлась на руках по каменным блокам, потом встала на ноги и побежала за нами.

Мы шли по широким коридорам и переходам с высокими потолками. Живопись тут была отстой: то волчий силуэт на фоне заката масляными красками, то трубящий олень на фоне гор, то какой-то мопс в позе кинозвезды перед миской, полной сухого корма.

Кроме Холли, я ещё не встретил ни одного ученика. Оно и понятно: понедельник, утро, идут уроки, все в классе.

В коридоре появились две девочки и мальчик и протиснулись мимо нас.

– Еле просочились, – прошептал мальчик. – Как думаешь, этот сохатый нас заметил?

– Это вряд ли, – отрезала одна из двух девочек, с такими же длинными чёрными волосами, как и у мальчика.

Когда они проходили мимо нас, черноволосая девочка мне улыбнулась, и я догадался, что она и есть тот ворон, который принёс мне проспект школы. Я улыбнулся ей в ответ.

– Вернулись из экспедиции, – пробурчал Тео.

– Откуда? – не понял я.

– Да забудь, – встряла Холли, скорчив рожицу, – нам всё равно ещё нельзя. Только после промежуточного экзамена. Воронов посылают, потому что они один раз уже почти справились. Провалились только в человекознании.

– А, ну ладно, – промямлил я, как будто что-то понял.

Ещё две группы учеников прошли мимо нас. Мы поднялись по лестнице на второй этаж. По обеим сторонам – ряды дверей, огромных, минимум в два раза больше, чем у людей. И на каждой – написано краской по два имени.

– Ну, покедова! – попрощалась Холли, сняла у Тео с рогов свой рюкзак и свернула в боковой коридор, видимо в женское отделение.

Меня же лось повёл в другой коридор. Там я увидел Лиссу Кристалл и мальчика в полосатом свитере, весьма бравого вида. Они стояли перед дверью, на которой ещё не было выведено ни одного имени. Значит, это моя комната? Лисса Кристалл дружески кивнула мне и снова повернулась к мальчику, может быть моему будущему соседу.

Интересно, что он за существо? Мальчик только коротко взглянул на меня, при этом у него нервно дёргалось одно веко.

– Это какая-то ошибка, – говорил он, – как я, кролик, могу жить в одной комнате с пумой?! Пожалуйста, неужели больше нет свободных комнат?!

Я даже немного расстроился. Хотя паренька, конечно, можно понять. Но, пусть он и очень аппетитно пахнет, я бы ничем его не обидел. Здесь наверняка запрещено есть одноклассников.

Лисса вздохнула:

– Ну хорошо, Нимбл, не хочу, чтобы ты по ночам мучился кошмарами. Поселю тебя в одноместную комнату 22-Би.

– О, спасибо! Спасибо! – засуетился Нимбл и потащил за собой свой чемодан. И исчез, даже не попрощавшись.

Тео сбросил мой чемодан на пол и копытом пнул его к двери комнаты.

– Спасибо, – поблагодарил я, – что забрали и вообще.

– Караг пусть живёт с Брэндоном, – обратилась Лисса к Тео, – я предупрежу Брэндона.

– С Брэндоном?! – из ниоткуда возникла шустрая Холли. – Но…

– Они поладят, – уверенно заявила директриса и выстрелила в белку острым орлиным взглядом. – А теперь в класс, Холли, ты и так достаточно пропустила! После обеда поговорим в моём кабинете.

Холли взглянула на меня, сделала какой-то жест, смысл которого я не понял, и шмыгнула прочь.

Тогда Лисса обратилась ко мне:

– Прежде всего, добро пожаловать, Караг. Рада тебе. Хорошо, что ты с нами. Извини за историю с комнатой и с Нимблом.

– Да ладно, – проговорил я с тяжёлым сердцем.

Она улыбнулась, передала мне несколько листков бумаги и набор книг:

– Сначала распакуй вещи, обустройся, прочти школьные правила. Вот твои учебники. Скоро обед. Я пришлю к тебе Брэндона, он проводит тебя в столовую и расскажет о школе. Ну, ступай, осваивай новую территорию.

Она торжественно протянула банку с жёлтой краской и кисточку. Я улыбнулся. Через минуту на двери большими солнечными буквами светилась надпись «КАРАГ». Очень по-кошачьи! Я распаковал вещи так же быстро, как пумы помечают когтями ствол дерева. У меня и вещей-то – раз-два и обчёлся.

Потом я уселся на кровать и стал листать новые учебники: «Превращение для начинающих», «История культуры оборотней», «Жизнь оборотня» и другие книги с довольно дикими заголовками. Так когда же появится мой сосед?

Пёстро и дико

Пока ждал соседа, я основательно осмотрелся. Комната была велика, не меньше чем гостиная в доме Рэлстонов, но мебели было немного: две кровати, два шкафа, два письменных стола с двумя стульями, всё из дерева. На полу – пёстрый ковёр, с ним уютнее. Больше всего мне понравилось большое круглое окно, из которого открывался вид на реку под ивами.

Окно было в нише, где можно было уютно сидеть и глядеть на улицу. И совсем хорошо – это окно широко открывалось. Смогу ли я через каменные блоки выбраться наружу? Надо попробовать. Попробовал. Без проблем. Я не страдаю головокружениями. Не родился ещё горный лев, который бы боялся высоты!

Я как раз балансировал между окном и камнями, когда дверь наконец отворилась и вошёл мой новый сосед. Одним рывком я влетел обратно в комнату. В дверях стоял широкоплечий парень с рюкзаком и походной сумкой. Сумка трещала по швам, как будто туда запихали сразу трёх трофейных оленей. Но это, конечно, всего лишь горы шмоток.

– Привет, ты пума, да? Я Брэндон. Ой, чёрт!

Ремень его баула остался висеть на ручке двери, баул же рухнул вниз. Брэндон и сам потерял равновесие и в смущении плюхнулся на свой зад.

– Извини, я… – бормотал он, поднимаясь на ноги.

В этот момент сумка не выдержала: молния разошлась, и на пол обрушился поток каких-то жёлтых шариков. Что это? Десятилетний запас жёлтой жвачки?

– Минутку, сейчас соберу!

Брэндон пытался горстями снова запихнуть всё это в сумку. Я чуть не взорвался от смеха.

Кукуруза! В бауле у Брэндона вообще не оказалось никаких вещей – только кукуруза. Мы стали вместе собирать зёрна, руками смели их под кровать и вытряхнули из ковра.

– Они не влезут в сумку, – кряхтел Брэндон, – давай в наволочку соберём.

Сказано – сделано.

– У тебя что, совсем нет другой одежды? – осведомился я, когда комната снова стала похожа на жилое помещение.

– Есть, конечно, – обиделся Брэндон.

Он открыл крошечный по сравнению с баулом рюкзак и достал чёрную футболку, копию той, что была на нём, брюки цвета хаки и немного белья. Всё это он запихнул в шкаф, сел на кровать, вытер со лба пот и, смущённо улыбаясь, поглядел на меня.

– Это очень мило, что ты согласился стать моим соседом, – сказал он и с блаженным видом разжевал кукурузное зерно.

Ну, меня не особенно-то и спрашивали, хочу ли я жить с ним в одной комнате. Но вслух я этого не сказал – зачем обижать парня, я и так сейчас над ним смеялся.

– Прежде всего, привет, – напомнил я. – Что ты за зверь?

Брэндон смущённо потупился.

– Бизон, – прошептал он, – и я в этом не виноват.

Бизон! Ну конечно! Теперь я и сам это видел. Широкоплечий, ширококостный, очень сильный, плотно сбитый, темноволосый и кудрявый – точно бизон!

– Разумеется, не виноват, – кивнул я. – Мы же не выбираем, в чьей шкуре родиться.

– Это правда, – вздохнул Брэндон. – Ладно, пошли, Лисса велела показать тебе школу. Я сам здесь только три недели, но уже разбираюсь. Идём?

Каково это – жить с бизоном? Когда он злится, во что он впивается рогами? Надеюсь, всё-таки в шкаф, а не в соседа!

Школа представляла собой квадратное здание с обширным внутренним двором, с большим садом посередине. На втором этаже располагались спальни учеников и личные комнаты учителей, на первом – все классы, актовый зал и кабинеты. В подвале – разные склады, мастерские, но туда ученикам можно было заходить только с особого разрешения учителя.

– А теперь самое крутое – столовая и гостиная, – объявил Брэндон. – Тебе понравится!

О да! Столовая находилась прямо под стеклянным куполом, на который я любовался ещё снаружи. Сегодня в хорошую погоду обе половинки купола были открыты, как створки у морской раковины. В одной половине столовой уже обедали примерно сорок учеников, все в человеческом обличье – видимо, таков был порядок. В гостиной стояли мягкие диваны и кресла, вокруг низеньких столиков лежали подушки. Пара открытых ноутбуков, настольный футбол и целый шкаф настольных игр.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.