Инженер

В одну из таких ночей он чувствовал сильный голод, а в домике совсем не осталось еды. Все что дала ему мать, он съел еще в автобусе и теперь, за пять миль от будки, можно было услышать урчание в животе. Мучаясь от голода и холода, Лазар все же не забывал о том, чтобы следить за местностью. Вокруг было тихо, как всегда. Одинокий фонарь освещал ближние двадцать метров. Лазар ерзал на своём кожаном стуле, не зная, куда себя деть. Вдруг перед его уставшими глазами промелькнула какая-то тень. Поначалу он подумал, что это тень от пропеллера, которую он раньше не замечал.

Юноша встал на ноги и боль в животе ненадолго прекратилась. Он стал ходить по будке и смотреть по сторонам. Повернувшись в противоположную сторону, он вдруг снова увидел туже тень и замер. Сердце забилось быстрее. Пульс участился. В мгновение ока холод и голод перестали мучить его тело.

То, что он увидел, не могло быть пропеллером. Но и человеком это тоже не могло быть. Какое-то существо размером чуть больше чем подвальная крыса, как бы подпрыгивая, унеслось из поля зрения Лазара. «Что это? Неужели кролик? Здесь? В Техасе? Среди полей, лесов и гор? Да еще такой маленький.» Немного понаблюдав с вышки, он еще несколько раз увидел животное и смог лучше разглядеть характерные черты. Теперь он не сомневался, что это был кролик. «Ну, уж очень у него маленькие уши. Если он прибежал из леса, значит, искал здесь еды. А нашел меня. Ну что же, есть только одно верное решение – поймать его и съесть», – подумал Лазар и у него неожиданно потекли слюни.

Юноша спустился с вышки и вышел из дома. В руках он держал фонарик и нож с заострённым наконечником, который взял на кухне. Где-то в течение часа он бегал вокруг дома и охотился за бедным животным. В первые двадцать минут он тщетно бродил и нигде не мог найти даже намека на то, что кролик побывал в этом месте. Через полчаса он обнаружил загнутую траву и следы грязи. Он пошел по следам. Он отошел на двадцать метров от домика со стороны леса. Туда не доходил свет фонаря. Поубавив шаг, он стал медленно пробираться по траве.

Кролик сидел боком и жевал траву в пяти метрах от юноши. Его глаз упрямо смотрел в сторону Лазара. Было такое чувство, что животное вот-вот сорвётся и убежит в непроглядную лесную чащу.

Лазар выключил фонарь и стал медленно приближаться. Он снял свою накидку. Кролик сидел на месте и пожевывал четырёхлистный клевер. Подкравшись на два метра, юноша быстрым движением руки запустил накидку, и она плавно, словно перышко свалилась на бедное животное. Тут он как дикий тигр сам накинулся на кролика. Через десять секунд, он уже держал его за уши. Один легкий укол в нос остриём ножа и кролик стал мертвой дичью. Этому приему его научил отец. Когда они несли несколько кроликов на убой, отец брал длинную острую иглу и колол ею нос животного.

Счастливый Лазар направился к передней части дома. Он оставил дичь на пороге, а сам пошел за топором. С топором он направился в лес, нарубил дерева для костра и собрал веток. Из палок он соорудил два держателя и разжег костёр между ними. Лазар освежевал крольчатину. Нанизывая дичь на железный прутик, он предвкушал сытный завтрак. Когда он обжаривал мясо со всех сторон, запах сочного кролика разнесся вокруг дома. В лесу взвыл дикий зверь. Лазар вдруг замер, но через несколько минут продолжил обжаривать скукожившуюся добычу.

Довольный своим трофеем, он, сидя на траве, наблюдал за тем как медленно восходит летнее, солнце. Он думал о том, что скоро станет тепло и голод, который так его мучил, утолит свежая крольчатина.

Поджарив нежное мясо, он встал и направился в дом. «Ну сейчас я хорошенько позавтракаю, а потом лягу спать, наверное». Юноша сильно зевнул, вошёл в дом и захлопнул за собой дверь. В окно домика можно было увидеть, как он берет тарелку и садится за деревянный стул, который совершенно не подходит к столу, потом начинает, есть кролика. А солнце уже перекатило горы и продолжает медленно подниматься над ветряной электростанцией. Такой забытой, такой одинокой.

Этим утром он решил поехать домой и немного отдохнуть. По приезду домой он очень устал и, свалившись на свою мягкую кровать, спал десять часов.

На следующий день Лазар вновь поехал на ветряную электростанцию. На улице было солнечно. Птички пели своими заунывными голосками, а трава шелестела под ногами. Такой погоды уже давно не наблюдалось в окрестностях его рабочего места. Он шел по асфальтированной дороге. Деревенские жители бегали из одного угла в другой. Кто-то ходил за водой, кто-то шел на работу, как Лазар, а кто-то просто прогуливался вальяжной походкой. На небе не было ни облачка.

Лазар прибыл к месту назначения, позавтракал в домике и залез на вышку. Глаза невольно закрывались. Утренний дрём иногда находил на юношу. Это были счастливые часы, когда по близости не было Джорджа, дул приятный ветерок и можно было подремать сидя в будке. Никто и не заметит, как он спит.

Пока он спал, небольшая чёрная туча надвигалась на поляну из-за горного хребта. А через полчаса тучами заволокло все небо.

Лазар проснулся. Он заметил, что погода резко переминалась. Дул холодный северный ветер и казалось, что с каждой минутой он усиливается. Немногим раньше Лазар и представить себе не мог, что такая перемена погоды вообще возможна в природе. Но климат этих мест оставлял желать лучшего. Он знал об этом, поэтому ничуть не удивился, когда деревья в лесу стали серьезно раскачиваться. Жалостливо поскрипывая, они освобождались от слабых веток.

«А что, если какой-нибудь ветрогенератор сломается во время предстоящей бури. Черт, у Джорджа сегодня выходной. Так не вовремя. Надо бы ему сообщить, что бы он пришел и осмотрел всю электронику, пока не началась гроза, и дождь не полил с неистовой силой. Нет. У него сегодня выходной. Если будет нужно, то я и сам разберусь в этом. Недаром же я внук великого инженера. Дед учил не сдаваться перед преградами, буду его слушать».

Через час буря усилилась, и дождь как будто начинал капать. Было ровно два часа дня, когда Лазар спустился в дом и вышел на улицу для того, чтобы провести дневной осмотр электростанции. Обычно он проводил осмотр на час позже, но сегодня из-за чрезвычайных обстоятельств он принял решение провести обзор, пока гроза не началась и окончательно не закрыла возможность сделать дневной обход.

Дверь дома стремительно захлопнулась за юношей. Стук был очень громкий, но в тот же момент еще громче в небе прогремел неистовый грохот и, где-то вдалеке, молния полоснула своим током чёрные тучи. Боги разгневались настолько сильно, что за домом с треском свалилось старое толстое дерево.

Лазар отошёл от дома на десять метров и обернулся, чтобы посмотреть на лес. В этот момент зеленое скопление деревьев было похоже на колыхающееся море. Ветер подул с неистовой силой, и юноша с трудом устоял на своём месте. Закрывая лицо руками, Лазара пробирался сквозь воздушные потоки. Он уже десять раз пожалел о том, что вышел на улицу. Но что-нибудь изменить он уже не мог. Идти до дома было столько же, сколько добираться до первого ветрогенератора. Через силу он шел по траве, которая теперь казалась темно-зеленым ковром.

Подойдя поближе к ветрогенератору, он посмотрел на пропеллер, немного прикрывая свои мокрые от слез глаза. Тот в бешеном темпе кружился на верхушке белого столба. «Ну что же приступим. Вроде Джордж говорил, что здесь не так уж и сложно разобраться. Ну да, он еще говорил, что нельзя ни в коем случае без него лазить в электронику. Но ситуация чрезвычайная, приходится действовать, прости Джордж», – подумал Лазар, и тут большой белый винт упал к его ногам. Он посмотрел на него, но не успел ничего осознать. Словно какая-то сила вдавила его тело в траву. Он упал на землю, а острый как бритва пропеллер соскочил со столба и двигался на Лазара. Белый пропеллер отскочил от земли, закружился в воздухе и пролетел мимо ног юноши.

Лазар лежал на траве, не понимая, что происходит. Широко открытые глаза уперлись в затуманенное небо. В ушах стоял дикий гул и свист ветра. Как будто контуженый он сел, двигая только верхней частью тела. Ветряной порыв бил по лицу, и юноша не мог от него защититься. Когда он подставил руки к лицу и попытался встать на ноги, сильнейшая боль пронзила его правую ногу. Огромный порез во голень виднелся из-за разорванных голубых джинсов юноши. Он увидел, как багровая струйка крови сочится из его штанины и ему стало дурно. Голова закружилась. Лазар понимал, что если он останется лежать бездыханным на этой траве, то вскоре совсем истечёт кровью. Он взял себя в руки и перестал поддаваться сильному головокружению. Рана безумно ныла. Он повернулся к дому и увидел, как в пяти метрах от него покоится белый пропеллер два метра длиной. «Еще бы несколько сантиметров и он отрезал бы мне ногу», – пронеслась мысль в голове юноши.

Лазар снял куртку и сильным узлом перевязал больную ногу. В попытках остановить кровь, он крепко затянул куртку и прижал руку к ране. Раненую ногу он не чувствовал из-за боли, которая сквозила через узкую щель порванных джинсов. В эти критические мгновения он думал о том, что скоро ему придёт конец.

Он с трудом встал на ноги и прихрамывая пошел к дому. Лазар качался из стороны в сторону, то и дело, опираясь на раненую ногу. Его пронзала жуткая боль, и он переносил вес с одной ноги на другую. Он с сильным головокружением практически на одной ноге прыжками дошел до дома, плечом открыл дверь и ввалился внутрь. Лазар упал в обморок. Его тело лежало на жестком деревянном полу. Он не издавал ни звука.

К счастью для него в это время прибежал Джордж. Он выскочил из дома в тот самый момент, когда началась гроза. И первым делом, прибежав на электростанцию, он увидел окровавленный двухметровый пропеллер, который покоился рядом с домом.

Джордж вбежал в дом и увидел, как Лазар, лежащий на полу с перекошенным лицом, стонет от ужаса и боли. В тот момент боль привела юношу в чувства. Он начал сильно кричать, а увидев Джорджа, задыхаясь, снова потерял сознание.

После этого Джордж отвёз его в местный травм пункт на служебной машине. Его приняли в травмпункте и сразу повезли на операцию. Доктора выяснили, что кость не была задета, но кожа и мышцы были рассечены полностью.

Врач и медбрат с топотом продвигались по холодному коридору.

– Ну что, вы его уже положили? – спросил главный хирург.

– Да сэр, похоже, мальчик больше не сможет нормально ходить.

Доктор намеренно проигнорировал слова медбрата.

– Наркоз?

– Да сэр, сделали.

Хирург вошёл в операционную комнату.

– Ну что же, за работу!

– Мальчишке не поздоровилось, возможно он не сможет ходить, так как раньше, – сказал чернокожий помощник и напялил на себя бактерицидную маску с резинкой.

– Это мы еще посмотрим, – заявил хирург.

На следующее утро Лазар проснулся в палате. Рядом сидела мать, держала его руки своими холодными руками. Ее лицо было красным, а глаза припухли от слез.

– Сынок, милый, Лазар ты как маленький мой? Ты как дорогой?

На против стоял отец. За его широкой улыбкой скрывалось сильнейшее переживание, которое он кое-как сдерживал.

– Я ничего мам, ничего, – сказал он в ответ.

Через неделю его перевезли в город. Несколько месяцев он провел в госпитале. Рана долгое время болела и не давала Лазару спать по ночам. Потом он понял, что уже никогда не вернётся на свою работу. Хозяева ветряной электростанции не позволят. Ведь он может подать на них в суд, а это черновато серьёзными растратами со стороны инвесторов. Ему была выплачена небольшая компенсация за причинённый ущерб и полная заработная плата за три месяца, но на условиях увольнения по собственному желанию. Проработав там три с лишним года, он нисколько не сожалел об этом.

Рана была серьезная. Настолько серьезная, что впоследствии он ходил, прихрамывая на правую ногу. На голени красовался широкий шрам, а в душе был запечатлён весь тот опыт, который он приобрёл, работая на ветряной электростанции.

Глава 3

I

Прошло несколько месяцев. Долгое время Лазар ничем не занимался. Он лежал в кровати, уставившись в потолок или читал книжки, облокотившись на спинку кровати. В его голове проносились мысли о новых впечатлениях. Он думал о городах, которые возможно никогда не увидит. О людях, чьи голоса возможно никогда не услышит. Он думал о будущем, которое, скорее всего, будет не таким, каким он его себе представляет. Помимо инженерных книжек, он стал читать классику, заполняя свое свободное время разнообразной художественной литературой. Но и не забывал про профессиональную. В один и то же день, утром он мог читать рассказы Хемингуэя, а вечером свободно поглощать научные знания из инженерной библиотеки деда. Учебник по механике, атомная физика, Теория Относительности Эйнштейна, опубликованная почти полвека назад. Все это он прочёл со жгучим интересом, будучи прикован к постели.

В первой половине второго месяца, он уже мог вставать, наливать себе чай и готовить еду. Костыль, который находился у него подмышкой, жутко мешал и натирал руку. Лазар шагал по деревянному полу дома, немного прихрамывая, наливал себе воды из-под крана и пил, держа чашку в левой руке. Одновременно с этим он пытался держать равновесие, но ему это не всегда удавалось. Однажды, юноша, стоя на бетонной плитке с костылем в руках, готовил себе яичницу и не замечал, как резиновая ножка костыля скользила по гладкой поверхности пола. Через минуту, она соскользнула на столько, что уже не могла быть опорой для Лазара, тогда вес его тела перевалил на больную правую ногу. Его нога застонала. Сильная боль прокатилась по телу. Она согнулась в коленном суставе, потом, не выдержав нагрузки, мышцы ноги расслабились и Лазар упал на холодную кухонную плитку. Но такое случалось не часто.

Был пасмурный день. Тучи нахмурили свои густые брови. Небо казалось непроглядным, затуманенным куполом. Где-то вдалеке качались деревья, а Лазар только проснулся и сонным взглядом уставился в окно своей комнаты. Потом он подошел поближе и посмотрел на двор. Погода была слякотная. Повсюду виднелись маленькие, вредные лужи, которые только и мечтают, чтобы какой-нибудь неудачник на них наступил. Трава утопала в грязи и воде. Дорога, которая находилась рядом с домом, была полностью изрыта колёсами проезжающих мимо повозок с лошадьми и машинами.

Лазар заметил, как издалека к его дому движется маленький человек в синем костюме и с фуражкой на голове. За спиной у человека была перекинута старая потрепанная сумка, в которой лежало куча газет и белых конвертов. Ветер сильно подул и, один из конвертов выпрыгнуло, как лягушка, на грязную дорогу. Когда почтальон его поднял, он уже не казалось таким белым. Даже конверт страдал от этой мрачной погоды. Не задумываясь, он положил грязное письмо в сумку и заодно испачкал газеты.

Почтальон медленно передвигался по улице, бросая свежие газеты на порог соседям Лазара. Юноша видел, как старый почтальон не аккуратно делает свою работу. Во двор некоторых домов он даже не заходил, так как боялся потревожить собак, находившихся там. Он небрежно швырял газету через весь двор. Иногда она долетала до порога, иногда нет.

Он проходил рядом с домом Лазара. Юноша открыл окно, облокотившись на подоконник, и закричал:

– Оноф заходи, здесь нет собак.

Оноф подошел поближе ко двору дома, осмотрелся и решил, что здесь нет никакой опасности. Он прошел по мокрой траве и Лазар снова закричал:

– Неси сюда, сразу мне в руки дай.

– А может тебе еще кофе приготовить и на подоконник поставить? – сказал сварливый почтальон и даже не посмотрел на юношу. Он кинул газету на порог дома и пошел в обратную сторону.

– Слышишь, Оноф, – сказал Лазар, немного понизив голос так, что он стал похож на голос судьи, – я схожу к вам на почту и пожалуюсь на тебя, бросаешь газеты и даже не смотришь куда, хотя бы смотрел.

– Не мешай мне делать свою работу мальчишка, – сказала почтальон, и пошел дальше разносить газеты, не попрощавшись.

«Похоже, сегодняшняя погода действует на всех одинаково, Оноф хмурый, как небо над головой, вот чудак», – подумал юноша. Холодный ветер обдал Лазара. Ему стало холодно, и он поспешно закрыл окно.

Лазар на костыле, хромая вышел из комнаты, потом через парадную дверь во двор, взял газету, у которой один из уголков сильно намок, и вернулся в дом. Сегодня на завтрак была красная рыба и брокколи.

Лилиан была на рынке, Фредерик уехал по делам в город. В доме царили тишина и покой.

Лазар сел за стол и немного осушил своими пальцами кончик газеты. Потом он аккуратно расклеил темно-бежевые листочки The Wall Street Jornal и принялся жадно читать. Завтрак стоял на столе и стыл.

Отец Лазара уже давно выписывал данную газету, но сейчас у него практически не оставалось времени чтобы ее читать. Он рано уезжал из дома и поздно приезжал. В связи с плохими погодными условиями урожай в этом году был довольно скудный. После долгого сотрудничества с Корнелиусом, Фредерик перестал заботиться о том, чтобы сбывать кукурузу кому-то еще. Это был его единственный клиент. Очень опрометчиво доверять свою жизнь и жизнь своей семьи, какому-то торгашу с улицы. В этом году Корнелиус сбавил обороты по продаже кукурузы и занялся перепродажей зонтов и дождевиков, удовлетворяя спрос потребителя. Кукуруза отошла на второй план, потом на третий, а потом оказалась далеко от своего первоначального места. Теперь Фредерик не мог поставлять кукурузу, а Корнелиус ее не покупал. Поэтому отцу Лазара приходилось самому торговать в городе и попутно искать дополнительный заработок. На чтение газет времени не оставалось.

Но сын, как бы продолжая традицию, заинтересовался печатной продукцией и с удовольствием по утрам читал новостные сводки, в основном из Вашингтона, Лос-Анджелеса и Нью-Йорка.

Завтрак Лазара совсем остыл, когда он медленно начал ковырять вилкой красную рыбу. Он положил кусок себе в рот, затем наколол брокколи и тоже его съел. Юноша снова принялся читать газету. Сегодня новости пришли из одного из самых густонаселенных городов Америки. Заглавие было такое «Нью-Йорк цветёт и пахнет». В газетной статье шла речь о новых достижениях в строительстве. Десятки зданий строились в настоящий момент в этом городе. Огромные многоэтажные небоскребы уже кое-где возвышались над общим ландшафтом десятиэтажных домов. Стройка новых многоэтажек шла полным ходом. Строители и инженеры внедряли новые, необычные методы, которые ранее не использовались в строительстве. Каркасное двадцати двухэтажное здание Флэтайрон-Билдинг с необычной технологией постройки возвышалось в центре Нью-Йорка. Из его окон можно наблюдать за тем, как бешеными темпами растет, что-то гигантское и многозначительное. Это строился Эмпайр-Стейт-Билдинг, который по плану должен был вмещать в себя сто три этажа. Неслыханное инженерное чудо, пока что было немного выше старичка Флэтайрон-Билдинг.

Лазар читал статью с большим удовольствием. В статье описывался процесс постройки новых небоскребов. Он прочёл интервью одного из главных инженеров, который заявил, что на данном этапе ведётся научно-исследовательская деятельность по работе над устойчивостью здания и над избытками солнечного тепла в офисных помещениях. Газета также публиковала небольшие комментарии очевидцев, которые удивлялись и восхищались тем, что творится с их городом. «Вы уже это видели, видели? – говорил один из очевидцев. – Скоро Нью-Йорк станет одним из красивейших и богатейших городов мира, я вас уверяю. Строить такие большие здания дано не каждому городу. Вот мы сейчас соревнуемся с Чикаго, но скоро все равно обгоним, такой пожар у них начнётся, – говорит очевидец и немного посмеивается. – Это конечно в шутку я сказал, но здания то огромные, просто гигантские. Пока сам не увидишь, не поверишь».

У Лазара загорелись глаза. Он давно мечтал поездить по Америке, но не знал куда. В его голове вертелись картинки различных городов, но покидать свой дом из-за этих фантазий он не хотел. Он решил, что хорошо обдумает этот вопрос. И вот сейчас, когда он с таким удовольствием и упоением читал про город Нью-Йорк, Лазар понял, что это именно то место, куда стоит отправиться. Он мечтал о высотных зданиях, о знаменитых улицах. Его тянуло туда. Новые знакомства, новые впечатления, самостоятельная жизнь. Все это пронеслось перед глазами юноши.

Он доел свой завтрак в два часа дня. За окном постукивал несильный дождь. Небо все такое же, серое, казалось еще темнее, чем прежде. Оторвав глаза о газеты, он посмотрел в кухонное окно. Вдалеке виднелись деревья, а за ними город, который еле проглядывался через сосновый бор. Скучный Техас, казался довольно угрюмым в этот бесцветный пасмурный день. Лазар зевнул и перекинул свои уставшие глаза с темного окна на газету. Картинка была замечательная. Фото статуи Свободы, за которой красовался поистине великий город Нью-Йорк. Яркое солнце освещало блестящие окна высотных зданий. По Гудзону плыли туристические корабли. Город свободы, город славы.

Теперь Лазар налил себе чай. В небе стало намного ярче. Темные облака немного рассеялись, и солнечный свет лучше проникал сквозь них. Ему стало веселее. Правда он вдруг стал думать о то, что вскоре ему придется уехать. Он слишком долго просидел на одном месте с больной ногой. Общая атмосфера одинокого пребывания в домашних условиях давно наскучила ему. В книгах шло описание приключений и путешествий. Общение с людьми, радость и любовь. Всего этого он был лишён, в силу своей раны и природной замкнутости. Но умом он был силён. И, конечно же понимал, что рано или поздно ему придется уехать из родительского дома навстречу новой жизни. Жаль было покидать родные края, в которых прошло все его детство, и началась юность.

Нога немного заныла. Он дочитал газету и оставил ее на столе. Потом взял свой костыль и поднялся на ноги. Лазар настолько зачитался газетой, что не заметил, как время завтрака плавно перешло в обеденное время. А в обеденное время его всегда клонило в сон. Он проследовал к себе в комнату, закрылся и немного задремал. Когда он проснулся, домой вернулся отец.

Из окна в комнате Лазара можно было видеть, как грузовая машина подъехала к низкому забору. Она остановилась. Отец вылез из машины и пошел открывать грузовой отсек. Он вынул оттуда два мешка кукурузы, а потом еще один на половину заполненный мешок и понёс их в сарай. Фредерик закрыл машину и направился в дом. Можно было видеть, как уставший отец, сутулясь, ковыляет к двери. Глаза его передавали разочарование и слабость.

Лазар проспал один час. Он проснулся от топота отцовских сапог и, подобрав костыль, пошел его встречать. Отец стоял на пороге и снимал куртку, усталыми, обвисшими, как грозди винограда руками. Лазар вышел из своей комнаты и мягко улыбнулся, поприветствовав Фредерика. В ответ Фредерик поприветствовал Лазара. Они обнялись и пошли на кухню пить чай.

Юноша все больше думал о том, чтобы переехать из родительского дома в Нью-Йорк. Он представлял себе ночной город, освещённый тысячами разноцветных ламп. Тысячи и тысячи окон светились в людских квартирах. Тысячи машин и повозок проезжали по брусчатой дороге. Важные люди с портфелями шныряли из стороны в сторону по Уолл-Стрит. Каждый чем-то занят, каждый куда-то бежит, торопиться, сметая все на своём пути. Город живет, город дышит одним общим дыханием. Картинка за картинкой возникали в голове Лазара, он пил чай и смотрел то в окно, то на отца, не говоря при этом ни слова.

Они сидели уставшие и сонные за столом. В окне можно было видеть раскачивающиеся деревья. Шел сильный ливень.

– Мать наверное осталась под крытым рынком, – сказал Фредерик, – ждёт, пока дождь закончится.

– Как твои дела, папа? – спросил Лазар.

– Да ничего, потихонечку, – солгал отец, – сегодня сидел на рынке, черт бы их побрал этих покупателей, это ни то, то ни это, не угодишь, – потом Фредерик замолк.

После нескольких минут молчания он снова заговорил:

– А у тебя как дела сынок, нога проходит?

– Да, сегодня пробовал без костыля ходить, уже немного получается.

– Ты это аккуратней, а то получится как в прошлый раз – валишься, а поднять тебя будет некому.

– Ничего страшного, сегодня почтальон заходил, газету принёс про Нью-Йорк, очень интересная, почитай.

– Да некогда читать мне, сына, ты лучше расскажи мне, – попросил Фредерик и отхлебнул горячего чаю.

– Рассказывают про небоскребы Нью-Йорка, говорят, что строят их по новой технологии, которую еще не используют в Европе.

– Вот учись сын, будешь тоже небоскребы строить, на тебя одна надежда, нам с матерью помогать будешь.

– Конечно буду, – думал Лазар. Он сам завёл себя в неразрешимое противоречие. Казалось, что он хочет ехать в Нью-Йорк, но в то же время он точно также хотел помочь родителям, а помочь им можно только здесь в Техасе. Он долго думал над этим и согласился с тем, что лучше он поедет в Нью-Йорк, найдет работу по душе, где достаточно платят, и тогда уже будет помогать родителям, посылая им деньги по почте.