Антония де Вельвиче

Антония знала. Знала и то, что даже самых слабых Читающих буквально рвут на части и закидывают предложениями со всех сторон. Ей самой избежать роли собачки на поводке у тайной канцелярии помогли только связи отца и справка от знакомого доктора о слабом душевном здоровье. Ей всё равно настойчиво предлагали поработать хоть чуть-чуть на благо родины, пока разум не покинет её окончательно, как это обычно случается с Читающими. И из всех зол девушка выбрала, по её мнению, наименьшее – тихий провинциальный городок в дне езды от моря, подальше от столичных дрязг и запятнанных корыстью душ. Да, и здесь этого тоже хватает, но всё же не в пример спокойнее. А ещё она действительно собиралась работать на благо родины и короны, тут не прикопаешься.

– Странно. Мне говорили, у вас в отделе был Читающий, и я даже надеялась встретиться с ним, обменяться опытом.

– Был. Лет пятнадцать назад, ещё до моего назначения на эту должность. В сорок лет он ушёл со службы и перебрался на самую окраину, в отдалённое и уединённое место, поближе к природе, так сказать.

Антония кивнула. Она понимала своего предшественника. Люди – вот, что сводит с ума. Их грязь, которая, кажется, липнет и к тебе самой, их помыслы, которые для всех кажутся естественными, но ты видишь их скрытую суть, и хочется завыть. Или сбежать «поближе к природе».

– Понятно, – девушка вздохнула и посмотрела на начальника как-то даже слегка виновато.

Ирвин мысленно вздохнул. Так что же, ему всё же придётся выступить нянькой? А он-то уже расслабился!

– Господин Ирвин, к сожалению, в график придётся внести изменения. Согласно Уложения двадцать пять, Читающих нельзя посылать на задержания, если, конечно, вы не хотите списать сотрудника по «профболезни» в ближайшие полгода. Глубокие допросы – не чаще раза в неделю, а лучше раз в две недели, мне будет нужно время на восстановление. Простые опросы свидетелей – в неограниченном количестве, при условии, что не будет условий повышения сложности и необходимости применять Дар. На выезды только с партнёром, который сможет подстраховать, и только с одним из тех, кого я сама одобрю. Не каждый может выдержать моё общество, к сожалению, и я это сразу вижу. Надеюсь, вам не нужны конфликты в коллективе? – мило улыбнулась Антония.

Ирвин в очередной раз подивился несоответствию её кукольной внешности и разговоров.

– Это угроза? – на всякий случай уточнил он. Настоящей угрозы он от девушки не чувствовал, напротив, интуиция подсказывала, что она настроена на сотрудничество и скорее станет ему помогать, чем мешать. Причин такого расположения девушки он не видел, но жизнь научила не задавать глупых и бесполезных вопросов.

– Ни в коем случае, лишь предупреждение о возможных рисках при пользовании услугами штатного Читающего, – совершенно серьёзно ответила Антония, и Ирвин ей поверил.

– Идёмте, познакомлю вас с остальными. Заодно сразу скажете об остальных возможных рисках, – хмыкнул мужчина, выходя из-за стола.

В соседнем, более просторном кабинете слышались голоса и прочий рабочий шум. Три стола расползлись по разным стенам, при каждом было по два удобных кресла, стеллажи для отчётов и справочников. Местами на полках стыдливо прятались за папками коробки с печеньем и заваркой, в углу на тумбочке пыхтел чайник, стулья для посетителей разбрелись по помещению в неведомом порядке.

– Так, отдел! – рявкнул Ирвин, и тут же повисла тишина.

Девушка с длинными рыжими волосами, которой совершенно не шла тёмно-синяя форма департамента, попыталась спиной заслонить чайник. Подскочил и вытянулся в струнку до того вольготно сидящий на углу стола блондин с мелкими кудряшками длинных волос и утончёнными чертами лица. Аристократ, не иначе. Поднял глаза от бумаг и равнодушно посмотрел на вошедших худой мужчина с седой бородкой и навороченными очками-гуглами на носу, в нём Антония безошибочно признала артефактора. Такого если что-то и заинтересует, то разве что говорящий робот или новая модель кристаллов-аккумуляторов. Ни того, ни другого у Антонии с собой не было, поэтому мужчина вернулся к каким-то своим расчетам.

Последний стол пустовал, радуя глаз ровными стопками бумаги и собранными в подставку самозаправляющимися механическими перьями. Стол Шаттона? Хм, по стандартным правилам, с ним ночью на дежурстве должен был быть напарник, но тот, по-видимому, свалил обязанность явиться перед начальством на виконта, а сам благополучно уехал спать. Значит, не хватает двоих.

– Да, шеф? – подал голос блондин.

– Знакомьтесь, новенькая. Антония де Вельвиче, Читающая души. С этого дня в нашем отделе. Леди, это Каллия ван Аморе, – рыженькая кивнула, – Викторус де Крисп, – утонченный полупоклон от блондина, – и Лендер Поллукс, – артефактор, не отрываясь от бумаг, неопределенно махнул рукой.

– Что скажете по поводу напарника? – Ирвин повернулся к Антонии.

– Можно просто по имени, – отозвалась Антония. Обвела пронзительным взглядом присутствующих и тут же опять потупилась. Рыженькая от её взгляда побледнела, блондин передёрнул плечами, артефактор удостоил ответным взглядом. – Скажу, что среди присутствующих постоянного напарника не найду.

– Хм. А Шаттон? – уточнил начальник.

– Возможно, – покладисто кивнула Антония.

– Ладно. Об этом ещё поговорим. Отдел! Введите новенькую в курс дела. Вик, дождись Гуса, поедешь на свидетелей, новенькую возьмёте с собой, пусть привыкает. Калли, как только виконт вернётся, на вас двоих допрос. Всё, отдел, крутим шестерёнками и работаем, у нас ещё два дела в архив не сданы. Если что, я у себя в кабинете.

Развернувшись на каблуках, начальник ушёл, оставив Антонию под любопытными и изучающими взглядами коллег. Хм, интересно, а кто такой Гус? Напарник Шаттона?

– Калли, – первой отмерла рыженькая, подошла ближе и протянула руку.

– Тони, – пожала тёплую ладошку Антония и улыбнулась, привычно спрятав взгляд за вуалеткой.

– Ой, пойдём, налью тебе чаю. У нас и печенье есть. Хочешь? Всё равно пока вызовов нет, без дела сидим. У нас в основном тихо, так, мелкие жулики, ничего интересного, – тараторила коллега, усаживая Антонию на стул для посетителей у стола артефактора.

– Лендер, – буркнул мужчина, на миг оторвавшись от схемы стандартного переговорного устройства, как теперь видела Антония.

– Тони, – Читающая дружелюбно кивнула, стараясь не пересекаться с мужчиной взглядами. Ей ещё здесь работать, нечего народ раньше времени пугать. Артефактор понятливо хмыкнул и вернулся к работе. А может, с ним и выйдет поладить, неожиданно подумалось Антонии.

– Маркиз Викторус де Крисп к вашим услугам, – приятным голосом произнесли рядом, и перед Антонией склонился кудрявый блондин, протягивая руку явно в надежде заполучить женские пальчики для поцелуя.

– Вик, ну ты чего тут политесы развёл, – с лёгким раздражением, вроде как в шутку осадила приятеля Калли. Нет, не приятеля, любовника, поняла Антония, ещё раз незаметно окинув взглядом обоих.

– Действительно, мы не на светском рауте, а вы, как я смотрю, с дамой, – в тон рыженькой ответила Антония. Калли непонимающе на неё уставилась, а блондин хмыкнул.

– Это что, так заметно? – выдал он, сверкая обаятельной улыбкой.

– Вся администрация в курсе, – пожала плечами Антония, вспомнив взгляды шефа и Лендера на парочку и всполохи в ауре дежурного, когда она назвала департамент. Теперь понятно, к чему, вернее, к кому относились розовые линии.

Вик усмехнулся и отошёл, а Калли как-то совершенно беспомощно покраснела. Она что, считала, что все вокруг слепы и ничего не замечают?

– Надеюсь, я тебя не обидела, – попыталась исправить ситуацию Антония.

– Нет, – буркнула рыженькая. Пихнула ей в руки кружку, ушла на своё место и демонстративно зашуршала бумажками. Вик с независимым видом опять уселся на угол стола и занялся разглядыванием своего маникюра. М-да, вот и поговорили.

– Любишь рубить правду? – тихо хмыкнули справа от Антонии.

– Я не могу иначе, – пожала она плечами, даже не взглянув на артефактора. Поведение сослуживцев не удивило, но всё равно внутри словно царапнуло ржавым гвоздём.

– Ну-ка, коллега, помоги старику. Подержи вот здесь… Ага, а теперь медленно загибай проволоку левее… – уже в полный голос попросил Лендер, тряхнув бородкой, и протянул девушке плоскогубцы с зажатым проводом. Антония не возражала.

Примерно через час, когда они вдвоём с артефактором пытались соединить вместе две части переговорного амулета, в дверях возник встрёпанный юноша с волосами невнятного цвета и столь же трудноопределимой причёской, с пакетом в руке. По мятой форме без нашивок Антония определила в нём младшего сотрудника отдела.

– Эй, народ, у нас тут, говорят, новенькая? – с порога заявило это недоразумение.

– Так и есть. Антония, – представилась девушка. Парень, судя по ауре, был на целый год младше её.

– О! – стушевался коллега, но быстро взял себя в руки. – А я Гус.

Антония пожала протянутую руку. Интересно, этот Гус, он «де», «ван» или вовсе без фамильной приставки?

– Ребят, у нас опрос свидетелей, чего сидим? – неугомонное чудо замельтешило по кабинету. Гус сунул в руки светловолосому Вику какой-то конверт, на что тот только хмыкнул и убрал его за пазуху. Рыженькой Калли досталась коробка печенья, и настроение девушки заметно поднялось, она даже на Антонию посмотрела более благодушно. Нужно будет потом узнать марку печенья. К Лендеру младший помощник следователей подошёл в последнюю очередь, и на столе перед артефактором появилась новая линза.

– Тони, если тебе что-то нужно, ты говори, я достану, – кивнул Антонии Гус, на что она благодарно улыбнулась, пряча взгляд за вуалеткой и украдкой разглядывая его ауру.

У парня сбилось дыхание. На новенькой форма сидела идеально, и она приехала из далёкой столицы, которая казалась юноше едва ли не иной планетой. А ещё эта загадочная манера прятать глаза. Быть может, она скрывает что-то, что он мог бы прочесть в ответном взгляде? Симпатию? Наверняка он произвёл на неё впечатление!

Сильных прегрешений, за которые мучила бы совесть, на душе Гуса не было, и воздействие дара он перенёс спокойно.

Антония едва сдерживала смех, глядя на душевные метания паренька, и даже в чём-то ему сочувствовала. Это сколько же романтического мусора у него в голове! Хотя, быть может, здесь, в провинции, люди взрослеют позже? Ведь не нужно ни за кем гнаться, доказывать, что ты достоин своей фамилии и на что годишься. Или это исключительно воспитание? Всё-таки, «ван» или «де»?

Гус выудил из идеально ровной стопки на незанятом столе лист и, пробежав глазами, объявил:

– Здесь недалеко, всего два квартала. Кто на опрос свидетелей?

– Я, – отлип от стола блондин и небрежно бросил Антонии: – Идём.

Гус пришёл в восторг от того, что именно в их компании Антония поедет на первое задание. Парень, судя по всему, решил взять над ней шефство и тарахтел без умолку, как авто с поизносившимся двигателем. Блондинистый де Крисп едва удерживался от того, чтобы не заткнуть уши или отвесить младшему напарнику подзатыльник, но считал это недостойным дворянина. Антония настырного «покровителя» почти не слушала, с интересом вникая в служебный процесс.

У заднего входа в администрацию обнаружился штат служебных автомобилей. Вик показал одному из охранников удостоверение, расписался в толстой тетрадке, получил за это ключ с громоздким брелоком, и через пять минут уже выруливал на проспект. Машина пыхтела и шумела просто неприличным образом, даже Гусу пришлось заткнуться – бедняга просто не мог перекричать авто. Зато Вик был довольный и поглядывал в зеркало заднего вида с усмешкой на губах. Антония, сидя с младшим коллегой на задней скамейке, придерживала шляпку.

ГЛАВА 4. Первое дело

На место преступления они добрались довольно быстро. Двухэтажный светлый особняк в жилом квартале радовал глаз механическими воротами, переговорным устройством рядом с калиткой и шпилями громоотводов на крыше. Антония следом за посерьезневшим Виком прошла по мощёной дорожке к дому, а Гус шёпотом пересказывал ей материалы дела. Домушник, который орудовал в этом районе, попался как раз накануне ночью именно в этом особняке. Он зацепил сигнальную охрану, сработали автоматические запоры на окнах и дверях – и воришка оказался просто-напросто заперт в доме, как в клетке. А когда приехал Шаттон с отрядом стражи, им только и оставалось, как с почестями проводить неудачника в камеру.

Антония хмыкнула. Если вор попался только сейчас, значит, таким уж неудачником он не был. Или наводчик ошибся и дал непроверенный адрес, или «коллеги по цеху» специально его подставили. Может, взнос в гильдию воров забыл внести или ещё что. Эти мысли Антония и озвучила Гусу, отчего у парнишки забавно округлились глаза, и он даже сбился с шага. Блондин впереди неопределенно хмыкнул и постучал. Почти сразу их впустили в дом.

Дверь открыла бледная, напуганная служанка. Следователей проводили в гостиную, где их уже ждала хозяйка дома и накрытый к чаю стол. Антония отказалась присесть и медленно бродила по комнате, иногда замирая у окна и, казалось, не обращала внимания на происходящее, занятая какими-то своими мыслями. Вик занял кресло через угол от хозяйки и принялся сочувствующим голосом задавать вопросы. Гус, немного покраснев от осознания важности возложенной на него миссии и взглядов двух шушукающихся в углу служанок, старательно записывал разговор, подавал маркизу де Крисп бумагу и анкеты.

– Леди, скажите, сколько человек прислуги у вас работает в доме? Они все сейчас здесь или кого-то не хватает? – внезапно подала голос Антония. Гус вздрогнул и чуть не выронил «вечное» перо, в простонародье зовущееся ручкой.

– Эм, – растерялась хозяйка. Она как раз по третьему кругу рассказывала Вику, какой ужас пережила этой ночью, и тот сочувствующе кивал. – Ну, у меня один слуга-мужчина, повариха и две постоянные служанки, все здесь. Ах, да, иногда приходит Дора, она делает мне причёски на выход, – припомнила хозяйка.

– А когда Дора была у вас в последний раз? – поинтересовалась Антония.

– Ну, не знаю даже. На той неделе… Точно! В прошлую среду, я как раз ходила на чай к леди Изольде, и Дора сделала мне чудесную…

– Спасибо за информацию, леди. Можно Дору вызвать? Прямо сейчас?

Хозяйка растерялась, она явно не привыкла, чтобы её перебивали, но через каких-то полчаса Дора была в комнате с остальной прислугой. Антония обвела всех пристальным взглядом, от которого Вика прошиб холодный пот, хозяйка на целую минуту замолчала, а слуги откровенно поёжились.

На усатого слугу Антония только хмыкнула и жестом отпустила, одной служанке сказала непонятное «не злоупотребляйте», вторая удостоилась реплики «верните ложки», а вот Дору, стоящую в конце, у стеночки, Антония разглядывала целую минуту. Под конец девушка еле стояла на ногах и едва не плакала.

– Сами во всём признаетесь или мне рассказать? – изогнула бровь Антония, и служанка, заливаясь слезами, принялась тараторить.

О том, что нужны были деньги, о том, что в домах её пускали в хозяйские комнаты, когда господа готовились к выходу, а значит, доставали драгоценности. И она видела, где что лежит, а потом спускалась на кухню к другим слугам, и выясняла, где чёрный ход, когда привозят продукты и где кухарка или управляющий хранят ключи. Потом обо всём рассказывала своему любовнику, который после каждого набега дарил ей что-нибудь из «пропавших» украшений. Она не могла их носить, но берегла и прятала дома под половицей. А потом леди советовали мастерицу по причёскам другим дамам, и Дора попадала в новый дом, а спустя полгода, когда на неё никто бы уже не подумал, давала наводку своему приятелю. И так по кругу.

Когда Дора закончила, все смотрели на неё, кто с осуждением, кто с ужасом, кто с недоверием. Хозяйка причитала и заламывала руки.

– Гус, ты всё записал? – ровно поинтересовался блондинистый следователь.

– Да, Вик, записал, – отозвался парень.

– Не волнуйтесь, Дора в участке даст показания ещё раз, более подробно. Верно? – ещё один пристальный взгляд на служанку, и она яростно закивала, так, что голова, казалось, вот-вот отвалится.

– Отлично, – поднялся Вик. – Тогда мы здесь закончили. Леди, спасибо, что уделили нам время. К сожалению, вам придётся подъехать в день суда…

– Одну минутку, последний вопрос, – улыбнулась Антония, но этой улыбке никто не поверил. Девушка взяла у Гуса чистый лист, ручку, положила всё перед хозяйкой и уже серьёзно спросила. – Вы ничего не хотите добавить?

– Н-нет, – побледнела женщина. Она не знала, чего сейчас внутри больше – страха, раздражения или злости. Её ограбили, потратили её время, заставили отвечать на дурацкие вопросы, а теперь ещё на что-то намекают!

– Это усложнит нам задачу. Придётся опрашивать владельца и сотрудников игорного дома, а это лишнее время, – притворно вздохнула Антония.

– О чём ты? – нахмурился Вик.

– Пострадавшая серьёзно увлеклась игрой в рулетку, и половину тех украшений, которые заявлены к краже, просто проиграла. Она сама договорилась с Дорой о краже, но не ожидала, что в дом проникнет настоящий грабитель, который действительно попытается что-то украсть, думала, что будет просто инсценировка. И не знала, что муж, который заметил пропажу любимых запонок, поставил серьёзную защиту на дом. К слову, подобным образом пропажу украшений скрывала её подруга, и она же посоветовала обратиться к Доре. Гус, шкатулка, с которой поймали преступника, сейчас в отделе вещдоков, верно?

– Угу, – кивнул парень.

– И содержимое шкатулки легко проверить. Всё, заявленное к пропаже сверх этого, давно заложено в ломбарде или игорном доме. У преступника не было возможности спрятать или вынести украшения, ловушка охраны сработала отлично и захлопнулась почти моментально.

– То есть украшения из дома преступник не выносил, – хмуро подытожил Вик.

Тут в дверях возник хозяин дома.

– Как это, не выносил? Должно быть намного больше, чем то, что у него отобрали! Когда, кстати, вы собирались вернуть наши вещи?

– Вам вернут всё после суда, копия описи у вас на руках, вы сможете проверить и убедиться, что следователи, стражи и судьи ничего себе не оставили, – снова пряча взгляд за вуалеткой, ответила Антония. – А что до остального…

Пристальный взгляд на хозяйку, и та, рыдая, бросилась мужу в ноги.

– Что?! Там были фамильные драгоценности! Изумрудный гарнитур моей прабабки! Да как ты посмела?!

Следователи, не дожидаясь разрешения скандала, вышли, и Вик с крыльца дома вызвал по амулету стражей. За Дорой приехала отдельный тюремный автомобиль, неулыбчивые мужчины в серой форме забрали служанку, и только после этого следователи вернулись в отдел.

– Как съездили? – прощебетала рыженькая Калли, вешаясь на шею маркиза.

– Отвратительно, – буркнул Вик и, отделавшись от подруги, хмуро проследовал к чайнику.

– Что так? – за своим столом обнаружился Шаттон, он каллиграфическим почерком заполнял какие-то бумаги.

– Мы нашли и поймали наводчика, заодно выяснили, что нашему домушнику приписали на порядок больше, чем он действительно украл, – сухо пояснил де Крисп.

– Так это же хорошо, – не понял Шаттон.

– Угу, – буркнул блондин, отвернувшись к окну и грея тонкие пальцы о кружку.

Гус умчался с отчётом к начальству, и взгляды присутствующих скрестились на Антонии. Она пожала плечами и выложила всё, как есть.

– Это же одна из самых влиятельных фамилий в городе, – схватилась за голову Калли.

– Угу. И благодаря одной Читающей они вынуждены вынести на всеобщее обозрение свои семейные дрязги, – кивнул Вик. – Наверняка будет скандал, развод и деление имущества. И замять уже не получится, показания и Доры, и хозяйки в протоколе, слуги те ещё сплетники, да и все соседи, да что там, пол улицы слышали вопли хозяина дома. Я бы не хотел участвовать во всём этом, ни как служебное лицо, ни как свидетель. Матушка не простит, если наша фамилия мелькнёт хотя бы раз.

–Ты разрушила семью, опозорила хорошую фамилию, и не чувствуешь ни капли вины? – Калли посмотрела на спокойную Антонию.

– Прошу не заговариваться, – холодно ответила Антония. – Это не я проиграла их фамильные драгоценности, не я самым неприглядным образом орала на жену при свидетелях, вместо того, чтобы поговорить с ней наедине. Эти люди сами решили свою судьбу, мои слова и действия тут ни при чём.

Шаттон, покачав головой, вернулся к бумагам, Калли прикусила губу. Вроде, по совести, это было правильно, но всё равно результат получился странным. Неправильным. И как тут разобраться?

– Почему все здесь? – в дверях показался Ирвин, над его головой прожужжал и вспорхнул в руки Вика курьер. – Калли, поедешь с Лендером, у нас заявление о недобросовестной установке охранной системы, что повлекло шум и жалобы от соседей, подробности узнаете на месте. Вик, с тебя отчёт о выезде. Шаттон, на допрос вора, – скомандовал начальник. – Антония…

– Я с виконтом, если позволите. Это моя прямая специализация, – подскочила Антония.

– Хорошо. Шаттон, на первый раз под твою ответственность. Все всё поняли? Тогда шевелите шестерёнками!

– Да, шеф, – кивнул блондин.

– Да, босс, – отозвался Шаттон, проходя мимо Ирвина к выходу.

Лендер со вздохом поднялся, очки-гуглы переместились на макушку, и артефактор подхватил стоящий в углу за шкафом походный набор инструментов. Он спокойно наблюдал за метавшейся по кабинету Калли, терпеливо дожидаясь, пока девушка найдёт затерянные где-то форменные перчатки.

Антония, схватив папку и поправив шляпку, поспешила за Шаттоном. Он на ходу пояснил, что в этом здании три подземных этажа. На первом Антония уже была, там проходили судебные заседания. На втором уровне были оборудованы кабинеты для допросов, а ещё ниже располагались камеры предварительного задержания. Никаких жутких казематов, всё прилично и строго по нормативу, как заверил Антонию Шаттон.

Они спустились на второй подземный этаж. С разрешения Шаттона Антония из любопытства заглянула в пару пустых допросных. В одной комнате подозреваемого и сотрудников правопорядка разделяла прозрачная ширма, в другой – преступнику казалось, что со всех сторон глухие стены, а следователи из-за магической перегородки прекрасно его видели.

После короткой экскурсии следователи вернулись к началу коридора, где за второй от лестницы дверью их ждала работа. Помещение оказалось вовсе без перегородок, и воришка уже был тут, наручниками пристёгнутый к ручкам стула, за его спиной маячил страж. Шаттон кивнул охраннику, как старому знакомому, и занял кресло напротив вора за широким тяжёлым столом. Антония опять не стала садиться, и, пока Вик задавал стандартные вопросы о личности вора, вгляделась в стражника. Мужчина начал нервничать от ее внимания.

Кивнув каким-то своим мыслям Антония, наконец, перевела взгляд на преступника. Страж облегченно выдохнул и как-то сдулся. Ему, конечно, передали, что к ним в администрацию наконец-то направили положенного по штату Читающего, и ему было интересно понаблюдать за неведомым специалистом и его работой. Но мужчина и представить не мог, что оказаться предметом внимания Читающего настолько… неприятно. Более подходящего слова стражник подобрать не смог.

– Любезнейший, почему ты соврал про своё имя? – воспользовавшись паузой, во время которой Шаттон записывал показания арестованного, поинтересовалась у преступника Антония. Молодой щуплый мужчина поднял на неё взгляд, открыл рот, побледнел, закрыл рот. Сделал новую попытку заговорить и снова безуспешно.

– Прости, что сразу не предупредила. Пока я здесь и работаю с тобой, солгать мне ты не сможешь. Поэтому, чтобы не было мучительно больно и неприятно, лучше сразу отвечай на все вопросы честно. Итак, что у нас с именем?

– Я непризнанный ублюдок. У папеньки был адюльтер, про который после моего рождения узнала его законная супружница и выставила мою мать-кухарку вон. Поэтому как положено, по отцу и по крови, родовым именем пользоваться не могу. По материнской линии дедуля, узнав, что моя мать нагуляла внебрачного ребёнка, устроил скандал и тоже отлучил. Бабулька, да будет Небо к ней милосердно, сколько могла, помогала нам деньгами, но маман замуж с дитём так никто и не взял, а когда мне было десять, бабка ушла к богам. Через четыре года за ней последовала и моя мать.

– Сочувствую, – вполне искренне кивнул Шаттон. – Насколько я понимаю, к делу это не относится? – следователь обернулся к коллеге, Антония пожала плечами. Откуда она могла знать о причинах лжи? – Тогда продолжаем…

Антония временами вставляла свои замечания или задавала дополнительные вопросы, а через полчаса и вовсе вся инициатива перешла к ней. Когда допрос был окончен, уставший Шаттон открыл дверь перед выглядевшей вполне бодро Антонией. Через другую дверь после их ухода стражник едва ли не с жалостью вывел вымотанного и выжатого вора.

– Протокол я боссу отдам, в следующий раз допрос и вся отчётность на тебе, – буркнул Шаттон, первым заходя в кабинет второго этажа. Не глядя, бросил папку на свой стол, налил себе крепкий чай, схватил первое попавшееся печенье. Кроме них, в отделе никого не было, похоже, коллеги ещё не вернулись с заданий.