Хвостатое Лихо Аршии. Цикл книг: «Эйриния». Серия: «Марк и Афин». Том II

– Нет, прошу! Не надо! Остановитесь! – пищала Лютя, вырываясь сколько было сил, но крысёнок вцепился в неё мертвой хваткой.

– Смотрите же… – повернула Госпожа своего Слугу лицом к ним, дабы девочка встретилась взглядом с той, что была обречена на мучительную смерть.

«Как угасает жизнь…

О-о-о, как сладостен этот миг, для тех в чьих руках оказываются Судьбы других…»

Шипела Сцилла, восторгаясь своим величием и беспомощностью остальных.

– И раз вы – «Дети Рины», не желаете помогать – мне вы больше не нужны. Слышишь Сур, быстрей кончай 473-ью и принимайся за остальных!

– Не-е-е-т! – вне себя от ужаса и страха прохрипела маленькая мышка.

К тому моменту, выбившись из сил, она обреченно повисла в руках Ксеона.

– Как прикажите Госпожа, – сухо ответил мужчина и стал сжимать кулак сильнее.

В последующее мгновение глаза бедняжки закатились, она перестала брыкаться, и с каждой песчинкой стала угасать.

– Прошу-у-у! – не смогла больше выдержать всего этого ужасающего зрелища Лютя.

Подняв голову на Госпожу, она громко огласила:

– Пощадите нас, и я покажу то, что Вы ищите!

– Да неужели?! – прорычала Сцилла, дав знак Суру ослабить хватку. – Какая-то маленькая, мерзкая мышка будет диктовать мне условия, – схватила она её за горло, отстранив крысёнка.

– Нас здесь не более сотни… Я уже Двадцать-Восемнадцатая… Так неужели вы думаете, что те, кого вы из года в год мучаете, скажут вам, где искать Саркофаг? – надрывно прохрипела бедняжка, цепляясь за последнюю ниточку, что связывала с надеждой на жизнь.

– Что-о-о ты сказала-а-а? – нависла над ней крыса, готовая лично придушить дерзкую девчонку за подобную наглость.

– Все мы, до единого… Попав сюда… Уловили то Зло, что скрывается здесь… Но никто не осмеливается раскрыть его местонахождение вам, ибо тогда… – перешла на сдавленный писк мышка, оказавшись оторванной от земли.

– Тогда?! Что тогда?! Да вы даже не подозреваете об истинных моих намерениях! Вы всего лишь жалкие отбросы! – брызжа слюной, рычала Сцилла, а сама чуть ослабила хватку.

– Тем не менее, пощадите, и я отведу вас… – прошептала малышка, опуская глаза перед подругой, готовой умереть, но не раскрыть Страшную Тайну, что являлась для всех Узников единой на протяжении стольких лет заточения здесь.

– Сур! – выпрямилась Сцилла, поймав взгляд мышки.

Щелкнув пальцем, она дала отбой. Верный палач разжал мертвую хватку, и девочка рухнула на пол. К ней тут же кинулась Лютя, которую Хозяйка Руин «радушно» отшвырнула от себя, как какой-то мусор.

– Как ты? – прошептала девочка, помогая подруге поднять голову.

– Дура-а-а! – прямо ей в глаза прохрипела спасенная ею мышка.

– Но я лишь хочу помочь всем нам… – не понимая в чём повинна, Лютя не отходила от неё.

– Прочь от меня! – не в силах подняться, 473-ья оттолкнула от себя девочку.

Продолжая глухо хрипеть, она бросала на неё гневные взгляды.

– Предательница! – огласила она «горькую правду» ей прямо в лицо.

– Славно, славно! – захлопала в ладошки Хозяйка Руин, подходя к бедняжке, которая сидела в двух шагах от спасенной ею подруге не понимая, чем она заслужила такого отношения к себе.

«До какой же степени «Дети Рины» жестоки. Они лучше умрут, но не раскроют своих Секретов…

Ха, вы целых десять лет страдали и умирали, и за что? Все ваши мучения, страдания могли вмиг прекратиться, надо было лишь сказать – Да! Но вместо этого, вы строили из себя невесть кого. Наивные вы мышата, раз не знаете, что чему быть, того не миновать…»

Ехидничала Госпожа, кружа вокруг мышек, застывших на месте.

– Увидите её к остальным! – приказала Сцилла Ловцам, всё это время охранявшим вход в её покои.

– Будет исполнено! – кинулся сам Сур руководить, чтоб на этот раз пленница не сбежала.

– А тебя… – прохрипела Хозяйка, обходя малышку со спины. – Отныне мы будем беречь, как зеницу ока, – положила она обе руки на её хрупкие плечики и сильно сжала.

– Прости, – лишь успела прошептать Лютя, когда её подругу поволокли к выходу, не удосужившись, даже поднять с пола.

– Ты совершаешь ошибку, Лютик! Как только она получит своё, от нас всех избавятся! – закричала мышка, но её голосок быстро заглушили шаги конвоиров.

– Не слушай её, Лю-тик, – зашептала Сцилла на ухо девочке.

Когда дверь за подругой закрылась, и мышка оказалась полностью во власти Хозяйки, та заставила её подняться на ноги.

– Лютя… Хорошее имя, для хорошенькой девочки… – провела она по головке малышки своими когтями. – Скажи, ты же не разочаруешь меня?

На что мышка, задрожав всем телом, закивала головой.

– И ты не обманешь, и не будешь мне лгать? – снова мышка была вынуждена дать утвердительный ответ.

– Вот и славно… Иначе мне бы пришлось прямо у тебя на глазах, одного за другим, пытать и казнить всех пленных. Не только этих «Ринцев», но и остальных детей. Ты ведь этого не желаешь?

– Я… Я помогу, – осипшим голоском еле выдавила из себя бедняжка, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от пронизывающей насквозь её сердечко нестерпимой боли, режущей без ножа.

– Отлично-о, – поцеловала её за ушком Сцилла, и отдала Суру со словами. – Теперь она твоя забота. Береги – отвечаешь за неё головой!

– Хорошо, – схватил девочку мышь и прижал к себе.

«Ты сделала правильный выбор…

Но, если хоть на доли песчинки я усомнюсь в тебе, поверь – смерть покажется тебе избавлением…»

При этих словах она достала небольшой ключик и на вытянутой руке помахала перед самым носом Ксеона.

– Не ты ли это обронил? – прохрипела Госпожа.

– Постойте… – запнулся крысёнок.

Проверив шнурок на шее, он только сейчас осознал о своей пропаже.

– Ты-ы-ы! – чуть не кинулся он на мышку, припомнив, что именно её ручки скользнули по его шее в тот самый момент, когда он сегодня приходил к ней.

– Не так быстро, мой дорогой помощничек, – жестом руки остановила его Сцилла.

«Ты уже не в первый раз подводишь меня, Ксеон…

Я дала тебе два месяца на поиски, но и здесь ты не справился…

Я позволила тебе работать над своими идеями, а в благодарность – ты на блюдечке преподнес им ключ!»

– Ты… – стала надвигаться на паренька женщина, кривя жестокую усмешку.

– Позвольте Госпожа, я всё объясню… – не на шутку испугался её бывший паж, прекрасно зная, какова Темная Госпожа в гневе.

– Смотри же Лю-тик, как я поступаю с теми, кто подводит меня, – прорычала Хозяйка Руин и одной рукой схватив парня за горло, второй потянулась к лицу.

– Правый или левый? – прошептала она, водя когтями по его щекам.

– Госпожа смилуйтесь, я виноват, простите… – задергался крысёнок, но мертвую хватку Сциллы было не разжать.

– Вот именно – виноват! – сдавила она ему горло ещё сильнее, заставив замолчать.

– Думаю всё-таки, левый! – прошептала бездушная крыса.

Выбрав цель, она оголила коготь.

– Не-е-е-е-е-ет! – завопил от нестерпимой боли Ксеон, бессильно повиснув в руках своей мучительницы.

Его протяжные душераздирающие крики не прекращались еще долгое время, и отдавались глухим эхом даже в самых дальних уголках казематов.

Лютя, не в силах стерпеть вида этих пыток, которыми Сцилла, не скрывая жестокой улыбки, наслаждалась, уткнулась в ногу Сура. Попытавшись заглушить крики, что разрывали её сердечко на части, она прикрыла ушки ладошками.

Здоровяк-мышь, наблюдавший за Наказанием с высоты своего роста, всё прекрасно видел. И даже такого чёрствого убийцу, каким он являлся, немного перекосило от созерцания того, как Сцилла лишает паренька глаза. А когда мышь почувствовал, что в него уткнулась маленькая девочка, он невольно положил ей на плечи свою большую ладонь и чуть обнял.

Для себя он объяснил свой поступок наказом Госпожи – беречь малышку. Но, возможно, за этим скрывалось что-то иное, о чем Сур еще не подозревал…

Глава 6

«Избранник Судьбы»

– Марк… Марк приди же в себя! – надрывно хрипел над мальчиком Леони, всячески стараясь привести его в чувства.

– Что случилось? – услышав истошные крики, что доносились с палубы, из трюма выскочили Батист с Афином.

– Скорее, ему нужна помощь, он не дышит! – обреченно проскрипел парень, совершенно не зная, что делать.

– А ну пошел прочь! – оттолкнув Леони, Афин кинулся к другу и упал рядом с ним на колени.

– Он… он не дышит! – прошептал рыжий мышонок и гневно бросил взгляд на длинноволосого парня. – Что ты с ним сделал? Это всё твоих рук дело?!

Сжав кулаки, он набросился на «виновника» и принялся трясти, что было сил.

– Не-е-ет! – не своим голосом воскликнул Батист, ужаснувшись ходу своих мыслей.

– Кто кричал… – послышались здесь быстрые шаги Овия, выходящего из трюма следом за ними.

– Сволочь, как ты мог! За что? За что-о-о?! – дико хрипел мальчик, ударяя Художника головой о палубу, совершенно не отвечая за свои действия.

– Я здесь не при чем. Я очнулся от хриплого дыхания, затем он… Он прокричал имя «Лютя» и резко стих, – еле выдавил из себя бедолага.

– Лютя?! – повторил мышонок, на доли песчинки замерев.

– Скорее, ему нужно помочь, – кинулся к Марку Овий.

Бросив быстрый взгляд на отек возле шеи, он сразу всё понял.

– Сестра, как только я скажу, ударь его по груди со всей силы, – прохрипел парень.

Раскрыв рот мальчику, он полез в него пальцами.

– Поняла, – села по другую руку от него Рина и, приготовившись, сжала ладошки в кулачки.

– Что вы делаете? – отшвырнул Афин от себя Леони и подскочил к ним.

– Твой брат, по неведомой мне причине, подавился собственным языком, в результате чего задохнулся…

– Не может быть! – воскликнул рыжий мышонок.

– Сейчас! – крикнул Овий, нащупав в горле язык и потянул на себя.

Недолго думая, Рина нанесла удар по груди мальчика, который совершенно не дышал и казался мертвее мертвого.

– Ещё! – проскрипел парень и за первым ударом последовал второй.

– Ещё!

После третьего – из легких мышонка вышел воздух и язык оказался извлечен из гортани.

– Полдела сделано, а теперь… – наклонился над ним Овий и набрал полные легкие воздуха

– Эй, ты чего это удумал? – чуть не бросился на него Афин, когда тот принялся вдыхать воздух в брата.

– Не глупи, – остановила его Рина. – Он знает, что делает…

«Однажды я купалась в воде. Внезапно мою ногу свело судорогой, и я пошла ко дну… А когда очнулась, мой брат лежал рядом и тяжело дышал…»

Взахлеб рассказывала мышка, пока её брат попеременно делал искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.

– Только потом я узнала, как ему удалось спасти меня… Не бойся Афин, Овий обязательно вернет к жизни твоего друга, – всячески успокаивала мальчика девушка, позабыв что оказалась раскрытой. – Ведь так?

В порыве эмоций она сняла с головы повязку, желая утереть слезы, что так и наворачивались. Тем самым её прекрасные длинные волосы до плеч «оказались на свободе». Но никто не обратил внимание на столь неожиданный поворот событий. Все взгляды и помыслы ребят сейчас были прикованы к трагедии, разворачивающейся посреди Океана Грез на палубе небольшого кораблика.

– Ну же давай, дав-а-а-ай! – хрипел паренек, не сдаваясь ни на песчинку.

– Прошло слишком много времени, боюсь он… – проскрипел сам не свой сын картографа.

Не чувствуя под собой ног, Батист готов был рухнуть где стоял. Но страх потерять сознание сейчас, в такую минуту, позволили ему устоять. А вот дикий прилив отчаяния и ощущения беспомощности так и закрадывались в его сердечко, начиная потихоньку грызть изнутри.

– Нет! – перебил его Афин, который меньше всех желал сдаваться.

Вырвавшись из рук Рины, он сам кинулся к другу.

– Ну уж нет – я не позволю! – надрывно прокричал мышонок.

Вложив всю силу братской любви, он со всего размаху нанес такой резкий и могучий удар по груди брата, от которого даже гнилые доски палубы под ним треснули.

– Агрх! – глубоко вздохнул Марк, резко очнувшись от столь «нежного прикосновения».

– Марк, Марк! Ты жив, жив! – проскрипел Афин.

Не до конца веря, что ему удалось то, что казалось совершенно невозможным, он готов был обнять друга и расцеловать на радостях. Но смог устоять перед подобным «соблазном».

Помогая приподняться, рыжий мышонок принялся легонько стучать его по спине, чтобы друг смог откашляться.

– Кровь? Откуда? – отступив на шаг назад, посмотрел на свою руку Овий.

– Как если бы его пронзили клинком, – прижалась к брату напуганная донельзя сестра.

– Марк! Брат мой! Как же я рад, что ты очнулся. Ну и напугал ты нас… – проглотил ком в горле Афин.

Только раз обняв друга, мышонок почувствовал на себе его горячую кровь. Отстранившись, он увидел, как рана на его груди дала о себе знать и закровоточила.

– Неужели снова? – вне себя от дикого приступа страха прохрипел мальчик.

Желая как можно скорее развеять все свои самые жуткие догадки, он, особо не церемонясь, разорвал на брате рубаху. Тем самым представил взору всех присутствующих страшную рану на груди Марка прямо возле сердца, из которой не переставала сочиться кровь.

– Скорее надо её остановить, – подскочил к нему Овий.

Но тут, мышонок, неведомо откуда взявшимися в себе силами, оттолкнул парня от себя, и без чьей-либо помощи поднялся на ноги.

– Вы слышите? – прохрипел он, осматриваясь по сторонам.

– Остановись, позволь помочь, – подошел к нему друг, но оказался также «нежно» отброшен в сторону.

– Да что это с ним? – прошептал парень, лежа на палубе.

– Не знаю! Никогда не видел его таким, – отвечал Афин оказавшись рядом.

– Не плачь, прошу, не надо плакать, – прошептал Марк и сделал несколько шагов к тому, кого никто не видел, кроме него.

– Ты? – донесся до слуха тихий голос девочки. – Это всё ты виноват! – проскрипела она сквозь слезы.

– Прости, я вовсе не желал, чтобы из-за меня страдали остальные, – отвечал мальчик, перед глазами которого предстали серые скалы и маленькая мышка, сжавшаяся в клубок.

Прикрыв глазки ладошками, она горько рыдала, содрогаясь от каждого дуновения холодного пронизывающего до костей ветра.

– Никогда не прощу тебя! – зарыдала бедняжка, совершенно не зная на кого ещё излить свой гнев и страх.

– Если бы я знал, что принесу столько горя – предпочел бы погибнуть в тот день… – не своим голосом прохрипел Марк.

– Да будь ты проклят «Избранник»! Убирайся из моей головы и никогда, слышишь, никогда не смей возвращаться! – закричала девочка, да так пронзительно, что у мальчика от её крика кровь из ушей потекла.

– Будь по-твоему… Я больше не потревожу ни тебя, ни Лютю, никого бы то ещё, – прискорбно огласил паренек и сомкнув очи, упал на колени.

– Прощай, – было последнее слово, сказанное им, и малышка до слуха которой долетел его тяжелый вздох, вдруг подняла глаза.

– Постой, не уходи! Я… – прошептала она, осознав, что всё сказанное ей было брошено с горяча.

Но было уже слишком поздно. Образ Марка исчез, а сам он вновь оказался возле объятой огнем родной деревни. В ту самую роковую ночь, когда над его головой занес меч убийца в маске.

– Я готов, убей меня, – прохрипел мальчик, опуская голову.

– Да что ты такое… – хотел кинуться к нему Афин, но тут тишину разорвал громогласный голос капитана Арада.

– Не позво-о-лю-ю! – вырос он перед мальчиком и рассекая вечернюю мглу тускло светящимся в его руках чеканом, отбил клинок неосязаемого «врага».

«Я сразу понял, что Аркаим не зря послал мне парнишку… Но, чтобы ты-ы-ы!»

Прорычал крыс, и теперь уже он принялся разговаривать с невидимыми собеседниками.

– Какие бы Маски Ты не носила, какие обличия не принимала – я знаю, кто ты! – размахивая чеканом, крыс раз за разом отражал «удары» меча. – Я не позволю тебе заполучить ещё одну невинную душу! Ни сейчас, никогда-либо ещё!

Сделал капитан резкий выпад своим необычным оружием, чей наконечник раскалился донельзя.

– Убирайся туда, откуда пришла! – прорычал он, и описав круг вокруг себя, опустил рукоять на палубу.

На долю песчинки всё замерло. Затем всех озарила яркая вспышка света, которая в мгновение ока погасла. Всё вдруг стихло и Арад, тяжело дыша, упал обессиливший на колено.

– Ох уж этот Аркаим… Так и знал, что снова преподнесет мне проблем на старость лет, – прохрипел крыс подымаясь на ноги.

– Аркаим? – прошептал Овий, переглянулись с Риной.

Как и все, они оказались ошарашены тем, что только что произошло. Не понимая и капли из всего увиденного, мышата просто стояли, где кто, с широко раскрытыми глазами и ртами.

– Афин! – подозвал к себе мальчика капитан.

– Да! – словно от жуткого кошмара очнулся рыжий мышонок.

– Помоги отнести Марка ко мне в каюту.

– Но он ранен, ему нужна…

– Ему нужна помощь и только я смогу её оказать! – повысил голос крыс.

– Хорошо, – согласился паренек, никогда не видя капитана столь серьезным.

Не задавая больше вопросов, он подскочил к другу и, положив его руку себе на плечо, помог подняться.

– Капитан?! – выскочили тут из кают-компании штурман и боцман.

– Анум принимай командование, Зеб на тебе штурвал.

– Есть! – отдали честь моряки.

С нескрываемым беспокойством они проводили Арада и Афина, несшего на себе своего друга.

Тут же из кают-компании выскочили Кнур и Лесандри, оба с немного затуманенным взглядом.

– Папа! – кинулся к Мадео его сын и, уткнувшись в ноги, тихо заплакал.

– Ну-ну, не плачь… Скажи кто тебя обидел? – принялся гладить сынишку по головке отец.

– Здесь такое случилось, такое… – просто не мог найти слов для всего произошедшего мышонок.

– А теперь уходи! – прохрипел Арад, как только Афин донес друга до койки капитана, которой служила деревянная доска, прибитая к стене.

– Нет, я останусь! – твердо заявил мальчик и сложил руки на груди.

– Хорошо. Закрой дверь и слушай, – перешел на шепот мудрый крыс и кинулся к сундуку, что стоял на полу в другом углу небольшой каюты, освещаемой лишь небольшой лампадой, что висела над потолком.

«Над твоим другом и братом нависла такая опасность, по сравнению с которой Смерть – пустяки…»

– Что может быть страшнее Смерти – Чума?!

– Нет, куда страшнее – потерять самого себя! Ты когда-нибудь слышал о «Рине»? – продолжал шептал мужчина, опустошая сундук от всякого хлама.

– «Рина», это что-то вроде древней богини Эйринии? – напряг всю свою память мальчик, и ему припомнились байки аргандэйцев.

– Это не просто Богиня… Это Дар, данный нам – жителям Эйринии Основателями нашего Мира.

– Дар? – не особо понимал его мышонок.

– Для одних Дар, а для других – Проклятие… Но не в этом суть. Не знаю как, но в ту ночь, когда твой друг чуть не умер, Аркаим спас его и вернул к жизни. Хотя и не в праве был…

– А?! Хотите сказать Марка… – перехватило дыхание у мальчика.

– Не должно сейчас быть с нами, – закончил его мысль Арад, отыскав нужную ему вещь.

– Но это… – схватился за голову Афин, отказываясь верить.

– Неправильно – верно! У каждого живого Существа есть своё Время, отведенное ему на Жизнь. И никто из нас не в праве менять Правила и вмешиваться в ход жизни, – продолжил наставления мудрый крыс.

– Но… Неужели Марк… – заскрипел паренек, у которого на глазах проступили горькие слезы боли и отчаяния.

– Нет, я не позволю ему умереть! По каким-то, неведомым мне причинам, он приглянулся Ей…

– Кому ей? – шмыгнул носиком юнга, пытаясь встретиться взглядом с капитаном.

– Некоторые называют её – Смерть. Другие – Злым Роком или Судьбой… Но так или иначе, она выбрала его своим Избранником…

– Избранником Судьбы, – прошептал Афин.

– Можно и так сказать… Но пока не ясно для чего и зачем. Единственное чем мы можем сейчас помочь Марку – это сокрыть от всех то, что набирает в нем Силы.

– Как?! Скажите, я сделаю всё ради него! Руку, если надо, отдам на отсечение! – схватил капитана за ногу мышонок.

– Не нужна мне твоя рука, – улыбнулся уголком рта Арад. – Есть куда более действенное средство…

С этими словами он поднял на свет лампады разомкнутое кольцо шириной в пару пальцев, выкованное из металла, которого Афин не разу в жизни не видел. По всей площади на подобной «диковине» были выгравированы непонятные письмена.

– Что это? – потянулся к нему мальчик.

– Это Энархсис… Ты не поверишь, но когда-то подобные предметы лишали сил Эйринцев. Но сейчас, пока он будет на твоём друге… – наклонился Арад над пребывающем в бессознательном состоянии мышонком. – Помоги…

Афин без лишних слов помог, чем мог. И спустя мгновение крыс сомкнул «браслет» на шее брата.

– Он будет в безопасности, как от Неё, так и от себя самого, – прошептал капитан.

Следом раздались пара щелчков и звенья «украшения» сомкнулись.

– Его уже не снять? – осторожно провел по нему пальцами паренек, не приметив при этом место стыка – так плотно он сомкнулся.

– Нет, способ есть, но ни тебе, ни ему – я не скажу какой.

– Если так надо, я покорюсь, – не стал вдаваться в расспросы Афин, прекрасно понимая, что жизнь друга и брата куда дороже всех напрасных сомнений.

– Вот и хорошо, а теперь запомни, что я тебе скажу…

Юнга подался к капитану, и тот прошептал на ухо то, что предназначалось лишь ему.

– Ты меня понял? – сурово спросил Арад, когда «наставления» подошли к концу

– Да! – сжимая кулаки, твердо кивнул мышонок.

Как некогда он был полон решимости строго соблюдать все предписания мудрого крыса, которому отныне был обязан жизнью своего друга и брата.

– Ну тогда ступай, отдохни, – хотел препроводить мальчика капитан. – Его рана скоро затянется.

– А можно мне… – немного замялся паренек.

– Остаться? – по одному его виду, капитан всё прекрасно понял. – Ладно, но место на полу на всех у меня не хватит, – улыбнулся крыс.

– Я не сомкну и глаз! – воскликнул мальчик, решив для себя, что отныне не уснет, пока Марк не поправиться.

– Спи-и-и-и-и, – прошептал Арад.

Приложив ладонь правой руки ко лбу Афина, он неведомой силой вмиг заставил его уснуть.

Аккуратно положив мальца на пол рядом с койкой, на которой беспокойно дремал Марк, капитан принялся растирать ладони.

– Ну что ж, давненько я не проделывал подобное… Но как видно придется вспомнить молодость, – прошептал он и подошел к спасенному пареньку. – Давай посмотрим, какие «сны» не дают тебе покоя…

Растерев ладони, он приложил их к глазам и носу мышонка. Тут же от его легкого прикосновения заструился яркий свет. Он продлился всего пару мгновений. После чего угас, и в каюте капитана воцарилась полная тишина и мрак…

Глава 7

«Напасть за напастью»

Проснувшись от непривычно спокойного и безмятежного сна, Марк, широко зевая, поднялся с койки. Почувствовав непреодолимое желание вздохнуть свежим воздухом, он направился наружу. Еще не до конца пробудившись, мышонок даже не приметил своего друга, спавшего на полу неподалеку.

Оказавшись вне каюты, Марк, разведя руки в сторону, сладко потянулся. Подняв голову на небо, он сообразил, что солнце уже давно в зените. Наслаждаясь морской прохладой, что опустилась на море после ночного обильного дождя, паренек неспешно побрел по палубе.

Ему и невдомек было, что его появление заставило всех здесь присутствующих бросить свои дела и замереть на месте. Приковав к себе многозначительные взгляды, мальчик дошел до края палубы, и облокотившись о перила, вздохнул полной грудью.

– Ах… до чего же хорошо, – прошептал он и повернулся лицом ко всем.

– Что? – сорвалось с уст, когда только сейчас Марк осознал, что все не моргая смотрят именно на него.

– У меня что-то на лице? – тихо прошептал мышонок, потянувшись ладонью к щеке.

– Ты жив! Слава небесам! – нарушил всеобщее молчание Батист и первым кинулся к нему. – Ты вчера нас так напугал! Мы думали, что ты…

Шептал паренек, чуть ли не рыдая, горячо обнимая мальчика, немного смутившегося от подобной встречи.

– Батист, я, конечно, польщен, но… – прошептал он. – Нас могут неправильно понять, – кивнул мышонок в сторону «немых зрителей», немного ошарашенных столь внезапными проявлением чувств сына картографа.

– Ах да, точно, – отстранился от него паренек, залившись румянцем.

Чтобы хоть как-то реабилитироваться в их глазах, мышонок сменил тон голоса на бас.