bannerbanner
Тенлис Хилл. Возвращение в прошлое
Тенлис Хилл. Возвращение в прошлое

Полная версия

Тенлис Хилл. Возвращение в прошлое

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 3

Солнце сияло с необычайной яркостью, что было удивительно для этого времени года. Ещё недавно Дин не верил, что когда-нибудь снова увидит его, но теперь золотой диск словно олицетворял собой чистоту, которая возвращала город после мрачных дней.

Звук полицейской сирены, доносившийся с соседней улицы, больше не вызывал у них паники. Это уже не имело к ним отношения. Они одержали победу. Они выжили.

Однако, словно в напоминание о чём-то, из-за поворота вылетела машина и резко затормозила прямо перед ним. На лице отца впервые за долгое время появилось столько эмоций одновременно: гнев, отчаяние и боль.

– Надо поговорить. – Грег вышел из машины, не давая пройти.

Но Дина ждёт она. Задерживаться нельзя. Он обещал.

– Я тороплюсь, всё может подождать до вечера.

Он попытался обойти отца, но в тот же миг оказался в его объятиях. В глубине души зашевелилось странное чувство, которое он не испытывал уже очень давно. В тот день, когда его мать нашли в лесу, отец прижимал его к себе, не обращая внимания на плач ребёнка.

– Где она? – почти прорычал Дин, отталкивая никому не нужные объятия.

– Сбежала. Ушла из палаты ночью и скрылась.

Небо словно обрушилось на его голову, раскололось, как пластиковый купол, и осыпалось на него острыми осколками.


Настоящие время.


Агата тяжело дышала, прислонившись к стене, от волнения, она по привычке начала растирать руки, периодически похрустывая костяшками пальцев, заламывая их. Девушка понимала, что находится на грани нервного срыва, но не могла найти в себе силы даже сдвинуться с места.

Внутри происходило что-то немыслимое, она отчаянно глотала воздух, но, казалось, он и вовсе закончился в этой тесной, пропитанной запахом парафина и одеколона комнате, и Роуз вот-вот задохнётся от нехватки кислорода.

Агата ожидала от этой встречи чего угодно, что Дин уехал, удачно женился и давным-давно счастлив, она даже не один раз прокручивала самое страшное опасение в своей голове, смертельно боялась, что однажды приедет только на его могилу. Но даже тогда, ей нашлось бы что сказать безмолвному камню.

Десять лет она испытывала мучения, проклинала себя за слабость, за то, что сбежала, так и не сказав о своих чувствах. Она даже двукратно неудачно пыталась покончить с собой, только бы не переживать день за днём эту разрывающую пустоту внутри, и лишь мимолётная надежда, что крошечным котёнком боролась где-то в груди, предоставляла ей силы идти дальше.

Но вот и эта надежда раскололась, как сотни десяток разбитых тарелок в её квартире.

Дин тем временем, пытаясь отогнать воспоминания, закурил сигарету, и тесная комната наполнилась запахом табачного дыма с нотками кленового сиропа.

В голове ворошились обрывки слов, мысли, но ничего из этого не подходило, как казалось мужчине. Отчаянные попытки разума достучаться и позволить, наконец, себе посмотреть ей в глаза были строго пресечены болью, что долгие годы выгрызала в сердце огромную дыру.

– Зачем ты приехала? – пытаясь быть совершенно безразличным, спросил Дин, разглядывая что-то в потемневшем, мутно-зеленоватом оконном стекле.

На самом деле его выводило из равновесия отражение испуганной девушки, что прижалась к стене, запрокинув голову и тяжело дыша.

Она казалась неуместным видением под очередной дозой выпитого почти залпом бурбона.

Ненастоящая, выдуманная его больным разумом.

– Я просто устала прятаться, – Агата сглотнула скопившийся ком обиды и увереннее продолжила. – Дин, я правда хотела вернуться, столько попыток, но каждый раз я вновь и вновь разворачивала маши…

Уитмор не позволил договорить.

Взгляд холодных зелёных глаз равнодушно прошёлся по дрожащей то ли от страха, то ли от холода фигуре сверху вниз.

– Хватит врать, Агата! Ты сбежала, тайно уехала и не оказала любезность даже позвонить или настрочить чёртово письмо. Ни через месяц, ни через год, ни даже через десять гребённых лет, так какого чёрта ты сейчас припёрлась в столь ненавистный для тебя город?

Последние слова мужчина произнёс нарочито грубо, как плевок в её истерзанную душу, как официальное упоминание о том, что этот город больше не является её домом.

– Я почувствовала, что должна, верн… – начала девушка, но Дин за долю секунды пересёк комнату и оказался перед Агатой, упираясь руками в стену.

Его дыхание обожгло, Роуз хотела закончить фразу, но мужчина неожиданно громко закричал, глядя в упор налитыми кровью глазами:

– Чего ты хочешь?! Сходишь на могилку любезной старушки и познакомишься с сестрой? Дальше что?! Снова свалишь в закат? Говори, чёртова бесчувственная стерва!

Дин, словно обезумевший, ударил кулаком по стене в паре сантиметров от её лица, и девушка от испуга закрылась руками. Агата уже не пыталась себя сдерживать, рыдая в голос и медленно сползая на пол.

Дин понял, что перегнул палку, когда увидел отчётливую трещину в деревянной доске и представил на её месте лицо Агаты.

Он пребывал в подвешенном состоянии. Одиночество и бесконечные попытки выпустить из памяти её бездонные глаза, упиваясь алкоголем и вниманием распущенных женщин, сделали его зачерствелым, озлобленным, не умеющим больше доверять, и вот, спустя десять лет, когда он тщательно выстроил свою новою жизнь, Агата вновь ворвалась в неё, словно бурный ураган.

Сейчас перед ним была другая Агата Роуз.

Дин сразу заметил это осунувшееся лицо, тёмные круги под глазами и такой болезненный взгляд, блуждающий по нему, словно по призраку. Первым порывом было немедленно обнять её, заключить в своих объятиях и вдохнуть, наконец, такой драгоценный запах волос, но гордость и длительная обида, копившаяся годами, взяли своё, ставя перед необходимостью причинить Агате всю ту же боль, которой пришлось упиваться ему.

Мужчина выругался, сжав кулаки, но в настоящий момент он злился вовсе не на неё, а только на себя самого.

В шкафу нашлось тёплое одеяло, и, молча взяв его, Дин укутал Агату, как маленького ребёнка, усаживая на диван. За окном разбушевался продолжительный ливень, крупные капли барабанили по стеклу, а порывы осеннего ветра время от времени проскальзывали в щели, заставляя девушку вздрагивать.

Дин неуклюже копошился на маленькой кухне, пытаясь вскипятить чайник на самодельной печке-буржуйке, а Агата, немного успокоившись, вытерла слёзы тыльной стороной ладони, откинувшись на спинку дивана.

Ей хотелось выскользнуть из этого маленького домика и броситься бежать прямо в чащу леса, а потом спрятаться у себя в комнате и молча, словно парализованная, смотреть в белый потолок, но погода, догадываясь о её бредовых планах, только сильнее свирепствовала.

На озере громыхала золотистая молния, яркие вспышки то и дело мелькали, освещая крохотную прихожую. Дин наконец-то обернулся на свою нежданную гостью, и его губы впервые дрогнули в лёгкой улыбке. Мужчина взял две чашки с дымящимся кофе и поставил на стол, терпкий аромат дешёвого напитка заполнил комнату, создавая воображаемый уют.

– Прости, сладкого не держу, – он присел рядом с ней и внимательно вгляделся в опухшие от слёз глаза. – Я не должен был себя так вести. Всё. Прости меня.

Агата, не проронив ни звука, кивнула и поднесла поближе чашку, вдыхая терпкий аромат напитка. Говорить не хотелось, напротив, Агата мечтала стать глухонемой в этот момент, и продолжать сидеть, словно отлитая из цемента статуя.

– Роуз, хватит плакать! Я не хотел тебя пугать, – серьёзнее, повторил Дин, видя, как трясутся руки девушки.

Агата шмыгнула носом, тогда мужчина сдвинул прядь белоснежных волос, что небрежно упала на бледное лицо подруги, и заглянул в эти некогда глубокие, медового цвета глаза.

На мгновение мужчине показалось, что он не узнает их больше: безжизненные, словно высохшие океаны, они смотрели прямо на него, и столько безутешной боли и разочарования скрывалось в глубинах этих глаз, что и Марианская впадина могла посоревноваться с ними.

Дин осторожно обнял излишне исхудавшую девушку, и казалось, что надави он немного сильнее, как вдруг она исчезнет, раствориться, как многочисленные видения под воздействием выпитого алкоголя.

– Ну, хватит. Прости меня, Роуз.

Агата натянуто улыбнулась, дрожащим голосом напомнив:

– Сколько раз повторять: не зови меня по фамилии.

– Ещё как минимум сто раз.

Агата вновь опустила взгляд в чашку и неожиданно поняла, что зря вернулась в город их общего прошлого. Ничего уже нельзя изменить, город живёт своей жизнью, и Дин тоже научился справляться без неё.

Девушка поняла, что её любовь не нужна больше здесь и лучшим решением будет, как можно скорее уехать из Тенлис Хилл.

«Я всего лишь сумасшедшая» – пронеслось в голове, и Агата вновь глубоко вздохнула, обращаясь к Дину:

– Можно попросить сигарету?

– Роуз, ты всё ещё куришь? – мужчина скривил брови, отчего его лоб покрылся небольшими морщинками, но это только добавляло ему более мужественный вид.

– Да, и я пожалела, что начала, – ответила девушка, вспоминая слова друга в далёком прошлом.

Дин протянул ей пачку Marlboro и зажигалку. Агата прикурила одну, выпуская ядовитый дым, чувствуя привкус кленового сиропа и аромат табака, переливающийся морем оттенков.

– Крепкие.

– Что есть.

Дин поднялся с дивана и приблизился к окну. Продолжительный ливень не прекращался, а даже, наоборот, становился всё интенсивнее, барабаня по деревянному крыльцу и растворяясь в глубоком озере; где-то далеко в лесу всё ещё сверкали протяжные молнии.

Мужчина вынул из ящика парочку толстых свечей, вороша в памяти самое яркое воспоминание.

– Ну что же, Агата Роуз, кажется, мы вновь застряли в этом месте с тобой, – подмигнув девушке, он накинул куртку и вышел за дровами.

Агата же прикрыла глаза, навалившись на спинку дивана и вспоминая их первую, проведённую по-взрослому ночь.


Глава 5

«Без Любви жить легче. Но без неё нет смысла».

Лев Толстой.


Маленький охотничий домик, затерянный в безмолвном лесу, пробуждал самые драгоценные, спрятанные в глубине сердец воспоминания. Барабанящий по протекающий крыше дождь, заставлял вздрагивать, представляя, как горячие руки скользят по обнажённому торсу, как сплетаются молодые тела, погруженные в пучину обжигающей страсти, как кровь застывает в жилах от поцелуев, скользящих по влажной коже.

Дин не мог забыть ту ночь.

Пытался, стирал её из памяти, приглашая в свою кровать других, но каждый рассвет говорил мужчине, что в его спальне спит совершенно бесполезная игрушка, неспособная заменить невероятную Агату Роуз.

– Ты уснула, – произнёс он наконец, выкурив добрую порцию сигарет, вспоминая их общее прошлое.

– Извини, я просто устала, – ответила девушка, распахнув глаза. Она распрямилась, потягивая затёкшие конечности, и продолжила пить уже остывший кофе.

Прошло долгих тридцать минут.

Дин копался в пыльных коробках с кучей бумаг, Агата всё так же сидела на диване, подобрав под себя ноги, и смотрела на мужскую спину. Неловкое молчание становилось невыносимым, и, как только затяжной ливень закончился, оставив после себя незначительный, моросящий дождик, Роуз не выдержала.

– Я, пожалуй, пойду домой, была рада нашей…встречи.

Дин медленно повернул голову в её сторону, взгляд был тяжёлым, изнуряющим, но сейчас Агата понимала, что ей лучше уйти и забыть про всё случившееся в этом доме. Ей хотелось сохранить образ любящего парня, который, не жалея себя, защищал её в прошлом.

Роуз не видела больше в сидящем напротив мужчине того самого мальчика. Дин казался чужим, его тяжёлый взгляд упрекал, и спрятаться от этой вины Агата была не в силах.

– Ты нормальная, Роуз? Монстром меня теперь считаешь?

– Нет-нет… – она отрицательно покачала головой, опустив взгляд в пол. – Просто мать будет переживать.

– То есть вместо того, чтобы попросить отвезти тебя, ты решила сократить путь и идти одна по лесу, да ещё и под дождём, кажется, старая история Сквирдовски тебя ничему не научила?

– Не стоит беспокоить прошлое, я прекрасно знаю этот лес, да и дождь почти закончился, – уже менее решительно ответила девушка, вспоминая стеклянный взгляд найденного в когда-то трупа в этом самом лесу, образ которого преследует её всю оставшуюся жизнь.

Дин громко выругался, поднялся, пнул коробку в дальний угол и натянул кожаную куртку.

– Пойдём. Не хватало, чтобы ты угодила в болото. Я всё ещё не понимаю, как ты вообще припёрлась сюда в потёмках и не свернула шею!

Агата сглотнула, представляя, как падает где-то посреди леса и захлёбывается кровью, так и не увидев его, но на грустные мысли наводило не только это, но и реакция Дина.

От мужчины сквозило пренебрежением и ненавистью к их общей истории.

«Время не лечит. Оно лишь учит нас, пытаясь предостеречь от ошибок в будущем» – подумала Агата, выходя следом за мужчиной на улицу.

Небо стало абсолютно чёрным, за грозовыми тучами не было видно ни одной звезды, но в воздухе витала свежесть с запахом перечного дерева и геосмина2 Впервые в этом месте Агате захотелось дышать полной грудью, пока Дин не решил грубо взять её за руку. От неожиданного касания импульсы тока пробежались по всему телу, заставляя девушку прерывисто задышать.

– Мы идём к трассе? – пытаясь оставаться невозмутимой, спросила Агата. – На своих двоих было бы быстрее.

– Пешком грязно и опасно, машина ждёт на лесной дороге. Рядом, – ответил Дин тоном, с которым было бесполезно спорить.

Мужчина осторожно провёл её вдоль кромки зеркальной воды и двинулся в чащу ночного леса, передвигаясь быстро и уверенно, словно лес стал ему домом. В подтверждение слов, уже через пятнадцать минут ходьбы по извилистым тропам, пара вышла к грунтовой дороге, где ждал Cherokee.

– Ты стал шерифом? – спросила Агата, рассматривая в темноте серебристый джип с акронимом3 полицейского участка штата Мэн.

– Ну мне же надо было чем-то заниматься в этой жизни. После твоего внезапного отъезда у меня неожиданно появилась слишком много свободного времени, – усмехнулся Дин, открывая для неё двери пассажирского сидения.

– Благодарю.

– Не обольщайся, Роуз, попросту не хочу получить от твоей матери.

С этими словами мужчина плотно пристегнул её ремень безопасности, приблизившись непозволительно сильно, отчего шею обожгло горячее дыхание, но, резко отстранившись, Дин прикусил губу и, обойдя машину, сел на водительское. Джип, урча как довольный кот завёлся и неторопливо двинулся по грунтовой дороге, выезжая вскоре на городскую трассу.

Агата без тени стеснения внимательно разглядывала своего спутника. Девушке, казалось, это сон, и стоит ей пошевелиться, как вся картинка снова растает, растворится вместе с первыми лучами солнца, пробивающимися сквозь плотные ночные шторы, оставив её одну в пустой кровати. Но мужчина был реален, об этом свидетельствовала его брошенная невзначай улыбка и горячая ладонь, что мужчина по-хозяйски опустил на её колено.

– Решила запомнить меня перед очередным побегом? – он включил печку на максимум и, наконец, осмелился спросить о том, что неизменно волновало все эти годы, не давая спокойно существовать:

– Как твоя новая жизнь, Роуз? Нашла то, что искала? Как тебе удалось скрыться так, будто не существовало?

Агата отвернулась к тонированному стеклу, делая вид, что наблюдает за бегущими мимо одноликими деревьями. Она прекрасно знала, что Дин определённо помнит о её планах и мечтаниях, они вместе их строили под звёздным небом, валяясь на заднем дворе её дома ещё в далёком детстве. Девушка устала терзаться угрызениями совести, что ничего из тех планов не осуществилось, а её обыденная жизнь кажется чем-то поддельным, словно чужая судьба, настигнувшая так внезапно и не желающая отпускать.

– Никак. Работаю в музейном архиве Бостона.

– Архив? Агата, как тебя туда занесло вообще?

– Нужно было зарабатывать деньги, а я не получила должного образования. Смешно, но мне повезло встретить хорошую женщину, что помогла устроиться на работу, увидев потенциал.

– Я думал, ты закончила обучение в другом месте. Вышла замуж, наверное, уже и парочку детей успела сделать, как и хотела?

Этот вопрос привёл её в ступор. Агата медленно повернулась к собеседнику и поймала любопытный взгляд травяных глаз, что скользили от неё к дороге.

Она определённо могла солгать, притвориться той самой каменной леди, успешной и уверенной в себе, какой была десять лет назад, но по большей части, не видела в этом смысла.

– Не вышла. Я психически нездорова, Дин. Диагноз – параноидальная шизофрения. Ты спрашивал, почему я здесь? Мой психотерапевт посоветовал приехать туда, где всё началось, а что касается личного, я просто не хочу обрекать другого человека на страдания ради возможности быть с ним. Это лицемерно.

Произнесённые Агатой слова оказались хуже обжигающей пощёчины.

Дин стиснул зубы, сжимая руль так, что костяшки пальцев побледнели. Ему хотелось закричать во всё горло, выругаться, сделать хоть что-то, чтобы выпустить пар, но вслух мужчина коротко произнёс:

– Мне жаль.

Агата не обратила внимания на его ответ. Жалость ей была не нужна. Она давно смирилась со своим психиатрическим диагнозом, даже почти научилась с этим жить. Длинная терапия в клинике вскоре дала плоды, и на сегодняшний день всё случившееся с ними не казалось бессмысленными жертвами.

Агата понимала, что спасла множество людей. Именно её силами было разрушено проклятие, терроризирующее город многие годы. Также Агата знала, что за всё приходится платить, и она заплатила свою цену сполна.

Остаток дороги молчали. Дин раскидывал мозгами: теперь он понимал, откуда взялись все эти внешние изменения. Он всё это время проклинал её, искренне пытался ненавидеть, но в глубине души надеялся только на то, что она давно счастлива и живёт где-то на другом берегу Америки, не переживая о произошедшем здесь десять лет назад.

Только теперь мужчина понял, что его Агата так и не смогла выбраться из своего личного кошмара, в котором застряла в ту ночь.

Агате же, казалось, история повторяется, ее, как и раньше, к дому доставляет машина шерифа, что беззвучно паркуется напротив и гасит свет фар. Она не знала, хотелось бы ей изменить прошлое, чтобы жизнь их сложилась по-другому, девушка просто хотела насладиться сполна его дыханием, пока очередной рассвет не раскидал их вновь.

Дин, словно чувствуя её мысли, повернулся, натянуто улыбаясь.

– Как всегда, возвратил в целости и сохранности, – он не отрывал взгляда от её искусанных губ и больше всего на свете хотел сказать, как сильно скучал, но слова застряли глубоко внутри и вслух, Уитмор снова произнёс совершенно другое:

– Зайти с тобой?

Девушка отрицательно помотала головой, отстёгивая ремень безопасности.

– Прости меня, Роуз, – уверенно попросил Дин, заглядывая ей глаза.

Агата лишь благодарно улыбнулась бывшему возлюбленному и спешно вышла из машины, пытаясь не расплакаться снова прямо у него на глазах.

– Агата, поцелуй сестру за меня, – крикнул вдогонку Дин, заставляя девушку обернуться.

Роуз молча проводила машину грустным взглядом до самого́ поворота, как делала раньше, когда парень провожал её после школы, и тихо вошла в дом, где, казалось, все уже спят, и только чёрная кошка сидела в коридоре, ожидая свою хозяйку.

– Мэвис, ты чего здесь? – снимая куртку, шёпотом спросила девушка, но ответ последовал из гостиной.

– Агата, я волновалась, где ты была? – Кеталин вышла в коридор, обеспокоенно глядя на дочь, кутаясь в тёплый халат.

На мгновение девушке показалось, что ничего не менялось, ей снова восемнадцать, а взволнованная мать ждёт в полумраке гостиной, но реальность резала острее кухонного ножа, заставляя проглотить пустые надежды на счастливую жизнь, которая могла бы у неё быть.

– Начался дождь, мы с Дином переждали в домике.

– Иди спать, завтра поговорим об этом. Твои вещи наверху.

Агата мысленно поблагодарила мать, за то, что избавила от дурацких расспросов, на которые не было сил, и, поцеловав женщину в щеку, поднялась к себе.

Дверь негромко скрипнула, вновь пропуская в чертоги её мало приятного прошлого, где каждый предмет терпеливо ожидал возвращения в застывшем времени. Не изменилось совершенно ничего, комната смиренно ожидала десять лет, когда в неё вновь ворвётся прошлое.

Большая, двухспальная кровать с кованным изголовьем всё ещё была заправлена розовым пледом, зелёные портьеры колыхались от проникающего через открытую форточку ветра, на полу лежал серый плюшевый ковёр, что подарила Кэрол на её последний день рождения. На столе, под толстым стеклом, среди открыток и старого школьного расписания, хранилось одно-единственное фото; Агата вытянула его и, включив настольную лампу, присела на край кровати.

– Как же я переживала, что оно осталось тогда в куртке, – прошептала девушка, проводя дрожащими от волнения пальцами по старому снимку.

На нём Агата выглядела счастливой. Длинное белоснежное платье, расшитое крошечными стразами, безупречно гармонировало с молочной, небрежно расстёгнутой рубашкой Дина, и казалось, что они идеальная пара в этот день. Бал Колумба в самом разгаре, и они есть друг у друга, спустя столько лет, что может случиться?

Но в голове неизменно всплывали мгновения с этой самой ночи, словно кадры старой негативной фотоплёнки, они проносились перед глазами, настойчиво напоминая, что ей пришлось сидеть посреди дремучего леса в окровавленном платье и кричать, пока голос не сорвётся на хрип, сжимая остывающие тело Сэма Девиса.

По спине пробежался холодок от тошнотворного воспоминания. Девушка спрятала фото под подушку и, распаковав часть чемодана, переоделась в тёплую пижаму.

В доме всегда было прохладно, особенно в это дождливое время года, когда дожди льют и днём, и ночью. Но Агата, как обычно, оставила форточку открытой, чтобы вдыхать аромат дождя.

Забравшись под тёплое одеяло и уставившись в окно, за которым виднелись кроны деревьев, тонущие в начавшемся ливне, Агата, наконец, почувствовала усталость и провалилась в беспокойный сон.


Глава 6

«Не так сильно страшен сон,

как реальность, превратившаяся в кошмар».

Ана Диер


Говорят, что сон – это память человека, которая спрятана глубоко внутри.

Воспоминания души из прожитых ранее жизней врываются в реальность с помощью сновидений, и если эта теория действительно имеет место быть, то Агата и в своих прошлых воплощениях была заложницей ночных кошмаров.

Они преследовали её всегда. Девушка вновь и вновь бежала по непроглядному лесу, спотыкаясь и падая на сырую землю.

Громкие стоны раздавались где-то за спиной, заставляя сердце биться, как загнанный в клетку зверь. Конца этому ужасу не было, но Роуз не сдавалась, продолжая ползти по сухим веткам, царапая колени до крови.

Устрашающая картина леса всегда окрашивалась в кроваво-красный оттенок, монотонное тиканье, что доносилось со всех сторон, сводило с ума. Позолоченные карманные часы старухи Эвердин словно маятник болтались в воздухе, оглашая уже подписанный приговор смерти, останавливаясь и разлетаясь на маленькие запчасти.

С пронзительным криком Агата резко проснулась, вскочив с кровати. Её охватила крупная дрожь, как будто кто-то облил ледяной водой. Страх и быстро нарастающая паника душили, не позволяя нормально двигаться. По телу пробежала липкая испарина, а в воздухе продолжали витать тяжёлые запахи гари и дождя.

– Грёбаный город! – девушка вскочила с кровати и со злостью захлопнула открытое окно, сквозь которое, в комнату пробирались противные запахи с улицы.

– Спокойно, Агата. Ещё два дня, и ты вернёшься в свою тихую квартиру, подальше от этого места, – в ответ на её слова, кошка неожиданно прыгнула на колени и яростно зашипела, посмотрев на хозяйку сознательным взглядом разноцветных глаз. – Не смотри на меня так, мы здесь не останемся!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

различный цвет радужной оболочки правого и левого глаза или разная окраска различных участков радужной оболочки одного глаза.

2

Органическое вещество, обусловливающее запах земли. Продуцируется различными классами микроорганизмов, в том числе цианобактериями, актиномицетами.

3

Вид аббревиатуры, который образуется начальными звуками.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу
На страницу:
3 из 3