Те, кого нет

–Вот умеешь ты комплименты делать, – шутливо отмахнулась я. Лишь бы дель Тейну хватило ума сидеть тихо. – Просто окопалась в своих книжках, на улицу не выходила почти. Ты же меня знаешь, если я увлекусь – меня ничем не выманишь.

–Кстати, об улице, – Янек смущённо кашлянул. – Весенний праздник через неделю. Ты пойдёшь?

–А надо? – я склонила голову набок, пытаясь понять, нравятся мне краснеющие юноши или нет. Определённо, в этом было что-то милое. – Ты же знаешь, я не особо люблю шумные сборища.

Второй пирожок попался с капустой. Сладкие я любила больше, но у мастера Стефана любая выпечка становилась волшебно вкусной.

–Хорошо, уговорил. Только имей в виду, рано на праздник я не приду – терпеть не могу все эти официальные песни-пляски.

–То есть выборы Майских короля и королевы ты пропустишь? – разом повеселевший Янек с прищуром посмотрел на меня.

–Светлые боги, уберегите от этого представления! – вскинула руки я в защитном жесте. – Ты что! Нет, решено – раньше заката меня и не жди!

–Какая жалость! А ведь тебе бы пошла весенняя корона!

Я замахнулась на наглеца пирожком, и он с хохотом укрылся за периллами.

–Никаких титулов! – строго велела я, передумав кидаться едой. О, опять с капустой.

Янек убедился, что опасность миновала, и вернулся на своё место.

–А ещё мастер Лисовский передавал пожелание здравствовать и просьбу с ним увидеться.

–Сам бы и пришёл. А что, что-то случилось?

–Да я и сам не понял. Он в лесу пропадает целыми днями. То ли следы какие-то нашёл, то ли не нашёл…

С мастером лесничим у нас были странные отношения – он привык держаться отшельником, особо не общался ни с деревенскими жителями, ни со мной, хотя в моих прогулках по лесу в поисках ингредиентов мы с ним иногда сталкивались. Но и тогда он либо обходил меня по широкой дуге, либо бросал короткое приветствие и исчезал, растворяясь в листве, будто леший.

–Ладно, разберёмся. Что-то ещё?

–Вроде, нет. Пойду я, – Янек легко вскочил на ноги. – До встречи на празднике!

Парень сверкнул белозубой улыбкой, махнул рукой и зашагал по узкой тропке. Я проследила, пока спина в ярко-красной рубахе исчезнет среди молодой зелени и, подхватив в одну руку корзинку, в другую опустевшие кружки, зашла в дом.

Даниэль обнаружился на кухне.

–Не знал, что у тебя здесь есть поклонники, – иронично отметил герцог.

Я поставила перед ним корзинку.

–Чем это тебя удивляет?

–А дядя не против?

–А тебе какое дело? – я с удовлетворением отметила, что в руках Даниэля оказался пирожок и поставила перед ним кружку с чаем. Быстрее поправится – быстрее исчезнет из дома. Пирожков мастера Стефана ради такого не жалко. – Мы сейчас вынужденные соседи, но изволь воздержаться от чтения мне моралей.

Дель Тейн поднял руки, капитулируя.

–Молчу-молчу!

Я удовлетворённо кивнула и подтянула отложенный учебник поближе. Открыла на заложенной странице, углубилась в чтение. Негромкое покашливание отвлекло меня от разбора сложного заклинания вызова через магическое стекло.

–Что ещё?.. – раздражённо подняла я глаза.

–И много таких… Янеков? – поинтересовался Даниэль.

–Любопытство сгубило кошку, – ядовито отметила я и ретировалась на крыльцо вместе с книгой.

***

3 мая 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

Праздник Весны традиционно отмечался в первых числах мая. Когда заканчивались посевные работы, в деревнях и сёлах люди собирались на главной площади, выбирали Майских правителей – короля и королеву – из числа незамужних юношей и девушек. Зачастую это была пара, планирующая пожениться в этом году, но кое-где ещё оставались традиции слепой жеребьёвки. В Орловке, с которой рядом я и жила, выбирали согласно второму способу, и мне не улыбалось стать чьей-то парой пусть даже и на одну ночь.

Поэтому около деревни я появилась почти перед самым закатом. На крутом берегу у речки уже горели майские костры, около которых водила хороводы молодёжь. Старшее поколение в большинстве своём разбрелось по домам, отмечать приход тепла за столами. Я позаботилась о том, чтобы не сильно привлекать внимание – тёмное, самое скромное из имеющихся платье, тёмная лента в косе. Всё равно веселье уже бурлило в крови юношей и девушек пополам с выпивкой. Не успела я подойти ближе, как меня утянули в большой хоровод.

Громкая музыка, смех, весёлые крики. Кто посмелее, уже парами исчезал в полутьме кустов. Хоровод распался, девушки разбежались кто куда, чьи-то шальные руки надели мне на голову пышный венок из листьев и первоцветов, кто-то всунул в руку кружку с вином. Яблочное, приторное – оно пилось легко, словно компот, но пьянило быстрее самого забористого самогона.

Зная о такой особенности, я лишь смочила губы, отошла в тень и принялась оглядываться. Интересно, на кого в этом году указал жребий?

Майскую королеву узнать было легко – вместо пышного венка на ней сияла в предзакатных лучах яркая корона из переплетённых веток, украшенная медью и цветами. Переходящее украшение – осенью цветы заменят на багряные листья, когда будут выбирать королеву Осени. А весной всё по новой.

На этот раз королевой довелось стать Агнешке, дочери кузнеца. Первая красавица на деревне – девушка знала себе цену и успела разбить уже не одно сердце. Корона удивительно ей шла, подчёркивала царскую осанку и горделивый взгляд. Я покачала головой – вот уж не повезло тому, кого выбрали Майским королем, попробуй, затми такую, – и наконец нашла в толпе Янека. Поспешила навстречу, улыбнулась открыто.

–Нежели ты наперёд знал, кого выберут сегодня? – спросила, не удержавшись, кивнула на более скромную корону, выделяющуюся на его макушке.

–Если б знал, то как и ты, намеренно пропустил бы наречение, – буркнул он недовольно. – Агнешка же меня со свету съест – то ей не так, там не этак.

Я лишь развела руками.

–Но тебе же с ней не жизнь прожить. Ночь пройдёт – разбежитесь.

–Издеваешься! – чуть не взвыл приятель. – Целая ночь!

–Перестань! – я потянула его к столам с выпивкой и нехитрой снедью, ловя на себе чужие взгляды. Ну да, посмела посягнуть на Майского короля, когда последнему надлежало быть только со своей спутницей. Но и сама Агнешка Янека отчего-то сторонилась, шушукалась в стайке подружек. – Смотри, она и сама к тебе не горит желанием подходить.

Я сунула под нос приятелю кружку с вином, уже смелее отпила из своей. Атмосфера майской ночи потихоньку захватывала и меня, хотелось сорвать оковы, веселиться, не оборачиваясь на остальных. Сегодня можно. Да и что всё-таки с ведьмы взять.

Янек вроде расслабился, улыбнулся несмело, оглянулся.

–Ещё бы горела, – с непонятным выражением сказал он. – У нашей Агнешки губа не дура. Видела?

И правда, с первой красавицей рядом уже стоял какой-то парень. Они расположились так неудачно, что в отсветах костра и угасающего заката мне были видны лишь силуэты.

–А кто это? – я прищурилась, словно могла разглядеть.

–Понятия не имею, – напряжённо ответил Янек.

Агнешка что-то говорила спутнику, в отсветах костра заламывала руки, что-то доказывала. Мужчина, напротив, держался холодно и сдержано. Вот что-то сказал короткое, и отошёл. Агнешка осталась стоять одна, разом поникла, опустила голову.

Янек со стуком поставил кружку на прилавок, и, не оглянувшись на меня, направился к своей королеве.

–Эй! – хотела было догнать, но сама себя осадила. В конце концов, зачем вмешиваться?

Приятель подошёл к Агнешке, что-то негромко сказал. Девушка выпрямилась, ответила – и Майские правители вместе, как и подобает, влились в хоровод празднующих.

Я поправила съезжающий на бок слишком большой для меня венок, затем с раздражением и вовсе сняла. Он давил, словно был сделан не из цветов и листьев, а из стали, да ещё и тонкие веточки так и норовили попасть то в нос, то в ухо. Поискала, куда бы положить.

–Не нравится? – раздался сбоку тихий голос.

–Мешает, – ровно ответила я, оборачиваясь. Определённо, этот молодой человек не был мне знаком. Хоть одеждой он не отличался от деревенских парней, но было то ли в зелёных глазах, словно заглядывающих в душу, то ли в небрежно растрёпанных светлых волосах, то ли в осанке что-то, что делало его выше остальных. Чужим. Нездешним. Не простым деревенским парнем.

–Вы не отсюда. Путешествуете? – с любопытством спросила я, прерывая зрительный контакт. Взгляд незнакомца отчего-то беспокоил.

–Можно и так сказать. Вы проницательны…

–Каролина, – подсказала я имя. – А вы?

–Эриан, – чуть склонил он голову. – вы же тоже не отсюда, верно?

–Почему же? – деланно удивилась я. Хотя даже не совру, назвавшись местной – уже больше года всё-таки живу вблизи Орловки.

–Не походите вы на местных девушек, – скривил губы в улыбке собеседник. – Позволите?

Я не успела ответить, а он уже взял венок из моих рук, вытащил пару веточек, что-то переплёл и опустил опять мне на голову.

–Лучше, не правда ли? – склонил голову набок, любуясь своим творением.

Я потянулась руками к волосам. Венок и правда стал меньше, более того – почти не чувствовался на голове, словно хрупкая тиара. Пальцы нащупали всё те же ветки, листья, цветы.

–Спасибо, – чуть качнула головой – осторожно, чтобы не уронить, но венок держался как приколотый.

Эриан довольно улыбнулся, уже более открыто, чем раньше.

–Вам идёт. На счастье, – непонятно пожелал он. – Позволите?

Протянул руку, и, поколебавшись, я её приняла, оказавшись тут же вовлечена в хоровод. Искры костра вспыхивали в ночи – и когда успело стемнеть? – одну руку сжимала сухая, но твёрдая ладонь Эриана, во второй то и дело менялись партнеры, кто выходил из круга, кто разрывал цепочку и встраивался заново, ноги сами переходили с бега на плавный шаг, подчиняясь ритму танца, надрывалась свирель. А потом всё смолкло, лишь переводили дух вокруг меня танцующие. И спутника моего среди них не было.

Я отдышалась, поискала глазами Янека или Агнешку – вон они, у края обрыва. Неужели и их пленила магия весенней ночи, переплела судьбы, как обычно бывает у Майских правителей – на ночь ли, на всю жизнь, а пара существует.

Прислушалась к себе – ревную, нет? Скорее, недовольна тем, что Янеку досталась такая себялюбивая девица. Нет, не чета она ему…

Тряхнула волосами – не моё дело. Поправила невесомый венок – надо же, не упал от дикой пляски. Ещё раз огляделась вокруг. Кажется, праздник близился к завершению. До рассвета оставалось ещё несколько часов, но юноши и девушки проведут это время не в танцах – разбредутся парами. Мне здесь делать точно нечего.

Незамеченной, я ускользнула с берега реки в сторону дома.

Ноги сами несли по знакомой тропинке, свет звёзд и полной луны освещал путь, тишина пьянила и манила уйти с дороги, прогуляться по лесу. Найти зацветающую черёмуху? Поискать следы разрыв-травы? Я прикусила губу, отгоняя шальные мысли, и вновь зашагала по тропинке. Казалось, кто-то идёт следом, прячется в тени, я даже пару раз останавливалась, будто могла услышать чужие шаги – но нет, лишь немногочисленные ночные птицы выводили трели да шумел ветер в ветвях.

В моём доме горел свет – лишь в одной комнате на втором этаже. Дэн показался на лестнице, когда я закрыла входную дверь и собиралась идти к себе.

–Доброе утро, – кивнула я ему, пытаясь пройти мимо. Герцог протянул руку, снял с моей головы забытый венок.

–Я думал, ты не собиралась становиться Майской королевой, – мужчина покрутил в руках венок, перевитый золотой лентой.

–Это не корона, – пожала плечами я. Провела пальцами по маленьким белым лепесткам, почти теряющимся в яркой зелени. – Интересно, кто его сплёл. Осока, багульник…

Даниэль смотрел на венок, словно держал в руке ядовитую змею. Потом моргнул, словно опомнившись, и передал мне:

–Доброй ночи, миледи, – криво улыбнулся и, тяжело опираясь на перила, начал спускаться.

Я с недоумением проследила за его движениями, потом пожала плечами – усталость навалилась внезапно. Добралась до постели, небрежно скинув платье на кресло, а венок – на подоконник, и моментально уснула.

***

4 мая 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

Просыпаться ближе к полудню уже стало входить у меня в привычку. Комната была наполнена солнечным светом и едва ощутимым запахом багульника, не увядшего за ночь. А встреченный на кухне Даниэль служил образцом укора.

Когда я, морщась от боли в голове после выпитого вина, присела за стол, герцог со скептическим хмыканьем поставил передо мной чашку крепкого чая.

–Повеселилась? – осведомился он, в ответ я лишь наградила его хмурым взглядом. Пока отсчитывала капли обезболивающего зелья в чай, дель Тейн сохранял молчание.

–Надо признать, было действительно весело, – наконец ответила я. С первого же глотка стало легче воспринимать и окружающий мир, и непонятное настроение вынужденного гостя.

–Как Янек? – поинтересовался Дэн.

–Неплохо. Думаю, эта ночь ему запомнится надолго, – я невольно улыбнулась, вспоминая сперва запальчивые характеристики приятеля об Агнешке, затем их танцы. Ох, кажется мне, там ещё и продолжение было…ну что ж, узнаю позже.

Поймала мигом помрачневший взгляд дель Тейна и не удержалась.

–Одного не пойму, ты ведёшь себя как ревнивый ухажёр или как строгий дядюшка? – подколола я мужчину.

–Или, – не ответил он.

Мне оставалось лишь пожать плечами и уткнуться в чашку. С каждым глотком жизнь наливалась красками и звуками, боль и недомогание уходили.

–Хотел спросить, госпожа чародейка, почему вся твоя магия завязана на зельях? Если ты такой дипломированный маг, как говоришь, то где заклинания?

Я молча слевитировала кружку к раковине.

–К чему такие вопросы, ваша светлость? – спокойно поинтересовалась в ответ.

–Хочу понять, как я здесь оказался, – Дэн проследил за чашкой.

–Говорила же – я здесь ни при чём.

–Я верю, – Даниэль дель Тейн поймал мой взгляд. – Но я должен… хочу вернуться назад. Ты же понимаешь, сколь многое от этого зависит.

Мне оставалось лишь поджать губы.

–Я…постараюсь, – прозвучало тихо и как-то безнадёжно.

Я предпочла первой встать и выйти из кухни. Уже в коридоре перевела дух и посмотрела на свои мелко подрагивающие пальцы. Получилось. В который раз за последнюю неделю? А за всё время?..

***

7 мая 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

–Доброго дня, госпожа чародейка, – раздалось у меня над головой. Я оторвала цветок мать-и-мачехи почти у самого основания, положила в корзинку, выпрямилась. Улыбнулась, щурясь от солнца, бьющего в глаза.

–Господин Лисовский! Доброго и вам. Янек передавал, что у вас ко мне разговор был?

Станиславу Лисовскому на вид можно было дать не более сорока лет – худой, словно высохший, поджарый от постоянного движения, с выбеленными солнцем волосами и внимательным взглядом карих глаз. Он не любил людей, зато в лесу чувствовал себя в своей стихии: знал не то что каждую тропинку или дерево – казалось, каждая травинка знает его в лицо. Даже мне, живущей в километре от деревни и часто пропадающей в походах за травами и корешками, он показывался на глаза очень редко, хотя наверняка своим намётанным глазом меня видел, а вот я его замечала, лишь когда того хотел Лисовский.

–Был, как не быть, – лесничий окинул меня взглядом. – Дело к вам, госпожа чародейка. Позвольте, покажу.

Заинтригованная, я двинулась за ним. По лесу Станислав шагал легко, будь то тропинка или бездорожье, привычным жестом отводил низко нависшие над головой ветки, я же, ступавшая вроде бы след в след, сама себе казалась коровой в посудной лавке. Платье норовило зацепиться за кусты, ветки хрустели, ломаясь под ногами. Занятая тем, чтобы не поцарапаться, не упасть или не выколоть глаза, я и не заметила, когда берёзы, осины и ели сменили липы и яблони.

–Я сюда не приходила раньше, – отметила, оглянувшись. Станислав стоял чуть поодаль, мрачно оглядываясь.

Должно быть, это когда-то был парк – липы росли ровными рядами, уходящими ниже, к поблёскивающей кромке воды, чуть далее в таком же строгом порядке буйно цвели яблони и вишни.

–Старая усадьба, – пояснил Лисовский в ответ на мой недоумевающий взгляд. – От хозяйского дома даже фундамента не осталось. Пожар, лет сто, наверное, назад, если не больше. Страшное, говорят, бедствие было. Даже сад опалило, плодовые деревья стояли обгоревшими остовами. Мрачное место, люди десятой дорогой обходят.

–А так и не скажешь, – я с удовольствием вдохнула сладкий цветочный запах.

–Странно это, госпожа чародейка, – Станислав не разделял моей безмятежности. – Ни яблони, ни вишни не цвели – чем хотите поклянусь. А несколько дней назад я сюда забрёл – и глазам своим не поверил. Сами подумайте, не могут обгорелые стволы ожить. Не бывает так, я-то знаю.

–Верю. А у вас какие-то предположения есть?

–Откуда бы. Потому вас и пригласил, – Лисовский легко пожал плечами.

Я отвернулась, украдкой попыталась рассмотреть кружево. Не люблю это делать на людях, знаю, как выгляжу со стороны – взгляд становится застывшим, глаза словно подёргиваются белой пленкой. Неприятное зрелище.

Деревья были оплетены тонкими бело-фиолетовыми нитями, словно гирляндой. Искры магии легко перемещались по ним, делая залитый солнцем сад воистину волшебным.

Моргнула, словно выныривая из сказки, повернулась к лесничему.

–Спасибо, что показали. Попробую разобраться, – пообещала я. – Только… подскажите какие-нибудь ориентиры, чтобы я в следующий раз самостоятельно смогла добраться, ладно?

–Пойдёмте, проведу вас по старой подъездной дороге. От брусчатки, конечно, ничего не осталось, деревенские растащили, но деревья всё ещё растут, как положено.

Лисовский провёл меня вдоль ровных рядов сирени, мимо двух могучих дубов – видимо, здесь и были раньше главные ворота. Я и глазом моргнуть не успела, как под ногами уже лежала достаточно широкая тропинка.

Лесничий остановился у развилки.

–Смотрите, госпожа чародейка, направо отсюда – к вам дорожка, налево – в деревню. Не заблудитесь. А я, с вашего разрешения, откланяюсь, – Станислав слегка кивнул, и, не утруждая себя выбором тропинки, шагнул между двух осин. Мелькнула зелёная рубаха в переплетении ветвей, и очень скоро я потеряла из виду лесничего. Всё как всегда, долгие речи Лисовский не любил.

Покачав головой – вот мне ещё одна загадка для развлечения, – и думая о старом саде, я направилась налево по указанной тропке, по пути не забывая собирать в корзинку мать-и-мачеху. Доберусь до деревни, навешу Янека. С майской ночи прошло четыре дня, а приятель возле моего дома не появился ни разу. Не скажу, что это был рекорд, Янек и на больший срок пропадал, но мне всё же было интересно, как поживает майский король и где его королева. Каюсь, любопытна.

Деревня встретила меня привычным шумом и суетой. Весна полностью вступила в свои права – кто пропадал на посевной, кто ушёл пасти скотину, кто хлопотал по хозяйству. Из кузни слышались привычные удары и редкая ругань мастера Марка, из пекарни вышел мастер Стефан, кивнул мне и скрылся вновь внутри, какая-то девица ойкнула, поравнявшись со мной, вежливо поклонилась, здороваясь, и побежала мимо, размахивая пустым ведром. К колодцу. Интересно, встретить бабу с пустым ведром для ведьмы плохая примета или не очень?

Я улыбнулась и пошагала дальше, пересекая деревню. Мельница лениво крутила лопасти на отдалении, вблизи неё лишь шумел ветер да слышалось тихое поскрипывание. Идиллия.

Задержавшись на мгновение, я нырнула в тёмный провал входа.

–Мастер Анджей! – окликнула я мельника, подходя к хлипкой на вид лесенке, ведущей наверх, к жерновам. – Янек!

–А, госпожа Каролина! – зычный бас раздался над головой. – поднимайся, не стой у порога!

Оглянувшись, я пристроила корзинку в сторонке, чтобы никто не опрокинул, и, цепляясь за перекладины, очень медленно полезла наверх, стараясь не наступить на подол платья. Мастер Анджей не стал дожидаться, пока поднимусь самостоятельно – подхватил под руки и легко втащил на второй этаж. Здесь было мало места – центр небольшой комнаты занимали жернова, по краям были навалены мешки, но коренастый плечистый мельник чувствовал себя в своей стихии.

–Добрый день, Каролина, – приветственно улыбнулся он мне, отошёл на шаг и подмигнул, – всё хорошеешь.

Говорят, что в кузнице часто гостят светлые боги, а на мельнице – демоны. Поэтому-то мельницы заведено ставить на отшибе, в то время как кузница – чуть ли не центральное место любой деревни. И за оберегами всегда идут к кузнецу, мельника же обычно боятся. Не мудрено, что именно мастер Анджей относился ко мне лучше всех в Орловке – до моего приезда сюда именно мельник отдувался за разгулы нечисти и мелкие несчастья, что так часто приписывали ведьмам. Меня он принял сразу, словно родную племянницу. Не скрою, и мне общаться с ним было очень приятно.

–Будет вам, мастер Анджей, – никак не привыкну к его комплиментам! – Как вы?

–Работа кипит, сама видишь. Ты по делу али как?

–Просто решила зайти в гости, спросить, что нового, – я неопределённо пожала плечами.

–И про Янека спросить, а? – на лицо Анджея словно нашла туча.

–А что с ним?

Мельник досадливо махнул рукой.

–Пойдём, обедом тебя хоть угощу. Знаю я вас, молодёжь, наверняка утром кусок хлеба заглотила и бежать.

Нехитрый стол – картошка, сало, огурцы и квас – Анджей соорудил на третьем этаже, куда забросил меня привычным жестом, точно куль муки. Хотя, надо признать, с большей аккуратностью. Вид отсюда открывался шикарный: петляющая речка, лес, сама деревня в окружении полей. Я не часто здесь бывала, так что ценила каждый момент. Ветер сквозил через многочисленные щели, гоняя по полу солому.

Мельник, словно заботливый дядюшка, пододвинул ко мне простую глиняную тарелку и заговорил, лишь утолив голод.

–Пропал наш Янек, совсем пропал, – качнул он головой. – Ты, небось, и не в курсе, а он уже свадьбу планирует.

–С кем? – я чуть не поперхнулась квасом. Вот уж неожиданность!

–С Агнешкой, чтоб её, – выплюнул имя мельник. – Захомутала парня, все дни теперь пропадает с ней. А если и нет, то имя с языка не сходит – Агнешка то, Агнешка сё…

–Так, может, просто влюбился? Бывает… от неё же все парни деревенские без ума, вот он и счастлив, что именно ему она взаимностью ответила, – осторожно предположила я.

–Взаимностью… – мастер Анджей раздражённо посмотрел на меня, потом опомнился, – извини, Каролина, что-то я распереживался. Не любит же она его, так, играет.

–А с чего бы ей это?

–Да кто б знал! Мстит кому или ещё что. А он за ней… как собачонка бегает, – мельник покачал головой с досадой и закончил, – жалко парня. Лучше б уж за тобой ухлёстывал, и то вреда меньше б было.

–Ну, спасибо… – квас всё-таки пошёл не в то горло, и я закашлялась. Мельник от души хлопнул меня по спине – чуть носом в солому не уткнулась. Замахала руками, мол, достаточно, попыталась отдышаться.

–Да я не в том смысле, – попытался он объясниться. – Ты же, Каролина, хоть и чародейка, но играть с чужими чувствами не будешь. Не такая ты. А Агнешке другие судьбы ломать – что солому. Потом пройдёт и не оглянется.

–Мастер Анджей, – я попыталась подобрать слова, – может, всё не так и плохо? Я видела их на празднике – очень красивая пара. Может, Агнешка одумалась наконец?

–Кто её знает, – проворчал мельник, и быстро спросил, словно сомневаясь. – Каролина, не подумай неправильно, но… может, приворожила она его, а?

–Ко мне она с такими просьбами не приходила, – сурово поджала губы я. – А сама… это ж силу надо иметь, знания. Откуда б ей их взять?..

–Странно это всё, – упрямо заявил мастер Анджей.

–Я посмотрю на Янека при встрече, – пообещала я. Что мне оставалось? – Если там приворот – увижу.

–Спасибо, – искренне поблагодарил мельник. Мне оставалось лишь кивнуть.

–Кстати, – внезапно вспомнила, – мастер Анджей, а чужаки в Орловке появлялись?

–Не видел, – мужчина задумчиво почесал подбородок и тряхнул головой, – нет, вроде не было, а что?

–Да так… – я нахмурилась, вспоминая незнакомца на празднике. Странно это всё… – пойду я, не буду вас отвлекать от работы. Пришлите Янека ко мне с каким-нибудь поручением, тогда и гляну. Не ждать же мне его здесь, мало ли, заподозрит что-то…

–Твоя правда, – мастер Анджей тяжело поднялся. – Спасибо, что заглянула. Знаешь же, я всегда рад.

Кое-как спустившись при помощи мельника, я направилась обратно к деревне.

Заглянула к пекарю – выслушала просьбу о зелье от головной боли и получила в подарок порцию свежей выпечки. Поздоровалась с женщинами у колодца, обсудила погоду, приняла заказы на обереги для дома.

–Госпожа чародейка! – мастер Марк в штанах и фартуке, весь перемазанный чем-то чёрным, вышел из кузни. – Можно вас?