Inhuman beast/ Бесчеловечное животное

– Пикантно. Ты что, уже насытился? Лично я еще нет. – с нахальным требованием она указала взглядом на свою киску.

Хах! Какая наглая девчонка!

– Приготовься молиться на мой член, крошка.

Встав в основании кровати, я любовался видом сверху на ее изнывающее тело. После того как я избавился от брюк и боксеров, мой член наконец вырвался на свободу. Презерватив, хранившийся в кармане, тесно обтянул его латексной мембраной и я вернулся на наш ринг.

Она осознано глубоко дышала и пыталась предугадать ход моих движений, что бы подготовиться и победить в этой борьбе, стремящейся доказать кто здесь главный. Пройдясь своими пальцами по безупречной шелковистой коже ее правой ноги, я закинул ее на свое плечо. Разгоряченное пламя в ее глазах запылало, словно в него влили дополнительную порцию горючего. Обхватив свой, до предела возбужденный, член, я прошелся его головкой по ее половым губам и, создав магнетический контакт с ее клитором, медленно ввел свое могущество внутрь ее узкой и мокрой вагины. Она завопила в иступленном послевкусии ощущения моего пениса внутри себя. Ее влагалище жадно обволакивало мой член, и я ощутил легкие отголоски сокращений стенок ее вагины.

Власть, обладание, полное подчинение – вот что мой член давал ее возбужденному телу.

Я начал ритмичный поток фрикционных движений внутри нее, от чего сокращения ее стенок начали лишь усиливаться, пытаясь задержать мой член подольше в своем распоряжении.

Малышка на исходе.

Самодовольная улыбка украсила мое лицо. Поцеловав ее колено, я прикусил его зубами в стремлении неудержимого желания лицезреть ее шокированную упоительную реакцию. Выкрикнув непонятный набор букв, она в спазматическом порыве приподняла свои плечи от кровати, после чего рухнула обратно на нее, в распространившемся по ее телу полете наслаждения. Такая уязвимая, она распростерлась на поверхности нашего поля сражения и протянула худые руки вверх, с усилием сжимая края подушки, желая только моего члена внутри себя и моего присутствия снаружи. Мои грубые руки скользи по всему ее вспотевшему скользкому телу. Наколенная, она, точно фурия, извивалась от уверенных движений моих бедер врезающих мой член в саму суть ее существования.

– Да! Да! Еще! – молила она с унижающим желанием получить столь желанный ей оргазм. Раскрасневшиеся щеки и периодически закатывающиеся глаза выдавали степень ее наслаждения.

Я все наращивал и наращивал темп внутри нее, меняя амплитуду движений и переходя к торнадо образным вдалбливаниям своих бедер в ее критическую зону. Она стонала и кричала все громче, в припадках сменная несчастную простынь в своих кулачках, полностью потеряв чувство контроля над своим телом, которое уже принадлежало… мне.

Сняв ногу со своего плеча и перекинув ее, я пристроился сзади нее не позволяя головке своего члена покинуть влагалище.

Одним глубоким толчок, я вошел в нее с новой силой, ощутив своими бедрами волну изгиба ее задницы. Она вновь закричала отринув голову назад. Ее промокшие волосы легли на мое плечо и она, закатив глаза, полностью отдалась власти моих движений.

Подхватив ее ногу за лодыжку, я приподнял и завел ее за себя, начиная медленно и ритмично иметь ее сзади. С каждым хлопком от удара моих бедер о ее ягодицы, она все ярче выкрикивала стоны. Мой член уверенно терся внутри ее вагины, наращивая скорость, быстрее чем болиды на гонках формулы один. Ее ускорившиеся крики, распахнутый рот и сокращения стенок матки сообщили мне, что она близка к оргазму. Я протянул ей свой большой палец, в попытке облегчить ее мучения от неконтролируемого желания обхватить своими губами мой член, и она жадно обхватила его губами, непомерно сильно всасывая его, словно нуждалась в этом больше чем в наличии кислорода в ее легких. Почмокивающие звуки раскрывали ее потаенное желание, от которого она не могла сдержаться. Ее рот жадно сосал мой палец, а язык смачно проходился вокруг него в водовороте накала желания, не на секунду не давая возможности потерять его из поля своего обладания, в то время как мой член непрерывно трахал ее, пылающую словно угли, щель.

– Детка… сейчас… я хочу… что бы ты… кончила… – эти слова рубящими потоками захватили ее рассудок. И больше не подчиняемое ее подсознанию тело начало в судорожных припадках подходить к оргазму. Стоны стали запредельно громкими. Дыхание больше не имело какой-либо закономерности. Она закрыла глаза не в силах больше поднимать веки, а пальчики на ее ногах истерично вытянулись, с головой отдавая тело навстречу накрывающему ее наркотическому припадку экстаза, жадно сковывая мой член внутри себя.

Глубоко втягивая воздух пропитанный запахом наших тел, она открыла свои глаза и взглянув на меня, потянулась к моим губам и наши одичавшие звериные сущности слились в нежнейшем поцелуе, размывая границы наших тел. Отринув все неловкости и предрассудки, мы ощутили полное единение наших внутренних я. Только она и я на застывшей безлюдной планете, одиноко бродящей по просторам вселенной.

Она развернулась ко мне, высвободившись от тотального контроля моего члена над ее телом и в нежнейшем импульсе притронулась к моей груди.

– Не обманывай себя, ты не такой. Позволь мне показать как можно заниматься любовью иначе.

Ее, ошарашивающая мое сознание, нежность подавила мое желание глобального контроля над ее организмом.

Сев на мои бедра своей обнаженной плотью, она чувственно провела своим большим пальцем по моей щетине.

– Доверься мне. Я покажу тебе нечто большее чем просто трах. – ее бесконечно голубые глаза забвенно смотрели в мои. И что-то внутри меня решило поддаться ее предложению.

Я поднялся на постели оказавшись в упор перед ее лицом.

– Что я должен делать в таком случае? Ты хочешь моего полного подчинения тебе? Учти малышка, удел доминирования всегда остается за мной…

– Я не требую от тебя повиновения мне. Просто смотри в мои глаза и попробуй ощутить то же, что чувствую и я, без определения позиции кто здесь главный.

Ее слова пугающе отразились внутри меня. Довериться женщине? Особенно этой коварной особе? Я не сумасшедший! Но ее кристально чистые глаза выбили из мое головы задатки здравомыслия и мое сознание требовательно приказало мне испытать ее предложение. Это вызов. Просто вызов, Френк. Просто прими его и постарайся выйти победителем в конце этого спектакля.

С трудом справившись со своим внутренним бешенством, я покорно последовал ее предложению и не покидая ее глаз откинулся на подушку. На ее лице проступила на этот раз другая улыбка. От самолюбования не осталось и следа. Какой-то искренне-притягательный изгиб ее губ развеял остатки сомнений во мне. Она нежно прошлась своей мягкой ладонью по моему торсу и, обхватив рукой мой стоящий член, сама насадила себя на него. Медленно съезжая вниз по нему, она тяжело выдыхала один непрерывный поток воздуха, немного запрокинув голову назад, но не отпуская контроль над моими глазами. В ней не осталось ни следа от прежней куколки. Она изменилась: глаза больше не пылали вызовом, они скорее призывали меня довериться им. Ее нежное тело стало как то иначе выглядеть верхом на мне, и даже нахальная грудь приобрела некую милую розоватость.

Кто эта женщина?

Прекрасная незнакомка склонилась надо мной и легко притронулась к мои губам, нежным поцелуем порабощая всего меня. Что-то изменилось. Я так не планировал.

Она начала медленно проскальзывать по моему члену, не давая излишнего давления. Ее талия пыталась приблизиться ближе ко мне, в то время как ее бедра все так же сопротивлялись напору моего пениса. Своим естество она начало скользить по мне в неистовой борьбе двух влажных тел, словно каждая ее клеточка стремилась слиться с моей.

Все иначе… Определенно иначе.

Она отстранилась от меня откинув голову назад, от чего ее влажные волосы, волной града окропили ее спину.

Такая… моя.

Потеряв самоконтроль, я в порыве поднялся и приник губами к ее манящей шее, в то время как она продолжала создавать ураган вокруг моего члена своими бедрами.

Горячая, пылкая, страстная, нежная, раскрепощенная и в тоже время непорочная – все это она. Вызываемая ей, буря эмоций в моем рассудке, разрывала меня на клочья.

Кто ты? Что ты за неизвестное природе существо?

Безупречное создание, не походящее для этой планеты, но находившееся в моих руках. Ее ладони бархатисто прикасались к моему торсу, пробуждая во мне прежде неведанные ощущения. Что-то, до чего я не мог дотянуться, что не мог понять или измерить. Это что-то переплеталось тем, что находилось внутри нее и я мог ощутить это только рядом с ней.

Подавшись ее ритму, я пытался подстроиться под ее безупречный танец на моем члене. Сконцентрирующийся внутри меня заряд фейерверка эмоций подходил к своей пиковой отметке и я был готов вот-вот с грохотом разорваться. Я терял контроль над собой, когда она была рядом и смотрела на меня этим обезоруживающим взглядом.

Ощутив усилившуюся пульсацию моего пениса, она поняла что я близок к вожделенной разрядке, от чего она, пропустив излишние нюансы, тоже была готова отдаться на встречу моему оргазму. Темп ее бедер значительно усилился и увеличил амплитуду своих движений, от чего ее клитор начал ритмично встречаться с моей мошонкой. Участившиеся вдохи кричали мне о том, что она готова вот-вот взорваться от огня экстаза, но она по прежнему не прерывала нашу нескончаемую зрительную связь, от чего я ощущал еще большее единение своего сознания с этой женщиной.

Толчок.

Еще.

И еще один.

– О да! – сердечный стон покинул мою грудную клетку, и быстро высвободившаяся энергия, точно ударная волна от взрыва атомной бомбы, заполнила ее изнутри, и, выбивая оконные стекла из рамы, она кончила одновременно со мной, безудержно застонав на встречу моим эмоциям.

Ничего более личного и откровенного я в жизни ни с кем не испытывал. Она по прежнему оставалась сидеть на мне не отводя свои потрясающие глаза, в которых ни на секунду не промелькнула нотка властности. Два обнаженных, разгоряченных и влажных от пота тела замерли на пару минут в сливающем их в одно целое положении, словно объекты художественной инсталляции, обоюдно впитавшиеся друг в друга по задумке неизвестного автора. Никто не решался прервать это единение попыткой отвести свой взгляд. Взамен этого мы одаривали друг друга взаимным восхищением от результата недавно оконченного акта, который все еще разносился волной послевкусия по нашим телам.

Эта женщина… разделила мою жизнь на до и после.

Освободившись от обоюдного плена, я избавился от презерватива, ограничив его узлом, после чего она беззащитным бельчонком скрутилась возле меня и уперлась своими ладонями и лицом в мою грудь. Моя рука накрыла ее миниатюрное тело, и я, как никогда прежде, ощутил физическую разницу между размерами наших тел. На секунду опомнившись, она пожелала мне спокойной ночи и чмокнула в нижнюю губу, а затем снова вернулась в свое уютное положение. Она проделала все с такой легкостью, словно это наш традиционный ритуал перед сном и мы совершаем его каждый день не одну сотню лет.

Я все также не мог отвести от нее взгляд. Забавно, мои глаза успели связаться с ней, какой-то магической притягательной связью, как та, что ощущает ночной мотылёк летящий в окружении темноты и, заметив источник света, инстинктивно летит к нему, не в силах остановиться у самого конца. Мы как две разрушающиеся звезды попавшие на одну орбиту, кружим вокруг друг друга, притягиваясь все ближе и ближе, уничтожая свое существование разрушающей силой взаимного притяжения.

Моя рука поглаживала ее шелковистые, но все еще влажные волосы. Она начала посапывать, выпуская теплые дуновения воздуха в мою грудь. Кто же ты такая, беззащитная незнакомка, беспечно уснувшая в моих объятиях? Такая загадочная и неуловимая, словно поток воздуха оттолкнувшийся от крыльев бабочки. Зачем ты тогда появилась в моей жизни? Такое впечатление, что какая то сила, со всей вселенской ненавистюь ко мне, решила отомстить мне по всем кармическим законом, за мое неидеальное прошлое.

Ты была дурманящим цветком отравляющим мой мозг и разлагающим тело. Зачем ты мне встретилась тогда? Через несколько часов мы должны были расстаться и разъехаться по разным частям земли. Ты должна была бесследно исчезнуть из моей жизни, оставив меня с этим, пустившим корни сметения, зерном, которое ты мастерски посадила в тот день.

Раздражающий шум от вибрации телефона, находивщегося где-то в брюках, отвлек меня от обворожительной, закутанной в растрепанную простыню, жрицы, спящей рядом со мной, и заставил меня покинуть теплую постель.

Разблокировав телефон, я увидел на экране увидомления о пяти пропущенных звонках от Джона и двух от Марка. Глаза зацепились за время на верхней части экрана: было уже 8:28. Как быстро пролетело время рядом с ней. Так не надолго я смог познать ее. Мой самолет должен был вылетать в 9:45. Я понял, что мне было пора покидать мою куколку, которая навсегда клейменной меткой осталась в моей памяти.

Безшумно собравшись, я подошел к шкафу, что бы взять заблаговременно упакованный чемодан. Оставив на ручке шкафа ее трусики, что бы она помучилась с их поиском, я направился к лифту и, на миг задержавшись на пороге, обнаружил оброненый ей браслет. Подняв холодный метал с пола, я решил забрать его на память и прощальным взлядом окинул куколку, в попытке запомнить последний момент нашего знакомства. Свернувшаяся на постели клубком и нежно обнимающая скрученное одеяло, она впоследний раз вызвала умилительную улыбку на моем лице.

Так и должно было все закончиться. Превосходное воспоминание о успешной поездке в Грецию, но, по какой-то неизвестной причине, почти возле самого лифта, я допустил роковую ошибку, решив оставить ей свою визитку с припиской внизу (один звонок). Я вернулся и положил ее на тумбочку возле кровати, поцелова ее в висок на прощание. Пройдясь костяшками польцев по ее безупречной бархотной коже, я прошептал:

– Спасибо, что кончала этой ночью для меня. Я не забуду тебя, куколка.

И это оказались мои последние слова сказанные ей до сегодняшнего утра, потому что она мне так и не перезвонила! Обладательница такого запредельного эго и мастерства будоражения мужских тел, вероятно искала себе папика по богаче, а ее случайный секс со мной нужен был толь для поддержания профессиональной формы, ну или просто захотелось тела помоложе. Бедняжка наверное уже устала от пузатых стариков с обвисшей кожей и висячим безжиненым хуями, над которыми ей нужно уссерно потрудиться прежде чем пробудить. Если бы она имела хоть малейшие зачатки ума, возможно додумалась бы поискать в интернете данные указанные в моей визитке и тогда бы смогла по достоинству оценить мое состояние. Вероятно, в таком случае, я подошел бы под твои критерии мужчины для обеспечения. Или ты сразу решила сдаться поняв то, что я тебе не по зубам?

Эта лицемерная сука еще поплатится за свою выходку.

Глава 3

180 непроизносимых слов

Беспамятства оказавшись в туалетной комнате, я мысленно поблагодарила бога за то, что в ней не было ни души. Захлопнув за собой дверь, я вставила в замочную скважину ключ, защитив себя, и не позволяя сейчас никому подобраться ко мне близко. Еще ощутимая дрожь, в моих влажных от пота ладонях, заставила их проскользить по охладевшей твердой двери от оловянной ручки до мелкой щели, отделяющею сейчас мой маленький остров безопасности от той арены со зверем, явно нуждающемся в клетке. В первые минуты нашей аварии мне казалось что он… Мое Приключение меня разглядывал, вспоминая моменты нашего маленького, общего, трепетного моему сердцу прошлого. Но когда он открыл свой рот, все мои секундные надежды снеслись гигантской безответной волной, погребая под себя разрушенные остатки моей чести. Униженная и растоптанная его запредельным эго, я скатилась спиной по двери на пол, в немом крике.

Безответно…

– Что за неквалифицированный персонал здесь работает? Вы предлагаете мне выводить эту тонущую посудину из убытков работая с такими… сотрудниками?

Его презренный взгляд, брошенный на меня как на отброс общества, прошелся по мне пренебрежительно, словно мое присутствие в одном помещении с ним отставляли остатки грязи на его безупречном стальном костюме. Но рваную кровоточащую рану внутри создали не эти слова, и не лезвия во взгляде, а сам факт, что он хотел находится как можно дальше от человека, чье присутствие пятнит его достоинство.

Ненавижу…

– Нет. Давайте все документы мне. Для начала я просмотрю их сам, а дальше мы определимся как будем вести встречу.

Его хлесткий язык давал мне увесистую пощёчину, каждый раз имея какой-либо контакт со мной. И даже если он его не находил, то явно искусственно создавал, что бы не упустить не единую возможность вкрутить металлический шуруп в брешь моего сердца. Отталкивающее электромагнитное поле не позволяло мне даже приблизиться к его длинным, знакомым мне до боли пальцам, запечатляя внеочередную ссадину внутри меня. Тонкая полоска сжимаемых им губ, мощная звериная челюсть, спадающие слегка на лоб угольно черные шелковые волосы – заново выжигали пламенем из воспоминаний его образ. Сердце мучительно сдавилось от какой то ноющей боли в нем, а слезы, незапланированно осадком, грохнулись на юбку, вырисовывая мокрый узор.

Поджав ноги к себе, я обвила их руками, в попытки защититься от реальности, и уткнулась влажными щеками в коленные чашечки. Разрушено разрыдавшись на полу, я пытаясь подавить внутреннее содрогание, но холод льдиного камня пролез сквозь ткань моей юбки и захватил в свою власть мои беззащитные ягодицы.

– У вас паралич конечностей или просто временные проблемы с координацией? Мне нужно знать такой нюанс, что бы в случае вашего увольнения вы не обратились в суд на нашу компанию.

Он наслаждался моей беззащитность и униженностью. Он наслаждался своей безграничной властью, заставляя меня ставать на колени перед ним. Он удовлетворял свои животные потребности, представляя меня в роли ручной, жалкой игрушки, которую после использования выбрасывают на помойку вместе с мусором. Демонстративно пройдясь длинными пальцами по безупречно сидящему на нем пиджаку, в мнимой попытке очистить себя от моих жалких внутренних страхов, звание конченного урода закрепилось за ним.

Пещерный. Животный. Варварский.

Призираю!

За все!

За то, что смог забыть тот созданный нами хрупкий мир. За поселившую в меня любовь. За ежедневные страдания от потери жизненно необходимого мне твоего запаха. За отсутствие прощания. За то, что что даже не узнал.

Я ненавижу тебя!

Завопив в беззвучном крике я вцепилась зубами в свои оголенные колени, что бы пересилить душевную, раздробляющую боль нанесением себе – физической. Что-то хрупкое и маленькое разорвалось на атомы у меня внутри и удар от взрывной волны был такой сильный, что я почувствовала как он пытался размозжить мою грудную клетку изнутри, вытесняя кости потребительской силой. Огромная, черная, адская дыра требующая только боли.

– Знаете на сегодня вашего присутствия в моем кабинете предостаточно. Будьте любезны покинуть нас и не попадайтесь мне сегодня на глаза, если не хотите стать первой в списке уволенных.

Последний артиллерийский выстрел перед оккупацией. Последняя пощечина. Последнее сказанное слово безвозвратно въевшееся глубоко внутрь.

Запомниться. Приживется. Увековечится.

Этот отпечаток, выжженный его губами на прозрачной материи моей души, будет наскально выбит как история на камне.

Призираю!

Если бы только можно было стереть воспоминания из головы, вытащить память его прикосновений из тела, забыть его лазурные глаза, притягательные губы, ставшие за одну ночь родные руки… Забыть слова, ласкающие пером мое сердце. Забыть прожитую историю и стереть, удалить, все мечты созданные по ночам своим чертовым воображение.

Я забила мокрыми ладонями мраморный пол в истерии осознания неизбежности реальности. Я хочу, что бы боль, причиняемая полом моим рукам, задушила внутреннюю. Он варварски украл у меня мои надежды и иллюзии. Он уничтожил их. Сжег мою маленькую девчачью честь.

Призираю.

Призираю!

Слышишь.. я призираю тебя!

Шевеля губами, я бесшумно заорала, продолжая наносить увечья безразличному властному полу, будто требуя обращения его внимания на меня. Словно я маленькая капризная девочка, просящая помощи, увидевшая в нем источник защиты, за которым я так хочу спрятаться. Укрыться. Но резкая, острая, стремительная как стрела боль подкосила мои упирающиеся в источник защиты ладони и, сдавшись, я приложилась к нему такому холодному добродетелью. Подарив своеобразное подобие тепла, он словил меня в падении и наградил свежим холодом, остужая мою вскипевшую кровь.

Легко.

Просто.

Выдох.

Еще одни.

Давай.

Вот так.

Стоя за моей спиной, он подсказывал мне как привольно. Пропускал через себя мой внутренний разожжённый огонь и вдыхал в меня новый, чистый, не отравляющий душу кислород. Он принял мое, такое не подходящее для него, тело, не требуя взамен ничего, а только наоборот, отдавая себя целиком. Не скрывая и не утаивая всю свою твердость и безразличие.

Маленькие лампы, цвета обожжённой глины, с оранжевым теплом внутри, оценивают меня сверху, посылая мне яркий тыквенный свет.

Мило…

Уставшее размякшее лицо впитало последнюю сырость. Любовь к Нему превратилась в мучительная пытку для меня, которая ощущается в каждой мышце, в каждой косточке, в каждой клеточке моего тела. А вонзившийся сегодня в меня отравляющий яд разносится по артериям заражая кровь, попадая в сердце, в мозг, в легкие. Мое Приключение за мгновение стал мощным, редким, химическим оружием против моего организма.

Против меня…

Инстинктивно свернувшись на родном полу в позе эмбриона, я прикрыла тяжелые от слез веки. Еще чуть-чуть… Пару выдохов и я выйду от сюда совершенно другой. Без булыжника на плечах. Без сожалений. Без единой возможности на каплю тепла к Нему. Никто не узнает о моих похороненных чувствах. Я больше никому не позволю влезть в мой крохотный мир и разрушить его. Никому больше не позволю царски поселиться в моем сердце и трактовать там свои законы.

Нет!

Раньше, когда мне было девять лет, я спрашивала маму, что такое любовь? Что я должна чувствовать к мальчику, который понравится мне? Как я пойму, что влюблена или люблю? В чем разница между влюбленностью и любовью? На мои выпытывающие вопросы она отвечала вкрадчиво, стандартно, наверное где-то даже по учебнику или из всеобще созданных мифических фраз. И я всегда жила со страхом в сердце, что повстречав того единственного, я могу его не узнать. Просто упустить свою судьбу. Но сегодня я чувствую, что могу дать сама себе ответ.

Когда ты видишь того самого, посланного кем-то или чем-то, чувства, вызванные им в твоей плоти, невозможно описать, ощутить или увидеть. Это нечто, названное в природе “любовью”, просто непосягаемо человеческими органами чувств. Оно за гранью нашего понимания и сознания. За гранью логических умозаключений. За гранью природного естества. Но если опуститься до физических процессов во вселенной – это когда за секунды тучи расступаются и выпускают на волю лучи парящего в небе солнца. Когда все жизненные процессы замедляются. Останавливаются. Когда земля больше не вращается. Когда песчинка замирает в воздухе. И глоток кислорода тебе больше не требуется. Есть только твое Я и его Я. Ваши сущности отрываются от земли. Выходят, переступают, рушат твое теперь уже не контролируемое поле. Назло всем законам физики и математики, соприкасаясь с невидимыми волнами, таким же родным по духу и виду, противоположного пола.

Вы – две половинки одного целого. Вы – два однополярных магнита, вопреки законам вселенной притягиваетесь, создавая единый нерушимый союз. Вы – два небесных тела. Два массивных шара. Две излучающих свет звезды в одном необъятном, не постижимом миром космосе, с одинаковыми параметрами, внутренним давлением и климатическими условиями.

Не смотря на спровоцированную им в моем сердце черную дыру, я все еще чувствую это – необъяснимое притяжение. Может природа специально посмеялась над людьми даря дар любить и влюбляться людям, не созданным быть друг с другом: в силу социального статуса, возраста, расстояния разделяющего их друг от друга на несколько сотен тысяч километров. Или это испытание? Испытание, данное одному или двоим? Что им нужно преодолеть? Себя? Или что-то? С кем им нужно бороться ? С кем-то? Или с самим собой?

Нас оставили без карты, без компаса и подсказок. Нет ни правильно ответа, ни правильного решения. Ты делаешь выбор по внутренним ощущениям, советам друзей или родителей, статей из журналов или опыта старших. Но нет ни схемы, ни формулы, ни шпаргалки объясняющей что необходимо сделать, чтобы быть любимым и любить. По мне так, это вечная внутренняя борьба с самим собой. Совладать над неистовым притяжением к объекту, укравшему твою душу и завоевавшему твое сердце. Пропускать его через себя, но не сохранять. Всегда стирать и удалять.