bannerbanner
Цвета крови. Книга 1. Ультар
Цвета крови. Книга 1. Ультар

Полная версия

Цвета крови. Книга 1. Ультар

Язык: Русский
Год издания: 2024
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 2

Эту ночь мы решили поставить чатраг (натянутый на палки лоскут прочной ткани) у одного из озер. Потрапезничать остатками лепешек (уже достаточно твердых) и переночевать здесь. Привязали горбатых страшилищ к каким-то обломанным почерневшим стволам, торчащим из озерной глади (утром они еще должны были показать нам на воду). Воздух тут уже через ноздри обжигал солью».

Земля, где обитают ама

Когда драгоценные солнечные лучи лишились возможности проникать в образовавшееся отверстие, читать стало совсем трудно. Всадник с талантами диперана умолк. А его спутник уловил где-то далеко топот копыт, лязг металла и звуки людской речи – в том числе грубый мужской хохот. Сказав, что пойдет навстречу гостям, он привычно взобрался по импровизированным ступеням на поверхность и исчез в направлении далекой группы людей.

Сасан все же не выдержал собственного любопытства. Он перетащил очередную стопку артефактов под тот самый пролом, благодаря которому он с земляком оказался тут – лучи солнца упали на стопку табличек. Только после этого он продолжил чтение, поглотившее все его мысли.

«По легенде мужчина (мардан) и женщина (зан) созданы Акхтабом по одному подобию. Оба могут воевать, а, значит, и пировать. Но потом женщины сказали «Мы рожаем детей, готовим пищу всему вису, да еще воюем. А что делаете, вы, мужчины? Только воюете и охотитесь. Вот и владейте саком (большим ножом), луком и копьем сами. А нас на это не отвлекайте! На нас держится очаг». С тех пор женщины у нас, хостов, берут в руки лук или сак лишь по крайней необходимости. Но былины от патаров, рассказанные их дедами, указывают: есть странные зан.

Они зовут себя «ама», решив дилемму по своему: стали и рожать, и воевать. Но из их списка обязанностей пропало хозяйство. За очагом, мол, закреплены отдельные люди. Пиллай перед тем, как попрощаться, молвил следующее. В 2-3 днях пути дальше по курсу, когда «соляная пустота» перейдет в слабо холмистое место с более высокой и сочной травой, мы увидим смерть («марг»). Говорят, всех мужчин там попросту… убивают. Поэтому мы, все пятеро, через пару дней устроили вокруг себя небольшой вар, зажгли его и стали совещаться по поводу слов «заречника».

Каждый в волнении сжимал в руках глиняный амулет, висящий на шее – «сваруну» (изображение Акхтаба, чьи лучи изгибаются вокруг него, загибаясь направо). Говорят, такой должны были носить и предки наших родичей хестов, рассказ о судьбе которых представлял собой не более чем миф.

Однако наши долгие споры были прерваны проклятым Вайю. Сначала пылью нам чуть не выдавило глаза и не содрало кожу. Смерч поднял вверх все! Соль, песок, соленую воду озер, а затем наши пожитки (чатраг в первую очередь) и нас самих, как бы закрутив все это в воронку. Старейшины (которые у нас были и жрецами) именно так и описывали «самый низ мира», «дом Вайю» или «Марг». Все это были названия того самого природного явления, которое на нас «напало». Все это произошло как бы в одно мгновение. Слава Акхтабу, саки крепко держались у нас за поясами, а дротики мы мертвой хваткой сжимали в руках… С этими единственными предметами мы и поднялись в воздух. Вайю закружил нас в варе (по кругу), а потом понес куда-то вдаль. Не помню сколько мы барахтались в нижних пределах неба (от восхода до заката светила или несколько дней). Разумею я лишь, что спасло нас божество воды, подставив при падении какое-то тухлое болотце. Удар был такой силы, что один из нас (Навш) потерял сознание…

И нам пришлось его вытаскивать, пока он не захлебнулся в смрадной жиже (кстати, смрад на хостийском тоже называется «марг»). Выйдя из неглубокой трясины, отороченной от прочей местности тростником, мы даже не стали разбираться в том, где оказались. Голова кружилась так, что всем пятерым было удобнее лечь на траву (а ее здесь действительно было много – Пиллай не соврал). Перед глазами (с провалом в сон) оказалось лишь постепенно отмывающееся от пылевой завесы небо. Вдали окрашивалось краснотой. Это было красиво!

Проснулись мы от боли. Нас что-то тащило по заскорузлой земле – с колючками, очень жесткой травой и мелкими камешками. Этим «что-то» оказалась целая куча женщин в самых коротких рубахах из всех, что я видел до этого. На каждой сверху был панцирь из пластин, вырезанных из копыт и связанных жилами. Такие одевают только воины! А на их головах были высокие колпаки из твердого войлока (в детстве я видел такие на купцах из далекого запада). Конусы были декорированы орнаментом, смысл которого не поддавался прочтению. В основном, какие-то идущие в одну сторону завитки и силуэты рогатых зверей, но не козлов.

Снизу мне больше видны были только ноги наших «хозяек». Они были невероятно мускулисты. Из-под коротких рубах проглядывала белая материя, которой было надежно замотано все, чем Акхтаб их наградил между ног. Фигуры ама (а эти зан были именно амазонками вне сомнений) выглядели крепко сбитыми, но не грузными. Изредка некоторые с усмешками поворачивали головы назад – видимо кричали, чтобы мои связанные и не на шутку возмущенные спутники не дергались. Только в эти мгновения я мог видеть красиво вытянутый овал лица, завитки темно-каштановых волос, выбивающиеся из-под колпаков, невероятно прямые и непривычно тонкие носы, а также красиво изогнутые такие тонкие губы. Глаза у всех были или зеленые, или серо-зеленые (в общем-то, как и у всех хостов, которых я знал, но, говорят, и хесты выглядят так же).

В основном, я по специфическим жестам и мимике понимал, что самые юные из этих молодых ама далеко не в восторге от нашего запаха. Это понятно – наши тела с самой переправы через Дану не видели пресной воды. А тут еще эта зловонная лужа, в которую мы приземлились… Мой взгляд как-то сам собой зацепился за одну из тех зан, которые тащили за собой толстяка Балу. Она была наиболее изящна из всех, а выбивающиеся локоны были совсем светло-русого оттенка (у нас бы назвали такого человека «ровш»). Впрочем, в памяти вновь всплыл облик Зарэ, и я перестал разглядывать эту непохожую ни на кого аму.

Тем более, уже и некогда было. Предусмотрительно указав на вставших наготове лучниц и копейщиц, нас отвязали от тростниковых волокуш на берегу широкой реки (спасибо, Херос!) и знаками показали «Мыться». Сначала мы хотели зайти прямо в одежде, заодно решив доверить духам воды и чистоту нашей одежды. Однако смеющиеся зан начали показывать «Раздевайтесь». Избавившись от одежды (ремни с саками с нас сняли еще во сне) мы с радостью залезли в реку. Всласть наплескавшись, а, заодно промыв и полоску намотанной на чреслах ткани, мы вкратце обмолвились друг с другом идеей достигнуть другого берега и убежать от ама. Но потом еще раз взглянули на пристально взирающих на нас лучниц и передумали. Мы были на мушке. Этот широкий поток просто станет для нас могилой… Жадно напившись речной воды с еле заметным солоноватым привкусом, мы, наконец вернулись, рассчитывая на милость ама – чрезвычайно стройных, широкоплечих и вообще мускулистых.

Оказалось, уже подоспели смуглокожие и более толстогубые зан. Это были невольницы воинственных ама. Они некоторое время стирали наши белые тряпки поодаль, смирно потупив головы (я про те самые одежды, в которых мы были одеты с первого дня путешествия в пустыню). Они развесили эти наши ткани сушиться. Были все некрасивые…

Амы-то тем временем подталкивали нас копьями куда-то дальше. Видимо, в свое стойбище. Стана амазонок и правда оказалась всего лишь стойбищем. Лучших удобств в нем были удостоены далеко не люди. А лошади! Животные были мордами такой же породы как у нас. Только ноги у них были длиннее и тоньше. Мне даже кто-то говорил, что вот это и есть настоящие лошади, а наш-то низкоросленький «транспорт» зовется по-иному. Амазонки гладили и целовали лошадей (срамно говорить, но во все места). А еще говорили с ними. Своим служанкам они их ни мыть, ни чесать, ни кормить не доверяли. «Дома» женщин трудно было назвать не то что гарами. Но язык не поворачивался окрестить это даже нманами общинников-пастухов. Скорее, это были шалаши из тростника, укрытые сверху кусками шкур каких-то неведомых мне зверей. Вокруг, как и ожидалось, были одни только зан (амы и их невольницы, закутанные в длинные белые рубахи типа тех, в которых вынуждены были странствовать мы и с такими же намотками на голове). А вот из мужчин были только мы.

У одних ама был богатый рисунок на лице, у других скоромнее. Лица юных были чисты как новая дощечка для письма. Но вот на плечах тату были у всех. Абсолютно. Это был рисунок бабочки!

Что было в центре станы (временного поселка)? На высокой скамье (где была постелена шкура того же неведомого зверя), у горящего очага (уже вечерело) сидела, полностью спрятанная в плащ с яркой вышивкой, не старая еще ама. На голове у этой широкоплечей зан был не колпак, а высокий курхарс с украшениями в виде отлитых из какого-то неведомого металла (точно не меди) бабочек. Между ними обвивались также металлические лозы дикого винограда. Более красивой вещи я в жизни не видел! Поэтому и уставился на вождя ама без всяких церемоний. Видимо, она это поняла по-своему. Неспешно подойдя ко мне (пленнику, в спину которого упиралось острие копья) главная зан резко сдернула с моих чресел исподнее. Сразу со всех сторон раздались гул и улюлюканье остальных зан, многим из которых я дал бы на вид максимум 13 циклов. Бесцеремонно схватив меня за нефритовый стержень, широкоплечая лидер стойбища потянула меня в то, что у ама – монджу-нмана (дом вождя) – обычный, но большой шатер. На телеге. Правда, он у них зовется по другому – я запомнил слово «сколота» или что-то такое…

Там она скинула с себя плащ, под которым оказалась та же сверхкороткая рубашка как у остальных. Затем аккуратно (как нечто святое) сняла с головы курхарс, поставив его на отдельный предмет нехитрой мебели. На плечи рассыпались светло-каштановые волосы. Потом избавилась от рубашки и набедренной намотки. Настолько упругих, буквально «каменных» женских прелестей (что спереди, что сзади) мне до той поры не довелось видеть (в минувших годах вообще не с чем было и сравнить). Думаю, дальнейшее описывать мне не имеет смысла. Зачем тратить время на то, милый читатель, о чем ты и сам уже догадался.

Добавлю лишь: утром остальные четверо из нашего братства признались, что имели такие же ночные «приключения» как и я. Их поместили в широкий круг. А потом лучшие их выбрали.

Оказывается та самая (ну, молодая, светлая и наиболее изящная) зан немного знала хостийский. Она (опять же под наставленными на нас стрелами) приказала невольницам завернуть нас в наши уже просохшие тряпки (те, что для головы, были предусмотрительно намочены). А потом, по ее словам (а голос у нее был божественный!) мы должны были идти вперед и не оглядываться. Тысячу шагов. Не меньше. Или они нас всех расстреляют из луков.

Мы долго шли вперед. Сзади все дальше удалялся звук какой-то возни, грозных женских приказов, а потом конский топот и скрип колес. Джан отсчитал тысячный шаг (так хорошо считал только он). Обернулись назад. Стойбища будто и не было на участке огромного луга».

Обретение Ровш

Слава всем богам, Артабан угодил не на тот дальний караван (видимый им с большого холма), а на остатки их драгона (большого отряда лучников), имевших с собой 3 крепких с виду кобыл, каждая из которых была впряжена повозку. Обрадованный Артабан спустился в пролом уже не один, а со слугой Бозаном. Второй присвистнул, увидев такое количество каких-то табличек. И зачем они нужны?

Видимо, он и не заметил, как задал этот вопрос вслух. Ведь сразу после этого Сасан произнес «Это история всех нас. Здесь ответы на вопросы, которые возникают при изучении нашей древности».

– Понятно, господин. – И что же написано в этих табличках? Буквы, признаться – какая-то невидальщина…

– Это общий язык – теперь я тоже знаю как выглядят его буквы – прервал своего слугу Артабан. – Давай ты послушаешь с нами еще одну главу. Но сначала тащи сюда еды. Сасан проголодался…

«Итак, впереди не было ничего кроме стремящегося к своей колыбели светила (так мы называем красноту неба перед сумерками – Сурью). А под этой краснотой расстилалась слабохолмистая пустота. После мдабера (так зовут «грязноногие» свои «бесконечные пески») нас уже не пугали такие подозрительно плоские пространства, уходящие за самый горизонт.

Трава тут была какой-то остро душистой. Колосящейся. По пояс высотой. Вот к этому мы пока еще не могли привыкнуть, обзывая ее меж собой «зеленым морем». Справа слабо извивалась река по правую руку. Из этой артерии мы с удовольствием пили. В ней же регулярно мочили ткань «головной обмотки», как учили нас «заречники». В траве жило много знакомых нам птиц. Мы знали как на них охотиться. А еще прекрасно представляли, как разводить огонь. Смерть от голода в этой непривычной, но благожелательной местности нам точно не грозила. По правде говоря, даже заучка-Джан сбился со счета, пытаясь запомнить сколько раз Акхтаб вставал у нас за спиной и садился впереди нас. Река со временем стала уже извилистей.

Потому что ей (а вместе с ней и нам) пришлось петлять между все более возвышающихся холмов (покрытых куда менее высокой травой, а где и просто землей). Тот чудо-бугор, что совпадал с линией горизонта, приближаясь, обрел размеры настоящей стены, возвышающейся на полнеба. На подходе к нему былая зелень сменилась очагами чахлых пучков травы. «Стена» эта была как бы из разноцветных полосок. И дырявая как кусок сыра! Снизу отверстия казались ласточкиными гнездами, но, поднявшись до нижнего ряда «гнезд», мы поняли, что это целая страна пещер! Входы в некоторые были такой высоты, что не надобно было и наклоняться…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу
На страницу:
2 из 2