Неопалимая купина. Путевые заметки

Вечер

Теплом домашним вечер окружает,Где даже стены защищают от невзгод мирских.И с мудрой книгой, мысли автора душою разделяя,Мы совершенствуем познания свои.

Ночь

О ночь, царица-ночь, крылатая богиня —Хранит нас в колыбели сновИ гонит все печали прочь,Дарует нам блаженство забытьяИ на своих волшебных крыльяхВ заоблачные грёзы нас уносит.

Утро

Ах, утро, прелести полно —Восхода солнца торжествоСтруит свои лучиСквозь приоткрытых век дремотные ресницы,И вы уже готовыспорхнуть со стрехи мира лёгкой птицейВо вдохновенный труд —Труд творчества своей души.

Родник любви

В женщине имеет место бытьИзыск, и ум, и сила воли,Коль не томиться ей в неволеРуководящих грозных сил —Что делать, как ей жить.При ком и для кого служить?Да и никто знать не желает,Какие чувства в ней пылаютИ что в мечтах она лелеет,И как душа в ней не стареет.Да и никто знать не желает,В каких мирах дух творчества её витает,И в непризнании томится,И отчего ей по ночам не спится.Ведь никогда никто не спросит,Что в жизни горечь ей приносит,И вянут втуне неспростаЕё любовь и красота.Не поклоняются Мадонне,Не видят в ней родник любви,Лишь только ветер в горе стонет,Как отзвук горестной судьбы.

Амазонка-воительница

Случилось в жизни амазонкой бытьИ взращивать в лихие дниТу психику бесстрашную,Что, закрывая словно бережным щитом,Защитой станет вам служить —Не столь себе, а беззащитным людямИ неустроенного общества удар держать,Отважный словно в поле воин,И виду никому не подавать,Что слёзы горестные душат —Наперекор всем злым ветрамДуховный статус не нарушить.Держись, поэт, в лихие дни!Ты человеком быть достоин.

Разговор четырёх стихий

Огонь: Я всех, пылая, согреваю.Вода: А я твой пыл всегда смиряю.Воздух: Я надуваю паруса,Гоняю тучи в небесах.Вода: А я близ вас снежинкой таю.Земля: Я мать-земля, всему исток,Но без воды и без огняСкорей бы не было меня.

Чудо-яблонька

Уродилась яблонька —Краше не бывает,Белой пеной нежитсяЦвет душистый в мае.Злая буря яблонькуЗагубить решила,Вихрем корень вздёрнулаС бешеною силой.Мать-земля невестушкеНе дала загинуть —Нет у ветра моченькиЗемлю с места сдвинуть, —Удержала деревцеКрепкими корнями,Возродила яблонькуСчитанными днями,Одарила красочнымДивным урожаем —Яблоки рубинамиНа ветвях сияют.

Детство

Довольно странное виденье —И, если верить детским снам,Лишь я взлетаю к облакам,То путаюсь в густые провода:То ль то людские козни, то ль беда,То ль нежеланье провиденья,Чтоб в космос улетела навсегда.

Я в детских снах в безбрежный космос почему-то на ракете улетала

Я в детских снах в безбрежный космос почему-то на ракете улетала —Не самолёт, не крылья, а ракетаНесли меня в таинственный мир звёзд,И там, в заоблачной чудесной дали,Мы на волшебной флейте с сонмом звёзд играли,И музыка космической души меня переполняла,И взор сиял средь звёзд счастливою звездой.

Приазовская степь

Я в раннем детстве полюбила степь,Её необозримые просторыИ ветра вольного свободный бег,В ночи сверчков звенящие пронзительные хоры,Дружила с вольным ветром в полеИ в небе синем с солнцем золотым,Довольствуясь раздольным сим привольемИ чистым воздухом степным.А бегать приходилось только по дороге,Не исколоть чтоб об колючки-ёжики босые ноги,С весёлым ветром наперегонки.Вернуть хотя б на миг те вольные деньки!

Раннее детство. Село Рассвет

Вблизи сивашских горьких водРаскинулась бескрайняя долина.Село Рассвет там по весне цветётЧудесными душистыми садами.Там детство раннее моё,Гуляло по степи, сбивая ноги,Рассвет встречало дивный и задумчивый закат.Я слушала, как там удод поётНа крыше хатки при дороге,И засыпала под сверчков звенящий хорВ сиянии фитильной лампы,И с бабушкой вела полночный разговор,Валетом примостившись к ней на лавку,И вольной ласточки полётС её весёлым пересвистомСопровождали грёзы взлётЗа нею вслед в простор лучистый.И улетело детство вдаль,Оставив лишь воспоминанье,Но, возвращаясь иногда во снах,Дарит своё лучистое признанье.

Чудо-журавель

Тепла исполненные солнечные дни —Как душу радуют они!Среди степей живёт там над колодцем чудо-журавель,Бессменный сторож здешних всех земель,Несёт свою простую службу —Ну как в жару в степи на самом краешке селаБывает всем он нужен!Он щедро поит взрослых и детей,И стадо скученных овец, коровок рыжих, лошадей,Ведь всем известно: без водыИ ни туды, и ни сюды,Особо в приазовской той степи.Бессменный журавель на той равнинеСтоит, наверно, и понынеИ слышит по ночам степных сверчков немолчны хоры,И с звёздами ведёт любезны разговоры,Да и со мной, бывает, говорит,И до сих пор во снах тот журавельСо мною в детство нежное летит.

Удивительный удод

Изящнейшая птица – веерный удод,Что чаровала в детстве опереньемИ настороженным своим негромким пеньем:– Ах, кто идёт? Ах, кто идёт? Ах, кто идёт?Известно, что удод в неволе не живёт,Так и моя душа в людской толпе томится,И если кто-то в мир души моей пытается пробиться,Я про себя в волнении пою:– Ах, кто идёт? Ах, кто идёт?

К 700-летию города Клина

Куда ни кинь, повсюду Клин —Да не повсюду, он одинНа берегу реки Сестры стоитНа Клинско-Дмитровских холмах.Река Сестра гордится братом,Земля историей богатаЗастройка начиналась, говорят, как будто клином,А по-другому говорят,С подола платья клин оторван был у Катерины,Когда наведалась она в сии места распорядитьсяВ три русла отвести реки Сестры водицу.Кто знает, чей же верен тут рассказ?Но есть ещё один реальный сказ,Что состоялся Клин, поскольку по Тверскому трактуЧерез него везли купцы товары в град-столицу.И древние торговые рядыСтоят в Клину до сей поры.Не чужда клинская земля изящнейшим искусствам:Чайковский и Танеев здесь оставили свой яркий след,Один музей наследие хранит,Второй же в ожиданьи реставрации томится.И цветоводческий оазис с именем «Победа»Прекрасные цветы клинчанам в праздники дарил,Промышленный Пятьсот Седьмой,Термометровый и «Лаборприбор»,Чем Клин гордился, канули как будто в водуВ эпоху перестройки незабвенной,И юный мир о них забыл.А некогда Клин славен был мануфактурой ткацкой,Да и скорняжных заведений много был в нём,И обеспечивали граждан тут не только сапогами,Но и штиблетами, и платьем —Одеты и обуты были славно собственным сырьём.Но город хорошеет с каждым днём —Дворец ледовый появился в нём,И ДШИ на загляденье,Как в сказке дивное виденье.И набережная приобрела спортивный вид,И это о заботе мэра говорит.Желаю долгих лет тебе, старинный город,И чтобы дух твой был всегда могуч и молод.

Отчий дом

Есть в Подмосковье чудный городок, зовётся КлинУже почти семь сотен лет.А вы хоть раз бывали в нём?Там родилась я, был там отчий дом —В расположении военной части,Что звался «дом полковника слепого», —На берегу реки Сестры стоялСредь рукавов её, ольхою обрамлённых.Осталось там и детство опалённое,Да и отрочество моё,Где босиком я бегала по травам,Где сны свои в альбоме детском рисовала,Где грезила, мечтала и леталаСреди кувшинок жёлтых, ирисов, осокиС цветными бабочками наперегонки,Плела среди цветов венки —И оными чело своё венчала,Как утра светлого начало.Там вёсны бурные встречалаИ слушала, как речка лёд ломала,И первые подснежники искала у реки,Что россыпью сияли средь ольхи.Зимой в снегах пушистых утопала,На лыжах и коньках, как метеора, летала,И за окном снегирь меня дивил,Что на сирени почки теребил.Стрижей отлёт осеннею пороюЯ грустно провожала и мечталаЗа ними вслед лететь в неведомые дали,Чтоб посмотреть, что там за горизонтом —Быть может, от людских обид там нет печали,А есть страна волшебная из грёз,Где радость творчества царитИ где не знают горьких слёз.

Душистое цветенье сада

Душистое цветенье садаИ дивное дыхание сирениС приходом солнечной весны,Как будто в сладком сне,Одаривало вдохновеньем.Дурман цветущих лип,Шиповника пьянящий аромат,Айвы японской нежные флюидыЯвлялись мне как дивный райский сад,И, затаившись от дворовых недругов в густой траве,Свои волшебные мечты лелея,Парила над цветущею землёй,Как маленькая золотая фея.

Летающие коньки

В далёком нежном детствеФигурные коньки мне были как для птицы крылья,И я скользила ласточкою дивнойПо глади зимнего замёрзшего пруда,И не беда, коль мой полётСменялся вдруг скольжением плашмя —Понаблюдать таинственный подлёдный мирМне представлялся редкий случай.Как под прозрачным льдом,Где, словно под стеклом,Чернющий жук-плавун вальяжно проплывает,Резные водоросли мир сей обрамляют,И ты вдогонку рыбкою за ним скользишь.

Летающие лыжи

На лыжах, как и на коньках,Зимою снежной приходилось мне летатьС высоких клинских гор пушистых —С таких высот, что аж захватывало дух,И представлять себя снежинкой серебристой,Летающей над белоснежною спящею землёй,Украшенной орнаментами россыпей коричневых семянок липыНа лаковых покровах настом блещущих снегов,Как будто праздничный пирог,Усыпанный корицею душистой,Который мама нам пекла и для гостей,И даже для моих прелестных кукол —Для милых кукольных друзейНа Новый год, который мы встречалиЕщё неразделённой нашею семьёй,И мир был сказочней, уютней и теплей.С тех пор семья моя мне только снится.

Бывало и такое

Зима в то время испытанием для нас была —В мороз наш дом лишь маленькая кафельная печка согревала,И для неё мы с мамой уголь и дроваВозили по частям на хлипких детских санкахИз кучи дров, что свалена была с машины у моста(От нас в трёх километрах:Подъезда к дому вовсе не было у нас тогда.)И после этого в сараеПри минус тридцатиБольшие чурбаки на части надо было распилить,Чтоб, разрубив потом их на дрова,Возможно было ими печку растопить.И я в помощниках у мамы в минус тридцать,Пытаясь из последних детских силДвуручную пилу к себе тащить,Она же, извиваясь, в древе застревая,Никак не хочет каменный чурбан пилить.И вот под мамины стенанья и призывы не сдаватьсяНам удавалось с горем пополамС дровами до печи добратьсяИ наконец-то печку растопить.

Сказочный Палех

Как Палех в детстве чаровал —Не передать сие словами!И в книги с Палехом войтиТак запросто могла тот часИ, уверяю в этом вас,Могла там прогуляться яСредь рощ его цветных кудрявых,Из голубого родника воды испить,И в хороводе с девами кружить,И в новогодних их участвовать забавах.Мир Палеха был для меняЧудесной сказкою объят:В любую пору цвёл там дивный сад,Со мною распевали песни птицы и цветы,И музицировал Эол на струнах арфы золотых.

Ностальгия. Остров детства

И вновь я у реки СестрыСтою у пепелища домаИ обнимаю лип возросшиеВ синь необъятную небес стволы,К ним приникая сердцем, словно к давнимЗлатое детство помнящим моё знакомым.Теперь одни лишь эти липы остров детства стерегутИ в памяти хранят былые дни,Когда шатрами золотыми, цветением медовымТак душу радовали детскую они.Но дважды в реку не войдёшь —Она уносит вдаль былое,Да и река уж не река —Вкруг вас заросшее озёрье.Но в парке у реки ещё благоухают розы,Чаруя вас своей неувядающей красой,Моё воспоминание о детстве нежном – те же розы,Что, не прощаяся с прошедшим летом,Одаривают вас своим незабываемым чудесным ароматом.И изумительным роскошным цветом.

Космическая ёлка моего детства

Другая сказка у игрушекНа ёлке детства в Новый год:В хвое там дирижабль плывёт,Взирая с ели вкруг вальяжно,С символикой СССР,И космонавта два отважныхБерут космический барьер.И Стрелка с Белкою бумажнойЛетят в космический простор,И первый спутник, наш советский,Шлёт позывные с ёлки детства,Вплетаясь в их совместный хор.Рубин звезды их осеняетС навершья ёлки в Новый годИ вместе с ними приглашаетНас в общий сказочный полёт.

Отец

Я копия отца, и с малых летИ по характеру, и внешнеКрылатая художница-поэт.И в творчестве своём витаю в облаках —Но я в своих и грёзах, и мечтах,А мой отец летал в ОтечественнуюСтрелком-радистом на военном самолёте,Как на ладони, под смертельными прицелами,Прекрасно видимый в прозрачном куполе кабины,И штурманом в полярной авиации затем дерзал,Где компас крутится, как бешеный,Без указанья направленьяИ штурмана интуитивное виденьеТам выручало всякий раз.Не хуже Аккуратова отец летал,Да только вот о нём никто упоминать не стал,Вот и упомяну я об отце своём, участнике войны,Две трети жизни пролетавшем в небе.И подвиги отца, как и его танкиста-брата,Который тоже был участником войны,И дяди их, сражавшегося храброЕщё в годину Первой мировойИ жизнь отдавшего за Родину на поле боя,Мы предавать забвенью не должны,Мы все участники Бессмертного полка в наш День Победы!

К отцу

Минуло уж как девяносто пять годков с рождения отца,И фотографию его в военной лётной формеХраню я до сих пор:Ведь я всецело копия его.Хоть было много и обид,И сердце чуткое щемит,Но я, отец, тебя не забываюИ светлые моменты в жизни вспоминаю:Как для меня большого мишку рыжего ты из полёта привозил,И я воскликнула в восторге «Ах, какая мишка!»,И как скворцом-игрушкою однажды ты меня будил,И как на речке в три захода плавать столь настойчиво учил,Поочерёдно то бросая в воду, то спасая из воды,И как морзянке ты меня учил,И как сказал однажды при случайной встрече:– Ты отчего же после школы не пришла?Я мог тебя устроить стюардессою летать,Могла бы мир в полётах повидать.Я повидала мир без помощи тебя, отец.Но дух крылатый подарил мнеОт твоего лица Творец.Ах, сколько утекло с тех пор воды!И от родителей развода натерпелась я беды.Известно, дважды в реку не войдёшьИ ничего из прошлого уж не вернёшь,Но как бы ни было, нетленна память о тебе, отец,Фамилией своей горжусь,Призвание и титулы с достоинством несу.Ты в памяти моей, отец, живёшь.P. S. Добился б ты высоких званий,И на гражданке путь бы твой был славен,Коль не увлёкся б ты спиртнымИ похожденья по чужим домам оставил.А на гражданке же, отец,Твоею жизнью, знать, злой демон правил.

Мама

Моей любимой маме выпало родитьсяНа берегу ПричерноморьяИ позже жить пришлосьСредь приазовских соляных степей.Достался ей голодный тридцать третий при рожденьи:Ей вместо молока грудного жмых давали, —В пять лет своих тогда она пошла едва ли, —И все невзгоды запустенья оккупационных грозных дней.Уже в свои тринадцать летОна достаточно хлебнула бед:В конце войны ушла в детдом,От смерти с голода свою спасая мать,Поскольку старшая сестра заставила коровку их продать —Ту, что не тронули в войну и оккупанты.Своих сестрёнок младших выручать по окончании войныОна поехала к отцу в столичное предместье.Отец лукаво обещал её учить,Но лишь поставил у печи.Всё ж помогла сестрёнкам встать на ноги,Превозмогая и усталость, беды и тревоги,Стояла у печи в свои тринадцать летИ выпекала хлеб для нужд народа,Что было в ней её призваньемПростому человечеству служить,И чтобы сёстры одолели семилетку,Хотя сама была лишь малолеткойИ больше всех стремилась к знанью.В замужестве была красавица, певуньяИ танцевала лучше всех в военной части,Где мой отец служил и где тогда моя служила мать.Любое платье было ей под стать,И фраза мамы «Надо вид иметь»Ей позволяла не стареть.Не передать словами,Как пели на два голоса, сердца тревожа,Она с моим певучим дедом —Мурашки бегали по коже.И оживал бескрайний мир степи раздольной,За песней этой вслед всё замирало,Внимая песне их души привольной.И кулинарные талантыВсегда стяжали ей успех.Работа спорилась в руках —По пять работ тянула враз,И никакой труд был не в тягость.Как утром встану – на работу матушка ушла,Ложуся спасть – ещё с работы мама не пришла.Но для меня ведь мама лучше всехВ те дни в меня вселяла радость,Но в десять лет моих мои родители рассталисьИ позже разбежались кто куда,Оставив мне в наследствоНезащищённое от издевательств двух соседейМоё пронзённое тревогой детство,А с ним судьбу тревожных днейСкитаться средь чужих людей.

К маме

Какое счастье было в детствеС любимой мамой рядом быть,Хоть с ней видаешься и редко,Её заботу о тебе, как благодать с небес, ловить.Такое счастье осеняло лет по десяти,А в остальном пришлось по терниям дальнейшей жизниДорогой длинной и мучительной идти.

Увещевала мама в детстве

Увещевала мама в детстве:Поскольку мы семья военныхИ дан был стойкий дух тебе в наследство,Будь стойкой, как в строю солдатик,И свой настрой держи готовымИ к испытаниям суровым.Мне их хватило в жизни вдосталь.Ах, мама, как же были мне нужныВ минуту трудную твоё участие и дружба!Вот так пришлось одной мне отбыватьСвою немереную не по силам службу.

Мне мама колыбельные не пела

Мне мама колыбельные не пелаИ сказки не рассказывала на ночь —Одна на всех пяти работахТелегу жизни героически тащить умела,Но прелесть окружающей природыОна в раздольных песнях воплощала.Случалось если с дедом петь ей песни,Но чаще лишь со мной вечор,Так мир души своей она в тех песнях раскрывала.

Как песни с дедом пела мать

Как песни с дедом пела мать,Мне б вам хотелось рассказать.Полёт их духа в песне вольнойВозможно ли словами передать?Два дивных голоса, в один поток сливаясь,Рождали красоту родного края —Прибрежные поля пшеницы золотойИ в алых мальвах силуэты хаток белых,В садах рубинов россыпь вишни спелой,Сверчков в степи немолчный строй,Азова волн зовущие за горизонт напевы,Светящийся в ночи песок на взморьеИ лёгкий вздох пурпурного заката —Всё это будто из забытых детских сновВновь пронеслось пред взором вольницей крылатой.

Бывает, песни мамы и во сне пою

Бывает, песни мамы и во сне пою,И чутко голос в них её ловлю,И вместе с ней, как в детстве, мы два голоса вечор поёмО вольнице степной былых времён,О вольном соколе, свою что ищет долю,О лунном чёлне, что блуждает в лунном море,И о невидимых сверчках – певцах ночных степей,И о садке вишнёвом возле хаты,Где распевает звонкий соловей,И о солёном ветре – страннике морей.Уж сколько лет минуло, а в душе моей поётЕё души неугасимый пламенный полёт.

Маме

С днём рожденья, светлый ангел,Мама милая моя!Где бы ни была, тобоюЖизнь моя озарена.Ты мне радость в светлый праздник,Утешенье в день лихой,Два зерна мы в этом мире —Ты да я, да мы с тобой.Я твои целую руки,Твои милые глаза.Образ твой в часы разлукиВ сердце я храню не зря.Коль в моём живёшь ты сердце,Не прошёл ещё твой век,И твой лик, святой и нежный,Я храню как оберег.

Разговор с портретом мамы

Слышишь, мама, вечерамиДочь с тобою говорит,Отчего не сплю ночами,Отчего душа болит.Я в портрете воплотилаДух твой светлый и родной,Я стараюсь что есть силыБыть достойной и живой.Да, живой, ты только знала.Как мне достаётся жизнь,И что я не унываю,Говоря себе: держись!Да, держись, коль выпал жребий,Предназначенный тебе,Стать легендой в этой долеЗлой наперекор судьбе.

Храню я верность маминым заветам

Храню я верность маминым заветам —Что надо людям помогать,И если зачастую сил нет, то хотя б советом,Испросят коль, как гордиев им узел развязать,А коль материально туго,Последним поделиться с другомИ подарить улыбку или стихотворное посланьеО красоте души и мирозданья,И поддержать их в трудный час —Ведь сколько жизни той у нас!

Памяти моей бабушки Елизаветы Васильевны

В короткой нашей встрече в детстве, в солнечном Бабкенте,Елизавета, бабушка моя,В нетленной памяти живаНа фотографии красавицей с сияющим лицом,Когда она на городских балах блистала,И грацией своей, харизмой и умомМеня в её воспоминанья приглашалаОб этикете, нравах и хорошем тоне тех времён.И я в свои шесть лет ей поверяла,Что стану продолжением блистательных имён.

Осенние мелитопольские сады

Мне вспомнился забытый ароматТой мелитопольской поры осенней,Что сладкой пряною волнойОкутывал дремавший сад.Плод сливовый алел, благоухал под пологом листвыШикарный винный виноград,И от земли там исходил пьянящий аромат —Плодов опавших лёгкое броженье,Кружило голову в букете запахов осенних,Рог изобилия садовБыл полон щедрых солнечных даров.

Село Косы (фрагмент)

В Кирилловке под МелитополемМоя когда-то мама родилась:Пришлось мне в тех краях однажды побывать —В том доме, где и мамина жила когда-то мать,Моя родная бабушка Веруня,Которая давно уже не с нами.Село же Косы, где была я, окружалиБескрайние сады, благоухающие сливы спелыми плодами.Обширный дом, при нём и сад,На лозах спелый виноград —Всё ностальгией здесь дышало.Когда-то бабушка моя,Чтоб повидаться с отчим домом,Свой путь, что в сорок километров, одна пешком одолевала —Такие были времена.

Весна поэта

Коль уж любить, то лишь любить любя,И пламенно, самозабвенно:Сгорая, позабыть себя,Отдаться неземному чувству, что нетленно,Боготворить движения души,Что расцветают дивным цветом,Избранницу лелеять, как мечту,Воспетую влюблённостью поэта.

«Внемлите: у художников ведь всё не так, как у людей…»

Внемлите: у художников ведь всё не так, как у людей,Ведь всё не так, вы вникните в их суть:Ужели постоянно надо объяснять,Как смог ты в трёх соснах блуждать,Как, оторвавшись от земли в астрал,Вдруг сознаёшь: куда же ты попал? —Когда на землю вновь вернулся.Когда же надо абстрагироваться от беды,К земным корням приходится призвать,И по весне вновь отправляешься искать в природе вдохновенья.Земные корни неизменно вас к себе влекут,Природой указуют к возрожденью путь —К той вечной юности весны,И сам частица коей ты.

Коль юным утром

Коль юным утром дух возжаждет славы,Так рады горы мы свернуть,И, сильными взмахнув крылами,Днесь проторяем к звёздам путь.Коль зрелым днём мы ищем творчества признанья.То поневоле вопрошаем дух —По силам горы ль нам свернуть,Коль бесконечные преградыСопровождают торный путь.Преклонным вечером уже почти не ропщем:Препоны могут ведь свести с ума,Коль в мире нами управляет.Пожалуй, лишь судьба сама.

Наша питомица

Жила у нас на редкость синеглазая подружка —Не плюшевая редкая игрушка,А подарили нам лабораторную цветную чувачишку.С подарком сим хватили люди лишку:Соседей кошки – крыске лютый враг —Уж заселили наш общественный очаг.Но мы о том нисколь не пожалелиИ о питомице своей радели,От кошек наших берегли,Хоть те всё время крыску стереглиИ ревновали нас к ней неизменно.Чтоб кошки не могли её достать,Нам приходилось даже иногда её за пазухой таскать,Когда на общей кухне были заняты делами.И как же удивляла нас она подчас,Когда общалась с нами языком своим чувачишиным —То были изъявления души её мышиной.Её акробатических этюдов пластику и статьНам приходилось вечерами наблюдать:Её попытка пробежать по скользкому ковру нас умиляла —С отважным вертикальным взлётомВмиг продолжалась планерным полётомИ завершалась приземлением плашмяС готовностью всё повторить сначала.И как вольготно было ей в диване житьИ гнёздышко своё ревниво сторожить,В нём наводить свои порядкиИ удирать туда от кошек без оглядки.Цветочки в вазе вызывали неподдельное влеченье:Добраться до нектара первым деломВело неудержимое стремленье.Букет же оставалось только пожалеть,Что не успел на потолок взлететь.Всё это вспоминаем с ностальгией —Теперь у ней пути небесные, другие.

Викуньи

Средь Андских гор живут прелестные созданья —Викуньи нежные с глазами ангелов,В себе таящих тайны мирозданья.Их лебединой шее позавидует любой,И их душе, так любящей простор,И шёлковой тончайшей шерсти,Спасающей от холода туманных гор.Находят и в ночи они у горцев здесь приютИ с огненными ламами, пушистыми альпаками-друзьямиПо горным тропам бродят вечерами.И коль отважитесь вы в тайны Анд однажды заглянуть,Вам в этот горный край судьбою предназначен будет путь.

Поэтическому салону «Крылья души»

Какая радость – с «Крыльями души» опять мы вместе!Ведь с вами мы, как два крыла,Парим в волшебном поднебесье,Где греет наши души мир сердечного тепла,В виденьях чудной красоты,Что дарят дивные мгновеньяВершить полёт своей мечты.

Коль ты мечтательный поэт

Коль ты мечтательный поэтИ в сердце нежные эмоции лелеешь,То и в лихие дниТы и спартанец, и аскет,И, защищаясь от вторженья злаИ от безумья мира,В своём духовном творчестве находишь ты спасенье,А посему у мира есть надежда,Что состоится всё ж Эпоха ВозрожденьяИ одолеет Тёмные ВекаИскусств спасительный Рассвет.

«Кто знает, что астрал реальней иллюзорного земного бытия…»

Кто знает, что астрал реальней иллюзорного земного бытия,В нём, светлом мире грёз, в воображении волшебном,Парю свободным духом совершеннымИ проецирую на полотноДуховный мир нетленный.

Моим друзьям бесценным я скажу

Моим друзьям бесценным я скажу:Нет, не погибнет мир,Пока в нём есть те души светлые,Которые блюдут достоинство и честьИ в добросердии своёмТаланту не дадут погибнуть.