Я совсем забыла, как зовут босса. Помнила только фамилию – Соколов. Забыла, потому что он меня не интересовал. Я мечтала о дизайнерском отделе и уж имя и фамилию главного дизайнера компании знала прекрасно. Артур Малиновский… Как звучит!

До самого обеда я разбиралась в документации, с которой мне предстояло работать. В этом не было ничего сложного, но и интересного тоже. Проверять соответствия, вносить в журналы, заполнять, распечатывать, сверять с образцами. Тоска зеленая…

Эвелина проводила меня в просторную комнату с принтером, ксероксом, двумя компьютерами и десятком стеллажей – это и было мое рабочее место. Сама она царила в приемной.

Через приоткрытую дверь я наблюдала за ее общением с посетителями. Она была настоящим цербером! Исправно охраняла покой начальника, ограждая его от назойливых посетителей и отсылая всех, чей вопрос мог быть решен в других местах. Я даже восхитилась такой преданностью.

Обедала я в столовой на первом этаже, где ко мне сразу подсела стайка веселых девчонок из разных отделов. Они-то и просветили меня по поводу Эвелины. Оказывается, секретарша по уши влюблена в босса, и готова поганой метлой отгонять от него всех привлекательных девушек.

А так как босс – холостяк и завидный жених, нападения на него случаются регулярно. То и дело заявляются обольстительные авантюристки под видом молодых специалистов и представителей конкурирующих фирм.

– Вот это да, – удивилась я. – На него открыта настоящая охота!

– Я бы тоже с удовольствием на него поохотилась, – заявила одна из новых знакомых, Света из бухгалтерии. – Он – просто мечта.

– Да-а… – раздался общий вздох и девушки дружно закатили глаза.

– Правда? – произнесла я.

– Ты что, его еще не видела?

– Нет…

– Увидишь – поймешь.

После обеда Эвелина принесла новые документы и объяснила, что с ними делать. Она то и дело прикладывала руку ко лбу и выглядела очень напряженной.

– Тебе нехорошо? – поинтересовалась я.

– Все нормально, – отрезала секретарша.

И удалилась на свое рабочее место.

Когда я зашла к ней, чтобы задать вопрос по бумагам, Эвелина сидела, уронив голову на руки. Услышав мои шаги, она быстро выпрямилась и улыбнулась дежурной улыбкой.

– А, это ты…

И снова уронила голову.

– Тебе плохо? Может, что-то нужно? В аптеку сбегать, например.

– Зачем?

– За таблетками.

– Уже выпила. Не помогло. Голова раскалывается. А теперь еще живот начал болеть. И это мне совсем не нравится…

– Разве ты не можешь уйти домой?

– Как я уйду?! До конца рабочего дня еще три часа! Кто меня заменит? Ты, что ли?

– Нет, я… я ничего тут не знаю. Но, наверное, есть кто-то…

– Да все они будут счастливы занять мое место! Только дай слабину… Нет, мне нельзя болеть!

Эвелина тряхнула головой, выпрямила спину… и с испугом схватилась за живот.

– Только не это…

Она вскочила и выбежала из приемной.

Сразу после этого раздался жужжащий звук и приятный мужской голос произнес:

– Эвелина, принесите мне кофе, пожалуйста.

Я испуганно дернулась, но быстро сообразила, что голос доносится из коммутатора. Значит, это директор. Требует кофе. А Эвелины нет.

Что делать? Наверное, исполнить его просьбу. Вон кофемашина, вон чашки. Я вполне могу нажать на кнопку, а там, глядишь, и Эвелина вернется.

Подойдя к аппарату, я с облегчением вздохнула: похожим агрегатом мне приходилось пользоваться, ничего сложного. С надеждой, что он заправлен, я подставила чашку и нажала на кнопку.

Аппарат загудел, через минуту чашка ароматного эспрессо была готова. Что теперь делать? Эвелины по-прежнему нет, босс ждет кофе… Значит, надо его отнести, невзирая на предупреждения ревнивой секретарши. Правда, я не знаю, как он любит: с сахаром или без сахара, со сливками или без. И где эти самые сливки?

Ладно, спрошу его. Он же человек, в конце концов. Поймет ситуацию. Наверное…

В том, что Глеб Максимович Соколов – человек, я усомнилась в ту самую минуту, как вошла.

Не может живой человек из плоти и крови выглядеть так… обалденно. Копна светлых, небрежно уложенных волос, глаза невероятной голубизны, божественная улыбка…

Правда, улыбка в мгновение ока слетела с его лица. Но не из-за меня. Он говорил по телефону и, похоже, собеседник его сильно расстроил.

– Что ты сделал? Ты рехнулся?

Он скользнул по мне удивленным взглядом, и, заметив в моих руках чашку кофе, кивнул в сторону стола.

Сам он стоял у окна, в идеально сидящих темных брюках, светлой рубашке, облегающей литые мускулы, высокий, широкоплечий… глянцевая картинка, а не человек!

– В этот раз тебе это с рук не сойдет! – прокричал он в трубку.

А потом опустил телефон, выдохнул и… улыбнулся мне!

Как будто мы сто лет знакомы, и он очень рад меня видеть.

– Вы новенькая? – поинтересовался Глеб Максимович.

Я только кивнула, поставив, наконец, чашку на край его стола.

– С сахаром? – спросил он.

Я испуганно помотала головой.

– Эвелина вышла, а я… не знала, нужен ли сахар.

– Как вас зовут?

Спросил явно из вежливости, мысли витают где-то далеко. Глаза задумчивые. Кажется, он и мой ответ про сахар не услышал.

– Алиса…

– Алиса, у вас, случайно, нет знакомого киллера?

Я открыла рот от удивления. Хорошо, что чашку уже поставила. Вполне могла бы выронить.

– Очень надо пристрелить одного человека, – продолжал начальник.

– Кого? – зачем-то спросила я.

– Алекса Васина, – выдал он. – Засранца, который литрами пьет у меня кровь.

В тот момент я была готова задушить этого самого Васина голыми руками!

Ну как можно обижать такое чудо природы?

5. Кабачок для грейпфрута

Алиса

Эвелина слегла на неделю. Она отчаянно сопротивлялась болезни, но даже ее железная воля была бессильна против кишечной инфекции. Глеб Максимович строго-настрого запретил ей появляться на работе. Я слышала его наставления:

– Отдыхайте и не о чем не волнуйтесь. Мы справимся. И не вздумайте приходить на работу! Не хватало нам всей компанией заразиться.

Преданная секретарша все же незримо присутствовала: она почти все время была на телефоне. По непонятной причине она назначила своим заместителем именно меня, проработавшую на новом месте всего сутки.

Причину озвучили мои новые подружки:

– Значит, не видит в тебе опасности.

– В смысле?

– Не боится, что ты будешь покушаться на сердце Глеба Максимовича.

– Не буду…

– Желающих-то полно. Вон Лариса рвалась занять ее место, а еще Кристина и Лена.

Мне пришлось нелегко, но я справлялась. Помогали советы Эвелины и снисходительность начальника.

Он такой простой и милый! Никакой заносчивости, никакой строгости. Всем улыбается, каждой женщине отпускает комплимент – и все готовы в лепешку разбиться, лишь бы наилучшим образом выполнить его просьбы и поручения.

На третий день моего заместительства Глеб Максимович позвал меня к себе и сказал:

– В три часа в малом конференц-зале состоится встреча. Неофициальная. Никаких протоколов вести не нужно, просто обеспечьте гостей напитками.

– Хорошо, – кивнула я.

Я старалась не задавать лишних вопросов, чтобы не маячить перед начальником своим непрофессионализмом. Я никогда раньше не работала секретаршей и многого не знала. Зато всегда можно спросить Эвелину!

– Неофициальная встреча в малом зале? – удивилась та. – Что-то не припомню такого. Отнеси воду и соки. И не вламывайся без приглашения, мало ли что там…

Я последовала ее совету. В моей груди шевельнулся червячок любопытства, но я не дала ему выбраться наружу. Какое мне дело, кто и с кем там встречается? Совершенно никакого! А любопытство, как известно, сгубило кошку. И многих хороших людей.

Алекс

Я выскочил из конференц-зала, как ошпаренный. Перевел дух и прямиком направился в кабинет Глеба. Этот белобрысый перец сейчас получит!

Устроили тут мне допрос инквизиции! Чем вы увлекались в детстве? Каким вы видите разделение обязанностей в семье? Не было ли у вашей бабушки блох и в какой позе сделали вашего прадедушку… Последних вопросов в тестах, конечно, не было, но и на те, что были, отвечать совсем не хотелось.

За четыре недели в Китае я вообще забыл о том разговоре с Глебом, а он возьми и приготовь такую подлянку! Сюрприз от лучшего друга. В гробу я видал такие сюрпризы!

Надеюсь, он устроил это не из мести. Не потому, что я провернул одну крайне рискованную сделку. Глеб осторожный, он – благоразумная и основательная часть нашей компании. Иногда я даже зову его дедом.

Ну да, я рисковал. Но все закончилось не просто хорошо, а обалденно! А победителей не судят. И все это далеко не первый раз. Он давно уже должен привыкнуть к моим вывертам и не дергаться, когда я ставлю на карту слишком много…

Надо признаться, во время вынужденного одиночества в командировке я не раз задумывался о спутнице жизни. И даже о семье. Идея обзавестись милой и ласковой второй половиной казалась мне все более и более привлекательной. Но думать – это одно, а предпринимать в этом направлении конкретные шаги – совсем другое.

Да и вообще, зачем мне эти «Купидоны»? Может, я своими силами справлюсь.

Когда я выходил из лифта у кабинета Глеба, мимо меня прошмыгнуло что-то стремительное и рыжеволосое. Я не видел лица девушки, но ощутил аромат ее духов. Лето. И апельсины. Нет, лимоны.

В ту же секунду меня накрыли воспоминания о незнакомке в клубе. Что за напасть! Я же благополучно выбросил ее из головы месяц назад!

«Безумные купидоны»

– Тривиальный случай, – произнесла Ева, откидываясь в кресле и глядя на Льва. – Пресытившийся пороками и развратом холостяк хочет завести послушную заботливую жену.

– «Завести», – передразнил ее Лев. – Мы же не о собаке говорим.

– Он – о собаке. Точнее, о домашнем питомце, который будет встречать его с работы с тапочками в зубах. И при этом радостно вилять хвостом.

– Ты слишком строга к нему. На самом деле он сам не знает, чего хочет.

Лев закрыл ноутбук, снял очки, потер переносицу. И закинув руки за голову, начал раскачиваться в кресле.

Ева скрестила руки на груди.

– А ты, конечно, знаешь, – произнесла она.

– И ты знаешь.

– Да. Но он ни за что с нами не согласится.

– Да…

Ева, дипломированный психолог, кандидат наук, автор нескольких объемных монографий и одной потрясающей диссертации, выдала:

– По всем тестам очевидно: ему нужна сильная личность. Не пластилин, из которого можно лепить что хочешь. И не собачка с тапочками в зубах.

Лев, самородок с уникальным даром видеть человеческую совместимость, произнес:

– Он ярко выраженный грейпфрут. И ему нужен апельсин. В крайнем случае, лимон или лайм. А он думает, что хочет кабачок…

– Опять ты со своей странной классификацией!

– Это не классификация, это мое видение. Кабачок грейпфруту не товарищ, – резюмировал Лев.

– Он быстро заскучает, начнет искать развлечений и новых ощущений, – продолжила Ева.

– Но семья все равно будет на первом месте.

– А что, все так живут, – вздохнула Ева. – Дома послушная жена, на стороне – горячие дерзкие любовницы.

– Не все, – возразил Лев.

– Ты маленький еще. Идеалист. Все. Кроме редких исключений.

– Так, может, попробуем сделать его исключением? Найдем ему симпатичный апельсинчик.

– Он будет сопротивляться.

– А мы хитростью. В прошлый раз же получилось.

– Не напоминай мне про прошлый раз! Я еще тогда сказала: больше никаких интриг за спиной клиента! Хочет кабачок – пусть живет со своим кабачком.

Лев застучал по клавишам ноутбука.

– Чего ты там строчишь?

– Начинаю составлять профиль для нашего компьютерного гения.

– Да, Владу пора возвращаться к работе. Пусть шерстит интернет. – Ева с подозрением посмотрела на своего коллегу. – Я надеюсь, правильный профиль?

– Конечно. Как договорились. Пусть живет с кабачком.

– То-то же.

– Но и про апельсинчик мы не забудем, – пробурчал себе под нос Лев.

Алиса

Я вернулась с обеда, который занял всего 15 минут. Некогда было рассиживаться и болтать с девчонками, меня ждала гора незарегистрированных документов, несколько важных звонков, и, самое главное – кофе для Глеба Максимовича.

Он любит двойной эспрессо с половиной ложки сахара, обжигающе горячий. Во время напряженных переговоров или серьезных раздумий он поглощает чашку за чашкой. Мне все время хочется сказать ему, что это вредно, но я благоразумно помалкиваю.

И не потому, что боюсь своего начальника. Он такой милый с подчиненными, что бояться его невозможно! Просто я знаю свое место – вторая секретарша, временно замещающая первую. Надо держать дистанцию и не позволять себе предаваться глупым мечтам.

Да, при первой встрече я была очарована, сражена и… чуть не влюбилась. Это было не просто глупо, а нелепо и в высшей степени непрофессионально. Где я и где он!

И не для того я устраивалась в «Альфа-Бетту», чтобы вздыхать по начальству или, упаси боже, начать за ним бегать. Нет, у меня совсем другие планы! И, возможно, очень скоро представится возможность для их осуществления.

У нас с Глебом Максимовичем сложились замечательные отношения, он со мной терпелив, сквозь пальцы смотит на мелкие оплошности и неизменно рассыпается в похвалах, когда у меня все получается. Когда-нибудь я наберусь смелости и сообщу ему, что мечтаю заниматься графическим дизайном, что у меня есть диплом и я даже побеждала в региональных конкурсах…

Замечтавшись, я не сразу поняла, откуда доносятся сердитые голоса. Сначала даже подумала, что с улицы и подошла к окну. Как будто можно было что-то услышать на десятом этаже!

Нет, спорят явно не там. А в кабинете директора. Кто-то чем-то возмущен и не стесняется в выражениях! Я не могла четко разобрать слова, но, судя по интонациям, ссора разгорелась нешуточная.

Я была потрясена. За четыре дня работы я ни разу не слышала, чтобы Глеб Максимович повышал голос. Он всегда разговаривает спокойно, приветливо, с улыбкой. На кого же он сейчас так орет?

Или орет не он, а на него? Кто может так грубо и бесцеремонно себя вести в кабинете руководителя огромного концерна?

Я считаю подслушивание у дверей дурным тоном, но бывают крайние случаи, когда не до вежливости и китайских церемоний. Сейчас как раз такой случай. А вдруг дело дойдет до драки? Может, кто-то угрожает Глебу Максимовичу, и нужно вызвать охрану?

На цыпочках приблизившись к двери, я приникла ухом к щели. Если это можно назвать щелью! Дверь добротная, плотно пригнанной. Никаких щелей там нет и в помине!

Надо попытать счастья у замочной скважины. Может, сквозь нее звуки доносятся лучше. Я наклонилась, попыталась прижать ухо к отверстию для ключа – безрезультатно. Мешала ручка.

О, идея! Надо взять пустой стакан. Я видела где-то в кино, как его использовали в качестве подслушивающего устройства. Попытаться точно стоит.

Я только подумала об этом, но не успела сделать ни шагу. Дверь с грохотом распахнулась, угодив мне ровно по лбу. Удар был такой силы, что я отлетела к стене, и тихонечко сползла по ней, приземлившись на пятую точку.

Тот, кто вылетел из кабинета, меня даже не заметил. Я его тоже не разглядела – не до того было. Голова трещала, во рту появился странный вкус…

– Алиса! – услышала я голос босса.

– Я здесь, – произнесла я слабым голосом.

И увидела ботинки Глеба Максимовича. Темно-коричневые, начищенные до блеска.

– Что с вами?

Вместо ботинок появилось лицо, встревоженное и немного испуганное.

– Вам плохо?

– Все нормально…

– Почему вы на полу?

– Я упала.

– Голова закружилась?

– Нет, я…

Глеб Максимович подхватил меня подмышки, легко поднял, как будто я была невесомой пушинкой, и усадил в кресло.

– Наверное, надо вызвать скорую, – сказал он. – У вас раньше такое бывало?

– Мне раньше никогда не прилетало дверью по лбу…

– Что? Вас ударило дверью?!

– Ага, – я кивнула и улыбнулась.

На лице босса тоже мелькнула тень улыбки. Но он быстро погасил ее. Видимо, считает неуместным смеяться над покалеченными сотрудниками.

Какой он все-таки душка…

– Вас надо немедленно отвезти в травмпункт. И сделать снимок. Вдруг у вас сотрясение мозга!

– Да нет у меня никакого сотрясения!

Я попыталась вскочить, но Глеб Максимович придавил меня к креслу, положив свою сильную ладонь на плечо.

– Пожалуйста, сидите спокойно! Я настаиваю.

И достал из кармана телефон.

– Слушай, обормот, – произнес он суровым голосом. – Ты мне тут сотрудника покалечил. Ударил девушку дверью по лбу и даже не извинился.

Он помолчал.

– Нет, я не брежу! Ты вывел из строя мою временную секретаршу. Пронесся, как бешеный смерч, снес ее дверью… Я верю, что ты нечаянно и что ты не заметил. Что? Выписать ей премию? Всенепременно выпишу. Огромную. Спишу с твоего счета.

Что? Премию? Мне? Огромную? Возражать не буду.

– А сейчас будь добр вернись, возьми пострадавшую и отвези ее в больницу. Надо убедиться, что нет сотрясения мозга. Найдешь время! – голос моего босса стал жестким. – Хочешь, чтобы она на тебя в суд подала? Конечно, собирается.

Я протестующе пискнула. Какой суд? Я не собираюсь в суд! И в больницу тоже.

– Не надо в больницу, – смогла я, наконец, вклиниться в речь Глеба Максимовича.

– Раз я говорю «надо», значит надо.

– Ну тогда я сама доберусь, не надо меня отвозить. Такси вызову…

– Можно, конечно, и такси. Но я опасаюсь оставлять вас без присмотра в таком состоянии.

– Я прекрасно себя чувствую. Правда.

Я проникновенно посмотрела ему в глаза. Я ни в коем случае не хочу ехать куда бы то ни было в сопровождении того скандалиста, что орал на моего начальника!

– Пусть хоть когда-нибудь Алекса Васина настигнет расплата за все его выкрутасы, – внезапно выдал Глеб Максимович. – У меня к вам просьба. Вы умеете пить кровь?

– Что? – я даже отодвинулась от своего обожаемого босса.

Он что, свихнулся? Вроде, это я головой ударилась… Может, он замаскированный вампир? И сейчас цапнет меня за шею, чтобы я стала такой же.

Мой начальник не стал кусаться. Вместо этого он произнес:

– Попейте, пожалуйста, крови этого обормота. Отомстите за меня.

– Л-ладно, – проблеяла я.

И увидела на пороге внушительную фигуру.

6. Вредина вселенского масштаба

Алиса

Скандалист и дебошир вошел в приемную робко, как провинившийся школьник в кабинет строгого завуча. Он бросал в мою сторону испуганные взгляды, но это продолжалось всего несколько секунд.

Глеб Максимович поднялся и загородил меня своей широкой спиной.

Надо сказать, что у Алекса Васина спина была ничуть не уже. До того, как его закрыла спина начальника, я успела разглядеть темные волосы, серые глаза, густые насупленные брови и губы, привыкшие к усмешке. Он был также высок и широкоплеч, как Глеб Максимович, но далеко не такой красавчик.

То есть он вполне себе привлекательный мужчина, но до моего начальника ему далеко. Тот мог бы работать моделью. А этого вряд ли бы взяли. Хотя…

Так. О чем я размышляю? Могли бы эти двое сниматься в рекламе брутального парфюма и мужского белья. Серьезно? Именно это меня сейчас больше всего интересует?

Нет. Меня интересует, как я должна себя вести, чтобы выполнить просьбу Глеба Максимовича. Что значит: попить крови? Жаль, у меня не было времени расспросить подробнее. Может, он все-таки ухитриться каким-то образом дать мне инструкции?

Все эти мысли пронеслись в моей голове за пару секунд, а между мужчинами тем временем состоялся такой разговор:

– Ты неуклюжий мамонт, – заявил Глеб Максимович. – Снес девушку дверью, разбил ей голову и даже не извинился.

– Я ужасно извиняюсь, – с совершенно искренним раскаянием в голосе произнес враг моего начальника, выглядывая из-за его плеча. – Вам больно?

Я хотела сказать, что нет, но не успела.

– Да, ей больно, – ответил за меня Глеб Максимович. – Очень. Правда, Алиса?

– Д-да, – выдавила я.

Получился какой-то невнятный писк. Но это хорошо. Пусть Алекс Васин думает, что я не в состоянии нормально разговаривать. Насколько я понимаю, план нашего прекрасного директора состоит в том, чтобы заставить его недруга испытать чувство вины. И помучиться.

Ладно. Я постараюсь этому поспособствовать.

– После сотрясения мозга пострадавшей необходим максимальный покой, – продолжил Глеб Максимович.

Господин Васин попытался обойти его и приблизиться ко мне. Наверное, хочет поближе рассмотреть причиненный ущерб. Ему тут сказали про разбитую голову… А моя голова цела. Не думаю, что на лбу есть хотя бы царапина. Разве что небольшая шишка.

Может, быстренько треснуться головой об угол стола? Чтобы появились настоящие кровоподтеки.

Так. Василиса Валерьевна, а у тебя точно нет сотрясения мозга? По всему выходит, что мозги свои ты растеряла. Иначе такие бредовые идеи не приходили бы тебе в голову.

Биться головой об стол я не стала. Но кое-что для придания правдоподобия образу пострадавшей все же сделала. Я встала и подошла к шкафу, где хранилась аптечка. Стоя спиной к мужчинам, достала из нее пластырь. И налепила себе на лоб. Два кусочка, крест-накрест. В качестве зеркала использовала стекло в дверце.

Обернулась и наткнулась на взгляд Алекса Васина. Он все же обошел Глеба Максимовича и направлялся ко мне. В первую секунду я чуть не попятилась назад – так грозно он на меня надвигался.

Но при ближайшем рассмотрении он оказался совсем не страшным. Скорее, страшно было ему. И неловко. Кажется, план директора работает. Чувство вины накрыло дебошира с головой.

– Больно? – снова спросил он, хмуро глядя на мой лоб, украшенный белым крестом.

Я помотала головой сначала отрицательно, а потом утвердительно.

– Тебе же сказали: больно!

Глеб Максимович незаметно показал мне большой палец. Одобрил мою идею с пластырем. Я расплылась в улыбке. Но тут же стерла ее со своего лица.

– Так вот, ты меня не дослушал, – произнес мой начальник. – Пострадавшей нужен покой.

– Хорошо.

– Спускаться в лифте – не вариант. Может начаться головокружение. К тому же у Алисы легкая форма клаустрофобии.

Вообще-то да… но я об этом не говорила! Как он догадался? Иногда мне кажется, что наш директор видит людей насквозь.

– Ладно, мы спустимся по лестнице, – заявил Алекс Васин.

– Ты невнимательно слушаешь. Покой, а не тряска! Представь, сколько раз нужно спуститься со ступеньки на ступеньку. Десятый этаж!

– Я не понял, что ты предлагаешь? Вообще, я могу привезти врачей сюда.

– И аппарат рентгена.

– Хорошо.

– Ты его видел?

– Кого?

– Аппарат.

– А… да. Не получится.

Васин задумчиво почесал затылок и уставился на меня. Как ни странно, без неприязни. Хоть я и была его проблемой.

– Я могу отнести ее в машину на руках! – внезапно выпалил он.

– Неплохая идея, – одобрительно отозвался Глеб Максимович.

И подмигнул мне.

Что? Он считает это неплохой идеей. Я на такое не подписывалась! Если он вынесет меня на руках из офиса, сплетни не утихнут как минимум год. А мне, между прочим, тут работать.

– Пойдешь по пожарной лестнице, – распорядился мой начальник.

– Что за пожарная лестница? Впервые о такой слышу.

– Обычная лестница, ведет к черному ходу, там никто не ходит.

– Отлично.

Алекс Васин подошел ко мне и, не дав мне времени даже пикнуть, подхватил и поднял. Мне пришлось обнять его за шею. А куда иначе девать руки?

– Моя сумка… – пролепетала я.

Глеб Максимович мигом отыскал мою сумочку и надел тонкий ремешок мне на шею. И проводил нас до лестницы, дверь на которую вела прямо из приемной. Я и не подозревала о ее существовании…

Десять этажей! Уму непостижимо. Бедный Алекс Васин. То есть, так ему и надо. Нечего было пить кровь моего обожаемого начальника, да еще и орать на него. Таскай теперь мою тушку по ступенькам. И радуйся, что мы спускаемся, а не поднимаемся.

Через пару этажей я поняла, что моему носильщику совсем не в тягость идти с грузом по лестнице. Он не запыхался и не вспотел. Шел себе спокойно и даже умудрялся вести светские разговоры. Конечно, вешу-то я всего пятьдесят килограммов. Эх, не ту девушку подсунул своему врагу Глеб Максимович! Надо было брать Ольгу из рекламного отдела. Она как раз весит центнер или около того.

– Значит, тебя зовут Алиса, – вежливо улыбался господин Васин.

– Ага, – кивнула я, стараясь смотреть в сторону. Или вниз.

Смотреть на него было неловко, слишком близко его глаза находились от моих.

– А я Алекс.

– Очень приятно.

<1 2 3 4 5 6 >

На страницу:

Перейти

3 из 6